Психотерапия пограничных расстройств и состояний зависимости

ВВЕДЕНИЕ

Болезни XX века перекочевали в век XXI, не только не изменив свой состав и удельный вес среди различных видов многовековой патологии человечества, но и дополнившись новыми заболеваниями. Компетенция и точки приложения психотерапии так или иначе охватывают весь спектр этих ноогенных расстройств и могут быть направлены как на их лечение, так и на предупреждение. Особенно актуально применение психотерапии при весьма распространенных в настоящее время пограничных психических и аддиктивных расстройствах. Имеется насущная проблема противодействия экспансии подобных психических аномалий, прямо или косвенно затрагивающих своим негативным влиянием все социальные слои населения, все профессиональные группы и все возрастные категории от детей младшего до лиц преклонного возраста.

Вместе с тем арсенал лечебно-психологических и психокоррекционных воздействий при данной патологии по-прежнему недостаточен и требует дальнейшего развития и расширения. Существующие пробелы в отечественной психотерапии, наркологии и психопрофилактической помощи заполняются медленно, главным образом за счет перенесения недостаточно адаптированного зарубежного опыта на российскую почву.

Предлагаемая читателю книга представляет собой обобщение уже получивших признание данных, накопленных в психологии и психотерапии с многолетним практическим опытом автора. Результатом этого процесса явилась разработка когнитивно-аналитической концепции личности (Н. П. Захаров, 1996), основанной на результатах анализа когнитивных стилей и глубоких когнитивных структур, организующих поведение личности.

Когнитивно-аналитическая концепция послужила основой фундаментальной позитивной реинтеграции личности (ФПРЛ) -одного из вариантов интенсивной, краткосрочной психотерапии. Фундаментальной — т. е. нацеленной на коррекцию патогенетических основ, «фундамента» личности пациента, нейрофизиологических и глубинных личностных структур. Позитивной — т. е. несущей в себе положительное, гуманистическое начало. Реинтеграции — объединения, создания целостной личности на новой адаптивной, гармоничной основе.

Теоретическая платформа разработанных психотехнологий сочетает в себе рациональную селекцию и дальнейшее развитие в прикладном, психотерапевтическом направлении идей организации психической деятельности П. К. Анохина (1978, 1979), Н. Л. Ьсрнштсйна (1947, 1966), Д. Н. Узнадзе (1966), персонологических концепций А. Ф. Лазурского (1924), В. Н. Мясищева (1960) и когнитивно ориентированных исследователей — А. Бека (1985, 1995, 2002, 2003), Д. Келли (1955, 1963, 1969), Э. Толмена (1948), Л. Фестингера (1999), Ф. Хайдера (1958), А. Эллиса, У. Драйдена (2002).

Кроме этого фундаментальная позитивная реинтеграция личности опирается на труды классиков и современников суггестии и гипносуггестии от В. М. Бехтерева (1911, 1925) до Л. Шертока (1992), М. Эриксона (1994, 1995, 2000) и его последователей, положения бихевиоризма и поведенческой терапии — концепции Б. Скиннера (1974), практику Д. Вольпе (1973, 1980), В. Франкла (1966) и др., а также подходы личностно-ориентированной (реконструктивной) патогенетической психотерапии (Б. Д. Карвасарский, 1985, 2003; В. Н. Мясищев, 1960, 1973 и др.), эмоционально-стрессовой условно-рефлекторной терапии (В. Е. Рожнов, 1979 и др.) и нейро-лингвистического программирования (Р. Бэндлер, Д. Гриндер, 1995, 1996; Р. Бэндлер, 1998 и др.).

Таким образом, фундаментальная позитивная реинтеграция личности является когнитивно-аналитическим суггестивно-бихевиоральным вариантом психотерапии. Такой комплексный подход позволяет сочетать глубину и эффективность помощи лицам с пограничными психическими и аддиктивными расстройствами, предоставляя возможность всесторонне охватить осознаваемые и неосознаваемые уровни личности, использовать действенные механизмы когнитивно-опосредованного, сенсорно-акцентированного и условно-рефлекторного каналов психотерапевтического и психокоррекционного воздействий. В процессе лечения осуществляется противопоставление патологическим, дезадаптирующим когнитивно-поведенческим стереотипам пациента противоположных позитивных, адаптивных установок и реакций, которые фиксируются с помощью разработанных способов.

Спектр применения методов, подробно рассмотренных в монографии, широк и актуален: невротические, психосоматические, аффективные, психосексуальные расстройства, расстройства личности и поведения, зависимость от психоактивных веществ (алкоголизм, наркомания, токсикомания, табакизм), персонифицированная психологическая зависимость по отношению к отдельным лицам, зависимость от животных, расстройства привычек и влечений, расстройства приема пищи (нервная анорексия и булимия), расстройства сна неорганической природы, любые другие расстройства, связанные с психогенными факторами, пограничная интеллектуальная недостаточность, неврозоподобные и психопа-топодобные расстройства различной этиологии.

Противопоказаниями являются лишь острые психотические состояния, деменция, острые инфекционные заболевания и острая интоксикация психоактивными веществами. Возрастных противопоказаний нет.

Другое направление использования данного психотерапевтического комплекса — психопрофилактика пограничных психических и аддиктивных расстройств, психологическое самосовершенствование, развитие у психически здоровых лиц адаптивных способностей, невосприимчивости к психотравмирующим воздейст-пиям, неизбежным в жизни каждого человека. Этот подход представляет собой когнитивно-аналитическую психопрофилактическую педагогику, нацеленную на формирование гармоничной личности, включающую в себя обучение детей, подростков и взрослых эффективным когнитивно-поведенческим стратегиям, защищающим личность от дистрессов и психогенных расстройств.

Когнитивно-аналитическая суггестивно-бихевиоральная психотерапия применялась при лечении и психокоррекции 612 лиц обоих полов в возрасте от 4 до 65 лет. Лечебными стационарными базами являлись: московская городская клиническая психиатрическая больница №8 им. 3. П. Соловьева «Клиника неврозов» (1980-1986 гг.) и московская клиническая психиатрическая больница для детей и подростков №6 (1986-2004 гг.). Амбулаторно-поликлинический прием проводился на кафедре детской и подростковой психиатрии, психотерапии и медицинской психологии Российской медицинской академии последипломного образования (1986-2(Ю4 гг.). Нес пациенты получили адекватный объем клинических и параклинических исследований.

Психопрофилактическое применение ФПРЛ изучалось на практически здоровых лицах (311 чел.): врачах-психиатрах и психотерапевтах, клинических психологах и логопедах — слушателях курсов Российской медицинской академии последипломного образования. Отмечен положительный эффект применения ФПРЛ для повышения стрессоустойчивости, устранения донозологических отклонений на психическом и соматовегетативном уровнях, активизации умственной и творческой деятельности.

Предлагаемые методы реализовались в виде индивидуальных, групповых или семейно-групповых сеансов и домашних заданий и применялись самостоятельно или в комплексной терапии. Как показала практика, методы ФПРЛ хорошо совместимы с любыми видами краткосрочной или пролонгированной психотерапии, психокоррекции и психофармакотерапией, а также экономичны, легко воспроизводимы и могут использоваться в медицинских и психологических учреждениях любого типа.

Максимальный срок катамнеза — 22 года, средний — 8,1 года. Наименьшее количество рецидивов наблюдалось при невротических расстройствах, наибольшее — при зависимости от психоактивных веществ.

Достигнутые в ходе лечения и психопрофилактической подготовки результаты, как показывают динамическое наблюдение и катамнез, являются достаточно стабильными. Наступление положительных изменений в виде редукции проявлений заболевания наблюдалось у большинства лиц, получавших данную помощь, уже на первом сеансе, в дальнейшем этот оздоровительный процесс становился все более заметным и дополнялся позитивными переменами в жизни пациентов.

Терапевтический эффект чаще всего достигался в короткие сроки, обычно не превышающие 20 сеансов, составляя в среднем 7-10 сеансов по 2-3 раза в неделю продолжительностью 1-3 часа. ()организовывались также 5-6-часовые психотерапевтические марафоны продолжительностью 7-10 дней. В процессе лечения пациенты постепенно обучались навыкам управления собственным психоэмоциональным состоянием, приемам психической саморегуляции, что было важно для их последующей социальной адаптации. Динамическое наблюдение, противорецидивная терапия, поддерживающие сеансы, подтверждая известную аксиому, снижали риск возникновения повторных кризисов.

Автор книги (канд. мед. наук, доцент Российской медицинской академии последипломного образования, вице-президент Российского общества гипнологов) организует курсы интенсивной краткосрочной психотерапии пограничных психических расстройств и состояний зависимости с выдачей патента на право пользования методиками интенсивной психотерапии. Продолжительность обучения — 1-2 недели.

Адрес курсов: 119334, Москва, 5-й Донской проезд, д. 21 «а». Телефон/факс: (095) 954-13-14, 8-916-547-86-80. E-mail: europsy@mail.ru

ЧАСТЬ I. ОСНОВЫ КОГНИТИВНО-АНАЛИТИЧЕСКОЙ СУГГЕСТИВНО БИХЕВИОРАЛЬНОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

Глава 1. КОГНИТИВНО-АНАЛИТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЛИЧНОСТИ
Когнитип личности. Поведенческий цикл
Когнитивно-аналитическая концепция личности учитывает I нубокие биопсихосоциальные основы формирования личности и и 11(иснеза психогенных заболеваний и включает в себя пред-Лнилемие о функциональной целостности поведения человека -и i шмодействии, взаимовлиянии различных уровней сознания и Подсознания, психологического и психофизиологического, социальной», микросоциального и биологического, индивидуального иршилого и настоящего и т. д. Внутри этого индивидуально специфичного комплекса эндопсихического и экзопсихического (Л Ф. Лазурский, 1924), в структуре связей между уровнями или И* отдельными компонентами возможны различные акценты, те ими иные варианты иерархической зависимости и позитивные (бес-Ципфликтные) или негативные (конфликтные) взаимоотношения.

В соответствии с этим психотерапевтическая работа с пациентами, страдающими пограничными психическими или ад-|Нмпиными расстройствами может быть успешной лишь тогда, (ни цп известно содержание и особенности вышеназванных струк-ivp, и соответствии с которыми осуществляется комплексное, мм’ и i «уронневое воздействие на проявления заболевания.

Под личностью мы понимаем индивидуально специфичную,

…..иалыю обусловленную, активную, самоосознающую и самоор-

Пшн дующуюся, высокообучаемую систему с когнитивно опосре-дшшппым восприятием, реагированием, прогнозированием и кон-||мнн’м поведения. Ее наиболее важными составляющими являют-■ ч иерархия отношений (А. Ф. Лазурский, 1924; В. Н. Мясищев, 1960), мотивационно-смысловые образования (А. Н. Леонтьев, 1981), субъективный образ «Я» (Р. Берне, 1986; К. Р. Роджерс, 2001) и система установок (Д. Н. Узнадзе, 1966).

Эти составляющие образуют когнитивные личностные конструкты (Д. Келли, 1955, 1963, 1969), когнитивные стили (А. Бек, 2002, 2003), когнитивные матрицы (Р. МакМаллин, 2001), когнитивные схемы поведения (Л. Фсстингер, 1999), когнитивные карты (Э. Толмен, 1948), которые занимают промежуточное положение между внешними стимулами и ответными реакциями личности.

Активность личности субъективно центрирована, обладает субъективной значимостью, но имеет двунаправленный характер — внутриличностный (самоанализ, самоорганизация, самоуправление и т. п.) и внеличностный (социальные контакты и деятельность, деятельность в целом и др.). Недоразвитие когнитивного уровня, как правило, сочетается с ретардацией развития личности, а снижение когнитивного уровня сопутствует ее деградации.

Согласно приведенному выше определению в качестве инте-гративной базисной индивидуально-психологической составляющей личности мы выделяем когнитип (когнитивный тип), т. е. тип личностно-центрированных когнитивных операций, доминирующий личностно-зависимый когнитивно-поведенческий стиль. Когнитип представляет собой лишь часть личности, является ее отражением и в то же время определяет поведение индивидуума, особенности самосознания и осознания внешнего мира, влияет на адаптационные способности, особенности дезадаптации и ее последствия. В соответствии с этим можно выделить адаптивные, способствующие адаптации когнитипы и дезадаптивные, прогностически неблагоприятные, приводящие к дезадаптации.

Формирование когнитипа в онтогенезе идет параллельно с развитием личности, интеллекта и накоплением опыта социального взаимодействия. Диагностика когнитипа личности, как и самой личности, становится более точной после окончания пубертата. В более раннем возрасте можно говорить лишь о тех или иных тенденциях в развитии когнитивных компонентов поведения.

Как показали наши исследования, когнитип не является жестко связанным с типом личности, и различные акцентуации характера и психопатии могут включать в себя различные или тождест-ненные когнитивные типы или их элементы. Однако можно выделить наиболее типичные варианты сочетаний когнитипов с теми пли иными вариантами личностных структур в норме и патологии.

Возможны также различные соотношения когнитипов с духовностью, нравственностью, интеллектом, творческими способностями или социальной принадлежностью индивидуума. В связи с этим о социальной ценности тех или иных когнитипов, как и типов личности в целом, можно говорить лишь в относительном плане, однако для условий микросоциума в большей степени подходят их адаптивные варианты, благоприятствующие межличностным контактам.

Когнитип является более динамичной структурой, чем тип личности и легче поддается психотерапевтическим и психокор-рекционным воздействиям. Вместе с тем необходимо отметить, что в некоторых случаях, например, при наличии личностной ригидности, угроза потери или действительная потеря привычных когнитивно-поведенческих стереотипов способны быть большей психотравмой, чем реальные события, которые со стороны могут быть оценены как психотравмирующие. При этом субъект более склонен к сохранению психологического конфликта со средой, чем к потере своего когнитипа или его элементов.

Когнитивный тип, будучи патогенетически значимым образованием, предрасполагает к определенным тенденциям осмысления внутриличностных и внеличностных социальных или микросоциальных явлений. В зависимости от своей структуры он может как повышать психологическую устойчивость индивидуума, защищать от психотравмирующих факторов, так и являться потенциальной или реализованной основой психологических кризисов, пограничных психических расстройств и состояний аддикции.

Когнитивно-аналитическая структура личности включает в себя две составные части — эмоционально-поведенческий потенциал и функционально-динамическую систему (Н. П. Захаров,

1999). Их взаимодействие происходит в виде поведенческих циклов, фиксирующих сложную циклическую последовательность, которая простирается от биологического уровня личности до архивирования в памяти опыта каждого поведенческого акта.

Эмоционально-поведенческий потенциал, основа поведения, состоит из нескольких уровней, самый глубинный из которых -биологический (биологический компонент мотивационно-потребностного комплекса: биологический уровень — «фактография нейрогенеза»). Он интегрирует в себе генетические и онтогенетические, прижизненно полученные и получаемые морфо-функциональные особенности центральной нервной системы, которые имеют относительную подвижность вследствие действия процессов жизнедеятельности, взросления и старения, компенсации или декомпенсации.

Влияние биологического уровня в той или иной степени проходит от основания к вершине эмоционально-поведенческой пирамиды, претерпевая на каждой ступени определенные воздействия и видоизменяясь. Здесь можно выделить такие биологические субстраты, как эмоциогенные и активирующие структуры головного мозга, в норме «аутохтонно» обеспечивающие оптимальный эмоциональный фон и психический тонус, кроме этого -генетическую предрасположенность к тем или иным формам психоэмоционального реагирования, наследуемый потенциал интеллектуальных ресурсов, врожденные и приобретенные функциональные или органические особенности центральной нервной системы, например, такие как порог чувствительности, соотношение между первой сигнальной системой и второй, пластичность, подвижность или ригидность, инертность. Большое значение в модификации поведения могут иметь возрастные кризы и состояния, связанные с кратковременной или хронической интоксикацией при соматических заболеваниях или злоупотреблении психоактивными веществами, а также синдром отмены при возникновении зависимости от этих субстанций.

Функционально-динамическая система

Архивирование нового когнитивно-эмоционального опыта

Итоговая оценочно-аналитическая деятельность

Результирующее поведение (итоговые эмоционально-поведенческие реакции)

Адаптивно-корригирующая активность

Развертывание эмоционально-поведенческой реакции

Санкционирование деятельности

Проблемно-ориентированное мышление, актуализация когнитивно-поведенческих стереотипов, сличение опыта и реальности, прогнозирование и программирование поведения

Селекция первичных эмоционально-поведенческих тенденций, формирование ведущей мотивации

Интрапсихическая и экстрапсихическая ориентационно-избирательная и оценочно-аналитическая активность

Нарушение баланса на психологическом или физиологическом уровне

Эмоционально-поведенческий потенциал

Первичные эмоционально-поведенческие тенденции

Ориентационно-избирательный и оценочно-аналитический тонус

Эмоционально-поведенческие стереотипы

Социально-психологический компонент мотивационно-потребностного комплекса

отношение к проблемам, психологические установки, личностный смысл, архивированная каузальная атрибуция личностные конструкты

субъективные концепты концептуально ценностный коммплекс

когнитивно-эмоциональный опыт («фактография психогенеза»)

Биологический компонент мотивационно-потребностного комплекса

биологический уровень («фактография нейрогенеза»}

Когнитивно-аналитическая структура личности и поведенческого цикла

Биологический уровень формирует поток соответствующих биологически ориентированных мотиваций и потребностей (биологический компонент мотивационно-потребностного комплекса). Они в определенной степени модифицированы, «окультурены» благодаря интериоризации социальных нормативов, происходящей в процессе развития индивидуума, накопления все более возрастающего объема опыта личностно-социального взаимодействия (на рис. 1 — когнитивно-эмоциональный ОПЫТ — «фактография психогенеза»).

Когнитивно-эмоциональное содержание этого опыта — непосредственного и опосредованного, персонального и трансперсонального — представляет собой накопленную и заряженную соответствующим аффектом информацию, впечатления, начиная с самых ранних этапов онтогенеза. Одним из важных моментов здесь является влияние значимых лиц собственного прошлого. По мере развития личности это гетерогенное влияние все более дополняется аутогенным. Последнее в итоге может становиться доминирующим, однако возможности этого доминирования в немалой степени зависят от особенностей предшествующих гетеровоздействий.

На основе преломления индивидуально-специфических тенденций, мотиваций, потребностей и получаемого непосредственно и опосредованно опыта формируется комплекс субъективных концептов, обладающий в зависимости от особенностей онтогенеза той или иной степенью свободы (субъективные концепты — концептуально-ценностный комплекс).

Субъективные концепты — это концептуально-ценностные характеристики данной личности, иерархия осознаваемых и неосознаваемых концепций, идей, взглядов относительно субъективной и объективной реальности в соотношении с их индивидуальной значимостью, ценностью. На вершине этой иерархии стоят концепты, обладающие наиболее значительным личностным смыслом и влиянием на организацию поведения, их коллизии сопряжены с переживанием интенсивных эмоций.

Субъективные концепты, определяя интерпретацию, каузальную атрибуцию (Ф. Хайд ер, 1958), представления и прогнозы, индивидуальное отношение к различным сторонам и оттенкам интрапсихического и экстрапсихического мира (отношение к проблемам, психологические установки, личностный смысл, архивированная каузальная атрибуция, личностные конструкты), формируют социально-психологический компонент мотивационно-потребностного комплекса. В пределах эмоционально-поведенческого потенциала содержание субъективных концептов представляет собой архивированный материал.

Индивидуальная структура концептов напоминает перевернутую пирамиду (Р. МакМаллин, 2001), в широкой верхней части которой находятся концепты, имеющие подчиненное значение по отношению к концептам более глубоким. На самом нижнем уровне может оказаться совсем небольшое количество мировоззренческих идей, «ядерных» концепций, глобального свойства, которые определяют существование человека. Психотерапевтическая помощь становится все более успешной по мере продвижения процесса коррекции от поверхностных концептуальных уровней к глубоким.

Перечисленные уровни влияют на особенности эмоционально-поведенческих реакций и состояний, которые по мере апробации стандартизируются, приобретают относительную устойчивость и характер стереотипов (эмоционально-поведенческие стереотипы), сохраняя свойство потенциальной пластичности в зависимости от всей совокупности индивидуальных особенностей.

Эмоционально-поведенческий потенциал не является «зоной стагнации», он создает и поддерживает определенный ориентационно-избирательный и оценочно-аналитический тонус, обеспечивая готовность к необходимому количественному и качественному объему реакций как физиологического, так и психологического уровня. «В недрах» этого потенциала зарождаются первичные эмоционально-поведенческие тенденции — потребности индивидуума, которые получают дальнейшее развитие или блокируются в зависимости от особенностей личности и взаимоотношений личности и среды.

Содержание потенциала эмоций и поведения в различной степени осознается индивидуумом, неосознаваемые уровни могут быть подвергнуты анализу с помощью психотерапевтических методов.

Эмоционально-поведенческий потенциал взаимодействует с объективной и субъективной реальностью с помощью функционально-динамической системы, которая выполняет адаптивно-приспособительные функции, включающие в себя в качестве основных, стратегических, две задачи. Первая из них — обеспечение максимального соответствия потребностей и возможностей индивидуума требованиям и возможностям окружающей среды. Вторая — преобразование окружающей среды или среды внутренней (совершенствование самого себя). При адаптационных проблемах функционально-динамическая система обеспечивает включение доступных данной личности защитных психологических механизмов.

Отправной точкой собственно поведенческой реакции (как в норме, так и при патологии) является нарушение психофизиологического баланса, гомеостаза в его широком или узком смысле (нарушение баланса на психологическом или физиологическом уровне). Дисбаланс возникает на уровне эмоционально-поведенческого потенциала — в сложном комплексе биопсихосоциальных взаимоотношений, которые вмещает в себя человеческая индивидуальность, — в результате взаимодействия с внешней средой или вследствие внутренних метаморфоз. При этом появляются первичные эмоционально-поведенческие реакции, представляющие собой тенденции в развитии определенных вариантов поведенческих актов. Таких тенденций может быть несколько.

На когнитивном уровне этот процесс начинается с когнитивного диссонанса (Л. Фестингер, 1999), состояния несбалансированности когнитивной структуры (Ф. Хайдер, 1958), вызывающего негативное побудительное состояние (Л. Фестингер, 1999), направленное на устранение диссонанса, восстановление когнитивного соответствия (Ф. Хайдер, 1958), конгруэнтности личностных конструктов и внешней реальности.

Первоначальной, инициирующей функцией функционально-динамической системы является двунаправленная ориентационно-избирательная и оценочно-аналитическая активность с включением на осознаваемом и неосознаваемом уровне таких двунаправленных когнитивных процессов, как, с одной стороны, сканирование и регистрация первичных внутренних эмоционально-поведенческих тенденций, с другой — анализ и оценка состояния окружающей среды (интрапсихическая и экстрапсихическая ориентационно-избирательная и оценочно-аналитическая активность).

На этой основе происходит селекция первичных эмоционально-поведенческих тенденций и формирование вторичной тенденции (как вариант — тенденций), имеющей узкую направленность, которая перерастает в ведущую мотивацию, доминирующую потребность (селекция первичных эмоционально-поведенческих тенденций, формирование ведущей мотивации).

За этим следует развертывание специализированного, проблемно-ориентированного, ситуационно-центрированного (пред-ситуационного и ситуационного) мышления с прогнозированием и программированием поведения (проблемно-ориентированное мышление, актуализация когнитивно-поведенческих стереотипов, сличение опыта и реальности, прогнозирование и программирование поведения). По своему уровню ориентированное на актуальные проблемы, ситуационно-центрированное мышление может быть различным: осознаваемым, неосознаваемым, вербально-логическим, аналогово-образным с участием сенсорных систем или двигательно-праксическим, а также — адекватным или неадекватным, сверхценным или бредовым.

Данный процесс представляет собой концептуально зависимую интерпретацию воспринимаемых явлений, несущую в себе особенности субъективного отношения, концептов, личностных смыслов и т. п. Сознательное и бессознательное «Я» при этом одновременно соотносят опыт и особенности происходящего, разрабатывают прогнозы и стратегии достижения желаемой цели.

Такое интеллектуальное опосредование внешних или внутренних воздействий (Д. Фурст, 1957) в когнитивной психотерапии отражают формулой А — В — С, где А — внешнее воздействие или внутренний стимул, В — интерпретация этого воздействия, С — реакция на воздействие, зависящая от В, своеобразного когнитивного фильтра (А. Бек, 2002, 2003; А. Эллис, 2002).

При этом применительно к возникающим ситуациям актуализируются архивированные варианты каузальной атрибуции, личностные конструкты, эмоционально-поведенческие и когнитивно-поведенческие стереотипы. При необходимости и при наличии у данной личности должных адаптивно-пластичных качеств они могут быть подвергнуты коррекции, а при отсутствии подобных качеств — применяются шаблонно, несмотря на изменение условий (стереотипные концепции, мысли-клише), являясь одной из причин социальной дезадаптации.

Осмысление и интерпретация ситуации могут происходить задолго до непосредственного столкновения с нею, при этом субъект сознательно или на бессознательном уровне предвосхищает и заранее программирует различные варианты ее развития и своего поведения, создавая «самореализующиеся пророчества». В зависимости от своего содержания они приводят к определенным экстрапунитивным или импунитивным психологическим реакциям и поступкам.

Из прогнозируемых способов достижения цели избирается субъективно наиболее подходящий (объективно этот вариант может быть оценен по разному, в т. ч. как неадекватный) и санкционируется соответствующая деятельность. Санкционирование деятельности, определенного варианта поступка происходит сознательно или подсознательно всегда, даже при, казалось бы, молниеносных реакциях (Р. МакМаллин, 2001). При неожиданно возникающих, незапланированных ситуациях эмоционально-поведенческие реакции индивидуума в большей степени отражают особенности глубоких слоев психологического или психобиологического — того, что при относительно размеренной жизни маскируется в той или иной степени сознанием или подсознанием.

Далее происходит развертывание эмоционально-поведенческой реакции, которая претерпевает адаптацию и коррекцию (адаптивно-корригирующая активность) для оптимального соотношения, конгруэнтности желаемого образа цели, модели будущего (Н. А. Бернштейн, 1947, 1966) и достигаемого в процессе деятельности результата. При этом основная роль принадлежит акцептору результата деятельности (П. К. Анохин, 1978, 1979),

сочетающему в себе функцию антиципации (опережающего отражения, предвосхищения результата) и различных форм контроля, н т. ч. когнитивно-эмоционального, над процессом его достижения. Эмоционально-поведенческая реакция с различной скоростью приобретает характер результирующего поведения (итоговых эмоционально-поведенческих реакций).

Конечный результат подвергается итоговой оценке и анализу (итоговая оценочно-аналитическая активность) для решения попроса о прекращении или возобновлении деятельности. Завершением всего является архивирование в памяти информации о полученном позитивном или негативном опыте, насыщенном соответствующими эмоциями (архивирование нового когнитивно-эмоционального опыта). Эта информация используется далее при возникновении аналогичных или любых других ситуаций.

Таким образом, осуществляется поведенческий цикл с прямым и обратным взаимодействием эмоционально-поведенческого потенциала и функционально-динамической системы. В патологических случаях формируются дезадаптивные стратегии поведения, искаженно оценивается ситуация и собственные возможности, получают перевес социально неодобряемые или неприемлемые потребности, недостаточно или тенденциозно анализируются или игнорируются последствия поступков. Из-за слабости произвольного контроля, гиперэмоциональности или ригидности мышления могут возникать отклонения от первоначальной схемы действий. Все это становится возможным при различных аномалиях личности, серьезных психогенных воздействиях, психоорганической отягощенности, состояниях интоксикации или абстиненции при зависимости от психоактивных веществ и т. п.

ГЛАВА 2. КОГНИТИП И АДАПТАЦИЯ

Когнитивно-аналитическая динамическая модель психогенных расстройств
Согласно когнитивно-аналитической концепции, адаптация как состояние — это осознаваемое позитивно когнитивно-эмоциональное соответствие внутренних потребностей и возможностей индивидуума и/или их соотношения с внешними, социальными требованиями и возможностями (интрапсихическая и/или экстрапсихическая когнитивно-эмоциональная конгруэнтность). Адаптация как процесс — это деятельность по достижению подобного соответствия. Жизненные ситуации редко бывают «хронически благоприятными», в большинстве случаев личность может достичь состояния адаптации лишь при наличии способности создавать адаптогенную конгруэнтность за счет внутренних или внешних преобразований.

Дезадаптация как состояние — это осознаваемое негативно когнитивно-эмоциональное несоответствие внутренних потребностей и возможностей индивидуума и/или их соотношения с внешними, социальными требованиями и возможностями (интрапсихическая и/или экстрапсихическая когнитивно-эмоциональная дисконгруэнтность). Дезадаптация как процесс — это нарастание подобного несоответствия или его стабильное течение. Определенный уровень дисконгруэнтности является стимулом для той или иной деятельности, в т. ч. творческой.

Отмеченные конгруэнтность и дисконгруэнтность являются исключительно субъективными, и каждый индивидуум имеет свое представление о счастье и психологическом комфорте — «искатели приключений» не поймут тех, кто предпочитает «тихую гавань», и наоборот. Соответственно адаптация и дезадаптация в большей степени зависят от внутрипсихологических факторов, чем от внешних, социальных, т. к. в одних и тех же условиях (положительных или отрицательных с объективной точки зрения) разные личности испытывают разные психологические состояния.

Особенности этих состояний напрямую связаны с когнитивном личности, характером индивидуальных когнитивно-эмоциональных предиспозиций, «фильтрующих», опосредующих экстрапсихические воздействия. Для каждого типа личности существуют свои специфические причины и особенности кризиса адаптации и соответствующие технологии его преодоления. Вместе с тем больше теоретически, чем практически, для каждой личности можно создать специальные, благоприятные условия, исключающие конфликт с социальной средой (симбиотическая адаптация).

Возникновение психогенных расстройств, согласно когнитивно-аналитической концепции личности, связано с нарастающей или постоянной дисконгруэнтностью когнитипа личности и окружающей среды и параллельным накоплением отрицательного аффекта, искажающего компенсирующие когнитивные процессы при слабости адаптивно-корригирующей системы. Этот процесс характерен для лиц с дезадаптивными когнитивными типами и разворачивается в следующей последовательности.

На первом, докризисном этапе дезадаптивный когнитип личности находится в состоянии внутренней когнитивно-эмоциональной конгруэнтности (беспроблемное соотношение различных внутриличностных тенденций) и/или конгруэнтности с особенностями окружающей среды и представляет собой лишь скрытую угрозу, фактор риска до момента возникновения несовпадения интрапсихических и экстрапсихических параметров. Это адаптированное состояние осознается позитивно. Аффективность на этом этапе соответствует норме.

Второй этап — адаптационный кризис — обусловлен возникновением неблагоприятных внешних обстоятельств и нарастанием дисконгруэнтности основополагающих структур личности внутри

нес самой и/или в их соотношении с микросоциальной и/или макросоциальной средой. При этом происходит дестабилизация когнитипа и состояния эмоциональной сферы с тенденцией к нарастанию отрицательного аффекта.

Параллельно в большинстве случаев включается адаптивно-корригирующая система, и начинается «работа с конфликтом», представляющая собой когнитивный поиск. Последний может разворачиваться в трех направлениях: в виде поиска вариантов интерпретации конфликта, в виде поиска стратегий его решения или в виде выбора того или иного варианта коррекции тех или иных составляющих собственного когнитипа. Реже наблюдается пассивное переживание углубляющегося кризиса.

На третьем, результирующем, итоговом этапе в благоприятных случаях происходит реадаптация и реинтеграция когнитипа благодаря эффективной работе адаптивно-корригирующей системы, когнитивно-эмоциональной гибкости и приспособления дезадаптивного когнитипа к проблемной ситуации (сбалансированная адаптация).

Менее благоприятным является достижение состояния псевдоадаптации, возникающее в результате действия не самых идеальных защитных механизмов личности, перемещающих конфликт в подсознание, уводящих от совершения внутренних перемен или конструктивной работы с проблемой (несбалансированная адаптация). Подобное может наблюдаться при рентных, демонстративно-конверсионных и психосоматических расстройствах, обсессиях, фобиях, замещающих симптомах, смещенной активности и других нарушениях, переключающих активность личности, являющихся «меньшим злом» по сравнению с ломкой собственного когнитипа.

Отрицательным исходом является дезадаптация — прогрессирующая или стабильная. В первом случае нарастают психогенные отклонения, патогенетически связанные с конфликтом, углубляется когнитивно-эмоциональная дезинтеграция, снижаются способности к произвольному контролю, становится все более заметным когнитивно-дестабилизирующее влияние отрицательных эмоций. При стабильной, сохраняющейся дезадаптации эти нарушения приобретают стационарно-хронический характер.

При обоих вариантах дезадаптации постепенно меняется личность, происходит ее невротическое развитие, заостряются аномальные преморбидные черты. Все это становится возможным при отсутствии когнитивно-адаптирующей аутокоррекции или при еще более дезадаптирующей «антикоррекции» — неадекватной переработке негативной ситуации.

Глава 3. КЛАССИФИКАЦИЯ КОГНИТИПОВ личности
Клинико-психологическая характеристика когнитивных типов
Систематика когнитипов личности была проведена нами на основании клинико-психологического анализа с использованием критериев оценки степени риска нарушения социально-психологической адаптации (интрапсихической и/или экстрапсихической дезадаптации) в качестве основных. Обследованные были распределены на 2 группы (см. рис. 2).

В первую, адаптивную, включены когнитипы, полностью или практически полностью исключающие возможность существенных внутриличностных или межличностных конфликтов благодаря наличию адаптивных когнитивно-поведенческих стратегий, — адаптивно-пластичный, малодифференцированный конформный, моноцентрированный адаптивный и адаптивно-интегрированный. Они характерны главным образом для психической нормы и благоприятных вариантов акцентуаций характера. Адаптивные когнитипы позволяют личности адаптироваться к любым социальным и микросоциальным условиям.

Во вторую, дезадаптивную, группу включены когнитипы, заключающие в себе риск возникновения дезадаптации: дезадаптив-но-психогенные (гиперактуализирующий, идеалистический, моноцентрированный, контрастный, малодифференцированный антагонистический, негативно-интерпретирующий, дезадаптивно-интег-рированный), дезадаптивно-эндогенные (эндогенный пограничный, эндогенный психотический) и дезадаптивно-органическис (погранично-органический, погранично-органический когнитивно- дефицитарный неусложненный и осложненный, неосложненный и осложненный олигофрснический, а также дементный).

Они встречаются при выраженных вариантах акцентуации характера, психопатиях, эндогенных и психоорганических расстройствах.

Для них типично наличие дезадаптивных когнитивно-поведенческих стратегий, глубоких осознаваемых или неосознаваемых неадекватных дезадаптивных концепций. А. Бек (2002) выделяет три основных подобных концепции (допущения): «Мир опасен и враждебен», «Я бессилен и уязвим», «По своей сути я неприемлем». К ним можно добавить концепцию: «Я лучший и жду лучшего», которая в расширенном виде выглядит так: «Я лучший и достоин того, чтобы получать от жизни все самое хорошее, самое лучшее, все должно соответствовать этому — меня все должны любить, жизнь должна быть счастливой, радостной и приятной».

Согласно представлениям когнитивно-ориентированных психотерапевтов, переработка информации, связанной с межличностными контактами, при склонности к дезадаптации отличается наличием когнитивных искажений (А. Бек), иррациональных идей и установок (А. Эллис) — систематических ошибок в суждениях и прогнозах. Они представляют собой персонализацию (персонификацию, отнесение на свой счет посторонних событий и действий других людей), дихотомическое мышление (игнорирование переходных значений между крайними оценками по принципу «черное или белое», «все или ничего»), выборочное абстрагирование (извлечение, отрыв оценки от контекста), произвольные, несоответствующие реальности умозаключения, сверхгенерализацию (свсрхобобщснис, расширение оценки на несоответствующую ее значению область), навешивание ярлыков, ката-строфизацию (преувеличение тяжести последствий), установки долженствования и обязательной реализации своих потребностей, «непонимание позитива и фиксацию на негативе», чрезмерно эмоциональные рассуждения, ложное понимание своего «Я» и перфекционизм (А. Бек, А. Фримен и др., 2002; С. Уолсн, Р. Ди-Гусепп, Р. Уэсслер, 1997; А. Эллис, У. Драйден, 2002).

К настоящему времени сделаны попытки описания наиболее типичных характеристик когнитивных стилен при основных формах пограничной патологии личности, таких как антисоциальное н марциссическое (Д. Дэйвис), гистрионное и зависимое (1> Фя мпнг), избегающее (Д. Бек, К. Падески), обсессивно-комт и спвнос (К. Саймон, Д. Майер), параноидное (Д. Претцср), пассии по-агрессивное, шизоидное и шизотипическое (Р. Оттавианп) рк стройства личности (А. Бек, А. Фримен и др. 2002) (табл. 1-3).

Таблица 1. Основные убеждения и стратегии, связанные с традиционными расстройствами личности

Расстройство личности

Основные убеждения/установки

Стратегия (наблюдаемое поведение)

Зависимое

Я беспомощен

Привязанность

Избегающее

Меня могут обидеть

Избегание

Пассивно-агрессивное

Мои интересы могут задеть

Сопротивление

Параноидное

Люди — это потенциальные враги

Осторожность

Нарциссическое

Я особенный

Стремление к величию

Гистрионное

Я должен производить впечатление

Истеричность

Обсессивно-ком-иульенвное

Ошибки — это плохо. Я не должен ошибаться

Перфекцнонизм

Антисоциальное

Людьми нужно овладевать

Нападение

Шизоидное

Мне требуется много места

Изоляция

Выделены также когнитивные основы некоторых распространенных психогенных заболеваний — депрессии, панического и тревожно-фобического расстройств (А. Бек, Д. Эмери, 1985; А. Бек и др., 2003).

Одной из общих характеристик лиц, склонных к дезадаптации (особенностей их когнитивных типов), является слабое развитие способности к произвольной регуляции эмоций, пассивное отношение к отрицательным эмоциям, пассивное их переживание или позднее принятие мер по их преодолению, ориентация на малоэффективные пути устранения психологического дискомфорта -отвлечение, выговариванис близким людям, прием седативных

средств или алкоголя. При этом отсутствует необходимый объем внутриличностной деятельности, направленной на позитивную переработку негативного состояния.

Таблица 2. Типичные чрезмерно развитые и слаборазвитые стратегии

Расстройство личности

Чрезмерно развитые

Слаборазвитые

Обсессивно-компульсивная личность

Контроль, ответственность, систематизация

Спонтанность, игривость

Зависимая личность

Поиск помощи, привязчивость

Самодостаточность

Пассивно-агрессивная личность

Независимость, сопротивление, пассивность, саботаж

Подвижность, интимность, ассертивность, активность

Параноидная личность

Настороженность, недоверие, подозрительность

Сотрудничество, безмятежность, доверие

Нарцисснческая личность

Возвеличивание себя

Принятие, сопереживание

Антисоциальная личность

Соперничество, независимость, эксплуатирование, хищный образ жизни

Идентификация с группой,эмпатия

Шизоидная личность

Независимость, изоляция

Взаимность, социальная чувствительность, интимность

Избегающая личность

Социальная уязвимость, замкнутость, сдержанность

Взаимность, самоутверждение, общительность

Гистрионная личность

Эксгибиционизм, выразительность, впечатлительность

(*1кНПГТк

Рефлексивность, контроль, систематизация

Кроме этого большинство таких людей отличает непосредственность восприятия, низкий коэффициент когнитивного участия при восприятии внешних воздействий. В других случаях этот коэффициент может быть неадекватно усилен (например, при обсессиях).

Таблица 3. Профиль характеристик расстройств личности

Расстройство личности

Представление о себе

Представление о других

Основные убеждения

Основная стратегия

Избегающая личность

Уязвим к недооценке, отвержению

Критически настроенные, унижающие, стоящие выше, идеализированные

Ужасно быть отвергнутым, униженным; если бы люди знали меня настоящего, они бы меня отвергли; не могу терпеть неприятных чувств

Избегание ситуаций оценки; избегание неприятных чувств или мыслей

Зависимая личность

Социально ущербный, нуждающийся, некомпетентный, слабый, беспомощный

Заботящиеся, поддерживающие, компетентные

Чтобы выжить и быть счастливым, мне нужны люди; мне нужны постоянная поддержка и поощрение

Установление зависимых отношений

Пассивно-агрессивная личность

Некомпетентный, самодостаточный, уязвим к контролю и вмешательству

Назойливые, требующие, вмешивающиеся, контролирующие, доминирующие

Другие ограничивают мою свободу действий; контроль со стороны других нетерпим; я должен делать все по-своему

Пассивное сопротивление, поверхностное подчинение, избегание правил, уклонение от следования им

Нарциссиче-ская личность

Особенный, уникальный, заслуживает особых правил

Восхищающиеся, соблазняемые

Я лучше других; люди должны служить мне или восхищаться мною; они не имеют права отрицать мои достоинства

Манипуляция

Расстройство личности

Представление о себе

Представление о других

Основные убеждения

Основная стратегия

Шизоидная личность

Самодостаточный, одиночка

Назойливые

Мне не нужны другие люди, взаимоотношения с людьми беспорядочны и нежелательны

Дистанцирование

Обсессивно-компульсивная личность

Дисциплинированный, ответственный, разборчивый, компетентный

Безответственные, легкомысленные, некомпетентные, потакающие своим желаниям

Я знаю, как лучше; детали имеют решающее значение; люди должны работать лучше и больше стараться

Применение правил; перфект юн нзм; оценка; контроль; использование слова «должен», контроля, наказания

Параноидная личность

Благочестивый, невинный, благородный, уязвимый

Вмешивающиеся, злобные, дискриминирующие, склонные к злоупотреблению

Мотивы людей вызывают подозрения; будь начеку; не доверяй

Настороженность; поиск скрытых мотивов; обвинения; контратака

Антисоциальная личность

Одиночка, независимый, сильный

Уязвимые, эксплуатирующие, подчиненные

Другие — это лохи и слизняки; другие занимаются эксплуатацией; так как я особенный, я заслуживаю особых правил; я стою над правилами

Нападение; грабеж; обман; манипуляция; использование других; нарушение правил

Гистрионная личность

Обаятельный, впечатляющий

Чувствительные, восхищающиеся

Я могу руководствоваться своими чувствами

Использование истерик, обаяния; вспышки раздражения, плач; суицидные попытки

К. Хорни (1993) среди ведущих характеристик невротических личностей выделяет тревожность, враждебность, невротическую потребность в любви и привязанности, чувствительность к отвержению, стремление к власти, престижу и обладанию, нсвро-шчсское соперничество или отвращение к соперничеству, чувство вины, невротическую потребность в страдании (мазохизм). В разных случаях наблюдаются разные комбинации этих качеств.

В структуре когнитипов дезадаптантов часто наблюдается психологическая ригидность, наличие хронически действующих неэффективных когнитивно-поведенческих стереотипов, оценок, наносящих ущерб самому пациенту, его окружению или обеим сторонам, а также отсутствие стремления к психологическому развитию, совершенствованию, экстернальный локус контроля.

Типичным является также использование негативно-программирующих вербальных маркеров эмоционально-поведенческих реакций, «органической речи» (Л. Лекрон, 1993) — фраз, имеющих аутодеструктивную или экстеродеструктивную направленность: ■<Я от этого повешусь», «Лучше застрелиться», «Меня от этого гошнит», «Можно сойти с ума от этого», «Это сидит у меня в печенках» или «Я его готов убить», «Таких надо расстреливать», Пусть их покарает бог», «Им не место в этом мире» и т. п. Лица адаптированные используют другие настраивающие выражения: «Не стоит из мухи делать слона», «Нам и так хорошо». Нам и здесь хорошо», «Лишь бы сверху не капало», «Лучше меньше, да лучше», «Что бы ни случилось - все к лучшему», «Прорвемся», «Сколько людей - столько мнений», «С глаз долой -из сердца вон», «Здоровье дороже» и т. д. Дезадаптивно-эндогенные и дезадаптивно-органические ког-питипы сочетаются при некоторых вариантах с теми или иными нарушениями самооценки, самокритики, самосознания и интеллектуальной деятельности. Наличие дезадаптивных черт в структуре личности предопределяет высокую вероятность появления психологических проблем, кризисов, внутриличностных и межличностных конфликтов, психогенных расстройств. Частота их возникновения и продолжительность тем больше, чем значительнее выражена ус- тойчивость и интегрированность различных дезадаптивных когнитивных предиспозиций. Дезадаптивные когнитипы не позволяют личности адаптироваться даже к стандартным (не экстремальным) социальным и микросоциальным условиям. Для каждого из них, кроме психотического, можно создать идеальные, «тепличные» условия, в которых дезадаптирующий радикал не будет проявляться или, проявляясь, не будет дестабилизирующим образом осознаваться самим потенциальным дезадаптантом, отражаясь лишь на близких людях. Однако это может быть сопряжено с принесением больших психологических или материальных жертв окружающими и в реальной жизни наблюдается редко. Кроме этих общих особенностей дезадаптивных когнитивных типов существуют специфические отличия, характерные для их отдельных вариантов (см. главу 4). Глава 4. КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОГНИТИВНЫХ ТИПОВ АДАПТИВНОЙ ГРУППЫ 1. Адаптивно-пластичный когнитип Адаптивно-пластичный когнитип является наиболее совершенным в плане адаптации и личностной зрелости. Он характеризуется пластичностью субъективных концептов, готовностью к переменам оценок, идей, поведения и наличием этих перемен, преобразованием себя в соответствии с требованиями жизни, возраста, щоровья без потери своего «Я», но с развитием своего «Я». При этом когнитипе доминируют ценности, защищающие личность от психологических кризисов, такие как психологическая гармония, духовность (в широком и/или узко-религиозном смысле), гуманизм и развитие данной личности. Другим его компонентом является склонность к произвольной регуляции эмоциональных состояний, активное отношение к отрицательным эмоциям, принятие своевременных внутренних мер по нейтрализации психотравмирующих воздействий, самоограничения в эмоциональных проявлениях. Особенно это касается гиперэмоциональных состояний, как отрицательных, так и положительных, если последние переходят некие средние границы. Амплитуда маятника эмоций при этом удерживается в сбалансированных границах (А. А. Александров, 1997), его не «зашкали-пает» ни в отрицательную, ни в положительную стороны. При адаптивно-пластичном когнитипе наблюдается высокая толерантность к фрустрациям, способность переносить эмоционально-психологический и физический дискомфорт с ориентацией на то, что это проявление нормального течения жизни, наполненной подчас или часто дискомфортом, который можно преодолеть или перетерпеть, переждать. Кроме этого он включает в себя склонность к позитивной интерпретации любых внутренних и внешних коллизий, жизненных сложностей и психотравмирующих событий. При этом личность способна выбрать среди ряда интерпретаций таких событий позитивный вариант, позволяющий выровнять эмоциональное состояние, снизить или исключить совсем эмоциональный дискомфорт и страдание. Это тесно соприкасается с еще одной особенностью - склонностью к позитивному прогнозированию и самопрограммированию, способностью «настраивать себя на лучшее» при любых вариантах исхода ожидаемых событий, прогнозировать и планировать адаптирующие и компенсирующие меры. При этом из прогнозов и программ собственного поведения независимо от сложности проблем и тяжести утрат исключаются аутодеструк-тивные и иные негативные реакции и поступки. Следующая особенность лиц с адаптивно-пластичным ког-нитипом - позитивный минимализм, готовность довольствоваться малым как в материальном плане, так и в плане поведения других людей, готовность выжить без саморазрушения даже при самых минимальных жизненных условиях, готовность отказаться от максимума в притязаниях. Однако пока есть возможность, такие люди могут настойчиво добиваться своего, преодолевать преграды, преобразовывать мир. Их отличает также наличие широкого диапазона оценок себя и других, способность выбрать вариант оценки, травмирующий в меньшей степени, выгодный для сохранения душевного комфорта и исключающий углубление конфликта с другими. Это сочетается с готовностью к утратам, которыми насыщена жизнь, готовностью выдержать их без саморазрушения, наличием размышлений, а иногда и образных представлений на темы утрат и преодоления их последствий. Материальные утраты такие личности воспринимают как менее значимые по сравнению с духовными. При возникновении альтернативы между сохранением определенных субъективных концептов и опасностью значительного психологического или физического ущерба для себя или окружающих индивидуум с адаптивно-пластичным когнитипом, руководимый потребностью устранять эмоциональные отклонения, как правило, выбирает коррекцию концептов. Характерной для них является и позитивная отстраненность (невовлеченность в суету, напряженность и скандальность окружающего мира). Это качество позволяет различать чужое и свое, отделять себя от других, давая и себе, и другим адекватную свободу. Позитивный характер отстраненности исключает наличие душевной черствости и равнодушия к социальной жизни и жизни близких людей. Основой адаптивно-пластичного когнитипа является наличие глубоких адекватных, адаптивных концепций, касающихся жизнеустройства, картины мира, собственной личности и отношений с другими, стержнем которых является концепция «Я готов к лю-пым трудностям в жизни. Я сильнее любых проблем. Жизнь сложна, но, сохраняя высокое, совершенствуя себя, поднимаясь над суетой и тревогами, уверенно живу и действую». 2. Малодифференцированный конформный когнитип Малодифференцированный когнитип в целом характеризует слабая дифференцированность, нечеткость различий между субъек-швными концептами, особенно их ценностными качествами. Это свойство способно играть как положительную, так и отрицательную роль в адаптации индивидуума, что является основанием для ныделения адаптивного и дезадаптивного вариантов данного когнитивного типа. К адаптивной группе относится его конформный вариант, имеющий своими главными признаками легкость перестройки личностных когнитивных систем и подстройки их к любым социально-психологическим условиям. Это характерно в основном для инфантильных и внушаемых лиц. Лица с адаптивно-плас- тичным когнитипом отличаются от них уровнем личностной зрелости, духовной гармонии и принципиальности. Ведущая глубокая концепция при малодифференцированном когнитипе: «Непостоянство мира - норма, все перемены - к лучшему, во всем, что бы ни случилось, можно найти хорошее. Я готов ко всему и могу принять позитивно все, что угодно». 3. Моноцентрированныи адаптивный когнитип Моноцентрированныи когнитип своим главным отличием имеет устойчивую одностороннюю концептуально-ценностную ориентацию, не способную меняться в соответствии с течением времени. В этой особенности, так же как и при малодифференци-. рованном когнитипе, могут быть скрыты и положительные, и отрицательные ресурсы, определенным образом отражающиеся на социальной адаптации индивидуума, что позволяет выделить моноцентрированныи адаптивный и моноцентрированныи дезадап-тивный когнитивные типы. Первый из них без кризисов «проходит сквозь время и суету», сохраняя в неизменном виде свой концептуально-ценностный багаж. Подобное бескризисное существование может обеспечиваться как низкой ценностью всего, что не затрагивает систему ограниченных индивидуальных приоритетов таких лиц, так и особенностями самих ценностей, которые могут быть оторваны от обыденной нестабильной жизни. Такими изолированными ценностями могут быть и обыденные приоритеты, и научные или культурные интересы в сферах, где время не требует больших перемен и возможна автономизация деятельности (религия, энтомология, ботаника, математика, живопись, поэзия и т. п.). Лица с моноцентрированным адаптивным когнитипом стабильно сохраняют одностороннюю охваченность и реализуют тем или иным образом свою потребность в этой деятельности, пусть и в редуцированном виде, несмотря на возрастные или социальные изменения. Ценность узконаправленного интереса значительнее всего другого, выше любых утрат. К отгороженности от общества, существованию по своим особым стандартам склонны аутистически-шизоидные, пара- нойяльно-фанатичные личности, охваченные какой-либо идеей и деятельностью, а также лица, духовно или интеллектуально ограниченные. Совместное проживание с ними для обычных чюдей может быть дискомфортным. Ведущая глубинная концепция, защищающая личность от 1яжелых кризисов при моноцентрированном адаптивном когни-шпе, такова: «В моей жизни есть одно очень важное для меня дело и очень важные идеи, рядом с которыми все остальное не имеет никакого значения, но если с этим что-то случится, то я не Пуду сломлен, начну все с начала - то же самое или другое - или пуду жить хотя бы памятью о том, что было». 4. Адаптивно-интегрированный когнитип Этот когнитивный тип интегрирует в себе различные сочетания малодифференцированного конформного, моноцентрирован-иого адаптивного и адаптивно-пластичного когнитипов. ГЛАВА 5. КЛИНИКО ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОГНИТИВНЫХ ТИПОВ ДЕЗАДАПТИВНОЙ ГРУППЫ Психогенно-дезадаптивные когнитипы Психогенно-дезадаптивные когнитипы связаны с психогенными (социогенными, микросоциогенными, аутогенными) негативными воздействиями, формирующими личностную дисгармонию в виде психопатии или прогностически неблагоприятных в плане социальной дезадаптации типов акцентуации характера. 1. Гиперактуализирующий когнитип Гиперактуализирующий когнитип проявляется в сверхценном отношении к тем или иным сторонам внутреннего и/или внешнего мира. Здесь возможна монотематическая или политематическая гиперактуализация, а также гиперактуализация, направленная на себя (импунитивная) и/или на других (экстрапунитивная). На их основе произрастает склонность к гиперэмоциональным состояниям, как положительным, так и отрицательным, при которых доминирует эмоциональная логика. Импунитивная направленность гиперактуализации является причиной характерной для подобных лиц низкой толерантности к фрустрациям, непереносимости слабых отклонений от состояния благополучия - физического или эмоционального, восприятия этих слабых отклонений как значительных и неприемлемых при настроенности на состояние полного психологического благополучия и комфорта. Экстрапунитивное гиперактуализирующес мышление приводит к гиперсоциальности, патологической вовлеченности в суету и скандальность мира, жизнь других людей, что может сочетаться с гипертрофированным чувством долга, ответственности. Такие лица сильно реагируют на сообщения средств массо-иой информации, легко вовлекаются в острые социальные события, часто пытаются наводить «порядок» везде, где только можно. Наличие этой черты заставляет их чрезмерно активно, назойливо внедряться в организацию жизни, планы и личные переживания других людей, пытаться руководить ими, оказывать ненужную помощь и вместе с тем требовать от них идеального выполнения установленных правил. Подобная чрезмерная опека со стороны родителей приводит к задержке развития личности ребенка, делает его несамостоятельным, робким. Любые коллизии с ним воспринимаются чрезмерно повлеченным лицом как катастрофа, а его попытки быть самостоятельнее, в итоге жить отдельно и независимо оцениваются как опасные или как неблагодарность, предательство. Склонность к гиперактуализации является основой «катаст-рофизирующего мышления» - отношения к сложностям жизни и неудачам, как к вселенским катастрофам, а к незначительным прегрешениям других, как к преступлениям. Деструктивный максимализм - еще один компонент ги-иерактуализнрующего когнитипа. Он проявляется в стремлении ко многому в жизни, неспособности отказаться от малодостижимых желаний, потребностей, целей, принятии в связи с этим деструктивных действий по отношению к себе или другим, при ггом практически всегда присутствует страдание от невозможности достичь желаемого или отказаться от этого. Из-за однозначных, ходульных представлений о том, что хорошо и что плохо, отсутствия душевной истинной тонкости такие люди привносят деструктивное начало в межличностные отношения, от которого страдают и окружающие, и они сами. Концептуальной основой дезадаптирующих максималисти-ческих установок, настроенности на обязательную реализацию своих потребностей являются принципы: «Человек должен достичь всего, чего он хочет, иначе это не жизнь» и/или «Я достоин того, чтобы жить по максимуму». По отношению к другим эти установки иные: «Все правила, традиции, законы и порядок должны неукоснительно соблюдаться. Отклонения от этого ужасны, непредсказуемы и должны сразу и жестко пресекаться». Ведущими глубинными концепциями гиперактуализирую-щих личностей являются следующие: «Вся жизнь состоит из мелочей, но то, что некоторые считают мелочью, на самом деле имеет большое значение и может сыграть глобальную роль в нашей судьбе. Поэтому в жизни нет мелочей, в жизни нет места мелочам». Экстрапунитивная гиперактуализация дополняется концепцией: «Равнодушие является преступлением, преступно отгораживаться от других. Если не я, то кто? Именно я знаю, как лучше, и именно я должен помочь другим, а они должны выполнить то, что я говорю, и если надо, я должен заставить их для их же блага делать то, что я считаю нужным». Гиперактуализирующий когнитип универсален и часто сочетается с другими, может встречаться практически при всех деза-даптивных типах личности, характерен для невротических и поведенческих расстройств. 2. Идеалистический когнитип Основной особенностью идеалистического когнитивного типа является устойчивое доминирование уязвимых ценностей в индивидуальной шкале жизненных ценностей, таких как физическое, материально-финансовое и социальное благополучие и стабильность, «вечные» собственное здоровье и здоровье близких людей, внешность, красота, привлекательность, дружба, любовь, верность, расположение начальства и коллектива, честность, порядок, ответная благодарность за собственные благие дела, благодарность и забота детей. Здесь приматом является то, что является нестабильным, то, что жизнью, «правдой жизни» опровергается, разрушается, отнимается, неизбежно меняется со временем, причем в основном в худшую сторону, вплоть до «самого печального конца». Таким образом, второй характерной чертой данного когни-типа является отсутствие готовности к утратам - тем или иным потерям в сфере значимых уязвимых ценностей, занимающих лидирующее положение, - отсутствие готовности принять эти утраты без кризиса, психологического срыва. В связи с этим неизбежные негативные перемены в жизни являются для таких людей серьезной психогенией, воспринимаются страдальчески, заставляя личность каждый раз отвечать сильными отрицательными эмоциями на утрату сверхважного. Лица с идеалистическим когнитипом, как правило, избегают размышлять на темы утрат, вытесняют их из своего сознания, часто считают, что их подобные перемены не коснутся, тяготеют к наивно-идеалистическому прогнозированию и самопрограммированию - игнорированию возможных неприятностей, подсознательному или сознательному выбору благоприятно-благополучного прогноза, как единственно возможного. Этот прогноз имеет негативную сущность, поскольку не подготавливает личность к возможным проблемам, не позволяет своевременно сформировать план адаптивных мероприятий по выходу из возможных неприятностей, смягчению их последствий. Часть подобных лиц старается не думать о проблемах в будущем, так как верит, что «мысли материальны и можно накликать беду на других или на себя, если думать о плохом». Приспособление к неидеальной действительности, «правде жизни» с сохранением ригидных наивно-идеалистических концептов при этом когнитипе возможно лишь за счет включения таких защитных психологических ресурсов, как реакции вытеснения, отрицания, подавления или изоляции, автономизации. Де-фицитарность последних при неизбежном столкновении ригидных инфантильно-идеалистических концептов с отрицательной динамикой состояния социума, микросоциума или собственного психофизического здоровья приводит к дезадаптации. Ведущая базисная концепция при идеалистическом когнитипе: «Всё, всегда и везде должно быть и будет хорошим, приятным, правильным. Все должны быть и будут честными, открытыми, светлыми, добрыми, благодарными. Всегда и везде все будет именно так. Плохое обойдет меня стороной. Даже без специальных усилий с моей стороны, само по себе». Этот когнитип, как и предыдущий, гиперактуализирующий, отличается универсальностью и часто тем или иным образом сочетается с другими когнитивными типами. 3. Моноцентрированный дезадаптивный когнитип Моноцентрированный дезадаптивный когнитивный тип характеризуется ригидной односторонней концептуально-ценностной ориентацией, вступающей в противоречие, конфликт с изменяющимися условиями жизни, психического или физического состояния индивидуума. Вероятность беспроблемного существования при этом ког-нитнпе целиком зависит от окружающей среды и состояния здоровья его обладателя. В отличие от моноцентрированного адаптивного варианта, здесь не удается достичь автономно-комфортного, независимого от внешних факторов существования; так как степень ценности этих факторов остается значительной, они тем или иным образом соприкасаются с моноцентрирован-ными интересами. Предотвратить психологические кризисы здесь можно лишь при сохранении привычной, приемлемой для моно-центрированных личностей стабильности в социальной сфере и состоянии их здоровья, что удается редко. Носителями этого когнитипа, как и его адаптивного варианта, являются, как правило, индивидуумы аутистически-шизоид-ного, паранойяльно-фанатичного типа, патологически фиксированные на какой-либо идее, лица духовно и интеллектуально ограниченные, а также страдающие зависимым расстройством личности или аддикцией к психоактивным веществам. Не способные к безболезненной автономизации, изоляции от социума, они неизбежно вступают в противоречие с изменяющимися условиями жизни. Ведущая глубинная концепция при моноцентрированном де-задаптивном когнитипс: «В моей жизни есть одно очень важное для меня дело и очень важные идеи, рядом с которыми все остальное не имеет никакого значения, но если с этим что-то случится, то я не представляю, как я смогу без этого жить, - весь мир рухнет». 4. Контрастный когнитип Данный когнитивный тип отличается отсутствием выделения промежуточных вариантов, градаций и оттенков в отношении к себе, другим людям и явлениям жизни, дихотомическим мышлением - по принципу «либо черное, либо белое», «или друг, или врап>.

Разновидностями его являются ригидно-контрастный (с устойчивой поляризацией, ригидно-стационарным, хроническим сохранением дихотомических оценок) и лабильно-контрастный (с легкостью переходов от одной крайности к другой).

Этот когнитип встречается в основном при эпилептоидности, паранойяльном, параноидном, эмоционально-неустойчивом и истерическом расстройствах личности.

Глубинной концепцией, определяющей поведение при контрастном когнитипе, является: «Невозможно одновременно жить и быть мертвым, невозможно одновременно быть честным и лгуном, предателем и патриотом, любить и ненавидеть. Преступлением, грехом являются не только соответствующие поступки, но и слова и мысли. Поэтому существует лишь «да» и «нет», хорошее и плохое. Третьего не дано. Все, кто пытается быть между «да» и «нет», — плохие».

При ригидно-контрастном когнитипе это дополняется концепцией: «Тень совершенного греха сопровождает человека всю жизнь, и ее никакими средствами не устранить и не скрыть. Наши достоинства и наши недостатки вечны, так же как цвет наших глаз или цвет кожи».

При лабильно-контрастном когнитипе дополнением является: «Жизнь может вносить свои коррективы в сущность человека, люди переменчивы, однако, меняясь, они все равно или друзья, или враги, всегда остаются или по одну, или по другую сторону баррикады».

5. Малодифференцированный антагонистический когнитип
Слабая дифференцированность, нечеткость различий между субъективными концептами и их ценностными качествами, характерная для малодифференцированного когнитипа, при его де-

задаптивном варианте проявляется в сомнениях, колебаниях, борьбе мотивов, трудностях выбора, которые возникают в связи с «размытостью» субъективных концептов. Здесь может наблюдаться стабильность в конкуренции определенных концептов и потребностей или неустойчивость, при которой в антагонистические отношения вступают то одни, то другие.

Это наблюдается главным образом при неуверенности в себе, нерешительности, робости и застенчивости, психастеническом и ананкастном психотипе, а также как временное состояние, при астенизации, психологических кризисах.

Когнитивным базисом здесь является глубинная концепция: «Каждый вопрос, даже мелкий может сыграть большую роль в нашей жизни, тем более когда необходимо сделать выбор. Неверно принятое решение, даже по поводу пустяка, грозит неприятностями, которые могут быть значительными — из искры возгорится пламя. В каждом вопросе и в каждой вещи так много общего, что их необходимо подробно изучить, не торопясь сравнить, найти действительные различия, иногда в нюансах, прежде чем принять окончательное решение. Иногда этого окончательного решения, как ни сравнивай, ни взвешивай, может и не быть. Нам не дано знать наверняка, каковы будут действительные последствия для нас или для других от принятого нами решения, будущее туманно, с ним нет связи, а ответственность слишком велика, чтобы рубить с плеча».

6. Негативно-интерпретирующий когнитип
Негативно-интерпретирующий когнитип характеризуется неадекватной негативной ретроспекцией (негативной оценкой прошлого), негативной оценкой настоящего или негативным прогнозированием. Подобные интерпретации могут быть экстрапу-нитивными (негативная оценка окружения) и/или импунитивны-ми (негативная оценка себя). Возможна также парциальная (час-тачная) негативная интерпретация и тотальная (всесторонняя) негативная интерпретация.

Склонность к негативной интерпретации событий внешнего и внутреннего мира, катастрофизация, преувеличение мелких проб-

лем приводит к тому, что такие люди из многих вариантов оценки событий выбирают негативный вариант, заставляющий их страдать, хотя противоположный вариант имеет абсолютно такую же обоснованность.

Перспективно ориентированное мышление негативно-интерпретирующих лиц проявляется в негативном прогнозировании и самопрограммировании — выбору плохого прогноза из ряда прогнозов развития значимых событий и собственного поведения. При этом не планируется адекватных, позитивных мер по преодолению возможных осложнений.

Данный когнитип встречается главным образом при тревожном типе личности, психастении, ипохондрических и депрессивных состояниях. При последних тяжесть депрессии коррелирует с широтой негативной интерпретации, усугубляясь в диапазоне от парциальной к тотально-негативной интерпретации.

Ведущая глубинная концепция при негативно-интерпретирующем когнитипе: «Все не так. Все с дефектами, изъянами, минусами. Все, все и всегда. Нечему радоваться. И раньше все было не так, и сейчас, и дальше все будет не так, как хотелось бы, как должно быть. И сам я не то, что должно было бы быть. Жизнь -мучение и разочарование во всем. Жизнь не имеет смысла». Это характерно для тотальной негативной интерпретации. Парциальная негативная интерпретация захватывает лишь какую-то часть отношений пациента с самим собой, окружающими его людьми и миром в целом.

7. Дезадаптивно-интегрированный когнитип
Дезадаптивно-интегрированный когнитип сочетает в себе различные комбинации рассмотренных выше 6 дезадаптивных когнитивных типов. Наиболее часто наблюдаются интеграции гиперактуализирующего, идеалистического и негативно-интерпретирующего типов.

Дезадаптивно-эндогенные когнитипы

Дезадаптивно-эндогенные когнитипы имеют в своей основе то или иное эндогенное заболевание (шизофрению, аффективные

расстройства, эпилепсию), определяющее когнитивные и эмоционально-поведенческие особенности больного, нарушающие процесс социальной адаптации. При этом уровень патопсихологических проявлений может быть пограничным, допсихотиче-ским или психотическим.

1. Эндогенный пограничный когнитип
Этот когнитивный тип отличает наличие эндогенных психических расстройств пограничного уровня. Особенности личности, когнитивных процессов и эмоций, адаптационные возможности здесь зависят от особенностей заболевания и преморбидных личностных предпосылок, концепции существования несут на себе соответствующий нозологический оттенок, но не выходят за пределы сверхценных построений.

Данный тип когнитивных структур развивается соответственно закономерностям мягкого эндогенного процесса и наблюдается при неврозоподобных и психопатоподобных проявлениях шизофрении, непсихотическом уровне депрессивных или гипо-маниакальных состояний, циклотимии и дистимии.

2. Эндогенный психотический когнитип
Эндогенный психотический когнитип характеризуется грубыми явлениями эпизодической или хронической дезорганизации когнитивных процессов, личности и психической деятельности в целом, в т. ч. их распадом (галлюцинаторно-бредовые состояния, различные варианты деменции в связи с эндогенным заболеванием). Динамика когнитипа, глубоких и поверхностных концепций, эмоциональной сферы отражает процесс разрушения и замещения преморбидных интеллектуально-личностных образований специфическими патопсихологическими, эндогенно-психотическими.

Таким образом, нарастают, например, эпилептоидные или шизоидные изменения личности, появляются определенные (предопределенные) бредовые идеи. В случаях углубления когнитивного хаоса поведение больного становится все более нецеленаправленным и дезадаптивным, вплоть до потери дееспособности.

Дезадаптивно-органические когнитипы
1. Погранично-органический когнитип
При погранично-органическом когнитивном типе премор-бидные индивидуальные особенности постепенно вытесняются характерными биологически, экзогенно-органически обусловленными психическими изменениями, которые становятся причиной социальной дезадаптации. Набор этих изменений может быть различным и включает в себя те или иные нарушения из перечисленных ниже, соответствующих по МКБ-10 органическому расстройству личности.

Среди них наблюдаются отклонения в эмоциональной сфере: эмоциональная лабильность, неоправданная гипертимность, вплоть до степени эйфории, и вместе с тем легкость возникновения дисфории с кратковременными приступами раздражительности, злобы и агрессии. В некоторых случаях ведущее место может занимать апатия.

Это сочетается с нарушениями в сфере потребностей и влечений, которые реализуются без учета последствий или социальных условностей (делинквентность, антисоциальность, неадекватные или извращенные сексуальные притязания, прожорливость, несоблюдение правил личной гигиены и др.).

В когнитивной сфере отмечается снижение познавательной потребности, аномалии в планировании, прогнозировании и контроле над деятельностью, истощасмость и прссыщаемость, случайные ассоциации, сверхвключение (расширение, включение в тематику побочных ассоциаций), вязкость и гиперграфия, а также подозрительность, параноидность, паранойяльность, охваченность какой-либо одной, обычно абстрактной темой (религией, моралью и т. п.).

В речевой сфере имеют место более или менее выраженные изменения в темпе и потоке речевой продукции.

Базисные концепции существования при погранично-органическом когнитивном типе могут быть аморфными или определенно-устойчивыми и приобретают характер когнитивной оболочки, оправдывающей и закрепляющей патологически измененные аффекты, влечения и стереотипы негативного поведения.

2. Погранично-органический
когнитивно-дефицитарный когнитип

Проявления погранично-органического когнитивно-дефици-тарного когнитипа включают в себя интеллектуальные и личностные расстройства, не переходящие пределы пограничной интеллектуальной недостаточности (в детском возрасте — задержки психического развития). Интеллектуальный коэффициент при этой патологии, по данным разных авторов и классификаций, находится в диапазоне от 70 до 79-89.

Дезадаптация при задержках психического развития возникает главным образом при обучении таких детей в массовой школе по стандартным программам. Обучение по программам школ 7 вида (для детей с задержкой психического развития) существенных проблем, как правило, не вызывает. В большинстве случаев при этой патологии наблюдается тенденция к постепенному сглаживанию интеллектуальных различий с возрастной нормой, развитие личности и когнитивно-поведенческих возможностей и стилей может достичь «среднестатистического» уровня, соответственно улучшается и адаптация.

Однако наряду с этим зачастую наблюдается сохранение таких личностных особенностей, как недостаточная самостоятельность, внушаемость, узкий круг интересов (преимущественно материально-бытовая сфера), низкая стрессоустойчивость, слабые прогностические способности, недостаточное развитие волевых качеств и способности к произвольной регуляции эмоционально-поведенческой сферы и интеллектуальных процессов.

Индивидуальные глубокие, организующие поведение концепции при погранично-органическом когнитнвно-дефицитарном когнитипе с большей или меньшей степенью приближенности или утрированности отражают описанные выше концептуальные основы адаптивных и дезадаптивных когнитивных типов. Они отличаются наивностью, базируются на недостаточно полном понимании социальных отношений, особенно тонких условностей, и могут включать в себя идеи о собственной неполноценности, невозможности жить без поддержки со стороны, социофоби-ческие установки. При сочетании с поведенческими расстрой-

ствами концепции существования часто приобретают цинично-эгоцентрический антисоциальный оттенок.

Выделяются 2 разновидности погранично-органического когнитивно-дефицитарного когнитипа.

1. Неосложненный погранично-органический когнитивно-дефицитарный когнитип — здесь наблюдаются преимущественно интеллектуальные проблемы, не отягощенные личностными или невротическими расстройствами, связанные с усвоением информации, овладением определенными умственными операциями, контролем над деятельностью, прогнозированием поведения, которые осложняют социальную адаптацию, особенно в учебном возрасте при неадекватных программах обучения. В юношеском и зрелом возрасте психологическая структура индивидуума представляет собой комбинацию легкой интеллектуальной недостаточности с упрощенными вариантами адаптивных когнитивных типов.

2. Осложненный погранично-органический когнитивно-дефицитарный когнитип — различные сочетания дезадаптирующих пограничных интеллектуальных проблем с психогенными или органически обусловленными расстройствами.

Когнитивно-поведенческие стили при этом варианте представляют собой комбинации с теми или иными органически заостренными разновидностями описанных выше дезадаптивно-психогенных когнитипов, которые могут в части случаев сочетаться с патологией влечений и потребностей.

Психогенные нарушения — невротические, поведенческие характерологические и патохарактерологические реакции и состояния — возникают здесь вследствие социальной (в учебном возрасте в первую очередь — школьной) несостоятельности, в ответ на ситуацию неуспеха и дискредитации в сферах значимой деятельности и общения.

Невротические расстройства включают в себя анксиозные, фобические (главным образом, социофобические), депрессивные, астенические, моносимптомные, психосоматические и др. нарушения. В группу поведенческих отклонений входят реакции компенсации и гиперкомпенсации, агрессии и аутоагрессии, делин-

квентное и антисоциальное поведение, реакции протеста, отказа, бродяжничество и т. п. К ним нередко присоединяется зависимость от психоактивных веществ.

Основой этих психогенных отклонений часто является идея о собственной интеллектуальной неполноценности, которая может сочетаться или не сочетаться с завистью и недоброжелательным отношением к другим, желанием отомстить более успешным ученикам, а далее — коллегам по работе, обществу в целом, или доказать собственную значимость альтернативными, иногда аутодеструктивными, способами.

Концепция собственной несостоятельности, слабая способность к прогнозированию может быть также причиной социофо-бии и зависимости от более адаптированных лиц.

Другая группа расстройств, осложняющих погранично-органический когннтивно-дефицитарный когнитип, — неврозоподоб-ные и психопатоподобные — является следствием резидуально-органической церебральной недостаточности или ее декомпенсации вследствие истощающих нервную систему умственных нагрузок. Они проявляются в виде нарушений, внешне напоминающих невротические или психогенно-поведснческис, но не реактивного, социогенного происхождения. В детском и подростковом возрасте личность, как правило, незначительно фиксирует свое внимание на этих явлениях (кроме церебрастенических и краниалгических).

3. Олигофренический когнитип

Олигофренический когнитивный тип (неосложненный или осложненный) связан с наличием наследственного, врожденного или приобретенного в раннем детстве необратимого, непрогре-диентного слабоумия. Адаптивные возможности индивидуума здесь ограничены не только из-за когнитивного дефицита (интеллектуальный коэффициент ниже 70), низкой обучаемости и речевых расстройств, но и в связи с характерными личностными и эмоциональными особенностями (примитивизмом, слабой диффе-ренцированностью личности и эмоций, ригидностью, внушаемостью, несамостоятельностью, недостаточной критичностью, ограниченностью интересов и т. п.).

Умственная субнормальность препятствует усвоению необходимого для гармоничной жизни социального опыта и является помехой для адекватного анализа, прогноза и выбора оптимальных действий при разрешении ситуаций, проблем и межличностном общении. Кроме собственно интеллектуального дефицита адаптации мешают те или иные (стационарные, резидуально-органические или прогрессирующие) проявления психоорганического синдрома, соответствующим образом окрашивающие лич-ностно-поведенческис характеристики индивидуума.

Спектр психических расстройств при умственной патологии аналогичен таковому при нормальном интеллектуальном развитии, однако эти расстройства встречаются у интеллектуально неполноценных лиц значительно чаще (Г. Каплан, Б. Сэдок, 1994; МКБ-10).

Необходимо отметить, что лица с интеллектуальной патологией не внесли заметного вклада в трагедии человеческого общества по сравнению с людьми нормально развитыми, — все тираны и подавляющее большинство преступников не имели умственных проблем, ;i часть из них по интеллекту даже превосходила среднестатистический уровень. В то время как индивидуальные судьбы лиц, отстающих в психическом развитии, по большей части трагичны.

Возможность дезадаптации при врожденной умственной патологии, не осложненной расстройствами личности, зависит не столько от степени интеллектуальной несостоятельности, сколько от невозможности занять адекватную индивидуальным когнитивным возможностям социальную нишу.

Так, несмотря на то, что жизнь без посторонней помощи возможна лишь при умственном дефиците, не переходящем границы легкой умственной субнормальности (дебильности), интрапсихи-ческая и экстрапсихическая конгруэнтность, определяющая адаптированность, в определенных условиях может наблюдаться и у лиц с более выраженным интеллектуальным дефектом. Например, при проживании больного, страдающего умеренной умственной субнормальностью (имбецильностью) в условиях хорошей опеки в семье или интернате (симбиотическая адаптация).

Необходимо также отметить, что о личности как таковой и соответственно о когнитивных типах, стилях и концепциях при легкой олигофрении можно говорить определенно, при умерен-

ной олигофрении — условно, а при тяжелом и глубоком недоразвитии личностная организация отсутствует совсем. Поэтому и когнитип личности в последних случаях представлен лишь условно, «номенклатурно» в связи с отсутствием его содержания.

Концепции существования при олигофрениях предельно примитивны, отражают конкретное мышление и низкую осведомленность, а при тяжелой и глубокой олигофрении отсутствуют совсем. Частым компонентом этих концепций являются идеи о сложности, опасности и невозможности самостоятельной жизни, определяющие зависимость от определенных лиц или социальных учреждений.

Неосложиенный олнгофренический когнитип характеризуется стандартным набором когнитивно-эмоциональных и личностных особенностей, простирающихся от дебильности до идиотии.

Осложненный олигофренический когнитип включает в себя невротические, поведенческие, аддиктивные, неврозоподоб-ные, психопатоподобные и другие дополнения, еще более осложняющие социальную адаптацию.

4. Дементный когнитип

Дементный когнитивный тип характеризуется когнитивно-личностными особенностями, нарушающими адаптацию индивидуума, которые приобретаются в результате сосудистых, травматических, инфекционно-токсических или иных коллизий с уже сформировавшимся (в отличие от олигофрении) головным мозгом. Эти негативные воздействия могут иметь уже отзвучавший, резидуально-органический или текущий, прогрессирующий характер и клинически проявляются в виде закончившегося или продолжающегося распада психических функций и свойств, приобретенном слабоумии, имеющем соответственно стационарное или прогрессирующее течение. Самостоятельная жизнь подобных лиц становится невозможной, единственный вариант поддержки их существования — симбиотическая адаптация.

Когнитивная деятельность, концепции существования при этом когнитипе представляют собой остаточные, дезинтегрированные функции и идеи, которые далее могут распадаться в еще большей степени и исключать адекватное восприятие и осознание действительности.

ГЛАВА 6. ПРИКЛАДНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ КОГНИТИВНО-АНАЛИТИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ ЛИЧНОСТИ

Основные положения когнитивно-аналитической суггестивно-бихевиоральной психотерапии (фундаментальной позитивной реинтеграции личности)

Когнитивно-аналитическая суггестивно-бихевиоральная психотерапия имеет своей целью переформирование когнитивного типа личности и опирается на ряд принципов, включающих в себя идентификационно-диагностическую и собственно психотерапевтическую части. Последняя представляет собой совокупность методов, инициирующих, активирующих начало позитивной реинтеграции личности, консолидирующих этот процесс (фиксирующих позитивные когнитивно-поведенческие изменения) и завершающих его (подготавливающих пациента к самостоятельной жизни). Часть методов ФПРЛ имеет характер преимущественного гетеровоздействия, при котором ведущая роль отводится психотерапевту, в другой части доминируют аутовоздействия, при которых пациент после обучения осуществляет самостоятельные, аутопсихотерапевтические манипуляции. Соблюдение принципов данной методики и адекватное содержание ее составных частей обеспечивает высокий эффект психотерапевтической, психокоррекционной и профилактической помощи.

Принципы ФПРЛ

1. Патогенетический характер помощи.

2. Интсгративность, тотальность психотерапевтического воздействия.

3. Интенсивность лечебно-коррекционной помощи.

4. Активация психологических ресурсов пациента.

5. Сочетание гетеровоздействий с аутовоздействиями.

6. Последовательное овладение пациентом адаптивными когнитивно-поведенческими стереотипами с использованием механизмов десенсибилизации по отношению к психотрав-мирующим факторам.

7. Динамическое наблюдение с контролем отдаленных результатов и проведением своевременной коррекции отклонений от состояния психического благополучия.

Эти принципы находятся в синергической взаимосвязи друг с другом. Ниже каждый из них рассматривается более подробно.

1. Патогенетический характер помощи — воздействие на глубокие мнестичсскис, концептуальные и когнитивно-ценностные структуры, определяющие поведение личности. Этот принцип является наиболее важным. Симптоматическая помощь, ориентированная на снятие внешних проявлений психогенного заболевания (депрессивных, тревожных, эксплозивных, психосоматических или иных) без нейтрализации вышеуказанных образований, приносит лишь временный эффект или не дает никакого результата.

При патогенетических психотерапевтических воздействиях вектор коррекции направлен к эмоционально-поведенческому потенциалу, как к основе поведения. Влияния в пределах функционально-динамической системы, «обслуживающей» этот потенциал и являющейся вторичной, малоперспективны. Эмоционально-поведенческие и мыслительные стереотипы меняются лишь при изменении их концептуально-ценностных основ.

Помимо коррекции концепций и ценностей важно изменить стереотип непосредственного поведенческого aicia — последовательность от побудительного психоэмоционального дисбаланса, оценки опыта и актуальной ситуации, планирования, санкционирования и контроля над действиями по достижению цели до результирующей оценки деятельности и архивирования полученного опыта.

В части случаев, таких как возрастные кризисы, психоорганические расстройства или абстинентные состояния патогенетический подход предполагает и биологически ориентированную помощь, например, психофармакотерапию.

Вопросы выбора психотерапевтических стратегий, мише* (локусов) и рычагов воздействия рассматриваются в главе «К иитивно-ценностная гармонизация личности». Их основой являь ся прикладные психотерапевтические модели организации э» ционально-поведенческих реакций — интегративно-онтогенетич кая (рис. 3, часть 2) и функционально-динамическая — адапти] ванные варианты когнитивно-аналитической структуры личное и поведенческого цикла.

2. Интегративность, тотальность психотерапевтического в действия: охват когнитивной и психосенсорной сфер, осознав мых и подсознательных уровней личности с их вербальной и вербальной представленностью, абстрактно-логического, нагл но-образного, наглядно-действенного мышления, прошлого oi та, настоящего и экспектаций, прогнозов на будущее, а также лесного, в широком смысле психосоматического уровня.

Этот принцип адекватным образом отвечает интегратив! основе организации психической деятельности, вооружая паци та широким арсеналом воздействий на собственные проблем* психологические состояния. Графически это отражает рис. 3.

Рис. 3. Интегративный характер воздействия ФПРЛ

3. Интенсивность лечебно-коррекционного воздействия — адекватные частота и продолжительность сеансов, позволяющие достичь эффекта суммации, благодаря которому возникает лавинообразное нарастание позитивных изменений в состоянии пациента. Для этого проводятся 2-3-х часовые сеансы 2-3 раза в неделю или ежедневный многочасовой психотерапевтический марафон в течение 7-10 дней. Однако в тех случаях, когда целесообразным является постепенное, не ограниченное во времени переформирование личности пациента, выбирается другой режим сеансов.

4. Активация психологических ресурсов пациента. Лечение ускоряется при использовании сильных сторон личности, уже имеющихся качеств, способных при должной стимуляции или при переориентации, изменении зоны их использования вытеснить патологические когнитивно-поведенческие стереотипы. Подходящие ресурсы можно найти в любом случае, даже у тяжело больных лиц. Кроме психологических могут быть использованы и любые другие ресурсы, например, физические — сила или красота, преподносимые адекватным образом.

5. Сочетание гетеровоздействий (помощи со стороны психотерапевта) с аутовоздеиствиями (обучением пациента психической саморегуляции) позволяет достичь главной цели патогенетической психотерапии — освобождения пациента от внешнего контроля и коррекции, формирования самостоятельной личности с высоким коэффициентом адаптивности. Многолетнее, иногда пожизненное, активное сопровождение пациента может отражать некомпетентность специалиста или ошибочность позиций школы, которой он придерживается. Обычно при ФПРЛ больные овладевают сразу несколькими методами психической саморегуляции, которые позволяют эффективно осуществлять самопрограммирование оптимального поведения и контролировать его реализацию.

6. Последовательное овладение адаптивными когнитивно-поведенческими стереотипами с использованием механизмов десенсибилизации по отношению к психотравмирующим факторам. Это реализуется в процессе постепенного перехода от этапа визуализации негативных воздействий к моделированию взаимодействия с ними в ролевом тренинге, после успешного выполнения ко-

торого переходят к реальному контакту с проблемными ситуациями, используя сформированные на предыдущих этапах навыки.

7. Динамическое наблюдение с контролем отдаленных результатов и проведением своевременной коррекции отклонений от состояния психического благополучия. При этом используют график «затухающих», все более редких психотерапевтических контактов. Выполнение этого принципа позволяет исключить рецидивы заболевания.

Составные части ФПРЛ
ФПРЛ включает в себя 2 составные части: идентификационно-диагностическую и собственно психотерапевтическую, позитивно реинтегрирующую, которые последовательно используются в процессе работы с пациентом.

Первая, идентификационно-диагностическая часть построена на исследовательской мысли психотерапевта, нацеленной на изучение психологической и патопсихологической феноменологии, ЭТИОЛОГИИ и патогенеза беспокоящих пациента расстройств. Вектор движения этого когнитивного процесса направлен от феномена к феноменогенезу, от внешних проявлений к их основе, от функционально-динамической системы к эмоционально-поведенческому потенциалу. Диагностический процесс сопровождается идентификацией, соотнесением выявленных отклонений с определенными когнитивными базисами, когнитипами личности и факторами нейрогенеза и психогенеза. Его результатом является когнитивно-аналитический диагноз.

Вектор второй, психотерапевтической, позитивно реинтег-рирующей части имеет обратную направленность — от основы к феномену, от переформирования ядерных концепций к переформированию когнитивно-поведенческого стиля, когнитивного типа личности, от эмоционально-поведенческого потенциала к функционально-динамической системе. При этом психотерапевт информирует пациента о содержании когнитивно-аналитической концепции личности, раскрывает перед ним найденные отклонения и концепцию его заболевания, осуществляя далее в адекватном объеме необходимую помощь.

Выбор комбинации и последовательности применения методов ФПРЛ зависит от особенностей этиологии, патогенеза и клиники в каждом конкретном случае. В комплекс лечения могут входить также любые другие варианты психотерапии, психокоррекции или психофармакотерапия. Продолжительность сеансов и лечения в целом не лимитируется, средние временные параметры, использованные нами, рассмотрены во введении.

Предлагаемые методы оказывают влияние на личностный уровень. Воздействия на биологический уровень при необходимости проводятся предварительно или параллельно психотерапевтическим воздействиям с помощью психофармакотерапии согласно имеющимся показаниям. Вспомогательную роль при коррекции отклонений на этом уровне могут играть приемы психической саморегуляции, влияющие на степень психической активности (например, психомышечная релаксация или активация, дыхательные техники).

Методы ФПРЛ представлены ниже в таблицах 4-9.

Таблица 4. Методы психотерапии и психокоррекции ФПРЛ

.V» н.п.

Методы

1.

Аверсионный тренинг

2.

Актуализация ресурсов

3.

Альтернирующая суггестия и гипносуггестия

4.

Апробация психологических защит

5.

Гипнотическая базисная интеграция (гипнотическая «телепатия»)

6.

Интегративная суггестия и аутосуггестия

7.

Когнитивно-ценностная гармонизация

8.

Креативный гипноз

9.

Метод контрастных переживаний

10.

Метод кумуляции радости (накопление эйфории)

11.

Метод психомоделируюшего модернизма

12.

Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования

13.

Метод психомоделирующего гротеска

14.

Нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения

15.

Позитивное символическое опосредование

16.

Последовательней систематический самоконтроль

17.

Психическар^аморегуляция с использованием малоассо-циируемых аудиальных стереотипов (МАС-метод)

18.

ПсихорЛсорно-химическое ирофаммированис (кодирование)

19.

Рет(*бспективная психокоррекция

20.

«Vifbula rasa

21.

Тренинг пластичности (коррекция психофизиологической ригидности)

22.

Тренинг позитивных ассоциаций

23.

Тренинг психофизиологической толерантности и стрессоустойчивое™ (коррекция сензитивности)

24.

Эмпатический «зеркальный» диалог

Таблица 5. Методы, инициирующие позитивную реинтеграцию личности

К» 11.11.

Методы

I.

Актуализация ресурсов

2.

Апробация психологических защит

3.

Когнитивно-ценностная гармонизация

4.

Тренинг пластичности (коррекция психофизиологической ригидности)

5.

Эмпатический «зеркальный» диалог

Таблица 6. Методы, консолидирующие позитивную реинтеграцию личности

№

п.п.

1

Методы

Аверсионнын тренинг

2.

3.

4.

Альтернирующая суггестия и гипносуггестия

Гипнотическая базисная интеграция (гипнотическая «телепатия»)

Интегративная суггестия

5.

6.

7.

8.

9.

Креативный гипноз

Метод контрастных переживаний

Метод психомоделирующего модернизма

Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации,

негативного подкрепления и моделирования

10.

Нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения

П.

Психосенсорно-хнмическое программирование (кодирование)

12. 13. 14.

Ретроспективная психокоррекция

Tabula rasa Тренинг позитивных ассоциаций

Таблица7. Методы, завершающие позитивную реинтеграции личности

JVi 11.11.

Методы

1.

Интегративная аутосуггестия

Метод кумуляции радости (накопление эйфории)

1

Нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения

1.

Позитивное символическое опосредование

1.

Последовательный систематический самоконтроль

6.

Психическая саморегуляция с использованием малоассоции-руемых аудиальных стереотипов (МАС-метод)

7.

Тренинг психофизиологической толерантности и стрессо-устойчивости (коррекция сензитивности)

Таблица 8. Методы преимущественного гетеровоздепствия

№

иль

Методы

1.

Аверсионный тренинг

2.

Актуализация ресурсов

3.

Альтернирующая суггестия и гипносуггестия

4.

Гипнотическая базисная интефация (гипнотическая «телепатия»)

5.

Интегративная суггестия

6.

Кошт ивно-ценностная гармони тцмя

7.

Креативный гипноз

8.

Метод телесно-фнксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования

9.

Метод психомоделирующего гротеска

10.

Нейтрализация патогенных триггеров негативного повеления

11.

Психосенсорно-химическое программирование (кодирование)

12.

Ретроспективная психокоррекция

13.

Tabula rasa

14.

Эмпатический «зеркальный» диалог

1 этап. Установление глубокого эмпатического контакта с пациентом

От результатов этого этапа зависит не только успешность последующего лечения, но и вероятность самого факта продолжения психотерапевтических встреч.

Установление глубокого эмпатического контакта достигается целенаправленно за счет работы по соответствию экспек-тациям пациента относительно облика, манеры поведения, внутреннего содержания, духовно-психологических особенностей психотерапевта и его профессиональной компетентности. Эти экспектации различны по отношению к различным представителям, вовлеченным в сферу помощи людям с психологическими проблемами, — одни по отношению к психологам, другие по отношению к гипнотерапевтам, третьи по отношению к священнослужителям, целителям и т. п.

Подобные ожидания на первых порах включают в себя элементы самого раннего этапа общения — в первую очередь визуальный портрет психотерапевта, и, как показывает практика, специалистам «неметафизического» направления рекомендуется придерживаться академического облика, неброско-спокойно отражающего хороший культурный уровень и вкус профессионала.

Другая часть экспектации касается психологического плана общения, особенностей межличностного контакта. Пациент ожидает встретить личность более уверенную в себе и в жизни, чем он сам, гармоничную, более сильную, устойчивую и адаптированную, глубже понимающую жизнь, компетентную в психологическом и социальном плане, своей силой и знаниями готовую поделиться. Личность более слабая, чем сам пациент, или равная ему, скорее всего, будет отвергнута.

Узнавание, распознавание данного типа происходит за счет «чтения» мимико-пантомимического стереотипа психотерапевта и наблюдения за особенностями его взгляда. Неуверенно-застенчивое или нервозное выражение лица, соответствующие жесты и позы, «бегающий», избегающий контакта с собеседником, робкий взгляд или взгляды, направленные на изучение одежды и аксессуаров своего визави, подрывают экспектации относительно возможностей специалиста. Визуальная демонстрация директивно властной, подавляющей манеры, немигающие, «сверлящие насквозь глаза» также вызывает негативизм у большинства пациентов.

Существенная часть экспектации относится к глубине понимания пациента и его проблем. Психотерапевт, для того чтобы пыть адекватным этой части экспектации, проявляет гуманистическую заинтересованность в помощи пациенту, используя соот-истствующие высказывания и мимико-пантомимические проявления. Эффективными являются также приемы создания конгруэнтности поведенческих моделей психотерапевта и пациента, широко распространенные в эриксонианской психотерапии и иейролингвистическом программировании. Для этого применяют демонстрацию признаков общности на различных уровнях.

На когнитивном уровне используются аналогичные концептуальные высказывания, касающиеся взглядов на жизнь и проблемную ситуацию. Здесь нежелательной является критика, конфронтация и создание блоков с родственниками, находящимися в конфликтных отношениях с пациентом (при необходимости это осуществляют в дальнейшем). Могут быть сделаны парадоксальные высказывания, вызывающие у пациента реакцию удивления, иногда легкий транс, который благоприятствует углублению психотерапевтического контакта и влияния. Так, может быть одобрено, поддержано само заболевание, в т. ч. любая зависимость, как «важный и нужный этап жизни — важный и нужный для того, чтобы глубже понять жизнь, свое место в жизни, себя, других и свое место среди других. Хорошо, что Вы проявляли…».

Конгруэнтность углубляется при использовании сенсорно-определенных высказываний относительно актуальных вопросов и проблем, отражающих особенности восприятия, переработки и воспроизведения информации больным. Так, лицам, применяющим для характеристики своего состояния негативные визуальные маркеры («темная, беспросветная жизнь», «нет света в конце туннеля» и т. п.) после аналогичных высказываний, подтверждающих адекватное принятие сообщения, говорят, например, о перспективах, используя позитивные визуальные маркеры: «Появится свет и его лучи будут освещать не только Ваше настоящее, но и прошлое, которое Вы поймете по-новому и будущее, которое в лучах этого света станет четче, понятнее, ближе и светлее». Лицам, в высказываниях которых доминируют маркеры те-лесно-фиксированного, кинестетического порядка («тяжелая, невыносимая жизнь», «камень на сердце» и т. п.), говорят о перспективах «облегчения жизни, освобождения от надоевшего груза проблем». Соответствующим образом «присоединяются» к лицам, акцентуированным в других сенсорных системах или комплексно. Целесообразно применять также прием цитирования и других, независимых от сенсорных систем высказываний пациента.

На невербальном уровне незаметно для больного имитируют его манеру невербального поведения, демонстрируют частично или полностью совпадающие позы и движения от крупных (движений головой и конечностями) до мелких (движений глазами, мигательных движений), а также дыхания.

Создание конгруэнтности приводит к возникновению раппорта в состоянии бодрствования, эта связь благоприятствует проведению лечебной суггестии. Качество раппорта можно проверить по степени обратной, ответной неосознаваемой имитации со стороны пациента — копированию невербального поведения психотерапевта, если тот после этапа подражания переходит к самостоятельным движениям.

Весьма важным для установления глубокого эмпатического контакта является доступное объяснение больному причин его проблем или заболевания, предложение определенного плана помощи и вселение надежды на преодоление кризиса. Это в наибольшей степени соответствует ожиданиям пациента, реально отражает профессиональную компетентность специалиста и является первой ступенью полноценной психотерапевтической помощи.

2 этап. Клинико-психологическая диагностика Клинико-психологичсская диагностика при ФПРЛ фокусируется на анализе когнитивного стиля, характерного для пациента, и выявлении его глубоких основ. Этот идентификационно-диагностический процесс включает в себя изучение жалоб, анамнеза жизни и заболевания, а также анализ каждого из уровней и элементов когнитивно-аналитической структуры личности и поведенческого цикла. При этом используются адекватные клинико-психологические методы. В затруднительных случаях проводится гипноанализ. Для оценки состояния биологического уровня используются параклинические методы.

Элементы личностной организации (индивидуальные особенности ситуационного и предситуационного мышления, систему отношений, иерархию жизненных ценностей, концепции и др.) рассматривают как в аспекте их влияния на развитие заболевания, гак и в плане наличия ресурсов данного индивидуума, способных обеспечить выздоровление. В качестве ресурсов могут выступать любые способности и особенности пациента — и положительные и отрицательные (см. метод «Актуализации ресурсов»).

Для повышения надежности оценки проблем пациента, его когнитивного стиля и с целью получения структурного материала для отдельных методов ФПРЛ используются описанные ниже диагностические подходы, часть которых включает в себя шкалированное или графическое отображение некоторых личностных особенностей и динамики имеющихся расстройств.

1. Построение иерархической шкалы или диаграммы, отражающих соотношение актуальных для пациента проблем. Шкала представляет собой вертикаль, в верхней части которой располагают максимально значимую проблему, а ниже — менее значимые. Пациент вместо построения шкалы может выбрать диаграмму, на которой злободневность тем отражается площадью соответствующих секторов или прямоугольников. Детям при этом говорят, что необходимо «нарезать кусочки торта из проблем» — каждый кусочек должен соответствовать остроте проблемы. Полезны также «отраженные» диаграммы, которые выстраивают родственники пациентов (особенно детей), отражая взгляд со стороны на их проблемы и проявления болезни.

На рисунках 4 и 5 демонстрируются примеры таких шкал и диаграмм.

2. Построение шкалы, отражающей иерархию негативных психологических состояний — тех, что беспокоят пациента на данном этапе, от которых он хотел бы избавиться, например, пониженного настроения, избыточной раздражительности, головных болей.

Рис. 4. Шкала актуальных проблел

Рис. 5. Диаграмма актуальных проблем

3. Построение графика, отражающего среднесуточный эмоциональный баланс, усредненный, наиболее типичный характер динамики эмоциональных колебаний. На этом графике по вертикали, используя пятибалльную шкалу, отражают уровень эмоций: 5 баллов — очень хорошее настроение, 0 баллов — очень плохое.

По горизонтали откладывают время в течение суток. Для примера приводится рисунок 6.

Рис. 6. Среднесуточная динамика эмоционального состояния

4. Построение шкалы, отражающей наиболее типичную иерархию мыслей в течение суток, как позитивных, так и негативных. Здесь отражаются темы размышлений.

5. Построение аверсионной иерархической шкалы неприятных явлений — перечня, отражающего все, что субъективно неприятно больному. Он может включать отдельных людей и их поведение, определенные воспоминания, состояния боли, виды земноводных, насекомых, слизней, виды пищи, отдельные объекты — все, что вызывает негативные психологические и физические состояния, например, тревожность, усталость, отвращение, тошноту, рвоту и т. д. Эта шкала применяется далее при проведении методик, использующих механизмы аверсии и контраста.

6. Построение шкалы, отображающей иерархию приятных явлений (шкалы удовольствий), — с охватом широкой сферы, противоположной по содержанию аверсионной шкале. При аддик-тивных расстройствах отражают положение объектов зависимости с учетом степени получаемого удовольствия. Данная иерархия позволяет определить объем позитивно-эмоциональных ресурсов пациента и используется для методик повышения эмоцио-

нального фона (см. метод кумуляции радости и др). При аддик-тивных расстройствах из этих ресурсов со,3даЮТ конкурентоспособный арсенал по отношению к объектам Зависимости.

7. Построение иерархической шкапы нЬгативных триггеров _ внутренних (определенных эмоционально -психологических состояний) или внешних (определенных сиТуацИИ людей, объектов, мест и др.) стимулов, провоцирующих нежелательное поведение (эмоциональные срывы, тревожность страх, желание употребить алкоголь и т. п.). Показания этой Ш1<алы используются на этапе нейтрализации действия негативных ТрИГГСрОВ 8. Построение иерархической шкалы Ресурсов, отражающей сдерживающие факторы - сильные стороны Щчносп1 пациента, способные конкурировать с негативными т^чаЩциями, а также внешние факторы, которые препятствуют нежел^ьному поведению. Эта информация используется в методе актуализацИи ресурсов 9. Построение шкалы «Баланс намерьнии>>) состоящей из двух частей: в одной из них, левой (при письмс слсва направо как бы отражающей прошлое, пройденный этапч откладывают доводы «Против» освобождения от патологичес;ких стереотипов за сохранение расстройства. На другой, правой (для сообщения подсознанию правильности этого выбора, отражения настоящего) приводят доводы «За» здоровое поведение. Внизу условно подсчитывают, взвешивают соотношение того q другого — подводят баланс. Эти данные применяются на этапе стимуляции лечебной мотивации у пациента.

10. Построение иерархической шкалы Ж1,зненных ценностей позволяющей выявить доминирование уязвил,1ЫХ ценностей и Определить основу характерных для пациента Отношений При ад-диктивных расстройствах на ней, как и на прьДЬ1дуЩСИ шкалс ус_ танавливают ценность пристрастия. Эта шкал^ част0 используется при ФПРЛ и играет большую роль в Методе когнитивно-ценностной гармонизации.

11. Построение графика развития заболе%ния ц0 вертикали откладывают состояние здоровья, используя 5-балльную шкалу-5 баллов очень хорошее состояние, отсутствис жалоб, 0 баллов —

Наиболее тяжелое состояние. На этом графике рядом с подъемами и спадами отмечают их причины. Отсчет начинают с момен-|.|, незадолго предшествовавшего началу заболевания или появ-ипшю проблем, когда состояние больного было хорошим, независимo от того, как давно это наблюдалось. Рисунок 7демонстрирует модель такого графика.

Рис. 7. Динамика заболевания

12. Изучение самооценки любым из принятых в психодиагностике способом.

13. Анализ мыслей пациента — один из наиболее важных этапов диагностики. Для этого больному дают задание регистрировать свои мысли (именно мысли, а не названия тем, в отличие 4-го диагностического элемента). Ему вменяется в обязанность носить с собой удобную записную книжку и записывать в нее все, о чем он думал, по возможности не откладывая. Мысли записывают любые, без редакции, как они есть. Наличие «тотальных» записей ментальной продукции пациента позволяет точнее понять его приоритеты. Если вести такие записи тяжело, то регистрируют лишь содержание процесса осмысления психотравмирующих проблем.

14. Далее сочетают процесс диагностики с одновременным информированием пациента об особенностях дисгармоничных и гармоничных, склонных к дезадаптации и адаптированных лиц. В ходе клинико-диагностической дискуссии доступно разбирают

каждое качество тех и других, идентифицируя их наличие у пациента, вычисляя в итоге интерактивный коэффициент адаптации (см. метод когнитивно-ценностной гармонизации).

15. Проведение ассоциативного эксперимента. Его цель — исследование вербальных и невербальных (аналогово-образных) ассоциаций больного, связанных со словами-стимулами, имеющими тематическое отношение к актуальным проблемам пациента и структуре его заболевания. Охватывают как можно больший смысловой материал и на каждое стимульное слово получают несколько ассоциирующихся с ним слов и образов. Предъявление проблемно-значимых слов сочетают с нейтральными, «шумовыми». Пациенту дают инструкцию отвечать быстро, не задумываясь. Для повышения достоверности возникающих ассоциаций исследование сочетают с релаксацией или неглубоким гипнозом (при глубоком гипнозе ассоциации могут иметь внушенный характер).

Выявленные ассоциации раскрывают подробности когнитивных матриц, преднепозиций и используются далее в различных техниках ФПРЛ (см. метод позитивных ассоциаций и др.). Этот эксперимент повторяется в процессе лечения для оценки динамики выздоровления — изменение ассоциаций на проблемные стимулы в сторону извлечения позитивных вариантов является благоприятным признаком, свидетельствующим об успешности психотерапии.

16. Изучение индивидуальной терминологии, касающейся специфики используемых слов и формулировок, относящихся к субъективному наименованию проблемы и описанию ее содержания.

17. Изучение и спецификация сенсорно-образной продукции, участвующей в процессе переработки актуальной информации, имеющей отношение к психотравмирующим факторам.

18. Оценка невербальных — мимических и пантомимических -проявлений, характерных для переживаний пациента.

16, 17 и 18 диагностические элементы используются как для создания конгруэнтных моделей взаимодействия психотерапевта с пациентом, так и для последующего проведения лечебно-коррск-ционных воздействий (см. «Метод контрастных переживаний» и др.).

Расшифровывая записи мыслей пациента, сравнивая их с информацией, полученной при анализе шкал и графиков, и выявлен-

ными соотношениями между дезадаптивными и адаптивными чертами, используя методы дедукции и индукции, проводят идентификацию когнитивного типа личности и выделяют глубинные, «ядерные» когнитивные построения, определяющие стиль поведения и послужившие причиной психогенного расстройства.

3 этап. Стимуляция мотивации пациента к избавлению от патологических моделей поведения

В большинстве случаев пациент приходит к психотерапевту, имея достаточную мотивацию лечиться. Исключение могут составлять некоторые демонстративные, эксплозивные, шизоидные личности или больные зависимостями от психоактивных веществ, а также лица, страдающие сексуальными парафилиями.

Однако даже при наличии потребности лечиться далеко не все больные понимают, что пограничные и аддиктивные расстройства связаны с особенностями их личности, главным образом с дезадаптирующими когнитивно-поведенческими стратегиями. Поэтому первоначально пациенту объясняют глубокие причины его проблем.

Рассмотренный выше идентификационно-диагностический процесс при ФПРЛ это не только изучение больного, но и параллельное изучение больным самого себя под руководством психотерапевта. Это знание самого себя повышает мотивацию к внутренним изменениям, чтобы, как это ни парадоксально, в большей степени стать самим собой — избавившись от неадекватных убеждений и поведенческих стереотипов, тревожности, тоскливости и других психологических отклонений, которые мешают чувствовать и понимать самого себя, чувствовать внутри себя гармонию и комфорт.

Для усиления лечебной мотивации пациенту описывают неблагоприятные перспективы сохранения дезадаптивных когнитивно-поведенческих стереотипов — усугубление расстройств, снижение чувства удовлетворенности жизнью и творческого потенциала, нарастание противоречий с окружающими, ухудшение соматического статуса и т. п.

С другой стороны, рисуют благоприятные перспективы, появляющиеся в случае усвоении адаптивных моделей поведения, -позитивные перемены в жизни и самочувствии, обретение психологического равновесия, истинной душевной свободы и др. Объясняют, что это одновременно служит профилактикой раннего старения, психосоматических и соматических расстройств, которые так или иначе связаны с душевным состоянием. Приводятся примеры из практики, демонстрирующие блага позитивных перемен в жизни. Разрабатывая этот вопрос, пользуются данными шкалы «Баланс намерений».

Сравниваются модели поведения пациента, связанные с бережным уходом и большими затратами времени или денег на ценности, несопоставимо более низкие по значимости, чем здоровье и психологический комфорт, — например, уход за автомобилем или домом, питание, чистка зубов, выбор и покупка товаров и т. п. В то время как отсутствие заботы о своем душевном состоянии приводит к нервным срывам и лишает возможности наслаждаться чем-либо вообще.

Для активации настроенности пациента на радикальные перемены и патогенетическую помощь обретение психического равновесия и здоровья связывают именно с коррекцией его когнитивного типа как с единственно возможным вариантом.

При аддиктивных расстройствах используется также прием «иатрогенизации-ннохондризации» больного, основной сутью которого является преувеличение тяжести обнаруженных нарушений и последствий заболевания, утяжеление прогноза на будущее.

Кроме этого, при данной патологии добиваются осознания пациентом истинного места аномального удовольствия среди других источников удовольствий (как физиологических, так психологических и духовных) и реальной ценности этой потребности по сравнению с другими интересами и видами деятельности, что стимулирует потребность изменяться. Для иллюстрации здесь используют составленные на предыдущем этапе шкалу удовольствий (как правило, степень удовольствия, связанного с интоксикацией ниже, чем удовольствие от других источников) и шкалу жизненных ценностей (обычно ценность пристрастия ниже, чем другие, социально одобряемые ценности).

Так, например, при алкоголизме проводят сравнительное изучение ценности психотропных эффектов водки и ценности психологических эффектов от общения с близкими людьми, успехов в делах, осознания себя полноценным человеком или, наконец, от интимных отношений. Предлагаются альтернативные диады: «Бутылка или здоровье?», «Бутылка или работа?», «Бутылка и мерзкая деградация, нищета, презренное существование, пьяная смерть или трезвость и чистота, приобретения, истинные радости, достойная жизнь?» и т. п.

Помимо этого предлагается сделать выбор по поводу следующего предложения: «Согласились бы вы на такую процедуру: Вам ежедневно, по нескольку раз в день будут вводить в мозг через специальную канюлю химическое средство, которое повышает настроение, но никаких вредных последствий от этого не будет или, если они и будут, то не скоро?» Как правило, пациенты не соглашаются на это, наличие согласия — прогностически неблагоприятный признак, свидетельствующий о низкой ценности ясного сознания, низкой мотивации сохранения чистоты внутренней среды и настроенности на любое, в т. ч. искусственное, достижение эмоционально-позитивных состояний.

Отказавшимся от этого предложения говорят о том, что они это делали сами, только вводили себе психоактивные химические средства другим путем, и они все равно попадали в мозг, причем использованные средства имели очевидные, доказанные и уже проявившиеся побочные, разрушающие здоровье эффекты. Не принимая способ лабораторного внутримозгового введения психоактивных веществ, пациент получает дополнительный стимул к отказу от употребления их естественным образом.

При аддикциях имеет успех и следующий прием. Больному объясняют, что он предохраняет себя от опасностей, которые маловероятны или по своим последствиям незначительны, — он не ест грязными руками, старается мыть их перед сдой, не ест испорченные продукты, не пьет из лужи, не станет заниматься любовью с подозрительной в плане инфицированное™ венерическим заболеванием женщиной (хотя мог бы получить удовольствие). Однако опасность заразиться пищевой инфекцией, тем более холерой, чумой или СПИДом незначительна, в то время как

вероятность получить гепатит, цирроз печени, деградировать или умереть от запоя или передозировки наркотика очень велики. Статистика, данные о смертности алкоголиков и наркоманов подтверждают это. Степень же удовольствия, связанного с отравлением мозга алкоголем или другими веществами при аддиктивных расстройствах, чаще всего несоизмеримо мала по сравнению с этим очевидным риском и уступает или сопоставима с удовольствием, получаемым из других источников.

Кроме этого, для повышения мотивации отказа от разрушительных пристрастий приводят примеры того, что человеческая жизнь изначально, постоянно и весьма часто сопровождается отказами от чего-то, имеющего определенную ценность, и люди, как правило, не обладают всем, чем хотели бы. При этом спрашивают пациента о том, насколько полно удовлетворены его желания, обладает ли он всем «самым-самым». Таких лиц обычно не бывает. Ему говорят, что раз он спокойно переносит то, что он не президент, не академик, не финансовый олигарх, не первый красавец и атлет, то к этому набору не будет большим дополнением, а для него не будет большой утратой отказ от того, что приносит очевидный вред, что явно мешает ему жить. Это отказ от удовольствия, за которое нет смысла держаться, так как оно не является самым сильным в жизни (если не является). Есть вещи гораздо более приятные и приносящие при этом пользу.

Мотивация избавления от аддикции повышается при внушении или убеждении больного в положительном отношении к преодолению состояний эмоционального дискомфорта другими способами, удобными и не имеющими никаких отрицательных последствий, например, с помощью методов психической саморегуляции.

При алкоголизме необходимо также принятие пациентом модели трезвой встречи праздников, трезвого заключения сделок, трезвого досуга, трезвого общения с приятелями и в целом модели трезвости как естественной и достойной, не подрывающей авторитет (часто состояние трезвой «белой вороны» среди пьющих воспринимается как неприемлемое). Добиваются осознания того, что как раз невозможность нормально употреблять спиртное и связанные с этим последствия мешают нормально встречать праздники, вести переговоры и дела, проводить досуг, по-нас-

тоящему общаться с друзьями, подрывают авторитет. Помимо зтого пациент должен понять невозможность беспроблемного употребления алкоголя, полную утрату способности контролировать его количество (употреблять в небольших дозах) и пожизненное сохранение этого дефекта.

Практически в каждом методе ФПРЛ есть приемы, прямым пли косвенным образом стимулирующие мотивацию личностного роста, позитивных перемен и отказа от дезадаптивных моделей поведения.

Многие методы позволяют также преодолеть тенденцию к сохранению симптомов и сопротивлению лечебно-коррекцион-ному процессу. При этом часто используются способы негативного подкрепления и отягощения заболевания, позволяющие сделать это сопротивление субъективно невыгодным и неприятным.

4 этап. Тренинг пластичности, коррекция психофизиологической ригидности с целью повышения готовности пациента к освобождению от дезадаптивных стратегий поведения и усвоению новых, адаптивных

Психологическая ригидность является одной из причин дис-конгруэнтности личности и среды. Личность может не успевать за динамикой жизни, переменами социальных условий и индивидуальных особенностей окружающих людей, сохранять неадекватные, консервативные, не раз доказавшие свою вредоносность когнитивно-поведенческие стратегии. Отсюда необходимость развития психологической пластичности как таковой или доведение до различных уровней личности идеи целесообразности перемен и их принятия. Задачи этого этапа решаются с помощью метода «Тренинг пластичности (коррекция психофизиологической ригидности)» на инициирующем этапе ФПРЛ.

5 этап. Когнитивно-ценностная гармонизация личности

Этот этап реализуется путем применения метода «Когнитивно-ценностная гармонизация личности», которая является центральным звеном ФПРЛ. Именно здесь решается задача личностного роста пациента, переформирование глубоких структур когнитивного типа, изменения характерной для него, не адекватной условиям реальной жизни системы ценностей и отношений, коррекция когнитивных искажений, устранение психологической дисгармонии.

6 этап. Устранение негативных, дезадаптирующих когнитивно-поведенческих стереотипов с нейтрализацией нежелательных реакций на патогенные триггеры — стимулы, запускающие аномальные реакции Задачи 6 этапа также относятся к весьма важным и решаются с помощью адекватного объема консолидирующих методов ФПРЛ. Устранение дезадаптирующих стереотипов мышления и поведения является неполным, если не проводится нейтрализация действия патогенных триггеров (внутренних или внешних), инициирующих аномальные реакции. Это позволяет наиболее глубоко оздоровить поведенческие системы личности, так как оказывает влияние на самые ранние этапы организации поведения.

7 этап. Фиксация позитивных, адаптирующих когнитивно-поведенческих стереотипов

Лишение больного привычных патологических стереотипов, осуществляемое на предыдущем этапе, создает внутрипсихологи-ческий «вакуум», исчезновение устоявшейся системы мировосприятия может восприниматься как кризис. Поэтому вместо дезадаптирующих концепций и моделей поведения фиксируют их альтернативные, позитивные варианты, повышающие адаптационный потенциал личности и устраняющие основы для новых психологических кризисов. Эта важная задача осуществляется с помощью применения индивидуального набора методов консолидирующего этапа ФПРЛ.

8 этап. Обучение пациентов психической саморегуляции

Освобождение пациента от помощи и опеки со стороны психотерапевта или других лиц является следующей важной целью ФПРЛ. Данное направление позволяет достичь необходимого уровня психологической грамотности для успешной социальной адаптации. Обучение пациентов психической саморегуляции проводится с помощью соответствующих методов на завершающем этапе. Эти методы нацелены на своевременное применение как в специальных благоприятных условиях, при изоляции от внешних помех, так и в ситуациях непосредственного общения, незаметно для окружающих, тогда когда они особенно нужны.

9 этап. Последовательная тренировка адаптивных навыков в условиях визуализации проблемных ситуаций, ролевого тренинга и в реальных психотравмирующих условиях

На этом этапе ставится задача подготовить пациента к реальной жизни. Временное отстранение от проблемных ситуаций, тем более полное, например, при лечении в стационаре, само по себе облегчает состояние пограничных больных. Вдалеке от психотравм легко «быть здоровым». На определенном этапе лечения при отсутствии контакта с негативными стимулами пациенты часто перестают предъявлять жалобы на свое самочувствие, однако «правда жизни» может легко лишить их душевного равновесия.

Для профилактики рецидивов при завершении методов консолидирующего и заключительного этапов ФПРЛ проводится постепенная подготовка пациента к встрече с острыми проблемами, последовательная тренировка адаптивных навыков. Первоначально это проводится в условиях визуализации проблемных ситуаций, затем ролевого тренинга и после закрепления навыков на этих этапах — в реальных психотравмирующих условиях.

10 этап. Коррекция сензитивности (повышение психофизиологической толерантности и стрессоустоичивости)

Подготовка к трудностям жизни при ФПРЛ затрагивает не только специфические проблемы пациента и его «локальную» уязвимость, но и предполагает всестороннее повышение сопротивляемости к негативным психологическим факторам вообще. С этой целью на завершающем этапе проводится тренинг психофизиологической толерантности и стрессоустоичивости (коррекция сензитивности).

11 этап. Динамическое наблюдение, контроль и поддерживающие сеансы

ФПРЛ ориентируется на достижение долгосрочных результатов, эту задачу помогает осуществить динамическое наблюдение, контроль и поддерживающие сеансы. Для этого с пациентом выбирают индивидуальное расписание контрольных коррекционно-диагностических встреч, которые проводятся с разной частотой -от 1-й в месяц до 1-й в полгода, год, 3 года или еще реже. Кроме личных встреч практикуются телефонные беседы, а также почтовая вязь или контакты через Интернет с использованием тестов.

ЧАСТЬ II. МЕТОДЫ ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ ПОЗИТИВНОЙ РЕИНТЕГРАЦИИ ЛИЧНОСТИ

Глава 1. АВЕРСИОННЫЙ ТРЕНИНГ
Метод используется для отторжения ранее предпочитаемой патологической модели поведения и устранения зависимости от психоактивных веществ, объектов или отдельных лиц и представляет собой аверсионный лечебно-коррекционный комплекс. Его основное содержание составляют модифицированные приемы условно-рефлекторной психотерапии и якорной техники ней-ролингвистического программирования, которые включают в себя тематически ориентированную аверсионную суггестию и аутосуггестию, подкрепляемую специальными манипуляциями, облегчающими вызывание нужных реакций.

Проработка проблемных тем пациента на фоне повторяющейся аверсионно ориентированной стимуляции эмоции неприятия, тошнотно-рвотных, болевых и других отрицательных реакций формирует негативизм по отношению к нежелательному поведению или объектам зависимости.

Первоначально создают «аверсионный потенциал личности» — набор отрицательных реакций, впечатлений, воспоминаний, ожиданий и прогнозов.

Данный потенциал по своей эмоциональной и интеллектуально опосредованной силе должен быть конкурентоспособным по отношению к интеллектуальной и эмоциональной заряженно-сти негативного состояния, которое предполагается корректировать или нейтрализовать. Для этого используют информацию, полученную на диагностическом этапе, — шкалу аверсии, выбирая из нее наиболее неприятные факторы. Они относятся к разряду первично-аверсионных условно-рефлекторных стимулов — воздействий, вызывающих реакцию неприятия и отвращения, уже сформированных ранее естественным образом.

Это могут быть тошнотно-рвотные, тревожные, устрашающие, депрессогенные и другие неприятные реакции, связанные с определенными впечатлениями из собственно пережитого или увиденного со стороны (несчастными случаями, травмами, оперативными вмешательствами, воспоминаниями о перенесенной боли, образами рвотных масс, фекалий, червей, слизней, гнилостного процесса и т. п.).

Они могут включать в себя собственно вербальную информацию об этом событии, образы из тех или иных сенсорных систем (зрительной, слуховой, ольфакторной, вкусовой, тактильной, кинестетической) и их мимико-пантомимическое сопровождение. В их структуре важно выделить ядерные сегменты — наиболее эмоционально насыщенные компоненты, которые далее при воспроизведении целенаправленно пролонгируются и «периферию» (второстепенные элементы).

После подробного обсуждения с пациентом деталей этих воспоминаний осуществляют их пробное воспроизведение, оценивают степень выраженности неприятных эмоций, после чего останавливаются на окончательном варианте набора этих впечатлений.

Если первично-аверсионных стимулов не обнаруживается или имеющиеся реакции не обладают нужным аффективным зарядом, то для их формирования или усиления на следующем этапе используют вторично-аверсионные условно-рефлекторные стимулы — аверсионные когенераторы. Они представляют собой специальные манипуляции (изолированные, отдельные или комплексные) в пределах когнитивной сферы, одной или нескольких сенсорных систем и на телесно-фиксированном уровне.

На следующем, втором этапе целенаправленное переживание первично-аверсионных стимулов (если они имеются) сочетают с включением аверсионных когенераторов для обеспечения быстрого и яркого оживления отрицательных состояний и их усиления.

В когнитивно-вербальной сфере используют «ключевые» умозаключения, ассоциации, фразы или слова, в виде внутренней или экспрессивной речи, среди которых выбирают ведущий аверсионный вербальный маркер, емко определяющий отно-

шение пациента к воспроизводимым переживаниям («бессмысленно», «отвратительно», «гадко», «боль», «глупо» и т. п.). Таких маркеров может быть несколько.

В зрительной сфере могут использоваться визуализации этих когнитивно-вербальных построений (умозаключений, ассоциаций, фраз или слов), которые представляют в виде букв, образов или символов. Создаются также самостоятельные новые, вторично-аверсионные образы, которыми дополняют образы первоначальные. Например, при целесообразных грубых воздействиях при лечении наркотической аддикции используется представление грязных тел наркоманов, копошащихся в месиве шприцев, таблеток, порошка, слизи, мусора и нечистот среди уже умерших собратьев, на телах которых видны проявления гнилостного процесса и т. д.

В системе слухового восприятия в качестве дополнений могут быть те или иные звуковые ритмы, музыка или звуки неприятного, фрустрирующего характера (например, фонограммы голосов дельфинов, звуков металлического скрежета, царапания пенопластом по стеклу).

В пределах ольфакторной системы применяются неприятные запахи раствора аммиака, жженой ваты и др.

Когнитивно-вербальные и сенсорно-определенные когенераторы сочетают с телесно-фиксированными когенераторами:

мимическими и пантомимическими стереотипами, отражающими негативные эмоции, реакции отвращения и отказа (отрицательными движениями головой, жестом отказа рукой);

необычными жестами (соединением пальцев рук или ног непривычным образом и т. п.);

псевдоакупрессурой (плацебопрессурой) — умеренно болезненным массажем сензитивных точек Хэ-Гу, козелков ушных раковин, точки Бехтерева (места прохождения локтевого нерва в области локтевого мыщелка), давлением указательным пальцем на область солнечного сплетения, фиксацией зубами кончика языка и др.

Кроме этого, телеснофиксированные манипуляции включают в себя «фармакотерапию» (плацебофармакотерапию) с использо-

ванием никотиновой кислоты внутрь, ксантинола никотината и беллалгина, которые имеют неприятный вкус, для рассасывания во рту. Помимо этого применяется мазь «Финалгон», которую точечно или захватывая участки большей площади, втирают в «проблемные зоны» — например, области желудка при алкоголизме.

Средства плацебопрессуры и плацебофармакотерапии опосредуют внушением как «точечно-рефлексогенные акупрессурные воздействия», «аминокислоты» и «биогенные стимуляторы», необходимые для «активации ресурсов, преодоления заболевания». Истинная сущность этих средств должна быть скрыта от больного, в противном случае их эффект значительно снижается. О применении данного рода воздействий, в частности о дозировках препаратов, см. «Метод телеснофиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования».

Когенераторами могут быть также фразы, жесты и все оттенки вербального или невербального поведения психотерапевта, совпадающие по времени и эмоциональной направленности с неприятными переживаниями пациента.

После обсуждения с больным структуры аверсионного потенциала (первично-аверсионных условно-рефлекторных стимулов, аверсионных когенераторов и маркеров), приступают к формированию эффективного доступа к нему для успешной «реанимации» аверсионных эмоций и ощущений. Для этого действуют по следующим правилам:

1. Аверсионные условно-рефлекторные когенераторы успешно фиксируются в момент максимально яркого представления первично-аверсионных стимулов (особенно их ядерных сегментов) и выраженного сопутствующего эмоционального переживания. Это отражает рис. 1.

2. Подкрепляющие манипуляции должны быть легко воспроизводимыми, удобными в использовании, сверхсложные действия нежелательны. Необходимо, чтобы они могли незаметно применяться в среде общения, не вызывая у окружающих недоумения или протеста.

Рис. 1. Последовательность фиксации когенераторов аверсионных реакций:

тах — максимальная интенсивность воспроизведения первично-аверсионных стимулов; inin — минимальная интенсивность воспроизведения первично-аверсионных стимулов; opt — оптимальное время фиксации когенераторов

3. Важна специфичность подкрепляющих манипуляций — желательно использовать те, которые не применяются в других случаях для того, чтобы исключить ослабление или нейтрализацию их действия и обеспечить строгую однозначность эффекта.

4. Необходимым условием для успешности метода является стандартизация и точность повторного воспроизведения аверсионного комплекса — и когнитивно-вербальных построений, и образов, и жестов, и поз, и плацебовоздействий -необходим жесткий стереотип, который вызывает жестко-тождественные реакции.

5. Для фиксации аверсионного стереотипа целесообразно провести адекватное количество повторений. Это определяется возникающим эффектом — успешностью «реанимации» нужных переживаний. Обычно требуется около 10 повторений по нескольку минут каждое.

6. Желательно «поддержание формы», периодическое повторение тренировок с самого начала.

7. Со временем, если стандартный образ становится привычным и теряет совою эмоциональную заряженность, его модифицируют.

Таким образом, формируется первая часть аверсионного лечебно-коррекционного комплекса — аверсионная: аверсионный потенциал, включающий в себя первичные аверсионные стимулы (воспоминания) и вторичные аверсионные стимулы — когенераторы, манипуляции в пределах различных систем, облегчающие доступ к первым и усиливающие их.

Далее формируют вторую часть лечебно-коррекционного комплекса — акцепторную, которая будет далее соединена с аверсионной. Первоначально на этом этапе создают стандарт воспроизведения образа негативной модели поведения, людей и объектов, по отношению к которым возникают патологические реакции (патогенный акцептор). Аналогично структуризации первично-аверсионных стимулов выделяют стандартизованные когнитивные, вербальные, сенсорно-определенные, телеснофик-сированные компоненты, которые играют роль патогенных условно-рефлекторных кооператоров. Однако при этом не требуется выполнения всех правил воспроизведения, которые применяются для «реанимации» аверсионного потенциала.

Здесь также важным является вычленение «ядра» переживаний — наиболее значимого компонента, который обозначается ведущим тематическим патогенным маркером — наиболее характерным словом, фразой, образом, жестом или их комбинацией, обозначающим переживание или его причину (например, «тоска», «гнев», «бывший муж», «игра», «алкоголь», «выпивка», «табак» и т. п.).

Выделяется и «периферия» (второстепенные элементы), предвестники (самые ранние эмоциональные состояния) и инициирующие стимулы (факторы-триггеры, запускающие процесс

аномального реагирования — определенные мысли, образы, люди, объекты, места, зоны и т. д.).

Кроме этого варианта воспроизведения акцепторной части аверсионного лечебно-коррекционного комплекса может использоваться несколько более сложный, при котором патогенные условно-рефлекторные когенераторы (когнитивно-вербальные, сенсорно-фиксированные, мимические и пантомимические), облегчающие доступ к самим негативным переживаниям и стереотипам поведения, требующим коррекции или полного устранения, фиксируют, руководствуясь теми же принципами, что и вторич-но-аверсионные когенераторы.

После формирования акцепторной части аверсионного лечебно-коррекционного комплекса его интегрируют с аверсион-ным потенциалом — «наслаивают» заряд аверсии на негативные поведенческие стереотипы, соединяя ведущие маркеры и фиксируя интегративный лечебно-коррекционный вербальный маркер. На эту процедуру, как и на предыдущую, в среднем требуется около 10 сеансов. Критерий успешности — яркость аверсии и невозможность прежнего эмоционального отреагирования при моделировании взаимодействия, а затем и реальных контактах, отрицательными факторами.

Таблица 1 схематически отражает результат интеграции аверсионного потенциала и акцепторной части — структуру лечебно-коррекционного комплекса.

В процессе интеграции воспроизведение негативных стереотипов сопровождают синхронным или периодическим включением соответствующих аверсионных переживаний и когенерато-ров. Для получения надежного результата важно создать устойчивый стереотип своевременной активации аверсионного потенциала, начиная с самых ранних этапов воображаемого взаимодействия с патогенными триггерами и предвестниками отрицательной эмоции или побуждения. В то же время негативный стимул должен быть распознан.

Таблица 1. Структура аверсионного лечебно-коррекционного комплекса

Аверсиоиный лечебно-коррекционный комплекс

Интегратнвный лечебно-коррекционный вербальный маркер

Аверсиоиный потенциал

Патогенный акцептор

Ведущий аверсионный маркер

Ведущий тематический патогенный маркер

Вторичные аверсионные условно-рефлекторные стимулы — когене-раторы

Патогенные условно-рефлекторные когенераторы

Первичные аверсионные условно-рефлекторные стимулы

Негативный когнитивно-поведенческий стереотип

Это отличает данную процедуру от предшествующего этапа. Здесь необходимо не допустить развития негативной реакции по ее привычному пути, заблокировать его, провести аверсию, «перевернуть», перевести реакцию в другую полярность — из прежней, предпочитаемой — в новую, отвращающую, дать патологическим стереотипам другой оттенок — отталкивающий вместо притягательного. Необходимо заблокировать даже тенденции, «намеки» на прежний путь реагирования. Если аверсионный потенциал наслаивать в период максимального проявления патологической реакции, то конкуренция между этими двумя частями лечебно-коррекционного комплекса будет сильнее, аверсия может быть приглушена эмоциональной силой патологической реакции, кроме того, часть нежелательного пути остается «нетронутой», т. е. как бы разрешаемой.

Особенности процесса интеграции лечебно-коррекционного комплекса отражены на рис. 2.

Аверсионные манипуляции должны охватывать не только настоящее, но и прошлое и будущее пациента с обозначением всех вариантов контакта с патогенными факторами (воспоминаний, прогностических представлений, мыслей, образов, рассказов кому-либо, зрительного или слухового восприятия сходных тем, непосредственного контакта и т. д.) и всего спектра проявлений негативных стереотипов.

Рис. 2. Последовательность нейтрализации патологических когнитивно-поведенческих стереотипов с помощью аверсионного потенциала:

max — максимальная интенсивность воспроизведения патологических когнитивно-поведенческих стереотипов; min — этап предвестников, минимальная интенсивность воспроизведения патологических когнитивно-поведенческих стереотипов; opt — оптимальное время фиксации когенераторов

Процесс интеграции лечебно-коррекционного аверсионного комплекса может сопровождаться ауто- и гстсросуггестией неприятия аномальных когнитивно-поведенческих стереотипов, вплоть до стимуляции возникновения выраженных реакций отвращения.

После создания эффективно функционирующих навыков аверсионного переключения эмоций пациенту предъявляют таблички с названием проблемных тем и стимулов, провоцирующих негативные когнитивно-поведенческие стереотипы, которые перемежаются с табличками, обозначающими нешральные темы (темы приятные рекомендуется не затрагивать во избежание наслоений на них аверсионных следов). Получая табличку за табличкой, пациент реагирует на них соответствующим образом (аверсией или нейтрально). Упражнения с этими табличками проводятся и в домашних условиях.

По окончании занятий на уровне ментальное™ приступают к ролевым тренингам, в которых могут участвовать другие пациенты, персонал или родственники пациента. После успешного их выполнения переходят к тренировкам «in vivo», в реальной жизни, при действительном контакте с психотравмирующими факторами. Этот процесс при необходимости сопровождается дополнительными корригирующими воздействиями.

Затруднения в получении устойчиво хорошего эффекта авер-сионной психодрамы могут быть связаны с недостаточной когнитивной подготовкой пациента или слабостью аффективного заряда аверсионного потенциала по сравнению с основным патологическим. В первом случае можно направить аверсионный вектор на глубинные образования, имеющие отношение к этиологии и патогенезу имеющихся отклонений, — концепты или фактографию психогенеза (значимые впечатления прошлого). При возникновении проблем второго рода активнее используют аверси-онную суггестию и гипносуггестию, фармакологические и аку-прессурные плацебо-воздействия, описанные выше. Кроме этого может быть подвергнуто коррекции время интеграции аверсионного потенциала с акцепторной частью лечебно-коррекционного комплекса.

В качестве иллюстрации можно привести пример применения аверсионного тренинга у больной Ш. (дезаптивно-интегриро-ванный идеалистический моноцентрированный когнитип), в 35 лет заболевшей депрессивным неврозом после ухода мужа. Разрыв отношений произошел неожиданно, на фоне внешне благополучных отношений. Ш. была во всех отношениях образцовой женой, воспитанной в патриархальных традициях, она оставила карьеру и работу, целиком посвятив себя мужу и дочери. Позиция мужа, несмотря на уход из семьи, оставалась неясной, на разводе он не настаивал, хотя жил отдельно и встречался с другой женщиной. Состояние пациентки утяжелялось, она была целиком поглощена постигшим ее несчастьем, усиливались суицидальные тенденции. В течение 4 месяцев безуспешно лечилась средствами психофармакотерапии.

Первоначально была проведена коррекция выявленных глубоких дезадаптивных идеалистических концепций: «Брак до гроба. Только смерть может разлучить супругов», «Быть брошенной — все равно, что умереть, т. к. одиночество — это не жизнь», «Развод -это позор для женщины, потому, что нормальных женщин не бросают», «В теперешнее время одной мне не вытянуть дочь, не создать для нее нормальные условия жизни». Это осуществлялось с помощью методов позитивной интерпретации, контрастных переживаний, гротеска, релаксацией и гипнотерапией с использованием прямой суггестии и метафор. Однако состояние пациентки существенно не изменилось. Решено было использовать аверсионный тренинг, направленный на устранение притягательности мужа, достигшей степени патологической зависимости.

В аверсионный потенциал вошли первично-аверсионные стимулы — отрицательные впечатления, связанные с беременностью больной, перенесшей тяжелый токсикоз, пищевыми и алкогольными отравлениями, сопровождавшимися тошнотой и рвотой, с видом слизней и мокриц, а также запахом горелой ваты, который был очень неприятен Ш. Другим элементом потенциала аверсии стали вторично-аверсионные стимулы, условно-рефлекторные аверсионные когенераторы, которые были сформированы с выполнением соответствующих требований:

1. когнитивно-вербальный с аверсионными когенераторами: «нет гадости, хуже этой», «тошнота и рвота» и «это выглядит рвотно и звучит рвотно» (последнее выступало как ведущий аверсионный вербальный маркер);

2. сенсорно-определенные, отражавшие максимально точное воспроизведение ядерных сегментов этих образов и телесно-фиксированные — стандартизованные мимика и пантомимика реакций отвращения.

Далее была сформирована акцепторная часть лечебно-коррекционного комплекса — стандартизованное многокомпонентное воспроизведение личности мужа с фиксацией ведущего тематического патогенного вербального маркера «муж Денис».

Все манипуляции сопровождались суггестивным, эмоциональным, интонационным вербальным и невербальным подкреплением со стороны психотерапевта.

На заключительном этапе была осуществлена интеграция аверсионного потенциала и его ведущего аверсионно-вербаль-ного маркера «это выглядит рвотно и звучит рвотно!» с патогенным акцептором — стандартизованным образом мужа и его патогенно-вербальным маркером «муж Денис». В итоге в течение одного сеанса произошло бурное отрсагирование и смена полярности отношения к мужу «под вывеской» (интегративно-вср-бальным маркером) «Денис — это выглядит рвотно, это звучит рвотно!». В течение суток исчезли и симптомы депрессии, что больная назвала «каким-то волшебством». При дальнейшем наблюдении помощи не требовала, сделала успешные шаги в бизнесе, самостоятельно подала на развод с мужем и была разведена. Успех аверсионного тренинга был обеспечен предшествующей когнитивной подготовкой.

ГЛАВА 2. АКТУАЛИЗАЦИЯ РЕСУРСОВ

Метод направлен на использование естественных, уже имеющихся у пациента возможностей, ресурсов, резервов — как психологических (идей, ценностей, характера, темперамента и т. п.), так и физических, например, внешних данных или состояния здоровья.

Каждое психологическое качество, особенно акцентуированное, может приносить и пользу, и вред человеку, его окружению или обеим сторонам. Так, например, боязливость способна изба-вить от травм или ситуаций насилия и в то же время быть основой фобии. Чувство собственного достоинства может помочь человеку пережить одну группу проблем, но будучи ущемленным, служит основой для других. Педантизм в некоторых случаях необходим, например, в фармации, в других вреден и т. д. Точно так же физические данные, независимо от радикала своего качества могут позитивно или негативно сказываться на судьбе индивидуума.

При актуализации ресурсов на первом этапе проводят диагностику индивидуальных ресурсов. Они могут быть как положительного, так и отрицательного свойства, в т. ч. социально не одобряемого (например, жадность или внешние дефекты). Факт наличия и компенсирующая роль ресурсов прямо или косвенно внушаются психотерапевтом (это внушение может иметь оттенок скрытого от больного преувеличения) — формируется компенсирующая концепция ресурса.

На втором этапе производится подбор модели актуализации ресурса, его экстраполяция и переориентация — «адресное прикрепление» к тематике проблемного состояния в качестве оптимального способа адаптации. Примером здесь может служить прикрепление сверхтщательности к совершенному овладению навыками психической саморегуляции.

При использовании ресурсов с негативным радикалом важно найти альтернативу потребности, с которой связан этот ресурс, -найти способ мышления и поведения, который будет давать пациенту то, что давал негативный стереотип. Например, экспло-зивность чаще всего основывается на концепции: «Для того чтобы поставить кого-то на место — того, кто делает мне больно, или не так как я хочу, или вредит обществу — можно и нужно не только кричать, но таких можно и нужно бить, а некоторых и прибить. Для достижения цели нужны энергичные, радикальные средства». Выбрав цель — состояние психологической удовлетворенности, эксплозивность направляют против эксплозивное™, ее «яростно атакуют» привычным способом, добиваясь устранения. Это становится возможным, если в качестве ведущей принята ценность собственной духовно-психологической гармонии.

Точно так же истерическая дсмонстративность вполне может рассматриваться как ресурс, если «прикрепляется» к демонстрации достижений в области управления собой и движения в направлении личностной гармонизации, которые отмечаются и подчеркиваются психотерапевтом.

При наличии нескольких ресурсов или нескольких проблемных кластеров составляется своеобразный «банк ресурсов». Например, при лечении ожирения могут актуализироваться такие ресурсы, как чувство стыда, ипохондричность, боязливость и даже патриотизм («не позорить нацию своей фигурой»). В то же время избыточный вес как ресурс может способствовать преодолению идей собственной малоценности — «избыточный вес придает человеку солидность, полные люди окружающими воспринимаются с большим уважением, их обычно положительно оценивают с точки зрения человечности и доброты». При лечении гневливости, взрывчатости, возбудимости «эксплуатируют» чувства стыда, долга, совесть наряду с уже имеющимся ресурсом быть спокойным в тех или иных (не проблемных) ситуациях. Во всех случаях у каждого человека можно обнаружить достаточный внутренний потенциал.

В качестве эффективных ресурсов могут выступать также экстернальные качества — достоинства других людей, героев кино

и книг, их привлекательные для пациента особенности. Экс-тернальным ресурсным потенциалом обладают также предметы (имеющие статус амулетов, символов, фетишей или тс, что связаны с подходящими воспоминаниями), технические объекты (например, автомобиль, езда или нахождение в котором приносят положительные эмоции), любимые животные и т. д.

Предпочтительнее опираться на ресурсы «интернальные», те, что находятся «внутри» пациента, а не вне его, — это позволяет быть более свободным, исключает риск формирования психологической зависимости. Внешние ресурсы интериоризируют.

При использовании нескольких ресурсов учитывают их баланс, соотношение, особенности синергического или антагонистического взаимодействия.

В качестве базисного, первоначально апробируется когнитивный вариант актуализации: позитивная интерпретация, многократное осознание и логическое обоснование определенного качества как ресурса, вербальная суггестия или гипносугге-стия, аутосуггестия. Наиболее простым суггестивным вариантом является прямое внушение и самовнушение о наличии и значении того или иного ресурса, его целесообразности, выгодности с утверждением уверенного выполнения определенного варианта поведения. При этом желательно подготовить для пациента компактные карточки с соответствующими индивидуализированными текстами для самовнушения.

Далее апробируют сенсорно-фиксированную (главным образом, визуальную или аудиальную) и телесно-фиксированную (ми-мико-пантомимическую) модели актуализации ресурса. При визуализации эффективен путь от диссоциированного варианта (представления своей копии, обладающей желательным ресурсом) к ассоциированному (пациент «видит» ситуацию «как в жизни», «изнутри себя»). Аудиальное подкрепление включает в себя воспоминания и представления, сопряженные с системой слухового восприятия. Телесно-фиксированная модель основана на воспроизведении телесных (мимико-пантомимических) эквивалентов ресурсных состояний — например, уверенности, радости — или копинге стереотипа поведения личности, у которой «заимствуют» ресурс.

Для облегчения доступа к нужному ресурсу может быть использована якорная техника нейролингвистического программирования.

Важной является активация эмоций при извлечении и эксплуатации ресурса. Использование ресурсов облегчается при стандартизации тренирующих процедур с одновременным подключением и закреплением на высоте переживаний субъективно приемлемых вербальных, слуховых, двигательных или других стереотипов, хорошо доступных для повторного воспроизведения, играющих далее роль условно-рефлекторных когенера-торов (якорей) позитивного поведения.

На третьем этапе, после построения моделей актуализации ресурса проводят тренинги с эксплуатацией ресурса. Первоначально это могут быть проблемно-тематические когнитивные или сенсорно акцентированные построения (визуализации и др.), затем организуют ролевые тренинги и, наконец, сформированный навык используют в условиях реальных стрессогснных ситуаций.

Количество упражнений и тренингов определяется их качественным критерием — появлением устойчивой способности создавать желаемое психологическое состояние.

Четвертый этап — поддержание и коррекция стереотипа актуализации ресурса. Его реализация осуществляется пациентом самостоятельно, в соответствии с полученными рекомендациями или может быть связана с повторными психотерапевтическими сессиями по индивидуальному графику.

ГЛАВА 3. АЛЬТЕРНИРУЮЩАЯ СУГГЕСТИЯ И ГИПНОСУГГЕСТИЯ

Одной из главных особенностей метода альтернирующей суггестии и гипносуггестии является применение контрастных внушений, которые попеременно (маятникообразно) преподносятся больному и сопровождаются комплексным воздействием на ряд анализаторов, формирующим условно-рефлекторные связи лечебного характера (аверсионные — отталкивающие, отвращающие — или симпатические — привлекательные, притягательные).

При проведении метода после анализа жалоб, анамнеза и структуры личности внимание направляют на изучение субъективных психофизиологических реакций, ощущений и переживаний пациента, сопровождающих здоровое и патологическое поведение, с разделением их на положительные и отрицательные, приятные и неприятные. При этом используют максимальный набор ценностных, духовных, нравственных, когнитивных, эмоциональных, физиологических, визуальных, аудиальных и кинестетических характеристик обоих полюсов поведения. В итоге выстраиваются полярные, диаметрально противоположные позитивные и негативные суггестивные комплексы, включающие в себя субъективный опыт больного.

Важна когнитивная подготовка с обсуждением проблем пациента, механизмов развития заболевания и путей его преодоления. Необходимо рассмотреть закономерности организации поведения согласно прикладным психотерапевтическим моделям: ин-тегративно-онтогенетической и функционально-динамической (см. «Когнитивно-ценностная гарионизация»). При этом с учетом уровня возрастного и интеллектуального развития больного осуществляют внушение о зависимости характера поступков и качества жизни человека от сделанного им предшествующего выбора, от сознательного или подсознательного прогнозирования опреде-

ленного варианта поведения. Проводят аналогии с управлением транспортными средствами, работой компьютера. Мозг может быть назван биокомпьютером, функционирующим согласно позитивной или негативной программе, алгоритму, который человек задает себе сам или получаст от окружающих. Создают емкую формулу о связи выбора, программы и судьбы. Кроме этого, пациенту объясняют закономерности развития его заболевания в аспекте выбора и аутопрограммирования, описывают прогноз, который может быть намеренно утяжелен при зависимости от психоактивных веществ и психопатиях возбудимого круга (прием «иатро-генизации-ипохондризации»), а в случаях с невротическими расстройствами (особенно депрессивными), наоборот, представлен более оптимистично.

Далее больному рассказывают об особенностях метода, в частности о том, что он может сочетаться с гипнозом, музыкотера-пией, акупрессурой и ароматерапией. Внушают, что они используются для повышения восприимчивости мозга к лечебной информации. Акупрессура и ароматерапия имеют имитационный характер, применяются как псевдовоздействия, играют роль плацебо-факторов. Пациенту в доступной форме объясняют механизм оздоравливающего действия гипноза и «стимуляции сенсорных систем», сообщают, что некоторые манипуляции могут быть несколько неприятны, незначительно болезненны, но от них зависит качество лечения. Определяют зоны повышенной чувствительности: точки выхода лицевого, тройничного, затылочного нервов, области основания и крыльев носа, козелки ушных раковин, ульнарные области, точки Хэ-Гу и др. (см. метод «Телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования»). Выбирают наиболее целесообразные комбинации этих точек и делают пробные, незначительные надавливания на них.

Суггестивное воздействие проводят путем погружения пациента в гипнотический транс с использованием любой техники цо индивидуально доступной глубины или в состоянии бодрствования. Во время сеанса периодически проговаривают формулу энушения о роли выбора, программирования и прогнозирования i поведении человека и последовательно, многократно чередуют

эмоционально-насыщенное описание негативной и позитивной моделей поведения больного, основанных на его выборе в прошлом, настоящем и будущем, с прогнозом последствий этого выбора для него самого и окружающих. Используемое при этом условно-рефлекторное подкрепление оказывают с учетом ранее выявленных индивидуальных особенностей.

При использовании гипнотического транса для интерпретации возможных колебаний глубины погружения и нейтрализации сопротивления пациенту говорят, выделяя интонационно или с помощью пауз, пассов более выгодные для лечения варианты: «Во время сеанса Вы будете находиться в том состоянии, которое необходимо лично Вам, для лично Вашего выздоровления. Это может быть очень глубокое погружение или не очень глубокое погружение, оно может наступить сразу или постепенно, быть постоянным или волнообразным, но Вы будете постоянно ясно и четко слышать меня! Полная концентрация на каждом моем слове! Каждое мое слово впечатается в Вашу память надежно и прочно! Ваш мозг запомнит каждое мое слово, и каждое мое слово будет помогать Вам в нужное время в нужном месте!»

Описание негативной модели поведения проговаривают с эмоционально неприятными интонациями, с элементами гротеска, описывая жизнь пациента до лечения, со всеми се проблемами, страданиями. Очень важно затронуть дезаптирующие концепции. Целесообразно цитировать наиболее демонстративные высказывания пациента на специфические темы, сделанные им ранее. Используют соматовегстативные характеристики, физиологические термины, особенно при злоупотреблении психоактивными веществами, переедании («слизь», «мокрота», «рвотные массы», «разложение», «гниение» и т. п.), с учетом действительных, но преувеличенных закономерностей протекания патологического процесса. Желательны образные сравнения, аналогии, яркие метафоры. В необходимых случаях могут быть спровоцированы тошнотнорвотные реакции. Внушения сопровождают фонограммами, имеющими тревожный характер звучания, — голоса дельфинов и китов, звуки шаманских бубнов, резкие звуки, композиции из обрывков музыкальных произведений и т. п. Парал-

лельно осуществляют болевые акупрессурные воздействия и раздражают обоняние неприятными для больного запахами, например, нашатырного спирта, а при алкоголизме — этанола или водки, если они вызывают отвращение. Эффективно также раздражение слизистых губ, языка, ротовой полости водкой, табаком или другими веществами и пищевыми продуктами, по отношению к которым необходимо вызвать аверсию. При этом императивно подчеркивается отвращение, непереносимость, недопустимость или опасность их употребления.

После описания негативной модели поведения проводят переходное внушение — произносят текст, включающий рассуждения вопросительного характера, например: «Такой была Ваша жизнь, таким был Ваш выбор. Может быть, именно в этом истинный смысл Вашего появления на свет, в этом смысл Вашего рождения…». Далее в гиперболизированной форме, в зависимости от нозологии, называют варианты саморазрушения или нарушения отношений с другими, например, при алкоголизме: «…пропитывать, загрязнять, заполнять и разрушать себя алкоголем, с каждым глотком водки, вина или пива все больше и больше уничтожать свой мозг, сердце, печень и, в конце концов, исчезнуть так же, как исчезает с поверхности земли сорняк или лужа грязной воды…». Затем больному говорят: «Но, может быть, Вы родились для другого, и смысл Вашего появления на свет, смысл Вашей судьбы в другом и другим станет Ваш выбор…», после чего повторяют внушение о роли выбора и переходят к описанию позитивной модели.

Позитивная модель поведения преподносится с приятными, обнадеживающими, проникновенными интонациями и сопровождается записью музыки, имеющей просветленный, освобождающий, оптимистический характер (произведения Китаро, Ж.-М. Жар-ра, К. де Мальо, шумы и звуки природы и т. п.). Этот же оттенок приобретают телесно ориентированные воздействия, с помощью которых углубляют расслабление и степень гипнотического погружения. Здесь можно производить успокаивающие контактные лассы, наложение руки на лоб пациента с невербальным сообще-тем понимания, всепрощения, поддержки, обмахивание веером в

неторопливом темпе, дать инструкцию поочередно дышать носом или слегка приоткрытым ртом с фиксацией внимания на усилении прохлады и свежести в носовой, ротовой полости и голове. После подкрепления аверсионными веществами очищают слизистые с помощью влажных тампонов или прополаскивания рта.

На этом этапе внушают концепции и стереотипы оптимального, адаптивного мышления и поведения в различных ситуациях, в т. ч. в провоцирующих срыв, рецидив заболевания, стимулируют волю, углубляют раппорт, подчеркивают лечебную силу внушений. Суггестию в этой полярности завершают образным внушением разрыва связи с прошлой негативной моделью поведения, дают аналогии, образы, символы обновления, очищения, расцвета, например: «Снять с себя липкую паутину болезни! Стремиться к здоровью! Болезнь заканчивается и скоро полностью исчезнет — так же, как исчезает старый, ненужный, прошлогодний снег под лучами яркого, весеннего, веселого солнца!».

Далее повторяют внушения о роли выбора и, через переходные рассуждения вопросительного характера, вновь описывают негативную модель.

Смену альтернирующих воздействий осуществляют от 4 до 8 и более раз, начинают с описания отрицательного выбора, заканчивают описанием положительного. Цель этих внушений и манипуляций — создать отторжение ранее предпочитаемой патологической модели поведения, сформировать неприятие ее на всех уровнях психического, психофизиологического и психосоматического и внедрить в сознание и подсознание пациента модель здорового, адаптивного поведения, которая полностью принимается им, в т. ч. на уровне физиологической организации и для достижения которой мобилизуются все его ресурсы. Эта новая модель должна выдержать проверку жизнью, поэтому лечебные фразы целесообразно наполнять ориентированными в будущее установками (постгипнотическими внушениями), способными конкурировать со стрессорами или соблазнами окружающей среды. Во время сеансов постепенно снижают объем негативной информации и повышают объем позитивной, переходя от вопросов и сомнений к утверждению выбора позитивной модели. Таким образом, создают ситуацию контролируемого, направ-

Метод альтернирующей суггестии и гипносуггестии хорошо сочетается с любыми другими видами психотерапии, психокоррекции и психофармакотерапией.

Для целей психопрофилактики пограничных психических расстройств и зависимости от психоактивных веществ проводят сеансы согласно описанной выше технике, при этом в качестве позитивной и негативной моделей поведения используются экс-пектации данного индивидуума и опосредованные общепринятые представления о двух вариантах существования.

Ниже приводятся варианты основных внушений при некоторых заболеваниях.

Альтернирующая суггестия при алкоголизме

____Вводное внушение при гипносуггестии:

«Во время сеанса Вы будете находиться в том состоянии, которое необходимо лично Вам, для лично Вашего выздоровления. Это может быть очень глубокое погружение или не очень глубокое погружение, оно может наступить сразу или постепенно, быть постоянным или волнообразным, но Вы будете постоянно ясно и четко слышать меня! Полная концентрация на каждом моем слове! Мои слова впечатаются в Вашу память надежно и прочно! Ваш мозг запомнит каждое мое слово, и каждое мое слово будет помогать Вам в нужное время в нужном месте!»

Вводное внушение при суггестии в состоянии бодрствования освобождается от указаний о глубине погружения и содержит фразы о фиксации внимания пациента.

Переходное внушение:

«Каждый задолго до поступка сделал свой выбор, имеет свою программу, свою цель, свою судьбу! Мозг — это бноком-пьютер. Каков выбор, такова и жизнь! Каждый полностью управляет собой! Каждый живет так, как заранее выбрал, как запрограммировал себя! Пешеход идет туда, куда направляет стопы, автомобилист едет туда, куда направляет руль, — каков выбор, таков путь, такова судьба!»

Негативная часть:

«Раньше Вашим выбором было алкогольное самоотравление. Вы много лет травили себя водкой, вином, пивом и другими спиртными напитками! Вы многократно пропитывали ими свой организм — мозг, сердце, печень, все внутренние органы, мышцы, кости, кожу. Вы всасывали каждой клеткой своего организма этот яд и уничтожали себя! С каждым днем Вы все больше и больше теряли — теряли здоровье, покой, деньги, уважение других и самоуважение. Вы проглатывали алкоголь, впитывали его, а затем выделяли продукты его разложения через почки, легкие, потовые железы, кишечник! И можно было почувствовать Ваш особый запах — смесь перегара и запаха разложения, гниения. Потому, что алкоголь уничтожает и разрушает! Потому, что водка, вино, пиво и другие алкогольные яды — это путь к самоликвидации, это самоубийство! Но, может быть, именно в этом смысл Вашего рождения, Вашего появления на свет — в том, чтобы уничтожать себя алкоголем, спиртом?

Вы превратили себя в резервуар, хранилище этой дряни, обтянутое стареющей, отекающей, желтеющей, дурно пахнущей оболочкой — кожей. Ваш желудок постоянно пополнялся смесью алкоголя и пережеванной, проглоченной пищи, смешанной со слюной и желудочным соком. Эта смесь называется рвотной массой! Рвотной массой! У нес особый вид, цвет, запах, вкус. При тошноте она подкатывает вверх, возникает гадкое, распирающее ощущение в глотке, усиливается выделение слюны! При рвоте эта масса выбрасывается наружу! Тошнота и рвота! Рвотные массы -скользкие и зловонные — подталкиваются вверх сокращениями желудка, спазмами желудка и живота! С каждым рвотным движением и сокращением они поднимаются, выталкиваются все выше и выше! Усиливается тошнота! Переполняется пищевод! Усиливается гадкое ощущение в глотке! Рвота! Рвотные спазмы в желудке и животе! Алкогольная дрянь устремляется в глотку и рот-скользкая, кислая, зловонная! Выбрасывается наружу! Водка -рвота! Водка — рвота! Любой алкоголь — рвота! Рвота! Все, где спирт- рвота! Скользкое,,кислое зловоние! Слизь! Комки пищи! Слюна! Желудочный сок! Водка, рвота! Рвота может быть много кратной, неукротимой! Рвотные массы могут попасть в трахею -дыхательное горло, носовую полость, могут попасть на одежду, могут запачкать других! На улице, в метро или других местах часто можно видеть эту дрянь, пахнущую алкоголём, и только голодная, бездомная собака способна слизывать, пережевывать и проглатывать ее! Если рвотные массы, содержащие {Спирт/ не ip? гаются наружу, то они всасываются из желудка и кишечника внутрь — в мозг, тело, мышцы, кости, внутренние органы, кожу — и человек носит в себе это зловоние, эту слизь, этот яд!

Утром, глядя на себя в зеркало, вы видели признаки отравления алкоголем — отечность, изменение цвета кожи. Вы чувствовали дрожь в теле, озноб, потливость, боли, страх, стыд и многое другое. Все Ваше тело и все Ваши выделения источали запах перегара, алкогольного разложения. Вы были сточной канавой, пoмойной ямой, где скапливались алкогольные нечистоты, алкогольная дрянь, и многие отворачивались от Вас. Вы видели других, которые так же, как Вы, опускались в грязь, и Вы погружались вместе с ними и все больше и больше теряли. Теряли здоровье, разум, уважение, деньги, теряли настоящее и будущее. Хорошего становилось все меньше и меньше, а плохого все больше и больше: все меньше и меньше разумного, светлого, радостного, чистого и спокойного — и все больше и больше тупого, темного, тоскливого, грязного и тревожного…

Такой была Ваша жизнь, таким был Ваш выбор… Но, может быть, именно в этом смысл Вашего появления на свет, смысл Вашего рождения. В том, .чтобы уничтожать себя, засорять, поднять, пропитывать алкоголем, Превратить себя в придаток бутылки, и всасывать в себя все больше и больше спирта»! ‘и постепенно растворить себя в нем, и исчезнуть, исчезнуть бесследно, так же, как бесследно исчезают насекомые, слизни, пыль на ветру или сорняк с поверхности земли… И освободить других — близких — от стыда, страха, горя… Каждый полностью управляет своей судьбой — каков выбор, такова и судьба!»

Позитивная часть:

«Но, может быть, Вы родились для другого, и смысл Вашего появления на свет, смысл Вашей судьбы в другом, и другим ста-

нет Ваш выбор? Может быть, Ваша цель — чистая, спокойная, радостная жизнь, с чистой радостью, чистой совестью. Жизнь с чистым, здоровым телом и чистой душой, жизнь, когда уверен в себе, уверен в завтрашнем дне, когда все хорошо сегодня, хорошо вчера, хорошо завтра. Когда можно планировать хорошее, приятное, радостное, здоровое и достигать всего, что планируешь. Когда полностью управляешь собой — своими мыслями, желаниями, телом. Когда твердо и прочно стоишь на ногах, движешься вперед — к еще лучшему, еще более радостному, — и никто не повернет назад, никто не собьет с правильного пути! Когда дыхание свежее и чистое, и мысли ясные, четкие, правильные! Когда все тело излучает свежесть, и каждая клеточка организма чистая, и работает нормально, и благодарит за это тем, что работает еще лучше! Когда приобретаешь, а не теряешь. Когда нет чувства стыда и вины перед другими. Когда утром открываешь глаза и знаешь: живу правильно, чисто! Трезво и чистыми, незамутненными глазами видишь утро, и потом видишь себя в зеркале — здорового, мудрого, сильного! И смотришь себе в глаза — смело, открыто, уверенно! — и в глаза другим смотришь открыто и без стыда. Когда все удается и все под контролем,!…Когда уничтожено многолетнее рабство, уничтожены’алкогольные цепи, отброшено далеко в прошлое грязное, пьяное, скользкое, тревожное, постыдное! И кто-то другой — не Вы — падает в пропасть, теряет, уничтожает себя и гибнет в блевотине, в канаве — пьяный и больной, с разложившимся мозгом и телом, от которого все отвернулись, кроме ему подобных!.. А Вы — мудрый, сильный, чистый, здоровый, ставший вы тс прошлого и выше многих! Самостоятельный, точно знающий, что нужно выбрать в этой жизни! Отбрасывающий прочь любые соблазны и грязные мысли! Когда алкогольная отрава, алкогольная химическая радость отврати-тельна! Отвратителен запах спиртного! Когда ценишь чистый, здоровый мозг и чистое, здоровое тело! И в любое время суток -и утром, и днем, и вечером, и ночью — сильный, чистый, трезвый! И с любыми людьми, и в любом месте — сильный, чистый, трезвый, мудрый, самостоятельный! Когда все верят в тебя, любят, уважают, ценят! Когда приносишь другим пользу и радость! Когда сможешь помочь другим, стать примером и опорой для дру-

гих! И когда уверен в себе, в своей силе, в своем выборе — выборе чистоты и трезвости! И когда всегда при деньгах, и можешь приобрести то, что нужно для себя, для семьи, я дети видят то, как надо жить. Сильный, трезвый, самостоятельный! Полное отвращение к алкогольному яду! Отторжение от себя адкогольнбй грязи! В любое время суток, в любом месте, с любыми людьми -трезвый, сильный, самостоятельный!»

Альтернирующая суггестия при депрессивных состояниях непсихотического уровня

Вводное и переходные внушения аналогичны таковым при алкоголизме и других заболеваниях. Негативная часть:

«До настоящего времени Вашим выбором были грусть, тоска, серое, черное, мрачное. Вы все больше и больше заполняли тоской свою жизнь. Вы изгоняли солнце из своей жизни, и его свет сменила темнота тоски. Вы стали чувствовать, что эта темнота, эта тоска простираются далеко вперед и закрывают впереди все хорошее, что могло бы быть, и окрашивают собою прошлое -все, что было. Тоска могла исходить из будущего или прошлого, и Вас тревожило прошлое или будущее. Вы постоянно думали о… (назвать психотравмирующие объекты). Эти мысли вытеснили все остальное, и Вы забыли о многом.

Может быть, именно в этом смысл Вашего рождения на свет, и именно эта тоска, и эта тревога — Ваша главная цель в жизни, ваш выбор? Каков выбор, такова и цель, такова и жизнь — насыщать себя тревогой, тоской, мрачным, тяжелым все больше и больше, вытеснять все светлое, радостное, легкое, хорошее, все больше и больше рыдать, потерять смысл во всем, кроме тревоги, тоски и мыслей о… И забыть обо всем другом, полностью растворить себя в этой тоске, в этой проблеме! Забыть, забыть… забыть… забыть!.. Перестать следить за собой, постареть, стать неопрятным, потерять аппетит и вкус к пище, лежать целыми днями в тоске, приковать себя к тоске и тревоге и разрушать себя, разлагаться! Перестать работать, перестать двигаться! Перестать… перестать… перестать! Жить только болью — болью прошлого или болью будущего, сделать боль души своей привычкой, своей частью, своей

главной частью — и стареть вместе с нею, видеть в зеркале лицо тоски и старости — и ускорять разрушение. Покрыть паутиной тоски свою жизнь. Превратить себя в кокон, заполненный тоской. И забыть обо всем другом! Забыть… забыть… забыть… забыть! Жить тоской и тревогой. Забыть… забыть… забыть… забыть! Жить тоской и физиологией, тоской и физиологией — есть пищу, пережевывать, переваривать ее, выделять остатки и тосковать! Тосковать, пережевывать, проглатывать, переваривать и выделять! И забыть! Забыть! Забыть! Забыть! Тосковать каждой клеткой тела! Много лежать. Переваривать, выделять и тосковать!..

Может быть, именно в этом смысл Вашего рождения на свет, именно это Ваш выбор, в этом цель Вашей жизни, это — Ваша судьба? Каков выбор, такова и жизнь! Каждый живет по заранее намеченной им самим программе, плану, выбору! Автомобилист едет туда, куда направляет руль машины, пешеход идет туда, куда направляет стопы. Выбор, план, цель определяют путь жизни!

Позитивная часть:

«Но, может быть, Вы родились для другого — для того, чтобы видеть, находить, чувствовать красоту мира. Красоту в простом и сложном, красоту в понятном и непонятном, красоту бесспорного и противоречивого. Видеть, находить, чувствовать эту красоту -и радоваться! Везде находить радость, жить радостью! Видеть, находить, чувствовать спокойствие… Спокойствие неба и земной тверди, спокойствие дерева и цветка, спокойствие собственной души, спокойствие своего разума… Найти свое собственное спокойствие, найти свою собственную радость…, когда все будет очень хорошо… все будет очень хорошо… все будет очень хорошо. Найти свою собственную твердую опору — внутри себя или вне себя — в другом или в других. Твердо и прочно встать на ноги! Распрямиться! Уверенно поднять голову! Свободно дышать! Сбросить с себя кандалы грусти! Чувства зависят от мыслей, от идей, от выбора! Думать по-новому, по-новому посмотреть на многое и может быть на многих! И разрешить себе простить и забыть! Простить и забыть! Простить и забыть… Забыть… Забыть… Разрешить себе сделать выбор: покой и радость! Спокойствие и радость! Спокойствие и радость! Силой чистого разума

смыть грязь горечи и тоски с прошлого или будущего и сделать факты прошлого или тревоги о будущем безвредными и нейтральными! Безвредными и нейтральными! Безвредными и нейтральными! Разорвать связь с ними! Сжечь пуповину тоски и тревоги, соединявшую с ними! Отбросить их далеко! Далеко… Далеко… Туда, откуда нет возврата! Нет возврата! Нет сигналов! Нет тревоги и тоски! Есть только покой и радость!

Существует мудрость. Она может быть врожденной, ею обладают даже насекомые — пчелы, муравьи. Существует приобретенная мудрость — обретенная на основе собственного опыта или опыта других, когда делают выводы, делают выводы и выбор. Выводы и выбор! Выбор и выводы! Выбор! И если выбрано спокойствие -то выводы будут успокаивать! Успокаивать! И если выбрана радость, то выводы будут радовать! Радовать! Сделать радостные и успокаивающие выводы! Чувства зависят от мыслей — какие мысли, такие и чувства! Мысли стоят перед чувствами! Думать по-новому! Новой, другой можно сделать память — безвредной, нейтральной, далекой! Или радостной и светлой! А к тому, что когда-то раньше было болью памяти, не будет возврата, и от нее не будет сигналов! Далекая и чужая память! Далекая и ничья! У Вас есть право на радость и спокойствие! Вы хотите быть спокойным и радостным! И Вы разрешите себе быть спокойным и радостным! Все будет очень хорошо… Очень хорошо! Вы будете по крупицам впитывать в себя радость и спокойствие из всего того, что Вас окружает! Вы найдете спокойствие и радость в любое время года и в любое время суток — и летом, и осенью, и зимой, и 1есной, и днем, и ночью, и утром! С любым человеком и в любом 1еле Вы найдете спокойствие и радость! Потому, что будете думать по-новому! Вы найдете радость и спокойствие в облаках и (вездах, в листьях деревьев и лепестках цветов, в полете свобод-ю летящих птиц и красавице бабочке, море или реке, тепле или солоде — везде Вы почувствуете спокойствие и радость! И даже :сли Вы столкнетесь со злом, — и тогда Вы почувствуете спокойствие и радость. Потому что зло пройдет мимо Вас, потому что ло проходит мимо мудрых!

Вы будете сильнее обстоятельств, сильнее болезни, сильнее шогих!

Везде и во всем — и в окружающем мире, и внутри себя, Вы сможете найти спокойствие и радость, и все будет очень хорошо!

По крупицам впитывать в себя радость и спокойствие! Найти их в облаках — и в чистых, светлых, высоких, спокойных, и в дождевых — потому, что дождь очищает и уносит прочь пыль грусти, а после дождя появляется радуга радости и чистоты, надежды и спокойствия… Вы сможете найти радость в летнем зное — потому, что рядом всегда будет прохлада, и потому, что солнце — это жизнь. Вы найдете радость и спокойствие в осени, которая завершает, заканчивает хлопоты лета, в осени, богатой урожаем и цветом листвы. Радость и спокойствие в зимних снегах, чистых и светлых, укрывающих и сохраняющих лесных зверьков, зерна и корни растений. Радость в весне, пробуждающей, оживляющей и очищающей, радость в журчании ручьев, уносящих прочь все старое, ненужное, грязное — то, что можно забыть и отбросить в никуда — туда, откуда нет возврата! Нет возврата! Нет сигналов!…

Секунда за секундой летит время, прошлое все дальше и дальше… дальше и дальше… Каждая секунда отделяет Вас от него и то, что раньше было рядом и тревожило, уходит далеко… далеко… туда, откуда нет возврата… и его можно забыть… потерять навсегда… и никогда больше не найти… не увидеть… не услышать… не почувствовать… никогда… потому, что Вас постепенно наполняет — и будет наполнять все больше и больше — мудрость… радость… покой… И все будет очень хорошо… очень хорошо, может быть, лучше, чем когда-либо… и радость, знакомая Вам, соединится с новой радостью — радостью надежной, которая всегда будет с Вами и всегда будет поддерживать Вас, и каждое мое слово будет поддерживать Вас в любое время, в любом месте, в нужный момент! И все будет очень хорошо… И можно улыбнуться… и свободно вздохнуть… — все будет очень хорошо…»

В представленных текстах не приводятся дезадаптивные и адаптивные глубокие концепции — их присоединяют к внушениям с учетом особенностей конкретного пациента.

ГЛАВА 4. АПРОБАЦИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТ

Метод включает в себя ролевой тренинг, в процессе которого пациент, ознакомленный с особенностями различных вариантов психологической защиты, пробует «вживаться» в каждый из них поочередно и соответствующим образом адаптироваться к актуальным для себя проблемам. В процессе апробации пациент одновременно узнает себя в той или иной модели психологической защиты (аутоидентификация).

Защитные механизмы возникают при взаимодействии субъекта с окружением в сложных ситуациях, при воздействии фрустрирующих факторов. Психологическая защита* может быть успешной, позволяющей прекратить импульсы, которые провоцируют дискомфорт. Стереотип успешной защиты закрепляется в психике при повторении сходных ситуаций, актуализируется в них и обеспечивает адаптацию личности. Неуспешная защита усугубляет дезадаптацию.

Психологической «примерке» и идентификации подвергаются: вытеснение, замещение, идентификация, изоляция, интроек-ция, компенсация, гиперкомпенсация, конверсия, отрицание, проек-ция, рационализация, регрессия, сублимация и любые другие. ‘

Первоначально пациенту не объясняют, каковы достоинства или недостатки каждой модели, вводя его лишь в содержательную сторону защиты и объясняя как пользоваться конкретной технологией.

1. Вытеснение (подавление) представляет собой более или менее осознаваемый, в той или иной степени произвольный или непроизвольный процесс удаления, «изгнания» неприятных для личности или недозволенных желаний, мыслей, чувств, переживаний, воспоминаний и т. п. из сознания в сферу бессознательного.

Вытесненные субстанции теряют свою активность лишь отчасти и продолжают оказывать влияние на поведение индивида в косвенной форме, проявляясь в виде тревоги, страха, тематически окрашенных сновидений, в которых болезненная тема предстает в «зашифрованном виде», психосоматических расстройствах, речевой продукции, сублимированном поведении и т. д. Вытеснение -процесс, требующий энергетических затрат и поддержание негативных переживаний в подавленном состоянии способно астенизировать и «соматизировать» личность.

Вытеснение подразделяется на полное и частичное. В первом случае наблюдается амнезия данного негативного воздействия, для устранения которой необходимы специальные методы, например, ретроградный гипноз.

Во втором случае личности, несмотря на усилия, не удается о них не думать, полностью забыть. При этом влияние частично вытесненных, «всплывающих» переживаний на поведение индивидуума, аффективную сферу, его психосоматический статус более заметное и может проявляться в эмоциональных срывах и недостаточно обдуманных поступках, которые имеют прямую пли косвенную связь с темой патогенных переживаний.

2. Замещение — защитное поведение, имеющее 2 варианта проявлений:

защита путем замещения объекта возникает в тех случаях, когда нет возможности по моральным, психологическим, физическим, социальным, экономическим или другим причинам напрямую выразить свои чувства или совершить какие-либо действия по отношению к патогенному объекту (источнику негативных чувств). При этом нереализованные чувства и действия направляются на объект иррелевантный, не имеющий отношения к ситуации, конфликту — например, агрессия по отношению к начальнику замещается агрессией по отношению к собственной жене, детям или домашним животным, на них же или на предметы может быть направлено недовольство собой и т. п. Возможна и переадресация враждебных импульсов, адресованных другим, на самого себя.

другой вариант замещения — защита путем замещения чувства, изменение на противоположное чувство и сопутствующие ему полярные по отношению к первоначальным действия при сохранении неизменным объекта. Это возникает при неудовлетворении значимых потребностей и может иметь характер неосознаваемой мести или наказания тех, кто мешает реализации желаний, не удовлетворяет потребности. Так, неудовлетворенная любовь или потребность в любви перерастают в ненависть, сексуальная потребность, не находящая реализации переходит в агрессию.

Такая инверсия чувств, возникновение диаметрально противоположных изменений линии поведения и его когнитивно-эмоциональных компонентов может иметь и гиперкомпенсаторный характер — инверсия страха на безрассудную смелость, застенчивости на развязность, агрессивности на жертвенность и благотворительность и т. п.

3. Идентификация — включение некоторых аспектов поведения лиц, вызывающих отрицательные чувства (например, беспокойство, ненависть или зависть), в свое собственное поведение. Идентификация может проявляться и в отношении любимых лиц или тех, кто вызывает чувство восхищения, — подражание их действиям, интериоризация их ценностей и установок позволяют повысить адаптационный потенциал.

4. Изоляция (диссоциация, компартментализация) — преодоление внутреннего конфликта за счет разделения неприемлемых желаний, чувств или идей на несвязанные между собой, изолированные части, так что становится возможным отдельное, бесконфликтное переживание этих взаимоисключающих частей.

5. Интроекция — более примитивный вариант идентификации, имитация поведения интросцированного образа значимого пица, несмотря на возможную чуждость его данному индивидууму в условиях, затрудняющих иные поведенческие реакции. Чер-гы и установки интроецированной личности усваиваются без критической переработки, в неизменном виде.

6. Компенсация и гиперкомпенсация — замена недостижимой цели другой, более реальной, появление когнитивно-пове-

денческих стереотипов, маскирующих слабые стороны личности, позволяющих преодолеть чувство собственной неполноценности (психологической, физической, социальной, финансовой и др.) и избавиться от внутриличностного конфликта. Восполнение недостающих качеств может происходить непосредственно в области недостатков, либо в другой области, иногда весьма отдаленной, либо носит символический характер.

Идеи собственной неполноценности могут быть исключительно субъективными, мнимыми, или носить объективный характер, т. е. она может действительно иметь место. Гиперкомпенсация, в отличие от компенсации, носит гипертрофированный, нередко карикатурный характер и часто становится источником новых конфликтов и социальной дезадаптации в определенных кругах, где является неконгруэнтной принятому стилю поведения.

7. Конверсия — переход (перевод) негативных, непереносимых для личности психических переживаний или потребностей в другое русло — на уровень телесный и сенсорный, сопровождающийся функциональными изменениями мышечного тонуса, двигательной сферы, органов чувств, кожной системы, внутренних органов и др., имеющий, как правило, характер субъективной выгодности возникающих симптомов.

8. Отрицание — неприятие, алогичное отрицание какого-либо события, осознавать факт которого невыносимо для личности. Это событие, несмотря на противоречия, принимается как несуществующее, как «неправда».

9. Проекция — процесс пристрастного перенесения субъектом собственных побуждений, чувств, мыслей и свойств на внешние объекты. Неосознаваемая проекция — неосознаваемое перенесение, приписывание другим собственных неприемлемых для сознания импульсов и чувств. Осознаваемая проекция (атрибутивная проекция) — приписывание другим собственных осознаваемых мотивов, чувств и других психологических особенностей.

10. Рационализация — интерпретация событий, собственных действий, мотивов, чувств и мыслей, направленная на сокрытие от сознания субъекта его истинных побуждений и мыслей. Этот не-

осознаваемый процесс позволяет сохранить чувство самоуважения, собственного достоинства, соответствия образу идеального Я. Рационализации подвергаются социально, морально или индивидуально неприемлемые действия, мотивы, чувства и мысли. Тенденциозный самоанализ поведения приводит к тому, что личность находит более приемлемые для себя объяснения произошедшим событиям и их причинам. Эти трактовки могут быть весьма отдалены от причин истинных, которые могут человеком не осознаваться. У взрослого это приводит к неадекватному контролю поведения, отсутствию правильного понимания себя и мира.

11. Регрессия — вариант психологической защиты, проявляющийся в возврате, регрессии к более ранним, главным образом детским формам реагирования и схемам познания, переходе на предшествующие уровни психического развития, когда данные когнитивные схемы и форма реагирования на сложные ситуации и стрессы имела положительный эффект.

Вне рамок психологической защиты регрессия может быть источником дальнейшего прогрессивного развития личности, способствовать возникновению оригинальных творческих решений на стадии генерирования идей.

12. Сублимация — защитный механизм, позволяющий реализовать психологическую или биологическую потребность косвенным путем в тех случаях, когда прямая реализация неприемлема по каким-то причинам (например, моральным). Сублимация представляет собой замещающую форму вознаграждения и может принимать вид любой «разрешенной» деятельности, в т. ч. творческой.

В процессе апробации психологических защит с пациентом составляются соответствующие когнитивно-поведенческие схемы — варианты тематически направленного мышления и сценарии действий и поступков, проводятся тренинги навыков, в которых целесообразно использовать юмор и гротеск. На апробацию каждого типа защиты отводятся сутки. Пациент ведет дневник, в котором отражает ход этого «психологического эксперимента». После каждого дня работы проводят обсуждение полученного опыта апробации и критический разбор каждой схемы защиты.

Результатом, с одной стороны, как правило, является до> сенсибилизация по отношению к психотравмирующим iioutoll ствиям, с другой — расширение способностей и тактики преодоления проблемного состояния.

Пациент постепенно подводится к выбору психологически и духовно совершенных, характерных для адаптированных зрелых личностей моделей психологической защиты (см. «Когнитинно-ценностная гармонизация личности»), что и является целью дан* ного метода.

ГЛАВА 5. ГИПНОТИЧЕСКАЯ БАЗИСНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ (ГИПНОТИЧЕСКАЯ «ТЕЛЕПАТИЯ»)

Этот метод чаще всего применяется на завершающих этапах

[РЛ. В зависимости от менталитета пациента эта процедура кет называться собственно телепатической или сеансом «глу-:ой гипнотической диагностики», процедурой «интуитивной 1гностики», «интуитивно-диагностическим контактом» и т. п.

Метод требует хорошего знания патогенеза заболевания, )блем пациента, особенностей его личности, когнитипа, когни-;ного стиля (включая ядерные концепции), для того чтобы «го-1ить от имени» глубоких структур личности. Необходимо пъ набор типичных высказываний пациента (цитат) и знать (бенности его невербального мышления, характер предпочи-мых образов из заинтересованных психосенсорных систем для шоценной имитации сообщений из области подсознания.

Пациента заранее предупреждают о том, что во время сеанса [ более глубокого контакта руки психотерапевта будут находить-л& близком расстоянии (0,5-1 см) от его головы — лба и затылка -i будут осуществляться прикосновения к различным частям его овы. Это положение рук или прикосновения демонстрируют -1ближают или кладут, осуществляя мягкое прикосновение, руку 1 обе руки на теменную, височные или лобную и затылочную [асти. Если пациент не настроен на такие манипуляции то про-lypy «телепатии» осуществляют без них — «ментально».

Проводится гипноз (если пациент против гипнотизации его ;ывают как-либо иначе — см. «Креативный гипноз»), по дости-нии достаточной глубины которого врач приближает или кла-■ свою руку (руки) на голову пациенту и говорит, что начинает ггать», понимать или чувствовать то, о чем сейчас думает его дознание, осознавать то, что содержится в глубине психики.

Наложение руки можно проводить после «диагностики зоны наилучшего контакта с подсознанием» — последовательных прикосновений к различным частям головы пациента, в итоге которых для символизации контакта с глубокими отделами психики одну из рук можно положить на область затылка, чуть ниже границы роста волос.

При удержании одной из рук на близком расстоянии около лба пациенты обычно ощущают тепло, исходящее от ладони, которое называют чциагностическими волнами» или как-то еще. Можно через некоторое время выяснить, что чувствует пациент при этом, -если ничего, то руку для углубления контакта прикладывают ко лбу и также уточняют, какие возникают при этом ощущения, — здесь они появляются обязательно, остается лишь их интерпретировать.

Сохраняя фиксацию для привлечения внимания больного и устранения параллельных мыслей, используют также изменение степени давления ладонями рук или отдельными пальцами, микро- или макродвижения обеими руками или одной рукой. Возможны также различные варианты перемещения руки или рук.

Эффективным является изменение интонации, во время высказываний от имени подсознания так, чтобы пациент отличал слова психотерапевта от «слов подсознания». Также интонационно подстраиваются и к содержанию этих высказываний. Хороший имитационный «телепатический» эффект приносит использование формулировок глубинных концепций и цитирование высказываний пациента относительно его проблематики.

Суггестию проводят следующим образом. Вначале психотерапевт сообщает:

«Я (моя интуиция) слышит ваше подсознание… Я чувствую его… Оно хочет послать откровенное, искреннее послание… Я могу перевести его с языка биотоков, энергетических волн на язык разума и вслух повторить его… Раньше оно боялось заявлять о себе явно, оно не хотело терять свои позиции… Но оно устало от своей игры… Эта игра не приносит никакого удовлетворения, более того, она приносит только неприятности, растет количество проблем, радость жизни ускользает и ускользает, а жизнь наполняется…» (При этом перечисляют явления, которые реально беспокоят пациента, например, «.. .тревогами, страхами, стыдом, пессимизмом…». «А как хочется жить по-другому — легко и свободно, уверенно и хорошо, без тревог, без страха, без стыда и пессимизма (или других проявлений заболевания)… Я понимаю Ваше подсознание, оно хочет сообщить, что устало…» — здесь в соответствии с нозологией называют проявления заболевания, например, при фобиях: «…устало пугать Вас несуществующими страшилками, устало обманывать Вас в том, что они есть, лгать о том, чего нет и быть не может»; при алкоголизме: «…устало обманывать Вас тем, что Вы сможете контролировать пьянство и выпивать по чуть-чуть и что будет только хорошо, очень хорошо если выпить и что никто об этом даже не узнает…»; при депрессиях: «…устало представлять все в черном свете, оскорблять Вас уничижительными словами, лишать Вас не только надежд на будущее, но и аппетита и сна, обманывать, что все, что было — плохо, все, что есть — плохо, и все, что будет — плохо…».

Далее внушают: «Теперь все предельно понятно, прежние нездоровые мысли и поступки были ошибкой, глупостью. Начинается новая жизнь, происходит новое рождение… Подсознание сообщает о том, что отказывается от своих ошибочных представлений, ошибочных мыслей, ошибочных, неоправдавшихся, преступных желаний. Вместо прежней установки… (называют деза-даптивную ядерную концепцию) оно принимает… (называют альтернативную основополагающую адаптивную концепцию)».

При этом могут быть даны индивидуально значимые метафоры, внушаются визуализации нормального поведения, имитируется принятие подсознанием позитивных когнитивно-поведенческих моделей. Важно провести постгипнотическое внушение, которое определяет их применение в различных жизненных ситуациях. Знание механизмов развития заболевания у конкретного больного и предварительная психотерапевтическая работа позво- ляют проводить успешную коррекцию негативных установок. Большинство пациентов отмечают значительное влияние гипнотической «телепатической коррекции» на процесс осознания сути своего расстройства и выздоровление.

Количество таких сеансов обычно небольшое: 1 или 2. При возникновении несовпадений или сомнений, о которых может высказаться пациент, проводят «уточняющий сеанс» или на основании клинической логики его убеждают в том, что подсознание было «расшифровано» правильно.

ГЛАВА 6. ИНТЕГРАТИВНАЯ СУГГЕСТИЯ И АУТОСУГГЕСТИЯ

Основой интегративной суггестии и аутосуггестии является комплекс психотерапевтических воздействий, направленных на формирование позитивных стереотипов адаптивного мышления и поведения. Этот комплекс включает в себя гипноз, самогипноз и использование базисных и ситуационных вербально-логических, сенсорно-символических и телесно-фиксированных стимулов и программ (симпатических, аверсионных, анксиозных или запретительных), сочетающихся с условно-рефлекторным подкреплением акупрессурой или фармакологическими средствами, имеющими характер плацебо.

Пациенту сообщают, что метод включает в себя гипнотическое воздействие (или самогипноз, медитацию, релаксацию и т. п. -в зависимости от индивидуальных предпочтений), позитивное самопрограммирование и, при необходимости, применение лекарств, а также воздействие на биологически активные точки (см. также главу «Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования*).

Далее совместно с больным обсуждают и выбирают лечебно-коррекционные установки: страха и/или запрета, и/или отвращения к негативному мышлению и поведению, и/или установку стремления к позитивному мышлению и поведению. Последняя может быть выбрана как единственная или возможны различные варианты ее сочетания с установками первых типов.

В соответствии с выбранными установками определяют один из 5-ти типов суггестии:

1. анксиозный (устрашающий, запугивающий мнимыми или реальными последствиями заболевания);

2. запретительный, барьерный (запрещающий дезадаптивное мышление и поведение);

3. аверсионный (формирующий отвращение, вплоть до возникновения рвотных реакций по отношению к определенным воздействиям или когнитивно-поведенческим стереотипам);

4. симпатический (притягательный, стимулирующий мотивацию к овладению позитивными моделями мышления и поведения и отражающий основную цель лечения — создание гармоничной, адаптированной личности);

5. комплексный, включающий в себя различные сочетания этих вариантов.

С учетом всех особенностей личности пациента и его истории, задач лечения, выбранных установок и типа суггестии составляют интегративный позитивный комплекс ауто- и гетеро-суггестивного воздействия. Он также включает в себя 5 компонентов: базисный, ситуационный, логический, сенсорно-символический и тслссно-фиксированный.

Базисный компонент, с одной стороны, направляется на преобразование выявленных ранее неадекватных, дезадаптирующих ядерных концепций и связанных с ними мыслей. Они заменяются позитивными, адаптивными концепциями и мыслями. С другой -программирует генеральную, основополагающую линию позитивного поведения в будущем — «философию жизни», например: «Вы преодолеете любые проблемы и стрессы! Вы сильнее любых проблем. Полная власть над собой всегда!».

Ситуационно-тематический компонент определяет мышление и поведение пациента в конкретной психотравмирующей или провоцирующей ситуации и по отношению к определенным патогенным темам. Он включает в себя опережающее, проводимое заранее и синхронное, осуществляемое параллельно развитию ситуации внушение и самовнушение.

Для ситуационно-тематической аутосуггестии важным является выделение триггеров негативных реакций. Внешних -определенных обстоятельств, объектов, зон, событий, людей или их поступков, мимики, пантомимики, специфических особенностей их речи — слов, интонаций и т. п. Или внутренних -определенных мыслей, эмоционально-психологических или сомато-физиологических состояний (см. метод «Нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения»). Тренировке предвидения и опознания этих факторов или состояний на возможно более ранних этапах отводится необходимое время. При ожидаемом, прогнозируемом или состоявшемся контакте с этими отрицательными стимулами проводят соответствующее психорегулирующее самовоздействие.

Логический компонент отражает и утверждает логическое обоснование правильности и желательности позитивной когнитивно-поведенческой модели, а также наличие необходимых для ее реализации возможностей и способностей у данной личности и нежелательности, нецелесообразности, неадекватности или опасности негативного мышления и поведения.

Сенсорно-символический компонент объединяет в себе зрительные, слуховые, обонятельные и другие образы и ощущения, а также метафоры и символы. Они характеризуют позитивную когнитивно-поведенческую модель или подавление, нейтрализацию негативной модели, процесс выздоровления, избавления от симптомов болезни, освобождения от влияния негативных факторов. При этом могут использоваться воспоминания, имеющие психотерапевтическое значение и/или впервые создаваемые сенсорно-символические конструкции, соответственно типам суггестии.

Телесно-фиксированный компонент представляет собой телесные (мимические, пантомимические и дыхательно-ритмические) эквиваленты эмоциональных состояний, которые подключаются в качестве когенераторов программируемого мышления и поведения. При этом используются как пантомимические проявления позитивных эмоций и состояний (уверенности, смелости, радости, релаксации и др.), так и, при необходимости, телесные отражения отрицательных эмоциональных реакций (например, пантомимика отвращения или страха соответственно при аверси-онной или анксиозной суггестии). Интенсивность телесно-фиксированного подкрепления регулируется в соответствии с необходимостью от максимального, гротескного до минимального.

Составляется два варианта лечебно-суггестивной формулы:

1. полный, включающий в себя максимальный набор суггестивных фраз (10-20 и более предложений, образов, символов и телесно-фиксированных эквивалентов);

2. краткий, компактный, состоящий из минимального объема лингвистического, образно-символического и мимико-панто-мимического материала (одного или нескольких ключевых слов, фразы, девиза, одного или двух образов, мимических выражений и жестов). Оба варианта формул используют как при гетеро-, так и при аутосуггестивном воздействии.

Важно, чтобы все составляющие суггестивного комплекса имели субъективную значимость и значительную конкурентоспособность по отношению к устраняемым патологическим когнитивно-поведенческим стереотипам — это обеспечивается предварительными этапами работы с больным.

Согласно традиционным требованиям, желательно, чтобы фразы для суггестии и аутосуггестии были без частицы «не», утвердительного характера.

Апробируются два стиля вербального самовнушения: директивный (в императивной, командной манере) и недирективный (как бы со стороны, рефреном, малозаметно для сознания) и два типа психотерапевтической визуализации: диссоциированный (при котором представляют свою копию, совершающую те или иные действия) и ассоциированный (видение, как в жизни). В зависимости от эффекта и индивидуальных предпочтений выбирают тот, или иной, или оба варианта вербальной и визуальной аутосуггестии, которые адаптируют к психологическим возможностям пациента.

В детском возрасте эффективны стихотворные варианты суггестии и аутосуггестии. Например, 6-летняя девочка с навязчивым расчесыванием шеи, которое привело к образованию косметического дефекта в виде обширной кожной мозоли, успешно использовала такой текст: «Я красавица, я фея, у меня в порядке шея! И спокойны мои ручки! Я люблю другие штучки!». В последнее слово детский разум не включал ничего предосудительного. Мальчик 7 лет с психогенным дневным энурезом, испытывавший обсессивныс позывы к мочеиспусканию через каждые

20-30 секунд, с положительным эффектом применял следующее самовнушение: «Я, Максим, хороший мальчик! У меня в порядке пальчик! Он послушный, он сухой! Я теперь совсем большой!». Девушке с фобией полетов хорошо помогало суггестивное четверостишие: «Самолет — небесная лошадка. В нем могу поспать я сладко. Все надежно, все в порядке. Все в полете будет гладко!».

Суггестивное лечебное воздействие проводится с погружением пациента в состояние релаксации или гипноза (по любой из принятых в психотерапии схем) до индивидуально доступной глубины. Во время гипносуггестивного воздействия многократно повторяют составленную ранее формулу внушения, чередуя ее полный и краткий варианты.

При анксиозной, запретительной и аверсионной суггестии параллельно для повышения лечебного эффекта могут быть использованы приемы негативного условно-рефлекторного подкрепления — механическое раздражение сензитивных точек и плацебо-препараты. Их преподносят пациенту как «акупрессурные» и фармакологические средства, стимулирующие ресурсы организма, улучшающие фиксацию лечебной информации. Истинная сущность подобных воздействий сохраняется в тайне (см. «Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования»).

Для этих же целей применяют нашатырный спирт — раздражают им обоняние пациента. Ближе к концу сеанса под видом аминокислоты, усиливающей запоминание лечебной информации, пациенту перорально, однократно дают никотиновую кислоту (с учетом возраста — в разовых дозах для детей 0,025-0,05 г, для взрослых — 0,15-0,5 г с 200 мл воды). При этом больного (если он находился в состоянии гипнотического сна) частично пробуждают, а затем вновь погружают в лечебный транс или внушают, что он сможет принять лекарство, находясь в гипнотическом состоянии.

По мере нарастания фармакологического (сосудорасширяющего) действия препарата, сопровождающегося покраснением кожных покровов, ощущением жжения, зуда, жара, активизируют суггестивное воздействие и опосредуют действие препарата, внушая его «мощный, усиливающий фиксацию информации и стиму-

лирующий ресурсы», эффекг. Одновременно продолжают стимуляцию сензитивных точек и/или раздражают обоняние больного нашатырным спиртом.

При наличии соответствующего мировоззрения у пациента действие никотиновой кислоты может быть преподнесено как «биоэнергетический эффект». Для этого, выждав 1-2 минуты после дачи препарата, близко к моменту возникновения ощущений, проводят «экстрасенсорные» контактные или бесконтактные пассы, кладут руку на лоб больному, а при лечении зависимостей -на патогенетически значимые зоны или области проекций внутренних органов, которые будут вовлечены в процесс саморазрушения при нарушении режима ограничений. Эти воздействия опосредуют соответствующим внушением.

При лечении алкогольной, табачной или пищевой зависимости и при использовании устрашающих, запретительных или аверсионных внушений проводят дополнительное подкрепление эффекта обработки сензитивных точек (ощущения боли) и действия никотиновой кислоты соответствующими реальными раздражителями. Для этого используют алкоголь (обоняние запаха этилового спирта или водки, восприятие их вкуса — спиртом или водкой смазывают губы или язык больного, капают 1-2 капли на язык), табак (жевание табака, вдыхание табачного дыма) и пищевые продукты (разжевывание кусочка сахара или «микродозы» продукта, вызывающего пристрастие у больного).

При наркомании и токсикомании допускается давать лишь имитации токсических одурманивающих средств (безобидные таблетки, капсулы и порошки, пустой или заполненный водой шприц), а также представлять, вспоминать опыт приема соответствующих веществ. При этом императивно подчеркивают непереносимость, недопустимость, опасность употребления этих веществ и/или равнодушие, безразличие или отвращение к ним и провоцирующим вариантам поведения.

При невротических расстройствах и психопатиях тормозимого круга для негативного подкрепления дезадаптивных когнитивно-поведенческих стереотипов у детей и подростков используют мягкие, щадящие псевдоакупрессурные воздействия, огра-

ниченное подкрепление нашатырным спиртом и небольшие дозы никотиновой кислоты (детям — 0,025, взрослым — 0,15-0,2 г).

При зависимости от психоактивных веществ, ожирении и грубых психопатиях возбудимого типа акупунктурные и лекарственные плацебо-воздействия проводят более интенсивно с использованием больших доз никотиновой кислоты (детям — до 0,05 г, взрослым — до 0,5 г), особенно при сочетании с устрашающими, запретительными или аверсионными внушениями.

Проводят необходимое количество подобных сеансов. Параллельно больных обучают технике интегративной аутосуггестии (позитивного самопрограммирования) в состоянии бодрствования, релаксации или самогипноза. В период времени между сеансами и после завершения лечебного курса рекомендует самостоятельно осуществлять психорегулирующее самовоздействие с использованием составленных ранее текстов внушения, приемов опережающего и синхронного самовнушения. При этом пациент повторяет лечебную формулу, вспоминает слова врача, представляет лечебные образы и проводит телесно-фиксированные упражнения.

Обработку сензитивных точек («акупрессуру») и прием никотиновой кислоты (выдаваемой врачом во флаконах или пакетиках с маскирующими надписями) часть больных способна производить в состоянии релаксации или самогипноза, другие — в состоянии бодрствования. В последнем случае количество акупрес-сурных воздействий в течение дня не ограничено, прием же никотиновой кислоты проводят 1-3 раза в день (суточные дозы для детей — до 0,15 г, для взрослых — до 1 г). Одновременно с этим осуществляют аутосуггестию.

Аутосуггестия без акупрессуры и никотиновой кислоты может применяться неограниченное количество раз в сутки, в т. ч. утром и перед сном с использованием фазовых просоночных состояний.

Как альтернатива или дополнение к никотиновой кислоте может быть назначен ксантинола никотинат: суточные дозы для детей — до 0,15 г, для взрослых — до 0,9 г. Может быть использован также «Беллалгин». Эти препараты назначают для рассасывания в ротовой полости по 1/4-1 таблетке при проведении аутосуггестии или для подавления негативных поведенческих стерео-

типов и влечений — они неприятны на вкус и оказывают отвлекающее или подкрепляющее действие для установок запрета, устрашения и аверсии.

Аналогичное негативно подкрепляющее действие оказывает мазь «Финалгон», содержащая никотиновую кислоту и раздражающие компоненты, ее наносят точечно, на «заинтересованные» участки тела, имеющие то или иное значение, играющие ту или иную роль в проявлениях заболевания.

Вопрос о самостоятельном подкреплении аутосуггестии обонянием нашатырного спирта решается индивидуально. Если пациент настроен положительно, то он может носить с собой это средство в небольшом герметичном флакончике.

Применение метода интегративной суггестии и аутосуггестии может быть проиллюстрировано описанием практики лечения пациента Т., 41 года, с акцентуацией характера по шизоидному типу с чертами демоистративности, осложненной психофизической зависимостью от алкоголя (дезадаптивно-интегриро-ванный гиперактуализирующий моноцентрированный контрастный когнитип).

Заболеванию способствовали: неблагоприятная наследственность по алкоголизму, отрицательные детские впечатления (пьянство и грубость отца), сензитивность в сочетании с завышенной самооценкой и притязаниями, наличие контраста собственных неудач с успехами преуспевающей жены, эйфоризиру-щее, раскрепощающее и активизирующее действие алкоголя, приносившее пациенту чувство уверенности и повышавшее толерантность к стрессам. Осуществлению грандиозных проектов, к которым стремился пациент, мешала нехватка воли, организованности, терпения, эмоциональной устойчивости и недостаточность контроля над импульсами.

Основное дезадаптирующее действие оказывали концепции и ценности перфекционизма, максималистские установки, склон-яость к катастрофизации проблем и расширению их последствий, пессимистическая некреативная мыслительная «тупи-швость» при появлении затруднений («нет выхода, все конче-гЮ»), дихотомическое мышление («все или ничего»).

Ядерными дезадаптивными концепциями оказались следующие:

1. «Нормальный, полноценный человек — это лишь тот, который достигает вершин в своей деятельности и возвышается над серой массой обывателей».

2. «Я рожден для великого — или все, или ничего».

3. «Жизнь не имеет смысла и является позорной, если остаешься внизу».

На их основе строились концепции, послужившие причиной алкогольной зависимости:

1. «Нормальное психологическое состояние — это легкая эйфория, 100% уверенность в себе и когда все нипочем. Все остальное — нетерпимо, болезнь».

2. «Употреблять спиртное важно и нужно, чтобы поддерживать себя в хорошей бойцовской форме. Я способен контролировать количество алкоголя».

Этот концептуально-ценностный комплекс порождал соответствующее отношение и когнитивный стиль осмысления различных сторон жизни и проявлял себя в адекватных ему эмоционально-поведенческих реакциях. Запои пациент называл «символическим самоубийством», состоянием небытия, «нежизни», так как жизнь, какая ожидалась, не получалась. Однако алкоголь лишь ненадолго маскировал тяжесть неудач, создавая новые проблемы, но каких-либо других, столь же эффективных, хотя и кратковременных способов снятия у себя негативных эмоциональных состояний пациент не нашел, несмотря на то, что пробовал освоить различные восточно-эзотерические методы психической саморегуляции.

На уровне функционально-динамической модели организации поведения наблюдались главным образом эмоциогенные искажения оценки собственных возможностей по отношению к обществу и бизнесу, которым занимался, некритичное отношение к алкоголю, вытеснение опыта последствий прошлых запоев, ошибочный прогноз, выбор и санкционирование алкоголизации как способа самоактивации и разрешения психологического и социально-адаптационного кризиса.

С другой стороны, у больного имелись положительные качества, которые были использованы в качестве ресурсов для выздо-эовления: достаточно развитое чувство долга, относительно вы-;окая эрудиция, интерес к психологии и самогипнозу (увлечение медитацией, серьезное отношение к идеям послесмертной жизни, хереселения души), ориентация на высокие социальные и духов-ше ценности, перфекционизм и нежелание деградировать. Мнительность в отношении собственного здоровья, обнаружившаяся , 1 структуре характера, также была использована в качестве ре- ‘ :урса при проведении «иатрогенизации-ипохондризации». Авер-:ионные внушения опирались на хороший «ресурс» легкого воз-шкновения тошнотно-рвотного рефлекса.

При проведении психотерапии подверглись рассмотрению и соррекции дезадаптирующие концептуально-ценностные уста-ювки и стратегии мышления. При этом дезадаптивным ядерным юнцепциям были противопоставлены адаптивные, построенные аким образом, что включали в себя новые интерпретации деза-щптивных формулировок. Эти концепции пациент принял как юлее подходящие ему:

1. «Вершина и максимум в человеческих достижениях — понятия относительные. Все мозаично. Преуспевая в одном, человек теряет в другом. Наши оценщики — тоже люди разные, со своими достоинствами и недостатками, их взгляды капризны и непостоянны. Ради кого конкретно я лезу из кожи вон? Таких людей, которым я хотел бы что-то доказать, нет. Была лишь детская абстрактная идея — у меня должно быть больше игрушек. Но я уже взрослый. Жена достигла большего — ну и что? Она уважает меня любого. Сегодня она, завтра я, в чем-то она, в чем-то я сильнее. Нет людей самых умных, самых выдающихся, самых правильных. Мода на кумиров постоянно меняется, те, кто был в моде вчера, сегодня в тени и наоборот. Нормальный, полноценный человек — это лишь тот, который достигает вершин в своей духовной деятельности и возвышается над серой массой обывателей, стремящихся произвести впечатление друг на друга и готовых умереть ради того, чтобы больше есть и больше покупать. Един-

ственная ценность, проверенная временем — духовность, духовно-психологическое самосовершенствование. Люди, достигшие в этом успеха, всегда в моде и всегда уважаемы, некоторым из них поклоняются веками. Но самим этим людям не нужны ни почет, ни слава, ни деньги. Они совершенны и значительны сами по себе, без этих довесков, которые нужны лишь посредственности».

2. «Я рожден для великого — для великого внутреннего труда, для избавления от психологии раба, желающего услужить хозяину и получить похвалу и дополнительный кусок хлеба за то, что в чем-то обогнал других. Мой девиз: все или ничего. Все — это личностный рост. Ничего — это заискивание перед другими ради очередного комплимента и кошелек вместо сердца и ума».

3. «Жизнь не имеет смысла и является позорной, если остаешься внизу — там, где люди жалко пресмыкаются друг перед другом, соревнуясь в погоне за ярлыками и денежными знаками». Мотивация выздоровления была усилена путем сравнения

притягательных для него сторон здоровой жизни (возможность достижения успеха в интересующих его сферах жизни, самореализация, развитие уверенности в себе, эмоциональной устойчивости и способности к здоровой психологической стимуляции мыслительной активности и настроения) с теми негативными, отталкивающими сторонами и последствиями алкоголизма, которые были неприемлемы и для него самого (нарастающая деградация, фиаско во всех планах существования, потеря нормальной человеческой среды, ранняя и неприглядная смерть и т. п.). Каких-либо проявлений психологического сопротивления проводимому лечению у больного не отмечалось.

Для усиления антиалкогольной мотивации использовалась также «иатрогенизация-ипохондризация», которая включала в себя обнаружение у пациента не существующего на самом деле алкогольного поражения сердца, печени и нервной системы, утяжеление стадии алкоголизма (было сообщено, что имеет место завершение 2-й стадии и появление предвестников 3-й), а также назначение «соответствующего» медикаментозного лечения для

«спасения сердца, печени и мозга» (оротата калия, легалона, ноо-тропила, поливитаминов, имевших в его случае главным образом общеоздоровительное значение).

Больному было далее объяснено, что сущностью предлагаемого метода является наличие комплексного воздействия, включающего в себя гипноз и самогипноз (в доступной форме было рассказано о психофизиологии гипноза), позитивное самовнушение и самопрограммирование, а также использование «аминокислот» и «акупрессуры» биологически активных точек для активации запоминания лечебной информации, стимуляции ресурсов организма и подавления патологической потребности в алкоголе. Была проведена пробная пальпация точек в области козелков ушных раковин и точек Хэ-Гу на кистях рук.

Итогом этого был выбор комбинации сразу нескольких типов суггестии для формирования у пациента соответствующих лечебно-коррекционных психологических установок. Решено было использовать следующие варианты внушений.

1. Анксиозный — с использованием страха последствий алкоголизма вообще и последствий возобновления приема алкоголя после лечения в частности.

2. Запретительный — запрещающий прием спиртных напитков на основе страха и рационального понимания нецелесообразности алкоголизации.

3. Аверсионный — формирующий отвращение к стереотипу пьяной жизни и алкоголю на основе рассмотренных ранее последствий алкоголизма и последующего условно-рефлекторного подкрепления.

4. Симпатический — стимулирующий мотивацию к трезвой жизни и психологической гармонии благодаря пониманию их высокой ценности и целесообразности для достижения собственных целей и фиксирующий адаптивный стереотип мышления и поведения.

С учетом рассмотренных выше психологических особенностей пациента, выбранных установок и типов суггестии была составлена формула внушения для гетеро- и аутосуггестивного воздействия. В последнем случае текст повторялся от первого лица.

Для гетеросуггестии использовался директивный стиль, который больной выбрал как более близкий ему, при аутосуггестии использовалась как директивность, так и самовнушение рефреном. Суггестивная формула включала в себя 4 компонента:

1. Базисный, утверждающий адаптивные ядерные концепции и определяющий генеральную, основополагающую линию поведения. Здесь повторялись позитивные глубинные личностные .. концепции (см, выше) и добавлялось) «Вы преодолеете любые ц стрессы, любые проблемы! Справитесь с любыми трудностями в жизни! Вы уверенно добьетесь успеха! Успеха в себе! Успеха внутри себя! Успеха, которого Вы желаете не ради пустой шумихи-и не ради того, чтобы стать выше кого-то. Вы уверенно добьетесь успеха в себе для того, чтобы Ваша жизнь стала светлее, чище, свободнее, легче! Чтобы Вы сами стали светлее, свободнее, чище! Рабство закончилось! Теперь у Вас нет хозяев и не перед кем выслуживаться, чтобы быть заметнее! Свобода делает Вас сильным! Полная власть над собой! Абсолютная власть над любыми эмоциями! Ваша болезнь в прошлом! Она полностью и навсегда закончилась! Впереди только свет, чистота, свобода, радость! Радость трезвости и трезвость радости! Чистая радость, радость светлого мозга! Полная власть над собой!».

2. Ситуационно-тематический компонент (для ситуаций и состояний триггерного характера, провоцирующих алкогольное влечение): )«В любое время года, с любыми людьми, в любом месте Вы — трезвый, уверенный в себе и сильный! Преодолеть любые проблемы, любые стрессы! Стрессы — это радость! Это способ показать свою прочность и силу! Стрессы это тренировка, это психологическое закаливание! Чем больше стрессов — тем лучше, потому что тем чаще закаливание, тем крепче характер, тем крепче нервы! Абсолютная власть над собой! Вы сильнее любых проблем и стрессов! Устойчивое настроение! Уверенность! Трезвость! Спирт — яд! Все алкогольные напитки — яды! В течение всей жизни, все виды спиртной дряни — отрава! Организм каждого человека, и Ваш мозг, и Ваш организм подвергаются саморазрушению, вплоть до необратимых состояний в ответ на алкогольное загрязнение! Вы полностью и навсегда отказались от алкогольной судьбы! Полный отказ от алкогольного разложения! Абсолютный запрет! Это радостный запрет! Это запрет, дающий свободу! Уничтожены алкогольные цепи! Рабство закончилось! Впереди светлая, чистая, трезвая, свободная жизнь!».

3. Логический компонент^Все предельно ясно и понятно! Алкоголизм быстро приводит к смерти ума и тела. Миллионы людей променяли себя на бутылку и исчезли, оставив после себя лишь грязь! Раньше Вы уничтожали себя спиртом, но теперь Вы уверенно стремитесь к Чистоте и Свету! Только это нужно Вам -Чистота и Свет — в мыслях, душе, совести, теле! Вы много раз пробовали 2 стиля жизни: 1-й — пьяный, грязный, тревожный, пустой, с постоянными утратами и стыдом; 2-й — светлый, трезвый, чистый, с достижениями, приобретениями, уважением, любовью, стабильностью, порядком и успехом. Вы сравнили эти две жизни, Вы все поняли и уверенно сделали выбор — выбор света и чистоты! Вы уверенно отбросили от себя грязь! Впереди только Свет, Чистота, Трезвость и полная власть над собой! Всегда!».~7 .

4. Сенсорно-символический компонент (с включением авер-сии и последующим использованием визуализации образа благородного Рыцаря, поборника Света, Разума и Свободы, который выбрал пациент): \

«Пьяная жизнь — жизнь обезьяны с человеческим лицом и пустым черепом, жизнь с бутылкой и только ради бутылки. Пьяная жизнь — это жизнь с желудком, заполненным проспиртованным содержимым — рвотными массами — смесью пережеванной пищи, слюны и желудочного сока с алкоголем — водкой, вином, пивом или другой отравой! Эта зловонная, скользкая, отвратительная масса часто выбрасывается наружу — желудок сокращается, она подбрасывается все выше и выше, толчками распирает глотку и неудержимо изрыгается наружу, загрязняя все вокруг! Водка — рвота! Тошнота, рвота, водка! Все виды спиртных напитков — это тошнота, разложение, рвота, грязь, деградация мозга и тела! Если это зловонное содержимое не выбрасывается наружу, то происходит его всасывание в организм — из желудка и кишечника в мозг, сердце, печень, в другие органы, кожу, кости! Весь организм отравляется продуктами алкогольного разложения, ал-

когольными ядами i Пьяная жизнь — это жизнь с постоянным пропитыванием себя алкогольной отравой и постоянным уничтожением себя этой грязью и превращением себя в алкогольную грязь! Но все это теперь чужое! Вы полностью отбросили от себя этот путь, эту грязь!

Ваше настоящее и будущее — это свет трезвости и трезвость света! Чистота света и свет чистоты! Вы — благородный рыцарь Света, Разума и Свободы! И Вы сам — Свет, Разум и Свобода, сильный, опытный, знающий все и видящий все, уверенно идущий к цели! Ваша броня — это Свет, Разум и Свобода, Ваш меч -это Свет, Разум и Свобода! И Ваша победа — это Свет, Разум и Свобода! Вы — победитель! Никто и никогда не заставит Вас повернуть назад — к пьяной, грязной жизни! Нет таких людей! Далеко позади исчезла химера Вашей болезни — побежденная, уничтоженная, она исчезла навсегда! Могучая стена времени и воли отделяет Вас от нее! Стена Света, Разума и Свободы! Вы сильнее любых проблем! У Вас все под контролемЬ^При проведении самовнушения этот текст произносился пациентом от первого лица.

Кроме полного варианта формулы для гетеросуггестии был составлен краткий, компактный вариант: «Полная власть над собой! Вы свободный человек! Вы рыцарь свободы! Сила и мощь Света, Разума и Свободы внутри Вас и вокруг Вас! Абсолютная власть над собой! Полная власть над своей судьбой!». В качестве ключевых слов было выбрано: «Свет, Разум, Свобода!». При аутосуггестии эти фразы повторялись от первого лица.

Пациенту было объяснено, что при варьировании аутосугте-стивных фраз необходимо сохранять их утвердительный характер (без частицы «не»), самовнушение следует проводить с опережением ситуации и параллельно, синхронно с развитием событий, обращая внимание на внешние и внутренние триггеры для включения защитных механизмов.

Суггестивные воздействия проводились с погружением пациента в состояние гипноза по классической схеме до 2-й стадии течение 1 часа. Во время этих сеансов многократно повторялась составленная ранее формула внушения — как ее полный вариант, так и краткий.

При внушении устрашающей, запретительной и аверсионной установок использовалось условно-рефлекторное подкрепление: тактильное раздражение сензитивных точек, а ближе к концу сеанса без снятия гипнотического состояния пациенту давалась никотиновая кислота (10 таблеток по 0,05 г с 200 мл воды), через 1 минуту после этого к его носу подносилась вата, обильно смоченная спиртом для активного обоняния, спиртом также смазывались губы и язык. При этом говорилось: «Сейчас Ваш мозг будет получать микродозы этилового яда — это необходимо для того, чтобы мозг абсолютно точно запомнил это вещество. Только этиловый, алкогольный яд, в чистом виде или входящий в алкогольные напитки или спиртосодержащие лекарства, будет вызывать реакцию саморазрушения! Саморазрушение идет по пути наименьшего сопротивления, по принципу — где тоньше, там и рвется! У каждого человека есть свои слабые места — у кого-то психика, у кого-то сердце, или легкие, или система крови, иммунитет! Эти ослабленные системы и органы будут дестабилизированы в первую очередь! Поэтому я призываю Вас избежать самоубийства! И я верю в Вас! Вы сможете жить нормально — трезво, уверенно, успешно!».

Внушение установок страха, запрета, авсрсии и акупрессура активизировались по мере нарастания сосудорасширяющего действия никотиновой кислоты, сопровождавшегося покраснением кожных покровов, ощущением жжения, зуда, жара, которые с тревогой воспринимались больным. Этот фармакологический эффект опосредовался как «полная непереносимость организмом даже минимальных количеств этилового яда». По мере снижения фармакологической реакции «экспозиция» этилового подкрепления устранялась.

Всего было проведено 7 подобных сеансов. Параллельно пациенту были даны инструкции по проведению классического самогипноза, и он легко освоил его, повторяя при погружении в транс составленные ранее и заученные варианты формул аутосуггестии. Они же повторялись в бодрственном состоянии в заданное время. Параллельно, по мере необходимости, проводилась самостоятельная обработка сензитивных точек для «активизации мозга и укрепления уверенности в себе». Для этих же целей в

сложных случаях, способных спровоцировать алкогольный срыв, было рекомендовано рассасывать в ротовой полости 1 таблетку ксантинола никотината, который больной должен был постоянно носить с собой.

Наблюдение за пациентом в динамике показывает устойчивую ремиссию в течение 3 лет. Справляется с трудностями своего бизнеса. Стал увереннее в себе, уравновешеннее, активнее. К алкоголю равнодушен, свободно себя чувствует в среде пьющих. Улучшились отношение с женой, жалоб на самочувствие не предъявляет, доволен достигнутым. Интегративной аутосуггестией в первые полгода занимался относительно регулярно, далее -лишь при появлении потребности в коррекции своего состояния.

—

ГЛАВА 7. КОГНИТИВНО-ЦЕННОСТНАЯ ГАРМОНИЗАЦИЯ ЛИЧНОСТИ

Метод представляет собой комбинацию когнитивно ориентированных дискуссий, косвенных и прямых суггестивных воздействий, направленных на коррекцию дезадаптивных когнитивно-поведенческих стратегий, которые сочетаются с показательным диагностическим обследованием пациента, демонстрирующим характер соотношения имеющихся у него адаптивных и дезадаптивных личностных качеств.

На первом этапе пациенту объясняют, что его проблемы не случайны, как и все на свете. Имеются определенные причины каждого его поступка, каждой его эмоции, каждой мысли. Его особенностью, в отличие от большинства других людей, является то, что он обратился за помощью к психотерапевту.

Данный факт не характеризует его ни с плохой, ни с хорошей стороны. Это говорит лишь о том, что он, во-первых, страдает (или испытывает психологический дискомфорт, нестабильность и др.) и, возможно, страдает (или испытывает другие негативные или проблемные состояния) не он один. Во-вторых, что по-старому ему жить тяжело, и, возможно, не только ему, и что самостоятельно он не справляется с тем, чтобы жить лучше.

Самостоятельно у него не получается жить без страданий (или др. проблем) и, возможно, не получается избавить от страданий других. Он исчерпал весь арсенал собственных ресурсов и способностей по преодолению психологического кризиса, но ничего не получилось. Его страдание настолько велико, что ему уже не помогают ни советы друзей или подруг, ни популярные психологические телепрограммы, книги или статьи. В поисках выхода он пришел к специалисту, который занимается решением психологических проблем (если не в первый раз отмечают и это).

Пациента информируют, что существует много направлений в психотерапии, часть из них уже исчерпала себя, часть только развивается, но есть направления и соответствующие методы, которые зарекомендовали себя очень хорошо и позволяют эффективно помогать людям. Из них можно подобрать индивидуальную комбинацию методов, которые подходят как ключ к замку к данной личности.

Далее объясняют, что для эффективного управления собой необходима определенная информация — информация психологическая, ее нужно совсем немного — ровно столько, чтобы научиться «наводить порядок» в эмоционально-волевой сфере, поддерживать комфортное душевное состояние, избегать нервных срывов. Проводят аналогию с управлением автомобилем — водителю необязательно знать, как устроен двигатель, достаточно знать лишь, где находятся рычаги управления машиной и как их использовать. Говорят, что человек с психологическими проблемами напоминает неопытного водителя, который сел за руль автомобиля, не имея должных знаний ни по управлению им, ни о правилах дорожного движения. Такой водитель может не только создавать дискомфорт себе и своим пассажирам во время езды, но и становится опасным для себя и окружающих.

Пациенту предлагают принять для рассмотрения прикладные психотерапевтические модели организации эмоционально-поведенческих реакций человека — интегративно-онтогенетическую (рис. 3) и функционально-динамическую (психофизиологическую). Они представляют собой упрощенные варианты схемы когнитивно-аналитической структуры личности и поведенческого цикла (см. главу 1, часть 1). Эти модели служат и для диагностики, и для решения вопроса о выборе мишеней (локусов) или рычагов для психотерапевтической и психокоррекционной помощи, аутопсихотерапии, психической саморегуляции.

Сообщают, что относительно правильности предлагаемых моделей «сходятся мнения разных школ психологии и психотерапии. К настоящему моменту они является аксиомой, и к этим положениям можно относиться без каких-либо сомнений, потому, что этап сомнений на эту тему в науке уже закончился». Анализируют эти модели с учетом индивидуальных особенностей —

интеллектуально-культурного уровня, возраста и «менталитета» больного. Стремятся наполнить каждый элемент этих схем индивидуализированным, характерными для данного пациента, содержанием.

Рис. 3. Прикладная психотерапевтическая интегративно-онтогенетическая модель организации поведения (психотерапевтические мишени)

Объясняют алгоритмы самовлияния и влияния на других на каждом уровне эмоционально-поведенческой иерархии и каждом этапе эмоционально-поведенческого акта. Указывают на повышение эффективности коррекции дезадаптивных стереотипов по мере углубления направленности воздействий от итоговых эмоционально-поведенческих реакций к их основам и причинам.

На основании интегративно-онтогенетической схемы пациента информируют о том, что «эмоционально-поведенческие реакции и состояния являются лишь вершиной своеобразного айсберга поведения и эмоций. Это то, что мы видим, когда общаемся или наблюдаем за другими — то, что чувствуют и делают они и то, что чувствуем и делаем мы. Эмоции и поступки могут быть адекватными или неадекватными, конструктивными или деструктивными, адаптивными или дезадаптивными, выгодными для индивидуума или для общества».

Психотерапевтические и психокоррекционные воздействия в пределах этого уровня соответствуют алгоритму: «Успокойтесь!», «Хватит грустить, радуйтесь жизни!», «Возьмите себя в руки!» и т.п. Сообщают, что они, как правило, неэффективны, т. к. не затрагивают предшествующего уровня — ситуационного

и предситуационного мышления — тех, в большей или меньшей степени осознаваемых мыслительных (вербально-логических, аналогово-образных или праксических) процессов, которые соответственно своему содержанию приводят к определенным экст-рапунитивным или импунитивным реакциям и поступкам.

Осмысление ситуации может происходить задолго до непосредственного столкновения с нею, при этом субъект прогнозирует свое поведение. При неожиданно возникающих, незапланированных ситуациях эмоционально-поведенческие реакции индивидуума часто отражают особенности глубоких уровней психического и биологического — того, что при относительно размеренной жизни маскируется в той или иной степени сознанием или подсознанием.

Для демонстрации роли ситуационного и предситуационного мышления обсуждают схему А — В — С. В этой схеме А — внешнее воздействие (уже имевшее место в прошлом, происходящее в настоящий момент или предстоящее), В — когнитивный фильтр, интерпретация, оценка, интеллектуальное опосредование этого воздействия, С — реакция на А, зависящая от В.

Объясняют, что большинство людей связывают свои эмоциональные состояния и поступки С непосредственно с вызвавшими их событиями А, и именно эти события или тех, кто является причиной этих событий, обвиняет в собственных бедах. Однако причиной психологических реакций является на самом деле В — характер осмысления А. Только меняя стиль тематически направленного мышления можно повлиять на эмоции и поступки, связанные с А.

Рассматривают понятие интерпретации событий, ее позитивные, негативные, нейтральные и иные варианты. Предлагают найти как можно больше ракурсов и сделать как можно больше вариантов интерпретации одних и те же явлений и вещей, сопутствующих беседе — погоды за окном, людей и предметов интерьера вокруг и т. д. — и оценить характер возникающих вслед за каждой интерпретацией эмоциональных реакций.

Для демонстрации роли оценок используют метафору выбора кулинарных блюд: «если перед кем-нибудь поставить поднос с несколькими очень вкусными блюдами, часть из которых отравлена разными по силе ядами, рассказать, какие из них опасны, а какие нет, и дать человеку право сделать выбор, то лишь тот, кто решил покончить с собой, или умственно глубоко неполноценный, имбецил или, скорее, идиот выберет блюда ядовитые».

Отмечают, что «при оценке «психологической пищи» — психологических воздействий (приятных или «ядовитых») также есть право выбора — избрать ту их интерпретацию, которая приятна или ту, которая отравит настроение на сутки или всю жизнь, а может быть станет причиной сведения счетов с жизнью».

Объясняют: «Дисгармоничные лица упорно выбирают «психологические яды», сознательно или неосознанно «стараются» испортить себе или другим настроение, не дают себе возможности радоваться жизни и с оптимизмом преодолевать проблемы. Они очень часто находятся в «отравленном», ослабленном, нервозном состоянии, хотя известно, что даже физические болезни, начиная с простуды и заканчивая теми, что требуют хирургических вмешательств, переносятся легче, когда человек пребывает в нормальном расположении духа. Что уж говорить о борьбе с трудностями и болезнями психоэмоциональными — для их преодоления «само собой» полезно быть в хорошей психоэмоциональной форме. Однако люди, склонные к нервным срывам и кризисам, с удивительным упорством повторяют одни и те же, привычно-стереотипные акции по психологическому самоотравлению и отравлению других».

Схема психотерапии и психокоррекции в пределах уровня ситуационного и предситуационного мышления: «Ваши мысли неправильны, неадекватны, думайте по-другому. Думайте так, как я Вам рекомендую!». Пациенту сообщают, что подобные инструкции приносят успех редко, так как особенности мышления являются отражением нижележащего уровня — зависят от специфики отношения к проблеме, ситуации, людям, объектам и прочим актуальным вещам. Отношение может быть позитивным или негативным, адекватными или неадекватными, сверхценным или бредовым

Именно характер отношения (отношений) направляет мыслительную деятельность субъекта по анализу ситуации, прогнозу и выбору определенной модели поведения в соответствующее

русло. Алгоритм психологических лечебно-коррекционных влияний на уровне отношений следующий: «Относитесь к этой проблеме проще», «К этому следует относиться спокойнее», «Пора избавиться от гипертрофированного отношения к …» и т. д.

Однако и это далеко не всегда является эффективным, потому что тип отношения к чему-либо связан с особенностями мотива-ционно-потребностного комплекса, который включает в себя потребности, мотивации, мотивы, направленность личности и т. п. Они в свою очередь являются зависимыми от концептуально-ценностного комплекса: иерархии жизненных ценностей, идей и концепций, относящихся к «Я» и взаимоотношениям «Я» с другими.

Больному разъясняют, что работа с эмоционально-поведенческими расстройствами на мотивационно-потребностном и концептуально-ценностном уровнях гораздо более эффективна, чем предыдущие подходы. Здесь важной является идентификация концептуальных последовательностей и выявление ядерных концепций, которые лежат в основе дезадаптивного поведения индивидуума. «Концептуальная поверхность» личности может быть представлена достаточно большим набором концепций, однако при их структурировании в процессе когнитивного анализа происходит «клиновидное» сужение концептуального спектра, который в итоге может быть сосредоточен на 1-2-3-х ядерных концепциях, определяющих все вышестоящее когнитивное образование. Это сравнивают с перевернутой пирамидой, все уровни которой покоятся друг на друге, обращенная вниз вершина состоит из минимального количества блоков, а обращенное вверх основание — из множества блоков.

Дезадаптирующие ядерные концепции являются базисом де-задаптивной иерархии жизненных ценностей и соответствующих личностных когнитипов.

Однако попытки отказаться от дезадаптирующих концепций и связанных с ними потребностей и ценностей могут натолкнуться на сопротивление, обусловленное памятью прошлого — уровнем опыта. Опыт — непосредственный и опосредованный, персональный и трансперсональный — содержит в себе накопленную и заряженную соответствующим аффектом информацию, впечатления, начиная с самых ранних этапов онтогенеза. Это индивидуальная «фактография психогенеза», которая оформлена в соответствующие более или менее осознаваемые концепции.

Пациента информируют, что он в большей или меньшей степени является отражением влияния значимых лиц собственного прошлого. По мере развития его личности это гетерогенное влияние все более дополнялось аутогенным. Последнее в итоге может становиться доминирующим, однако возможности этого доминирования в немалой степени зависят от особенностей предшествующих гетеровоздействий.

Эти воздействия может выявить ретроспективный анализ, который в сложных случаях может потребовать использования регрессивного гипноза, проективных тестов, ассоциативного эксперимента, адаптированных методов современного психоанализа. Параллельно или вслед за этими исследованиями может быть проведено «переписывание» прошлого — изменение отношения к патогенным воздействиям давних лет, отреагирование и нейтрализация психотравм.

Таким образом, для создания мотивации к глубоким переменам — единственно возможному пути к избавлению от пограничных и аддиктивных расстройств — с пациентом рассматривают вопросы о «невозможности изменить эмоции и поступки без изменения мыслей-интерпретаций активирующих событий. В свою очередь мыслительные стереотипы не изменяются без коррекции отношения к тождественным проблемам и темам, а отношение не меняется без коррекции мотивационно-потребностного и концептуально-ценностного уровней. Их же бывает непросто изменить без коррекции исторической основы («фактографии психогенеза»)».

Мотивация освобождения от негативных когнитивно-поведенческих стереотипов может быть усилена также аналогией с заботой о чистоте жилища: «Каждый нормальный человек старается поддерживать его чистоту и вовремя выбрасывает мусор, вытирает пыль, убирает грязь. Но почему-то мусор психологический, психологическую пыль и грязь, которые мешают нормально жить, дисгармоничные личности стремятся накапливать, отказываются расставаться с ними. При этом они могут много времени уделять заботе о жилище, одежде, автомобиле, растениях на даче и т. д. Или заботе о теле, зубах, коже лица, ногтях и т.п. Вкладывают в это деньги, а времени и денег для заботы о том, что является целью всего вышеперечисленного, — душевном благополучии — не находят, не принимают мер для «психологической чистки», профилактики психологических «морщин», душевной «коррозии».

Наконец, рассматривают влияние биологического уровня («фактографии нейрогенеза» — генов, возрастных факторов, степени морфофункциональной целостности и т. п.), являющегося основой всего: «Как ни возвышайся духовно, на какие заоблачные высоты умственных построений «не залетай» — как только меняется субстрат сознания и подсознания — головной мозг, возникают проблемы во всех психических планах, вплоть до потери всего, что характерно для человека при серьезных коллизиях с мозгом. Но влияние этого субстрата, пока он имеет достаточную сохранность, на эмоционально-поведенческие реакции является опосредованным, преломляется, фильтруется по мере прохождения снизу вверх по интегративно-онтогенетическим структурам».

Объясняют, что лишь при эндогенных расстройствах и органических дефектах мозга эмоции и поступки меняются сами по себе, без внешних причин, из-за болезни. Но если такой болезни нет, то эмоциогенные и активирующие системы головного мозга «ау-тохтонно», автоматически обеспечивают оптимальный эмоциональный фон и психический тонус. Влияние этих систем можно на какое-то время «испортить», исказить негативными мыслями.

Таким образом, «если нет грубой наследственной предрасположенности или безнадежных органических дефектов, судьбу человека предопределяют его психологическая история, концепции, ценности, иерархия желаний, особенности мышления и отношения к жизни в целом и ее отдельным проявлениям, темам. У одинаково возбудимых лиц может быть разная «концептуально-ценностная настроенность» и соответственно, разные темы, разные стимулы для возбудимости. Точно также у равноценно сензитивных или тревожных возможны разные темы для проявлений психологической идиосинкразии, страхов и паники. Или все бывает наоборот — психологически разные типы имеют одинаковые темы для переживаний. Но лишь через коррекцию всего, что находится между биологией и конечным этапом проявлений психической активности, эмоционально-поведенческими реакциями, можно достичь должного уровня психологической гармонии, научиться управлять собой».

Пациента информируют, что для коррекции биологического уровня в необходимых случаях используется психофармакотерапия и различные приемы психической саморегуляции, влияющие на степень психической активности (например, психомышечная релаксация или активация, дыхательные техники). При эндогенных и органических психических заболеваниях главную роль играет терапия лекарствами. Но при пограничных психических и аддиктивных расстройствах фармакотерапия является вспомогательной задачей и при изолированном применении дает лишь временный эффект.

Так, например, применение транквилизаторов может снять тревожность, страх или возбудимость, но наличие дезадаптирующих идей и моделей поведения после отмены препаратов, при сохранении прежних психотравмирующих факторов, вызывает рецидив заболевания. Точно так же применение психологической или мышечной релаксации, способное повлиять на уровень биологически обусловленной нейровозбудимости и психический тонус, имеет лишь временное значение — «концептуальная уязвимость» после прекращения седативных самовоздействий возвращает пациента к старым проблемам. Кроме того, если не были изменены глубокие психологические уровни, личность на сеансе релаксации может внутренне протестовать против спокойного отношения к тому, что она категорически не приемлет.

В то же время «буйство биологии» при выраженной декомпенсации резидуально-органической церебральной недостаточности или в связи с синдромом отмены при зависимости от психоактивных веществ, практически исключает возможность продуктивной психотерапевтической работы с пациентом и требует предварительной психофармакологической коррекции.

Отмечают наличие как восходящих, так и нисходящих влияний в рассматриваемом интегративно-онтогенетическом комплексе, что позволяет, используя каналы и рычаги межличностного взаимодействия психотерапевта и пациента проводить коррекцию любого уровня.

После этого рассматривают функционально-динамическую или психофизиологическую модель поведения человека. Она позволяет «расшифровать» закономерности организации поведенческих реакций с точки зрения динамики поведенческого акта. Здесь важно донести до сознания больного информацию о мотивационной, «побудительной» стороне поведения — неслучайности, предопределенности, личностной детерминированности желаний и поступков.

Согласно этой схеме поведенческие реакции инициирует психофизиологический дисбаланс, возникающий в процессе взаимодействия с внешней средой или вследствие внутренних метаморфоз. При этом образуется доминанта, связанная с ведущей мотивацией и формируется модель результата.

Далее происходит поиск оптимального способа действий с учетом опыта, возможностей реальной ситуации и прогноза последствий. Осуществляется выбор стратегии и принимается санкция о начале деятельности.

Больному объясняют, что «прогнозирование и планирование поведения происходит всегда. Результат заранее предвидится. Всегда происходит выбор среди различных вариантов достижения желаемой цели, и принимаются санкции, разрешающие или запрещающие данный вид поведения. Эти санкции могут не осознаваться до конца, но в организации поведения присутствуют постоянно, даже, при, казалось бы, молниеносных поступках. Человек постоянно управляет процессом эмоционального реагирования и может его изменить или прекратить, прервать в нужный для себя момент.

Приводят примеры: человек с эксплозивными чертами, домашний «неуправляемый» тиран, не будет проявлять свою взрывчатость и возбудимость перед представителями охраны правопорядка, хотя милиционеры могут оскорбить его больше, чем домашние; возбужденный начальник, оскорбляющий подчиненных, или мать семейства, истеричка, поносящая детей или мужа, мгновенно преображаются, если раздается телефонный звонок, и могут совершенно спокойно или даже заискивающим образом говорить с вышестоящими лицами или теми перед кем невыгодно быть «нервным».

В процессе осуществления поведенческого акта производится контроль деятельности по возможно более точному соответствию результата ожиданиям, сравнение достижений и прогнозов, «дозируется» объем, скорость и интенсивность действий, корректируется их направленность. Это осуществляется при участии акцептора результатов деятельности.

На завершающем этапе производится оценка результата и принятие решения о прекращении или возобновлении деятельности на основе повторного изучения внутреннего состояния и определения степени компенсации психофизиологического дисбаланса. Итогом всего является архивирование в памяти информации о полученном позитивном или негативном опыте, который далее используется в подобных ситуациях, приобретая часто характер стереотипов, клише. На всех этапах, от психофизиологического дисбаланса до результирующего поведения, этот процесс сопровождают соответствующие эмоции. Скорость его протекания может быть различной и охватывать секунды или годы.

В патологических случаях формируются дезадаптивные стратегии поведения, ситуация и собственные возможности оцениваются тенденциозно, с точки зрения дезадаптивных концепций, из-за гиперактуализации и гиперэмоциональности возможна эмоциональная логика в составлении первоначальной схемы действий или отклонения от первоначальной схемы, а последствия совершенных действий могут игнорироваться.

С учетом этого внушают, что «каждый несет ответственность за любые свои деструктивные поступки — он их себе разрешает, заранее предвидя определенный результат и планируя последовательность его достижения». Пациент может здесь возразить, что ему хотелось бы жить без слез, раздражения или страхов, но не получается, несмотря на все старания. Ему объясняют, что его старания «касались лишь поверхности поведенческих структур, не затрагивая основы. Это все равно, что покрасить ржавую машину — краска продержится недолго, или поставить зубную пломбу, не санируя поверхность, пораженную кариесом, или пытаться управлять автомобилем с помощью команд или используя не те, что надо педали и рычаги управления. Нужные же педали и рычаги для самоуправления связаны с концепциями, ценностями, установками и прошлым человека. Только меняя их, освобождаясь от «психологический ржавчины» в виде дезадаптирующих когнитивно-поведенческих стереотипов, можно достичь состояния внутренней гармонии, избавиться от кризисов».

Далее переходят к рассмотрению вопроса о психологической гармонии. Больному сообщают, что «на основании многочисленных социально-психологических исследований большого количества людей выделено понятие и критерии психологической нормы и отклонений от нее. Установлено, какие особенности личности способствуют, а какие препятствуют возникновению психологических кризисов, эмоциональных срывов, дезадаптации, пограничных психических расстройств и состояний зависимости».

Психическая дисгармония при этом определяется как комплекс личностных качеств, наносящих ущерб, заставляющих страдать самого человека или его окружение, или обе эти стороны (П. Б. Ганнушкин, 1964). Психологическая, личностная гармония в противоположность этому определяется как комплекс личностных качеств, защищающих человека и его окружение от страданий, который позволяет поддерживать эмоционально психологический баланс обеих сторон на комфортабельном уровне.

В процессе клинико-психологического собеседования и когнитивно ориентированной дискуссии-лекции совместно с пациентом рассматривают признаки психологической дисгармонии и выявляют их наличие у пациента. Обсуждают следующие, наиболее типичные 14 качеств (их может быть выделено и больше).

1. Отклонения в сфере эмоциональной регуляции.

слабое развитие способности к произвольной регуляции эмоций, отсутствие внутриличностной работы, направленной на позитивное преодоление негативного состояния, пассивное отношение, пассивное переживание отрицательных эмоций, позднее принятие мер по их преодолению, ориентация на малоэффективные пути устранения психологического дискомфорта — отвлечение, выговаривание близким людям, прием седативных средств или алкоголя и т. п;

непосредственность восприятия, низкий коэффициент когнитивного опосредования, отслеживания эмоций;

склонность к гиперэмоциональным состояниям, как положительным, так и отрицательным, при которых доминирует эмоциональная логика.

2. Доминирование уязвимых ценностей в индивидуальной шкале жизненных ценностей, таких как собственное здоровье и здоровье близких людей, красота, финансовое и материальное благополучие, любовь, верность, честность, порядок, ответная благодарность за собственные благие дела и т. д. и т. п. — того, что жизнью, «правдой жизни» опровергается, разрушается, отнимается, того, что нестабильно и при гиперактуализации значения заставляет каждый раз отвечать сильными отрицательными эмоциями на утрату существенно ценного.

3. Низкая толерантность к фрустрациям, непереносимость слабых отклонений от состояния благополучия — физического или эмоционального, «трагическое» восприятие этих слабых отклонений, настроенность на состояние полного психологического и физического благополучия и комфорта.

4. Склонность к негативной интерпретации событий внешнего и внутреннего мира, «катастрофизация», преувеличение мелких проблем. Выбор из многих вариантов оценки и интерпретации событий негативного варианта, заставляющего страдать, хотя противоположный вариант имеет абсолютно такую же обоснованность, «право на жизнь».

5. Склонность к негативному прогнозированию и самопрограммированию, выбор из ряда прогнозов развития сложных событий неблагоприятного прогноза, при этом не планируется никаких мер по преодолению возможных осложнений. Другой характерный вариант — игнорирование возможных неприятностей, идеалистический прогноз как единственно возможный, который тоже является неблагоприятным, т. к. не подготавливает личность к возможным проблемам.

6. Психологическая ригидность, наличие хронически действующих неэффективных когнитивно-поведенческих стереотипов, наносящих ущерб самому пациенту, его окружению или обеим сторонам, — повторяющиеся эксплозивные вспышки, разрешение себе выпить «лишь чуть-чуть» при алкоголизме, постоянно заканчивающееся алкогольным эксцессом или запоем, хронически повторяющиеся и не подтверждающиеся идеи и утверждения об опасности чего-либо (лифта, метро и т. п.).

7. Деструктивный максимализм — максималистские притязания к жизни в сочетании с неспособностью их удовлетворить, неспособностью отказаться от малодостижимых потребностей, принятием в связи с этим деструктивных по отношению к себе или другим действий и страданием от невозможности достичь желаемого или отказаться от этого. Следование принципу «человек должен достичь всего, чего он хочет, иначе это не жизнь».

8. Отсутствие готовности к утратам — тем или иным потерям -материальным, связанным со здоровьем, близкими людьми, социальным статусом, внешностью и т. п. Неготовность принять это без кризиса, психологического слома, избегание размышлений на эти темы, отсутствие приемлемого плана мероприятий по выходу из возможных проблем, смягчению их последствий.

9. Дихотомическое мышление: «или-или», «все или ничего», «друг или враг», отсутствие градаций в диапазоне от плохого к хорошему.

10. Отсутствие стремления к психологическому развитию, совершенствованию.

11. Наличие глубоких неадекватных концепций, осознаваемых в большей или меньшей степени, определяющих «сквозную тему», «красную нить» проблемной жизни пациента, связанных с типом его личности, например, демонстративно-нарциссических «Я самый хороший, и все в жизни должно быть так, чтобы соответствовать этому, меня все должны любить, жизнь должна быть счастливой, радостной и приятной» или депрессивно-мазохи-стических «Я самый плохой, мне не на что надеяться, я обречен на страдания и отвержение другими» и т. д.

12. Патологическая вовлеченность в суету и скандальность мира, жизнь других людей. Наличие чрезмерных реакций на сообщения средств массовой информации, легкая вовлекаемость в острые социальные события. Попытки наводить «порядок» везде где только можно, назойливо внедряться в организацию жизни, личные переживания и планы других людей, попытки руководить ими или оказывать ненужную помощь. Такая чрезмерная опека со стороны родителей приводит к задержке развития личности ребенка, делает его несамостоятельным, робким. Любые коллизии с ним воспринимаются чрезмерно вовлеченным лицом как катастрофа, а попытки взрослеющего ребенка, юноши или уже взрослого быть самостоятельнее, жить самостоятельно оцениваются как опасные для него или как неблагодарность. Одна из глубоких концепций таких людей — «равнодушие является преступлением, преступно отгораживаться от других», другая -«именно я знаю, как лучше, и именно я должен помочь другим, а если надо, то и заставить их для их же блага делать то, что я считаю нужным». Из-за ходульных представлений о том, что хорошо и что плохо, отсутствия истинной душевной тонкости такие люди приносят больше вреда, чем пользы не только другим, но и себе.

13. Использование негативно-программирующих вербальных маркеров эмоционально-поведенческих реакций, способных выступать как самореализующиеся пророчества: «Я от этого повешусь», «Лучше застрелиться», «Меня от этого тошнит» «Можно сойти с ума от этого», «Это сидит у меня в печенках» или «Я его готов убить», «Таких надо расстреливать», «Пусть их покарает бог», «Им не место в этом мире» и т. п.

14. Склонность к обвинению окружающих, судьбы или рокового стечения обстоятельств в своих проблемах, игнорирование собственных характерологических особенностей как причины жизненных осложнений.

Каждое качество обсуждается и сравнивается с особенностями пациента. Ему объясняют, что лица с подобными особенностями обречены на страдания, именно эти внутренние качества, а не сложности мироздания и общества или близких людей являются причиной внутреннего психологического дискомфорта и ощущения несчастливой жизни.

Пациент, прослушивая информацию об особенностях дисгармоничных личностей, делает записи и отмечает наличие или отсутствие у себя тех или иных характерологических свойств.

Затем определяется «коэффициент дисгармонии», «дисгармонический потенциал личности» — найденное количество дисгармоничных черт делится на их общее количество и умножается на 100%. Так, если оба показателя совпадают: 14 из 14, то коэффициент дисгармонии равен 100%. Если найдено 7 дисгармоничных черт из 14, то коэффициент равен 50%. Соответственно дисгармоничный потенциал личности может быть тотальным или частичным.

Эти цифры используют для суггестивных целей, с их помощью демонстрируют пациенту причины его сложностей и проблем, доказывают, что они имеют внутреннее происхождение и тем самым повышают мотивацию к внутренней перестройке, самосовершенствованию.

Далее обсуждают особенности гармоничных личностей, защищенных от значительных кризисов своими личностными чертами, и в первую очередь адаптивными когнитивно-поведенческими стратегиями. Здесь рассматривают тождественное количество личностных качеств, являющихся антиподами по отношению к дисгармоничным проявлениям. Помимо суггестивного эффекта смысл такого противопоставления и дублирования заключается в повышении достоверности информации, исходящей от пациента, проверке точности понимания вопросов и ответов.

1. Особенности эмоциональной сферы:

склонность к произвольной регуляции эмоциональных состояний, наличие внутриличностной работы по преодолению состояний эмоционального дефицита, активное отношение к отрицательным эмоциям, принятие своевременных и эффективных внутренних мер по нейтрализации психотравми-рующих воздействий;

оптимальный уровень когнитивного опосредования эмоций;

самоограничение эмоциональных выплесков — как отрицательных, так и положительных, если последние переходят некие средние границы; маятник эмоций при этом удерживается в сбалансированных границах, не «зашкаливает» ни в отрицательную, ни в положительную сторону, отсутствие гиперэмоциональных состояний.

2. Доминирование ценностей, защищающих личность от психологических кризисов — таких, как собственное развитие, психологическая гармония, духовность, гуманизм.

Пациенты здесь часто спрашивают, можно ли ставить собственные интересы и психологический комфорт на первое место -перед здоровьем и благополучием других, придавать себе большую значимость, не эгоизм ли это. Им отвечают, что это «эгоизм альтруистический, который позволяет и другим быть счастливыми и защищенными, т. к. этим другим выгоднее иметь рядом человека гармоничного, не только способного к бесконфликтному сосуществованию, но и друга, опору. Человека, не склонного к оскорбительным истерикам, духовно развитого, избавленного от паники и нелогичных гиперэмоциональных поступков, считающего, что внутренняя психологическая культура — это важно. Того, кто не наложит на себя руки из-за того, что оскорблен кем-то или недополучил или утратил какое-то количество денег, и кто не будет третировать близких или подчиненных по пустякам, раздутым до вселенской катастрофы».

3. Высокая толерантность к фрустрациям, способность переносить эмоционально-психологический и физический дискомфорт с ориентацией на то, что это проявление нормального течения жизни, наполненной подчас или часто дискомфортом, который можно преодолеть или перетерпеть.

4. Склонность к позитивной интерпретации жизненных сложностей и психотравмирующих событий. Способность выбрать среди ряда интерпретаций этих событий позитивный вариант, позволяющий выровнять эмоциональное состояние, снизить или исключить совсем эмоциональный дискомфорт.

5. Склонность к позитивному прогнозированию и самопрограммированию, способность «настраивать себя на лучшее», прогнозировать и планировать адаптирующие и компенсирующие меры, исключение из прогнозов и программ собственного поведения аутодеструктивных или иных негативных реакций и поступков независимо от сложности проблем и тяжести утрат.

6. Психологическая пластичность, готовность к переменам оценок, идей, поведения и наличие этих перемен. Стремление к развитию, преобразование себя в соответствии с требованиями жизни, возраста, здоровья без потери своего «Я», но с развитием своего «Я».

7. Позитивный минимализм — готовность довольствоваться малым как в материальном плане, так и в плане поведения других людей, готовность выжить без саморазрушения даже при самых минимальных жизненных условиях, готовность отказаться от максимума в притязаниях. Однако, пока есть возможность, такие люди могут настойчиво добиваться своего, преобразовывать мир, преодолевать преграды.

Здесь можно привести в пример «минимум миниморум» одного известного художника, который готов был спокойно перенести любые утраты, остаться без всего, лишь бы сохранилась способность «хоть как-то, хоть чем-то, хоть на чем-то, хоть что-то нацарапать, нарисовать» — эта возможность соответствовала его главной ценности — творчеству.

Другой пациент, популярный политик, считал для себя достаточным сохранение способности вспоминать свои многочисленные путешествия по России и другим странам — «пусть весь мир рухнет, пусть не будет никаких перспектив, лишь бы осталось это, этого достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно».

Пациенту говорят: «Если такие социально заметные люди, которым есть что терять, способны остаться с подобным минимумом, то и «простым смертным» доступна позитивная минимизация. Она позволяет чувствовать себя более защищенным в жизни, важно только выбрать самый небольшой, но наиболее «непотопляемый» объем жизненных ценностей, который будет искренне осознаваться как достаточный для душевного спокойствия и внутренней удовлетворенности».

8. Готовность к утратам, которыми насыщена жизнь, готовность выдержать их без саморазрушения, наличие размышлений на темы утрат и преодоления их последствий.

9. Наличие широкого диапазона оценок себя и других, способность выбрать вариант оценки фрустрирующей ситуации, который травмирует в меньшей степени, выгодный для сохранения душевного комфорта и исключающий углубление конфликта с другими.

10. Стремление к психологическому развитию, самосовершенствованию. Это могут быть не только заметные, значительные занятия психологического, философского, религиозного или иного серьезного плана, но и более мелкие усовершенствования в быту и других «земных» сферах.

11. Наличие глубоких адекватных, адаптивных концепций жизнеустройства, статуса и возможностей собственной личности, отношений с другими людьми.

12. Позитивная отстраненность от суеты и скандальности окружающего мира и жизни других людей. Это качество позволяет различать чужое и свое, отделять себя от других, давая и себе, и другим адекватную свободу. Позитивный характер отстраненности исключает наличие душевной черствости и равнодушия к социальной жизни и жизни близких людей, предполагает «золотую середину» между избыточной вовлеченностью и чрезмерной отстраненностью.

13. Присутствие в речи позитивно-программирующих вербальных маркеров эмоционально-поведенческих реакций: «Не стоит из мухи делать слона», «Нам и так хорошо», «Нам и здесь хорошо», «Лишь бы сверху не капало», «Лучше меньше, да лучше», «Что бы ни случилось — все к лучшему», «Прорвемся», «Сколько людей — столько мнений», «С глаз долой — из сердца вон», «Здоровье дороже».

14. Склонность находить причины собственных жизненных проблем в себе самом, в собственных характерологических особенностях и привычках.

Каждое качество гармоничной личности также обсуждается, и идентифицируется с особенностями пациента. Ему внушают, что «лица с подобными качествами «обречены на счастливую жизнь», так как защищены от значительных психологических кризов и страданий. Именно эти адаптивные, позитивные внутренние качества, а не судьба, карма, астрологическая ситуация или благоприятно складывающиеся особенности мироздания и общества или возможности близких людей являются причиной внутреннего психологического комфорта, благополучия и ощущения счастливой жизни гармоничного человека».

При обсуждении с пациентом вопросов психологической гармонии и личностной защищенности от психогенных и аддик-гивных расстройств, отмечают, что «гармония личности не является состоянием равнодушия, бесчувственности и апатии, это состояние, при котором человек и его окружение получают возможность меньше страдать и в большей степени получать удовлетворение от жизни».

После этого вычисляется «коэффициент гармонии», «гармонический потенциал личности» — так же, как и при вычислении «коэффициента дисгармонии», найденное количество гармоничных черт делится на их общее количество и умножается на 100%. Аналогично ему гармоничный потенциал личности может быть тотальным или частичным. Эти цифры имеют диагностическое, прогностическое и суггестивное значение, демонстрируя пациенту объем достоинств его психологической организации. Они являются ориентиром для личностного роста, инициируя движение к состоянию душевной удовлетворенности, комфорта, независимости от коллизий жизни и поведения других людей. Пациенту говорят, что «люди с высоким коэффициентом личностной гармонии не обращаются к психотерапевтам, так как самостоятельно справляются со всеми сложностями жизни».

В итоге вычисляют «интегративный коэффициент адаптации», придавая коэффициенту дисгармонии отрицательное значение складывают его с коэффициентом гармонии, которому придают положительный знак. Чем больше значение отрицательной цифры, тем выше риск дезадаптации. Например:

-90 + 10 = -80.

В данном примере риск психогенных расстройств очень велик.

Этот коэффициент, получаемый путем контрольного сравнения равного количества психологических качеств, противоположных по значению, достаточно точно отражает особенности личности и прогноз будущего для обследованного пациента, усиливая суггестивное действие предшествующей информации.

После этого пациенту даются домашние задания:

1. Записывать свои мысли на любые темы, особенно на темы проблемные. При этом затрагивается 2-й уровень схемы психотерапевтических локусов (мишеней).

2. Верифицировать свои мысли, чувства, представления, желания и поступки согласно полученной информации о личностной дисгармонии и гармонии — относить те или иные состояния, намерения и реакции к дисгармоничным или гармоничным проявлениям. Это выполняется письменно до (оценка побуждений) и после событий (оценка действий).

3. Определять общую полярность поведенческих реакций к концу каждых суток. Для этого складывают количества положительных, гармоничных и отрицательных, дисгармоничных поступков, которые пациент совершил за это время. Например: 2 гармоничные реакции плюс 5 дисгармоничных составят разность 3 со знаком минус. Это значит, что прошедшие сутки гипотетического больного прошли негативно с точки зрения адаптации и личностной гармонии.

4. Вычислять интегративный коэффициент адаптации через каждый месяц для определения эффективности процесса когнитивно-ценностной гармонизации личности, оценки степени исчезновения дисгармоничных особенностей.

Кроме этого может быть определен когнитивный тип личности пациента, по поводу особенностей которого также организуются лечебно-коррекционные дискуссии.

На следующих сеансах осуществляется анализ записанных мыслей, выделяются темы, производится оценка и структурирование каждого типа эмоционально-поведенческих реакций в соответствии с иерархией психотерапевтических мишеней.

Постепенно пациент получает подробные когнитивно-поведенческие схемы относительно каждого типа дезадаптивных реакций и пользуется ими для самоанализа, идентификации и организации своего поведения. Проводятся дискуссии, которые дополняются индивидуально подобранными комплексами методов ФПРЛ, осуществляется психокоррекция и психотерапия выявленных отклонений.

ГЛАВА 8. КРЕАТИВНЫЙ ГИПНОЗ

Психология современного человека в ее интеллектуальных, ценностных, эмоциональных и культурных проявлениях отличается от психологии людей прошлых столетий. Психологическая динамика касается и психологической реактивности, меняется структура, нозологический состав и клинические проявления психических расстройств. Изменились реакции людей на гипнотические воздействия, внушаемость и гипнабельность. Классическая техника гипнотической индукции становится все менее эффективной, на смену ей приходит современный гипноз, «гипноз без гипноза», использующий состояния легкого транса и недирективную, непрямую суггестию (Ж. Беккио, Ш. Жюслен, 1998; Р. Бэндлер, Д. Гриндер, 1995; С. Гиллиген, 1997; Ж. Годэн, 2003; Ч. Цитренбаум, М. Кинг, У. Коэн, 1998; М. Эриксон, 1994, 1995, 1996 и др.). Учитывая это, в ФПРЛ применяется техника креативного гипноза.

Креативный гипноз используется для преодоления настороженности и скрытого сопротивления процессу гипнотической индукции, для ускоренного обучения самогипнозу, медитации или глубокой релаксации. В случае неоднозначного отношения пациента к гипнозу его называют как-либо иначе — самогипнозом, медитацией или глубокой релаксацией. При наличии негативного отношения ко всем этим техникам их преподносят как «творческие психологические упражнения», «упражнения по развитию креативности», «тренинг креативности» и т. п.

Как показывают наши наблюдения, сопротивление гипнотизации связано со следующими причинами.

1. Опасениями по поводу вреда гипноза («неизвестно, чем закончится это копание в мозгах», «вдруг не смогу проснуться», «стану зомби», «вдруг возникнет зависимость» и т. п.). Или страхом по поводу того, что во время сеанса, «когда от-

ключат сознание», будет потерян контроль над своим поведением или физиологическими функциями, и «это приведет к чему-либо плохому».

2. Жизненными принципами, исключающими принятие влияний другой личности («не хочу, чтобы мною управляла другая личность»), склонностью к лидерству, соревнованием во время сеанса («кто кого»).

3. Отрицательным отношением к гипнотерапевту.

4. Сознательным или подсознательным желанием оставаться больным.

5. Боязнью обнажать, вновь переживать вытесненные, эмоционально острые впечатления, проблемные воспоминания.

В каждом конкретном случае действует одна или несколько из этих причин, их выявляют, подвергают коррекции и «обходят» с помощью креативного гипноза.

Креативному гипнозу предшествует лекция-дискуссия, первая часть которой посвящена ведущей роли активного творческого мышления в эффективном преодолении психологических кризисов и жизненных проблем.

Больному объясняют, что создание внутренней гармонии, управление собой, самосовершенствование, гипноз и самогипноз -это тоже творчество, творчество психологическое и что данный метод «активирует творческий потенциал», который мобилизуется для преодоления заболевания и психологической дисгармонии. Сообщают, что часть упражнений предлагаемого метода направлена на создание состояний глубокого отдыха, восстанавливающего, восполняющего личностные защитные ресурсы и усиливающего психологические возможности, которые истощаются в ходе прогрессирующей дезадаптации.

Другая часть вводной лекции содержит информацию о состояниях транса, возможностях гипноза, его безвредности и пользе. При сохраняющейся настороженности используют маскирующую терминологию. Спецификой этой информации является внушение пациенту многовариативности индивидуальных проявлений гипнотического состояния («состояний, благоприятствующих творческой стимуляции»), «отсутствия сна (того, каким человек спит ночью) и отключения сознания» во время сеанса. Слова

«активация», «стимуляция», «мобилизация» и т. п. рекомендуется использовать с осторожностью, главным образом в предварительной беседе или в начале сеанса, т. к. они по своей сути противоречат релаксации и гипнотизации. Далее говорят о «неторопливом изучении», «самопознании в состоянии глубокого покоя» и др.

Гипнотизирующие внушения психотерапевта во время сеанса маскируются инструкциями, «пробуждающими креативность» пациента, которая направляется на изучение возникающих во время сеанса ощущений и состояний и на «творческие эксперименты в поисках собственного стиля глубокого влияния на самого себя». Например, больного побуждают изучить свою способность чувствовать разницу между расслаблением и напряжением тела и на основании самоанализа выбрать то, что дает больший комфорт и усилить это ощущение. Пациенту внушают, что его интуиция и творческое начало самостоятельно настроятся на желательный уровень погружения и возникновение или исчезновение каких-либо ощущений.

Поскольку часть гипноиндукции посвящается внушению со-матовегетативных эквивалентов транса, в предваряющей лекции важно остановиться на психосоматических-соматопсихических взаимоотношениях, отметив высокую эффективность влияний на психологический уровень через соматовегетативные каналы. При этом в зависимости от интеллектуального развития и возраста пациента описывают нейрофизиологическую сущность состояния психической релаксации, возникающего при вызывании ощущений расслабления, тяжести, тепла и невесомости. Это объясняют как центральный эффект периферической мио- и ангиорелакса-ции, как результат целенаправленного или случайного воздействия слов и образов (В. С. Лобзин, М. М. Решетников, 1986). Для объяснения феноменов гипноза целесообразно использовать положения школы И. П. Павлова о фазовых состояниях, слове как сигнале сигналов, раппорте — «сторожевом пункте» и т. п. как более доступные больным для понимания (П. И. Буль, 1974; М. С. Лебединский, 1971; О. В. Овчинникова, Е. Е. Насиновская, Н. Г. Иткин, 1989; А. П. Слободяник, 1977). Желательно сказать также о целебном влиянии гипноза на состояние внутренних органов и систем.

Пациенту внушают, что «совсем не нужно спать так, как Вы спите ночью, и вообще не нужно спать, желательно лишь изучать себя, свои ощущения, возможности и слушать рекомендации врача для более глубокого самоизучения и повышения способностей управлять собой. Каждый чувствует свое во время сеанса: кто-то расслабление, кто-то ощущение приятной тяжести или тепла, некоторые чувствуют легкость, у кого-то возникают все эти ощущения, а кто-то вообще ничего не чувствует. Ваше творческое начало, Ваша интуиция самостоятельно настроятся на желательный уровень погружения, который может сочетаться или не сочетаться с определенными ощущениями. Доверьтесь мудрости природы. Не нужно стараться и прилагать усилий. Единственное, что имеет значение, это то, что Вы решили освободиться от своей болезни (от своих проблем)».

Далее, как и в классическом гипнозе, могут быть даны задания, оказывающие утомляющее влияние на те или иные анализаторы или когнитивную сферу, подкрепленные должным образом «креативной теорией».

Для утомления зрительного анализатора нами чаще всего применяется фиксация взгляда на мишенеобразной цветоформе с концентрическими кругами черного, темно-красного и желтого цвета или на блестящем стальном шаре.

Для утомления двигательного анализатора чаше используется как можно более длительное удержание вытянутых рук: в положении лежа под углом примерно 45 градусов, в положении сидя — 90.

Для «когнитивного утомления» используются «творческие упражнения»: «Энциклопедический словарь», «Неологизмы», «Телеграф», «Свободный поток».

В «Энциклопедическом словаре» задачей пациента является объяснение сути случайно или в результате сознательной работы попадающих в сферу внимания слов, как бы написание маленьких статей в энциклопедический словарь. Например, при осознании слова «дерево» может быть «написана статья»: «Дерево -крупное и крепкое растение, отдельные экземпляры которого достигают больших размеров — до двух десятков и более метров в высоту и до нескольких метров в диаметре. Древесина широко используется в хозяйстве и промышленности».

В «Неологизмах» «всплывающие» в сознании слова разделяются на две и более частей и по-новому соединяются, образуя «абракадабры». Так, «синхрофазотрон» преобразуется в «троно-синхрофаз».

«Телеграф» представляет собой простую имитацию телеграфного сообщения, в котором каждая гласная в осознаваемом слове дополняется словом «точка», а каждая согласная — «тире» или наоборот. Например, «окно» преобразуется в «о-точка-к-тире-н-тире-о-точка».

В «Свободном потоке» мысли ускоряют и без обдумывания быстро переходят от одной к другой.

Для «раскрытия творческих способностей» могут быть использованы также малоассоциируемые аудиальные стереотипы (см. «Метод психической саморегуляции с использованием мало-ассоциируемых аудиальных стереотипов»), которые преподносятся соответствующим образом — как «акустические стимулы лечебно-творческого процесса», «акустические воздействия, создающие желательное творческое состояние» и т. п.

Кроме этих упражнений подходят и любые другие из иных техник гипнотизации и самогипнотизации, «креативно опосредованные». Например, счет от 1000 до 0 с пропуском четных или нечетных цифр и открыванием-закрыванием глаз при каждом счете (К. Теппервайн, 1997), визуализация или «аудиализация» образов, вызывающих чувство покоя, релаксацию, сонливость (Б. Алман, П. Ламбру, 1995; В. С. Лобзин, М.М.Решетников, 1986). Характер внушаемых образов заранее, перед сеансом обсуждается с больным для исключения несовпадений ожидаемых психотерапевтом эффектов и реальной реакции пациента.

Параллельно нарастанию явлений утомления пациенту внушают: «Ваш творческий потенциал постепенно освобождается от помех и неторопливо, спокойно переходит в состояние, в котором будет накапливать энергию, которая далее, после сеанса поможет Вам преодолеть любые проблемы».

Затем психотерапевтом используется счет от / до 20, ускоряющий формирование стереотипа погружения в целебное состояние. Пациенту внушают: «Сейчас я буду считать от 1 до 20, и к цифре 20 у Вас возникнет именно то состояние, которое наибо-

лее подходит Вам сегодня для того, чтобы почувствовать себя лучше. Доверьтесь своей интуиции, она сама выберет то, что лучше именно для Вас. Это может быть состояние хорошей сосредоточенности или особой ясности сознания, задумчивости или легкой дремоты, или почти сна, или особенного сна, но вы будете постоянно слышать каждое мое слово, и каждое мое слово будет помогать Вам».

После этого, используя «креативный стиль», последовательно внушают ощущения расслабления, тяжести, тепла, легкости и невесомости, распределяя их на протяженности от 1 до 20, замедляя или ускоряя счет в зависимости от наблюдающегося эффекта, сочетая их с внушением адекватных образов. При этом на первых сеансах используют детализированный вариант суггестии, при котором подробно перечисляют различные ступени и степени возможных ощущений, а далее переходят к генерализованному варианту, при котором даются обобщающие, компактные внушения гипнотических феноменов. Возможно сочетание того и другого.

Ниже приводится детализированный вариант с элементами генерализации внушений:

«7… 2… 3… Изучите свою способность чувствовать разницу между расслаблением и напряжением тела. Научитесь… освобождаться. .. от напряженности, если обнаружите ее. Попробуйте усилить мышечное напряжение, чтобы почувствовать, как Вам комфортнее, что больше подходит — напряжение или расслабление… Если Вы выбираете напряжение, то удерживайте его как можно дольше в мышцах лица, шеи, рук, туловища, ног… Если Вам больше подходит… расслабление… то попробуйте последовательно… расслабить тело сверху вниз… Расслабьте… мышцы теменной, затылочной, височных областей… расслабьте мышцы лба… мышцы глаз… щеки… губы… язык… Расслабьте мышцы шеи… Изучайте себя, оцените, насколько Вы можете осознавать и углублять… расслабление, освобождаться от напряжения в теле… освобождаться. .. Углубляйте расслабление… 4… 5… 6… С каждой цифрой Вы все дальше и дальше… отстраняетесь… от того, что не нужно Вам и… приближаетесь… к тому, что желательно, — к приятному, комфортному состоянию, к тому, которое выбирает Ваша интуиция».

Затем внушают расслабление рук, туловища и ног, более или менее детально фокусируя внимание на отдельных частях тела в зависимости от темпа реализации внушений, переходя от частных внушений к генерализованным, описывающим наличие ощущение расслабления во всем теле, и привлекая «творческое Я» пациента «неторопливо искать свой стиль, свои варианты этих ощущений».

Далее внушается ощущение тяжести в теле (тяжесть в голове субъективно обычно неприятна, поэтому детальным образом не внушается), при этом также от частных внушений переходят к обобщающим: «7… 8… Попробуйте почувствовать… вес своего тела… Ваше тело имеет определенный вес, у вас есть органы чувств, чтобы его почувствовать… Каждая часть тела имеет определенный… вес — и веки, и голова, и руки, и туловище, и ноги… Изучите, что… тяжелее сейчас… что станет тяжелее потом… Тяжесть… тела можно осознать именно как… тяжесть… или как… соприкосновение — соприкосновение тех частей тела, которые с чем-либо соприкасаются… Осознайте… соприкосновение… головы с подушкой… соприкосновение… рук с туловищем и диваном… туловища и ног с диваном…» (Используют адекватные высказывания в зависимости от позы пациента и того, где он располагается.) «Может быть… соприкосновение… рук Вы осознаете как более заметное, чем туловища и ног… а может быть наоборот… Тяжесть… в руках может осознаваться заметнее чем в туловище и ногах… или иначе… Может быть ощущение общего… приятного отяжеления…, когда каждая часть тела, наполнена… приятной тяжестью… Все здесь индивидуально, изучайте себя, ищите свой стиль… Ощущение… соприкосновения может быть разным… и ощущение тяжести… может быть разным… Заметным, ощутимым… или иным… 9… 10… С каждой цифрой Вы все ближе и ближе к тому состоянию, которое наиболее подходит Вам сегодня, сейчас, здесь…».

После этого внушают ощущение тепла в теле: «Может быть, изучая себя, Вы почувствуете совсем другое ощущение, например…, тепло… или одновременно и тяжесть, и тепло… Ваше творческое «Я» вполне… может осознать тепло… своего тела…

Оно… действительно теплое… и это тепло можно… даже измерить… Его действительно можно осознать… Ощущение тепла… можно усилить… Осознавайте и усиливайте тепло в кистях рук… Оно может целиком заполнить кисти, или Вы почувствуете его под кистями — они… реально излучают тепло… и оно накапливается под ними в месте… соприкосновения с тем, с чем соприкасаются кисти рук… Тепло… может быть более заметным в пальцах или между пальцами… Изучайте особенности… тепла… в кистях рук, найдите его характеристики — оно может быть разным — щекочущим, струящимся, пульсирующим, переливающимся или каким-либо еще… Тепло может… напоминать ощущения, которые Вы испытывали ранее, например, когда приходишь с мороза домой и… руки согреваются… в теплом помещении… Или когда руки распариваются в горячей воде… У Вас может возникнуть и любое другое воспоминание или фантазия о тепле… Тепло… может заполнить не только кисти рук, но и целиком руки… 11… Погружайтесь все дальше и дальше в целебное состояние…»

Затем внушают ощущение тепла в области спины: «Изучите особенности теплообмена в спине… Спина излучает… тепло… и оно накапливается в зоне соприкосновения спины с тем, с чем она соприкасается… Осознайте, как… тепло задерживается теплоизолирующим материалом и… усиливается… отражается обратно, увеличивается в области контакта… Тепло в спине может быть… заметнее чем в руках или наоборот… Оно также может напомнить ощущения, испытанные ранее, когда Вы, например, лежали на чем-либо теплом… 12… 13… 14… Каждая цифра отдаляет Вас от пустой суеты, освобождает от того, что мешает чувствовать себя… спокойно и хорошо».

Цифру 13, как показывает опыт, желательно «перекрыть» как минимум предыдущей и следующей за ней цифрами, т. к. в гипнотическом трансе могут проявить себя суеверные представления и страхи.

Далее индуцируют ощущение тепла в брюшной полости: «Кэтому моменту можно почувствовать свое… внутреннее тепло… Тепло… внутри тела человека выше, чем снаружи… это можно почувствовать… можно усилить… и погрузиться еще

дальше в целебное состояние… Изучите свою способность ощущать… тепло в животе… Его можно почувствовать в верхней части живота или в нижней, справа или слева, в центре или во всей брюшной полости… Оно может быть… струящимся, щекочущим, переливающимся или каким-то еще… Все индивидуально, изучайте свои возможности, ищите свой стиль… Тепло в животе… может напомнить ощущения, испытанные ранее, например, тепло от теплой грелки… или что-то еще… Тепло в животе… Найдите его особенности… 75… 16… Погружайтесь все дальше и дальше в целебное состояние…».

В таком же стиле далее говорят о тепле в ногах и генерализованном тепле во всем теле, настраивают пациентов представлять адекватные образы и сравнения.

После этого внушают ощущение легкости, невесомости, левитации, эквивалентное глубоким состояниям транса, параллельно завершают счет до 20. Для реализации данной цели могут быть использованы модели внушения этих ощущений из МАС-метода (см. «Метод психической саморегуляции с использованием малоассо-циируемых аудиальных стереотипов»). Ощущение легкости можно стимулировать также внушением визуализации исчезновения опоры (дивана, кушетки, стула) или внушением светового потока, поступающего снизу: «Попробуйте представить или почувствовать, что диван исчез… а Вы свободно и легко парите… может быть, это доступно Вам, и Вы почувствуете… легкость и свободу парения… Может быть, у Вас получится… представить свет, световой поток… освещающий Вас снизу, — серебристый, золотистый, голубоватый или какой-либо другой… свет… и Вы легко… парите в лучах этого света… Или, может быть, Вы сейчас представите что-либо иное, то, что выберет Ваша интуиция, и представляя это почувствуете… легкость и свободу парения… Или почувствуете что-либо другое… Или вообще ничего не почувствуете…». В подходящих случаях это дополняют внушением прозрачности тела.

Для углубления транса может быть предложена также визуализация тумана: «На этом этапе у Вас может возникнуть ощущение, которое возникает у многих на этом этапе, и можно пофантазировать об этом, о том, как будто Вас окутывает, обволакивает завеса тумана… Туман… ограждает и защищает… Туман отда-

ляет от суеты… В тумане… все иначе — по-другому слышны звуки, по-другому видны дома, деревья, люди… Туман… ограждает и защищает… туман освобождает… И сквозь туман Вы слышите каждое мое слово… Может быть, Вы представите и почувствуете это… или представите и почувствуете что-либо другое, что… поможет Вам… еще глубже погрузиться в целебное состояние…».

Эти внушения эффективно дополнить сложными фразами, «стимулирующими креативность» (на самом деле ее нейтрализующими, депотенциализирующими активность сопротивления), такими как: «На этом этапе можно чувствовать что-либо или ничего не чувствовать. Изучите свою способность не чувствовать ничего и чувствовать, что вы ничего не чувствуете, или чувствовать что-либо и чувствовать, что чувствуете».

Если используется «снотворно-гипнотическая» терминология, то внушается «глубокий сон», при котором пациент будет слышать только психотерапевта. Менее директивна формулировка, дающая варианты транса — «удаление… от того, что называется… не сном и приближение к тому, что называется… сном…, погружение в начало сна… или на ту глубину, которая наиболее приятна и желательна».

Для сохранения раппорта, кроме прямых фраз о восприятии слов психотерапевта и их лечебной силе, безразличии к внешним шумам и помехам, эффективно действует образ сферы, защищающей от посторонней суеты, внутри которой находится пациент и имеющей единственное небольшое окно, сквозь которое можно слышать лишь слова психотерапевта, проникающее внутрь в виде лучей света. К представлению образа этой сферы привлекается «творческое воображение» больного.

Завершая счет, внушают: «Я назвал цифру 20, это значит, что сейчас Вы находитесь именно в том состоянии, которое наиболее подходит Вам сейчас. Ваша творческая интуиция выбрала то, что лучше. Если будет нужно, это состояние станет еще более глубоким или каким-либо другим, может быть, волнообразным, но всегда лишь таким, каким лучше для Вас».

Верификацию гипнотического транса и диагностику его глубины проводят в том случае, если ориентируются на внушение состояний глубокого погружения. Однако, как показывает наш

опыт и данные разных авторов, глубина гипноза не влияет на результат лечения, современный гипноз эксплуатирует главным образом состояния легкого транса, «отстраненность». При правильно ориентированных внушениях достаточно, чтобы пациент, сконцентрировав внимание, без посторонних помех выслушал их.

Далее осуществляют собственно лечебные внушения, идеальным вариантом которых являются внушения патогенетически ориентированные. Их проводят сериями, в паузах между которыми поддерживают глубину транса и раппорт. «Креативность» на этом этапе привлекается для усвоения значимой информации (прямых или косвенных внушений, вербально-логического и образного материала) — позитивного, адаптивного стиля мышления, адекватных концепций и интерпретаций, касающихся межличностных отношений, жизни вообще и собственно проблем пациента, для визуализации лечебных образов. Здесь важно избегать избыточной стимуляции произвольной активности, которая может уменьшить глубину гипнотического транса.

На завершающем этапе проводят пробуждение пациента. Для этого можно использовать обратный счет от какой-либо цифры, обычно не большей чем 10, до 1. До 0 лучше не считать, чтобы избежать «обнуления» результатов сеанса. Прямой порядок цифр формирует стереотип погружения в состояние транса, обратный — стереотип пробуждения.

Используя счет, внушают: «Сейчас я буду считать от … до 1 и в процессе счета Вы будете чувствовать то, что лучше чувствовать. Осознайте, используйте интуицию, чтобы выбрать то, что лучше, -это может быть… состояние бодрости, желание активно двигаться, или, наоборот… состояние приятной расслабленности, заторможенности. .. или какое-то среднее между этими двумя вариантами состояние. Оно возникнет… сразу после сеанса или… через некоторое время после него — тогда, когда… это будет наиболее выгодно для Вас…, когда ваше творческое начало решит создать это». Давать вариативность итоговых состояний желательно для того, чтобы пациент в любом случае почувствовал позитивный результат и убедился в эффективной работе психотерапевта. Темп счета подбирают исходя из степени погружения в транс. Итоговые состояния внушают несколько раз.

После сеанса выдерживают адекватную паузу и меняют локализацию — вместе с пациентом пересаживаются на другие места или из гипнотария переходят в другое помещение, туда, где проводятся психотерапевтические беседы, с целью разделения зон сна и бодрствования, покоя и концентрации на проблемных темах, исключения противоречащих друг другу условно-рефлекторных наслоений (Л. Шерток, 1992). Для того чтобы оптимально организовать последующую терапию, расспрашивают пациента о том, что он чувствовал во время сеанса.

Все сообщения оценивают с точки зрения творческой деятельности пациента во время сеанса. Заявления об отсутствии каких-либо особых ощущений и эффектов интерпретируют как позитивные, адекватные, выгодные для выздоровления пациента, стимулирующие дальнейший поиск: «творчество возникает там, где есть в нем необходимость, где есть проблема, затруднения -прогресс человечества происходил благодаря преодолению трудностей, там, где было все, развития не наблюдалось, поэтому до сих пор есть народы, живущие так, как многие тысячи лет назад». После получения нужной информации, если необходимо, оказывают воздействия, способствующие амнезии для перевода внушенной информации из сферы сознания в подсознание. При отсутствии надобности в информации о прошедшем сеансе амнезию вызывают (внушают) во время самого сеанса, или в процессе пробуждения, или сразу после него. Амнезии способствует «обрамление» сеанса сходными воздействиями. Для этих целей используют счет, сходные или тождественные высказывания, жесты и действия до и после сеанса, а также неожиданные высказывания, вопросы жесты и действия после сеанса (Ж. Беккио, Ш. Жюслен, 1998).

Применение креативного гипноза при пограничных психических расстройствах практически во всех случаях позволяет использовать высокие лечебно-коррекционные возможности гипно-суггестии.

ГЛАВА 9. МЕТОД КОНТРАСТНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Метод контрастных переживаний основан на формировании пациента стереотипа приоритетных интегрированных адаптив-ых психологических реакций, контрастных по отношению первоначальным, дезадаптивным реакциям. Лечебно-коррек-лонный эффект достигается за счет сочетания когнитивных ;ихотерапевтических воздействий на глубокие концептуальные ;новы поведения личности с широким параллельным охватом фбально-логической и психосенсорной сферы с привлечением еханизмов соматопсихического взаимодействия.

Первоначально диагностируют различные оттенки индивидуального стиля взаимодействия с психотравмирующими факто-1ми, выявляя при этом особенности интерпретации, терминоло-ш и формулировок, сопутствующих ассоциаций, базисных кон-;пций, образных представлений и сопутствующей мимики и штомимики. Далее все «заинтересованные» уровни подвергают )ррекции, дезадаптивный стереотип заменяют адаптивным.

Метод контрастных переживаний реализуется в 3 этапа в со-юянии бодрствования пациента.

На первом этапе для обеспечения своевременного включения ;ех элементов адаптивного когнитивно-поведенческого стиля эй столкновении с факторами, провоцирующими нежелательное введение, у пациента формируют контрастные опережающие итегративные реакции на них, противоположные первоначаль-jm дезадаптивным по своим особенностям и по времени возник-звения. Натренированное, своевременное включение таких реак-1Й создает основу для успешного управления эмоциями и пове-шием, вытесняет прежние патологические поведенческие сте-ютипы, характерные для дезадаптивного стиля.

Опережающие интегративные адаптивные реакции пред-авляют собой комплекс (интеграцию), объединяющий когни-

тивно-вербальный (мыслительно-словесный, вербально-логичес-кий) и невербальный (психосенсорный, сенсорно-образный, наглядно-образный, наглядно-действенный, мимико-пантомимичес-кий) уровни организации поведения.

Для успешной фиксации адаптивных противопоставлений используют применение компактных карточек, разделенных на 2 половины. Такая карточка может быть одна или несколько в зависимости от количества проблемных тем. В левой части карточки, используя соответствующую терминологию, отражают содержание и характеристики первоначального, дезадаптирующего варианта поведения, а в правой для демонстрации доминирования — контрастного по отношению к ним, адаптивного (для левшей используют обратное соотношение).

Текст каждого варианта имеет следующую структуру.

1. Формулировка проблемы.

2. Интерпретация проблемы.

3. Концепции, лежащие в основе отношения к проблеме.

4. Проблемный словарь (используемая терминология, ассоциации).

5. Мимика и пантомимика, сопровождающие проблемные переживания.

6. Образы, сопутствующие проблемным состояниям, соответственно сенсорным системам.

Кроме этих шести компонентов может использоваться и седьмой — сновидения, если таковые, отражающие в той или иной форме проблемные переживания, имеются. Им противопоставляют сновидения с адаптирующим сюжетом, реализация которых целенаправленно самовнушается (В. С. Лобзин, М. М. Решетников, 1986).

В качестве первого элемента выбирается формулировка проблемы, т. к. обозначение названия «обязывает» к соответствию ему и сразу определяет все остальное, ускоряет актуализацию контрастного.

Пациенту разъясняют и внушают, что стиль мышления каждого человека имеет свою, характерную именно для него терминологию -названия и формулировки, касающиеся вербализации содержания

различных тем, в том числе проблемных. Эти названия и формулировки обладают значительным психологическим влиянием. Для того чтобы эффективно перестроить психологическую реакцию на какое-либо воздействие, необходимо изменить не только понимание и интерпретацию субъектом этого воздействия и их основу (концепции, установки), но и сопутствующую терминологию.

Новое полярное, контрастное по отношению к первоначальным, психотравмирующим терминологическим вариантам переформулирование названия и содержания проблемы должно отражать тождественные позитивные интерпретации и концепции.

Принятие другой формулировки и названия своей проблемы, ситуации, самого себя или других людей соответственно своему новому, позитивному смыслу вызывает контрастные реакции, вместо негативных — позитивные. Так, угнетающее самоназвание «брошенная», переформулированное в «свободную», «сбросившую цепи семейного рабства», способно потенцировать положительные эмоции. Так же, как и «развод», замененный «освобождением» или «реорганизацией» и т. п. После смены формулировок прежние уже не используют.

Далее до сознания пациента доводят, что психологические реакции человека на внешние воздействия целиком зависят от того, как он интерпретирует, преподносит себе эти воздействия, опираясь на собственные концепции (убеждения) и жизненный опыт: негативная интерпретация влечет за собой негативные реакции, позитивная — позитивные.

Контрастные интерпретации — это новый, адаптивный, исключающий возникновение аномальных реакций, взгляд на актуальные для пациента проблемы, противоположный первоначальному, дезадаптирующему взгляду. Он представляет собой более адекватную интерпретацию психотравмирующих событий.

Например, негативный интерпретационно-терминологический материал «Это так унизительно, так ужасно, что меня оскорбили» может быть заменен контрастным утверждением: «Пусть это меня возвысит. Хорошо, что меня оскорбили — я глубже узнал этого человека и получил стимул стать совершеннее, овладеть техниками влияния на себя и на других».

Или вместо «Невыносимо, что муж меня оставил» принимают «Это облегчение, это счастье, что муж ушел — появилась определенность. Жить в подвешенном «состоянии», без твердой опоры, униженной обманом и пренебрежением гораздо тяжелее. Теперь я могу свободнее расправить плечи и создать полноценную семью. Если захочу».

Для наиболее эффективного воздействия выявленным «глубинным», «ядерным» концепциям, лежащим в основе неадекватной, дезадаптирующей интерпретации противопоставляют другие, контрастные по отношению к ним. Это также должны быть значимые, глубокие, основополагающие концепции, позволяющие сформировать ряд исходящих от них, адекватных, адаптирующих интерпретаций.

Так, «ядерную» социофобическую концепцию «Жизнь страшна, люди опасны, я слаб и неполноценен» заменяют контрастным противопоставлением «Даже слабый и неполноценный может получать удовольствие от жизни. Но я не настолько слаб и неполноценен, а жизнь не настолько страшна и люди не настолько опасны, чтобы прятаться от всего. При моей сверхосторожности я могу избежать любой неприятности, но, если быть честным, особенных неприятностей раньше и не было. Я, как и все, не обязан быть идеалом. Зачем пугать себя тем, что еще не произошло и может не произойти никогда? Так можно дойти до абсурда. Общаться все равно приходится. Буду извлекать из этого приятное и полезное».

«Глубинному» истерическому «Л настолько хорош, что все должны это заметить и любить меня» противопоставляют «Я индивидуален, в чем-то оригинален, в чем-то совершенен и развит больше других, но и на солнце есть пятна, и алмаз имеет включения угля, и так же, как я отношусь к другим по-разному в зависимости от их поведения, так и любовь других ко мне пропорциональна моему поведению, тому, что я делаю для них, других. Нормальная человеческая природа не обязывает нас — ни их, ни меня — к тотальной, всеобъемлющей любви. Мы можем стремиться совершать добрые дела друг для друга или для человечества в целом, но истинное добро — это то, которое делается не ради воздаяния».

С учетом индивидуальной приемлемости используют парадоксально-гротескные варианты интерпретации и терминологии, касающиеся психотравмирующих факторов (см. «Метод психо-моделирующего гротеска»).

Ассоциативную часть тренинга контрастных противопоставлений проводят на основе выявленных ранее на диагностическом этапе ассоциаций, возникающих при предъявлении слов из области патогенной тематики. Для этого выстраивают ассоциативные контркомплексы — наборы слов (первичных контрастных ассоциаций), противоположных по своему значению словам-стимулам и ассоциациям из ряда патогенных. Они могут быть усилены вторичным ассоциированием с дополнительными словами и понятиями, несущими желательный эмоциональный эффект (см. «Тренинг позитивных ассоциаций»).

Для полного, искреннего принятия когнитивно-вербальных противопоставлений с пациентом проводят индивидуально необходимое количество когнитивных дискуссий и суггестивных сеансов.

К этому материалу добавляют контрастные позитивные и негативные телеснофиксированные — мимические и пантомимические — компоненты. Их также фиксируют на карточке для более точного запоминания и воспроизведения. Устраняемые дезадап-тивные построения сопровождают невербальным выражением реакций отвращения и неприятия для того, чтобы повысить тенденцию к отказу от патологической формы поведения, а противоположные им позитивные варианты противопоставлений сочетают с невербальным выражением положительных эмоций или релаксацией для закрепления формы поведения, соответствующего норме.

Левую часть карточки после заполнения зачеркивают, усиливая, таким образом, доминирующий характер информации, расположенной в правой, контрастной части. Последовательно работают с текстом негативной и позитивной частей, при этом негативное содержание пациент продумывает и проговаривает импрессивно, про себя, а позитивное — экспрессивно вслух. Соответствующим образом меняют и звукоречевые характеристики, используя те интонации и степень громкости, а также ту мимику и пантомимику, которые наиболее адекватно отражают контрастность противопоставлений, для того, чтобы фиксировать их более четко.

Важным моментом является уменьшение времени сосредоточения внимания на негативном материале, возможно более быстрое включение мимики и жестов неприятия-отвращения при этом и переход к позитивному материалу. На нем сосредотачиваются дольше, все глубже осознавая его преимущества, потенцируя и пролонгируя положительные эмоции, сопровождая их тождественной мимикой и пантомимикой. Это позволяет укрепить тенденции к доминированию адаптивных реакций.

Карточку (карточки) постоянно носят с собой для заучивания лечебного материала и тренировки использования его при столкновении с психотравмирующими ситуациями или при размышлениях о них.

После заучивания текста больному периодически (от 10 до 20 раз в день в зависимости от глубины заболевания) в установленное время или неожиданно предъявляют патогенные стимулы: называют слова, задают вопросы, обсуждают темы, имеющие отношение к его проблемам. На основании возникающих ответов оценивают устойчивость фиксации контрастных переформулировок, интерпретаций и ассоциаций, достигают хорошего эффекта воспроизведения контрастных противопоставлений. Эти предъявления во время сеансов осуществляет психотерапевт, а в домашних условиях — родственники пациента, получившие соответствующие инструкции или сам пациент.

По мере улучшения качества воспроизведения позитивных когнитивно-вербальных и телесно-фиксированных противопоставлений, к ним присоединяют психосенсорные контрасты. Они представляют собой альтернативные построения в пределах тех или иных сенсорных систем, развитых у пациента в большей степени и/или в большей степени участвующих в отрицательных переживаниях. Контрастные образы могут1 быть как воспоминаниями, так и новыми конструкциями.

Визуальные контрасты являются сериями последовательных смен образа, отражающего заболевание, контрастным по отношению к нему, демонстрирующим непатологическую модель поведения. Вначале, на этапе освоения техники, их представляют отдельно от когнитивно-вербальных и мимико-пантомимических

противопоставлений. Затем, когда оба контрастных варианта будут воспроизводиться успешно, негативный образ представляют совместно с негативным когнитивным материалом, а позитивный, соответственно, с позитивным.

Если образы касаются коррекции «рисунка» собственных реакций, то, сохраняя традицию нейролингвистического программирования, используют дистанцированный (диссоциированный) вариант визуализации с представлением своей копии или части себя (например, руки, тянущейся за рюмкой с алкоголем, сигаретой или сладким и приближающейся далее к собственному лицу). Это позволяет с самого начала отдалить, дистанцировать данный стереотип поведения от субъективного «Я» пациента. Для противоположных целей используется ассоциированная визуализация — видение «как в жизни», позволяющая интегрировать личность с более целесообразным поведением.

При наличии у больного развитых реакций отвращения, тошноты или рвоты с его согласия используют аверсионное подкрепление зрительных образов болезни. Так, при алкоголизме внушают аверсионные реакции при зрительном представлении неприглядных сторон алкогольных эксцессов и картины деградации, при истерии или эксплозивности — на фоне представления соответствующих истерических или агрессивных приступов. При необходимости эту часть проводят в виде аверсионного тренинга.

Контрастные образы представляют сериями, необходимое количество раз, критерием успешности является эмоциональное состояние пациента — появление реакций, способствующих избавлению от заболевания. Смену образов производят с различной скоростью, но эффективнее не задерживаться длительно на устраняемом рисунке поведения, в то время как на образе, выбранном для фиксации, внимание удерживают дольше, что позволяет обеспечить его доминирование и в большей степени усвоить именно позитивный образ.

Для этой же цели образы устраняемых вариантов поведения представляют с «ослаблением параметров» (яркости, цветности, размеров, расстояния до них и т. п.), а образы предпочтения — наоборот, с усилением этих характеристик.

По аналогичной схеме проводят лечебные воздействия в пределах аудиальной системы. Негативные, патогенные образы замещают контрастными по отношению к ним позитивными образами, ослабляющими их действие. Кроме содержания, контрастные изменения слуховых образов могут затрагивать громкость, темп.

При наличии «заинтересованности» в процессе заболевания и хороших психотерапевтических возможностей у ольфакторной системы используют контрастное воспроизведение соответствующих запахов. Чаще они выполняют нагрузку адекватного сопровождения, позитивного или негативного фона для манипуляций в пределах других систем и уровней.

Эффективны парадоксальные дополнения и видоизменения негативного образа (см. «Метод психомоделирующего гротеска»).

Аудиальные, ольфакторные и прочие контрастные психосенсорные представления по мере освоения, вслед за визуальными, постепенно присоединяют к когнитивным противопоставлениям.

Кроме позитивных интегративных комплексов в качестве контраста могут использоваться негативные противопоставления — переживание состояний и ощущений или сравнение с состояниями и ощущениями, еще более отрицательными, чем те, которые решают преодолеть.

На втором этапе, к которому приступают после освоения манипуляций первого этапа, окончательно нейтрализуют дезадап-тивный когнитивно-поведенческий стиль, осуществляя его негативное подкрепление физическими упражнениями, манипуляциями и фармакологическими препаратами, вызывающими отрицательные ощущения. Они имеют имитационный характер, играют роль плацебо-средств (см. «Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования»).

Истинная цель этих физических упражнений, псевдоакупрессуры (плацебопрессуры) и плацебофармакотерапии — формирование условного рефлекса, подавляющего аномальное, негативное поведение, скрытое принуждение к отказу него, создание условий, обременяющих болезнь, лишающих ее выгодности. Пациент подсознательно предпочитает отказаться от удержания

симптомов, чтобы избежать таких «медицинских назначений». Важно, чтобы он не догадывался об их истинной сущности.

Подобные упражнения, фармакологические средства, воздействия и задания используют при низком темпе выздоровления, применяют при каждом рецидиве симптоматики заболевания. Пациенту их преподносят как «нейрофизиологические», «соматоп-сихические», «фармакологические («биогенные стимуляторы», «аминокислоты», «ноотропы») или акупрессурные средства, стимулирующие системы биологической защиты и саморегуляции, спасающие нервную систему от разрушительного воздействия стрессов». Детям объясняют, что это лекарства, точки и упражнения, «отпугивающие» грусть, страх, тренирующие характер и т. п.

С этими же целями на данном этапе сам больной или его родственники проводят верификацию, «взвешивание симптомов» или «тест на выявление истины». Первоначально осуществляют суггестивную подготовку — предлагают сравнивать истинность и глубину неприятных переживаний и ощущений, типичных для данного пациента, с другими, главным образом физическими переживаниями и ощущениями. В качестве таковых используют описанные выше «акупрессурные» воздействия или интенсивное сжатие кожной складки, например, в тыльной области предплечья. Пациенту объясняют, что для более глубокого понимания степени беспокоящих его симптомов необходимо каждый раз при их появлении проводить самостоятельно или с помощью родственников подобный «тест». Итогом, как правило, является постепенное угасание первоначальных симптомов, которые нейтрализуются таким «взвешиванием».

С момента, когда будет четко воспроизводиться весь стереотип интегративных опережающих адаптивных реакций (контрастных позитивных противопоставлений), левую, негативную часть карточки отрезают и выбрасывают — это косвенно внушает, символически демонстрирует полное освобождение, окончательный отказ от дезадаптивного стиля поведения. Правую, позитивную часть сохраняют и неопределенно долго носят с собой, демонстрируя принятие адаптивного когнитивно-поведенческого стиля.

На третьем этапе подготавливают пациента к использованию полученных навыков в условиях моделирования контакта с нега-

тивными факторами, провоцирующими стереотип дезадаптивного поведения. Для этого последовательно проводят визуализацион-ный, а далее ролевой тренинги. Для своевременности включения интегрированных опережающих адаптивных реакций выделяют триггеры — сигналы, требующие «немедленного реагирования», внутренние (определенные мысли или эмоциональные состояния) или внешние (психотравмирующие ситуации, объекты, люди, пространства и т. д.) (см. метод «Нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения»). При распознавании этих сигналов производят соответствующие манипуляции.

На первом, визуализационном тренинге, совершенствуют применение усвоенных навыков по созданию адаптивной реакции при зрительном представлении контакта с негативными факторами, характерными для заболевания данного пациента.

На втором, ролевом тренинге, к которому переходят после успешного проведения первого, проводят приближенное к жизни моделирование, разыгрывание проблемных ситуаций, в процессе которого отрабатывают усвоенные упражнения. В ролевые тренинги при необходимости вовлекают персонал, других пациентов или родственников больного.

Критерием успешности выполнения обоих тренингов является степень уверенного снятия отрицательных эмоций. При наличии положительных результатов полученные навыки применяют далее в условиях реального контакта с психотравмирующими факторами.

На четвертом этапе закрепляют полученный эффект динамическим наблюдением и проведением необходимой коррекции отклонений от адаптивного когнитивно-поведенческого стиля. Для повышения степени устойчивости достигнутых в ходе лечения успехов, с учетом индивидуальной необходимости осуществляют поддерживающие сеансы.

ГЛАВА 10. МЕТОД КУМУЛЯЦИИ РАДОСТИ (НАКОПЛЕНИЕ ЭЙФОРИИ)

Метод кумуляции радости (накопления эйфории) направлен на увеличение «суточной дозы» положительных эмоций, дефицит которых переживают все лица с пограничными и аддиктив-ными расстройствами, особенно страдающие депрессиями. Он включает в себя следующие приемы:

1. вчувствование и самоанализ;

2. позитивную интерпретацию;

3. пролонгацию и вербализацию позитивных впечатлений;

4. ретроспективную кумуляцию радости;

5. мимико-пантомимическое подкрепление;

6. усиление степени приятных ощущений и эмоций с помощью отсрочки исполнения желаний;

7. удовольствия по контрасту;

8. индукцию радости;

9. адекватные гедонистические акции.

Предварительно составляют диаграмму среднесуточного баланса положительных и отрицательных эмоций, типичного для данного пациента. Это позволяет наглядно определить «эмоциональную ситуацию» и дает точку отсчета для последующей коррекции. Более демонстративна круговая диаграмма, в которой выделяют два сегмента, каждый из которых по своей площади пропорционален соответствующей эмоции. Желательно левую часть диаграммы отводить для отражения отрицательных эмоций, а правую — положительных (для скрытой демонстрации их доминирования в будущем). При этом представленность каждого типа эмоций выражают в процентах (см. рис. 4).

Рис. 4. Среднесуточный баланс эмоций

Далее в течение дня пациент с целью самодиагностики тренируется оценивать свое эмоциональное состояние по пятибалльной системе, в которой самое плохое настроение оценивается в 1 балл, а самое хорошее в 5 баллов.

Кроме этого в данном методе используется иерархическая шкала удовольствий и источников положительных эмоций, составленная на диагностическом этапе. Здесь ее несколько усложняют — каждую позицию оценивают в баллах, учитывая то, какой объем приятных впечатлений она способна давать. Как и в предыдущей градации эмоционального состояния, здесь в 5 баллов оценивается способность давать максимальное удовольствие.

В эту шкалу включают все, что доступно в качестве источника положительных эмоций конкретному пациенту — от творчества, социальной деятельности, хобби, семейного общения и т. п. до вещей более простых, «приземленных» — еды, сна, интимных отношений, водных процедур, массажа, самомассажа и др. Лица, страдающие зависимостями в соответствующем месте шкалы, учитывая степень получаемого удовольствия, устанавливают проблемное вещество или объект. Необходимо включить в нее и позитивные воспоминания (позитивная ретроспекция).

Далее осуществляют приемы, кумулирующие радость:

1. Вчувствование и регистрацию проводят соответственно сенсорным системам — анализируют разнообразные ощущения,

связанные с восприятием внутренней и внешней среды. Пациент должен почувствовать, осознать, «зарегистрировать» то, что он видит, слышит, воспринимает через все каналы восприятия. Оценивают состояние природы, особенности интерьера, окружающих людей и т. п. Фиксируют внимание и на физиологических ощущениях, соответствующих моменту вчувствования (осознании степени удобства позы, вкуса пищи, удовольствия от водных процедур, ощущений от правильно подобранной одежды и т. д.).

2. Неприятные ощущения после регистрации мгновенно переводят в приятные или, по крайней мере, в нейтральные с помощью своевременной, многократной, позитивной интерпретации в выгодном для сохранения и усиления положительного эмоционального состояния свете. Позитивную интерпретацию проводят по схеме, альтернативной негативной интерпретации, имеющей в качестве инициирующего заключение: «Как печально, как плохо, что…». Для позитивной интерпретации используют прямо противоположную модель: «Какая радость, что…». Важно своевременно производить переформулирование и блокирование экспансии отрицательных оценок, что позволяет ослабить их конкурентоспособность по отношению к позитивным оценкам.

Например, зарегистрировав боль в желудке, вместо слов: «Как печально, как плохо, что у меня сейчас болит желудок» говорят себе: «Какая радость, как хорошо, что у меня сейчас болит желудок — он просит о помощи. И я обязательно помогу ему, все будет хорошо. Если бы он сейчас не болел, я бы не узнал, что в нем что-то не так». Или вместо: «Как ужасно, как плохо, что мне насупили на ногу в метро, — это оскорбление моего достоинства» внушают: «Какая радость, как хорошо, что мне наступили на ногу в метро — это комплимент, значит я личность значительная, мимо меня так просто не пройдешь».

3. На приятных ощущениях задерживаются, концентрируются, осознают их полнее и глубже (пролонгация позитивных впечатлений) и вербализируют — проговаривают про себя или вслух. Вербализацию проводят в виде комментария: «Какая радость, как хорошо, как приятно, что…». Новое, заменяющее негативное,

позитивное отношение и соответствующий позитивный эмоциональный отклик также пролонгируют и вербализируют. Важно, чтобы интонации комментирующей речи соответствовали эмоции радости.

4. Ретроспективная кумуляция радости представляет собой использование положительных эмоциональных ресурсов прошлого. Эти приятные воспоминания заранее «квантифицируют», устанавливают их иерархическое соотношение, их можно оценить в баллах пятибалльной шкалы. Для «реанимации» положительных впечатлений применяется техника извлечения ресурса из прошлого (см. метод «Актуализация ресурсов»). Компенсирующий эмоциональный заряд используемого воспоминания должен быть достаточным, чтобы конкурировать с негативным состоянием в настоящем.

5. Мимико-пантомимическое подкрепление, тождественное положительной эмоции и целенаправленно усиленное, используется для поддержания, пролонгации и интенсификации позитивного настроя. Пациенту дается инструкция как можно чаще, особенно при осуществлении манипуляций по кумуляции радости улыбаться, принимать позу человека, который пребывает в хорошем настроении, двигаться соответствующим образом и т. п., а также почаще смотреть на себя в зеркало и корректировать выражение лица в сторону отражения эмоции радости.

6. Прием усиления степени приятных ощущений и эмоций с помощью отсрочки исполнения желаний может использоваться по отношению к любым потребностям и действиям, способным дать приятный эмоциональный эффект, — это может быть откладывание приятной покупки, приятной встречи, вкусной еды, посещения развлекательных заведений, удовлетворения физиологической потребности и т. п. Здесь используется человеческая особенность острее переживать «долгожданное удовольствие». При выборе времени экспозиции ожидания необходимо учитывать индивидуальное реагирование, в тех случаях, где откладывание приятного вызывает негативные реакции, действуют по принципу «дорога ложка к обеду».

7. Удовольствие по контрасту, переживание положительной эмоции вслед за отрицательной, как правило, усиливает положительную эмоцию. Предшествующие контрасты (антиподы-предшественники) не должны представлять собой слишком неприятные впечатления, эффект которых, в т. ч. следовой, сложнее нейтрализовать.

Могут быть использованы вкусовые ощущения — слишком сладкого или наоборот горького, чрезмерно соленого, кислого и др. (после их применения ротовую полость можно прополоскать), неприятные тактильные ощущения — например, массаж сензи-тивных точек (см. «Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования») или умеренно сильная фиксация зубами кончика языка.

Кроме этого, приносят успех физические упражнения статического характера, связанные с напряжением мышц или натяжением мышц и сухожилий. Это могут быть доступные пациенту по сложности и времени выполнения асаны из системы йогов, «шпагат», удержание головы или ног в приподнятом состоянии в положении лежа и т. п.

Перечисленные манипуляции могут комбинироваться. Важно после их выполнения провести «вчувствование, регистрацию, интенсификацию и пролонгацию» возникшего приятного состояния и ощущений, связанных с освобождением от неприятных воздействий.

8. Индукция радости представляет собой процесс «заражения радостью» окружающих, положительный эмоциональный альтруизм. Если рядом находятся другие люди, пациенту вменяется в обязанность поделиться с ними приятным впечатлением, которое он переживает, вовлечь их в положительную эмоцию. Другая задача, которая ставится перед больным, — это совершение действий и поступков, которые способны обрадовать других (оказание помощи и поддержки, преподнесение подарков и т. п.), высказывание комплиментов, утешительных или ободряющих слов и т. п.

9. Адекватные гедонистические акции это эмоционально-позитивные манипуляции, действия, поступки, мероприятия. Организуя их в соответствии с необходимостью, пациент первона-

чально оценивает свое эмоциональное состояние по пятибалльной шкале и далее выбирает соответствующую ему, адекватную гедонистическую акцию из иерархической шкалы удовольствий. Балльное значение этой акции должно зеркально отражать эмоциональное состояние пациента. Например, при психологическом состоянии «на 1» используются мероприятия с положительным индексом 5, при эмоциях «на 3» — акции уровня 3 и выше. Использование количественного подхода здесь позволяет правильно организовать противодействие отрицательным эмоциям — с одной стороны, экономно («не стрелять из пушки по воробьям»), с другой — подбирая «противоядие» достаточной силы. Пациенту могут быть назначены определенные «дозы положительных эмоций»: «3 радости в час», «33 радости в сутки» и т. п., которые получают с помощью акций и манипуляций, приносящих удовольствие.

ГЛАВА 11. МЕТОД ПСИХОМОДЕЛИРУЮЩЕГО МОДЕРНИЗМА

Исторические и социально-психологические основы модернизма и его место в современном изобразительном искусстве

Отношение к модернизму в целом и авангардизму в частности в настоящее время можно оценить как положительное у эстетически развитой части общества и как нейтральное у носителей массового сознания. Времена агрессивного отношения к разного рода отклонениям от академизма или социалистического реализма отошли в прошлое. В наибольшей степени прижился модернизм в дизайне архитектурных, технических и бытовых объектов.

Современные искусствоведы чаще приветствуют новации в искусстве и чаще критикуют консерватизм, возврат к старому. Основная же масса зрителей, потребителей художественных произведений тяготеет к академизму и произведениям, максимально повторяющим, копирующим или приукрашивающим реальность.

При ретроспективно-историческом анализе изобразительного искусства можно увидеть много совпадений в изобразительном языке древних, в т. ч. первобытных людей (или живущих сейчас на уровне первобытнообщинного строя), и модернистов современности. В связи с этим можно говорить о своеобразном регрессе (псевдорегрессе) авангарда к примитивно-первобытному мировосприятию, самовыражению, коммуникации и эстетике. В некоторых случаях практически невозможно отличить архаическое творчество (графику, живопись, скульптуру) от творчества представителей новейшего времени. Разницу при этом можно установить лишь в мотивации, побуждающей к созданию подобных произведений и в значении, роли этих произведений в жизни людей.

Так, у древних и современных примитивных народов доминирует их магическое и ритуальное предназначение. У модернистов аналогичные произведения создаются на основе идеи новаторства или в соответствии с воспринятыми канонами современного искусства, а также в результате влияния психопатологических или близких к ним состояний (таких, как расстройство личности, особенно шизоидность, эндогенное заболевание, психологические кризисы, компенсация, гиперкомпенсация или сублимация трудно реализуемых потребностей и т. п.).

В истории изобразительного искусства вначале доминировала тенденция к возможно более полному отображению, копированию действительности. В процессе длительного накопления навыков и знаний в этой области был достигнут апогей в виде гиперреализма (фотореализма) — для этого понадобились тысячелетия.

После освоения реальности наметилась тенденция к ее улучшению, украшению световыми и цветовыми оттенками, тонами, полутонами, рефлексами, отображению воздушной среды (импрессионизм). Появилась смелость в выборе темы, в ее интенсивной проработке и выражении с помощью цвета, пластики форм и линий (экспрессионизм).

Все эти «улучшения реальности» были предвестниками будущего псевдорегресса. Последний был осуществлен главным образом психологически проблемной частью творцов, в т. ч. психически нездоровыми или социально дезадаптированными лицами, а также теми, кто испытывал сложности (личностные, психосенсорные или сенсомоторные) в освоении академической манеры творчества. Большинство из них при жизни славой не пользовалось. Подобные лица жили и в прежние века, оставили свой след, но из-за узкой клановости искусства и жестких канонов не оказали революционизирующего воздействия на развитие художественной эстетики (например, первый сюрреалист Босх).

Модернизм начался с попыток деформировать реальность для того, чтобы, как это ни парадоксально, лучше ее изобразить или чтобы полнее выразить свое отношение к ней. Достаточно быстро объективная реальность была заменена субъективной, а затем и вовсе уничтожена. Ее вытеснила сюрреальность — реальность подсознания, сновидений, галлюцинаций, фантазий, графическое отображение психоаналитической символики пансексуализма, агрессии, ущемленных влечений, страхов, комплексов и т. п.

Однако и сновидная реальность была преодолена пошедшим дальше абстракционизмом, устранившим фигуративную, предметную реальность вообще, утвердившим лишь реальность самого художественного произведения, представленного бессодержательными линиями, цветом или формами.

Последними, не преодоленными пока пределами авангардной мысли являются художественные «произведения без произведения» — белый квадрат на белом фоне, точка на холсте, пустой холст и, наконец, просто пустая стена.

Психотерапевтические возможности авангардизма

Модернизм психологически (в некоторых случаях патогенетически) близок лицам с психическими расстройствами, изобразительная продукция которых, как правило, несет на себе отпечаток той или иной нозологической принадлежности и представляет собой рудиментарные, «зачаточные» или «зрелые» варианты различных «измов» искусства. Особенно здесь показательны графические диагностические тесты, например, пиктограмма.

Соответственно и психотерапия с использованием модернизма в большинстве случаев может быть расценена как конгруэнтная таким людям, а в некоторых случаях и патогенетически ориентированная — достаточно лишь создать у них положительную мотивацию к лечению подобным методом.

Кроме того, абсолютное большинство пациентов не имеет должного художественного образования, чтобы без ущерба для самолюбия и без разочарования создавать графические или живописные работы, которые согласно технологии метода психомоде-лирующего модернизма необходимо вывешивать для обозрения -дома, для себя, узкого круга или представлять более широкому кругу людей, в т. ч. организовывать выставки. Творчески свободные произведения здесь имеют преимущества перед классическими, реалистическими, так как не требуют академической точности.

Среди достоинств психотерапии модернистским творчеством можно отметить быстроту создания лечебных произведений, их

прямое воздействие на чувственную сферу, подсознание через линейно-цветовые эффекты, метафору и символику.

Метод психомоделирующего модернизма может иметь диагностическую направленность — использоваться как для определения исходного психического статуса, скрытых переживаний так и для оценки динамики состояния пациента (аналогично проективным тестам).

В процессе работы над авангардными произведениями возможно возникновение спонтанного или целенаправленного катарсиса, так как непрямое выражение чувств облегчает их высвобождение из-под власти цензуры сознания или защитного вытеснения, подавления.

Психотерапию модернизмом проводят после клинико-пси-хологического диагностического обследования и сочетают с другими видами психотерапии. Сущность метода заключается в косвенной и опосредованной суггестии с использованием динамики и пластики линий, форм, цвета, символов. Лечение проводится индивидуально или в группе.

Первоначально, так как модернизм до настоящего времени является искусством для относительно узких кругов, необходимо подготовить пациентов к его восприятию вообще и как к средству психотерапии в частности. Для этого читают небольшую лекцию о развитии художественной эстетики, и в частности о различных направлениях авангардизма.

Объясняют роль формы, линий, цвета и композиции в искусстве и восприятии художественных произведений, а также в жизни и поведении людей (стилях одежды и интерьеров, мимических портретах, рисунке пантомимики, локализации в пространстве), в природе и ее восприятии.

Убеждают в легкой доступности авангардной техники и ее высоких психотерапевтических возможностях. Демонстрируют процесс создания таких работ или творчество других больных. Объясняют, как пользоваться соответствующими изобразительными материалами. Наконец, обсуждают композицию и другие подробности будущего произведения.

Лицам, сомневающимся в своих способностях, объясняют, что они уже давно являются художниками и дизайнерами, т. к. одевают себя или других, оценивают расцветки тканей и обоев, обставляют интерьеры, женщины «расписывают» себя, а иногда и подруг с помощью косметических средств и т. д. — и все это с учетом цвета, формы и композиции. Убеждают, что опыт общения с модернизмом есть у всех с учетом его распространенности в современной жизни.

Психомоделирующий модернизм имеет хороший потенциал коррекции (повышения) самооценки и компенсации различных вариантов психологической дефицитарности благодаря своей доступности для подавляющего большинства людей.

Для инициации может быть дано задание разработать эмоционально действующую ткань, которую можно было бы повесить в качестве шторы, занавеса, картины после оформления в раму, или использовать в качестве покрывала, или сшить из нее платье для себя или другого человека.

Пациентам далее дают инструкцию создать цвето-линейное, плоскостное или объемное (рисунок, полотно, аппликацию или скульптуру), стилизованное, символическое, с допуском любых искажений и деформаций изображение (отражение) своего психологического состояния. Затем работают над изображением индивидуальных проблем и психотравмирующих факторов. На фоне когнитивной диагностики и терапии создают произведения, отражающие дезадаптивные концепции.

Важным является внесение изменений в первоначальное изображение — динамический характер творчества, его позитивное поступательное развитие. Модернистский слепок с исходного патологического состояния «модернизируется», меняется — новые формы, новые линии, новые цветовые решения все больше и больше символически, метафорически «отодвигают» пациента от первоначального состояния. Дополнения должны быть именно такими — демонстрирующими освобождение от прежнего состояния и ослабление влияния факторов, являющихся его причиной, символически отражающими уменьшение, отдаление, отделение от них.

Для целей десенсибилизации по отношению к негативным психологическим факторам может быть дано задание многократно их изображать, используя модернистские принципы. В начале изображения делают очень маленькими, далее на фоне релаксации и позитивных внушений и самовнушений их размеры увеличивают. Однако увеличение проводят лишь тогда, когда на предыдущем этапе («размере») было достигнуто спокойное состояние в процессе создания работы. Используется и обратная динамика величины изображений — от крупных к маленьким, едва различимым. Это косвенно внушает снижение значимости психо-травмирующего фактора.

Устранение сенсибилизации по отношению к психотравме и нейтрализация патогенного эмоционального заряда происходит и благодаря экстериоризации, метафоре «извлечения и отстранения» изображаемых негативных объектов, в сочетании с их стилизацией, позитивной художественно-психологической переработкой и варьированием «дозы» патогенной символики, с постепенным переходом от негативного к позитивному.

Для целей пресыщения негативными эмоциями дают инструкцию по созданию очень большого количества (30 — 50 — 100 -300 и т. д.) работ, отражающих болезненное состояние. В этом случае их оставляют психотерапевту, дабы не спровоцировать ухудшение состояния при одновременном восприятии столь большого объема негативной символики.

Коррекция межличностных отношений также может входить в задачи психомоделирующего модернизма, которые решаются на основе совместного создания художественно-психотерапевтических произведений в конфликтующей диаде, семье за счет метафорического отражения сущности межличностного конфликта и путей его разрешения.

Наиболее удобно и технически просто использовать масляную живопись — выразительную и долговечную. Кроме этих ее достоинств у пациентов, как правило, возникает лестное для их самооценки ощущение приближенности к «настоящим художникам, пишущим серьезными красками».

Хорошей альтернативой живописи является поп-арт с использованием аппликации и других способов фиксации творчески перерабатываемых и обрабатываемых тем или иным способом предметов быта, техники, урбанистики, агрофермерства или других материальных (но экологичных) «свидетельств» человеческого бытия.

Могут быть использованы предметы, имеющие отношение к проблемам, конфликту конкретного больного. Все они должны прямым или косвенным, метафорическим образом выполнять соответствующие психотерапевтические задачи.

Очень важно ориентировать пациентов на создание законченных произведений, которые могут быть выставлены, повешены в рамах. Это позволяет использовать мобилизующий ресурс самопрезентации, активирует волевые качества, повышает ответственность за уровень работы.

Психотерапевтические произведения могут создаваться индивидуально или в группе, в психотерапевтическом кабинете под наблюдением врача или дома. Их темы задаются соответственно психотерапевтическим задачам. Работы обсуждаются совместно с другими пациентами или индивидуально. При групповой творческой работе или в процессе клубного общения метод способствует развитию коммуникативных способностей.

Необходимо, чтобы пациент научился пользоваться средствами модернизма для выражения своих переживаний и, что особенно важно, авангардная экспрессия должна стать инструментом для коррекции негативных переживаний или для разрешения других актуальных для пациента проблем, находящихся в сфере приложения этого метода.

При целесообразности, для лечебных целей эти работы могут быть уничтожены (например, уничтожение депрессивной картины, как символическое преодоление депрессии).

Количество работ и частота лечебно-творческих сеансов лимитируются (или никак не лимитируются) особенностями личности пациента и психотерапевтическими задачами. Важно, чтобы пациент не только овладел полученными навыками и преодолел

психологический кризис, но и использовал этот вид творчества для аутопсихотерапии, психической саморегуляции в проблемных ситуациях, для улучшения социальной адаптации. Обычно создается 15-20 произведений.

Помимо собственно психотерапевтических и психокоррек-ционных эффектов данного метода можно отметить наличие перспективы социализации, социальной адаптации больных за счет формирования среды творческого общения, организации выставок и продажи работ, имеющих рыночную стоимость, а также обеспечение занятости — как основной деятельности, если авангардное творчество становится ведущим в иерархии интересов, так и досуговой, заполняющей свободное время.

Наконец, приобщение к современной эстетике, обогащение культурного уровня больных также сопровождает применение психомоделирующего модернизма.

Показаниями для психотерапии авангардным творчеством являются любые психогенные и эндогенные психические расстройства (без нарушения ясности сознания и бредовой продукции), патология личности, различные психологические проблемы донозологического уровня, нарушения социальных контактов, интеллектуальная патология (от пограничной умственной недостаточности до дебильности).

ГЛАВА 12. МЕТОД ТЕЛЕСНО-ФИКСИРОВАННОЙ И ФАРМАКОЛОГИЧЕСКОЙ ИМИТАЦИИ (НЕГАТИВНОГО ПОДКРЕПЛЕНИЯ И МОДЕЛИРОВАНИЯ)

Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации включает в себя приемы условно-рефлекторных воздействий, облегчающих преодоление аномального поведения и применяется главным образом в комплексе с другими методами ФПРЛ: аверсионным тренингом, альтернирующей суггестией и гипно-суггестией, интегративной суггестией и аутосуггестией, методом контрастных переживаний, методом нейтрализации патогенных триггеров негативного поведения, психосенсорно-химическим программированием, тренингом психофизиологической толерантности и стрессоустойчивое™. Часть приемов данного метода носит открытый для пациента характер, другая — скрытый, замаскированный. Его цель — ускорение процесса подавления негативных когнитивно-поведенческих стереотипов, нейтрализация психологического сопротивления пациента и рентных установок, механизмов выгодности заболевания и удержания симптоматики, устранение и предупреждение рецидивов.

Телесно-фиксированные (связанные с воздействием на те или иные участки тела) варианты негативного условно-рефлекторного подкрепления представляют собой статические упражнения с удержанием общего или локального мышечного напряжения в течение определенного времени — утомительные асаны из системы йогов, «растяжки», различные варианты «шпагата», сведение рук в «замок» за спиной, удержание тяжелых предметов, гантелей в руках и т. п.

Кроме этого используются точечные воздействия на сензи-тивные точки — точки выхода лицевого, тройничного, затылочно-

го нервов, области основания и крыльев носа, козелки ушных раковин, «точки Бехтерева» в области прохождения локтевого нерва через локтевые отростки локтевой кости и медиальный мыщелок плечевой кости, точки Хэ-Гу, располагающиеся в середине треугольника, образуемого большим и указательным пальцами кистей рук в зоне прохождения ответвлений лучевого и срединного нервов и т. п.

К подобного рода воздействиям относится также умеренно сильная фиксация зубами кончика языка.

«Массаж» сензитивных зон во время сеансов может проводить психотерапевт, в другое время сам пациент. Могут быть привлечены также родственники больного, особенно при работе с детским контингентом.

Во всех случаях необходимо добиваться допустимого уровня неприятных ощущений или боли.

В качестве негативного фармакологического подкрепления для создания установок запрета, устрашения и аверсии используются:

никотиновая кислота — таблетки 0,05 г в разовых дозах для детей — до 0,025-0,05 г, для взрослых — до 0,15-0,5 г, суточные дозы для детей — до 0,15 г, для взрослых — до 1 г (М. Д. Машковский, 1984);

ксантинола никотинат — таблетки 0,15 г в разовых дозах для детей — 0,03-0,05 г, для взрослых — до 0,15 г, суточные дозы для детей — до 0,15 г, для взрослых — до 0,9 г (М. Д. Машковский, 1984), данный препарат принимается не только внутрь, но и рассасывается в ротовой полости (1/4-1 таблетка), отрицательный условный рефлекс в этом случае обеспечивает его горький вкус;

«Беллалгин» — горьковатый местно анестезирующий препарат -от 1/4 до 1 таблетки для рассасывания в ротовой полости;

раствор аммиака 10% (нашатырный спирт) для обоняния или растирания области висков, лба и отдельных участков рук;

мазь «Финалгон», содержащая среди прочих компонентов никотиновую кислоту и экстракт перца, ее наносят точечно, на «заинтересованные» участки, не соприкасающиеся со сли-

зистыми — область лба, если желательно, чтобы пациент «больше задумывался», кисти рук или пальцы, если необходимо заблокировать мануальные стереотипы при тиках или зависимости от психоактивных веществ и т. д.

Никотиновая кислота и ксантинола никотинат оказывают сосудорасширяющее действие, сопровождающееся покраснением кожных покровов, чувством жара и зудом, которые сменяются ознобом и иногда легкой дрожью. Неподготовленными пациентами это воспринимается как явления неприятные, неожиданные, вызывает беспокойство и чувство страха. Противопоказанием для назначения этих препаратов является сенсибилизация по отношению к ним, артериальная гипотония и активная фаза менструального цикла.

Важно, чтобы пациент не догадывался об истинной сущности телесно-фиксированных и фармакологических назначений. Они выполняют роль плацебо-воздействий — псевдойоги, псевдоакупрессуры и псевдофармакотерапии.

Манипуляции с точками для больных называют «нейрофизиологическими» воздействиями, акупрессурой или точечным массажем. Читают небольшую лекцию о рефлексогенных зонах, активных точках, рефлексотерапии и акупрессуре.

Фармакологические средства преподносят как «биогенные стимуляторы», «аминокислоты», «ноотропы».

Внушают, что все эти средства (физические упражнения, акупрессура, лекарства) «стимулируют системы биологической защиты и саморегуляции», «спасают нервную систему от разрушительного воздействия стрессов», «активируют запоминание лечебной информации», «стимулируют ресурсы организма», «подавляют патологические потребности».

Детям объясняют, что это упражнения, точки и лекарства, «отпугивающие» грусть, страх, тренирующие характер и т. п.

При панических атаках, фобиях пространства, кардиофобии, страхах обморока, гипертонического криза, инсульта и т. п. расстройствах эффективно тренирующее моделирование сосудистого кризиса с помощью никотиновой кислоты, которая воссоздает многие из ощущений, знакомых данной категории больных. Подбирают соответствующие дозировки. Вводная инструкция -«научиться переносить эти состояния без паники, научиться спокойно жить с ними, если что-то и сохранится. Так же спокойно, как живут многие люди с действительно серьезными заболеваниями. Живут и радуются жизни, справляясь с ее проблемами».

Настоящее название препарата может скрываться, в этом случае он преподносится здесь как «адреногенный», «моделирующий состояния страха», «лабораторное вещество, временно дестабилизирующее состояние сердечно-сосудистой системы» и т. п.

При сохранении названия объясняют, что «никотиновая кислота — витамин РР — исключительно полезный препарат с универсальным действием», рассматривают ее роль в обмене веществ, антисклеротический и др. эффекты. Сообщают, что в психотерапии она применяется для «закаливания сосудов и нервной системы».

Пациентов предварительно обучают психической саморегуляции. Несколько сеансов проводится в присутствии врача с регистрацией показаний сердечно-сосудистой системы, которые должны отражать «великолепные ресурсы», «надежность и выносливость» сердца и сосудов. После достижения должного уровня спокойствия пациент принимает этот препарат самостоятельно. Важно сочетать его прием с посещением мест, которые ранее вызывали чувство страха, беспокойство и панику.

Точно так же используют никотиновую кислоту при «термоневрозах», помогающих личности избежать каких-либо событий или ситуаций (например, при неврозах посещения школы).

Особенности применения данного метода в рамках других методов ФПРЛ рассматриваются в соответствующих главах.

ГЛАВА 13. МЕТОД ПСИХОМОДЕЛИРУЮЩЕГО ГРОТЕСКА

Метод психомоделирующего гротеска представляет собой своеобразную психотерапевтическую акцию, моделирующую адаптивные поведенческие стереотипы с использованием механизмов скрытой суггестии, психологической десентизации, парадоксальной интенции и извлечения положительных эмоций при воздействии патогенных стимулов. При этом происходит разрушение привычного стереотипа в проявлениях болезни, дезактуа-лизация и нейтрализация патологических переживаний.

Положительные эффекты метода возникают на фоне неожиданных для пациента (часто комических) ситуаций, которые вызывают взрыв радости, удивления, и в итоге — открытие факта исчезновения проявлений болезни. Иногда гротеск, ирония и комичность остаются скрытыми для больного и очевидными лишь для «посвященных».

Сценарий и психотехнологические компоненты таких акций подбираются индивидуально и реализуются как под непосредственным руководством психотерапевта, так и в виде домашних заданий. Психомоделирующий гротеск реализуется в виде наукообразных внушений, ролевых тренингов, тренингов навыков и упражнений по усилению симптомов, лечебных приемов гротескной модификации вербального и невербального поведения, психосенсорной репродукции и др.

Так, например, мальчик-подросток 12 лет, из семьи офицера, страдавший навязчивым психогенным страхом водных процедур, захватывающих лицо и голову, в т. ч. обычного умывания, был объявлен генералиссимусом, одет в военный мундир, противогаз и водонепроницаемый фартук, а далее «обстреливался» водой из шприца без иглы. Вначале использовался самый маленький шприц, далее объем воды увеличивался, противогаз заменили

обычными очками, которые, в конце концов, были сняты. Для устранения многолетнего страха оказалось достаточно двух сеансов.

Другой ребенок, примерно того же возраста, с навязчивым страхом пожара в любых помещениях, где он находился, «назначенный» главным пожарником Москвы, одетый в этот же противогаз и мундир быстро научился без страха устраивать «пожары» в ванной комнате и эффективно их тушить с помощью воды и маленького огнетушителя. Кроме этого, ему были даны инструкции о поведении во время пожара и «на всякий случай» была куплена складная веревочная лесенка для эвакуации из помещения через окно. Провели несколько тренировочных спусков на спортивной площадке. Мальчик был обязан постоянно носить лесенку с собой в рюкзачке вместе с огнетушителем (общий вес «снаряжения» 3 кг), если будет сохраняться страх. Однако после 7 выходов он оставил их дома, т. к. перестал опасаться пожара, и выгоднее было ходить налегке.

Одной из задач психомоделирующего гротеска является мнимое обучение пациента способности жить со своим заболеванием, как можно более полно адаптироваться к жизни, несмотря ни на что — «научиться жить со своим заболеванием, раз уж так получилось. Живут же люди с диабетом, и даже уколы себе делают несколько раз в день, люди с ампутированными конечностями адаптируются к этому. При любой болезни остается определенный резерв возможностей, радостей и удовольствий».

Здесь же может быть проведено «обучение» пациента тому, как «правильно болеть», выбирая для этого подходящее время и место, где можно «полноценно проявить все симптомы заболевания и в то же время выдержать их натиск». Подготовка к обострению симптоматики, новым кризисам сравнивается с подготовкой летчиков испытателей, которые сначала занимаются на тренажерах, а далее, усвоив необходимые навыки, переходят на самолеты. Близко к этому стоит и «глубокое изучение себя», для того чтобы «окончательно понять ценность своих негативных переживаний на уровне сознания, которое уже готово к освобождению от болезни, и дать возможность понять это своему подсознанию, которое еще удерживает болезнь». Необходимо также «удовлетворить подсознание, пресытить его», дать ему возможность «во всей полноте пережить то, к чему оно стремится», чтобы приня-

тие решения об отказе от патологических явлений было обоснованным и окончательным.

Так, при психогенной депрессии невротического уровня дается задание: стоя на стуле перед зеркалом, понастоящему погрустить, погоревать, порыдать, позаламывать руки, попричитать: «Бедная я, несчастная, сирота, горемыка!». Для этого нужно одеться «трагически», выбрать подходящее время, может быть, и зрителей и уделить этой акции полчаса или час. Далее, как только захочется погрустить, нужно подождать появления удобной возможности и делать это аналогичным образом, «правильно» — и по содержанию действия и по продолжительности.

Подобный алгоритм может быть использован при эксплозивности — «выплеснуть раздражение по-настоящему, прокричаться как следует, агрессивно разорвать 100 газет» и т. д. При истерических расстройствах проводят спектакль самодемонстрации с патетическими высказываниями о своих неисчислимых достоинствах, первенстве во всем и притязаниях на всеобщую любовь, многочисленные льготы и пожизненное счастье. При невротических страхах, чтобы научиться «держать удар», пугают себя «как следует — до общей дрожи, сердцебиения, слабости в ногах, потоотделения».

При фобиях пространства основным содержанием страха является боязнь обморока, смерти или потери контроля над собой. В этих случаях пациенту в адаптированном виде разъясняют признаки предобморочных состояний и сердечно-сосудистых кризисов, их отличие от состояний страха и его физиологических компонентов. Важно внушить, что наблюдаемые у него симптомы «являются лишь типичным, стандартным проявлением необоснованного страха, никак не угрожающим здоровью».

В то же время объясняют, что «обмороки — это очень важная защита организма, особенно головного мозга — они спасают его от ишемии и инсульта. Сердцу в горизонтальном положении работать гораздо легче — это спасение сердца от инфаркта, а мозга от инсульта. Слава богу, что есть обмороки!». Затем, для того чтобы «вовремя принять правильные меры, справиться с тем, чего никогда не было, но раз уж возникают опасения, то вполне разумно подготовиться к этому», проводится обучение правильному падению в обморок. Это тренируют в кабинете врача, на гла-

зах у персонала, на улице, среди людей, в лифте и т. д. Важно научиться «падать красиво и без каких-либо травм, а затем правильно полежать со слегка поднятыми ногами для улучшения мозгового кровообращения». Пациенту может быть рекомендовано «для профилактики сразу ложиться на пол при появлении малейших признаков угрозы обморока».

При фобиях и панических атаках эффективным является моделирование сосудистого кризиса «для того, чтобы научиться справляться с колебаниями сосудистого тонуса». Это осуществляется с помощью никотиновой кислоты (см. «Метод телесно-фиксированной и фармакологической имитации, негативного подкрепления и моделирования»), которая воссоздает многие из ощущений, знакомых таким больным. Вводная инструкция -«научиться переносить эти состояния без паники, научиться спокойно жить с ними, если что-то и сохранится».

Этот же препарат может быть назначен при психогенно обусловленной гипертермии, особенно имеющей в своей основе рентные установки (это расстройство часто наблюдается у школьников, не желающих по каким-либо причинам посещать учебное заведение). Обоснование подобной терапии: «адаптироваться к такой серьезной болезни, натренировать организм — и сердце, и сосуды, и нервную систему и тело в целом». На фоне реакции на действие препарата, аналогичной ощущению изменения температуры, пациент выполняет определенные, адекватные упражнения и задания из учебных, бытовых и занимается физкультурой. Как правило, истерогенные температурные реакции проходят после 3-4 подобных «адаптирующих сеансов».

Желательно также «вооружить» пациента, опасающегося обморока «техникой активации артериального давления» с помощью напряжения мышц нижних конечностей, а также аптечкой с кордиамином, адреналином, кофеином, нашатырным спиртом и одноразовыми шприцами. При страхе лифтов больной может быть также оснащен компактным набором инструментов, типа «Универсал» размером с перочинный нож, включающим в себя отвертки, минипилу, кусачки и т. п. При страхе поездок в метро — ключом для межвагонных дверей, аналогичным психиатрической «гранке» или поворачивающейся ручке от замка. Этот «инструментарий» способствует нейтрализации концепции беспомощности и отсутствия выхода в этих ситуациях.

Проводят соответствующие тренинги, при которых пациента первоначально обучают пользоваться этими лекарствами и инструментами, а затем дают задание «пугать себя как следует» (см. выше). Выполнить последнее задание, как правило, не удается -срабатывает механизм парадоксальной интенции. Неспособность произвольно вызвать у себя состояние страха дезактуализирует проблему. Если страх возникает, пациенту высказывают одобрение и помогают пережить приступ.

Параллельно активизации страха проводят псевдосерьезное исследование параметров сердечно-сосудистой деятельности (артериального давления, пульса) и «интеллектуальных процессов» (задают простые вопросы). В процессе этого опыта и исследований больному внушают, что он без проблем и без какого-либо ущерба для организма и психики переносит эмоциональную нагрузку и никакой угрозы для физического или психического здоровья нет и быть не может, его сердце, сосуды и самоконтроль сверхнадежны.

При нарушениях засыпания может быть назначен «сон с открытыми глазами». Пациенту говорят: «Так хочется Вашему организму, хочется сразу и спать и не спать. По отдельности эти желания удовлетворить не удавалось. Можно удовлетворить оба сразу, одновременно». Чтобы «удовлетворение организма» произошло быстро, больного обучают техникам релаксации и самогипноза и дают инструкцию заниматься ими, но при этом спать с открытыми глазами, однако с фиксацией взгляда на точках, расположенных выше или ниже уровня комфортного взора.

Снотворный эффект усиливается при засыпании сидя или с приподнятыми руками. Кроме этого капризное подсознание может быть удовлетворено самовнушением «не спать», как правило, имеющим хороший снотворный эффект. Во всех случаях пациенту помимо информации о психогигиене вечернего времени и сна внушают концепцию безвредности бессонницы и отсутствия ее как таковой: «Нет людей длительно не спящих, эпизодически не спит каждый. У тех, кто жалуется на длительную бессонницу, на самом деле нарушено чувство сна и из-за тревожных опасений перед сном, при пробуждениях и утром возникают самовнушенные отрицательные эффекты».

Ребенку со страхом темноты, который обычно связан с мыслями о привидениях, скелетах или устрашающих персонажах из сказок и фильмов, внушают, учитывая возраст, что такие монстры «боятся резких запахов, не пристают к детям с кислым, соленым или горьким вкусом или к тем, кто принял снотворные лекарства, так как они боятся заснуть сами. Соответственно назначают противоядия — нашатырный спирт, духи с резким запахом, которые в допустимых концентрациях распыляют в комнате или «обрабатывают» ими ребенка, чеснок, соль, горькие седативные и снотворные травы и лекарства, которые принимает перед сном ребенок.

При этом родителям важно «попробовать» ребенка на вкус -при поцелуе перед сном отметить насколько он горький, соленый и противный, высказаться о том, как «противно пахнет в комнате — точно всех распугать можно».

Ребенку также может быть торжественно вручено «специальное сверхмощное устройство для отпугивания привидений и другой нечисти» — светящийся жезл или полый цилиндр, заполненный мелкодисперсным песком, восточные подвески с колокольчиками и т. п. Религиозные дети могут использовать молитвы и соответствующие атрибуты культа. Наконец, могут быть натренированы различные приемы запугивания привидений (гримасы, позы) или установления дружбы с ними.

При страхе грабителей ребенку может быть внушено, что они не пристают к слабоумным или парализованным детям -«они не вызывают у них опасений, что смогут понять то, что происходит, запомнить их и рассказать милиции, а как заложники такие дети не имеют никакой ценности, являясь только обузой». С ребенком репетируют «слабоумие» и «парализацию» — обучают изображать соответствующую симптоматику.

Кроме этого в адекватных случаях ребенку может быть гротескно продемонстрирована бессмысленность ограбления данной семьи, отсутствие внешних признаков богатства, на которые грабители ориентируются при выборе жертв. Ребенок далее по «спецзаданию», войдя в образ вора, должен будет найти эти признаки вместе с родителями у окружающих, ориентируясь на особенности одежды, марку автомобиля, уровень жилья, особенности оконных рам, наличие спутниковой антенны и т. п.

При лечении детей также эффективно срабатывает прием «покупки болезни». Здесь врач предлагает «купить» болезнь у ребенка за определенную сумму, достаточную, чтобы у пациента возникла мотивация преодолевать заболевание. Желательно составить письменный договор купли-продажи. Для пущей серьезности может быть приглашен «милиционер» — человек с какими-либо милицейскими атрибутами или просто названный милиционером. Можно включить в договор пункт о штрафе за нарушение условий купли-продажи. Деньги на покупку тайно от ребенка врачу передают родители. Можно покупать болезнь частями -симптом за симптомом или целиком (в зависимости от тяжести состояния выбирают более выигрышный вариант).

Болезнь можно также обменять на какой-нибудь значимый для пациента предмет, например, велосипед или компьютер. Выдача денег или предмета производится тогда, когда болезнь или ее «части» «действительно» будут «проданы», т. е. перестанут проявляться в переживаниях и поведении ребенка. Проданная болезнь в виде записей ребенка или о ребенке, его рисунков, видео- или аудиоматериалов, договора и т. п. может быть заперта в сейф или тем или иным способом «нейтрализована».

Хорошо действует копирование купленных проявлений болезни кем-либо из персонала. Они потом могут «вылечиться» или перепродать болезнь другим людям.

Близко к этой технике стоит «жетонная система» бихевио-ральной терапии, при которой пациента награждают или штрафуют тем или иным образом в зависимости от успеха или неуспеха в лечении.

Прием смены формулировок, ярлыков (см. «Метод контрастных переживаний») в рамках рассматриваемого метода имеет соответствующие особенности — альтернативный вариант названия проблемы или псевдоним приобретают парадоксальный, гротескный характер. Например, одним из пациентов с клаустрофобией в виде навязчивого страха лифтов успешно использовалось многосторонне приятное «лифтчик» вместо пугающего «лифт».

В других случаях вызывавшие тревожность «инфаркт», «цистит» и «уретрит», на которых сформировалась ипохондрическая фиксация у разных пациентов, были успешно вытеснены «ласкательными» терминами «инфарктик», «циститик» и «уретритик», а грозный муж-дебошир и алкоголик Василий, получив псевдоним «Хряк Васютка», стал вызывать меньшую тревогу и тоску у его измученной жены, что позволило ей более эффективно влиять на его поведение и в конце концов развестись.

Точно так же гротескным образом преформируют интерпретацию и вербализацию психотравмирующих факторов, изменяют звукоречевые характеристики и стиль рассказа о патогенных объектах и ситуациях, находят в происшедшем или происходящем положительный смысл. Так, одна из пациенток с тревожной психогенной депрессией и паническими атаками, перенесшая попытку изнасилования в лифте, с хорошим десенсибилизирующим эффектом использовала такую гротескную стилизацию: «Не так давно один дяденька, на вид вполне симпатичный, не выдержал моего обаяния, стал жертвой моей красоты. Я, сама того не желая, вскружила ему голову, он позабыл обо всем на свете, не совладал с нахлынувшими чувствами. Может быть, это было у него впервые в жизни. Он пытался заниматься со мною любовью прямо в лифте, возможно он казался ему тогда прекрасным будуаром, а я, глупенькая, испугалась, хотя могла бы получить удовольствие. Все это на самом деле это было комплиментом мне -потому, что нельзя быть красивой такой».

Психосенсорно опосредованные варианты психомодели-рующего гротеска включают в себя гротескные визуализации и «аудиализации». Так, негативно действующий человек может быть представлен в водолазном костюме, одеянии балерины или с какими-то физиогномическими дополнениями. Соответствующим образом можно представить свою копию, находящуюся в психотравмирующей ситуации, контактирующую с отрицательными объектами. Например, при фобии метро пациент может визуализировать себя там, в валенках и с воздушными шарами.

«Аудиализация» — гротескная модификация вербально психотравмирующих факторов. Аранжировка темпа, громкости, скорости негативных высказываний, прослушивание их задом наперед, наложение их на подходящий музыкальный фон, усиливающий гротеск (например, «песенное» воспроизведение обидных высказываний, оформленных в рифму или куплеты с мелодией

«В траве сидел кузнечик» или «Чижик-пыжик»). Все это воспроизводится импрессивно, про себя, или экспрессивно, вслух. Могут быть написаны арии, миниоперы и миниоперетты, в которых с участием других лиц или без таковых разыгрывается десенсибилизирующий сюжет.

Одним из вариантов психомоделирующего гротеска является побуждение пациента к принятию позитивной интерпретации собственного состояния и психотравмирующих факторов с помощью приемов «кражи заболевания», «временного сравнительного заражения» или «кражи судьбы», «обмена судьбой». Пациенту помогают на время (от нескольких минут до нескольких часов) перевоплотиться в человека, страдающего более тяжелым заболеванием или переживающего более тяжелые жизненные коллизии. Это может осуществляться в виде осознания нового положения, с помощью визуализации или ролевого тренинга.

Лицам тревожно-мнительным при этом внушают, что никакой фиксации, привития болезни или чужой судьбы на самом деле не произойдет, речь идет лишь о сравнении, изучении чужого заболевания и проблем. Для подобного анализа используют имитацию истерии, эксплозивности, паркинсонизма, слабоумия, паралича, слепоты, тугоухости или глухоты, имущественного краха, супружеской измены, потери работы, уголовного наказания и т. д.

Результаты «обменов» и «перевоплощений» анализируются, обсуждаются, при этом важно привести больного к убеждению, что его проблемы и симптомы гораздо проще, легче и обратимее, чем те, которые были «украдены» на время и, «слава 6oiy», что он так легко «отделался», заполучив свою болезнь, избежав более тяжелой.

Можно заимствовать также более благополучные судьбы или черты характера (позитивный контраст). Дети успешно усваивают повадки животных (спокойствие слона, смелость тигра и т. п.). Пациенту при этом соответственно внушают: «Они смогли, и Вы сможете, если захотите и изучите их опыт», «Они этим обладают, и Вы вполне можете этим обладать, развить это в себе и даже пойти дальше, сделать больше».

Каждый из вариантов психомоделирующего гротеска или их комплекс повторяют необходимое количество раз.

ГЛАВА 14. НЕЙТРАЛИЗАЦИЯ ПАТОГЕННЫХ ТРИГГЕРОВ НЕГАТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Нейтрализация патогенных триггеров, как правило, сочетается с другими методами ФПРЛ. Патогенные триггеры — стимулы, провоцирующие нежелательное поведение, запускающие механизм дезадаптивного реагирования. Подобного рода триггеры могут принадлежать к сенсорным системам и представлять собою специфические зрительные, слуховые, телеснофиксированные, ольфакторные или комплексные воздействия, имеющие отношение к воспоминаниям или актуальной реальности.

Они могут касаться восприятия цельного облика или определенных деталей невербального (нюансов мимики и пантомимики, особенностей одежды и т. д.) или вербального (оттенков речи, слов или фраз) поведения других людей. В иных случаях триггерами являются объекты, животные, характерные пространственные факторы или их детали и т. п. Названия, звуки, мелодии, запахи, расстояние до человека или объекта, специфические ситуации и многое другое относящееся к внешним факторам также может становиться стимулом негативных реакций.

Другим вариантом патогенных триггеров являются внутренние психологические состояния (как положительные, так и отрицательные) — извлечение из архивов памяти отдельных воспоминаний или появление независящих от прошлого мыслей и образов. Важно отличать триггеры, запускающие аномальное поведение от собственно психотравмирующих факторов. Триггеры — это элементы психотравмирующих факторов, являющиеся непосредственными стимуляторами негативных реакций. Здесь, если верить «фольклору», подходит аналогия с поведением быка, спокойно относившегося к человеку, пока тот не достал красную тряпку. Так, общение с отдельным человеком может происходить

спокойно, пока его голос, или выражение лица, или расстояние до него не изменится определенным образом. Поездка в метро может происходить без проблем, пока в ее стандартном режиме не произойдут характерные изменения. Состояние женщины-труженицы может быть спокойным, пока она, устало возвращаясь с работы, не увидит дверь своей квартиры, за которой скрывается «вечерняя часть трудовых будней», или не обнаружит мужа, лежащего на диване при отсутствии ужина и порядка.

В любом случае включается в большей или меньшей степени осознаваемый процесс субъективной оценки этих влияний с актуализацией глубинных концепций, программирование и санкционирование последующего поведения.

Метод включает в себя этап выделения патогенных триггеров и собственно их нейтрализацию, которая проводится на основе их новой концептуально-ценностной интерпретации и с помощью комплекса психотерапевтических манипуляций, включающего в себя большинство из рассматриваемых методов гетеро- и аутовоздействий.

Важным моментом является проведение тренингов с визуализацией, а далее с ролевым проигрыванием проблемных ситуаций для формирования устойчивых поведенческих стереотипов, которые включаются при взаимодействии с рассмотренными триггерами и устраняют их отрицательное действие, блокируя тем самым развитие патологических реакций.

ГЛАВА 15. ПОЗИТИВНОЕ СИМВОЛИЧЕСКОЕ ОПОСРЕДОВАНИЕ

Цель метода — повышение объема позитивных мыслей и эмоций, их расширение, распространение на возможно более широкий класс явлений и опосредованное самовнушение избавления от негативных реакций. Для этого когнитивно подготовленный пациент многократно в течение дня комментирует и наделяет положительным символическим или метафорическим значением все, что попадает в поле его зрения и внимания вообще и поддается такому опосредованию.

Например, при позитивном символическом опосредовании дыхания говорят себе: «С каждым выдохом удаляю из себя все отрицательное, с каждым вдохом увеличиваю свою силу и уверенность! С каждым вдохом увеличиваю запас своей силы и энергии! С каждым вдохом и с каждым выдохом я сильнее».

При снятии одежды: «Снимаю с себя все проблемы и усталость! Закончен день, все, что во мне накопилось плохого, я удаляю вместе с одеждой. Все хорошее сохраню и приумножу». При одевании одежды: «Одеваю свою броню. Нет таких стрессов, нет такой энергии, которая могла бы пройти сквозь нее! Абсолютная защита!».

При выбрасывании мусора: «Вместе с этим мусором, вещественным, выбрасываю мусор психологический. И тот, и другой мусор — ненужное, бесполезное, ставшее чужим. Уверенно и легко освобождаюсь от мусора психологического, так же как от мусора бумажного, пищевого и прочего!».

Наблюдая зимнюю метель: «Чистый снег слой за слоем покрывает землю. Охлаждается, становится нечувствительным все, что находится под ним. Снежная анестезия. Не разглядеть и не почувствовать того, что находится под белым, сверкающим покровом. Это становится далеким и теряет свой смысл, и это можно забыть. И я освобождаюсь от беспокойства и сомнений, это

теряет свой смысл, и это можно забыть. Снежная анестезия. Белоснежная, чистая, стерильная. На душе спокойно и свободно. И от этого спокойствия и свободы на душе легко и хорошо».

Позитивное символическое опосредование весны может осуществляться таким образом: «Тает снег, много всего накопивший за зиму, местами этот снег серый, иногда даже черный. Он тает и исчезает, и вместе с ним тает и исчезает серое и черное, накопленное за зиму. И я вместе с природой освобождаюсь от серого и черного — от психологических загрязнений. Весенние, энергичные ручьи уносят эту грязь прочь — она уже никогда не вернется. Природа очищается и освобождается от груза грязных снегов, от зимнего холода, от зимнего мрака. Ей все легче и все ярче светит солнце, и все легче моей душе, моему сердцу. Все ярче загорается в моей душе свет уверенности, свет счастья, свет здоровья. Становится уютнее и радостнее вокруг, прилетают птицы, они начинают строить гнезда, чтобы в них зародилась новая жизнь, другая жизнь. Земле легче дышать. Она согревается, и в ней начинают прорастать зерна растений, оживать корни деревьев, трав и цветов, просыпается все живое. Потому что тепло, потому что светло, хорошо и уютно вокруг. И мне хорошо и уютно. И я пробуждаюсь для новой жизни — уверенной и приятной. Природа набирает силу, и я становлюсь сильнее. На деревьях появляются почки, потом будут листья, затем плоды. И я расту вместе с ними. И все это потому, что земля освободилась от серого и черного. Потому, что природа наполнена светом. И всем хорошо. И я свободен. И я наполнен светом. И мне хорошо. Свет солнца, тепло солнца во всем и во мне. И это навсегда. И я сам излучаю свет — свет добра. И это навсегда. Все будет хорошо».

Летнее опосредование: «Всесильный шар солнца заряжает энергией и силой все живое. Всюду кипит жизнь. Все растет и развивается. Плоды зреют и становятся все крупнее. И я тружусь, и я как солнце, и у меня светлый взгляд на природу, на жизнь, на себя, на других людей. И я сам светел, я сам свет. И я могу помочь другим, как солнце помогает всем нам. Могу помочь и тем, кто наполнен темным — злобой или тревогами, завистью или грустью. Помочь им силой своего света, светом и добром. Энергией этого света вытеснить темноту озлобления, тревоги, зависти или

грусти. Помочь им прозреть и вырастить внутри себя плоды света и добра. Могу им помочь хотя бы своим примером, не загрязняя себя озлобленностью, обидами и тревогами. Мой свет сильнее. И его отблески помогут другим стать светлее».

При виде дождя: «Очистительный дождь! Я часть природы. Очищается природа — очищаюсь я! Вода уносит все ненужное -и грязь, и мусор, и тревоги, и беспокойство. После дождя все сверкает чистотой и свободой. И я становлюсь свободнее и чище. После дождя легко дышится, я распрямляюсь, дышу полной грудью. Очищение и свобода! На душе легко, свободно и чисто! Моя душа искрится всеми красками радостной свободы так же, как радуга после дождя излучает все оттенки солнечного света!».

При мытье рук: «Мыло полностью смывает, а вода полностью уносит — туда, откуда нет возврата, — все плохое. Очищаются руки -даже от мельчайших частичек грязи — и я полностью освобождаюсь, очищаюсь от всего плохого. Чистые руки, чистые мысли».

Для тех пациентов, которые первоначально не имеют достаточных способностей к позитивному опосредованию, особенно объемному, составляются индивидуализированные тексты, которые они записывают, далее прочитывают, заучивают, произносят по памяти. Необходимо также использовать целенаправленные действия по позитивному опосредованию — совершить несколько энергичных вдохов и выдохов, символических жестов или процедур, выражающих, например, защиту, очищение, удаление и т. п.

Позитивному символическому опосредованию могут быть подвергнуты также адекватные воспоминания (картин природы или подходящих событий) и зрительные символические представления (например, визуализация негативной связи с чем-либо или с кем-либо в виде цепей или веревок и последующее разрывание этих цепей или сжигание веревок).

Важно сопровождать опосредование мимикой и пантомимикой, отражающими позитивные эмоции.

При наличии рядом других людей, с учетом их особенностей, допустимую часть опосредования проводят вслух, вовлекая окружающих в переживание позитивной эмоции, — это приводит к взаимоиндукции, «положительному рикошету», подтверждению и развитию символической позитивизации.

ГЛАВА 16. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫЙ СИСТЕМАТИЧЕСКИЙ САМОКОНТРОЛЬ

Основой последовательного систематического самоконтроля является функционально-динамическая (психофизиологическая) схема организации поведения (см. метод «Когнитивно-ценностная гармонизация»). Ее содержание, механизмы организации поведения и особенности структур, управляющих этим процессом, в более или менее популярной форме разъясняют пациенту с учетом его возрастных и интеллектуальных особенностей.

Согласно этой схеме, поведенческие реакции инициирует психофизиологический дисбаланс, возникающий в процессе взаимодействия с внешней средой или вследствие внутренних метаморфоз. При этом образуется доминанта, связанная с ведущей мотивацией, и формируется модель результата.

Далее происходит поиск оптимального способа действий с учетом опыта, возможностей реальной ситуации и прогноза последствий. Осуществляется выбор стратегии и принимается санкция о начале деятельности, при осуществлении которой контроль и коррекция, сравнение достижений и прогнозов осуществляет акцептор результатов действия.

На завершающем этапе производится оценка результата и принятие решения о прекращении или возобновлении деятельности на основе повторного изучения внутреннего состояния и определения степени компенсации психофизиологического дисбаланса. Заключительный процесс — архивирование в памяти информации о полученном позитивном или негативном опыте. На всех этапах от психофизиологического дисбаланса до результирующего поведения этот процесс сопровождают соответствующие эмоции. Скорость его протекания может быть различной, от секунд до нескольких лет.

На основе этой схемы больному объясняют, что именно он, он сам решает, как отреагировать на внешнее событие. Именно он, он сам дает санкции, разрешающие или запрещающие те или иные действия. Сообщают, что это может в различной степени осознаваться человеком или иметь вид санкций-клише, когнитивно-поведенческих стереотипов, но действует всегда. Внушают также, что обоснованное, грамотное внедрение в непроизвольный процесс, который ранее приводил к нежелательным результатам, позволяет избежать осложнений и достичь большей внутренней гармонии, эмоционального комфорта и гармонии в отношениях с окружающими.

Отработка навыка самоконтроля начинается с овладения стереотипом поэтапного отслеживания и прогнозирования действий и поступков. Пациенту дают инструкцию пролонгировать процесс совершения действий и поступков, начиная с самого раннего этапа’ -этапа инициации поведенческого акта. Этот этап получает отсрочку на 15 символических секунд соответственно количеству ступеней метода последовательного систематического самоконтроля.

Такая отсрочка позволяет снизить эмоциональную напряженность и сразу демонстрирует приоритет самоконтроля над непроизвольным течением поступков. Кроме того, эти 15 секунд становятся триггером оптимального поведения, который пациент произвольно «включает» в нужный момент и вслед за которым разворачивается привычная организация адаптивной реакции. К ним могут быть добавлены любые другие триггеры — слова, фразы, визуализируемые образы, мимика, жесты и т. п.

Для удобства овладения всей совокупностью оптимальных действий пациент получает карточки с описанием последовательности принимаемых санкций в процессе совершения поступков. Согласно этим карточкам он последовательно спрашивает себя, отвечает сам себе и инструктирует себя:

1. «Что сейчас со мной происходит? -…».

2. «Чего я действительно хочу сейчас? -…».

3. «Что я раньше делал, чтобы достичь того, что действительно хочу сейчас?-…».

4. «Что сейчас позволяют мне внешние условия и мои ресурсы? — …».

5. «Как соотносится опыт и реальность? -…».

6. «Мой выбор, мой план -…».

7. «Прогноз-…».

8. «Я разрешаю себе -…».

9. «Я действую и полностью контролирую свои мысли, слова, интонации, состояние тела, дыхание, мимику, мышечный тонус, движения».

10. «Я полностью контролирую процесс достижения цели и регулирую свое состояние».

11. «Результат-…».

12. «Оценка результата — …».

13. «Вывод- …».

14. «Решение о прекращении или возобновлении деятельности по достижению цели -…».

15. «Информация в архив памяти -…».

Детям, подросткам или недостаточно интеллектуальным лицам может быть дана упрощенная схема организации поведения, в которой важно сохранить основные этапы полной последовательности — включение триггера оптимального поведения (счет, соответственно количеству этапов), определение цели поступка и его плана, выбор и санкционирование деятельности, самовнушение контроля над деятельностью в соответствии с развитием ситуации и критическая оценка результата. В необходимых случаях для помощи в освоении метода привлекаются близкие родственники или другие лица.

На каждой ступени важно осознавать свое эмоциональное состояние. Овладение последовательным систематическим самоконтролем начинают с наиболее простых, не проблемных поведенческих актов (удовлетворение чувства голода, чистка зубов, выбор одежды соответственно ситуации и погодным условиям и т. п.).

Далее переходят к тренировке самоконтроля при совершении более сложных, но также не проблемных последовательностей действий и поступков.

В процессе работы с проблемными ситуациями и отклоняющимся от нормы поведением первоначально достигают положительного эффекта в реализации последовательного систематического контроля при визуализации контакта с негативными факторами или при размышлениях на психотравмирующие темы.

На следующем этапе совершенствуют и закрепляют полученный навык в ролевых тренингах с персоналом, родственниками или другими пациентами.

В итоге используют натренированный стереотип последовательного систематического самоконтроля при непосредственном взаимодействии с проблемными или психотравмирующими факторами.

ГЛАВА 17. ПСИХИЧЕСКАЯ САМОРЕГУЛЯЦИЯ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ МАЛОАССОЦИИРУЕМЫХ АУДИАЛЬНЫХ СТЕРЕОТИПОВ (МАС-МЕТОД)

Метод психической саморегуляции с использованием мало-ассоциируемых аудиальных стереотипов отличается интегратив-ной структурой психологических самовоздействий, в которую входят малоассоциируемые аудиальные стереотипы (стереотипные звукосочетания, не вызывающие осознаваемых ассоциаций), оказывающие концентрирующее, аутогипнотическое и условно-рефлекторное действие. Эти стереотипы сочетаются с системой позитивного поэтапного самопрограммирования, ускоренной техникой самогипноза и визуализации проблемных или желательных психологических состояний.

Предварительно устанавливают внутреннюю задачу больного и формулируют цель МАС-психотерапии — достижение желаемого психоэмоционального состояния или соматовегетатив-ных эффектов. Рассматривают пути преодоления проблемного или патологического состояния. Указывают на те психологические и психопатологические особенности, которые привели к дезадаптации и которые целесообразно нивелировать с акцентом на коррекцию глубоких когнитивных структур. Выделяют личностные особенности, требующие стимуляции, развития.

При этом достигают такого понимания пациентом своего состояния и путей выхода из него, чтобы он безоговорочно и искренне принимал предлагаемый метод, в т. ч. тексты позитивного программирования. Эти тексты должны иметь патогенетический характер. Например, при тревожности самовнушение спокойствия в виде фраз «Я спокоен… я спокоен… Я абсолютно спокоен и равнодушен к…» не принесет эффекта, так как воздействует лишь на

поверхностный уровень переживаний. В отличие от этого, после психотерапевтической проработки, слова, адресованные к «когнитивному ядру», основе психогенных отклонений или психотрав-мирующим воспоминаниям, нейтрализующие логически или другим образом основания для беспокойства, дадут хороший результат, после них уверенно можно говорить «Я спокоен».

Далее разъясняют особенности метода, называя его по-разному для разных пациентов в зависимости от их «менталитета» и отношения к подобным манипуляциям: МАС-методом, МАС-тренингом, МАС-регуляцией, самогипнозом, позитивным самопрограмированием, психологическим тренингом, медитацией, психологической йогой и т. д.

Для усиления мотивации внушают высокую необходимость овладения им, его широкие возможности и большую эффективность. Дают доступное объяснение гипнозу, самогипнозу, его феноменам и индивидуальным различиям в возникающих переживаниях и ощущениях во время сеансов. Объясняют седативную роль миорелаксации и ангиорелаксации, прямые и обратные взаимоотношения эмоционального и телесного планов, психического и физического, описывают мышечные и другого рода телесные, органные эквиваленты психоэмоциональных состояний.

Затем сообщают пациенту о большом значении слухового восприятия в жизни человека, особенностях влияния различных акустических воздействий на психологическое, нейрофизиологическое и вегетативно-соматическое состояние. Иллюстрируют положительное и отрицательное влияние различных типов музыки, шумов и звуков природы, оттенков речи человека и т. п. — их способность вызывать радость, экстаз, или вызвать чувство покоя, сон, грусть, повышать тонус, или провоцировать агрессию.

После этого в виде псевдонаучной лекции в традициях пла-цеботерапии информируют (дезинформируют) о том, что в ходе многочисленных научных экспериментов и с учетом многовековой практики гипноза и самогипноза были выделены определенные звуки и звукосочетания, оказывающие мощное оздоравли-вающее и гармонизирующее воздействие на психику и организм человека. Эти звуковые стимулы в разных научных и эзотерических школах называют по-разному: «малоассоциируемыми ау-

диальными стереотипами», «мантрами», «акустическими кодами», «ключами или шифрами» и т. д. — и соответственно наделяют разным смыслом.

Метафизически настроенным пациентам они могут быть преподнесены в соответствующих традициях древних школ «тайного знания» как магические слова, мантры (аналогичные мантрам ОМ или АУМ), произнесение которых про себя или вслух соединяет с «высшей субстанцией», способной помочь, защитить и создать гармоничное душевное состояние, привести в порядок здоровье.

Для детей эти звукосочетания могут быть названы «волшебными ключиками к здоровью» (или смелости, спокойствию и т. п.).

Лицам с «академическим» мировоззрением объясняют их с точки зрения «нейрофизиологии», называя малоассоциируемыми аудиальными стереотипами (однотипными звуками и звукосочетаниями, не создающими значимых ассоциаций). Сообщают, что эти монотонные аудиальные стимулы «реально изменяют, гармонизируют активность мозга, что подтверждено серьезными лабораторными исследованиями».

Действительная сущность малоассоциируемых аудиальных стереотипов заключается в их способности концентрировать внимание, вытеснять отвлекающие мысли и внешние помехи, гипнотизировать за счет монотонно-утомляющего эффекта, быстро формировать (в большинстве случаев с первого сеанса) условно-рефлекторные связи с желаемым состоянием. На основе этих связей удается в нужный момент осуществлять психическую саморегуляцию с помощью повторения выбранного стереотипа -быстро воссоздавать психоэмоциональные эффекты, которые ранее совпадали с его повторением. Наличие веры в «мантру», «акустический код» или «аудиальный стереотип» и ожидание (самовнушение) определенного эффекта значительно повышает их эффективность.

Пациенту с учетом его особенностей внушают какую-либо одну из вышеописанных концепций или, после информирования о различных взглядах, предлагают самостоятельно выбрать ту теорию, которая ему ближе.

Далее предоставляется перечень малоассоциируемых аудиаль-ных стереотипов: АМА, АИМА, ЙМА, ШАЙМ, ШАЙМА, ШИАМ, ШИАМА, ШИМ, ШИЛЙМ. Ударение в этих псевдомантрах по желанию пациента может быть изменено. Дают инструкцию некоторое время проговаривать их на разные лады про себя или шепотом (растягивая их звучание, например: ШШШШИ…ММММ… или компактно: ШИМ) для того, чтобы наиболее полно понять их особенности. Могут быть предложены также и традиционные мантры ОМ или АУМ.

Затем пациент выбирает одно или несколько звукосочетаний, не ассоциирующихся ни с чем (или лишь с чем-либо позитивным) и наиболее соответствующих его индивидуальным особенностям и задачам.

Для усиления суггестивного действия аудиального стереотипа или их комбинации пациенту сообщают, что его выбор должен быть тайной для других (может быть, лишь за исключением врача), так как это «ключ к тайникам души и здоровья», акустический код душевной гармонии», «индивидуальная, сугубо личная комбинация звуковых сигналов, влияющая на душевное состояние» и т. д.

Дают рекомендации по применению лечебных звукосочетаний: объясняют, что во время сеанса необходимо монотонно, рефреном, молча или шепотом произносить аудиальный стереотип в том темпе и с такими вариациями, которые кажутся наиболее адекватными для достижения необходимых ощущений, желаемого состояния. Можно назначить определенное количество повторений — 50, 100, 200 и более. Для этого необходимо использовать какой-либо способ фиксации счета — например, легкое сгибание пальцев рук или четки. Можно повторять «мантру» определенное время, ориентируясь тем или иным образом на показания часов, метронома. Важно, чтобы, используя малоассоции-руемый стереотип, пациент различными способами представлял его лечебное действие, с каждым повторением внушая себе приближение запланированного эффекта.

Далее осуществляют подбор максимально индивидуализированных образов и символов, демонстрирующих желаемые ощущения и состояния: расслабления, тяжести, тепла, невесомости,

прохлады, погружения в состояние транса, покоя, радости и т. п. С другой стороны, подбирают образы, характеризующие проблемы больного: конфликтную ситуацию, болезнь, боль, спазм и т. п.

С этими образами при необходимости могут быть проведены десенсибилизирующие, ослабляющие их действие манипуляции: диссоциирование (просмотр со стороны, визуализация своего двойника в определенных ситуациях), изменение визуальных характеристик (уменьшение размеров, цветонасыщенности, контраста, увеличение расстояния до объекта или привнесение в образ комических элементов).

Для усиления действия образов проводят манипуляции противоположного характера (увеличение размеров образа, его цветонасыщенности, контрастности, уменьшение расстояния до него), ассоциирование (инкорпорирование образа, идентификацию с ним), визуализируют ситуацию «как в жизни». Возможно использование символических зрительных «операций»: распространения, поглощения или, наоборот, отделения, разрушения, деформации, нейтрализации символической связи и т. п.

Все эти образы могут быть впервые сконструированы или исходить из личного прошлого пациента, а также опосредованного опыта других. Кроме зрительных, могут быть использованы представления из слуховой, ольфакторной и других сенсорных систем, а также комплексные представления. Постепенно они должны становиться все более стереотипными, компактными и концентрированными (стандартизация образов). Может быть использован лишь один многофункциональный, емкий образ.

Пациенты, испытывающие затруднения в сенсорной репродукции, могут постепенно развить эту способность или использовать только вербальное самопрограммирование.

Затем пациенту объясняют специфическую технику погружения в аутогипнотическое состояние с помощью телесных эквивалентов и модуляторов гипнотического транса, включающую в себя мышечную релаксацию, вызывание ощущений расслабления, тяжести, тепла и невесомости, а также использование мало-ассоциируемых аудиальных стереотипов, приемов образного представления, счета и регуляцию ритма дыхания.

Сообщают информацию о подобии мозга человека биокомпьютеру, работающему в соответствии с позитивными или негативными программами, которые человек задает себе сам или получает от окружающих. В связи с этим существует возможность целевого поэтапного позитивного самопрограммирования и перепрограммирования для достижения желаемого состояния.

Пациенту предлагают сформулировать четыре последовательных программы — позитивных, утвердительных, без частицы «не» в тексте, конкретно и без противоречий описывающих планируемое состояние. Это могут быть наборы из 3-5 и более фраз. Их сочетают с адекватными сенсорно-образными представлениями.

Первая программа включает в себя формулы самовнушения, содержащие утвердительную информацию о том, что желаемое психологическое состояние или соматовегетативные эффекты будут достигнуты в результате проведения сеанса. Например: «Я хочу стать совершенно спокойным. Сейчас я начну заниматься МАС-тренингом (или самогипнозом, медитацией, самопрограммированием и т. п. — в зависимости от ранее выбранной терминологии) и через … минут (или без определения времени, например: «…к концу сеанса…») я стану абсолютно спокойным». Текст первой программы проговаривают до сеанса самогипноза. При наличии хороших способностей к визуализации он может быть заменен образом, адекватно отражающим намерение пациента.

Вторая программа содержит самовнушение, в котором вер-бально связывают наступление гипнотического состояния и желаемых эффектов в процессе погружения в него с повторением малоассоциируемых аудиальных стереотипов и релаксацией, например: «Сейчас я начну повторять свой код (мантру, стереотип или др., в зависимости от индивидуальных особенностей занимающегося), и постепенно у меня возникнет состояние покоя и расслабления. С каждым повторением кода, с каждым своим словом я буду погружаться все глубже и глубже в целебное состояние до той степени, которая будет нужна мне именно сегодня, сейчас, здесь». Если стереотип повторяют неопределенное количество раз, можно включить в структуру текста планирование погружения к подсчету определенного количества цифр, напри-

мер: «…параллельно я буду считать, и к цифре 20 возникнет нужное мне состояние». Счет производят с паузами, во время которых повторяют малоассоциируемые звукосочетания.

Текст второй программы пациент проговаривает непосредственно перед сеансом самогипноза, после первой программы и далее в процессе выполнения процедуры релаксации и самогипнотизации.

На этом этапе производят самовнушение ощущений расслабления, тяжести, тепла, невесомости, подкрепляя их соответствующим набором сенсорно-символических представлений.

Третья программа содержит в себе наиболее значимые элементы и заключается в самовнушении и укреплении желаемого состояния на этапе состоявшегося погружения в аутогип-нотический транс, который обеспечивает эффективное усвоение информации. Например: «Моя радость все больше заполняет меня…», а через некоторое время: «Радость, устойчивая радость! Устойчивое хорошее настроение! Выдержу любые стрессы! Защита радостью! Защита оптимизмом!» и т. п. Или: «Чувство страха исчезает, оставляет меня навсегда…», затем: «Спокоен! Уверен в себе! Равнодушен, безразличен к…» и т. д. Особенно важно провести аутосуггестию адаптивных когнитивно-поведенческих стратегий. Здесь также периодически повторяют свою «мантру», репродуцируют соответствующие образы.

После реализации третьей программы выдерживают небольшую паузу (1-5 минут) с пассивной концентрацией внимания и повторением малоассоциируемого аудиального стереотипа, которое может иметь характер слаборазличимого звукового фона.

Четвертая программа представляет собой постгипнотическое самовнушение, содержащее фразы и усиливающие их сенсорно-символические компоненты, утверждающие, что желаемое состояние достигнуто и всегда будет легко достигаться в нужное время в нужном месте, об усилении и ускорении с каждым сеансом гипнотического и лечебного эффекта и о возможности саморегуляции в проблемных ситуациях.

Таким образом, первая программа постулирует достижение желаемого состояния за счет МАС-регуляции и произносится пе-

ред сеансом, вторая следует за ней, охватывает начало сеанса щ процесс погружения в транс, утверждает и усиливает действие применяемых манипуляций. Третья, наиболее важная, патогенетически значимая программа, применяется в состоянии глубокого самогипноза, фиксирует и усиливает лечебный эффект. Четвертая является постгипнотическим самовнушением и распространяет свое влияние на будущее. С учетом индивидуальных особенностей каждая из этих программ может быть исключительно вербальной или сочетаться с доступным объемом сенсорно-образной репродукции.

После формулировки совместно с пациентом вербальных и сенсорно-образных аутосуггестивных программ приступают непосредственно к МАС-регуляции. Первые обучающие сеансы (от одного до трех) проводят под руководством психотерапевта лежа или сидя в удобной позе на стуле или в кресле в помещении с относительной звукоизоляцией, с закрытыми глазами, на фоне повторения пациентом выбранного малоассоциируемого аудиаль-ного стереотипа и с использованием приемов образного представления и/или счета. Психотерапевт при этом дает инструкции, проговаривает подготовленные тексты (гетеросуггестия), давая пациенту возможность повторять их про себя, наблюдает за динамикой состояния пациента и т. д., осуществляя по сути гипнотизацию, которая значительно ускоряет овладение методом.

Для убеждения занимающегося в том, что процесс идет «как надо», и для создания индивидуального стиля целесообразно предлагать многовариативность возможных ощущений, выделяя интонацией, с помощью пауз или пассов наиболее выгодные из них для погружения в транс, а также называя лишь варианты усиления ощущений, например: «Расслабление может быть… разным у разных людей…», «Каждый погружается в самогипноз… по-своему…», «Определенные… части тела могут расслабиться… другие… могут расслабиться еще больше…». Может быть использован стиль креативного гипноза (см. метод «Креативный гипноз»).

Перед проведением сеанса пациент проговаривает первую программу, затем вторую, продолжая повторять ее в процессе самогипнотизации, и визуализирует адекватные образы, символы.

Погружение в гипнотический транс начинают с внушения ощущения расслабления лица путем прямых указаний («Расслабить мышцы головы: лица, лба, глаз, щек, расслабить губы, язык»). Затем расслабляют последовательно сверху вниз мышцы шеи, плечи, руки, туловище, мышцы тазовой зоны, бедра, коленные суставы, голени, стопы. Использование направления сверху вниз при релаксации ускоряет ее, так как верхние части тела более иннервированы по сравнению с нижними и имеют большую площадь корковых представительств. Расслабление их дает больший седативный эффект. В конце расслабления после локализованных, детализирующих формул дают генерализованное внушение: «Все тело расслабленное, мягкое, спокойное».

Далее внушают появление ощущения тяжести сразу в двух руках, потом в туловище, ногах («руки тяжелые», «туловище тяжелое», «ноги тяжелые»). Тяжесть может быть названа «свинцовой», «непреодолимой» и т. п. После локализованных внушений, вызывают ощущение тяжести во всем теле: «Все тело тяжелое, свинцовое, своим весом давит на все, с чем соприкасается». Здесь также эффективна многовариативность формулировок с выделением более выгодных для создания транса ощущений, фиксация внимания на ощущениях, связанных с осознанием собственного веса, ощущением соприкосновения, давления тяжелеющих частей тела в зонах их контакта с креслом, стулом, диваном, полом и др. Для ускорения реализации ощущений расслабления и тяжести их связывают с ритмом дыхания, в данном случае с выдохом: «С каждым выдохом расслабление (тяжесть) усиливается, тело оседает, расслабляется (тяжелеет) все больше и больше…», «С каждым выдохом погружаюсь все дальше и дальше в целебное состояние…».

Далее внушают появление ощущения тепла сразу в двух кистях рук, затем в руках, спине, животе, обеих стопах, ногах: «Кисти рук (руки, спина, живот стопы, ноги) согреваются…», «Кисти рук (руки, живот, стопы, ноги) теплые», «Тепло струится, щекочет, пульсирует, распирает» и т. п. Дают аналогии с распариванием конечностей в горячей воде, ощущением согревания после мороза в теплом помещении, действием теплой грелки, теплого (горячего) песка на летнем пляже и т. п.

В конце этого этапа внушают «генерализованное» тепло — во всем теле: «Все тело теплое, согрета каждая клеточка, тело теплое, тяжелое, мягкое…». Здесь, как и на предыдущих этапах, использование многовариативности формулировок с выделением более значимых является целесообразным.

Затем внушают ощущение невесомости, легкости: «На этом этапе легко… можно пофантазировать об облаках — легких… светлых… чистых… парящих в высоте… свободных от суеты… Или подумать о птицах, летящих в высоте… там, где облака… о парящих, легких птицах… Или представить перышко — легкое перышко… или паутинку… пылинку… или воздушный шарик… их легко переносит ветер… и поднимает вверх… Это легко может получиться… И тело легко… может стать легким… воздушным… парящим… свободным… Легко стать легким… Легко стать легким… Легкость… может появиться сразу во всем теле или в какой-то части его… Тело легкое… воздушное… парящее… невесомое… Легкое, как облако… чистое, светлое облако… парящее в высоте… свободное, как птица… Легкое, как перышко… как паутинка… как пылинка… Легкое… как воздушный шарик… поднимающийся все выше и выше… вверх… в высоту… Легко стать легким… Легко стать легким… И сейчас можно… не чувствовать в теле ничего… как будто тело растворилось… в тумане и покое… растворилось полностью… или какая-то часть его растворилась в тумане… покое… Невесомое… воздушное… легкое… свободное тело… И можно задуматься, где находятся руки или ноги… И можно не чувствовать ничего… И наслаждаться этим покоем… этой свободой… легкостью… этим светлым покоем…».

Для стимуляции возникновения ощущения легкости изменяют фиксацию на ритме дыхания — концентрируют внимание на фазе вдоха, удлиняя его. Могут быть также использованы представления исчезновения опоры, замещения опоры светом, парения в его лучах, прозрачность тела (см. «Креативный гипноз»).

На каждом этапе пациенту дают инструкции и время для представления субъективно значимых образов.

Процедуру аутогипнотизации проводят в дальнейшем с ускорением и укорочением времени погружения за счет проговари-вания все меньшего количества слов, использования все более

коротких, обобщающих, емких фраз и образов и достижения генерализованных ощущений сразу во всем теле.

После погружения пациента в гипнотическое состояние достаточной глубины вербализуют (в дальнейшем это самостоятельно делает пациент) наиболее значимые формулы лечебного самовнушения третьей программы. В паузах повторяют малоассоции-руемый аудиальный стереотип, визуализируют образы и символы, которые связывают с желаемым состоянием. Затем выдерживают паузу, в течение которой занимающийся отдыхает, находясь в состоянии пассивной концентрации, наблюдая за спонтанными образами и телесными ощущениями. Аутогипнотическое состояние удерживают запланированное время. Перед выходом из него проговаривается постгипнотическое самовнушение (четвертая программа).

Для выхода из состояния транса внушают себе появление бодрости, свежести, прохлады в голове, прохлады и свежести в ротовой и носовой полости при соответственно ротовом и носовом дыхании и удлинении вдоха. Однако если необходимо сохранить состояние покоя, расслабления и т. п., то тонизирующие самовнушения не проводят, занятие в этом случае заканчивают тождественным самовнушением: «Сохраню спокойствие и расслабление, через … секунд (минут) открою глаза». Может быть использован также счет в обратном порядке (для исключения параллели с прямой последовательностью цифр при погружении), например, от 10 до 1. Цифру «0» лучше не использовать в связи с ее символическим «обнуляющим» эффектом, на который может «откликнуться» подсознание.

Продолжительность первых сеансов составляет 30-40 минут, рекомендуемая частота — 2-3 раза в неделю. Под руководством врача проводят 1-3 обучающих сеанса, в процессе которых практически все занимающиеся осваивают МАС-метод психической саморегуляции. Пациенту не навязывают жесткого содержания гипнотизирующих текстов. Нет также необходимости добиваться реализации промежуточных самовнушений (например, тяжести), если легко возникают более глубокие ощущения и стадии аутотранса.

Постепенно сокращая время погружения, переходя к обобщающим формулам начинают занятия с открытыми глазами, в

условиях помех, во время ходьбы, при занятиях чем-либо, в процессе общения с окружающими. В ходе освоения МАС-метода больного постоянно настраивают на применение полученных навыков в реальной жизни, в т. ч. в проблемных ситуациях, при непосредственном воздействии психотравмирующих факторов, незаметно для окружающих, без прекращения основной деятельности или общения.

Для этих целей проводят «тренинг адаптации» — моделируют сложные ситуации при визуализации, а затем в ролевом тренинге с участием психотерапевтической группы или без таковой (в последнем случае развитию проблемного сюжета помогает психотерапевт). В процессе имитации контакта с психотравмирующими факторами совершенствуют полученные навыки управления собой.

В итоге пациент развивает в себе способность достигать в любых условиях нужного состояния за весьма короткий срок -от 1-5 минут до нескольких секунд. Однако при желании в целебном состоянии самогипноза он может находиться более длительное время.

Для успешной адаптации к сложным микросоциальным, социальным и профессиональным условиям очень важными моментами являются:

— опережающий характер психической саморегуляции на основе прогноза развития событий и отношений — подготовка себя к сложным ситуациям, заблаговременное самовнушение желательного состояния;

— синхронные психологические самовоздействия параллельно развитию ситуации.

Одним из примеров применения МАС-метода может служить опыт лечения пациента А., 32 лет, с тревожно-фобическим расстройством: лиссофобией, суицидофобией (дезадаптивно-ин-тегрированный гиперактуализирующий, малодифференцирован-ный антагонистический, негативно-интерпретирующий когни-тип). Среди характерологических особенностей пациента выделялись: склонность к сомнениям и колебаниям, черты тревожной мнительности, застенчивости, педантизма.

Состояние резко ухудшилось в последние два месяца, вскоре после того, как узнал, что бывшая хозяйка купленной им квартиры покончила с собой — выбросилась с балкона. Наутро после алкогольного эксцесса, на фоне типичных соматопсихических последствий алкогольной интоксикации пациент вдруг по-новому осознал историю приобретенной квартиры. Появились опасения: не может ли и он покончить с собой аналогичным образом. Подошел к балкону — возникло сильное чувство страха, сердцебиение, потливость, тремор конечностей. В панике быстро собрался и убежал на работу.

Мысль о возможности самоубийства стала преследовать его, приобрела навязчивый характер, состояние обострялось к вечеру, когда необходимо было после работы идти домой. Снизилось настроение, стал раздражительным, понимал всю абсурдность своего страха, пытался бороться с ним, но безуспешно, периодически думал, что уж лучше действительно покончить с собой, чем так мучиться. Переехал жить к родственникам.

При обсуждении ряда тем, касающихся межличностных отношений, психологии поведения, психической саморегуляции и психического здоровья, высказал ряд мыслей, в основе которых были идентифицированы следующие дезадаптивные концепции:

1. «Дурной пример заразителен».

2. «Потерять контроль над собой — значит сойти с ума».

3. «Сумасшедшие могут покончить с собой».

4. «Сумасшествие само по себе — смерть, психическая смерть».

5. «Чувство страха, сомнения и тревожность — это и есть признаки потери контроля над собой, это и есть признаки начала сумасшествия, предвестники физической или психической смерти».

6. «Психика человека способна выкинуть любую штуку, разум держится на волоске, значит, и моя психика способна выкинуть любую штуку и мой разум держится на волоске. Сойти с ума — пара пустяков».

Интегративным выражением этих концептуальных построений была ядерная дезадаптивная концепция:

7. «Никому нельзя доверять до конца, и себе нельзя доверять».

Патогенетическое соотношение симптомов и особенностей личности было представлено следующим образом.

1. Неадекватные, дезадаптирующие концепции касающиеся психологии человека, психического здоровья, межличностных отношений.

2. Мнительность, тревожность, неуверенность в себе, чувство собственной уязвимости, глобальная боязнь и жизни и смерти.

3. Ложная идентификация себя — хозяина квартиры — с бывшей хозяйкой на фоне функционального ослабления ЦНС из-за последствий алкогольной интоксикации.

5. Мысли о возможности покончить с собой.

6. Актуализация дезадаптивных концепций.

7. Усиление неуверенности в своих способностях контролировать собственное поведение.

8. Узконаправленные, ситуационно и тематически определенные тревожность, страх, панические состояния.

9. Фиксация отклонений, формирование навязчивости на фоне характерологической инертности.

10. Возврат к уровню 1, формирование «замкнутого круга».

С пациентом был проведен ряд когнитивно-ориентированных дискуссий, в процессе которых демонстрировалась полная безосновательность его страхов и были объяснены механизмы формирования заболевания с учетом описанной выше патогенетической иерархии симптомов и особенностей личности. Было отмечено отсутствие у него наследственной отягощенное™ и признаков органического поражения ЦНС как факторов, благоприятных для быстрого избавления от заболевания. Указывалось на роль концептуально ориентированного мышления, самосознания, самовнушения и санкционирования деятельности как основы нормальных и психогенно измененных эмоций. Основной объем когнитивных воздействий направлялся на коррекцию дезадаптирующих концепций.

Были сформулированы альтернативные концепции, включая ядерную, которые больной достаточно быстро принял:

1. «Дурной пример относителен. Поведение, жизнь и смерть других людей влияют на нас в ограниченных пределах — лишь в той степени, в которой мы этого хотим, настолько, насколько мы это разрешаем. Человек не песок и не глина, чтобы на нем слепо, напрямую отпечатывались следы других людей. Мы можем, что-то запомнить, но для того чтобы копировать это, повторять глупости других людей необходимо наше собственное разрешение самому себе. Таким образом, мы сильнее других».

2. «Потерять контроль над собой невозможно. Всегда остается внутренний контролер, внутренние саморазрешения, санкции, программирование поведения. Даже при самых тяжелых психозах, даже при галлюцинаторно-бредовых состояниях, даже при слабоумии человек сохраняет контроль над собой. В каждом случае есть внутренние саморазрешения, санкции, программирование поведения. Сойти с ума — это значит принять для себя другую точку отсчета, другие программы и другие критерии оценки своего поведения. Поэтому нет смысла бояться потери самоконтроля, его потерять невозможно, пока человек жив.

Более того, наличие страха потерять контроль над собой характерно для невротических расстройств, невротической навязчивости, этого не наблюдается при психозах. Неврозы — это неврозы. Психозы — это психозы. Между ними непреодолимая граница. У Вас невроз, он может протекать волнообразно, но всегда останется лишь неврозом. Другое исключено. Так Вы устроены, такова Ваша наследственность, таковы Ваши гены, таков Ваш мозг.

Можно смело и даже с удовольствием бояться потерять контроль над собой, потому что потерять его невозможно. То, что невозможно, — перестает пугать. Вы ни разу за все время не потеряли над собой контроль, Вы действовали только так, как хотели, как программировали себя, как себе разрешали. Для того чтобы контролировать себя, не надо прилагать никаких усилий — это происходит само собой, тем более у Вас».

3. «Сумасшедшие могут покончить с собой, и не сумасшедшие могут покончить с собой. Подумать на эту тему может каждый человек, но с собой могут покончить только те, кто решает это сделать, кто хочет это сделать, кто осознанно делает этот выбор, без всякой паники, без страха. Для Вас это исключено. Те, у кого паника или страх, и те, кто не хочет это сделать, никогда не совершают самоубийств. Поэтому с радостью паникуйте, Вам ничего не угрожает».

4. «Сумасшествие это не смерть и тем более не психическая смерть. Это другая жизнь, может даже более счастливая или более интересная, чем обычная жизнь. Иногда это сразу две жизни — одна в другой, нормальная в ненормальной. Однако есть смерть самого сумасшествия, потому, что оно бывает только временным. Сумасшествие как жизнь слабее и короче жизни нормальной, потому что есть сотни лекарств. Сумасшествие эффективно лечится. Только старческий маразм необратим, однако его можно предупредить с помощью приема профилактических средств, правильного образа жизни и правильного питания, исключающего развитие атеросклероза сосудов головного мозга».

5. «Чувство страха, сомнения и тревожность — это признаки избыточного контроля над собой, это перестраховка, принятие избыточных, ненужных защитных мер. Это признаки антисумасшествия, чрезмерной защиты своего здоровья. Вы гипертрофировали свою способность быть психически здоровым, и это стало для Вас обременительным так же, как обременительной может стать избыточная масса тела, связанная с избыточной потребностью быть сытым.

Чувство страха, сомнения и тревожность это предвестники хорошей, спокойной физической и психической жизни, потому что страх, сомнения и тревожность надоедают, утомляют и человек рано или поздно избавляется от них, как Вы, например, пришли, чтобы избавиться от них, и избавитесь, будете жить хорошо и спокойно».

6. «Психика человека способна выкинуть лишь ту «штуку», к которой предрасположен данный человек. Разум держится не на волоске, а на канатах, прочных цепях генетической или приобретенной предрасположенности, которая связана с последствиями приобретенных поражений головного мозга. Все можно заранее прогнозировать с помощью генетического, психологического, электрофизиологического, магнитно-ядерного резонансного исследования и многих других. Но чаще всего хватает клинического собеседования и анализа прошлого. Ваш разум никаких других «штук», кроме панических состояний и мнительности выкиды-

вать не будет. Никогда. Так Вы устроены. Как бы Вы не старались, Вы никогда не сойдете с ума, потому что Ваш разум держится на прочных цепях Вашей хорошей наследственности и хорошего состояния Вашего мозга».

7. Интегративная адаптивная ядерная концепция в противоположность дезадаптивной («Никому нельзя доверять до конца, и себе нельзя доверять») была сформулирована таким образом:

«Наша жизнь связана с доверием, и Вы на самом деле постоянно доверяете людям и даже техническим средствам — Вы привыкли это делать, это Ваша основная линия жизни.

Вы доверяете архитекторам и строителям зданий, в которых бываете, доверяете изготовителям вашей одежды, строителям метро, разработчикам различных видов транспорта и людям, которые им управляют, военным и милиционерам, которые нас берегут.

Вы не носите с собой оружие, доверяете коллегам по работе, потому что не устраиваете никаких склок, доверяете бухгалтеру, сантехнику, стоматологу, изготовителям хлеба, молока и других продуктов, поварам в кафе и ресторанах, доверяете природе, потому что уверены, что летом не будет зимы и, наоборот, и т. д.

Доверие — основа Вашей жизни.

Только в детстве несколько раз обманули Вы и несколько раз обманули Вас, обманули Ваше доверие. А далее Вас ни разу никто не обманывал и Вы никого не обманывали. Обманы правительства относятся к другой категории явлений.

Мы не называем весну зимой, если весной вдруг похолодает и выпадает снег. И зиму мы не называем весной, если зимой вдруг потеплеет. И если у человека есть темная родинка, мы не считаем его негром. А если нам попался испорченный фрукт, мы не считаем, что все фрукты на свете испорчены.

Поэтому лишь по ошибке, по наивности Вы утверждали, что никому нельзя доверять. Можно доверять, и вы уже доверяете. Вся Ваша жизнь построена на доверии. И Вам другие доверяют, и их Вы ни разу не подвели.

И себе Вы доверяете: доверяете ходить, переходить улицу, смотреть в окно, принимать пищу, пережевывать ее и глотать. Доверяете себе пользоваться острыми предметами, электричеством, ездить на велосипеде и автомобиле, общаться с другими людьми, выступать на собраниях и совещаниях, плавать и нырять в бассейне, море и реке и другихводоемах.

Вся Ваша жизнь построена на доверии к себе, и Вы себя ни разу не подвели. В сознательном возрасте Вы никому не сделали ничего плохого и Вам не никто не сделал ничего плохого. А если Вы и забыли о каком-нибудь одном или нескольких подобных фактах — все равно преобладает хорошее. Разумность и порядок управляют и человечеством, и природой.

Можно смело доверять жизни, другим людям и себе. Можно доверять и проверять, но все равно на первом месте — доверять, а не проверять. Особенно себе — у Вас прекрасный интеллект, Вы осторожный человек, Вы обаятельный человек и умеете общаться с людьми, у вас хорошо идут дела. Кроме того, Вы перестраховщик — уж Вы-то точно для себя не сделаете ничего плохого -только хорошее».

В качестве компактного варианта адаптивной ядерной концепции, который предложил сам пациент, был выбран: «Вера, надежда, смелость, любовь!».

Все концепции были записаны пациентом для того, чтобы всегда иметь их под рукой, он получил инструкцию многократно читать эти записи, заучивать текст и повторять его 30-50 раз в день, особенно когда задумается на проблемные темы.

Далее была установлена и компактно сформулирована цель психотерапии: принятие концепции доверия к себе, жизни и другим людям как основополагающей, управление эмоциональным состоянием, спокойствие и чувство комфорта в своей квартире.

В качестве вводной информации для овладения МАС- методом психической саморегуляции больному было рассказано о том, что между состоянием психики и состоянием тела существует взаимозависимость, прямая и обратная связь, которая позволяет через миорелаксацию и ангиорелаксацию достигать релаксации психоэмоциональной, а через различные варианты «скульптуры тела» (целенаправленных изменений мимики и пантомимики) достигать других психоэмоциональных, тождественных состоянию тела эффектов-эквивалентов — например, обретения уверенности в себе через позу и мимику, выражающую решительность и уверенность.

После этого пациенту было сообщено о большом значении слухового восприятия в формировании психоэмоциональных и психосоматических состояний. Так, например, седативный или снотворный эффект могут оказывать монотонные звуки (метроном, шум дождя, прибоя и др.), соответствующая музыка, последняя может также вызывать, радость, экстаз. В то же время существуют звуки и музыка, раздражающие, возбуждающие, стимулирующие агрессию.

Далее было сказано, что в ходе «многочисленных научных экспериментов и с учетом многовековой практики гипноза и самогипноза» выделены специальные звуки и звукосочетания, которые оказывают мощное оздоравливающее и гармонизирующее воздействие на психику и организм человека — малоассоциируемые аудиальные стереотипы. Для выбора ему был предложен перечень этих стереотипов, из которых он выбрал ШИАМ. Для усиления суггестивного воздействия, рекомендовалось хранить его в тайне от других, т. к. он является «акустическим ключом, кодом к тайникам души и здоровья».

Этот «код» больной должен был повторять во время сеанса, выбрав наиболее адекватный вариант звучания, монотонно, рефреном, параллельно другим мыслям, командам и в паузах между ними, про себя или шепотом. Необходимо было также образно представлять его лечебное действие, с каждым повторением внушая себе приближение запланированного состояния.

Затем пациентом были подобраны образы и символы, демонстрирующие желаемые состояния и ощущения:

— для расслабления — образ прозрачной ткани, наброшенной на стул, свисающей с него;

— для ощущения тяжести — свинцовый груз;

— для ощущения тепла — горячая вода, грелка на животе, ванна с теплой водой, горячий песок, пляж, солнце;

— для углубления погружения в транс — визуализация тумана;

— для создания ощущения невесомости — представление и идентификация себя с чистым, светлым облаком, парящим в высоте;

— для ощущения прохлады — горный родник, прохладный ветерок;

— для образного сопровождения адаптивных концепций и уверенности в себе — атлет-гигант, которого больной инкорпорирует в себя, с открытой улыбкой идущий по жизни, уверенно преодолевающий ее сложности;

— для чувства комфорта в своей квартире — диссоциированный, затем ассоциированный образ себя, расслабленно, с улыбкой, лениво отдыхающего и с удовольствием курящего в комнате и на балконе;

— для осознания вычурности устрашающих мыслей о самоубийстве и десенсибилизации страха — диссоциированное, затем ассоциированное представление себя прыгающим с балкона вниз и обратно вверх.

Для точности воспроизведения образов была дана инструкция выделять в них наиболее значимые компоненты и постепенно стандартизировать представления.

Затем была объяснена техника погружения в состояние самогипноза путем вызывания последовательных ощущений расслабления, тяжести, тепла и невесомости с параллельным повторением аудиального стереотипа и успокоением ритма дыхания.

Далее пациент получил информацию о подобии мозга человека биокомпьютеру, который работает соответственно программам, задаваемым человеком самому себе или получаемым от окружающих, и объяснена техника поэтапного позитивного самопрограммирования. Было сформулировано 4 программы.

Первая программа включала в себя самовнушение, содержащее утвердительную информацию о том, что желаемое состояние будет достигнуто в результате проведения сеанса самогипноза.

Вторая программа связывала наступление гипнотического состояния с повторением акустического кода и релаксацией.

Третья программа содержала формулы лечебного самовнушения для этапа достигнутого гипнотического транса — расширенное, затем компактное повторение адаптивных концепций.

Четвертая программа содержала формулы постгипнотического самовнушения об усилении и ускорении с каждым сеансом гипнотического и лечебного эффекта, утверждении адаптивных концепций и возможности саморегуляции в проблемных ситуациях.

После обсуждения текста программ была начата собственно процедура погружения в состояние самогипноза, перед которой пациент проговаривал текст первой программы:

«Сейчас я начну заниматься самогипнозом и через 30 минут (а далее через другие желаемые промежутки времени) буду чувствовать себя спокойным, уверенным и абсолютно равнодушным к своей квартире, с улыбкой буду вспоминать свой абсурдный страх, испытаю чувство облегчения и радости от того, что преодолел его», — это с небольшими вариациями было повторено несколько раз.

Затем проговаривалась вторая программа — перед сеансом самогипноза и в процессе выполнения процедуры релаксации и самогипнотизации на фоне монотонного, рефреном, повторения выбранного малоассоциируемого аудиального стереотипа ШИАМ:

«Начинаю погружаться в лечебное состояние, буду повторять свой акустический код, у меня возникнут ощущения расслабления, тяжести, тепла, невесомости, и я почувствую все, что я программирую».

Далее: «Расслабляю мышцы головы… лба… мышцы глаз… щеки… язык… мышцы шеи… плечи… руки… туловище… мышцы тазовой зоны… бедра… коленные суставы… голени… стопы… Все тело расслабленное, мягкое, спокойное… дыхание ровное… спокойное… с каждым выдохом тело расслабляется все глубже и глубже… погружаюсь все дальше и дальше…».

Затем был введен образ расслабления — прозрачной ткани, свисающей со стула.

После этого вызывалось ощущение тяжести:

«Тело постепенно тяжелеет… руки тяжелые… туловище тяжелое… ноги тяжелые… все тело тяжелое… свинцовое… своим весом давит на все, с чем соприкасается… с каждым выдохом тяжесть усиливается… погружаюсь все дальше и дальше… погружаюсь все дальше и дальше…». Здесь самовнушение сопровождалось визуализацией свинцового груза.

Далее было вызвано ощущение тепла с представлением соответствующих образов:

«Тело согревается… согреваются кисти… кисти теплые… тепло щекочет, струится, пульсирует, распирает… кисти в горячей воде… распариваются… тепло в руках… руки теплые… тепло струится… щекочет… распирает… руки в горячей воде… погружаюсь все дальше и дальше… тепло в животе… как будто на животе горячая грелка… прогреваются стенки живота и внутренние органы… тепло струится… щекочет… тепло в животе, как при проглатывании горячего молока или чая, когда тепло из пищевода попадает в желудок и распространяется по всей брюшной полости… тепло в животе… погружаюсь все глубже… дальше и дальше… тепло в стопах… стопы в горячей воде… теплые стопы… стопы на горячем песке… тепло щекочет… струится… пульсирует… распирает… стопы теплые… распаренные… тепло в ногах… ноги в горячей воде… ноги теплые… тепло струится… щекочет… распирает… все тело теплое, теплое, тяжелое, расслабленное… как будто летом на пляже… на горячем песке… под приятным, согревающим солнцем… монотонный шум прибоя… на воде солнечные блики… согрета каждая клеточка… все тело теплое, тяжелое, расслабленное… погружаюсь все дальше и дальше, все глубже и глубже…». После этого был введен образ тумана:

«Туман обволакивает… окутывает… ограждает… защищает… В тумане все по-другому… Погружаюсь в туман… все дальше и дальше… удаляюсь от суеты, от проблем… в мир тишины… покоя… в туман…».

Далее самовнушалось ощущение невесомости: «На этом этапе тело может… легко… стать легким… воздушным… парящим… Легко… стать легким… Легкость… может появиться сразу во всем теле… или в какой-то части его… Тело легкое… воздушное… парящее… невесомое… как облако, парящее в высоте… невесомое… воздушное… чистое… светлое… легкое… свободное… Легко стать легким… И сейчас можно не чувствовать в теле ничего… как будто тело растворилось в тумане… покое… высоте… растворилось полностью… или какая-то часть его растворилась в тумане… покое… высоте… Невесомое, воздушное, легкое

тело… И можно задуматься, где находятся руки или ноги… И можно не чувствовать ничего… И наслаждаться этим покоем… этой свободой… легкостью… невесомостью… Наслаждаться этим освобождением, этой чистотой… этим чистым, светлым покоем…».

Далее проводилось собственно лечебное самопрограммирование — в аутогипнотическом состоянии пациент проговаривал текст третьей программы, повторялось основное содержание адаптивных концепций. На первом сеансе пациенту при этом помогал психотерапевт — зачитывал составленный ранее текст, на следующих сеансах это делал сам пациент по памяти:

«Нахожусь в целебном состоянии самогипноза… Я спокоен сейчас… Я уверен в себе… Я полностью принял концепцию доверия к себе, жизни и другим людям. Вера, надежда, смелость, любовь! С каждым днем я все лучше и лучше управляю своими эмоциями, потому что я выбрал правильную линию мышления и правильную линию жизни: вера, надежда, смелость, любовь! Полностью доверяю судьбе. Абсолютная власть над собой!..» и т. д.

Параллельно повторялся «акустический код» ШИАМ, осуществлялась визуализация образа уверенности в себе, с повторением: «Впитываю в себя все больше и больше уверенности! Уверен, спокоен, полная власть над собой! Вера, надежда, смелость, любовь! Спокоен сейчас, уверен сейчас и всегда смогу быть спокойным, всегда смогу быть уверенным! Полная власть над собой всегда!».

Затем был введен диссоциированный и ассоциированный образ себя в квартире с повторением аудиального стереотипа и самовнушением о спокойствии, власти над эмоциями, спокойном теле, сохранении расслабления и спокойном дыхании.

После этого проводилась диссоциированная и ассоциированная визуализация прыжков с балкона с возвратом назад для осознания вычурности устрашающих мыслей и десенсибилизации страхов с продолжением самовнушений о спокойствии, власти над эмоциями и повторением «мантры».

Далее, после фразы «Сейчас я просто отдохну… я хорошо поработал, просто отдохну…» следовала пауза пассивной концентрации внимания (2 минуты).

Перед выходом из гипнотического состояния пациент проговаривал формулы самовнушения четвертой программы:

«Постепенно заканчиваю сеанс… После него сохраню уверенность в себе и спокойствие, буду спокойно и уверенно себя чувствовать в своей квартире, с каждым днем все спокойнее и увереннее, увереннее и спокойнее! С каждым сеансом я буду все быстрее погружаться в лечебное состояние и все лучше владеть собой! Мои глупые мысли и страхи уходят в далекое прошлое, туда, откуда нет возврата! В нужный момент мне достаточно будет повторить мантру, расслабить тело и сказать себе: «Вера, надежда, смелость, любовь! Я спокоен, полная власть над собой!» -и я стану спокойным. Всюду и везде я смогу стать абсолютно спокойным и уверенным в себе. Абсолютная власть над мыслями и эмоциями всегда!».

Затем были проведены упражнения выхода из состояния транса:

«Ротовое дыхание… прохладный свежий воздух входит в ротовую полость… с каждым вдохом прохлада усиливается… мозг насыщается кислородом…, бодрость входит в тело!.. Носовое дыхание… ясно чувствую прохладу и свежесть входящего воздуха… носовая полость увеличивается в объеме… очищается… насыщается свежестью, прохладой, кислородом… усиливается снабжение кислородом головного мозга… голова становится ясной, чистой, свежей… мозг прекрасно отдохнул!». Параллельно вводились образы прохлады (прохладный ветерок, горный родник).

Сеанс заканчивался самовнушением:

«Все тело становится бодрым, свежим, мышцы упругие! Сейчас я буду считать от 5 до 1 и к цифре 1 буду абсолютно готов открыть глаза и начать свою здоровую, спокойную жизнь». Далее следовал счет от 5 до 1, а затем инструкции: «Открываю глаза… Уверен в себе! Активен! Вера, надежда, смелость, любовь! Полная власть над собой! Глубокий вдох… выдох! Потянуться! Встряхнуть мышцы! Встать в позе уверенности в себе и абсолютной власти над собой! Вера, надежда, смелость, любовь!».

Навыки самогипноза были усвоены пациентом с первого сеанса, во время этого же сеанса смог спокойно представить себя в

квартире и прыгающим с балкона вниз и назад вверх. После сеанса был спокоен, уверен в себе. Вечером поехал домой, отмечались рудиментарные навязчивые опасения, с которыми справился. Далее было проведено еще 4 сеанса, в промежутках между которыми больной занимался самостоятельно. В итоге навязчивости были устранены.

Наблюдается в течение года, состояние удовлетворительное, продолжает заниматься самогипнозом, эпизодически отмечаются колебания настроения, выраженные незначительно, с которыми также справляется. Без избыточных эмоций перенес похороны приятеля, умершего после автокатастрофы.

ГЛАВА 18. ПСИХОСЕНСОРНО-ХИМИЧЕСКОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ (КОДИРОВАНИЕ)

Различные варианты кодирования, применяемые в нашей стране, с точки зрения психотерапии в целом, и особенно психотерапии патогенетической, можно оценить как абсурд. Они связаны с оглуплением пациента, никак не влияют на биологические и психологические основы зависимости, не решают проблему адаптации, вероятность рецидивов заболевания при них весьма высока, они откладывают время для принятия более полноценных мер, способствуя деградации больного. Представители православной церкви, не зная сути кодирования, понимая под ним совсем иное, тем не менее выступают против него.

Широкое использование подобных методов чаще всего является отражением беспомощности или неграмотности психотерапевта. Единственное, что в какой-то степени оправдывает врача при выборе, такого «лечения» — безвыходность ситуации, устойчивый негативизм пациента ко всем другим предложениям. Обычно аргументами больных в таких случаях являются: нехватка времени, неверие в психотерапию и психологическую помощь, а при коммерческом лечении — нехватка денег.

Кодирование относится к «анксиозной», устрашающей пла-цеботерапии, т. к. включает в себя запугивание мнимыми последствиями возобновления употребления запрещаемых продуктов или напитков. Оригинальный метод кодирования по А. Р. Довженко предельно прост, если не примитивен. Его первоначальный успех был связан с определенными социальными условиями, антирекламой и рекламой, а также с продуманной тактикой отбора больных.

В нашей практике в ситуациях безвыходности мы используем вариант «психосенсорно-химического кодирования», который сочетает в себе когнитивный и анксиозный подходы и осуществляется за один сеанс продолжительностью 2-3 часа. Он применяется при алкогольной, наркотической, табачной, компьютерной и пищевой зависимости. При алкоголизме лечение проводится через 3 суток после последнего приема алкоголя, достаточных для освобождения от алкогольной интоксикации, при наркоманиях и токсикоманиях — по миновании синдрома отмены, в остальных случаях выдержки не требуется. Курабельность пациентов растет по мере увеличения предварительного срока воздержания — отсеиваются малоперспективные лица.

В качестве примера ниже приводится кодирование от алкоголизма.

Предварительно решают диагностические вопросы, устанавливают диагноз и причины заболевания. Используют прием «иатрогенизации-ипохондризации» — с помощью терапевтического обследования «обнаруживают» и внушают «реальные» последствия зависимости, утяжеляя степень тяжести и прогноз заболевания. Это подкрепляют назначением препаратов для устранения последствий алкоголизма — независимо от того, есть они или нет -полезных для любого человека: кардиотропных (рибоксина, па-нангина и др.), гепатотропных (эссенциале, легалона и т. п.), ноо-тропных (ноотропила, глицина и т. д.). Решают вопрос о приеме психотропных средств для коррекции психоэмоциональных отклонений в ближайшее время и в будущем.

Затем проводят коррекционные дискуссии, во время которых объясняют механизмы развития зависимости у данного пациента. Сообщают, что алкоголизм болезнь больше «умственная», чем физическая, так как все осложнения возникают из-за неадекватных когнитивных позиций относительно своих возможностей. Делают попытки устранить типичные дезадаптирующие концепции, характерные для алкоголизма:

1. «Прием алкоголя важен и нужен во многих ситуациях -деловых, интимных или праздничных. Человек, не употребляющий алкоголь в этих ситуациях, выглядит белой вороной, ему меньше доверяют, и он может стать изгоем в некоторых важных кругах».

2. «Алкоголь — идеальное и, пожалуй, единственное средство для меня, позволяющее снять психологическую напряженность».

3. «Алкоголь полезен для здоровья — он очищает сосуды, выводит токсины и радиацию, препятствует атеросклерозу и инфарктам».

4. «Я имею право иногда расслабиться, доставить себе удовольствие за собственные деньги. Я это заслужил».

5. «Алкоголики — это те, кто беспробудно пьет, деградирует, ничего не делает, пропивает все, что имеет. У меня все по-другому, я могу не пить совсем, значит я не алкоголик».

5. «У меня ясный ум, я все понимаю, я не дурак, чтобы у меня были какие-то неприятности из-за выпивки».

6. «На ошибках учатся, то, что было раньше, когда я перебирал, на этот раз не повторится».

7. «Я способен контролировать количество алкоголя. Выпью чуть-чуть, чтобы расслабиться слегка, отруб мне совсем не нужен. Я вовремя остановлюсь».

Далее внушают, что «в период ремиссии ни головной, ни спинной мозг, ни сердце, ни печень, ни один орган или система никогда не просят алкоголя, потому что для нормальной работы организма хватает внутреннего этанола. Выпивки может потребовать только душа. Но требует она не выпивки как таковой, а спокойствия, или радости, уверенности, или чего-то другого. И у человека есть выбор. Раньше Вы выбирали выпивку и потом пожинали все последствия этого. Удовольствия практически не было. То, что было, — намного слабее других вариантов приятного. Поэтому для того, чтобы жизнь стала по настоящему хорошей, необходимо предупреждать появление психоэмоционального дискомфорта и вовремя устранять его с помощью мер психологических и организационных, которые несут в себе только положительное начало».

После коррекционных дискуссий пациенту компактно объясняют техники преодоления психоэмоционального дискомфорта: интегративной аутосуггестии («позитивного самопрограммирования»), позитивной интерпретации, кумуляции радости, позитивного символического опосредования, упрощенного варианта

МАС-метода. Важно, чтобы пациент записал тексты программирования и инструкции по применению этих методов.

Затем объясняют сущность кодирования, используя наукообразный стиль. Говорят, что оно «относится к негуманным воздействиям, Всемирной организацией здравоохранения не рекомендуется и в большинстве стран мира не применяется из-за возможных осложнений, так как помимо устранения патологической потребности, одним из эффектов кодирования является «саморазрушение» организма в случае возобновления по каким-либо причинам употребления алкоголя».

Опасность возникновения этого эффекта объясняют «способностью мозга человека, являющегося биокомпьютером, фиксировать и реализовать подобные патологические программы, которые при кодировании закрепляются с помощью гипноза, лекарств, акупрессуры и специальных акустических воздействий». Указывают также на действие прямых и обратных психосомати-ческих-соматопсихических связей.

Внушают, что «все живые организмы существуют по генетическим программам, в которые входит и регуляция продолжительности жизни. Она у каждого вида живого своя — у мотыльков одна, у слонов или черепах другая, у человека третья. Из-за генов к определенному возрасту у живого существа срабатывает программа самоустранения. Эту программу кроме возраста могут включить разные факторы — стрессы (не зря говорят «умер от переживаний», «его сгубили стрессы»), словесное воздействие («не перенес оскорблений») и самовнушение («потерял смысл жизни», «ушел в иной мир вслед за любимой, потому что без нее не видел смысла в жизни») и т. п. При этом в первую очередь страдает та система, те органы и функции, которые ослаблены в большей степени — психика, сердце, печень, зрение, половая сфера и т. д.».

Кодирование влияет на эти глубокие и жизненно важные структуры и функции. Это обеспечивается тем, что кодирующая информация проникает в них на фоне комплексных сенсибилизирующих влияний: обработки активных точек, применения фармакологических средств — аминокислот и психотропных лекарств, акустических воздействий. Все это способствует повышению

восприимчивости мозга, которая достигает степени сверхвосприимчивости. Это позволяет зафиксировать «код» на любой срок -пока существует головной мозг.

После обсуждения вопросов, связанных с исключением спиртных напитков и спиртосодержащих лекарств, у пациента берется расписка, в которой он подтверждает свое добровольное согласие на проведение подобной терапии.

Сеанс кодирования проводится с погружением больного в состояние гипноза, во время которого внушают идею о двойном действии «психосенсорно-химического кода»: полном освобождении от алкогольной потребности и возникновении реакции саморазрушения, которая может закончиться самоуничтожением, если мозг зарегистрирует повышение концентрации алкоголя в крови. Сообщают, что разрушительная реакция может идти быстро, сразу проявляясь явно, или медленно, постепенно утяжеляясь, подобно действию радиоактивного облучения.

Во время сеанса, в моменты проговаривания устрашающего текста производят манипуляции, имитирующие воздействия на глубокие структуры психики — последовательно обрабатывают сензитивные точки (см. метод «Телеснофиксированной и фармакологической имитации»), включают акустическое сопровождение (фонограммы фрустрирующего характера — записи голосов дельфинов, необычных звуков буддистских инструментов для медитации и т. п.), внушая, что эти воздействия усиливает фиксацию лечебной информации и «кода». В паузах между «акупрессурой» и фонограммами внушают модели поведения в различных ситуациях, способных провоцировать потребность в алкоголе. Внушают абсолютную толерантность к этим факторам.

В конце сеанса дают никотиновую кислоту (5-10 таблеток по 0,05 г) с 200 мл воды, частично пробуждая пациента. Внушают, что это аминокислота, закрепляющая «код» на нейрохимическом уровне.

Через 1-2 минуты после дачи никотиновой кислоты, рассчитывая приближение начала ее сосудорасширяющего эффекта, пациенту подносят вату, обильно смоченную спиртом или водкой и объясняют, что будет проводиться проверка качества фиксации

«кода». По мере вдыхания паров и параллельного нарастания действия препарата усиливают суггестию о полной непереносимости любых видов алкоголя и возникновении реакций саморазрушения и самоуничтожения при появлении алкоголя в организме в концентрациях, превышающих физиологическую норму. Это сопровождают акупрессурой и «акустическими воздействиями».

После сеанса пациенту выдается справка, в которой указывается метод лечения, продолжительность действия «кода» и «медицинские противопоказания» (например, спиртосодержащие лекарства после лечения алкоголизма).

При кодировании от других расстройств дается исчерпывающая информация, касающаяся соответствующих проблем, обсуждаются техники преодоления провоцирующих состояний и ситуаций, противорецидивная фармакотерапия. Применение никотиновой кислоты сочетают тем или иным образом с «опасными» веществами (см. «Интегративная суггестия и аутосуггестия»). При лечении табачной зависимости пациенту даются ни-котинсодержащие пластыри для трансдермальной заместительной терапии или жевательная резинка с никотином, а синдром отмены купируют с помощью транквилизаторов.

ГЛАВА 19. РЕТРОСПЕКТИВНАЯ ПСИХОКОРРЕКЦИЯ

Ретроспективная психокоррекция ориентирована на негативную память прошлого, «фактографию психогенеза». Эти психо-травмирующие факторы или неблагоприятные воспитательные или иные воздействия, прививающие дезадаптивные стереотипы, могут полностью осознаваться личностью и, будучи подтверждены психологическим анализом, совпадая с логикой болезни, могут быть прямо подвергнуты психокоррекции. В тех случаях, когда степень осознания низка или отсутствует совсем, вследствие срабатывания защитных механизмов личности, данный метод применяется после ретроспективной психодиагностики.

Ее ориентируют на поиск оснований для когнитивных искажений и ядерных дезадаптирующих концепций. Процесс ретроспективной диагностики и коррекции может быть одним целым. Часто такие единство, синхронность особенно необходимы при извлечении из архивов прошлого значительных эмоционально насыщенных отрицательных зарядов. Оставлять пациента, обуреваемого вскрытыми интенсивными негативными переживаниями, лишенного психологической защиты нежелательно, это становится новой психической травмой.

Необходимо не только добиться осознания больным какого-либо факта прошлого и его влияния на настоящее, но и достичь нейтрализации этого влияния на психику. Полноценный катарсис -это и осознание личностью причин болезни, и устранение их пато-пластического воздействия, только в этом случае можно действительно говорить об «очищении».

Для ретроспективно-диагностических целей используются прямые исследования в виде расспросов о фактах прошлого, которые запомнились и могли иметь отношение к проблемам пациента или завуалированные в той или иной степени методы кос-

венного внушения и проекции. В последних случаях используется ретроспективный анализ в состоянии бодрствования и релаксации, гипноанализ — ретроградный (регрессивный) гипноз, проективные и рисуночные тесты, адаптированные методы современного психоанализа (метод свободных ассоциаций).

Состояния транса повышают степень доступности тайников памяти, снижают действие механизмов сопротивления. Для того чтобы пациент во время сеанса гипноза мог сообщать о своих переживаниях, ему внушают, что он будет продолжать находиться в гипнотическом состоянии, будет спать, но та его часть, которая отвечает за речь, станет активной, и он сможет говорить, одновременно находясь во сне.

В прямых вариантах ретроспекции прямо внушается аналитическое, диагностическое перемещение во времени в прошлое, темп этого перемещения может быть различным — год за годом, пятилетие за пятилетием и т. д. Может быть дано внушение о перемещении в прошлое без указания временных интервалов -здесь говорят о путешествии в прошлое до того момента, как появится воспоминание, имеющее отношение к заболеванию или проблемам пациента, внушают, что он осознает, почувствует, может быть, зрительно увидит то, что именно имело значение и сможет об этом рассказать.

В качестве косвенного варианта ретроспекции может быть дана метафора «реки памяти», «мостика через реку памяти», «дороги или тропинки в лесу, которая выведет к важному месту, в котором пациент уже был раньше, но забыл об этом, и там увидит события, которые имели большое значение для развития его заболевания или для определенных мыслей и идей.

Подходят и любые другие метафоры, символизирующие возврат в прошлое к значимым воспоминаниям, например, метафора зрительного зала в театре или кинотеатре, где пациент находится в качестве зрителя, а на сцене играют спектакль или на экране демонстрируют фильм, в котором пациент увидит что-то очень важное для себя из недавнего или давнего прошлого. Аналогично предлагается вглядывание в прозрачную среду кристаллов, хрустальных шаров или просто в стакан воды (Л. Шерток, 1992).

Рисование детства «одного мальчика» или «одной девочки», у которых возникли проблемы, когда они выросли, или судьбы какой-либо птицы, или животного, или, наконец, дерева, у которого «особенное прошлое» также может освободить процесс катарсиса от вытесняющего влияния сознания.

Для целей ретроспекции могут быть использованы проективные тесты ТАТ, КАТ, рисунок несуществующего животного и другие.

Необходимо отметить, что факты, действительно имевшие отношение к проблемам пациента, воспроизводятся с заметными эмоциональными реакциями. Это позволяет отделить от них другие, нейтральные для фактографии психогенеза и патогенеза заболевания влияния. Чем более выражено отреагирование, тем вероятнее значимость данного факта. Отсутствие аффекта при воспроизведении событий прошлого говорит или об их переработанное™ личностью, или изначально слабом влиянии на судьбу пациента. Однако это касается лишь психических травм. Концеп-туальнообразующие факторы, не сопровождавшиеся психотравмами, несмотря на их патогенетическую значимость, при извлечении из архивов памяти могут не сопровождаться заметным от-реагированием. Связь таких событий и влияний с актуальными проблемами пациента устанавливается психотерапевтом путем логических заключений.

Важным моментом когнитивно-аналитической ретроспекции является установление того, каким образом думал пациент о негативном событии, как он его интерпретировал, какие выводы сделал, какой концептуальный комплекс относительно этого факта он построил (Р. МакМаллин, 2001).

При обнаружении подобных патопластических фактов, определивших дезадаптивный стиль мышления или развитие заболевания, их влияние нейтрализуют.

Для этого внушается новая интерпретация этих воздействий. Прежнюю дезадаптивную интерпретативно-концептуальную цепочку на разных ее уровнях, в той или иной форме, директивно или недирективно, прямо или косвенно объявляют ошибочной и вместо нее выстраивают адекватную адаптивную концептуальную последовательность, которая по-новому объединяет все патогенетически значимые события.

Устранение патогенного влияния определенных влияний и событий достигается также с помощью прямых или косвенных внушений такого рода:

«То, что случилось тогда, относится к прошлому, к тому, что было в прошлом, было — значит прошло, закончилось, и сейчас можно по-новому посмотреть на это с высоты своего возраста и опыта». (Говорить о большей зрелости и мудрости можно как взрослым, так и детям.) «Теперь это становится лишь фактом прошлого, освобожденным от каких-либо эмоций, это было и прошло, прошло навсегда, и это прошлое все дальше и дальше от нас. С каждой секундой увеличивается разрыв времени от нас, находящихся здесь, до того, что находится там, далеко в прошлом. Разрывается связь этого влияния с настоящим и будущим. Прошлое изменилось — оно перестало мешать Вам. Вы по-другому думаете о нем. Вы по-другому видите и чувствуете его. Прошлое стало другим. И настоящее уже другое. И с каждой секундой настоящее, ставшее другим переходит в будущее, которое также мгновенно становится другим — хорошим, спокойным, светлым, комфортным, радостным, потому что произошло освобождение, потому что сброшена тяжесть многолетней бессмыслицы и появилась радостная легкость спокойствия. С этого момента Вы сможете спокойно рассказывать кому угодно и когда угодно об этом событии — если захотите. А если не захотите, то будете спокойно и равнодушно вспоминать или вовсе не вспоминать о том, что было тогда — было и прошло, было и потеряло смысл или приобрело новый смысл — сделало Вас сильнее и умнее».

Параллельно с помощью пассов можно проводить «извлечение» тревог, страхов и других отрицательных эмоций. Для этого накладывают руки на голову пациента и совершают ими «извлекающие», вытягивающие движения, внушая при этом:

«Мои руки освобождают Вашу память от беспокойства и других отрицательных эмоций. Так же, как электрический магнит собирает металлические отходы вплоть до самых маленьких частичек и удерживает их прочно и крепко на себе, а потом в другом месте мгновенно избавляется от них, отправляя на переработку, переплавку, — точно так же и я своими руками собираю все, что

мешало вам нормально жить, переношу в другое место и оставляю там, откуда не будет возврата, не будет никаких сигналов, никогда, нигде. Все Ваше беспокойство (или другие отрицательные явления) извлечено, переработано, переплавлено и отброшено от Вас. Точно так же хирург во время операции своими руками удаляет нездоровый участок ткани и освобождает человека от страданий и больше никогда не возвращает назад то, что мешало быть здоровым».

Проведя необходимое количество «извлекающих» пассов, кладут свои руки на голову пациента и, удерживая их некоторое время, внушают: «Теперь мои руки дают Вам уверенность и силу, чтобы преодолеть любые проблемы и сложности в жизни. Прошлое закончилось, прошлое в прошлом, а сейчас и дальше — уверенность, власть над собой, устойчивое хорошее настроение, спокойствие там, где желательно быть спокойным, и активность там, где желательно быть активным».

В процессе суггестии важно также остановиться на адаптивных концепциях, заменивших дезадаптивные, описать ряд ситуаций, в которых будут применяться новые когнитивно-поведенческие модели. Перечень этих ситуаций должен быть как можно более полным. Могут быть названы универсальные ситуации и состояния, требующие применения новых подходов. Вакуум, остающийся после устранения дезадаптивных позиций и стереотипов должен быть заполнен однозначно правильными адаптивными когнициями и алгоритмами поведения. В противном случае неопределенность, отсутствие спецификации может привести к неопределенности и затруднениях в выборе модели действий.

Примером применения ретроспективной психокоррекции может служить опыт лечения пациентки Д., 30 лет, (дезадаптивно-ин-тегрированный гиперактуализирующий негативно-интерпретирующий когнитип) страдавшей многолетними паническими атаками и клаустрофобией, причины которых на первый взгляд были непонятны. По контрасту с состоянием психического здоровья, Д. была весьма успешна в бизнесе.

В течение 15 лет она не могла спать ночью из-за того, что испытывала неопределенную тревогу и чувство страха. Днем спала урывками. Постепенно стала раздражительной, эмоционально неустойчивой. Начала избегать общения с мужским полом, испытывая в присутствии мужчин чувство беспокойства, со страхом думала о замужестве и необходимости рожать детей. Присоединились приступы с чувством паники, ощущением озноба, побледнением кожных покровов, общим тремором в замкнутых помещениях (метро, лифты, самолеты, маленькие и большие помещения, из которых сложно быстро выйти).

Эти приступы стали возникать также и в воде, особенно если рядом находился мужчина. Кроме этого они распространились на контакты с людьми, которые нельзя прервать по собственному желанию (например, важные совещания на работе). Дома в дневное время чувствовала себя спокойно, особенно в присутствии матери. Постепенно стала все реже выходить из квартиры, а если и приходилось, то старалась брать с собой мать. Деловые контакты свелись к телефонным разговорам, «дистанционному управлению» и коротким встречам на дому.

Каких-либо психотравмирующих событий, которые могли бы повлиять на ее заболевание, пациентка в беседе вспомнить не могла. Обследовалась и лечилась у невропатологов (диагноз -симпатоадреналовые кризы) и психиатров (диагноз — клаустрофобия) адреноблокирующими, вегетотропными и психотропными препаратами, овладела навыками релаксации, однако состояние практически не изменилось.

На поверхности когнитивных построений у пациентки были когниции, программирующие и прогнозирующие в определенных условиях, которые она для себя считала опасными, т. к. «страдает неспособностью управлять собой и симпато-адреналовыми кризами, могущими привести к чему угодно, вплоть до инсульта». Боялась, что на людях потеряет контроль над своим поведением, поведет себя как-либо неадекватно, «как сумасшедшая», или упадет в обморок там, где есть недостаток кислорода (в метро, лифтах и т. п.) или в воде. Опасалась за жизнь и из-за технических опасностей, которые представляют собой транспортные средства (пожар в метро, обрыв тросов у лифта и т. п.).

Пациентка положительно относилась к гипнотерапии, искала «сильную личность, которая окажет на нее более значительное

влияние, чем ее страх», личность, которая освободит ее от «тирании страха». В связи с этим были проведены сеансы гипноза, на которых продемонстрировала хорошую гипнабельность. Гипнотическая регрессия была осуществлена на втором сеансе. На нем больная с выраженными эмоциональными реакциями страха, в обратном хронологическом порядке вспомнила четыре психотравмирующих события.

Первое из них произошло в возрасте 15 лет. Тогда ночью пациентка увидела сон, как будто она идет по длинному коридору, в конце его видит отрывной календарь, отрывает листок с датой, оглядывается в сторону, а там, в гробу лежит ее дед, мертвый, почему-то маленький по сравнению с гробом, несоразмерно большим для него. Через несколько месяцев дедушка действительно умер, и, как ни странно, именно в тот день, который больная видела на календарном листке, который оторвала. В гробу и дед, и его гроб выглядели именно так, как во сне. Во время сеанса ей был задан вопрос, о чем она думала тогда, когда умер дед, пациентка ответила: «Я могу вызвать смерть других людей своими сновидениями. Мне нельзя видеть сны, чтобы никто не умер». Хронологически и по смыслу это совпадает с моментом появления ночной бессонницы и ночной тревожности.

Второе впечатление относилось к возрасту 9 лет — на нее с вышки, когда она проплывала под ней на надувном круге, упал «невнимательный» ныряльщик. Девочка, как и ныряльщик, получила ушиб головы, аспирировала много воды, оба тонули, однако были спасены. На вопрос о мыслях, которые возникли у нее в связи с этим, ответила: «Плавать опасно, смерть придет неожиданно. Парень меня чуть не убил. Больше никогда в воду не пойду».

Третье впечатление относилось к возрасту 5 лет, когда она заигралась в песочнице вечером одна, и на нее посягал педофил. До изнасилования дело не дошло, ограничившись «извращенной пальпацией» ребенка. Центральное заключение, оставшееся после этого случая у пациентки: «Страшный, непонятный, противный дядька. Нужно быть всегда рядом с мамой».

Наконец, четвертое воспоминание относилось к моменту, когда рождалась сама пациентка. Во время сеанса она пережила

вновь впечатления собственных тяжелых родов, при этом извивалась, как будто проходит по родовым путям, стонала, плакала, жаловалась на головную боль, высказывалась: «Голове больно. Голова как тыква. Мне тесно. Страшные роды, страшные роды. Не хочу больше». В анамнезе у пациентки действительно были тяжелые роды, асфиксия, экстракраниальная гематома, наложение щипцов.

Каждое «ожившее» воспоминание было сразу освобождено во время сеанса от эмоциональных наслоений по описанной выше схеме в сопровождении символических контактных пассов. Общий эффект этого сеанса был удовлетворительным, пациентка отмечала появление забытого чувства приятной спокойной усталости, как будто проделала какую-то тяжелую и важную работу и сняла с себя многолетний груз. В течение 2 дней до следующего сеанса чувствовала некоторую психомоторную заторможенность и душевную анестезию. Ночью спала с назначенными снотворными средствами.

Можно по-разному относиться к первому и четвертому воспоминаниям пациентки — как к реальным воспоминаниям, или реальным совпадениям, или как к когнитивно-эмоциональным построениям, основанным на ложных заключениях на основе полученной от других информации, однако логика болезни и структура страхов пациентки с большой долей вероятности являются производными этих переживаний. Каждая интерпретация этих психотравм рождала соответствующую концепцию и тождественный ей вид страха, приобретая хронический характер в силу естественной когнитивной и эмоциональной уязвимости ребенка.

Так, заключение: «Я могу вызвать смерть других людей своими сновидениями. Мне нельзя видеть сны, чтобы никто не умер», переросло в страх сна вообще, особенно ночного и лишило ее ночного сна, так как она видела «пророческий» сон именно ночью.

«Плавать опасно, смерть придет неожиданно. Парень меня чуть не убил. Больше никогда в воду не пойду» модифицировалось в страх воды, а совместно с последующим впечатлением «Страшный, непонятный, противный дядька. Нужно быть всегда рядом с мамой», в сочетании с отрицательным впечатлением от юноши-ныряльщика стало основой боязни лиц мужского пола.

«Голове больно. Голова как тыква. Мне тесно. Страшные роды, страшные роды. Не хочу больше» привело к страху беременности и родов, а также, возможно, и замкнутых помещений, усилив настороженное отношение к мужчинам как источнику и этой неприятности (беременности и родов).

Эти интерпретации и концепции сформировали глобальную ядерную концепцию: «Мир очень опасен. Всегда. И днем, и ночью. И везде. Я сама для себя опасна. Нужно постоянно быть начеку, следить за всем, все держать под контролем, чтобы вовремя заметить опасность. Там, где нельзя управлять событиями, лучше не показываться, а еще лучше вообще держаться подальше от всего».

Эти когнитивные моменты обсуждались на следующих встречах с пациенткой, всесторонне рассматривалась их ложность, во время очередных сеансов гипноза им противопоставлялись альтернативные адаптивные концепции.

Было объяснено, что инфантильная часть пациентки ошибочно воспринимает некоторые события и ситуации, нелепо и неадекватно применяя детскую логику и эмоциональность. В то же время сама пациентка была оценена очень взрослой во всем остальном, и в этом остальном даже более мудрой и сильной, чем многие другие, доказав это своей удачной деятельностью в сфере бизнеса.

При возникновении страха ей было дано задание доводить мысли до «первоисточников», сравнивать их с актуальной ситуацией и убеждаться в их несопоставимости, убеждать и свою детскую часть в этом. Пациентка носила с собой тексты с контраргументацией для каждого случая.

Было проведено еще 4 гипнотических сеанса, в которых использовались прямые и косвенные внушения, имевшие своей основой следующую расширенную адаптивную концепцию:

«Детство закончилось. Я большая, я взрослая. Я умная и сильная. Я осознала детские ошибки. В моей жизни были миллиарды событий, дел и встреч, и из них лишь 4 оказались неприятными — это значит, что моя жизнь складывается удачно, все идет хорошо, я могу смело доверять своей судьбе, своей душе, своему уму, своему здоровью и вообще себе. Я исправила детские ошибки. Я могу доверять себе, своей психике, своим снам, своему разуму, своему сознанию и подсознанию. Мир на самом деле добр

ко мне, поэтому у меня реально все хорошо. Я могу смело доверять миру, другим людям. Нет необходимости трястись каждую секунду и ждать опасности. Нет необходимости все контролировать, потому что все само по себе складывается хорошо, нужно лишь не мешать этому. Я столько труда вложила в то, чтобы натренировать свою способность контролировать себя и других, что буквально натерла мозоли на контролирующих системах, я занималась культуризмом контроля, у моих контролирующих систем гипертрофированные психологические мускулы. Теперь я могу успокоиться и полностью доверять им, я могу спокойно забыть о контроле, все само по себе, автоматически будет происходить в благоприятном режиме. Я буду использовать силу контролирующих систем для того, чтобы чувствовать себя свободной и в то же время защищенной. Даже альпинисты, даже летчики испытатели получают удовольствие от своих занятий и работы, хотя их деятельность реально опасна. Мне достаточно обычных мер предосторожности с огнем, электричеством, высотой, на дороге, в воде. Самых обычных мер, потому что я не занимаюсь ничем экстремальным. А если бы и занималась, то не тряслась бы, а получала удовольствие. Я могу быть спокойной везде, и всегда, и с любыми людьми. Спокойный разум больше поможет мне, чем испуганный и загнанный в угол. Нет смысла контролировать все и везде — это лишает удовольствия жить, жизнь теряет смысл без ощущения радости и свободы. Я доверяю естественным силам моей природы и естественной мудрости человеческого общества. Я избавилась от детской глупости. Жить смело, радовать себя и других. Всегда и везде. Приятно быть взрослой, обладать возможностями взрослой. Я уверена в себе и в своих силах. Справлюсь с любой проблемой!».

Кроме этого во время сеансов пациентке внушалась визуализация ситуаций и мест, в которых ранее у нее возникала тревога и другие, типичные для нее проблемы. При этом внушалось спокойное и комфортное состояние. Содержание этих внушений пациентка далее повторяла во время ролевых тренингов и самостоятельных релаксационно-суггестивных занятий перед подобными ситуациями. В процессе динамического наблюдения проводились поддерживающие сеансы. Через месяц после начала

ГЛАВА 20. TABULA RASA

Tabula rasa — «чистая доска» — чистое, незаполненное состояние разума — метафора, шра, тренинг, явное и скрытое внушение оптимальных адаптивных концепций существования, стратегий мышления и поведения, тренировка психологической пластичности. Метод предполагает глубокий эмпатический контакт с пациентом и его полное доверие, уважение к психотерапевту. Проводится в конце когнитивно направленной работы, когда на уровне сознания достигнуто принятие адаптивных концепций и когнитивно-поведенческих моделей.

Пациента вводят в состояние гипнотического транса или внушают релаксацию. Дают вводную метафору, отражающую образ чистоты и свободы, например, вид сверкающей мостовой после летнего дождя. Далее предлагается расслабиться и на некоторое время забыть все свои идеи, взгляды и оценочные суждения относительно себя и других, полностью освободиться от каких-либо вариантов мировоззрения и полностью соглашаться с высказываниями психотерапевта, подтверждая свое согласие утверждениями: «Абсолютно согласен. Полностью верю Вам. Полностью принимаю это. До глубины души согласен!». Психотерапевт далее задает вопросы и проверяет степень усвоения информации — насколько быстро и правильно, соответственно услышанному, отвечает пациент. Подобный сеанс несколько раз повторяется в процессе лечения.

ГЛАВА 21. ТРЕНИНГ ПЛАСТИЧНОСТИ

(КОРРЕКЦИЯ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ РИГИДНОСТИ)

Психотерапевтическая резистентность и личностная ригидность — различные варианты психологического сопротивления и устойчивые стереотипы дезадаптивного поведения — входят в число основных причин затруднений в психотерапевтической работе. Механизмы их возникновения могут быть связаны с ценностью и выгодностью симптомов болезни или субъективных когнитивных позиций (неадекватных концепций, касающихся взаимоотношений с миром и соответствующих стратегий поведения).

В других случаях играют роль неприятие личности психотерапевта или поверхностный уровень психотерапевтического воздействия. Кроме этого, могут иметь значение: выраженное негативное эмоциональное сопровождение симптоматики, глубинные неосознаваемые факторы, преморбидная врожденная или нажитая в ходе развития заболевания ригидность, затрагивающая ней-ропсихологический уровень, имеющая, например, психоорганический генез и т. п.

Тренинг пластичности направлен на побуждение пациента к изменению негативных стратегий существования, дестабилизацию застойных дезадаптирующих поведенческих стереотипов и развитие пластичности.

Основа методики — многоуровневая модель нейтрализации психотерапевтической резистентности и личностной ригидности с активацией пластичности в различных сферах мышления, восприятия и переработки информации. При этом позитивные изменения затрагивают как нейрофизиологический, так и личностный уровни, формируя благоприятную основу для усвоения новых, адаптивных когнитивно-поведенческих стратегий.

Психотерапевтический комплекс включает в себя общие и специальные лечебно-коррекционные воздействия (общий и специальный тренинг пластичности). Реализация этого комплекса осуществляется в виде сеансов, предваряющих или сопровождающих любые другие методы психотерапии, и включает в себя также специальные домашние задания, которые выполняет пациент.

Первоначально выявляют патологические дезадаптивные когнитивно-поведенческие стратегии и, используя приемы прямого и косвенного воздействия, формируют у пациента мотивацию избавления от них и принятия, освоения позитивных, адаптивных стратегий мышления и поведения. На этом основании внушают концепцию ведущей роли психологической инертности и р.игид-ности в сохранении и поддержании патологических отклонений. До сведения пациента доводят, что целью метода является дестабилизация патологической доминанты, улучшение подвижности нервной системы и мыслительных процессов для повышения готовности к усвоению новых, позитивных когнитивно-поведенческих схем и освобождения от устоявшихся негативных стереотипов, являющихся помехой для гармоничной жизни.

Параллельно оценивают степень психотерапевтической ре-зистентности и личностной ригидности. Это осуществляют путем выявления и анализа реакций пациента на предлагаемые рекомендации, убеждения и суггестию и регистрации темпа переформирования негативных стереотипов в позитивные.

Разрабатывают индивидуальную схему повышения уровня пластичности в сферах наглядно-образного, наглядно-действенного и понятийно-логического мышления. Формируют для каждой из них набор доступных, индивидуально приемлемых действий и операций, описываемых ниже, которые обладают как ней-рокоррекционно-тренирующим потенциалом, так и суггестивным, фиксирующим через метафору, скрытый смысл идею инициации и реализации перемен.

Затем в соответствии с разработанной схемой осуществляют последовательное поэтапное суггестивное воздействие в состоянии бодрствования пациента.

Общий тренинг пластичности

На этом этапе меняют стереотипы поведения в областях, не затрагивающих собственно патологию, охватывая максимально широкий диапазон поведенческих реакций, рекомендуя «изменить все, что можно изменить». При этом используют приемы абсурдизации, юмор, гротеск (см. «Метод психомоделирующего гротеска»), которые применяются в специальных вопросах-ответах и домашних заданиях.

Пациенту дают инструкцию высказывать утверждения и отвечать на вопросы, отклоняясь от общепринятых схем, например, меняя порядок слов в предложении или голос (говорить шепотом, нараспев или слишком громко), или заведомо неправильно, абсурдно. Вопросы задает психотерапевт, а в домашних условиях -соответствующим образом подготовленные родители, другие члены семьи или пациент самому себе. Утверждения и вопросы могут касаться имени, возраста, пола, расовой принадлежности, рода занятий пациента, времени года, ситуации в стране, состава правительства и т. п.

Кроме этого тренируют «обратные действия»: использование левой руки вместо правой (у правшей) при употреблении пищи, чистке зубов, выполнении других действий, необычные варианты походки (боком, задом наперед, на цыпочках, с прыжками на одной ноге и т. п.).

Изменяют привычную локализацию в пространстве квартиры, врачебного кабинета и других местах. Проводят доступные изменения интерьера в квартире и на рабочем месте пациента.

Модифицируют в допустимых пределах стиль самопрезентации — прическу, цвет волос, манеру одеваться и высказываться, мимико-пантомимический стереотип.

При алкогольной зависимости для сепарации от провоцирующей среды, отказа от социально-зависимых ритуалов и стереотипов употребления алкоголя в условиях социального контакта осваивают свободное выполнение действий, выделяющих пациента среди других людей, но не связанных первоначально с алкоголизацией. Это может быть употребление пищи другой рукой или без столовых приборов, руками или из посуды, значительно отличающейся от остальной и т. п. Освоение такого не-

стереотипного поведения оказывает косвенное суггестивное действие, формирующее стереотип независимого поведения и подготавливающее реакцию отказа от алкоголя в ситуации общения с лицами, употребляющими спиртные напитки.

Специальный тренинг пластичности

Следующей задачей, решаемой уже с помощью специального тренинга пластичности, является дестабилизация сложившегося представления о психотравмирующих объектах или субъектах -здесь используют разнообразные варианты интерпретации и субъективной модификации этих факторов соответственно специализации различных когнитивных и сенсорных систем. Этому процессу, как правило, сопутствует психологическая десенсибилизация по отношению к психотравмирующим объектам. Важно придавать интерпретациям и модификациям ситуаций или других людей и объектов позитивный характер, контрастный по отношению к первоначальному, негативному восприятию. Решающее значение имеет изменение глубоких дезадаптирующих концепций.

Нейтрализация ригидных шаблонов патологического реагирования облегчается при использовании метода контрастных переживаний, комплекс приемов которого имеет целью обесценивание патологических переживаний пациента через параллельное включение и переживание дополнительных альтернативных, отвлекающих, позитивных или негативных мыслей, образных представлений, ощущений и эмоций.

При этом разрабатывают противоположные вербально-логические и семантические модификации-интерпретации. Они касаются нового построения фраз, имеющих отношение к заболеванию пациента, «смены ярлыков» — использования новых терминов и формулировок, переименования психотравмирующих объектов и ситуаций.

Негативные вербальные образования, укреплявшие ранее патологическую симптоматику, заменяют позитивными, например, при фобиях может использоваться интерпретация: «Как хорошо, что есть то, что так сильно пугает меня, — это позволяет мне полнее оценить другие моменты жизни — минуты покоя или радости». Для того чтобы альтернативные построения действовали желательным образом,

пациент должен в них верить — это обеспечивается предшествующей когнитивно-рациональной подготовкой. Могут быть использованы уменьшительные или юмористические переименования и неологизмы (см. «Метод психомоделирующего гротеска»). С момента переименования стараются использовать только новые названия и формулировки, несущие в себе позитивный эмоциональный заряд.

Значительным психокоррекционным потенциалом, уменьшающим проявления психологической резистентности и ригидности обладает тренинг позитивных ассоциаций. Целью этого метода является вытеснение стереотипа отрицательного ассоциирования и фиксация на уровне сознания и подсознания ассоциаций психотерапевтического значения.

Визуальные модификации представляют собой нестандартные визуализации — зрительное воображение психотравмирующих ситуаций и объектов с какими-либо дополнениями или исключениями, новыми ракурсами, уменьшением размеров или цветовой насыщенности, воображаемого расстояния до них и т. п. Весьма эффективно использование визуального гротеска, необычных, в т. ч. абсурдных видоизменений образов (см. «Метод психомоделирующего гротеска»).

Визуально-праксические модификации включают в себя необычные графические, аппликационные, объемные (лепка из пластилина и др.) и иные изображения психотравмирующих ситуаций или объектов. При этом также можно использовать стиль аб-сурдизации и гротеска в привнесении дополнений в проблемное изображение или динамическое, постепенное изменение размеров изображения — увеличение или уменьшение.

В последних случаях изменение негативно-стереотипных реакций происходит за счет многократного рисования от макрорисунков к микрорисункам или наоборот. Для этого используется заранее подготовленная бумага соответствующего формата. Уменьшение размеров содержит в себе косвенную суггестию уменьшения значения изображаемого, постепенное увеличение «дозы» адаптирует к «психоаллергену» и нейтрализует отрицательные реакции.

Целесообразно использовать также модификации написания наименования психотравмирующего объекта или отрицательных эмоциональных состояний. Так, многократное написание слов

«М Е Т р о » и «С Т Р а х » с уменьшением букв от первых к последним суггестивно-образно уменьшает и степень отрицательных переживаний, связанных с высотой (К. Бессер-Зигмунд, 1997).

Стереотип общей негативной эмоциональной настроенности, депрессивные тенденции изменяют с помощью метода кумуляции радости. Эффективным является сочетание кумуляции радости с методом позитивным символическим опосредованием, позволяющим увеличивать объем позитивных мыслей и эмоций, осуществлять их расширение, распространение на возможно более широкий класс явлений и проводить опосредованное самовнушение избавления от стереотипа нездоровых реакций.

Важным методом, обеспечивающим устойчивость достигнутых положительных эффектов, является нейтрализация патогенных триггеров негативного поведения.

Кроме этого для преодоления психологической и психотерапевтической ригидности используются ролевые тренинги, отражающие идею перемен, фиксирующие новые модели мышления и поведения. Сценарии таких тренингов могут реалистически отражать проблемные ситуации или модифицируются с помощью психомоделирующего гротеска через создание нестереотипных, неожиданных, иногда комических для пациента ситуаций, которые вызывают взрыв радости, удивления и повышают психологическую пластичность.

Конкретные варианты разрыва стереотипов зависят от возраста, интеллектуального уровня и степени развития чувства юмора у пациента, важно, чтобы они были безопасны и приемлемы с морально-этических позиций.

Для коррекции психотерапевтической резистентности и личностной ригидности проводится индивидуально необходимое количество сеансов, критерием успеха здесь являются позитивные перемены в поведении пациента. Основная часть рассмотренных манипуляций проводится ежедневно от 10 до 20 раз в сутки, полученные навыки далее самостоятельно используются пациентами для улучшения социальной адаптации, в т. ч. перед пси-хотравмирующими ситуациями и при непосредственном нахождении в них.

ГЛАВА 22. ТРЕНИНГ ПОЗИТИВНЫХ АССОЦИАЦИЙ

Целью этого метода является фиксация на уровне сознания и подсознания ассоциаций психотерапевтического значения для того, чтобы первой реакцией мозга на предъявление негативных стимулов, столкновение с психотравмирующими факторами или воздействиями, провоцирующими нежелательное поведение, было включение положительной ассоциативной цепочки. Эта опережающая реакция создает основу для дальнейшего более успешного управления эмоциями и поведением.

Эффективность тренинга позитивных ассоциаций повышается при наличии предварительно сформированного убеждения пациента в том, что психотравмирующие ситуации, негативно действующие личности, объекты, прогнозы и др. неблагоприятные факторы могут быть оценены, интерпретированы положительно. С этой целью предварительно осуществляется соответствующая когнитивная подготовка.

Для проведения тренинга позитивных ассоциаций первоначально с помощью ассоциативного эксперимента выявляют вербальные и невербальные ассоциации, возникающие при предъявлении слов из области патогенной, тематики. Стремятся подвергнуть ассоциированию как можно больший стимульный материал, прямо или косвенно связанный с состоянием пациента, на каждое предъявляемое слово получают несколько ассоциирующихся с ним слов и образов, выявляют ассоциативные оттенки и подробности проблемных переживаний, концепций и установок.

Предъявление проблемно-значимых стимулов сочетают с нейтральными, «шумовыми». Для повышения достоверности возникающих ассоциаций от пациента требуют отвечать быстро, не задумываясь, при необходимости ассоциативный эксперимент сочетают с релаксацией или неглубоким гипнозом (при глубоком гипнозе ассоциации могут иметь внушенный характер).

Далее выстраивают ассоциативные контркомплексы (комплексы позитивных, контрастных ассоциаций) — наборы слов и образов, противоположных по своему значению как словам-стимулам из ряда патогенных, применявшихся ранее в ассоциативном эксперименте, так и ассоциациям, связанным с ними.

Для повышения эффективности контрастных ассоциаций и расширения сферы лечебно-коррекционного влияния их усиливают вторичным ассоциированием с дополнительными словами, понятиями и образами, несущими желательный эмоциональный эффект. Это проводят по схеме, представленной на рис. 5:

Рис. 5. Структура позитивных ассоциаций

Позитивные ассоциации и их патогенные стимулы записы-зают на отдельных карточках. Записывают также любые другие :<шумовые» стимульные слова. Эти карточки используют на следующем этапе. После этой предварительной работы по определению и приятию новых, позитивных ассоциаций и заполнению карточек 1ереходят к их фиксации. Пациент с помощью психотерапевта, шизких лиц или самостоятельно заучивает ассоциации полярно-о значения, используя карточки. Далее проводят контрольные ассоциативные эксперименты -)ыбирают наугад карточки со стимульным материалом и, не за-(умываясь, как можно быстрее воспроизводят ассоциативные шды. Добиваются того, чтобы в ответ на предъявление патоген-[ых стимулов устойчиво возникали позитивные ассоциации. Для более надежной фиксации ассоциативных контркомплексов их выразительно изображают графически, составляют рифмы, экспрессивно вербализируют, накладывают на подходящую мелодию. Кроме этого их подкрепляют тождественными пантомимическими реакциями: позитивными (улыбкой, жестом принятия и т. п.) или негативными (например, мимикой отвращения, жестами отказа при состояниях зависимости и др.). После этапа заучивания больному периодически неожиданно предъявляют негативные стимулы (слова или образы), оценивая устойчивость фиксации позитивных ассоциаций. Тренинг позитивных ассоциаций используется самостоятельно или в структуре других методов ФПРЛ (см. «Метод контрастных переживаний» и др.). Ассоциативный эксперимент применяется также для оценки динамики выздоровления, его повторяют в ходе лечения - изменение ассоциаций на проблемные стимулы в сторону извлечения позитивных вариантов является благоприятным признаком, свидетельствующим об успешности психотерапии, и наоборот. ГЛАВА 23. ТРЕНИНГ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ И СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТИ (КОРРЕКЦИЯ СЕНЗИТИВНОСТИ) Низкая толерантность к психологическим стрессорам и психическим травмам - различные варианты психологической уязвимости и устойчивые стереотипы дезадаптивного поведения. Они являются основными причинами психогенных расстройств. Интолерантность такого рода связана со специфическими особенностями личности и ее истории. Жизнь в современном обществе изобилует негативными ситуациями, насыщена отрицательными эмоциями. В настоящее время практически невозможно найти место, в котором можно было бы избавиться от психологических перегрузок и психических травм. Развитие средств коммуникации и транспорта, миграция населения и рост его благосостояния сближают условия жизни в городе и сельской местности. Выравнивается и угроза для психического здоровья. В обоих случаях наблюдается тенденция к росту пограничных психических и аддиктивных расстройств - и тот и другой виды патологии являются индикаторами социально-психологического неблагополучия общества. В связи с этим задача формирования толерантности к психо-травмирующим факторам и повышения стрессоустойчивости является весьма актуальной - на ее решение и направлен тренинг психофизиологической толерантности и стрессоустойчивости, коррекции сензитивности. Методика включает в себя комплекс приемов, которые позволяют оказывать корректирующее влияние на основы эмоционально-поведенческих реакций, нейрофизиологические и глубинные личностные структуры, патогенетически связанные с риском нарушения процесса адаптации и являющиеся причинами интолерантности к психогенным факторам. На диагностическом этапе, помимо стандартного набора исследований, уделяется внимание изучению элементов личностной организации, которые имеют отношение к психологической уязвимости, повышенной восприимчивости к негативным психологическим воздействиям. На этой основе осуществляют рациональную психотерапию и суггестивное воздействие, разъясняя, убеждая и внушая концепцию о ведущей роли интолерантности к стрессам в возникновении и сохранении патологических отклонений. До сведения пациента доводят, что целью метода является дестабилизация и устранение негативных когнитивно-поведенческих стереотипов, являющихся помехой для гармоничной жизни, и усвоение нового когнитивно-поведенческого стиля, повышающего уровень адаптированности к социальной среде. Разрабатывают индивидуальную схему повышения психологической толерантности и стрессоустойчивости. Из лечебно-коррекцион-ного арсенала методики формируют набор доступных, индивидуально приемлемых действий и операций, оказывающих как ней-рокоррекционное, так и личностно-реконструирующее действие. Затем в соответствии с разработанной схемой осуществляют последовательное поэтапное лечебно-коррекционное воздействие, которое проводят преимущественно в состоянии бодрствования пациента, при необходимости для ускорения усвоения лечебной информации используют гипнотерапию. Методика повышения психологической толерантности и стрессоустойчивости включает в себя семь этапов, при реализации которых применяются многообразные психотерапевтические приемы. Первый этап Для ускоренного формирования способности к произвольному контролю над психоэмоциональным состоянием и повышения психологической толерантности и стрессоустойчивости пациента обучают психической саморегуляции. Вначале у всех занимающихся развивают способности к психосенсорной и ментальной саморегуляции. Это имеет как нейрофизиологический смысл - в виде реального повышения способностей к произвольному контролю над психосенсорной и ментальной сферами, так и скрытый, суггестивный, представляя собой метафору управления психоэмоциональным состоянием и первую ступень этой способности. Переживания человека являются сенсорно-зависимыми, с одной стороны, и когнитивно опосредованными, ментальными -с другой. Тренировка способностей к регуляции в пределах различных уровней психического является важным элементом повышения толерантности к стрессорам. Для этого в пределах каждой сенсорной системы проводят упражнения по ослаблению параметров сенсорно-определенных представлений, как положительных, приятных, так и отрицательных, неприятных. Все это позволяет одновременно уменьшать и психоэмоциональные эффекты восприятия. Для зрительной системы используется: представление ярких, крупных, близких, контрастных, цветных образов с уменьшением их яркости, размеров, расстояния до них, степени контраста и цветонасыщенности, а также «расфокусировка» - «всматривание» сквозь предметы и людей (представление прозрачности предметов или людей). Для слуховой системы: воспроизведение (реальное и по памяти) громких, быстрых, отчетливых звуков с уменьшением их громкости, скорости звучания и отчетливости. Для кинестетической системы: регуляция мышечного тонуса в диапазоне от напряжения тех или иных мышечных групп до релаксации. В тактильно-осязательной системе: вариации прикосновений, фиксаций, точечных воздействий от максимальных по интенсивности до минимальных. В ольфакторной и вкусовой системах используются соответствующие представления по памяти с их изменением от максимально воспроизводимых до устранения воспоминания. На уровне ментальности проводят обучение понижению степени отчетливости осознания мыслей - вытесняют, «гасят», «затуманивают» возникающие в сознании мысли и тренируют способность не задерживаться ни на одной из них, мгновенно пере- ходить к другой в виде «потока сознания», свободного, нефиксированного течения мыслей. Все эти упражнения проводят до 30-40 раз в день. В дальнейшем, на 6 этапе они используются для изменения, вплоть до нейтрализации, степени негативного воздействия психотравмирую-щих факторов. При этом негативные влияния модифицируются в пределах каждой сенсорной системы изолированно или комплексно, в процессе контакта с отрицательными факторами или постфактум, вплоть до полного устранения отрицательной эмоции. Далее пациента обучают последовательному систематическому самоконтролю. Овладение им начинают с наиболее простых, не проблемных поведенческих актов (удовлетворение чувства голода, чистка зубов, выбор одежды соответственно ситуации и погодным условиям и т. п.). Далее переходят к тренировке произвольного самовлияния при более сложных, но также не проблемных действиях и поступках, а в итоге используют натренированный стереотип последовательного систематического самоконтроля при взаимодействии с психотравмирующими факторами. Последнее отрабатывается уже на 6 этапе. Второй этап Степень психофизиологической и психологической уязвимости обратно пропорциональна степени толерантности к негативным психологическим воздействиям, поэтому развитие стрессоустойчивости включает в себя коррекцию различных уровней чувствительности. На втором этапе повышают адаптивные способности с помощью тренинга коррекции психофизиологической сензитивности. Это касается повышения порога чувствительности по отношению к соматовегетативным факторам, безвредным для здоровья состояниям физиологического дискомфорта, которые пациент постепенно обучается переносить. Тренинг имеет как очевидный, тренирующий соматовегетативную толерантность смысл, так и скрытый, являясь метафорой и предшествующей ступенью повышения психологической толерантности. Упражнения включают в себя адаптацию к различным негативным психофизиологическим состояниям, таким как: - дефицит ночного сна - уменьшение продолжительности ночного сна до безвредных пределов в ограниченные периоды времени, вплоть до эпизодов полного отказа от сна; - вынужденные неудобные позы - удержание любых физиологически безопасных вариантов неудобных положений тела, туловища и конечностей (асан из системы йогов или их модификаций) продолжительностью от нескольких минут до максимально возможного времени; - холодовые и тепловые закаливающие процедуры (с учетом принципа постепенности) - общие и местные ванны, растирания, обертывания, контакты со снегом, льдом или с горячей водой и разогретыми предметами; - отказ от излюбленных видов пищи в течение определенного времени; - чувство голода - увеличение промежутков в приеме пищи до максимально возможных, а при наличии квалифицированного медицинского наблюдения и отсутствии противопоказаний - лечебное голодание оптимальной продолжительности; - допустимые варианты адаптации к боли - упражнения с акупрессурой, увеличивающиеся по продолжительности, с использованием сензитивных точек: Хэ-Гу, козелков ушных раковин, локтевых мыщелков («точек Бехтерева») и др.; - отрицательные тактильные ощущения - контакты, прикосновения к горячим предметам и жидкостям, колкому, острому (с обязательным исключением какого-либо риска и вреда), нанесение и втирание мази «Финалгон» на различные по площади участки кожи; - сосудистые реакции - адаптация к перепадам сосудистого тонуса с помощью приема таблеток никотиновой кислоты или ксантинола никотината в нарастающих дозах (никотиновая кислота, витамин РР - таблетки 0,05 г в разовых дозах для детей -до 0,025-0,05 г, для взрослых - до 0,15-0,5 г, суточные дозы для детей - до 0,15 г, для взрослых - до 1 г; ксантинола никотинат -таблетки 0,15 г в разовых дозах для детей - 0,03-0,05 г, для взрослых - до 0,15 г, суточные дозы для детей - до 0,15 г, для взрослых - до 0,9 г), таблетки дают при отсутствии противопоказаний с 200 мл воды; - отрицательные вкусовые ощущения - толерантность тренируется с помощью приема горечей, кислых фруктов (долек лимонов), ксантинола никотината, последний принимается в дозах от 1/4 до 1 табл. по 0,15 для рассасывания в ротовой полости или беллал-гина аналогичным образом (при отсутствии противопоказаний); - отрицательные обонятельные ощущения - обоняние нашатырного спирта или других субъективно неприятных запахов. Третий этап На этом этапе для повышения потенциала стрессоустойчиво-сти переходят к личностно-ориентированным воздействиям. Первоначально используют способ актуализации ресурсов, направленный на использование естественных, уже имеющихся у пациента психологических или физических возможностей и резервов (см. метод «Актуализация ресурсов»). Эти «сильные стороны личности» могут быть как положительного, так и отрицательного, в т. ч. социально не одобряемого свойства. Последние по-новому интерпретируют и «канализируют» с целью повышения социальной конгруэнтности. Тренируют их «извлечение» и применение в соответствии с новым «адресным прикреплением». Далее используют технику апробации психологических защит. Этот метод направлен на расширение арсенала защитных психологических реакций пациента и одновременно на устранение тенденции к использованию патологических вариантов этих реакций. При апробации защит, которая представляет собой ролевой тренинг и самостоятельные упражнения пациент, предварительно ознакомленный с особенностями различных вариантов психологической защиты, пробует «вживаться» в каждый из них поочередно и соответствующим образом адаптироваться к актуальным для себя проблемам. Первоначально ему не объясняют, каковы достоинства или недостатки каждого стиля поведения, вводя лишь в содержательную сторону защиты и объясняя как пользоваться конкретной технологией. Благодаря этому больной без оценочных помех в процессе апробации узнает себя (процесс идентификации) в той или иной модели психологической защиты. Четвертый этап Содержанием этого этапа является когнитивно-ценностная коррекция личности (см. «Когнитивно-ценностная гармонизация личности»), направленная на формирование у пациента мотивации к личностному росту и развитие черт гармоничной личности. Для этого с использованием суггестии его информируют о проявлениях психологической дисгармонии и гармонии в рамках когнитивно-аналитической концепции личности. Первоначально дают клинико-психологическую характеристику дезадаптивных когнитипов личности, для того чтобы пациент узнал себя в одном из них. Данную информацию преподносят в виде аверсионного внушения для переориентации пациента, отказа от дезадаптирующих установок и принятия позитивных моделей поведения, характерных для адаптивных когнитипов. Далее пациенту раскрывают клинико-психологическую характеристику адаптивных когнитипов. Это проводят в виде симпатического внушения, больного настраивают на принятие, интериоризацию концептуально-поведенческого алгоритма адаптивной личности, адаптивного стиля мышления. Пятый этап На этом этапе внимание направляют на повышение неспецифической психологической толерантности и стрессоустойчи-вости. Здесь проводят когнитивные воздействия, обсуждение оптимальных моделей поведения в ситуациях, несущих в себе потенциальную опасность психологического срыва. Обычно их ядром является переживание той или иной утраты. Это не включает в себя актуальные для пациента психотравмирующие («специфические») события, которые прорабатываются на 6 этапе. Наиболее типичны следующие ситуации: - ущемленное самолюбие, - кризис самооценки, - несовпадение желаемого и действительного, - материальный крах, - проблемы с близкими, - проблемы со здоровьем, - проблемы с внешностью, - возрастные изменения, - конфликт с начальством (учителями, родителями), - конфликт с сотрудниками (одноклассниками), - одиночество, - невостребованность и т. д. « Рассматривают все ракурсы и аспекты этих стрессогенных ситуаций. Составляется индивидуальная иерархическая шкала утрат. Пациент получает суггестивные тексты относительно каждого неспецифического типа психотравмы и заучивает их (вер-бально-суггестивное самопрограммирование). Далее осуществляют визуально-вербальное самопрограммирование поведения - многократное зрительное диссоциированное и ассоциированное представление возможных стрессов и вариантов позитивного реагирования на них на фоне проговари-вания заученных аутосуггестивных текстов и выполнения психо-регулирующих упражнений седативного характера. Качество усвоения информации проверяется при повторных сеансах. Может применяться также и другой, несколько более сложный вариант повышения неспецифической психологической толерантности и стрессоустойчивое™, включающий в себя следующие психологические операции: 1. Осознание и/или визуализация шкалы жизненных ценностей с представлением на вершине этой шкалы ценности психологической гармонии с пониманием всесторонней выгодности такого типа личностной организации. 2. Осознание и/или визуализация минимального достаточного объема жизненных благ. В соответствии с обсужденными ранее (п. 1) позициями пациент вновь выделяет и принимает минимум («позитивно-ценностный минимум миниморум»), который был бы достаточным для сохранения субъективного состояния психологического комфорта, «даже если бы весь остальной мир рухнул». 3. Позитивная интерпретация психотравмирующего фактора и позитивное прогнозирование. 4. «Девальвация стресса» - понижение до максимально возможного уровня ценности негативного воздействия, осознание и/или визуализация этого. 5. Параллельное проведение упражнений седативного характера (того или иного варианта психической саморегуляции) и психосенсорных манипуляций с ослаблением параметров представляемых образов. В завершение 5 этапа проводятся тематические ролевые тренинги («Тренинги утрат»), в процессе которых разыгрываются различные ситуации, обладающие психотравмирующим потенциалом, позволяющие пациенту приближенно к жизни реализовать отработанные ранее модели адаптивного поведения. Тематика этих тренингов соответствует приведенному выше списку стрессогенных ситуаций. Каждый вид утраты «взвешивается» в соответствии со шкалой утрат. Шестой этап На шестом этапе у пациента развивают специфическую психологическую толерантность по отношению к индивидуальному, характерному для данной личности спектру психотрав-мирующих ситуаций. При этом используются когнитивные воздействия и самовоздействия, среди которых ведущее значение имеет когнитивно-векторный способ. Он реализуется путем осуществления мыслительных операций по когнитивно-векторной схеме, отраженной на рис. 6. В качестве триггера позитивной модели поведения может быть выбран любой значимый стимул, настраивающий пациента на адаптивное реагирование, - какой-либо образ, слово или фраза, варианты мимики и жестов и т. п. Важной является предварительная проработка проблемных тем пациента по векторной схеме с коррекцией негативных тенденций и составлением аутосуггестивных текстов, представляющих собой алгоритмы когнитивной регуляции поведения. Рис. 6. Когнитивно-векторная схема регуляции психологических реакций Помимо этого на данном этапе используются когнитивно-сенсорные манипуляции и тематические ролевые тренинги, ориентированные здесь на индивидуальные, специфические проблемы пациента, включающие также отработку навыка когнитивно-векторной регуляции. Их при необходимости подкрепляют любыми другими методами психической саморегуляции. Седьмой этап На этом этапе проводится проверка результатов лечения в реальных психотравмирующих условиях с соблюдением принципа постепенности и предварительной подготовленности. Реальный контакт с негативными факторами осуществляется по иерархической схеме - от минимального «объема» взаимодействия до максимального. Перед этим и параллельно развитию ситуации пациент выполняет освоенные ранее упражнения. Методика повышения психологической толерантности и стрессоустойчивости проводится в виде психотерапевтического марафона или отдельных сеансов, индивидуально, в группе или с вовлечением семьи. Продолжительность сеансов не лимитируется, их должно быть столько, сколько нужно, среднее количество колеблется в пределах от 7 до 10. Динамическое наблюдение, поддерживающие сеансы и коррекция состояния с учетом индивидуальной необходимости повышают степень устойчивости достигнутых результатов. ГЛАВА 24. ЭМПАТИЧЕСКИЙ «ЗЕРКАЛЬНЫЙ» ДИАЛОГ Метод направлен на достижение сразу нескольких целей: развитие эмпатии по отношению к окружающим, углубление самоанализа и самопонимания, стимуляцию мотивации преодоления отрицательных психологических качеств, контроль хода лечения. Необходимо участие одного или нескольких партнеров, которыми могут быть родственники, другие пациенты или коте-рапевты, персонал. Проводятся тематически и индивидуально ориентированные сеансы. Участники тренинга поочередно зеркально «читают» мысли, чувства, желания и ощущения каждого, высказываясь от его имени и стараясь определить их возможно более точно и полно. Для этого используются предварительные знания об «объекте исследования» и наблюдения за его внешними сигналами-характеристиками (пантомимикой, дыханием, цветом кожных покровов, выражением глаз и др.). Эмпатический «зеркальный» диалог проводится с моделированием, разыгрыванием различных проблемных ситуаций и тем и чередуется с другими методами ФПРЛ, которые обеспечивают положительную личностную динамику, отражаемую и закрепляемую при каждом очередном «отзеркаливании». Важным является прочтение состояния больного психотерапевтом, во время которого проводится скрытая или явная позитивная суггестия. ЛИТЕРАТУРА 1. Александров А. А. Современная психотерапия. СПб.: Академический проект, 1997. 2. Алман Б. М., Ламбру П. Т. Самогипноз. М.: Класс, 1995. 3. Анохин П. К. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. 4. Анохин П. К. Системные механизмы высшей нервной деятельности. М.: Наука, 1979. / 5. Баркер Ф. Использование метафор в психотерапии. Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996. 6. Бек А.и др. Когнитивная терапия депрессии. СПб.: Питер, 2003. 7. Бек А., Фримен А. Когнитивная психотерапия расстройств личности. СПб.: Питер, 2002. 8. Беккио Ж., Жюслен Ш. Новый гипноз. М.: Класс, 1998. 9. Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание. М.: Прогресс, 1986. 10. Бессер-Зигмунд К. Магические слова. СПб., Питер, 1997. 11. Бехтерев В. М. Гипноз, внушение, телепатия. М.: Мысль, 1994. 12. Буль П. И. Основы психотерапии. М.: Медицина, 1971. 13. Бэндлер Р. Используйте свой мозг для изменения. СПб.: Ювента, 1998. 14. Бэндлер Р., Гриндер Д. Наведение транса. М.: Прозерпина, 1995. 15. Бэндлер Р., Гриндер Д. Структура магии. СПб.: Белый кролик, 1996. 16. Бэндлер Р., Гриндер Д. Шаблоны гипнотических техник Милтона Эриксона. М.: НАПП, 1995. 17. Ганнушкин П. Б. Избранные труды. М.: Медицина, 1964. 18. Гиллеген С. Терапевтические трансы. М.: Класс, 1997. 19. Годэн Ж. Новый гипноз. Глоссарий, принципы и метод. М.: Изд-во ин-та психиатрии, 2003. 20. Гордон Д., Мейерс-Андерсон М. Секреты психотерапии Милтона Эриксона. М.: Независимая ассоциация психологов, 1997. 21. Гриндер Д., Бендлер Р. Структура магии. СПб.: Белый кролик, 1996. 22. Дауд Е. Т. Когнитивная гипнотерапия. СПб.: Питер, 2003. 23. Захаров Н. П. Способ психотерапевтического воздействия / Патент РФ №2148418, 1997. 24. Захаров Н. П. Способ Н. П. Захарова коррекции психоэмоциональных и психосоматических состояний / Патент РФ №2155076,1998. 25. Захаров Н. П. Способ психотерапевтического воздействия / Патент РФ №2179038, 1999. 26. Захаров Н. П. О некоторых аспектах и методах психотерапевтического моделирования поведения при пограничных психических расстройствах и злоупотреблении психоактивными веществами // Российский психиатрический журнал. - 1999. - №3. - С. 57-61. 27. Захаров Н. П. Фундаментальная позитивная реин гефация личности -комплекс методов патогенетической психотерапии непсихотических расстройств // Российский психиатрический журнал. - 2001. - №4. -С. 37-42. 28. Захаров Н. П. Модели психологического реагирования в рамках фундаментальной позитивной реинтеграции личности // Психология, психотерапия, образование. - 2001. - №1. - С. 40-44. 29. Захаров Н. П. Способ коррекции психотерапевтической резистент-ности и личностной ригидности / Патент РФ №2155076,2002. 30. Захаров Н. П. Психотерапия психосоматических расстройств: когнитивно-аналитический подход, позитивная реинтеграция личности. В кн.: Лечение детей с психосоматическими расстройствами / Под ред. Ю. Ф. Антропова и Ю. С. Шевченко. - СПб.: Речь, 2002, с. 485-527. 31. Захаров Н. П. Метод психической саморегуляции (МАС-метод). М.: ДеЛи принт, 2002. 32. Захаров Н. П. Метод альтернирующей суггестии и гипносуггестии. М.: ДеЛи принт, 2002. 33. Захаров Н. П. Когнитивно-аналитическая суггестивно-бихевиораль-ная психотерапия (позитивная реинтеграция личности). В кн.: Бихе-виорально-когнитивная психотерапия детей и подростков / Под ред. Ю. С. Шевченко. - СПб.: Речь, 2003, с. 390-452. 34. Зейдиг Д. К. Семинар с доктором медицины Милтоном Г. Эриксоном (уроки гипноза). М.: Класс, 1994. 35. Каплан Г., Сэдок Б. Клиническая психиатрия. М.: Медицина, 1994. 36. Карвасарский Б. Д. Психотерапия. М.: Медицина, 1985. 37. Лазурский А. Ф. Избранные труды по общей психологии. СПб.: Але-тейя,2001. 38. Лебединский М. С. Очерки психотерапии. Л.: Медицина, 1974. 39. Лекрон Л. Добрая сила. М.: Писатель, 1993. 40. Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М.: Универс, 1981. 41. Лобзин В. С, Решетников М. М. Аутогенная тренировка. Л.: Медицина, 1986. 42. Мак Маллин Р. Практикум по когнитивной психотерапии. СПб.: Речь, 2001. 43. Машковский М. Д. Лекарственные средства часть I, П. М.: Медицина, 1984. 44. О'Коннор Дж., Сеймор Дж. Введение в НЛП. Челябинск: Версия, 1997. 45. Овчинникова О. В., Насиновская Е. К., Иткин И. Т. Гипноз в экспериментальном исследовании личности. М.: Универс, 1989. 46. Рожнов В. Е. Руководство по психотерапии. Ташкент, Медицина, 1979. 47. Слободяник А. П. Психотерапия, внушение, гипноз. Челябинск, Версия, 1997. 48. Теппервайн К. Высшая школа гипноза. Ростов-н/Д.: Феникс, 1997. 49. Узнадзе Д. Психология установки. СПб.: Питер, 2001. 50. Уолен С, ДиГусепп Р., Уэсслер Р. Рационально-эмотивная психотерапия, М.: Гуманитарное знание, 1997. 51. Федоров А. П. Когнитивно-поведенческая психотерапия. СПб.: Питер, 2002. 52. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. СПб.: Ювента, 1999. 53. Фурст Дж. Б. Невротик: его среда и внутренний мир. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. 54. Хип М, Драйден У. и др. Гипнотерапия. СПб.: Питер, 2001. 55. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М.: Универс, 1993. 56. Хьелл Л., Зиглер Д. Теория личности. СПб., Питер, 1997. 57. Цитренбаум Ч., Кинг М., Коэн У. Гипнотерапия вредных привычек. М.: Класс, 1998. 58. Шерток Л. Гипноз. М.: Медицина, 1992. 59. Эллис А., Драйден У. Практика рационально-эмоциональной поведенческой терапии. СПб.: Речь, 2002. 60. Эриксон М. Глубокий гипнотический транс. М.: Независимая ассоциация психологов, 1996. 61. Эриксон М. Мой голос останется с вами. СПб.: «XXI век», 1995. 62. Эриксон М., Росси Э., Росси Ш. Гипнотические реальности. М.: Класс, 2000. 63. Ярошевский М. Г. История психологии. М.: Мысль, 1976. 64. Beck А. Т., Emery G. Anxiety disorders and phobias: a cognitive perspective. New York: Guilford, 1985. 65. Kelly G. A theory of personality: The psychology of personal constructs. New York: Norton, 1963. 66. Kelly G. Clinical psychology and personality. In B. Maher (Ed.). Clinical psychology and personality: The selected papers of George Kelly. N-Y.: Wiley. 67. Kelly G. The psychology of personal constructs (Vols. 1 and 2). N-Y.: Norton, 1955. 68. Skinner B. F. The technology of teaching. N-Y.: Appleton-Century-Crofts. 1968. 69. Skinner B. F. About behaviorism. New York: Knopf. 1974. 70. Skinner B. F. Reflections on behaviorism and society. Englewood cliffs, NJ: Prentice-Hill. 1978. 71. Tolman E. С Cognitive maps in cats and men // Psychlogical Review. -1948.-n. 55. -P. 189-208. 72. Watson D. L., Tharp R. G. Self-directed behavior: Self-modification for personal adjustment. Pacific Grove. CA: Brooks/Cole. 1989.