Типы людей: 16 типов личности

ОТТО КРЕГЕР ДЖЕНЕТ ТЬЮСОН
ТИПЫ ЛЮДЕЙ: 16 ТИПОВ ЛИЧНОСТИ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ, КАК МЫ ЖИВЁМ, РАБОТАЕМ И ЛЮБИМ

Отто Крегер, ENFJ, основатель Ассоциации Отто Крегера, консультационной фирмы в Фэйрфаксе, штат Виргиния, работающей исключительно с индикатором типов Майерс‑Бриггс. Он — бывший лютеранский священник, который более двадцати лет проработал в области психологии и организационного развития. Он читал лекции о типоведении в самых разных уголках Соединённых Штатов, а также в Европе и Азии и работал с сотнями корпораций, такими, как AT&T, Xerox, IBM, Marine Midland Bank, Ford, Exxon, а также Всемирный банк. Он долгое время работал с министерством обороны, внедряя типоведение во все четыре основные ветви армии; сейчас его семинары входят в обязательную программу обучения во многих военных школах.

Ассоциация Отто Крегера, основанная в 1977 году, — это компания, работающая в области консультаций по психологии и управлению и расположенная в Фэйрфаксе, штат Виргиния. Она предоставляет различным организациям консультации и обучение в сфере организационного развития, разрешения конфликтов, постановки целей и коммуникаций, применяя индикатор типов Майерс‑Бриггс как основу для понимания различий. Это одна из четырех организаций, которые имеют право предоставлять квалифицированное обучение профессиональным владением ИТМБ. Кроме того, эта компания выпускает разнообразные материалы, связанные с типоведением, включая аудио- и видеозаписи, а также серии из шестнадцати футболок.

Джанет М. Тьюсон, INFP, президент Ассоциации Отто Крегера, сделала серьёзную карьеру в области образования, бизнеса и психологического консультирования. Она преподавала везде, от начальной школы до старших классов, и всем, от закомплексованных подростков до женщин с наркотической зависимостью. Также она служила помощником директора по организационному развитию в Белом доме и в министерстве образования. Она обучила сотни человек профессиональной работе с типоведением и сделала множество интересных открытий в этой области.

БЛАГОДАРНОСТИ

Эта книга — о людях и о жизни, и в список тех, кого следует благодарить, можно было бы включить тысячи людей, с которыми мы взаимодействовали на протяжении многих лет. Тем не менее многие из них внесли особенно ценный вклад в нашу деятельность и заслуживают признания и благодарности.

Во‑первых и в‑главных, две женщины‑интроверта — Катарина Бриггс и Изабель Бриггс Майерс — сформулировали основу для этой книги. Их цель состояла в том, чтобы очевидное сделать понятным, создать на его основе психологический измерительный прибор и с его помощью позволить людям осознать свои различия и научиться их использовать.

Мэри X. Мак‑Колли, президент Центра применения психологического типа и, безусловно, одна из наиболее известных личностей в мире типоведения, стала для нас источником интеллектуального вдохновения и всегда была готова помочь в уточнении каких‑либо деталей.

Катарина Д. Майерс и Питер Бриггс Майерс — оба они щедро делились с нами информацией, поддержкой, воодушевлением и интересом на каждом этапе нашего пути. Поскольку они — владельцы индикатора типов Майерс‑Бриггс, люди постоянно засыпают их своими идеями и всевозможными проектами усовершенствования. Это неизбежно в их положении. Несмотря на такую нагрузку, мы постоянно чувствовали их искреннюю поддержку, за что выражаем им свою благодарность.

Сюзан Скэнлон любезно предоставила нам право использовать любые материалы из её прекрасной работы The Type Reporter, результаты чего вы можете видеть в таблицах в этой книге. Её щедрость была для нас бесценна. Не меньшую помощь оказала нам Consulting Psychologists Press и непосредственно её президент Лорен Летандр.

Данная книга не могла бы выйти в свет без стараний Джоэла Мэкоуэра, которому удалось преобразовать наши разрозненные мысли и идеи в прекрасный текст, с которым вы вскоре ознакомитесь: порою ласковый, порою направляющий и вызывающе прямой, но всегда превосходного качества. Мы особо выделяем его как человека, чья работа более всех других способствовала выходу этой книги. Нельзя не упомянуть и Кэри Фишер, которой мы обязаны знакомством с Джоэлом.

Горячий энтузиазм Сюзан Молдоу из компании Dell помогал нам держаться намеченного курса и рождал в нас воодушевление по поводу практического применения типоведения. До встречи с нами она не знала о типоведении буквально ничего, а теперь стала хорошим и опытным специалистом в этой области. Редактор Бет Рэшбаум предложила ценные доработки для наших ранних набросков. А на рынке эта книга появилась преимущественно благодаря литературному агенту Рафаэлю Сагалину.

Особую благодарность заслужил Дэвид Кейрси. Он всегда открыт к диалогу и готов обсуждать идеи типоведения. Мы во многом обязаны его содействию и советам. Кроме того, выражаем благодарность ещё двум коллегам: Алану Браунсорду, который познакомил нас и помог преодолеть наше изначально скептическое отношение к типологии, и Чарльзу Сишору, другу и наставнику, за его познания и вдохновение.

Нашу рукопись читали и комментировали многие люди, чья конструктивная критика и отзывы были для нас важны. В их числе: Мари Расмуссен, Р. У. Хиггинс и Мэри Склар. Особое спасибо мы хотели бы сказать Мэрилин и Джиму Джонсон, а также Терри Ньювеллу, которые сделали много больше, чем были должны.

От многих наших клиентов мы получали примеры, поддержку и вдохновение. Среди них — Авиационная академия Военно‑воздушных сил США, Армейский военный колледж США, компании Arthur Young International, AT&T, Bell Communications Research Inc., C&P Telephone, Citicorp, Exxon, Ford Motor Company, Harley‑Davidson, IBM, Internal Revenue Service, Marine Midland Bank, Командно‑штабной колледж морской пехоты США, штабной колледж Вооружённых сил Университета национальной обороны, Центр общеобразовательной и боевой подготовки личного состава военно‑морских сил, институт NTL, банк Sovran, ассоциация Student Loan Marketing, Центр подготовки стажёров армии США, Министерство образования США, Ричмондский университет и многие другие.

Наши офисные служащие — Сюзан Л. Мендельсон, Джилл Мари Эсбек, Пэт Хатсон и Ферн Куин — на протяжении всего проекта проявляли чрезвычайное терпение и готовность помочь. Они взяли на себя все деловые вопросы, чтобы мы смогли полностью посвятить себя книге. Наши семьи, как всегда, поддерживали нас во всем — и предоставили нам бесценные ежедневные иллюстрации типологических проявлений в семейной жизни, которые мы использовали в этой книге.

Благодарности заслуживают и многие другие: Аида Баунд, Элинор Корлетт, Джек Дайэл, Майкл Эснард, Пэтрик Фэлви, Сандра Фэлви, Глория Фот, Джанет Гейтс, Луиза Гейтс, Уильям Джеффриз, Дональд М. Крегер и Ширли Г. Крегер, Эл и Джин Ледебур, Дэн и Элизабет Энн Мэннен, Том и Карен Оврокер, Чам Роберт, Эдит У. Сишор, Ричард Склар, генерал‑майор Перри Смит, Элис М. Тьюсон, Ричард и Мэри Тьюсон, Марк Уильямс. Каждый из них занимает особое место в нашей жизни, и все они предоставили величайшее разнообразие материала для этой книги.

И наконец, мы выражаем искреннюю благодарность тысячам участников наших типоведческих семинаров за то, что щедро делились своими личными особенностями и идеями. Они узнают себя на каждой странице этой книги — в цитатах, историях из жизни и примерах.

Отто Крегер, Дженет Тьюсон

Институт Фоллс Чёрч, Виргиния

ВВЕДЕНИЕ

За несколько недель до выхода в свет первого издания этой книги в 1988 году одна наша знакомая сказала нам: «Готовьтесь. Это изменит вашу жизнь». Мы не поверили ей — мы не понимали, что такого особенного в том, чтобы стать авторами книги. Мы ведь уже были на тот момент довольно успешной командой «муж‑жена», занимавшейся преподаванием науки о типах личности. Мы соприкасались ежегодно с сотнями людей из Соединённых Штатов и даже из некоторых других стран.

Мы даже не подозревали, насколько пророческими и проницательными окажутся слова нашей подруги. За последние десять лет эта книга помогла нам охватить такую огромную и многонациональную аудиторию, о какой мы не могли и мечтать. Благодаря этой книге, переведённой на шесть языков, мы смогли донести знание о возможностях типоведения до всего мира. Она позволила нам обмениваться идеями с людьми, принадлежащими к разным культурам, что подтвердило универсальность типов личности. Мы регулярно получаем письма со всего мира с предложениями, как использовать типоведение дома, на работе и в повседневном общении.

Величайшая награда за нашу работу — это истории о том, как типоведение помогло людям изменить свою жизнь к лучшему. Например, однажды, когда Джанет подписывала книги в книжном магазине в Денвере, к ней подошла женщина в возрасте около шестидесяти лет и сказала: «Ваша книга спасла мой брак».

Польщённая Джанет ответила искренне, но с некоторым недоверием: «Спасибо. Я очень рада это слышать».

Женщина настаивала: «Вы не понимаете, она действительно спасла наш брак». Она продолжала: «Понимаете, мы с мужем уже расставались, когда я услышала ваше выступление по местному радио. Я купила вашу книгу и сразу же определила мой собственный тип и тип моего мужа, сильно отличавшийся от моего.

Я смеялась и плакала, читая её, и обнаружила в ней столько правды о наших семейных проблемах, длившихся долгие годы, что, дочитав, отослала книгу мужу со словами: «Прочитай это, пока мы не зашли слишком далеко, а потом давай поговорим». Он прочитал, мы поговорили, и в этом году мы празднуем сорок шестую годовщину свадьбы».

Конечно же, мы не можем гарантировать всем такие результаты. На самом деле прелесть типоведения в том, что оно помогает нам эффективно подходить к разрешению бесчисленных небольших вопросов — личных и межличностных, — с которыми все мы сталкиваемся ежедневно. Главное, что даёт нам типоведение, — это возможность глубже понять самого себя в разных ситуациях и, как следствие, более эффективно управлять собой. Хотя, безусловно, определять типы других людей очень интересно (и иногда это удаётся сделать с потрясающей точностью), мы не ставили это целью данной книги. Настоящее испытание — это способность владеть собой, когда:

— вы стоите в очереди к экспресс‑кассе, надпись на которой гласит: «Не более 10 предметов», а человек, стоящий перед вами, очевидно, не умеет считать;

— то, что когда‑то привлекало вас в вашем партнёре или супруге, теперь выводит вас из себя;

— ваш начальник поручил вам работать с кем‑то, кто вызывает у вас в лучшем случае лёгкое раздражение, а в худшем — откровенную ярость.

В каждом из этих случаев трудности с ситуацией испытываете вы, а не другие люди. Хотя вы и не можете их изменить, вы можете их понять — и понять, почему вы так на них реагируете. Это расчищает вам путь для множества здоровых реакций: вы можете прикрыть свои чувства улыбкой, можете разрядить ситуацию парой правильно подобранных слов или просто рассмеяться и выкинуть конфликт из головы. В любом случае вы получаете больше свободы, чтобы распоряжаться самим собой и контролировать ситуацию, вместо того чтобы позволять ситуации контролировать вас.

На каждый брак, «спасённый» нашей книгой, приходятся тысячи гораздо менее драматичных (но не менее важных) поведанных нам историй о спасённых отношениях между любовниками, партнёрами, начальниками и подчинёнными, детьми и родителями, учителями, друзьями, соседями и так далее.

Эта книга — только часть развивающегося во всем мире учения о типах личности. За последние десять лет были созданы две международные организации, объединяющие людей, которые используют типологию и обучают этому других. Главный инструмент для определения типа личности переведён более чем на тридцать языков мира. В десять раз выросло число людей, обученных применять его и толковать: сейчас их около тридцати тысяч. Типоведение действительно стало всемирным явлением.

Что приводит нас к вопросу, который часто нам задают: «Достигло ли типоведение предела своего развития?»

Мы отвечаем однозначно: нет, не достигло. Фактически наш опыт работы за последние несколько лет показал нам, что это — только верхушка айсберга. Все, что мы наблюдали за эти годы, более чем убедительно демонстрирует, что даруемые типоведением методы позитивной и созидательной работы над сложностями человеческих взаимоотношений значительно лучше всего, к чему мы привыкли. Типоведение преобразует нашу привычную модель восприятия, которая любые конфликты пытается разрешить через чувство вины, порицание и выяснение, кто прав и кто виноват, в процесс понимания различий и адаптации к ним. В итоге мы получаем более здоровую и конструктивную методику восприятия нелёгких жизненных реалий, а иногда и радостных событий. Эта методика помогает относиться к особенностям каждого человека как к достоинствам, а не как к недостаткам и искренне уважать их.

Пока существуют люди, существуют и различия между ними. Типоведение поможет нам увидеть преимущества этих различий, научиться их использовать и, возможно, даже посмеяться над собственными слабостями.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Доктор Чарльз Сишор

Познай себя. Что подумают соседи?

Это лишь два пункта обширной воспитательной программы, которую мои родители претворяли в жизнь, когда я был маленьким. Тогда я ещё не научился ценить все то, что было связано с разрешением этих вопросов — точнее, с безнадёжными попытками оного. Несомненно то, что, несмотря на все теории, книги, фильмы и дискуссии на эту тему, с которыми я ознакомился за прошедшие годы, у меня по‑прежнему нет удовлетворительных и окончательных ответов на эти вопросы. Вероятно, у вас также есть некий список предостережений, эвфемизмов, пословиц и советов, которые преследуют вас долгие годы.

Однако меня по‑прежнему интересуют концепции, способные расширить моё понимание того, кто я такой и что обо мне думают другие. В наше время это совершенно необходимо.

Нас окружает многообразие. Несмотря на все достоинства жизни в относительно однородном обществе людей, похожих на нас самих, мы постоянно сталкиваемся с человеческими различиями: различиями во взглядах, манерах, убеждениях и чувствах — и порой эти столкновения перерастают в жестокие битвы. Очевидно, что наши действия и устремления принесут обильные плоды лишь тогда, когда мы не только осознаем эти различия, но и научимся ценить их и использовать. На работе, дома и в любом сообществе — наши успехи и достижения напрямую связаны с нашим умением строить отношения с самыми разными людьми, а не только с теми, кто разделяет наши взгляды.

Поэтому индикатор типов Майерс‑Бриггс принёс долгожданное облегчение миру психологического тестирования, освободив его от груза инструментов, основанных на оценке слабостей, «хороших» и «плохих» характеристик или доказательств нездоровья. Взрыв интереса публики во многом можно объяснить свойственными ему описательными, нейтральными характеристиками наших способов восприятия мира. Это позволяет нам смотреть на нашу уникальность как на силу, на наши привычки — как на полезные навыки, а на наше восприятие окружающего мира — как на достоинство. Безусловно, это может стать прочной основой для достижения своих целей и удовлетворения желаний. Но реальная польза значительно шире, ибо мы можем оценить достоинства людей, в корне отличных от нас, лишь тогда, когда примем за Данность, что все типы одинаково хороши.

Отто Крегер и Джанет Тьюсен — одни из главных специалистов по практическому применению индикатора типов Майерс‑Бриггс в повседневной жизни. Основная идея их книги — типоведение — привлекательна буквально для каждого психологического типа и темперамента.

Эта книга — о взаимозависимости и о том, как обернуть эту взаимозависимость обоюдной пользой. Все мы требуем от других большего, нежели понимание простых и очевидных вещей. Углублённое понимание того, как работает весь оркестр, поможет нам лучше и ярче сыграть нашу собственную партию. Главная наша задача — научиться работать с различиями, не избегая, не отрицая и не подавляя точки зрения, отличные от нашей собственной.

Вам предстоит узнать ещё одну удивительную вещь: вся эта сложность и многообразие проявлений в типоведении укладываются всего в четыре измерения человеческой психики. Разумеется, даже шестнадцать типов личности и четыре темперамента, описанные на этих страницах, никогда не смогут объять все нюансы нашей уникальной индивидуальности. Но потрясает уже то, какой объём этих нюансов они могут объять.

Типоведение зарекомендовало себя как чрезвычайно продуктивный способ восприятия самих себя во множестве аспектов — от управления временем до управления весом. Это инструмент, который можно использовать в самых разных возрастных и социальных группах для успешного достижения общих целей. Восемь букв, перемешанные в разных пропорциях, легко превращаются в простое и понятное объяснение особенностей поведения. Типоведение — инструмент для самосовершенствования и сотрудничества.

На последующих страницах Отто и Джанет учат нас мириться с нашими слабостями и разочарованиями, приводя примеры из знакомой нам всем повседневности. Возможность посмеяться над собой и другими — это прекрасное дополнение к их иллюстрациям нашей борьбы с неизбежными дилеммами, которые ставит перед нами жизнь. По мере чтения этой книги мы быстро понимаем, что все наши нерешаемые проблемы, непримиримые конфликты и невыносимые различия вполне поддаются новым способам решения, которые предлагает нам типоведение. Наши безнадёжные проблемы внезапно начинают играть яркими красками. Различия, которые мешали, теперь помогают нам.

Психологические тесты и теории всегда вызывают дискуссии и сомнения, и теория Майерс‑Бриггс не исключение. Однако тех из нас, кто использует этот инструмент, может утешить тот факт, что даже образованные и эрудированные скептики нередко находят в нем решение своих застарелых проблем и вопросов. Конечно, классификация людей неизбежна. Но эта книга рассказывает о том, как мы их классифицируем, зачем мы это делаем и как меняется наше восприятие этих классификаций с течением времени.

Даже если вы глубоко сомневаетесь в работоспособности любой подобной схемы, эта книга может заставить вас лишний раз задуматься о том, как вы постигаете наш непростой мир и как справляетесь с его ловушками. В самом крайнем случае она поможет вам ответить на эти два вопроса: что вы знаете о себе? И почему же все‑таки соседи думают то, что они думают?

Доктор Чарльз Сишор, ENTP, Вашингтон, психолог,

входит в состав нескольких престижных научных учреждений, включая институт Филдинга (Санта‑Барбара, штат Калифорния), Американский университет в Вашингтоне, университет Джона Хопкинса в Балтиморе и институт NTL в Арлингтоне (штат Виргиния)

ГЛАВА 1. КЛИЧКИ И ПРОЗВИЩА

«Три пальца показывают на тебя»

Эта книга посвящена прозвищам. Так или иначе, мы все время снабжаем прозвищами других людей. Все вы слышали фразы вроде: «Он такой чудак », «Эй, ты, всезнайка , каков правильный ответ?», «Она такая умница !», «Мой босс ужасно дёрганый », «Она просто болтушка », «Он и правда большой человек !» И это только малая их часть.

Дело в том, что сортировать и классифицировать окружающих людей — практически наша вторая натура, хотя наша классификация не всегда бывает точна и положительна. Но прозвища — это не всегда плохо. Если бы не ярлыки и классификации, вероятнее всего, человеческое общение было бы гораздо беднее. Придумывая прозвища, мы создаём упрощённые обозначения некоего информационного массива, которые часто облегчают процесс общения на работе и дома, с друзьями, родственниками и незнакомыми людьми. Если кто‑то, описывая своего друга, скажет, что тот — просто «сгусток энергии» или «без царя в голове», вы сразу поймёте, что он имеет в виду. К сожалению, такие прозвища могут привести также к негативным стереотипам и непониманию, становясь помехой в общении и порождая предрассудки.

Почему мы придумываем прозвища? Мы начинаем это делать, когда замечаем в человеке какой‑либо характерный отличительный признак, нравится он нам или нет. Придумывая прозвища, мы классифицируем людей — почти так же, как мы классифицируем животных, архитектурные сооружения и виды искусства — это удобный способ запоминания их отличительных черт и хранения их в памяти. У вас есть сотрудница, которая предпочитает услышать подробные, детальные объяснения, прежде чем взяться за что‑то новое? Вы наверняка прозвали её «тормозом» и мысленно сделали пометку — отводить пять минут на объяснение ей того, что вы можете усвоить затри минуты. Приятеля, который читает вслух надписи на всех указателях во время поездки на автомобиле, вы называете «балаболкой». Вы подумаете дважды, прежде чем пригласить его на воскресную автомобильную прогулку в горы. А тот «хозяйственный» друг, который может зайти в комнату и организовать что‑то — дело, мероприятие, расстановку мебели — за пару минут? Вы не откажетесь от его помощи, когда вокруг вас творится полный хаос, но, вероятно, не захотите видеть его, когда отдыхаете.

Несмотря на всю естественность и удобство прозвищ, мы обычно испытываем по отношению к ним смешанные чувства, особенно когда встречаем их в науке. Когда психолог или психиатр создаёт систему «кодирования» личности — даже если эта система основана на серьёзных исследованиях и психологической теории, — многие начинают возражать против идеи разделения людей на типы, продолжая в то же время самостоятельно классифицировать окружающих и навешивать на них ярлыки. Даже в самой их реакции мы часто встречаем что‑то вроде прозвищ: «Да что эти докторишки понимают, со всей этой их приторной ерундой ?» Одним предложением человек, не желающий быть классифицированным, несправедливо вешает ярлык на целую профессию и умаляет ценность работы, которую делают учёные.

Научный подход

Типоведение — это конструктивный ответ на неизбежность прозвищ. Его основная идея такова: раз уж мы это делаем, лучше делать это по возможности профессионально, объективно и конструктивно. Этому и посвящена книга «Типы людей».

«Типы людей» — книга о типоведении — организованном и научно обоснованном подходе к придумыванию прозвищ, который уже более сорока лет используется людьми, семьями, корпорациями и правительствами, желающими более успешно взаимодействовать друг с другом. Типоведение — несложная наука, она быстро и естественно входит в нашу жизнь. Применяя типоведение хотя бы иногда, учителя смогут лучше учить, а студенты — учиться, служащие — работать, а начальники — управлять. Типоведение помогает влюблённым любить, а родителям — воспитывать детей. И абсолютно всем оно помогает принимать себя и других такими, как есть. А самое главное — типоведение очень интересно!

У прозвищ есть одно любопытное свойство: прозвища часто говорят не меньше об их авторе, чем о предмете разговора. Как в старинной поговорке: «Когда ты показываешь на кого‑то пальцем, три пальца показывают на тебя». Попробуйте проверить. То же самое с прозвищами. Когда вы награждаете кого‑либо прозвищем, особенно нелицеприятным, оно часто бросает тень на вас так же, как и на описываемого вами человека. Следовательно, типоведение посвящено ещё и самоанализу.

Кто мы такие

Все, о чем рассказано в этой книге, — результат исследовательской работы нескольких людей (мы расскажем о них чуть позже) и тех пятнадцати лет, на протяжении которых авторы занимались типоведением — для себя и профессионально, — не говоря уже о многолетнем опыте наблюдений за людьми. Отто пришёл к типоведению, можно сказать, окольным путём. Он был священником в конце 1950‑х годов, психологом и учёным — в 1960‑х. 1970‑е годы он провёл, работая консультантом в области «организационного развития» — это область, изучающая влияние человеческого поведения на продуктивность работы, — именно тогда он впервые познакомился с психологическими инструментами, на которых основано типоведение. В роли консультанта по организационному развитию в конце 1970‑х он участвовал в создании Центра применения психологического типа (Center for the Application of Psychological Type, CAPT), который ныне является крупнейшим центром типологических исследований во всем мире. С 1978 года он целиком посвятил себя типоведению.

Биография Джанет не менее интересна. В числе основных её занятий — преподавание. Она преподавала везде, от начальной школы до старших классов, и всем, от закомплексованных подростков до женщин с наркотической зависимостью. В конце 1970‑х она получила диплом специалиста по психологическим консультациям и организационному развитию и какое‑то время работала в Белом доме помощником директора по организационному развитию — тогда оно было впервые официально введено на таком высоком правительственном уровне. Она проработала ещё год в министерстве образования, до того как мы встретились в 1981 году.

Наше партнёрство стало полноценным в 1985 году, когда мы поженились. Проводя семинары, лекции и индивидуальные консультации, мы познакомили с типоведением более десяти тысяч человек, от генералов Пентагона до родителей и их детей‑подростков. Мы применяем типоведение везде: с друзьями, партнёрами, детьми, домашними животными, даже при планировании собственной свадьбы.

За годы работы с типоведением мы поняли одно из его величайших преимуществ: это не оценочная психологическая система, она объясняет нормальное положение дел, а не психические отклонения. В типоведении нет хороших или плохих типов — они просто разные. Типоведение восхваляет эти различия и учит правильно их применять, учит избегать конфликтов и ссор. Типоведение избавляет нас от негативных предрассудков, выявляет очевидные различия и способствует развитию личности и межличностных отношений. Зная о типоведении, мы можем объективно воспринимать действия, которые могли бы принять на свой счёт. К примеру, типоведение помогает понять, что привычка вашего знакомого постоянно опаздывать — это всего лишь особенность его типа, а вовсе не личное оскорбление или изъян характера. С развитием типоведения прозвища — этот негативный и обидный приём, который обычно отдаляет людей друг от друга и лишает их доверия, — стали позитивным и здоровым способом не только дарить душевную гармонию, но и повышать эффективность вашей деятельности дома и на работе.

Краткая история

Основы типоведения были заложены более шестидесяти лет тому назад, когда швейцарский психиатр К. Г. Юнг предположил, что поведение человека не случайно, но вполне предсказуемо и, следовательно, поддаётся классификации. Поначалу с Юнгом не хотели соглашаться многие его коллеги — ведь он предлагал новые категории (для которых придумал и новые названия), не основанные на психических заболеваниях, отклонениях от нормы и неадекватной мотивации. Вместо этого Юнг сказал: столь очевидные взгляду различия в поведении являются результатом предпочтений , связанных с основными функциями, которые выполняет человеческая личность на протяжении жизни. Эти предпочтения выявляются в раннем детстве и формируют основу нашей личности. Вопросы и проблемы, встающие перед нами после этого, рассматриваются через призму основных предпочтений нашей личности. Эти предпочтения, говорил Юнг, представляют собой ядро наших симпатий и антипатий, задач и событий на протяжении всей жизни. (В работе «Психологические типы», написанной Юнгом в 1923 году, блестяще изложены основные принципы его классификации. Но если вы не фанат психологической типологии, вряд ли вам понравится эта книга.)

Работа Юнга не пропала даром: две женщины, ни одна из которых не была профессиональным психологом, очень заинтересовались идеей классификации внешнего поведения людей. Одна из них, Катарина Бриггс, в начале XX века независимо от Юнга начала классифицировать окружавших её людей, основываясь на различиях их образа жизни. Если говорить вкратце, она пришла к заключению, что разные люди по‑разному подходят к жизни. Когда в 1923 году работы Юнга были изданы на английском языке, Бриггс отложила собственную работу и стала преданной ученицей Юнга. Вместе со своей исключительно одарённой дочерью, Изабель Бриггс Майерс, в 1930‑е годы она вела наблюдения и разрабатывала более удобные способы определения этих различий. Начало Второй мировой войны подстегнуло их: они видели, что многие люди на войне занимались не своим делом, что снижало общую эффективность работы, и поэтому решили разработать психологический инструмент, который бы точно и надёжно объяснял различия между людьми в соответствии с теорией Юнга о предпочтениях личности. Так был создан индикатор типов Майерс‑Бриггс (ИТМБ). Задача ИТМБ заключалась в том, чтобы с его помощью определять предпочтения человека, а затем содействовать наилучшему применению этих предпочтений в жизни и работе. Теория Юнга приобрела широкую известность в 1980‑х годах во многом благодаря замечательным достижениям этих двух женщин.

Более подробный рассказ о происхождении ИТМБ вы найдёте в приложении 1. Пока что важно лишь, чтобы вы осознали: ваша симпатия к некоторым людям обусловлена предпочтениями вашей личности. В этой книге мы попытаемся выявить и понять эти предпочтения, а потом — показать, как это понимание может сделать вашу жизнь легче, счастливее и эффективнее. Когда вы сможете определить свои предпочтения (а также предпочтения ваших друзей, сотрудников и родных), мы покажем вам, как применять типоведение дома, в работе, учёбе, игре, буквально где угодно.

Сходство или различие?

Кто вам больше нравится: те, кто на вас похож, или те, кто от вас отличается? Большинство из нас сначала привлекают личности, не похожие на нас самих, но через какое‑то время мы понимаем, что эти различия создают определённые проблемы. Может случиться и так, что через какое‑то время утихнет первоначальная симпатия и вы потребуете, чтобы различия были устранены: «Приспособься или уходи». А если у вас нет возможности предъявить такое требование, вы можете просто отдалиться от человека.

Любопытно: мы полагаем, что нам нравятся различия, но на самом деле немногие из нас допускают их в своём окружении. Хотя мы и говорим: «Нельзя всех стричь под одну гребёнку», в действительности мы не хотим мириться с теми, кто пренебрегает обычаями, стремясь «жить по‑своему». В семьях, на предприятиях и в иных организациях такой человек в лучшем случае будет сочтён нелояльным, а в худшем — опасным и вредным. Но после знакомства с типоведением вы научитесь ценить некоторые различия и наберётесь терпения, чтобы смириться с их существованием — ради блага ваших близких и вашего собственного.

Первый шаг к этому — познание самого себя. Поняв смысл классификаций Юнга и Майерс‑Бриггс, вы сможете приступить к определению ваших личных предпочтений, выявить, чем вы похожи и чем отличаетесь от своих самых близких людей. Вы увидите, когда эти сходства и различия порождают гармонию, а когда — конфликт.

А теперь давайте посмотрим, как формируются наши предпочтения и как они влияют на нашу жизнь. Такой самоанализ и есть ключ к типоведению.

Рождение типа

Как мы уже говорили, согласно теории Юнга, мы рождаемся с предпочтенностью к определённым свойствам личности. В типологии есть четыре пары альтернативных предпочтений. Вы — или экстраверт или интроверт, и так далее для иных пар.

Примечание: Здесь и далее мы для удобства пользуемся обозначениями, общепринятыми в российской школе соционики — науки о типах личности, основанной на тех же теориях Юнга, что и предмет данной книги, и разработанной литовским учёным Аушрой Аугустинавичюте в 1980‑х годах независимо от американских коллег. Дословный перевод двух последних пар предпочтений несколько иной: Thinking (логик) означает «думающий», Feeling (этик) — «чувствующий», Judging (рационал) — «решающий», Perceiving (иррационал) — «воспринимающий».

Юнг утверждал, что эти склонности отражают и генетическую предпочтенность, и ваши самые ранние детские впечатления. С течением жизни ваше окружение неоспоримо влияет на формирование вашей личности.

Возьмём, к примеру, тенденцию к экстраверсии, которую будем более подробно рассматривать в главе 3. Если вы предпочтены к экстраверсии, то вы станете экстравертом (если только обстановка, окружающая вас в детстве, не окажется исключительно враждебной к экстравертной модели поведения), но вам все‑таки следует рассматривать это свойство в контексте обстоятельств вашей жизни. Наличие старших и младших братьев и сестёр, поведение других членов семьи и иные особенности вашего окружения — все это часть жизненных условий, влияющих на этот контекст. Например, если вы экстраверт, но выросли в семье интровертов — вы, вероятно, не тот человек, каким могли бы стать в семье экстравертов, где работало правило «выживает тот, кто громче кричит». Вы все равно были бы экстравертом, но — другим.

Вы растёте и развиваетесь, и ваша экстраверсия тоже растёт и совершенствуется. Идут годы, она проявляется в самых разных формах; может показаться, что вы совсем не тот, каким были десять лет назад. И хотя вы по‑прежнему остаётесь экстравертом, сила или качество этого свойства может придать ему разные «оттенки» на разных этапах жизни.

Помните, что речь идёт о предпочтениях . Для сравнения: возьмём левшей и правшей. Если вы правша, это не означает, что вы вообще ничего не делаете левой рукой. Вы просто предпочитаете действовать правой. Ваше предпочтение может быть сильным — и тогда вы относительно мало пользуетесь левой рукой; а может быть слабым или вовсе отсутствовать, и тогда вы владеете обеими руками почти одинаково. То же касается и типологических предпочтений. Вы можете явно предпочитать одну из характеристик, а другую использовать лишь иногда. В дальнейшем, когда мы исследуем все предпочтения и опишем каждую их пару, вы можете вдруг обнаружить, что вам подходят обе альтернативы в какой‑то из пар. Как бы то ни было, в каждой паре есть та, которую вы предпочитаете — на которую полагаетесь и к которой искренне тяготеете.

Фундамент нашей жизни

Согласно теории Юнга, наши предпочтения формируются очень рано и в течение жизни больше не меняются. И чем больше мы применяем предпочитаемый инструмент в жизни — намеренно или случайно, — тем больше мы полагаемся на него, тем сильнее и увереннее себя чувствуем. Это не означает, что мы никогда не сможем воспользоваться альтернативным инструментом. Наоборот, чем взрослее и опытнее мы становимся, тем больше глубины и разнообразия привносят в нашу жизнь эти альтернативы. Но они никогда не заменят нам наши истинные предпочтения. Так, экстраверт никогда не станет интровертом, и наоборот. (Вернёмся к нашей аналогии: правши не становятся левшами, и наоборот. Чем дольше они живут, тем более эффективно они используют другую руку. Но сколько бы лет ни прожил правша, он никогда не станет левшой.)

Вот ещё один способ понять суть типоведения: сравним развитие типа личности с домом. Ваш тип подобен фундаменту здания: на протяжении жизни он почти не подвергается изменениям. Другие части дома, в особенности его фасад, на который так часто смотрят люди, можно сравнить с вашим поведением, внешними проявлениями вашего типа. Со временем дом заметно изменяется — появляется новая комната, новый слой краски, новые цветы в саду, новая мебель и т. д. Теперь дом явственно отличается от того, каким его построили, но фундамент остаётся нетронутым. То же происходит с человеческой личностью и поведением. С годами мы меняемся и можем показаться человеку, который не видел нас много лет, совсем не такими, как прежде. Но, подобно фундаменту дома, наша личность остаётся почти неизменной; изменения касаются в основном только поведения.

Это не исключает возможности настоящих, глубинных перемен, роста и развития и не значит, что все мы безнадёжно неизменны. Но это безусловно значит, что основы личности человека изменяются очень медленно. Любое изменение личности — это нелёгкий труд. Работа над собой и своим развитием займёт у вас столько времени и сил, что даже и думать будет некогда об определении типов других людей. И в этой книге мы намерены направить ваши силы в первую очередь на вас самих — ведь это то самое поле, где с помощью типоведения вы можете сделать каждый свой шаг наиболее эффективным.

ГЛАВА 2. ЧТО ТАКОЕ ТИП ЛИЧНОСТИ?

«Сейчас три сорок пять или около четырех?»

Индикатор типов Майерс‑Бриггс — это превосходный психологический инструмент, который могут применять только опытные профессионалы. Десятилетиями проводились исследования, доказавшие, что ИТМБ — наиболее надёжный и точный способ определить ваши предпочтения. Эта глава даст вам общее представление о том, что такое предпочтения разных людей.

По мере прочтения этой книги вы будете все лучше понимать свои собственные предпочтения и предпочтения других людей. Но для начала мы вкратце опишем их, чтобы вы научились толковать ваше поведение в рамках типологической модели. Подсчитайте число утверждений, с которыми вы согласны, в каждом разделе, и ваши Предпочтения начнут постепенно проясняться.

Когда вы начнёте читать нижеследующие утверждения, вы увидите, что с некоторыми из них вы полностью согласны, с некоторыми частично, а с некоторыми не согласны вовсе. Кроме того, может оказаться, что вы полностью согласны с некоторыми утверждениями, которые касаются, скажем, экстравертов, и с некоторыми, которые касаются интровертов; скорее всего, так же будет и с другими тремя парами предпочтений. Это вполне нормально. Не забывайте, мы говорим о предпочтениях . В каждом из нас есть немного экстраверсии и немного интроверсии (равно как и любой из оставшихся шести характеристик). Типоведение лишь определяет, какую из альтернатив вы предпочитаете использовать.

Как мы уже говорили, мы рассмотрим четыре пары альтернативных предпочтений, значение которых мы объясним более подробно в главе 3.

— Экстраверсия и интроверсия

— Сенсорика и интуиция

— Логика и этика

— Рациональность и иррациональность

Для начала выясним, как человек взаимодействует с миром, как предпочитает получать энергию: как экстраверт (E) или как интроверт (I).

Если вы экстраверт ( E ), вы, вероятно:

— сначала говорите, а потом думаете; узнаете, что вы хотели сказать, только когда слышите эти слова из своих уст; порою вы ругаете себя за неумение держать язык за зубами;

— знаете множество людей и многих из них считаете своими близкими друзьями; вам нравится жить и действовать в окружении множества людей;

— можете читать или разговаривать, когда в комнате включён телевизор или радио; в действительности вы можете вовсе не замечать этого «отвлекающего» фактора;

— легко знакомитесь и заводите разговор, вы одинаково открыты с приятелями и незнакомцами, хотя иногда несколько подавляете собеседника;

— воспринимаете телефонные звонки как желанную передышку; вы без колебаний хватаете телефонную трубку, как только вам захочется кому‑то что‑то сказать;

— любите вечеринки, предпочитаете разговаривать со многими людьми, чем их больше — тем лучше; вы заводите разговор не только со знакомыми и можете рассказать что‑то довольно‑таки личное о себе незнакомцу, внушившему доверие;

— предпочитаете генерировать идеи в группе, а не самостоятельно; вас сильно утомляют долгие размышления, которыми вы не можете поделиться с другими;

— считаете, что слушать тяжелее, чем говорить; вам не нравится быть лишённым внимания, вам скучен разговор, если вы не можете принимать в нем активного участия;

— «смотрите» языком, а не глазами: «Я потерял очки. Кто‑нибудь видел мои очки? Кто знает, где мои очки?» — а когда вы отвлекаетесь на что‑то, вы вслух восстанавливаете свой ход мысли: «Так о чем бишь я говорила? По‑моему, это было связано со вчерашним ужином. Ах, да, я вспоминала, что сказала Гарриет»;

— нуждаетесь в том, чтобы друзья и партнёры поддерживали вашу уверенность в себе, своей внешности и во всем остальном; вам может казаться, что вы хорошо работаете, но пока кто‑то другой не скажет вам об этом, вы не будете в этом по‑настоящему уверены.

Если вы интроверт (I), вы, вероятно:

— обдумываете мысль, прежде чем её высказать, и хотели бы, чтобы другие поступали так же; вы часто говорите: «Мне нужно об этом подумать» или «Я скажу вам позже»;

— получаете удовольствие от тишины и спокойствия, когда вы одни; вы считаете, что окружающий мир слишком часто вторгается в ваше личное пространство, и, чтобы приспособиться к этому, развиваете в себе умение сосредотачиваться, блокируя шум телевизора, детских игр или чужого разговора;

— считаетесь «прекрасным слушателем», но чувствуете, что окружающие вами пользуются;

— хотя бы несколько раз слышали, как другие называют вас «робким»; согласны вы с этим или нет, другим вы можете казаться замкнутым и задумчивым;

— любите отмечать праздники и памятные даты наедине с одним близким человеком или в узком кругу хороших друзей;

— хотели бы научиться более уверенно высказывать свои мысли; вас возмущает, когда кто‑то опережает вас и говорит то, что вы как раз собирались сказать;

— предпочитаете, чтобы вас не перебивали, когда вы высказываете свои мысли и чувства, и обеспечиваете такую возможность другим в надежде, что они ответят вам тем же, когда придёт ваш черёд говорить;

— испытываете потребность «подзарядиться» в одиночестве после того, как проведёте какое‑то время среди людей; чем более интенсивным было общение, тем больше вероятность, что вы почувствуете себя утомлённым после встречи;

— помните, как в детстве родители говорили вам: «Иди погуляй с друзьями, не сиди дома»; наверное, ваши родители беспокоились о вас, потому что вам нравилось быть в одиночестве;

— считаете, что «слово — серебро, молчание — золото»; вы подозрительно относитесь к комплиментам, раздражаетесь, когда люди повторяют уже сказанное кем‑то. Вам на ум может прийти выражение «изобретать велосипед», когда вы слышите чужую болтовню.

Повторяем: не забывайте, что это — предпочтения. Скорее всего, вы согласились с некоторыми пунктами каждой из альтернатив. Это вполне ожидаемый результат. К тому же помните, что все относительно. Кто‑то согласен с каждым пунктом из описания экстраверсии и не согласен ни с одним пунктом из описания интроверсии. Вероятно, это ярко выраженный экстраверт. Кто‑то согласен с половиной пунктов из описания экстраверсии и половиной — из описания интроверсии; его предпочтение не так ярко выражено, хотя оно, скорее всего, существует. Нет ничего необычного в том, что ваше предпочтение ярко выражено или, наоборот, почти не заметно, или же в том, что у вас можно обнаружить два ярко выраженных, но противоречивых предпочтения. На самом деле это вполне естественно.

Мы повторяем и будем повторять, что не может быть правильных и неправильных ответов. Как мы уже говорили, очарование типоведения в том, что здесь нет хороших и плохих типов личности — они просто разные.

Теперь рассмотрим два разных способа восприятия информации: сенсорный (S) и интуитивный (N).

Если вы — сенсорик (S), вы, вероятно:

— предпочитаете конкретные ответы на конкретные вопросы; вы недовольны, когда на вопрос «который час?» вам отвечают не «три сорок пять», а «около четырех» или «пора выходить».

— любите сосредоточиться на том, что вы делаете в данный момент, и обычно не задумываетесь, что будет дальше; более того, вы предпочитаете делать что‑либо, а не думать об этом;

— получаете наибольшее удовлетворение от работы, дающей ощутимый результат; даже если вы терпеть не можете домашнее хозяйство, вы скорее займётесь уборкой своего рабочего кабинета, чем будете размышлять о перспективах своей карьеры;

— считаете, что «незачем чинить, пока не сломалось»; вы не понимаете, почему некоторые стремятся улучшить буквально все вокруг;

— предпочитаете работать с фактами и цифрами, а не с идеями и теориями; вам нравится, когда информация излагается последовательно, а не хаотично;

— считаете воображение ругательным словом; вас удивляют люди, которые проводят много времени в мечтах и фантазиях;

— читаете журналы от начала и до конца; вы не понимаете, почему некоторые сразу открывают их посередине, выбирая, что им больше нравится;

— расстраиваетесь, когда вам не дают чётких инструкций или говорят: «Вот общий план, а подробности обсудим позже»; или ещё того хуже — когда вам кажется, что вы получили чёткие инструкции, а другие воспринимают их как приблизительные рекомендации;

— используете слова в их буквальном смысле; чужие слова вы тоже воспринимаете буквально и подчас спрашиваете (или спрашивают вас): «Ты серьёзно или пошутил?»

— скорее рассматриваете отдельные деревья, а не лес целиком; вы с радостью погружаетесь в свою собственную работу, и вас не слишком заботит то, как она вписывается в общий проект;

— подпишетесь под утверждением «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать»; даже если вам говорят, что «поезд уже здесь», вы знаете — на самом‑то деле он будет «здесь» только тогда, когда вы сможете в него сесть.

Если вы интуит (N), вы, вероятно:

— вам часто приходят несколько мыслей одновременно; друзья и коллеги нередко обвиняют вас в рассеянности;

— интересуетесь будущим и перспективами, не испытывая перед ними страха; вы стремитесь вперёд, считая настоящее не слишком увлекательным;

— уверены, что «скучные подробности» совершенно излишни;

— считаете, что время относительно; неважно, сколько времени показывают часы — вы решите, что опоздали, только если встреча/ужин/вечеринка начнётся без вас;

— любите исследовать природу вещей ради собственного удовольствия, без всякой практической пользы;

— склонны к каламбурам и игре слов (вероятно, вы даже занимаетесь этим сразу после пробуждения);

— стремитесь отыскать глубинную суть и логическую структуру вещей, вместо того чтобы принимать их буквально; вы всегда задаётесь вопросом: «Что это значит ?»;

— на большинство вопросов даёте общие ответы; вы не понимаете, почему многие не могут следовать вашим указаниям, вас раздражает, когда люди требуют от вас конкретики;

— предпочтёте пофантазировать, на что вы потратите вашу следующую зарплату, вместо того чтобы сесть и подсчитать реальный баланс вашего счета.

Скорее всего, вы и тут обнаружите в себе частичную склонность к обеим альтернативам. Каждый человек обладает и сенсорными характеристиками, и интуитивными. Кроме того, вполне естественно, что один и тот же человек может по‑разному воспринимать информацию в разных ситуациях. К примеру, даже самому интуитивному интуиту приходится иметь дело с объективными, жёсткими фактами и цифрами, когда наступает пора уплаты налогов.

Читая эти описания и пытаясь определить свои предпочтения, вы, вероятно, начнёте замечать, что одни из них более заметны, чем другие. Это тоже естественно. К примеру, вы можете быть ярко выраженным экстравертом (E), слабо выраженным интуитом (N), умеренно выраженным логиком (T) и ярко выраженным рационалом (J). В этом случае пункты описаний экстраверсии и рациональности, с которыми вы согласны, будут преобладать, а с пунктами, касающимися интуиции и логики, вы будете согласны в меньшей степени.

Далее мы рассмотрим, как разные люди принимают решения: логически (T) или этически (F).

Если вы логик ( T ), вы, вероятно:

— можете оставаться спокойным, хладнокровным и объективным в ситуациях, которые расстраивают всех остальных;

— скорее станете обсуждать вопросы справедливости и истины, чем счастье человечества;

— получаете удовольствие, когда что‑либо доказываете; вы способны аргументировать противоположные точки зрения просто для расширения своих интеллектуальных горизонтов;

— скорее прямолинейны, чем мягкосердечны; если вы с кем‑то не согласны, то скажете ему об этом, а не промолчите, позволив ему думать, что он прав;

— гордитесь своей объективностью, несмотря на то что некоторые считают вас холодным и жестоким человеком (уж вы‑то знаете, что это неправда!);

— не напрягаетесь, принимая сложные решения, и не понимаете, почему многие так расстраиваются из‑за того, что не имеет отношения к делу;

— считаете, что важнее быть правым, чем вызывать симпатию; вам не кажется, что для успешной совместной работы между людьми должны быть хорошие личные отношения;

— доверяете всему, что логично и научно; вы будете скептически относиться к типоведению, пока не получите достаточно информации о его преимуществах;

— легче запоминаете цифры и даты, чем лица и имена.

Если вы этик (F), вы, вероятно:

— считаете «хорошим решением» такое решение, которое принимает во внимание чувства других людей;

— чувствуете, что любовь необъяснима и ей невозможно дать чёткое определение; вас оскорбляют попытки других это сделать;

— готовы прыгнуть выше головы, чтобы помочь окружающим; вы можете сделать почти все, что нужно для чужого блага, даже за счёт вашего собственного комфорта;

— часто ставите себя на место другого человека; вы — тот человек, который на совещании может спросить: «А как это повлияет на людей, имеющих к этому отношение?»;

— получаете удовольствие, когда оказываете кому‑то желанную услугу, хотя и видите, что некоторые люди этим пользуются;

— часто задаётесь вопросом: «Неужели никого не волнует, чего я хочу?» — хотя вряд ли скажете это вслух;

— без колебаний откажетесь от своих слов, если чувствуете, что они кого‑то обидели; из‑за этого вас могут считать безвольным и непостоянным;

— предпочитаете истине гармонию; вас расстраивают конфликты во время семейных и дружеских встреч, вы стараетесь либо их избежать («Давайте сменим тему»), либо примирить противников («Давайте обнимемся и помиримся»);

— часто слышите обвинения в том, что принимаете все слишком близко к сердцу.

Любопытно, что логика и этика — это единственная пара предпочтений, связанная с полом. Около двух третей всех мужчин — логики, примерно столько же женщин — этики. Это не хорошо и не плохо — это совершенно нормально. И ещё один момент: если вы женщина‑логик или мужчина‑этик — это тоже не хорошо и не плохо (хотя порой не очень удобно). Более подробно мы расскажем об этом в следующих главах.

Кому не нравится типоведение?

Некоторые люди по разным причинам упорно не приемлют идеи типоведения и психологию вообще.

— Интроверты, стремясь оградить себя от постороннего вмешательства, часто не хотят раскрываться. Они могут быть против типоведения, даже если верят в его эффективность — просто из страха быть «разоблачёнными». В итоге они могут стать тайными типоведами и никому не рассказывать о своём увлечении.

— Сенсорики тяготеют к конкретике, им может претить абстрактно‑теоретическая сторона типоведения. Не видя

возможности применить уроки типоведения немедленно и с явным результатом, они бросают их на полпути.

— Логики вообще скептически относятся к гуманитарной «псевдонауке» психологии. Если им не доказать действенность и надёжность типоведения, они махнут на него рукой: «Очередная сопливая ерунда».

— Этики, напротив, поначалу бывают недовольны тем, что «типоведение раскладывает людей по полочкам и лишает их индивидуальности». Этики не любят участвовать в том, что может задеть чувства других.

— Иррационалы, которые любят находить всему альтернативы, могут разочароваться слишком малым, по их мнению, числом типов личности. Они спрашивают: «Почему же типов всего шестнадцать?»

—

Когда вы продолжите читать наши описания, подумайте, не обсудить ли их с друзьями и коллегами: ведь то, как вы себя воспринимаете, может сильно отличаться от того, как вас воспринимают другие.

А теперь — последняя пара: какой образ жизни предпочитают дисциплинированные и организованные рационалы (J), а какой — легко приспосабливающиеся к изменениям иррационалы (P).

Если вы рационал (J), вы, вероятно:

— всегда кого‑то ждёте: почему другие постоянно опаздывают?

— знаете, что где должно лежать, и не успокоитесь, пока все не окажется на своих местах;

— уверены, что если бы все делали то, что им положено (и когда положено), мир стал бы заметно лучше;

— просыпаясь утром, хорошо представляете, что будете делать днём; вы составляете себе расписание и следуете ему, а неожиданные изменения планов могут привести вас в замешательство;

— не любите сюрпризов и уведомляете об этом всех окружающих;

— записываете по пунктам, что вы планируете сделать, и пользуетесь этими списками; если вы сделаете что‑то, чего нет в списке, не исключено, что вы допишете этот пункт в список специально, чтобы его вычеркнуть;

— испытываете потребность в порядке; у вас есть особая система расположения еды в холодильнике и посуды на сушилке, вешалок в шкафах и картин на стенах;

— иногда слышите несправедливые обвинения в агрессии — после того, как вы всего лишь высказали своё мнение;

— любите доделывать все до конца и только потом откладывать в сторону, даже если знаете, что вам все равно придётся все переделывать заново.

Если вы иррационал ( P ), вы, вероятно:

— легко отвлекаетесь; вы можете «потеряться» между дверью дома и машиной, припаркованной во дворе;

— любите исследовать неизвестное, даже если это всего лишь новый путь от работы до дома;

— не планируете работу заранее, предпочитая подождать и посмотреть, что будет действительно нужно сделать; вас обвиняют в неорганизованности, но вы‑то лучше знаете;

— рассчитываете на «второе дыхание» в последние минуты перед сроком сдачи работы; вам обычно удаётся успеть в срок, хотя в процессе вы перевернёте вверх дном все вокруг;

— не верите, что «аккуратность превыше всего», хотя теоретически вы не против порядка; но главное — это творческий подход, спонтанность и быстрая реакция;

— превращаете работу в игру; если работа не доставляет удовольствия, то зачем её вообще выполнять?

— часто меняете тему разговора; вас может внезапно заинтересовать случайно пришедшая в голову мысль или человек, который только что вошёл в комнату;

— не любите, когда у вас связаны руки; вы всегда лучше себя чувствуете, когда у вас есть выбор;

— иногда из‑за вас многие вещи теряют определённость, но не всегда — это зависит от ситуации.

Подсчитайте «экстравертные» и «интровертные» пункты, с которыми вы согласны. Каких получилось больше? Если первых, то напишите букву «E» в первой строке снизу; если вторых, то напишите букву «I». Проделайте то же самое с оставшимися тремя парами предпочтений.

E или I: ___________

S или N: ___________

T или F: ___________

J или P: ___________

Не нужно высекать эти буквы на камне и даже писать их чернилами. Вы можете проверить результат, прочитав описание вашего четырехбуквенного типа личности в главе 10. Читая дальнейшие главы этой книги и оттачивая ваше типоведческое мастерство, вы можете обнаружить, что стираете какую‑то из этих букв и вписываете вместо неё другую, потому что теперь вы больше знаете о различных проявлениях восьми предпочтений и лучше понимаете, какие из них свойственны вам — и как наиболее эффективно использовать их с помощью типоведения.

ГЛАВА 3. ТОРЖЕСТВО РАЗЛИЧИЙ: ВОСЕМЬ ПРЕДПОЧТЕНИЙ

«Я знаю ответ. Стоит мне начать говорить, как все станет ясно»

Теперь у вас есть общее представление о четырех основных предпочтениях. Но что они означают? Перед тем как мы приступим к их описанию, необходимо понять, что некоторые предпочтения очевидны и легко поддаются классификации, а некоторые очень трудно распознать. На следующих страницах нашей книги мы поможем вам для начала применить типоведение к самим себе. В процессе чтения вы не только узнаете о себе много нового (и познакомитесь с новыми способами описывать уже известные вам вещи), но ещё и научитесь применять уроки типоведения в общении с другими людьми. Как обычно бывает с учёбой — будь то уроки быстрого чтения или французского языка, — практика ведёт к совершенству.

Имея это в виду, давайте подробнее рассмотрим основные принципы типологии.

Согласно теории Юнга, базовые функции отвечают за сбор информации об окружающем мире и принятие решений на основании полученных данных. Первую из них назовём «функцией сбора информации», а вторую — «функцией принятия решений». [1] Хотя Юнг говорил, что эти функции — часть человеческой личности, мы берём на себя смелость предполагать, что в какой‑то степени они участвуют во всех жизненных процессах. Животные тоже «собирают информацию», а затем «принимают решения»: они слышат шум или чуют запах (информация), вследствие чего забираются на дерево, мурлычут, рычат или убегают (решение). Потом они получают больше информации, принимают другие решения, и процесс продолжается. Даже растения ведут себя точно так же. Они собирают «информацию» (воду, питательные вещества, солнечный свет, ветер), анализируют её и выдают соответствующую реакцию (растут, гнутся или вянут). Мы понимаем, что это сравнение ограниченно, и вряд ли можно применить его к низшим формам жизни, но основная идея — в том, что жизненные процессы во многом построены на этих двух функциях: сборе информации и принятии соответствующего решения.

Функция сбора информации: сенсорики и интуиты.

Направим наше внимание на функцию сбора информации, ответственную за бесконечный процесс восприятия информации о мире вокруг нас. (Хотя это только вторая из четырех букв типологического кода, мы начнём именно с этого предпочтения, потому что абсолютно все начинается со сбора информации. К примеру, когда утром звенит будильник, это только «информация». Встретите ли вы новый день с радостью или с ужасом — это уже ваше «решение», то есть совершенно другое дело.)

Согласно этой таблице, есть два способа реализации этой функции:

— Наблюдая за окружающим миром и собирая данные о нем, вы предпочитаете конкретику ? Вам нравится быть практичным ,реалистичным и наслаждаться осязаемой стороной жизни? Вас больше интересует опыт , то, что можно потрогать, увидеть и услышать прямо сейчас ? Если это так, то ваша функция сбора информации предпочтена к сенсорике , которую мы обозначаем буквой S . Вы сенсорик, если вам нравится все точное и последовательное , если при сборе информации вы полагаетесь преимущественно на свои пять чувств — вы уверены только в том, что можете попробовать на вкус, пощупать, увидеть, услышать и понюхать. Сенсорики предпочитают фокусироваться на фактах и подробностях чего‑либо, им не так часто приходится пояснять, что они имеют в виду.

— Возможно, вышеописанным способам сбора информации вы предпочитаете другие, делая акцент на переносный смысл любого явления. Получая информацию от своих органов чувств, вы немедленно преобразовываете её с помощью интуиции, ища в ней возможности ,смысл и связи между разными вещами? Вы предпочитаете рассматривать общую картину ,глобальные задачи и стараетесь уложить все в некую теоретическую схему ? Вам нравятся слова приблизительно и случайно ? Если это так, то при сборе информации вы полагаетесь на свою интуицию. Таких людей называют интуитами и обозначают буквой N . (Дело в том, что буква I , как вы скоро увидите, используется для обозначения другого предпочтения.)

Взаимодействие S‑N

Различие между сенсориками и интуитами очень принципиально — ведь способ сбора информации очень многое определяет в человеческом взаимодействии. Рассмотрим следующий диалог между сенсориком и интуитом, родившийся из относительно простого вопроса:

Сенсорик: «Который час?»

Интуит: «Уже поздно!»

Сенсорик (удивлённо): «Который час?»

Интуит (настойчиво): «Пора идти!»

Сенсорик (теряя терпение): «Эй, ты меня слышишь? Я спросил: „Который час?»

Интуит (также нетерпеливо): «Три с лишним».

Сенсорик (раздражённо): «Теплее, но ещё не совсем! Неужели я должен задавать простой вопрос четыре раза?»

Интуит (он возмущён, потому что считает, что в первый раз ответил правильно): «Ты просто придираешься».

Примерно так выглядит типичная проблема взаимодействия между сенсориками и интуитами. Помните: сенсорики все воспринимают буквально; когда они задают конкретный вопрос, они ждут конкретного ответа. Интуиты, напротив, могут найти сотню способов ответить на вопрос, ни один из которых не удовлетворит сенсорика.

Для интуитов все относительно: во всем должен быть смысл. Если интуит не ищет что‑то специально, он может пройти мимо этого, не заметив. Сенсорикам очень трудно это понять. Для них предмет реален, он существует, он здесь — как можно его не заметить?

Как‑то раз мы были в гостях у знакомых — жены‑сенсорика и мужа‑интуита. Народу было много, поэтому жена передвинула мебель в гостиной, чтобы всем было удобно. Когда её муж шёл по комнате, он споткнулся о передвинутый ею кофейный столик и упал. Жена рассмеялась. «Как ты можешь быть таким невнимательным?» Муж божился, что не заметил столик. «Но ведь он здесь стоит, — утверждала она. — Как ты мог его не увидеть?»

Поскольку он интуит, ему «незачем» было видеть, что столик передвинули. Если бы он захотел взять журнал или поставить стакан, он, вероятно, заметил бы перемену. Но раз не было необходимости, кофейный столик для него попросту не существовал.

Вот ещё одна сенсорно‑интуитивная дилемма, из библейского «Исхода». Представьте себе положение Моисея, когда он послал двенадцать человек посмотреть на землю Ханаанскую. Из их ответов очевидно, что десять членов группы были сенсориками, а двое — интуитами. Согласно Библии, сенсорики подробно описали, сильны ли живущие там люди, много ли их, чем они занимаются и тому подобное. А интуиты, посмотрев на ту же землю, сказали: «Земля эта течёт молоком и мёдом». Сенсориков это наверняка рассмешило — для них земля не может течь даже водой .

Сенсорно‑интуитивная дилемма может быть очень смешной, на её основе были созданы многие комические сцены. (Вопрос: «Можешь передать соль?» Ответ: «Могу». Или — вопрос: «Что ты нашёл в этой книге?» Ответ: «Около трехсот страниц текста».)

Конечно, интуиты тоже могут быть смешными. Это из них получаются все рассеянные профессора и юные космонавты в мире, те, кто «теряет» очки, которые на них надеты, или пытается сесть в чужую машину на автостоянке. Их привычка не обращать внимание на конкретные подробности может стать источником множества шуток — особенно забавляющих сенсориков.

В действительности, сенсорно‑интуитивная дилемма часто совсем не смешна. Слишком много трудностей в общении возникает из‑за различия интуитивного и сенсорного восприятия: один человек видит лес, а другой — деревья. Типоведение учит нас относиться к этой старой как мир проблеме взаимонепонимания более терпимо и не осуждать людей, которые воспринимают мир не так, как мы.

Сенсорно‑интуитивное различие играет большую роль в том, как мы учимся, особенно в школе. Сенсорики предпочитают учиться на фактах, и лучше всего, если эти факты упорядочены («Сегодня мы обсудим три события, которые привели к началу Первой мировой войны. Первое — это…») Интуиты, напротив, впитывают информацию более случайным образом, часто перескакивая с одной темы на другую. («Рассмотрим политическую систему Германии на рубеже веков и её возможное влияние на начало Первой мировой войны».) Эти различия не исчезают и после школы — они остаются с нами на всю жизнь.

Функция принятия решений: логики и этики

Теперь давайте рассмотрим функцию принятия решений, ответственную за процесс принятия решений на основе собранной нами информации. В отличие от функции сбора информации, неограниченной и неуправляемой (поскольку она связана с процессом восприятия информации, а не с какими‑либо действиями), функция принятия решений направлена на результат и сконцентрирована на конкретных вещах. Её цель — выносить суждения и принимать решения. К примеру, перед тем как положить в рот кусок жареного мяса, вы видите , что он большой, нежный и сочный, и принимаете решение , что мясо готово, что его можно съесть.

Способы принятия решений, равно как и способы сбора информации, можно разделить на два вида:

— Возможно, вы принадлежите к числу тех, кто в процессе принятия решений предпочитает быть логичным, беспристрастным, рассудительным и руководствуется объективными ценностями, вынося суждения. В коллективе такие люди чаще всего игнорируют личные интересы и предубеждения и стараются принимать решения исходя исключительно из последствий намеченных действий . Такие люди стремятся к истине и справедливости ; часто их называют твердолобыми . Они предпочтены к логическим решениям — мы обозначаем это буквой Т .

— Другие же принимают решения, основываясь наличных интересах и субъективных ценностях . Говоря об этих людях, нельзя не вспомнить такие слова, как гармония ,милосердие и мягкосердечность . Для них крайне важно знать, какое воздействие окажет решение на людей . Такие люди часто ставят себя на место других и разделяют чужую боль , поэтому и решения они принимают с помощью этики, которую мы обозначаем буквой F .

Понимание этих предпочтений может оказать заметное воздействие на ваше поведение в различных обстоятельствах. К сожалению, Юнг использовал слова «думающий» и «чувствующий», которые в нашем обществе соотносятся с интеллектом и эмоциями. В результате часто возникает ошибочное толкование смысла этих предпочтений. Важно помнить, что логики не занимают весь интеллектуальный рынок, а этики далеко не всегда брызжут эмоциями. Проясним этот вопрос окончательно: логики умеют чувствовать, а этики умеют думать. Речь идёт о том, чем они предпочитают пользоваться при принятии решений. В худшем случае логики думают , что этики не слишком хорошо соображают, а этики чувствуют , что у логиков вместо сердца — камень. В лучшем случае логик в любой ситуации привносит в решение объективность, а этик — понимание, как это решение повлияет на других. Однако слишком часто логикам и этикам не удаётся понять друг друга — да они и не особенно стараются. А это неизбежно ведёт к накоплению нерешённых проблем и взаимному недовольству.

Как логики и этики принимают решения

Представьте себе двух родителей — логика и этика, которые пытаются решить, следует ли позволить дочери‑подростку воспользоваться семейным автомобилем. Несколько дней назад они обещали, что разрешат ей поехать на машине на вечеринку в пятницу вечером, но, увы, началась метель, и теперь состояние дороги оставляет желать лучшего. Итак, появились новые «данные», и решение надо пересмотреть. Проследите за мыслительным процессом логика и этика и обратите внимание, что логик и этик могут разными путями прийти к одному и тому же решению, а выводы людей, принимающих решение одним и тем же способом, могут оказаться противоположны. Характерно не само решение, а путь , который к нему привёл. Итак, вот размышления, характерные для логиков и этиков (ключевые слова выделены курсивом):

Аргументы за то, чтобы она взяла машину.

Логик: «Мы все можем извлечь из этого урок . Воспитывая детей, мы учимся рисковать , а взрослея — учимся брать на себя ответственность . Родители должны привыкать к тому, что дети действуют самостоятельно: тогда им легче будет смириться с их самостоятельностью , когда они покинут родительский дом. Согласно моим расчётам , в данном случае преимущества нового опыта перевешивают риск».

Этик: «Что бы я почувствовала , если бы меня внезапно лишили обещанной машины, наплевав на мои собственные чувства ? Она очень расстроится , если ей придётся звонить друзьям и просить их подвезти её — ведь она планировала, что будет за рулём. На её месте я была бы раздавлена — и это можно понять. Я не могу позволить себе быть такой бесчувственной ».

Аргументы против того, чтобы она взяла машину.

Логик: «Воспитывать детей — сложная задача , и порой приходится принимать нелёгкие решения .Не всегда эти решения нравятся всем , а иногда они на время делают человека несчастным. Но в мои задачи как родителя не входит вызывать в людях симпатию и доставлять им удовольствие. Как родитель, я должен принимать ответственные решения , которые могут служить образцом для подражания и отражать интересы всех окружающих ».

Этик: «Помню, когда я была подростком , мои родители выражали любовь ко мне разными способами. В частности, они не всегда давали мне то, чего я хотела. Поначалу мне было больно и обидно , но через некоторое время я понимала, что они поступают в моих интересах, потому что любят меня и заботятся обо мне .Любящий родитель может сделать только одно : не давать ей машину».

И логики, и этики могут быть как очень решительными, так и очень нерешительными. Главное здесь — это процесс; вы заметили, что в приведённом примере логик размышляет объективно и отстраненно, а этик ставит себя на место дочери? Оба они желают дочери добра, оба думают и оба чувствуют, но пути, которыми они приходят к итоговому заключению, совершенно различны. Чаще бывает, что логик и этик не понимают друг друга, и тогда оба они могут попасть в одну и ту же ловушку, придумывая друг другу обидные прозвища и всячески критикуя противоположную сторону.

Как мы уже сказали, когда сравнивали четыре пары предпочтений, функция принятия решений — единственная функция, так или иначе связанная с полом человека: около двух третей всех мужчин в США предпочитают логические решения, примерно такая же часть женщин — этические. Поначалу мужчины и женщины могут быть очарованы этим различием: противоположности действительно притягиваются — но ненадолго. При длительном общении этот фактор становится главным источником межличностных проблем. Более того, женщины логического типа, которые ведут себя так, как «подобает мужчине», нередко подвергаются жестокой критике и получают множество обидных прозвищ. То же касается и мужчин этического типа. Общепринятая точка зрения гласит, что «настоящие мужчины» не демонстрируют своих чувств. А «настоящие женщины» не могут принимать «серьёзных» решений, требующих беспристрастности и способности забыть о собственных эмоциях. Оба утверждения, разумеется, неверны.

Часто проблема логики и этики в мужчинах и женщинах затрагивает и работу. Женщина‑логик в большинстве аспектов своей жизни, и особенно на работе, плывёт против быстрого и свирепого течения. Если она объективна и решительна, коллеги называют её «жёсткой» и «неженственной», а то и похуже. Мужчина‑этик тоже сталкивается на работе с определёнными проблемами; его могут считать «тряпкой» лишь потому, что он чувствителен и заботлив. Впрочем, как это часто бывает, мужчинам несколько проще: хотя им тоже приходится плыть против течения, течение это не столь жестоко, как то, с которым борется женщина‑логик.

Мы полагаем, что функция T‑F наиболее тесно связана с определением любви: этик хочет испытывать любовь, а логик хочет её понимать . Вспомнив о половом различии этой функции, мы поймём, каким образом это провоцирует серьёзные конфликты во многих парах. (Подробнее об этом мы расскажем в главе 7.)

Источник энергии: экстраверты и интроверты

Мы уже описали предпочтения, связанные со сбором информации и принятием решений. Ещё один важный момент — это источник энергии, определяющий, где и как мы применяем первые две функции. Мы уже знакомы с двумя основными предпочтениями:

— Наблюдая за миром и принимая решения, вербализуете ли вы многое из того, что увидели и придумали, — то есть предпочитаете ли вы применять эти функции во внешнем мире, мире других людей? Вам свойственно сначала открывать рот, а потом уже начинать думать? Вас вдохновляет общение с людьми и действие ? Вы чувствуете себя опустошённым, когда проводите слишком много времени в одиночестве? Вы предпочитаете говорить , а не слушать? Часто ли вы уходите с вечеринок и встреч, думая: «Когда же я научусь держать рот на замке?» Если да, то вы, вероятно, экстраверт (обозначается буквой E ). Вы экстраверт, если слова вроде живой или популярный нравятся вам больше, чем спокойный и конфиденциальный.

— А может быть, вы предпочитаете держать ваши наблюдения и решения при себе ? Вас вдохновляют мысли и идеи , но утомляют жаркие споры? Вы предпочитаете слушать , а не говорить? Часто ли вы уходите с вечеринок и встреч, думая: «Почему же я этого не сказал?..» Если да, то вы, скорее всего, склонны к интроверсии, которую мы обозначаем буквой I . Вы интроверт, если вам необходимо «подзарядиться» — побыть наедине с собой и своими мыслями, после того как вы проведёте несколько часов с одним или несколькими людьми.

Согласно теории Юнга, различие между экстравертами и интровертами — наиважнейшее различие из всех четырех, потому что оно связано с источником, направлением и средоточием энергии человека. Отсутствие понимания между этими двумя типами может привести к серьёзным межличностным конфликтам.

Как мы уже сказали, экстраверт получает энергию из внешнего мира; следовательно, все, что экстраверту дарит бодрость, душевный подъем и вдохновение, лишь утомляет интроверта. Обратное также верно: раздумья, самоанализ и одиночество, из которых интроверт черпает энергию, экстраверта только опустошают. Следовательно, и дома, и в школе, и на работе решающее влияние на качество работы и жизни человека оказывает то, насколько обширны его возможности подзарядиться энергией из желанного источника. Исключительно важно, чтобы интроверты поняли, как устроены экстраверты, и наоборот.

Взаимодействие интровертовс экстравертами

В американском обществе интровертов примерно в три раза меньше, чем экстравертов. Следовательно, им приходится ещё в раннем возрасте развивать специальные навыки адаптации, потому что общество чрезмерно давит на них, требуя стать такими, как все. Каждый день, почти с первой минуты пробуждения, интроверт подвергается нажиму: соответствуй внешнему миру!

Школьные учителя невольно мучают интровертов, когда объявляют: «Ваша итоговая оценка на треть будет зависеть от вашей активности в классе». До этого объявления интроверты и экстраверты находились в равных условиях. Но как только новое правило вступает в силу, экстраверты получают преимущество. Когда учитель в классе ставит вопрос, интроверт реагирует следующим образом: «Я знаю ответ. Мне просто надо сосредоточиться». В это время экстраверт думает: «Я знаю ответ. Стоит мне начать говорить, как все будет ясно». А потом поднимает руку — или просто выкрикивает: «Ну‑ка, ну‑ка. Я думаю, что правильный ответ — это…» И бабац — ответ становится ясен в самый последний момент. Второй экстраверт неизбежно повторяет тот же ответ своими словами — но нет ничего более отвратительного для настоящего интроверта, чем повторить в третий раз то, что уже дважды было сказано без ошибок; интроверты не любят тратить слова зря. (Экстраверты, напротив, славятся излишним многословием.) Кто же, по‑вашему, получит более высокую оценку за «активность в классе»?

Важно понимать, что ни один способ отвечать на вопросы не превосходит другой. Оба они вполне нормальны. Сложности начинаются тогда, когда мы выносим суждения об этих предпочтениях, выставляя оценки, повышая в звании и одаривая иными наградами.

Даже самим экстравертам может быть сложно с другими экстравертами. Например, когда они что‑то теряют — будь то ключи от машины или собственный ход мыслей, — им свойственно «проговаривать все назад», пока они не найдут искомое («Так о чем бишь я говорила? Ну‑ка, посмотрим… Я говорила о сериале „Узел затянулся», потому что одна из серий на прошлой неделе напомнила мне о дочери секретарши моего мужа и том французе, с которым она встречается, я это вспомнила, когда рассказывала вам про — ах, да, я пыталась восстановить рецепт суфле, которое я готовила вчера вечером»). Тем самым экстраверты не только вторгаются в личное пространство всех окружающих, но и попросту исторгают потоки слов, кажущихся совершенно никчёмными. В этот момент интроверт, чувствуя свою правоту, может вскочить и сказать: «Ищи глазами, а не языком!» или что‑то подобное. В конечном итоге такие комментарии становятся скрытыми (или не очень скрытыми) намёками на то, что существуют предпочтительные, одобренные обществом правила поведения — даже когда дело касается потерянных вещей.

Интровертам может быть исключительно трудно приспособиться к экстравертам. Представьте себе, что происходит, когда интроверту нужно побыть в одиночестве. Как правило, экстраверты не просто вторгаются в личное время интроверта, они могут даже попытаться вовсе лишить его такой привилегии. К примеру, родители‑экстраверты часто заставляют детей‑интровертов выходить на улицу и играть с другими детьми («Что же ты делаешь один в своей комнате?»), а начальники‑экстраверты заставляют подчинённых‑интровертов участвовать в коллективных обсуждениях или других экстравертных видах деятельности. Мы нередко видим менеджеров‑интровертов, работающих в «камерах», разделённых только низкими перегородками, без всяких стен от пола до потолка. Ирония ситуации в том, что, хотя такая обстановка создаётся специально, чтобы способствовать эффективной работе, она способствует преимущественно головной боли интровертов, которым необходимо личное пространство для размышлений и анализа информации. Для принятия хороших и чётких решений интровертам требуется одиночество. Они не желают, чтобы чужие телефонные звонки вторгались в их личное пространство.

Но не только интроверты страдают от этих различий. Противоположная проблема возникает, когда менеджера‑экстраверта, достигшего вершины успеха, награждают личным кабинетом с закрывающейся дверью, отрезая его от всех остальных сотрудников, которые как раз и заряжали его энергией и вдохновением для достижения успехов! Такой менеджер устанавливает «правило открытых дверей», внушает подчинённым чувство вины, если они не «заходят поболтать», и большую часть рабочего дня проводит вне своего кабинета; подчас мы можем встретить его бегающим по офису, здоровающимся со всеми, кто находится в пределах досягаемости, спрашивающим «как дела?», нередко занимающимся чьим угодно делом, кроме своего собственного.

Важно помнить, что оба типа поведения совершенно нормальны, в зависимости от того, кто их осуществляет. Интроверты и экстраверты черпают силы и энергию из подходящей им обстановки. И любого из них выбивает из колеи необходимость слишком долго работать в чуждых условиях, каких бы успехов они в этом ни добились.

В общении между экстравертами и интровертами существует больше проблем, чем вы можете представить. К примеру, экстраверты гораздо больше нуждаются в том, чтобы их в открытую хвалили, чем интроверты. Интроверты, напротив, подозрительно относятся к чрезмерным восхвалениям. Конечно, и тем и другим нужно поощрение, но если интроверта слишком много хвалят, он начинает задаваться вопросом, зачем это нужно и что за этим стоит, а для экстраверта словосочетание «слишком много хвалить» попросту несуразно. Поэтому менеджеры‑экстраверты и родители‑экстраверты часто захваливают детей и подчинённых; если те оказываются также экстравертами, им это нравится, но если похвалы достаются интроверту, он начинает подозревать, что они поверхностны, излишни и даже фальшивы. Это, в свою очередь, смущает тех, кто хвалит. Они думают: а стоит ли игра свеч, может, и вовсе не надо никого хвалить? — несмотря на свою привычку поощрять человека как можно более явно. Аналогично менеджеры‑интроверты и родители‑интроверты часто удерживаются от похвалы, даже если знают, что их дети или подчинённые были бы рады её услышать, ведь интроверт чувствует себя неестественно, когда хвалит кого‑то вслух. Это, в свою очередь, расстраивает экстраверта, он чувствует себя отвергнутым или по меньшей мере не оценённым по заслугам. Оба действуют правильно в соответствии с особенностями своего типа, но при этом посылают друг другу неверные сигналы.

Поведение экстравертов иногда бывает просто удивительным. Типичный экстраверт может зайти в комнату, описать ситуацию, спросить, что об этом думают окружающие, прийти к собственному выводу, поблагодарить всех присутствующих в комнате и выйти, ни разу не прервав собственный ход мысли. Интровертов такое поведение не просто удивляет (а порой и забавляет), они задаются вопросом: а нужен ли был экстраверту ответ? У интровертов все наоборот: они размышляют про себя, прокручивают в голове множество возможных сценариев, приходят к какому‑либо выводу, не сказав при этом никому ни слова. Более того, если интроверту задать вопрос, он может даже поклясться — совершенно искренне, — что сообщил экстраверту своё решение. Дело в том, что он так тщательно отрепетировал у себя в голове всю ситуацию, включая разговор с экстравертом, что ему кажется, будто он и правда поделился своими мыслями, хотя на самом деле он и слова не сказал на эту тему. Очевидно, что такие пробелы в общении ведут к спорам и ссорам. Печально, что в обеих ситуациях — когда экстраверт выбалтывает все подряд и когда интроверт держит все в себе — обе стороны, скорее всего, получили бы пользу от соображений друг друга, если бы смогли установить нормальный контакт.

Очень важно помнить, что в реальной жизни мы почти никогда не имеем дела с крайностями. То есть большинству экстравертов нужно время от времени «побыть интровертами», и наоборот. Всем нам свойственно и то, и другое. Как мы неоднократно уже повторяли, в типоведении речь идёт лишь о предпочтениях .

Образ жизни: рационалы и иррационалы

Итак, мы изучили функцию сбора информации, согласно которой люди делятся на сенсориков и интуитов, и функцию принятия решений, согласно которой люди делятся на логиков и этиков. Мы обсудили, как и где вы предпочитаете применять эти функции — во внешнем мире, если вы экстраверт, или во внутреннем, если вы интроверт. Таким образом, мы расшифровали три буквы из четырех, сумма которых составляет тип личности. Наконец, мы приступаем к области, которая, по нашему мнению, является наиболее серьёзным источником напряжения в общении. Последняя буква определяет, какую функцию — сбора информации или принятия решений — вы чаще всего используете при контакте с внешним миром, и на словах, и в делах.

Вот очередная пара предпочтений:

— Если обстановку, которую вы создали вокруг себя, можно охарактеризовать словами структура, расписание, порядок, план и контроль , а сами вырешительны ,осмотрительны и не испытываете затруднений, вынося суждения , скорее всего, вы предпочитаете использовать функцию принятия решений при взаимодействии с окружающим миром; вы — рационал (обозначается буквой J ). Рационалы планируют свою работу и воплощают свои планы в жизнь . Даже свободное время у них организовано. Для рационала существует «правильный» и «неправильный» способ делать что угодно.

Планы превыше всего

Рационал: «Каждое утро я планирую, что буду делать днём. Когда кто‑нибудь приходит и просит меня сделать что‑то незапланированное, я чувствую себя так, как будто он прошёлся по моему чистому ковру грязными ботинками».

—

— Если же вы создали вокруг себя обстановку, которая позволяет вам быть гибким, спонтанным, легко приспосабливающимся и быстро реагирующим на различные ситуации, если вам неприятно принимать решения и быть вынужденным претворять их в жизнь, если другим людям часто бывает трудно понять, какова же все‑таки ваша точка зрения на некий вопрос, вы, скорее всего, предпочитаете использовать функцию сбора информации при взаимодействии с окружающим миром. Следовательно, вы относитесь к иррационалам, которых мы обозначаем буквой P . Иррационалы в большинстве случаев действуют по правилу «поживём‑увидим»: что нужно сделать по работе, как решить некоторую проблему, чем заняться сегодня днём.

Другими словами, иррационалы предпочитают воспринимать, постоянно собирать информацию об окружающем мире, а не принимать решения (выносить суждения) по любому вопросу. Рационалы, напротив, чаще выносят суждения и принимают решения, чем реагируют на новую информацию, даже (а может быть, и в особенности) если эта информация может изменить их решение. В крайних случаях иррационалы буквально не в состоянии принимать решения, а для рационалов совершенно немыслимо изменить то, что он уже решил. Впрочем, такие крайности — скорее исключение, чем правило.

Не следуй за мной, я потерялся

Мы обнаружили, что карты ограничивают творческое начало интуитивных иррационалов, когда те за рулём. Они могут сворачивать не там, где надо, не пренебрегают лишними объездами и исследуют дороги, не обозначенные на карте. Часто все кончается хорошо и они благополучно прибывают в место назначения, но для других типов это может быть изрядным испытанием нервов. Для NP‑типа процесс достижения цели не менее важен, чем сама цель.

—

Предпочтение, которое труднее всего скрыть

Так почему же мы говорим, что предпочтение рациональности‑иррациональности так сильно осложняет человеческие контакты? Вот одна из причин: в отличие от остальных трех пар предпочтений (сенсорика/интуиция, логика/этика, экстраверсия/интроверсия), предпочтение рациональность/иррациональность очень трудно постоянно скрывать от окружающих. Интроверт, например, может, потренировавшись, достаточно неплохо изображать экстраверта. Можно принять сенсорика, решившего обсудить абстрактную теорию, за интуита, а впавшего в сентиментальность логика — за этика. Но проще всего отличить рационала от иррационала, и вы поймёте это сразу, как только начнёте заниматься типоведением в реальной жизни. Дело в том, что это предпочтение больше всего влияет на наше взаимодействие с другими людьми.

Рассмотрим, например, следующие три иррациональных утверждения:

— «Я видел новый фильм Феллини».

— «Об этом фильме Феллини много пишут».

— «Фильм Феллини недавно вышел на студии Paramount».

Вы заметите, что ни одно из утверждений не содержит суждений — непонятно, как говорящий относится к Федерико Феллини и как он оценивает новый фильм. Это просто описание ситуации и сообщение какой‑то дополнительной информации о ней.

А вот три рациональных утверждения:

— «Этот фильм Феллини снят превосходно, хотя, пожалуй, длинноват».

— «Я думаю, Федерико Феллини должен получить „Оскара» за свой новый фильм».

— «Обязательно посмотрите новый фильм Феллини».

В каждом из утверждений говорящий сообщает нам своё мнение о Феллини и его новом фильме и свою позицию в этом вопросе. Эти три утверждения значительно более однозначны и оценочны, чем первые три, и содержат некоторые сведения как о мнении говорящего — во всяком случае, о его мнении насчёт нового фильма Феллини, — так и о самом говорящем. (Что уж вы подумаете о говорящем, зависит от вашего типа и вашего отношения к Феллини и его новой работе.)

Вышеупомянутые утверждения на тему Феллини — это, разумеется, лишь слабое отражение сущности всех крупных и мелких разногласий, с которыми мы сталкиваемся каждый день. На работе, дома и во время отдыха большинству из нас приходится иметь дело с бесконечным потоком информации и решений, затрагивающих других людей — от родных и друзей до незнакомцев на улице. И все эти данные и решения — и важные, и незначительные — являются источником постоянных конфликтов между иррационалами и рационалами, которые, несмотря ни на что, загадочным образом друг друга притягивают.

К примеру, рационалы выводят иррационалов из себя своим постоянным стремлением к определённости — к чётким суждениям, планам и расписаниям буквально по любому поводу. В то же время иррационалы сводят рационалов с ума своей способностью легко и непринуждённо обращаться со всеми вопросами, кроме вопросов жизни и смерти (а иногда и с ними). Ни одно из предпочтений — рациональность или иррациональность — нельзя назвать хорошим, плохим или более предпочтительным. Безусловно, мир нуждается в обоих типах. Иррационалы учат рационалов расслабляться и не относиться ко всему слишком серьёзно, а рационалы помогают иррационалам в разумной организации их жизни и доведении дел до конца.

Разбудите меня, когда это закончится

Иррационал: «Когда моя группа пытается принять решение, я больше всего хочу выйти из комнаты и вернуться, когда все это кончится».

—

Сложно описать весь спектр проблем, возникающих в результате конфликтов по рациональности‑иррациональности. Не так давно один рационал, посещавший наши семинары, вернулся домой и решил попробовать вести себя как иррационал. Вместо того, чтобы просто принимать решения, он намеревался сначала «собрать информацию», а потом действовать соответственно. В тот вечер он окликнул из кухни жену, которая была в гостиной: «Хочешь персиков на ужин?» На что его иррациональная супруга ответила: «Давно мы не ели персиков». (Это, разумеется, было иррациональное наблюдение, а не рациональное суждение.) Это рассердило рационала — ведь он ждал ответа на вопрос. «А теперь скажи мне что‑нибудь новенькое!» — ответил он насмешливо. Он закрыл холодильник и вышел из кухни, бормоча под нос: «Пусть сама себе достанет персиков». Само собой, через десять минут его жена спросила: «А где мои персики?»

Это классический случай общения рационала с иррационалом — или, вернее, разобщения : рационал ждал суждения — решения, указания, сигнала, а иррационал поделился своим наблюдением , подразумевавшим, впрочем, положительный ответ. (Если бы она не хотела персиков, она могла бы сказать: «Мы в последнее время только и делаем, что едим персики».) Случаи подобного взаимонепонимания преследуют нас ежедневно.

Иррационалы часто считают рационалов твердолобыми, упрямыми и самоуверенными, а рационалы обвиняют иррационалов в капризности и неорганизованности. К примеру, в мире бизнеса книги об умении распоряжаться временем пишут именно рационалы, они же постоянно тыкают в них носом иррационалов. («Ну почему ты не можешь следовать намеченному плану?») Рационалы — это те, кто разрабатывает диеты, а иррационалы — те, кто доводит себя до стресса, пытаясь следовать строго организованному плану, и в конце концов набирает вес, вместо того чтобы похудеть. («Это несложная диета. Просто ешьте в точности то, что тут написано».) В общем, рационалы приводят все в порядок, чтобы иррационалы могли все снова запутать. Разумеется, и те и другие удивляются друг другу: и почему он так любит все усложнять?

Есть одна история про рационалов, которую мы очень любим. Во время наводнения маленький мальчик сидел дома и смотрел, как вода уносит по улице все подряд — мебель, машины, велосипеды, — за исключением красной шляпы, которая доплывает до угла дома, поворачивается и двигается назад мимо дома, а потом опять: туда и обратно, туда и обратно… Какое‑то время мальчик ошеломлённо наблюдал за этим, но через несколько минут не выдержал и побежал к маме: «Мама, посмотри на это! Все несётся по улице с потоком, кроме этой красной шляпы. Она плывёт до конца дома и поворачивает обратно!» Мама ответила: «Не волнуйся, милый, это твой отец. Он сказал, что подстрижёт сегодня газон, что бы ни случилось: хоть пожар, хоть потоп!» Возможно, это преувеличение, но это хороший пример того, как рационал не реагирует на новые данные, упрямо следуя намеченному плану.

Не будет преувеличением, если мы скажем, что рационалам свойственно долго и упорно следовать неверному пути.

Конечно, иррационалы — тоже не подарок. Они плохо ориентируются во времени и часто опаздывают из‑за того, что постоянно реагируют на «новые данные» — впрочем, не менее вероятно, что они придут раньше времени. Иррационал может прийти на встречу слишком рано и никого там не застать. Новая информация («Никого нет. Наверное, я пришёл слишком рано») ведёт к новому действию («Пойду выпью чашечку кофе»). В процессе иррационал встретится с кем‑то ещё (опять новая информация) и, увлёкшись разговором, в конце концов обнаружит, что встреча началась двадцать минут назад. Итак, наш иррационал все‑таки опоздал.

Относительность порядка

Мой тип — ENFP, но даже иррационалам нужно поддерживать какой‑то порядок. Во время отпуска я целую неделю потратил на приведение в порядок моих документов! Я хотел похвастаться результатом и пригласил к себе друга‑ISFJ. Он ворвался в комнату, быстро просмотрел содержимое ящиков, поднялся, явно не впечатленный, и сказал: «Так я и думал. В твоих бумагах — страшный беспорядок».

—

Благодаря постоянному притоку новой информации иррационала можно потерять где‑то между входной дверью и припаркованным у дома автомобилем.

В конечном итоге одно уравновешивает другое. Слишком большое предпочтение к рациональности и абсолютное неприятие иррациональности (или наоборот) опасно — сила перерастает в зависимость. Иррационалы нужны рационалам, потому что они показывают возможные альтернативы, вносят в жизнь элемент игры, детства и веселья. А рационалы нужны иррационалам, потому что они доводят до конца любой проект, от приготовления завтрака до сложных деловых задач. В терминах трансакционного анализа (это популярная в 1970‑х годах психологическая теория, основанная на знаменитой книге Эрика Берна «Игры, в которые играют люди») рационал в каждом из нас — это строгий Родитель, а иррационал — Ребёнок, и лучше всего, если человек может задействовать в себе обе ипостаси.

Четыре правила типоведения для рационалов и иррационалов

1. Иррационалы должны генерировать альтернативы. Это их истинная натура. Они могут найти альтернативное решение для любого вопроса.

2. Рационалам следует выслушивать варианты, предложенные иррационалами, и выбирать один из них. Иррационалы будут им за это благодарны, потому что так им проще понять, чего они хотят, а чего не хотят.

3. Жалобы естественны для рационалов. Они должны немедленно пожаловаться, если что‑то прерывает их расписание или меняет планы.

4. Очень действенна методика, при которой вы предлагаете рационалу новую идею и уходите из помещения на несколько минут. Это даёт рационалу возможность спокойно обдумать её и подвергнуть критике, не порождая никому не нужных конфликтов.

—

Все относительно

Итак, вы уже определили свой тип (хотя бы приблизительно) в главе 2, которая дала вам некоторое представление о четырех ваших предпочтениях; кроме того, вы прочитали описания в этой главе, которые подтвердили ваши предположения или помогли вам их подкорректировать. Следовательно, сейчас вы должны достаточно хорошо представлять, какие именно четыре буквы составляют ваш тип личности. Важно помнить, что не бывает хороших или плохих типов. У каждого есть сильные и слабые стороны. Все типы в буквальном смысле необходимы для жизни на земле. Список всех шестнадцати типов вы можете найти на следующей странице.

Важно помнить ещё и о том, что в типоведении нет ничего абсолютного — все относительно. Если два ваших лучших друга — экстраверты, но один из них более общителен, а другой несколько нерешителен, в сравнении с первым второй может показаться вам интровертом. Поэтому, даже если вы отлично усвоите уроки типоведения, вы не всегда сможете выносить уверенные типологические суждения; не забывайте, что поведение относительно. Один специалист по типоведению сформулировал это так: «Каждый экстраверт похож на всех остальных экстравертов, на некоторых других экстравертов и ни на одного из других экстравертов». То есть, несмотря на общее сходство поведения всех экстравертов, иногда вы будете сталкиваться с исключениями из правил. То же самое верно для интроверсии и всех остальных предпочтений, описываемых типоведением.

Слишком много хорошего — уже плохо

В типоведении ваши сильные стороны могут перерастать в зависимость. Как и в случае с выпивкой, едой и некоторыми другими вещами, слишком много хорошего — уже плохо. В случае типоведения, если у вас слишком сильно или слишком явно выражено какое‑либо предпочтение, это может стать для вас не благословением, а проклятием. Например, экстраверсия — это прекрасно (как и интроверсия; не забывайте, что в типоведении нет хороших и плохих типов). Но если экстраверсия выражена слишком сильно, она может привести к полному сосредоточению на окружающем мире, так что не останется ни времени, ни интереса на размышления, раздумья и самоанализ. То же верно и для слишком сильно выраженной интроверсии, сенсорики, любого другого предпочтения. Ярко выраженным интровертам их постоянная сосредоточенность на внутреннем мире может давать энергию и силу, а может казаться досадной помехой, не позволяющей им нормально контактировать с другими людьми. Подобное отсутствие равновесия весьма проблематично и в случае рациональности/иррациональности. Если вы — ярко выраженный рационал, ваша жизнь, скорее всего, представляет собой сплошной акт насилия над собой, вам трудно расслабиться и «принять все как есть». А если иррациональность хлещет в вас через край, то каждое утро вы встречаете прекрасными новыми проектами — но крайне редко осуществляете хоть какие‑то из них.

Развитие типа продолжается всю жизнь

Мы развиваем наши предпочтения и учимся мириться с чужими на протяжении всей жизни. Хотя ваш четырехбуквенный тип личности, скорее всего, останется одним и тем же навсегда, степень выраженности ваших четырех предпочтений может значительно изменяться. К примеру, в двадцать лет вы — очень ярко выраженный экстраверт, остро нуждающийся в общении. К сорока годам вы по‑прежнему останетесь экстравертом, но уже умеренно выраженным — ведь ваши потребности изменились; этот период вашей жизни может быть весьма и весьма интровертным. Но это не значит, что вы стали интровертом. Это значит всего лишь, что с достижением зрелости вы начинаете ценить некоторые преимущества свойств, к которым вы не предпочтены — другими словами, вы понимаете, что и в интроверсии вас кое‑что привлекает. То же самое верно и для каждой из оставшихся трех пар предпочтений.

—

Очень важно не чувствовать себя ограниченным рамками своего типа. Несмотря на то что типоведение, в сущности, раскладывает людей по полочкам, каждый из шестнадцати типов заключает в себе великое множество личных особенностей, стилей, ценностей и вкусов. Несмотря ни на что, вы обнаружите, что знание вашего типа и типов окружающих вас людей поможет вам лучше понять, как взаимодействовать с теми, чьи предпочтения отличаются от ваших — или даже с теми, у кого они такие же.

В главе 10 мы подробно расскажем вам о каждом из существующих шестнадцати типов. В следующей главе вас ждёт описание одного важного сокращения, применяемого в типоведении. А потом мы поможем вам развить ваши умения, познакомив со способами практического применения типоведения почти во всех областях жизни.

ГЛАВА 4. КРАТЧАЙШИЙ ПУТЬ К ТИПОВЕДЕНИЮ: ЧЕТЫРЕ ТЕМПЕРАМЕНТА

«Готовьсь. Цельсь. Пли!»

Поначалу может быть довольно нелегко понять, что значит каждая из восьми букв по отдельности, не говоря уж обо всех четырех сразу. Даже если вы понимаете, к примеру, что значит «экстраверт, интуит, этик, иррационал», вы можете не до конца осознавать, что такое «ENFP».

К счастью, есть более простые способы научиться применять типоведение. Один из таких способов, который кажется нам особенно полезным, — выбрать из четырех букв любого типа две любые буквы. Такие же две буквы можно найти в кодах других трех типов. Вы обнаружите, что эти две буквы дадут вам целое море информации обо всех четырех типах, на основе которой вы сможете достаточно чётко прогнозировать их поведение.

Возьмём, к примеру, экстраверсию и рациональность. Эти предпочтения свойственны четырём типам: E STJ,E SFJ,E NFJ и E NTJ. Хотя различий между этими четырьмя типами хватает, они во многом похожи. К примеру, все представители EJ‑типов склонны сначала говорить, а потом думать. Девизом EJ‑типов могла бы стать фраза: «Готовьсь. Цельсь. Пли!» Они любят поспорить, могут быть довольно резкими, открыто отстаивают свои позиции по большинству вопросов — и ожидают того же от всех, кто находится в зоне досягаемости. У них есть привычка сразу жаловаться, не подумав, заслуживает ли проблема жалобы.

Рассмотрим ещё один пример: типы, склонные к интроверсии и интуиции, а именно IN TJ, IN FJ,IN FP и IN TP. Большинство представителей IN‑типов скорее станет рассуждать о том, почему горит Рим, чем непосредственно бороться с пожаром. Они отличаются созерцательностью, задумчивостью и крайне абстрактным мировоззрением.

А вот четыре типа, предпочтённые к этике и иррациональности: ISFP, INFP, ESFP и ENFP. Никогда не устраивайте вечеринок без участия представителей FP‑типов. Они веселы, покладисты, отзывчивы и радуются, когда им удаётся доставить другим удовольствие.

Мы могли бы продолжать и дальше, но вы наверняка уже поняли, о чем речь. Можно проделать то же самое с любой комбинацией из двух букв.

Существует ещё один способ определения типов по сочетаниям из двух букв — не такой произвольный, как тот, что мы рассмотрели выше. Эти сочетания называются «темпераментами», их создатели — Дэвид Кейрси и Мэрилин Бейтс. Теория темпераментов полезна, поскольку позволяет делать разнообразные и точные прогнозы поведения людей. Так что, даже если мы ещё не понимаем, как сочетаются между собой все четыре буквы, с помощью двухбуквенного «темперамента» мы можем выяснить, как люди обучаются, обучают, управляют другими, развлекаются, обращаются с деньгами и строят взаимоотношения.

Согласно Кейрси и Бейтс, первый ключ к определению своего темперамента — это различие между сенсорикой и интуицией. По их словам, причина этого заключается в том, что способ восприятия информации о внешнем мире — это самое основное различие между людьми. Без понимания, «откуда у кого ноги растут» (в том, что касается восприятия информации), общение становится чрезвычайно сложным процессом, потому что каждый уверен, что его данные и есть единственно верные. Когда я вижу дерево, а вы видите лес, каждый из нас уверен, что он прав — и каждый действительно прав, — и подвергает сомнению чужие способности к сбору информации. Для сенсорика дерево — это дерево, и ничто иное; для интуита дерево — это часть системы, органического целого, которое мы называем «лес». Следовательно, в глазах интуита образ дерева вызывает целый ряд образов леса. А как насчёт стакана, который наполовину пуст или наполовину полон? Сенсорики и интуиты придерживаются разной точки зрения на этот вопрос: интуиты, которые видят буквально во всем новые возможности, будут более оптимистичны по отношению к содержанию стакана; сенсорики же, которых интересует только то, что реально есть в стакане, а не то, что могло бы там оказаться, менее склонны оценить его потенциал. Перед тем, как приступить к принятию решения (с помощью логики или этики), и независимо от способов его реализации (интровертных или экстравертных) каждый из нас должен сначала собрать исходные данные.

Итак, на первое место мы ставим функцию сбора информации, а это значит, что первой буквой в обозначении темперамента будет S или N. Что касается второй буквы, она частично определяется первой.

Интуиты: Если вы интуит, вы предпочитаете собирать данные схематично и умозрительно. Второе по важности предпочтение для определения вашего темперамента, согласно теории Кейрси и Бейтс, — то, как вы предпочитаете оценивать полученные вами данные : объективно (логика) или субъективно (этика). Таким образом, две основные группы интуитивных темпераментов — это NF и NT.

Сенсорики: Если же вы сенсорик и предпочитаете собирать данные конкретно, «на ощупь» — вторым по важности предпочтением для вас окажется не то, как вы оцениваете данные, а то, что вы с ними делаете : систематизируете (рациональность) или продолжаете воспринимать, а может, и ищете новые (иррациональность). Итак, две основные группы сенсорных темпераментов — это SJ и SP.

Вы вовсе не обязаны понимать теорию, на которой основан этот метод разделения типов по группам. Даже сам Кейрси признает, что эта теория может быть не слишком логична. Но мы верим в её практическую действенность, и весь наш долгий опыт в типоведении подтверждает это.

Соответственно каждый из наших шестнадцати типов попадает в одну из четырех категорий (темпераментов):

NF :enfj, INFJ, ENFP, INFP

NT :entj, INTJ, ENTP, INTP

SJ :estj, ISTJ, ESFJ, ISFJ

SP :esfp, ISFP, ESTP, ISTP

Это не значит, что если вы видели одного представителя группы NF (NT, SJ или SP), вы видели их всех — нет, мы ни в коем случае не утверждаем ничего подобного. У нас по‑прежнему остаётся шестнадцать самостоятельных типов, различия между которыми мы обсуждаем в этой книге. И тем не менее темпераменты помогают нам многое понять в типоведении и научиться многим аспектам его применения.

Бассейн как модель поведения

У нас есть бассейн, и это доставляет нам массу занимательных впечатлений в летний сезон. Наши гости SP‑типов сразу хватают все игрушки для бассейна, прыгают в воду и придумывают новую игру.

NF‑типы удобно располагаются на шезлонгах и ведут серьёзные беседы о жизни и человеческой природе.

NT‑типы болтают ногами в воде, подшучивают друг над другом и критикуют все и вся в своей профессиональной области.

А SJ‑типы всегда находят себе какую‑нибудь работу: развесить полотенца, почистить кукурузу, вымыть решётку гриля или прополоть сорняки в саду.

—

Описания четырех темпераментов

Рассмотрим характерные свойства четырех темпераментов, не забывая, впрочем, о пределах их применимости.

Темперамент NF

NF‑типы смотрят на окружающий мир и видят море возможностей (интуиция), которые затем интерпретируют через собственные чувства и отношения между людьми (этика). Они едят, спят, думают, дышат, ходят и любят людей. Они являются самыми неисправимыми идеалистами и обычно стоят на страже человеческих интересов, занимаясь, в числе прочего, преподаванием, гуманитарными науками, психологическим консультированием, религией и медициной. Эти неизменные благодетели человечества первыми поднимают многие проблемы и борются с ними — они организуют кампании против пьяных водителей и движения за мир, собирают деньги на защиту вымирающих видов животных… Но их чувствительность приводит к тому, что они близко к сердцу принимают любую критику и в результате часто чувствуют боль и обиду, не имея на то оснований. В целом NF‑типы считают, что важнее всего — быть в гармонии с самим собой и окружающими. И тогда все остальное решится само собой.

Согласно Кейрси, цель жизни NF‑типов — самобытность . Поэтому они постоянно задаются вопросом: «Кто я такой?» (Судьбой установлено, что SJ‑типы, как вы увидите, на этот вопрос склонны отвечать чем‑нибудь вроде: «Ты вертихвост , вот ты кто». А для NF‑типа это лишь повод для очередного вопроса: «Ну что ж, я вертихвост, но кто я на самом деле?» И все возвращается на круги своя.)

Среди сильных сторон NF‑типов (которые могут перерасти в зависимости):

— феноменальная способность работать с людьми и выявлять их лучшие качества;

— умение хорошо и убедительно выражать свои мысли;

— сильная потребность помогать другим людям;

— способность свободно и легко выражать своё одобрение.

Вкратце остановимся на том, как выражаются положительные и отрицательные свойства темперамента NF в жизненных ситуациях:

— Руководящая работа. Руководители‑nf — оптимисты и идеалисты; они могут вызывать симпатию, но из‑за их мягкости и дружелюбия людям трудно выражать своё несогласие с ними. Руководителям‑NF не всегда удаётся роль строгого начальника — они предоставляют своим подчинённым слишком много свободы.

— Любовь. Влюбви nf‑типы часто похожи на плюшевых мишек: их глубокая потребность в постоянном обмене знаками внимания и стремление избежать конфликтов порой приводит к тому, что отношения сводятся к следующей схеме: «Раз жену обнял — семь бед отогнал». К сожалению, отношения состоят не только из объятий и поцелуев.

— Воспитание детей. Они окружают ребёнка бесконечным теплом и любовью, но их вечные поиски своей индивидуальности дают подрастающим детям довольно странный пример для подражания. Родители‑NF оберегают своих отпрысков от всех возможных неприятностей.

— Преподавание. Главное преимущество преподавателей‑nf — их умение заставить каждого ученика чувствовать себя особенным и востребованным. Из них выходят великолепные учителя, хотя порой немного идеалистичные. С точки зрения NF‑типа, успешное обучение возможно только тогда, когда каждый ученик доволен и чувствует, что его понимают.

— Обучение. Ученики‑nf любят доставлять учителям радость, но слишком близко к сердцу — вероятно, даже в большей степени, чем SF — принимают критику.

— Деньги. Это одна из наименее важных для nf вещей. Они убеждены, что деньги должны служить их идеалам, но ни в коем случае не наоборот.

Желаю приятно провести день!

Что эта фраза значит для разных типов?

Для NT: «Желаю интересно провести день».

Для NF: «Желаю провести день с вдохновением».

Для SJ: «Желаю продуктивно провести день».

Для SP: «Желаю хорошо повеселиться!»

—

Темперамент NT

NT‑типы собирают данные, состоящие в основном из абстракций и возможностей (интуиция), и на основе этих данных запускают процесс принятия объективных решений (логика). Движущая сила их постоянного стремления к компетентности — их способность философствовать и теоретизировать на любую тему. Пытаясь понять суть всего во вселенной, они постоянно спрашивают «почему?» (или: «Почему бы и нет?»): Почему есть такое правило? Почему бы не сделать это иначе? Интуитивные логики — восторженные искатели приключений, способные в порыве энтузиазма непреднамеренно подвергнуть опасности не только себя, но и своих близких.

NT‑типы предпочитают учиться в процессе спора, подвергая сомнению точку зрения преподавателя или иного авторитетного источника. У них есть собственные стандарты «компетентности», согласно которым они оценивают и себя, и всех остальных. Они всегда испытывают систему на прочность. В своей вечной погоне за совершенством они могут очень строго критиковать собственные и чужие недостатки и крайне нетерпимо реагировать на каждую ошибку. Нередко окружающие обвиняют их — как правило, ошибочно — в надменности и интеллектуальном снобизме.

Среди сильных сторон NT‑типов (которые, опять же, могут перерасти в зависимость):

— способность сразу увидеть общую картину;

— талант к разработке концепций и системному планированию;

— глубокое понимание внутренней логики и глубинных процессов систем и организаций;

— способность чётко и ясно выражать свои мысли и в устной, и в письменной речи.

Вкратце о том, как выражаются положительные и отрицательные свойства темперамента NT в жизненных ситуациях:

— Руководящая работа. Они — отличные стратеги и исследователи, хотя могут слишком глубоко погрузиться в свои стратегии и забыть о каждодневных деловых требованиях.

— Любовь. nt‑типы подходят к чувствам и эмоциям с логической точки зрения, им интереснее вести теоретические рассуждения об отношениях, чем испытывать все достоинства и недостатки оных на своей шкуре.

— Воспитание детей. Всилу высоких стандартов и желания воспитать в детях независимость мышления, они выстраивают такую модель для подражания, которая кажется недостижимой. Они требуют от своих детей интеллектуальных подвигов и энергично (порой чересчур энергично) подбрасывают детям горы «прекрасных возможностей» для обучения и самосовершенствования.

— Преподавание. Ясность, точность и содержательность речи интуитивных логиков увлекает и вдохновляет их учеников, хотя порою и отпугивает. Они очень любят, когда ученики вступают с ними в дискуссию — ведь это позволяет обеим сторонам чему‑то научиться.

— Обучение. Поскольку nt‑типы обучаются в спорах, их присутствие поначалу развлекает всех в классе, но со временем их привычка спорить не на жизнь, а на смерть по любому вопросу начинает многих утомлять.

— Деньги. nt‑типы стоят на границе финансового мира — они обычно хорошо разрабатывают финансовые планы, но могут и разориться, потому что любят рискованные предприятия.

Темперамент SJ

Процесс сбора информации SJ‑типами отличается практичностью и реалистичностью (сенсорика), их цель — придать этой информации чёткость и порядок (рациональность). SJ‑типы стремятся принадлежать к важным учреждениям, а следовательно, и оплачивать счета. Они верны, надёжны, отважны, порядочны, вежливы и всегда готовы помочь. Они — хранители традиций. Будучи рационалами, они склонны приводить все в порядок — людей, мебель, расписания, организации и так далее. Для NF‑типов самое главное — это люди, для NT‑типов — развитие мысли, а жизнь SJ‑типов вращается вокруг порядка. Они знают «правильный порядок» для всего — от приготовления завтрака до занятий любовью.

Среди сильных сторон SJ‑типов (которые по‑прежнему могут перерасти в зависимость):

— способности к управлению;

— надёжность;

— умение брать на себя ответственность;

— знание, кто за что отвечает.

Вкратце мы расскажем о том, как выражаются положительные и отрицательные свойства темперамента SJ в жизненных ситуациях:

— Руководящая работа. Из sj‑типов получаются феноменальные руководители систем, требующих точности и порядка. Они склонны делать то, что нужно сделать сегодня, часто пренебрегая тем, что нужно будет сделать завтра.

— Любовь. Семейный очаг — краеугольный камень отношений для sj‑типов. Роли партнёров должны быть чётко определены и неизменны. Ритуалы и традиции укрепляют семью, но их неизменность вплоть до мельчайших деталей может стать весьма утомительной.

— Воспитание детей. sj‑типы чётко дают понять, кто родитель, а кто ребёнок — и что должен делать каждый из них. Хотя иногда они бывают слишком строгими, они обеспечивают правила и ограничения, в которых нуждаются многие дети. Но такие порядки могут слишком сильно ограничить свободу ребёнка, особенно если тип личности ребёнка отличается от типа родителя.

— Преподавание. Пунктуальность и аккуратность порой бывают не менее важны, чем содержание, будь то задание на дом, внешность студента или состояние его учебника.

— Обучение. Ученики‑sj слушаются и уважают организованных преподавателей, которые выполняют свои обещания. Но их консервативность может стать для них помехой в освоении новых знаний.

— Деньги. Представители sj‑типов — это те, в чьих руках находятся мировые денежные фонды: банкиры, бухгалтеры, юристы и биржевые маклеры. Эти фонды они бережно хранят.

Темперамент и мода

Кому свойственно безвкусно одеваться? Кто всегда подбирает правильные цвета? По мнению Шарон Саммер и Шарон Джексон, семейных консультантов Центра творческого развития в Пласентии, штат Калифорния, то, как вы одеваетесь, во многом зависит от вашего типа.

Идеалисты ( NF)

— Обладают чутьём на сочетание стилей, тканей и цветов.

— Часто становятся новаторами и законодателями моды.

— Любят создавать «уникальный» образ.

— Если и хранят старую одежду, то только потому, что выбросить её — все равно что выбросить частичку своей индивидуальности.

— Предпочитают мягкие линии и цвета.

Стиль: индивидуальность, чутьё, новаторство.

Изобретатели ( NT)

— Выбирают одежду удобную и привычную.

— Не обращают особого внимания на традиции и условности.

— Учитывают цену и долговечность одежды.

— Хранят одежду годами; когда она изнашивается, воспринимают это как личное оскорбление.

— Могут надеть то, что окажется под рукой.

Стиль: одежда не заслуживает особого внимания, если рабочие требования это позволяют.

Консерваторы ( SJ)

— Предпочитают классический стиль.

— Покупают качественную, долговечную, солидную одежду.

— Всегда следят за порядком в своём гардеробе.

— Могут планомерно покупать подходящие друг другу предметы одежды, из которых можно составить костюм.

— Хранят одежду годами и не могут её выбросить, пока она не износилась.

— Придерживаются привычной цветовой гаммы.

Стиль: классический, долговечный образ.

Авантюристы ( SP)

— Выбирают впечатляющую одежду.

— Предпочитают свободный покрой, позволяющий активно двигаться.

— Могут тяготеть к спортивному стилю.

— Покупают «фирму», которую узнают другие .

— Могут одеваться смело, рискованно, лихо.

— Умеют искусно сочетать дешёвку с одеждой от кутюр.

Стиль: произвести впечатление на других.

—

Темперамент SP

SP‑типы собирают данные практично и реалистично (сенсорика) и придают им гибкость и спонтанность (иррациональность): они воистину «сегодняшнее» поколение. Сенсорика помогает им сосредоточиться на реальности текущего момента, а иррациональность — увидеть все возможности, которые таит эта реальность. Единственное, в чем SP‑тип может быть точно уверен, — это текущий момент; он не принимает саму идею «долгосрочных планов». Эти люди стремятся к активной деятельности, что иногда приводит к непредвиденным результатам: «сегодня сделал; завтра придётся переделать». Они склонны к работе, дающей немедленный и ощутимый результат: это пожарные, врачи «скорой помощи», механики, фермеры, плотники и тому подобное. Хотя их жизнелюбивая, жаждущая наслаждений натура порой встречается с непониманием окружающих, из них выходят превосходные посредники, способные уладить любой конфликт.

Среди сильных сторон SP‑типов (которые также могут перерасти в зависимость):

— практичность;

— талант к решению проблем, в особенности насущно‑практических;

— находчивость;

— острое чутьё на неотложные потребности.

Вкратце о том, как выражаются положительные и отрицательные свойства темперамента SP в жизненных ситуациях:

— Руководящая работа. Когда возникает критическая ситуация, руководители‑sp способны гениально её разрешить. Но они могут и нарочно создать проблему — чтобы не чувствовать себя лишними.

— Любовь. Жизнь с sp‑типом может каждую минуту подбрасывать вам неожиданности — партнёру, чей тип требует предсказуемости, такое довольно трудно выносить. Планирование и порядок не имеют для SP‑типов большого значения.

— Воспитание детей. Из‑за склонности «жить здесь и сейчас» родители‑sp могут забывать данные вчера обещания и не думать о перспективах и будущем детей — но щедро оправдывать сегодняшние надежды.

— Преподавание. sp‑типы лучше всего преподают практические, насущные предметы, такие, как промышленный дизайн, профессионально‑технические ремесла и предметы начальной школы, но чураются более абстрактных и теоретических областей. Ничто не отравляет им жизнь больше, чем план урока.

— Обучение. Не будучи поклонниками теоретических курсов, студенты‑sp редко стремятся к научным достижениям. Лучше всего они усваивают те предметы, которые кажутся практичными и дающими немедленный результат.

— Деньги. sp‑типы по натуре своей крупные игроки: они выигрывают и проигрывают целые состояния. Как и почти все остальное, деньги для них «сиюминутны». Так что о бюджетах и финансовых планах и речи быть не может.

Как мы сказали в начале главы, темпераменты — это простейший путь. Когда вы поймёте основные характеристики, скажем, SP‑типа, вы сможете прибавлять к нему другие буквы, дабы получить более полную картину типа личности. Логико‑экстравертный SP (то есть ESTP) очень сильно отличается от этико‑интровертного SP (ISFP), хотя у них много общих черт, в том числе любовь к «настоящему моменту» и практическому опыту, предпочтение повседневной реальности — теории и планированию, а также пренебрежение ритуалами, правилами и порядком. Логика и экстравертность делают ESTP более заметными, часто они — душа компании; они обаятельны и успешны, хотя порой непреднамеренно резки. В отличие от них, ISFP обычно скромны и застенчивы. Хотя они очень чувствительны к потребностям и чувствам других людей, их скромность часто заставляет их отрицать собственные положительные качества. И все же, несмотря на все различия, общий темперамент — SP — делает ESTP более похожим на ISFP (с которым у него два общих предпочтения), чем на ESTJ (с которым общих предпочтений целых три).

Как вы видите, темпераменты — это простой, хотя и ограниченный способ понять поведение разных типов. Хотя по сравнению с описаниями типов личности, опирающимися на все четыре предпочтения, они дают гораздо менее полную картину, темпераменты могут послужить нам удобной подсказкой.

Теперь, когда вы понимаете основные идеи типоведения, давайте разберёмся, как можно применять его в повседневной жизни.

ГЛАВА 5. КАК ОПРЕДЕЛИТЬ ТИП БЛИЖНЕГО СВОЕГО

«Надо же, дома она совсем не такая, как на работе»

Как мы уже сказали, типоведение — в той же степени искусство, что и наука. И как любое искусство — будь то музыка, живопись, скульптура или овладение иностранным языком, — оно требует и вдохновения, и усилий. Мы надеемся, что нам удалось вас вдохновить. Теперь пора приступить к делу. В дальнейших главах этой книги мы расскажем, как типоведение работает в различных жизненных ситуациях: на работе, в отношениях, в семье, с детьми, в школе и университете и так далее.

К счастью (как мы тоже уже упомянули), типоведение — это то, чем большинство из нас всю жизнь занималось инстинктивно, наделяя окружающих прозвищами. Но в случае прозвищ этот процесс носил, скорее, разрушительный, а не созидательный характер. Задача, стоящая перед той концепцией прозвищ, которую мы описываем — то есть типоведением, заключается в том, чтобы подчеркнуть положительные стороны или, по крайней мере, показать их в той же мере, что и отрицательные, и научить нас радоваться различиям, а не высмеивать их. Каким бы ни был ваш тип личности, вы ощутите пользу и удовольствие, направив свою изобретательность на поприще кличек и прозвищ в более положительное и созидательное русло.

Но перед тем как мы начнём учиться «типировать» окружающих, необходимо сказать пару слов о том, как становятся типоведами. Несомненно, для этого требуется практика, но также и терпение. В самом начале четыре предпочтения человека становятся ясны постепенно — сначала одно, потом другое… Но иногда какое‑то предпочтение оказывается очень трудно определить. Более того, иногда ваше мнение может меняться. К примеру, вы можете какое‑то время наблюдать и анализировать поведение своей начальницы и решить, что она однозначно рационал. В конце концов, она сверхорганизованна, постоянно составляет всякие списки, всегда приходит вовремя и не любит, когда вы ведёте себя иначе. Все это ужасно похоже на рациональность. А потом она приглашает вас к себе домой пообедать. В этой «новой» обстановке она ведёт себя совсем иначе — проявляет свойства совершенно другого типа. Обед подан слишком поздно, дома царит беспорядок (по сравнению с педантичной аккуратностью её рабочего стола), и её нисколько не беспокоит, что не хватает белого вина или что одна из приглашённых пар в последний момент отказалась прийти. Такое сравнительно непринуждённое отношение к вещам типично для иррационального типа поведения. Вы думаете: «Надо же, дома она совсем не такая, как на работе». И вдруг оказывается, что вы не знаете, к какому типу принадлежит ваша начальница.

В этом нет ничего необычного, и это не значит, что вы неправильно определили её тип или что вы — плохой типовед. Это значит только то, что у вас был доступ лишь к части информации, из которой состоит тип личности этого человека. Получив новые данные, вы можете изменить своё мнение о её типе — решить, что она иррационал, не столь ярко выраженный рационал или человек, в равной степени склонный и к тому, и к другому и ведущий себя соответственно ситуации.

Кроме того, повторяем: важно помнить, что поведение относительно. Хотя вы, например, склонны к экстраверсии, вы можете казаться интровертом по сравнению с вашим супругом (супругой), ребёнком или приятелем, чьё предпочтение к экстравертности выражено сильнее, чем у вас. Два «экстраверта» могут вести себя совершенно по‑разному.

Основная идея заключается в том, что вы не должны терять гибкость восприятия особенностей другого человека, как только вам покажется, что вы определили его тип. Некоторые люди спокойны и замкнуты в кругу семьи, а с друзьями — развязны и агрессивны, другие в офисе — крепкий орешек, а дома похожи на плюшевых мишек. Вариантов множество. Итак, чтобы стать хорошим типоведом, вы должны быть восприимчивы и оставлять место для новой информации о личности человека. (Это гораздо более простая задача для иррационалов, чем для рационалов, но научиться этому может и должен каждый.) Посмотрим на это под таким углом: вы же не хотите, чтобы кто‑то неправильно определил ваш тип в то время, когда вы вели себя неестественно.

Начнём с очевидного

Хотя не существует какого‑то установленного порядка в процессе определения типа, лучше всего начинать с тех характеристик, которые наиболее легко заметить со стороны. Обычно ярче всего проявляется предпочтенность к рациональности или иррациональности, хотя иногда интроверсия или экстраверсия более заметны. Другие две пары предпочтений, сенсорика/интуиция и логика/этика, представляют значительно большую сложность для начинающего типоведа. Поэтому мы начнём с очевидных предпочтений и постепенно, с накоплением опыта, перейдём к более сложным.

Забавно, что когда мы только начинаем практиковать типоведение, труднее всего определить тип тех людей, которых мы уже хорошо знаем, супруга, ребёнка, родителя или другого члена семьи, потому что мы знаем о них так много и так подробно, что оказывается очень сложно увидеть общую картину их личности, столь очевидную для непривычного глаза. Определение типа незнакомых людей тоже способно доставить вам трудности, хотя тот факт, что незнакомец для вас — «чистый лист», облегчает задачу выявления его предпочтений по мере их проявления у вас на глазах.

Как отличить экстраверта от интроверта

Представьте, что вы в самолёте и сидите на среднем из трех кресел. Рядом с вами — двое людей. Та, что слева, явно хочет вовлечь вас в разговор, несмотря на то что вы не реагируете на её инициативу. К тому времени, как погас сигнал «Пристегните ремни», вы уже знаете, куда она направляется, что она будет делать, когда доберётся туда, чем занимается её муж, как учится её сын (плохо) и почему. (В процессе беседы вам удаётся рассказать о себе лишь одно — как вас зовут.) Она, кажется, совсем не замечает вашу плохо скрываемую зевоту. Можно уверенно предположить, что эта женщина склонна к экстраверсии.

В то же время человек справа от вас чем‑то вас заинтересовал — есть что‑то необычное в его внешности или, быть может, он читает любопытную книгу. Вы пытаетесь завязать разговор, спросив: «Вы летите по делам?» На что он улыбается и отвечает кратким «да», после чего возвращается к чтению. Вас это не смущает; вы делаете ещё одну попытку: «Вы часто бываете на побережье?» И снова получаете вежливый, но краткий ответ: «Нет, не очень. А вы?» Он избегает задавать вопросы и вдаваться в подробности, перекладывая, таким образом, всю ответственность за поддержание разговора на вас. Несколько минут он слушает вашу светскую болтовню и подаёт реплики, а потом откладывает книгу, просит прощения и закрывает глаза. Очевидно, этим интроверт хочет сказать, чтобы его оставили в покое.

Как видите, предпочтение к экстраверсии или интроверсии относительно несложно вычислить. Но и тут можно ошибиться: человек, сидевший справа от вас, мог оказаться экстравертом, который весь день читал лекции и давал консультации, а к вечеру просто «перегорел».

Помимо общительности, интровертов и экстравертов отличает друг от друга ещё и энергетический уровень: экстраверты черпают силы в общении и становятся все более и более энергичными и увлечёнными в процессе разговора, а интровертов общение истощает и опустошает , хотя они могут не показывать вида, что это так.

Экспрессивный или сдержанный? Различия между экстравертами и интровертами

— Экстраверты говорят громче, чем интроверты; интроверты часто испытывают желание «цыкнуть» на экстравертов, хотя не всегда это желание осуществляют.

— Скорость речи у экстравертов часто выше, чем у интровертов; интроверты обычно сомневаются, обдумывают все, перед тем как высказать.

— Интроверты часто недоговаривают, не до конца высказываются по какому‑либо вопросу, а экстраверты, напротив, могут повторять свою точку зрения несколько раз.

— Экстраверты больше применяют средства невербальной коммуникации — жестикуляцию, мимику и т. д., а интроверты часто кажутся более замкнутыми и сдержанными.

Как отличить рационала от иррационала

Во многих случаях проще всего определить склонность к рациональности или иррациональности: последняя из четырех букв типа первой бросается в глаза.

Потеряно, но не забыто

ENFP: «На самом деле ничего не пропадает навсегда. Оно непременно окажется или запрятанным среди беспорядка у какого‑нибудь иррационала, или у рационала, на полке номер четырнадцать».

—

Вернёмся к нашему самолёту. После того как подали обед, пассажирка слева от вас открывает свой портфель. Внутри царит полный порядок — ручки и карандаши аккуратно выстроены в ряд, бумаги разложены по систематизированным и надписанным папкам, билеты, очки и все остальное лежат на своём месте. Но вместо того чтобы достать оттуда что‑то и закрыть портфель, она в течение нескольких минут наводит в нем новый порядок: перекладывает папки и документы, заново выравнивает ручки и карандаши — в общем, занимается систематическим поддержанием порядка внутри своего портфеля. У нас есть все основания предположить, что она имеет склонность к рациональности.

Покупатель, будь осторожен!

Супермаркеты разработаны с тонким учётом особенностей и рационалов, и иррационалов. Между полками — удобные проходы, банки и коробки аккуратно сложены, на стенах висят указатели, столь притягательные для рационалов. Специально для иррационалов в конце каждого прохода и в особенности рядом с кассой представлены разнообразные «незапланированные покупки», часто это целая корзина вещей с надписью «ВЫГОДНАЯ ПОКУПКА».

—

Примерно в то же самое время мужчина, сидящий справа от вас, открывает свой портфель. Разница поразительна. Замок щёлкает, открываясь, портфель распахивается, и на колени вашего соседа падают остатки былого бутерброда. Внутри портфеля мы видим изумительное множество предметов: бумаги, распиханные по портфелю в беспорядке, пару носков, карандаши без грифеля, недописанное деловое письмо и много, много других вещей. Он роется во всей этой куче вещей, кажется, совершенно не замечая беспорядка, вытаскивает план предстоящей конференции, просматривает его и небрежно засовывает в карман. Вероятность, что он окажется иррационалом, весьма высока.

Жёсткий или гибкий? Различия между рационалами и иррационалами

— В то время как рационалы чаще всего фокусируются на конкретной теме или задаче, иррационалы с большой лёгкостью перескакивают с одного предмета на другой, из‑за чего иногда создают впечатление рассеянности.

— У рационалов в голову «встроены часы», у иррационалов же нет этого врождённого чувства режима.

— Иррационалы способны увидеть альтернативные решения в любой ситуации, а рационалы чаще всего ограничиваются одним‑единственным методом.

— Рационалы высказывают суждения почти по любому поводу. Иррационалам это менее свойственно — они подчас отвечают вопросом на вопрос.

Отличаем сенсориков от интуитов — задача посложнее

В отличие от предпочтений к экстравертности/интровертности и рациональности/иррациональности, склонность к сенсорике или интуиции труднее заметить во внешних проявлениях. Дело в том, что сенсорика и интуиция относятся к функции сбора информации — с их помощью мы воспринимаем сведения об окружающем мире. В отличие от экстраверсии, интроверсии, рациональности и иррациональности, «результаты» которых более явно проявляются в словах и поведении, сенсорика и интуиция находятся «внутри» и значительно более трудноуловимы.

Вопросы и ответы

Рационал: «Трудно с вами, иррационалами: постоянно норовите ответить вопросом на вопрос».

Иррационал: «А что в этом плохого?»

—

Склонность к сенсорике выявить обычно проще, чем склонность к интуиции. Сенсориков может выдать их привычка воспринимать все буквально. (Тем не менее из‑за того, что многие интуиты любят и умеют жонглировать словами и являются поклонниками и мастерами всевозможных каламбуров, они могут дать буквальный ответ на вопрос просто шутки ради.) Попробуйте спросить кого‑нибудь: «Как прошёл день?» В то время как ответ интуита, скорее всего, будет отражать лишь общую картину — например: «Я весь день пытался объяснить своим ребятам, что от них требуется», сенсорик вполне может предоставить вам досконально подробный отчёт о своих действиях: «В половине десятого я устроил производственное совещание, чтобы обсудить некоторые организационные вопросы. Совещание длилось около полутора часов, я лично переговорил с двумя моими главными торговыми агентами о пересмотренной системе скидок, которую мы собираемся вводить со следующего месяца…» Конечно, если этот сенсорик — интроверт, он может не быть столь разговорчивым. Воистину, замкнутость интровертов может усложнить задачу определения их предпочтений — всех, кроме собственно интроверсии. Вы можете не сомневаться, что в конце концов они выдадут себя, но наберитесь терпения: на это может потребоваться больше времени, чем вы ожидали.

Уже прилетели?

Как‑то раз мы летели на самолёте с двумя приятелями, сенсориком и интуитом. Оба они плохо переносили самолёт, а перелёт оказался нелёгким. Через пару часов облака расступились, и, увидев прямо под собой посадочную полосу, интуит воскликнул: «Ну вот мы и прилетели!» — ведь для него «увидеть посадочную полосу» и «оказаться на земле» — практически одно и то же. Сенсорик, который никуда не «прилетел», пока колёса самолёта не коснулись земли, неодобрительно взглянул на интуита и сказал: «Мы ещё не прилетели!» Это типичное различие между сенсориком и интуитом: как мы уже замечали, интуит обычно видит, что стакан «наполовину полон» и бурлит возможностями, а сенсорик видит, что стакан «наполовину пуст» и не задумывается о его потенциале.

—

Не забывайте, что сенсорики живут в «здесь‑и‑сейчас»: они привязаны к текущей реальности, в то время как взор интуитов направлен и в прошлое, и в будущее. На вопрос: «Как дела?» сенсорик ответит прозаично: «Все отлично» (или «Устал сегодня», или «Голова болит»), а интуит может увидеть в этом вопросе много скрытых значений. Поэтому в ответ на этот вопрос интуит равно способен и разразиться философским трактатом на тему своих жизненных целей и принципов, и ограничиться простым «неплохо».

«Извините, а где здесь туалет?»

Сенсорик: «Пройдите через двойные зеленые двери и сразу поверните налево. Идите мимо лестничной клетки и знака „Осторожно: двери открываются наружу». Через три двери будет дверь в кабинет директора. Туалет находится за следующей дверью справа от вас».

Интуит: «Пройдите вон через те двери и поверните налево. Он там, дальше по коридору. Вы его сразу увидите».

—

Лес или деревья? Различия между сенсориками и интуитами

— Интуиты обычно ищут смысл любого события и переживания, а сенсорики изучают его составляющие.

— Сенсорики предпочитают последовательно разбираться в процессах, а интуиты беспорядочно собирают информацию и строят из неё теоретическую модель.

— Сенсорики сосредоточены на «том, что есть», а «то, что может быть» выбивает их из колеи; интуиты сосредоточены на «том, что может быть», а «то, что есть» нагоняет на них тоску.

— Сенсориков раздражают нереальные планы; интуитов раздражает обилие подробностей.

Самая сложная задача: как отличить логика от этика

Функция принятия решений — наиболее труднораспознаваемое из всех предпочтений. Действие логики и этики — способ, которым мы критикуем, оцениваем собранную (с помощью сенсорики или интуиции) информацию и решаем, что с ней делать, — очень индивидуально. Услышав чьё‑то мнение по данному вопросу, трудно определить, объективно оно или субъективно.

В целом этики — те, кто стремится угодить. Ещё раз вернёмся к нашим соседям в самолёте. Как вы помните, сидящий слева от вас господин‑интроверт вёл себя вежливо и дружелюбно, отказывая вам в общении. Он старался ничем вас не обидеть и чуть ли не извинялся, отгораживая от вас своё личное пространство. Его стремление к гармонии — даже в разговоре с незнакомцем — позволяет предположить, что он предпочтён к этике.

Экстравертная пассажирка слева от вас — которая болтала без умолку и поведала вам всю свою биографию за первые несколько минут полёта — высказала несколько утверждений, которые на первый взгляд звучали грубовато. К примеру, описывая проблемы своего сына в школе, она рассказала, как не позволила ему перейти в другой математический класс, учитель которого был с ним знаком и понимал его особые потребности. «Я объяснила ему, что требовательный учитель ему полезен, — сказала она. — Когда он вырастет, это поможет ему решить действительно сложные ситуации с людьми». Человек, принимающий решения рассудком, не задумываясь о том, что почувствуют люди, скорее всего, окажется логиком.

(Если бы сидящий справа интроверт чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы выражать своё мнение, он мог бы в какой‑то момент повернуться к этой женщине и сказать, как истинный этик: «Не думаете ли вы, что он лучше бы учился, если бы его окружал комфорт и понимание? Мне всегда казалось, что люди действуют лучше, когда они счастливы».)

В целом логики способны смотреть на большинство ситуаций объективно; их высказывания кажутся многим несколько бездушными, бесчувственными. Этики часто оказываются вовлечёнными в чужие межличностные проблемы, в которых они совершенно не заинтересованы; они часто испытывают потребность лично проследить, что справедливость соблюдена, чувства окружающих учтены, а жертва реабилитирована.

Голова или сердце? Различия между логиками и этиками

— Логики стремятся к объективной истине, а этики — к гармонии в отношениях.

— Этики обычно действуют субъективно и ситуативно; логикам более свойственны последовательность и единообразие в осуществлении своих решений.

— Логиков интересует причина и следствие решения, а этиков — то, как это решение затронет чувства людей.

— Чувства есть у тех и других, но этики предпочитают их испытывать, а логики — понимать.

Почему этикам меньше платят

Согласно интервью и наблюдениям, проведённым Сюзан Скэнлон, редактором «The Type Reporter», на то есть причина:

ESFJ: «Я всегда считал, что человек должен получать вознаграждение за успешную работу, не требуя его».

ESTJ: «Я предвкушаю тот момент, когда попрошу прибавки к зарплате. Это здорово. Мне очень нравится заходить в кабинет начальства и рассказывать ему, почему я заслуживаю более высокой зарплаты».

ESFP: «Мне кажется, при обсуждении зарплаты меня поддерживают две вещи: первое — я очень подробно расписываю все затраченные мною усилия, и второе — мне попросту нравится обсуждать что угодно».

ESTP: «Раньше я каждый раз проходил через долгий и мучительный процесс решения, на какую зарплату мне стоит претендовать. Теперь все гораздо проще. Я знаю, какая цифра заставит их поморщиться, а какая покажется слишком низкой, и просто выбираю среднее между ними».

ENFP: «Я ненавижу деньги. Я ненавижу думать о деньгах. Я ненавижу говорить о деньгах. Если я решу, что мне слишком мало платят, я лучше сменю работу, чем попрошу о прибавке».

ENTP: «Почти все мои знакомые этики считают, что бедность — благо, а богатство — зло. Но среди логиков мало кто придерживается такого мнения. Я всегда стараюсь правильно оценить стоимость своего времени».

ENFJ: «Я всегда сжимаюсь от страха, когда меня спрашивают, сколько я зарабатываю в день. Это всегда сложный вопрос; все мои сомнения о собственной профессиональной ценности мигом вспыхивают у меня в душе».

ENTJ: «Я не ожидаю, что начальство поймёт всю ценность моей работы, поэтому я регулярно посылаю им отчёты и назначаю встречи, чтобы обсудить мою работу».

ISFP: «Иногда я обнаруживаю, что требую слишком мало. Если я вижу, что мои требования заставляют человека поморщиться, я стараюсь ему помочь».

ISTP: «Я не хочу, чтобы они решали, сколько мне платить. Лучше уж я сам решу, чего я хочу, и буду готов к тому, чтобы поддерживать разговор в правильном направлении».

INFJ: «Я знаю, что мог бы получать больше, работая консультантом, но я до сих пор работаю в правительстве, потому что продавать себя — слишком хлопотное дело. Мне нужна структура, которая меня поддерживает».

INTJ: «У меня строгие моральные принципы, но я не позволю, чтобы мною воспользовались в своих интересах».

ISFJ: «Меня всегда удивляет, когда человек смотрит тебе прямо в глаза и говорит, сколько денег он с тебя хочет взять».

ISTJ: «Меня не волнует, что подумают обо мне другие. Меня больше волнует, что они подумают о фактических данных».

INFP: «Я постоянно спрашиваю себя: „А могут ли они себе это позволить?» и „Достоин ли я этого?» Мне приходится напоминать себе, что работа представляет собой ценность, а я — лишь сосуд, через который протекает рабочий процесс».

INTP: «Я не считаю обсуждение зарплаты игрой, я считаю это моментом прояснения истины. Это совместный труд по определению условий и логических следствий принятия на работу».

—

Несколько советов для правильного определения типов других людей

Следует помнить ещё три важных факта о типоведении:

Типоведение может вызвать привыкание. Чем больше вы занимаетесь типоведением, тем больше вам это нравится. Некоторые «типируют» незнакомцев на улице, исторических личностей, домашних животных и даже неодушевлённые предметы, вроде компаний и городов. (Например, после длительных наблюдений мы пришли к выводу, что тип Сан‑Франциско — ENFP: это тёплый, многолюдный и гостеприимный город, жизнь в котором многогранна и разнообразна. Даже его неофициальный гимн — «Я оставил сердце в Сан‑Франциско» — наполнен духом ENFP. Вашингтон — его противоположность, ISTJ: консервативный, полный правил и предписаний, неизменно провинциальный.) Непосвящённым такой фанатизм может казаться чрезмерным и даже невыносимым. Кроме того, многим людям не нравится, когда их «вычисляют»; они воспринимают это как вторжение в свою душу и личную жизнь. (Обычно это как раз те люди, которые любят клеймить других обидными прозвищами.) Нужно уважать право других оставаться в стороне от типоведения — или по крайней мере не сообщать им свои выводы об их типе.

Человек необязательно должен проходить официальный тест, чтобы вы могли определить его тип. Хотя индикатор типов Майерс‑Бриггс был и остаётся наиболее точным инструментом для определения типа личности, ваши собственные наблюдения также могут быть полезны. Но не забывайте, что вы тоже смотрите на человека через свои типоведческие «очки». То есть ваш тип и особенности личности в какой‑то степени влияют на ваши наблюдения. Мы можем распознать в человеке один тип, а вы — другой, и не исключено, что правы будут обе стороны — ведь это зависит от того, какие проявления этого человека мы наблюдали, и наших собственных психологических особенностей. Таким образом, определение типа не может быть окончательным: всегда возникает необходимость корректировки.

Типоведение — это только объяснение. Но ни в коем случае не оправдание. Сколько бы мы ни повторяли это, все равно постоянно находятся те, кто нарушает это правило — и среди новичков, и среди опытных типоведов. Они говорят: «Ух ты! Значит, я могу опаздывать сколько угодно, ведь я иррационал, а иррационалы всегда опаздывают». Или: «Без толку говорить ему, что я чувствую, — он логик и все равно ничего не поймёт». Двух примеров достаточно, чтобы понять — этот путь не ведёт к взаимопониманию и успешному общению с людьми.

Впрочем, довольно предисловий. Приступим к делу и узнаем, как же можно практически применять типоведение.

ГЛАВА 6. ТИПОВЕДЕНИЕ С 9 ДО 5

«Мне бы хотелось, чтобы пределы погрешности были шире»

Почти в любой работе можно найти множество способов применения искусства типоведения. Его применяют в самых разнообразных видах организационной деятельности, включая постановку целей, распределение времени, кадровую работу, разрешение конфликтов и создание команды. Есть немало других методик, но в этой книге мы рассмотрим только некоторые из них, не забывая, впрочем, что они представляют лишь малую часть всех возможностей типоведения.

Как разные типы ставят цели

Постановка целей — один из способов поддержания качества и успешности работы организаций. Без неё сложно установить критерии, по которым будет в итоге оцениваться продуктивность и качество работы людей. В любом случае это одна из важнейших областей деловой активности, будь то мелкий бизнес на двоих или огромное государственное предприятие. Как легко догадаться, разные типы личности по‑разному подходят к постановке целей. Для начала рассмотрим процесс постановки целей с точки зрения экстравертов и интровертов.

Как ставят цели экстраверты и интроверты

Руководителям‑экстравертам необходимо думать вслух; следовательно, их цели обычно становятся всеобщим достоянием. Конечно же, то, как именно экстраверт формулирует и объясняет свои цели, зависит от других его свойств. Рациональные экстраверты сразу решают, к каким целям следует стремиться, разъясняют эти цели всем окружающим и требуют, чтобы все приступили к достижению этих целей — зачастую не дождавшись согласия ведущих специалистов команды; мы помним, что рационалы способны «долго и упорно следовать по неверному пути». Иррациональным экстравертам нужно обсудить цель, какая бы она ни была. Иногда в таких ситуациях подчинённым приходится попотеть, выясняя, какие именно задачи формулирует их начальник‑ЕР. Цели ЕР могут меняться посреди недосказанной фразы — в процессе усовершенствования формулировок и обсуждения их с окружающими.

Очевидно, что такой подход может вызывать определённые проблемы. Пример тому — один генерал, которого мы консультировали. Как‑то утром этот экстраверт выглянул в окно и сказал: «Интересно, что бы случилось, если бы мы передвинули этот окоп футов на шесть подальше». Через несколько часов он снова посмотрел в окно и, к величайшему своему изумлению, увидел, как солдаты и офицеры энергично закапывают старый окоп и делают новый. Он воскликнул: «Что это они делают?» (Он даже не помнил своих утренних слов.) На что начальник штаба ответил: «Генерал, вы сказали, что надо передвинуть этот окоп».

С другой стороны, интроверт скорее сначала соберёт информацию о вероятных целях, а потом пойдёт куда‑нибудь, где можно все обдумать в одиночестве, и постепенно, отсеивая информацию, придёт к окончательному решению. Интроверт сообщит другим своё решение не раньше, чем будет в нем уверен; но сам процесс принятия решения для него — сугубо внутренний. Очевидно, что коллективное принятие решений не является сильной стороной интроверта. Если стравить толпу интровертов и толпу экстравертов, интроверты почти наверняка вступят в борьбу. Чем больше наседают на них экстраверты, тем менее вероятно, что интроверты скажут хоть что‑нибудь. В результате мы лишаемся наиболее важного содействия интроверта — его способности размышлять, слушать и вносить ясность в мысли и слова. В процессе обсуждения теряются великие идеи. Дело в том, что интроверты не знают, каково их мнение на заданную тему, пока им не дадут времени это обдумать.

Таким образом, для того чтобы процесс постановки целей стал наиболее эффективным, надо дать экстравертам возможность выражать свои идеи в словах — и видоизменять их при необходимости, а интровертам — время для спокойного размышления о предмете дискуссии.

Интровертов может утомлять агрессивность, которую экстраверты проявляют в постановке целей. Им надоедает чрезмерное многословие экстравертов, они чувствуют, что им навязывают чужие идеи. Чем говорить о цели, они бы лучше приступили к её достижению. Есть одна методика, помогающая справиться с этой проблемой: попросите экстравертов перед встречей написать свои идеи на листе бумаги, хотя бы ориентировочно — это поможет интровертам самостоятельно обдумать предложенное.

Экстраверты, в свою очередь, должны чётко и ясно выразить, по какому вопросу они хотят услышать мнение интроверта. Лучше спросить: «Скажите, что вы думаете о первом, третьем, четвёртом, шестом, восьмом, девятом и пятнадцатом пункте?» — чем ограничиться простым: «Что вы об этом думаете?» Экстраверты обычно полагают, что молчание интровертов — знак согласия, но это не всегда так. С помощью вышеописанных методик обе стороны смогут с радостью высказывать своё мнение и стремиться к решению, которое удовлетворит всех.

Как ставят цели сенсорики и интуиты

Как склонность к сенсорике и интуиции влияет на процесс постановки целей? Начнём с сенсорики. Предпочтённые к ней люди более всего стремятся к практическим, приземлённым целям; они всегда предпочтут синицу в руках журавлю в небе. Поэтому сенсорики часто придираются к мелочам — они требуют пояснений к вещам, которые кажутся фантастическими и неосуществимыми; им не нужна общая картина, им нужна конкретика. Их не интересует абстрактная цель — они хотят получить подробные, пошаговые инструкции: что делать и к какому результату надо прийти в итоге. Обыкновенно сенсорики прорабатывают жизненно важные детали и вносят ясность в процесс постановки целей.

Для сенсориков процесс постановки целей во многом похож на классическую формулу ораторского искусства: «Расскажи, о чем ты собираешься рассказать; потом расскажи то, что хотел; а потом расскажи, что ты только что рассказал». С точки зрения сенсорика, эффективная постановка целей должна осуществляться аналогичным образом: сначала сенсорик выясняет, что именно нужно сделать для осуществления цели, потом ставится сама цель, а потом надо предоставить сенсорику ощутимое доказательство того, что цель достижима. Без этих трех составных частей процесс постановки целей окажется для сенсорика совершенно бесполезным.

Разумеется, интуиты предпочитают не задумываться о таких мелочах. Их занимают далеко идущие последствия. Ставить конкретные цели им довольно скучно. Гораздо интереснее пофантазировать, что случится через год или два. Как уже было сказано, интуиты живут в «там и тогда»; «здесь и сейчас» для них — слишком приземлённое местечко.

Как и в любой деятельности, требующей обмена идеями, в процессе постановки целей интуиты видят множество возможностей. Они не так боятся неизвестного и стремятся исследовать новые пути. Они могут быстро развернуть «общую картину» любой ситуации, хотя эта картина может оказаться не слишком реалистичной. Интуиты видят взаимосвязь между разными аспектами, видят, как из кусочков получается одно целое. Эта их способность может стать ценнейшим вкладом в постановку целей, где целое всегда больше, чем сумма его составляющих.

К сожалению, интуиты не всегда должным образом заботятся о деталях и конкретных обстоятельствах, поэтому их великие схемы порой оказываются чистой теорией, не имеющей практического применения.

Шаг за шагом

Руководитель‑интуит пожаловался, что один из новых сотрудников никак не мог освоить одну стандартную процедуру. Заподозрив, что новый сотрудник — сенсорик, кто‑то предположил: возможно, у него все получится, если вы покажете ему всю процедуру шаг за шагом. Интуит возмутился: я никогда не объясняю ничего таким образом — это же оскорбительно!

—

Обратимся теперь к сенсорикам. Поскольку им нравится делать что‑либо, они успешно делают карьеру в практических, жизненных аспектах корпоративной и военной жизни. Проблемы начинаются тогда, когда их — подчас в качестве «поощрения» — отстраняют от практических аспектов работы. Когда сенсорики добиваются успеха в областях, где сенсорные таланты особенно нужны — например, менеджер среднего звена, которому потрясающе удаётся приводить работу в движение, — их часто выдёргивают с привычного места и отправляют на курсы повышения квалификации — например, по программе магистра делового администрирования. Как правило, новая обстановка требует интуиции: способности видеть «общую картину» и думать о будущем, а не о конкретных, сиюминутных подробностях. Такая схема особенно ярко проявляется в армии, где почти вся деятельность происходит «здесь и сейчас». Самых компетентных офицеров отрывают от работы, связанной непосредственно с действиями, и отправляют на годовую подготовку командного состава, после которой они возвращаются обратно к практическому и приземлённому командованию. На занятиях по подготовке командного состава им говорят о далекоидущих последствиях их будущей командной деятельности. Учебный план в таких местах состоит из интуитивной теории, но большинство доступных после курса должностей требуют все той же сенсорной дисциплины. В результате подобные программы — это верно и для гражданских высших учебных заведений — готовят сенсорика к разочарованию, срыву и потере профессионализма.

Как ставят цели логики и этики

К наиболее объективному и лаконичному описанию намеченных целей стремятся логики. Логикам, в особенности интуитивным, свойственно придираться к словам, поэтому, участвуя в процессе постановки цели, они тратят очень много времени на разработку и переработку (порой совершенно излишнюю) словесного описания цели. Логики часто не понимают, почему все остальные не ценят их перфекционизм (а то и хуже — критикуют их за слишком долгие поиски идеального слова), ведь ценой их усилий они получают превосходный и эффективный документ.

Для этиков достойная цель — это цель, рассчитанная на благо людей. Логикам, в особенности рациональным, такой подход кажется слащавой и бесполезной тратой времени. Но роль этиков в постановке целей бывает чрезвычайно важна. Их обычно интересуют проблемы профессионального роста сотрудников их учреждения — от простых рабочих до членов совета директоров. Они часто смягчают излишне жёсткие сроки и методы достижения цели, принимая во внимание возможности и потребности служащих. Их природная способность убеждать содействует тому, чтобы придуманные и скорректированные ими цели были приняты всеми остальными. Чаще всего цели, устанавливаемые этиками, связаны с «человеческим фактором».

Как ставят цели рационалы и иррационалы

Экстраверт вы или интроверт, сенсорик или интуит, этик или логик — наиболее заметны различия в подходе к постановке целей у рационалов и иррационалов. Причина заключается в том, что рационалы хотят как можно скорее прийти к согласию по поводу цели — положить её в коробку, завернуть в бумажку, перевязать красивой ленточкой — и поскорее приступить к её осуществлению. После этого рациональный экстраверт с радостью сообщит о поставленных целях всем, кто окажется в пределах досягаемости; рациональные интроверты, напротив, не слишком разговорчивы, коль скоро вердикт уже вынесен, но не менее стремятся приступить к его реализации. Одна из наиболее невыносимых для иррационала ситуаций в процессе постановки целей такова: как только появляется идея, которую одобряют все (или хотя бы хорошо аргументируют), рационалы быстро решают, что вопрос закрыт, лишая остальных возможности оценить идею или выслушать другие точки зрения. Дело в том, что, как только рационалы видят возможность принять решение, они стремятся поскорее нырнуть с головой в активную деятельность, решив, что все в порядке и все согласны.

Противоположность им — иррационалы, которые постоянно пересматривают цели, даже если кажется, что все уже решено. Иррационалы не любят ничего «решённого»: они стремятся вновь поднять, обсудить, проработать решённый вопрос, поспорить ради удовольствия от спора. (В особенности это свойственно иррациональным экстравертам.) Иррационал вполне способен «вернуться к вопросу ещё разок, просто для уверенности» — сколько бы ни длилось уже обсуждение. Подобное поведение — проклятие для рационалов и может в конечном итоге привести к серьёзному конфликту: иррационалы пытаются спорить и противостоять, а рационалы раздражаются и теряют терпение. А сам процесс постановки цели сводится на нет.

Сладкая месть

Инструктор‑типовед разделила группу студентов на рационалов и иррационалов и попросила каждую группу «разработать новое крыло библиотеки» на глазах у другой группы. Первыми были рационалы. У кого‑то из них оказался пакетик жевательного мармелада, и через пять минут они выложили план помещения из его кусочков. Потом настала очередь иррационалов. Они кратко выразили недовольство заданием и съели мармелад.

—

Конфликт склонностей: рецепт катастрофы
Мы работали с одним представителем типа ENFJ, который продемонстрировал, что бывает, когда одно из предпочтений слишком ярко выражено в процессе постановки целей. Этот человек, как истинный рационал, быстро решил, какие цели будут наиболее эффективными для его организации. Неудивительно, что цели эти отражали сущность ENFJ: все должны работать в гармонии, стремясь к самосовершенствованию и всеобщему благу. Но возникла проблема: далеко не все в этой организации разделяли его взгляды и ценности и стремились к достижению подобных целей. Более того, люди, нанятые им для обучения и мотивации персонала, встретились с серьёзным сопротивлением. В конце концов ENFJ почувствовал себя отвергнутым и решил, что сотрудники его не любят. На самом деле им просто не нравилось, как он навязывает свои цели. Все было бы иначе, если бы ENFJ воспользовался некоторыми иррациональными методами действия: собирал новую информацию, следил за реакциями окружающих, пытался достичь согласия, перед тем как навязывать кому‑то свои собственные взгляды.

Из этого примера мы видим, что рационалы с лёгкостью ставят цели, но подчас эта лёгкость доставляет немало головной боли их подчинённым вне зависимости от типа. С ещё большей лёгкостью они придерживаются существующих целей и следуют намеченному пути их достижения — и не важно, остаются ли эти цели актуальными. Иррационалы по своей природе часто чувствуют, что ещё не собрали достаточно данных для того, чтобы принять твёрдое решение. Истинные иррационалы считают, что «дополнительная информация» нужна всегда: трудно поставить чёткую цель, когда знаешь, что всегда может случиться что‑то, что изменит все планы. Таким образом, рационалы могут уверенно стремиться к неправильно поставленной цели, а иррационалы могут так никогда и не решиться сформулировать свою цель.

Равновесие склонностей: рецепт успеха

В конечном итоге добиться успешной постановки целей можно, если собрать группу людей, в которой представлены разные предпочтения. Конечно, сделать это труднее, чем посоветовать, но есть несколько способов улучшить продуктивность в любой группе.

Чтобы облегчить процесс коллективной постановки целей, типовед может определить преобладающий тип группы с помощью простого подсчёта. Сколько в группе экстравертов и сколько интровертов? Сколько сенсориков и сколько интуитов? Сколько логиков и сколько этиков? Сколько рационалов и сколько иррационалов? Если в группе пятеро экстравертов и двое интровертов, можно сказать, что группа предпочтена к экстраверсии. Аналогично определяются остальные три признака. В результате вы получите четырехбуквенный «тип группы». После этого вы можете прочитать описание соответствующего типа в главе 10, рассматривая группу как «личность». Это описание может прояснить принципы и особенности коллективной работы данной группы.

Этот процесс может помочь каждому понять сильные и слабые стороны его группы. К примеру, если группа более склонна к интроверсии, нежели к экстраверсии, то после достижения какого‑либо согласия по целям необходимо проследить, чтобы все сотрудники приняли и усвоили поставленные цели.

Несколько советов

Вот ещё несколько советов, которые помогут каждому типу внести свою лепту в гармоничную и эффективную постановку целей.

— Экстраверты: выражайте свои идеи письменно. Это понравится интровертам, которым нужна возможность обдумать вопрос перед тем, как его обсуждать. Поэтому имеет смысл раздавать им листочки с текстами заблаговременно.

— Экстраверты: учитесь слушать. Проследите за тем, чтобы у каждого была возможность высказать своё мнение. Высказывания экстравертов обычно занимают почти все время дискуссии, интроверты же не делятся своими мыслями с такой готовностью. Наличие «цензора», следящего за тем, как часто и как долго высказывается (или не высказывается) каждый участник, может гарантировать, что каждому из участников дискуссии будет дана возможность высказаться. Экстравертам следует помнить, что молчание необязательно значит согласие. Когда мы консультируем организации, мы просим экстравертов заключить с самими собой договорённость: давать интровертам достаточно времени на обдумывание, прежде чем требовать от них окончательного ответа.

— Интроверты: дайте экстравертам подумать вслух. Экстраверты часто думают вслух: они проясняют и совершенствуют свои идеи, высказывая их окружающим. Мы часто просим интровертов договориться с самими собой и позволить экстравертам размышлять вслух, не принимая первое же, что они скажут, за окончательное решение.

— Сенсорики: не отмахивайтесь от «бредовых» идей, не подумав. Сенсорикам нужно научиться выслушивать планы и схемы, которые кажутся им утопичными или рассчитанными на слишком далёкое будущее. Отвергая такие предложения, даже не выслушав, они могут ограничить рост и творческий прогресс.

— Сенсорики: постарайтесь мыслить глобально. Для сенсориков важно выйти за рамки представлений об отдельных частях мозаики и понять, каким образом эти части составляют единое целое. Сенсорики должны уяснить, как решения, принятые в одной части учреждения, влияют на другую его часть и как любое принятое решение соотносится с общей системой.

— Интуиты: обратите внимание на возможные препятствия. Большинство интуитов не любят задумываться о практических реалиях их прекрасных систем. Они сразу перескакивают к воображаемому результату и отмахиваются от любых аргументов, почему в реальной жизни эта цель недостижима. Важно, чтобы они набрались терпения и выслушали сенсориков, потому что сенсорики могут реально оценить, достижима цель или нет.

— Интуиты: не забывайте о настоящем. Интуитов могут так поглотить их многочисленные идеи и планы на будущее, что они забывают о ситуациях, требующих немедленного вмешательства в настоящем.

— Логики: сделайте поправку на «человеческий фактор». Логики так стремятся к разумным и аргументированным решениям, что забывают о людях, которых затрагивают их решения (особенно если их потребности противоречат голосу разума). Вместо того чтобы тратить все силы на «разумную» постановку вопроса, логикам стоит иногда задумываться о том, как предлагаемые ими цели и решения повлияют на людей.

— Этики: не бойтесь трудностей. Жизнь не всегда идеальна, порой приходится вступить в борьбу. Этикам нужно осознать, что конец света не наступит только из‑за того, что они с кем‑то не согласились, а прогресс и изменения к лучшему часто рождаются в нормальном, здоровом споре.

— Этики: не принимайте все так близко к сердцу. Не надо воспринимать критику ваших целей или идеалов как личную обиду. Этики должны понять: если с ними в чем‑то не согласны, это не значит, что их не любят, не ценят и не уважают. Этикам нужно учиться смотреть на мир более объективно.

— Рационалы: выслушайте другие мнения. Рационалы могут с лёгкостью отмести другие варианты и предложения, если они уже что‑то придумали. Рационалы «знают», что они правы, им может быть трудно принять другую точку зрения. Поэтому рационалам необходимо отводить достаточно времени на процесс постановки целей, чтобы все варианты были выслушаны и обдуманы.

— Иррационалы: сосредоточьтесь на результате. Иррационалы могут бесконечно долго анализировать новые данные. Но бывают ситуации, когда необходимо принять твёрдое решение на основе доступной информации, даже если она неполна. Помимо того, иррационалам нужно больше внимания уделять срокам и другим временным ограничениям.

Как выбрать наиболее эффективную цель

После того как цель поставлена, бывает полезно ещё раз оценить её с точки зрения соответствия преобладающему типу группы. Если группа в значительной мере склонна к экстраверсии, интуиции, этике и иррациональности, проверьте, обладает ли поставленная цель соответствующими свойствами: открытость, внимание к человеческим отношениям, пространство для манёвра и развития. Если не обладает, то, вероятно, для такой группы эта цель не подходит и имеет смысл её пересмотреть. В конце концов, поставить цель — это полдела: её нужно ещё и достичь. Поэтому цели должны соответствовать особенностям людей, которые будут к ним идти. Какой бы ни была цель, она должна быть достижимой. Если она недостижима, то единственное, чего можно добиться, поставив её, — это всеобщего разочарования и стресса.

Мы, конечно, не имеем в виду, что нужно игнорировать интересы меньшинства. Если наша экстравертно‑интуитивно‑этико‑иррациональная группа будет ставить цели в духе ENFP, смогут ли интроверты работать в подобной системе? Будет ли кто‑нибудь обращать внимание на объективные советы логиков? А рационалы — будет ли кто‑нибудь действовать в соответствии с их планами? Будут ли системы, которые они построили, разрушены беззаботными иррационалами? В подстройке целей организации под преобладающий тип этой организации есть обманчивая простота. Когда вы начнёте это делать, постарайтесь не забывать обо всем, что могли бы вложить в дело представители других типов.

Подводные камни

Мы знакомы с шестью дантистами, которые некоторое время назад решили открыть совместное дело. Они все были ISTJ — интроверты, сенсорики, логики и рационалы. Они подробно обсудили все условия и пришли к договорённости, согласно которой должны были предоставлять превосходные зубоврачебные услуги окрестным жителям. Они повесили вывеску и приступили к работе, но через два года обнаружили, что дела идут не слишком успешно. Они не могли понять, в чем дело. Почему они не добились успеха? Все они были высококвалифицированными специалистами с большим опытом работы, дипломами и сертификатами. Тщательный анализ их бизнеса в свете особенностей их типа и общих целей показал, что ни один из них не думал о будущем, об «общей картине», о взаимодействии с людьми, о межличностных аспектах их работы и о том, как обеспечить гибкость и прогресс в их деятельности — короче говоря, они игнорировали все экстравертные, интуитивные, этические и иррациональные требования к их общему делу. Никто не следил за тем, чтобы дантисты широко рекламировали свой бизнес (экстраверсия), они не предвидели изменения стоматологических потребностей общества (интуиция), они не заботились о тех милых пустячках, из‑за которых клиенты любят (или по крайней мере терпят) своих зубных врачей, — дарить детям игрушки или посылать взрослым открытки с благодарностями (этика), а их консервативность не позволяла им исследовать корни проблемы (рациональность). Они придумали некие цели, замариновали их, поставили на полку и пошли по намеченному пути. Хуже того, они так прикипели к этому пути, что были не в состоянии конструктивно отреагировать на возникшую проблему и лишь глубже и глубже погружались в неё.

Тут в дело вступили мы, и первое, что мы сделали, — указали им на их типологическое сходство. Во многих отношениях это как раз тот классический случай, когда избыток силы (всех четырех предпочтений) перерос в зависимость от неё. Хорошего было слишком много. После этого мы стали искать способы решения проблемы. В частности, они решили, что, если один из них будет «играть в экстраверта» — ходить на встречи, произносить речи и так далее, он не должен проводить в офисе столько же часов, сколько и остальные. Другими словами, его экстравертная деятельность будет считаться таким же вкладом в общее дело, как и лечение зубов. Мы нашли аналогичные подходящие методики для оставшихся трех предпочтений, отсутствовавших в нашем зубоврачебном коллективе. Для выполнения некоторых обязанностей было решено нанимать людей со стороны: не важно, кто именно это будет делать, — важно, чтобы это было сделано.

В общем и целом, то, как в некоей организации проходит процесс постановки целей, во многом отражает коллективный тип этой организации. Организации, где преобладают рационалы, часто становятся неторопливыми, солидными, крепкими компаниями, вроде тех, что входят в список 500 крупнейших промышленных компаний США — например, Ford, AT&T, Exxon и многие государственные учреждения. Иррациональный тип постановки целей часто порождает рискованные, передовые и восприимчивые к изменениям на рынке организации с ускоренным оборотом средств — к примеру, большинство компьютерных фирм Силиконовой долины были основаны чрезмерно отважными предпринимателями‑иррационалами. Их успех зависит от способности к систематической, рациональной работе и правильной организации дела. «Новая» корпорация Chrysler — хороший пример иррационального подхода к постановке целей, судя по тому, что написал её президент Ли Якокка в своей широко известной автобиографии: после нескольких серьёзных финансовых потерь руководство компании сделало ряд рискованных шагов, в том числе уволило весь «балласт», позволило сотрудникам пробовать новые методики, занялось продажей оборудования и так далее — в общем, вступило на крайне необычный (для крупной автомобильной корпорации) путь, ориентируясь на краткосрочные цели. Как только положение фирмы стабилизировалось (что произошло на удивление быстро), она вновь вернулась к привычной методике средне- и долгосрочных целей.

Типоведение и управление временем

Как и в случае с постановкой целей, наши типы личности влияют на то, как мы воспринимаем время и управляем им. Чтобы на деле показать, как это работает, мы часто разделяем посетителей наших семинаров на группы по каждой паре предпочтений и задаём им вопросы, касающиеся их восприятия времени. Например, мы просим:

— Экстравертов и интровертов — описать, что бы они сделали, если бы у них вдруг появилась куча свободного времени. Экстраверты потратят это время на внешнюю активность — вечеринки, телефонные разговоры, походы по магазинам и все то, что даёт обильный поток впечатлений извне; интроверты же более склонны к тому, чтобы провести время за книгой, спокойными прогулками, любимыми хобби и другими «созерцательными» видами деятельности.

— Сенсориков и интуитов — «описать время». (Сбор информации — это процесс описания вещей, а не их оценки.) Сенсорики достаточно конкретны и буквальны в описании времени, а интуиты пользуются более общими, абстрактными категориями.

— Логиков и этиков — дать определение времени. (Принятие решений — это процесс формулирования и ограничения данных, которые мы собрали.) Логики говорят более объективно (их речь похожа на статью), а этики определяют время через личные, субъективные понятия.

— Рационалов и иррационалов — сказать, что надо делать со временем. Рационалы, предположительно, организуют время и используют его для какого‑то конкретного достижения. Иррационалы более свободно распоряжаются временем: они, скорее всего, пожелают провести его в менее ответственной деятельности — например, в игре.

На всех наших семинарах ответы на эти вопросы (вполне предсказуемо) показывают прямую зависимость от типа. И каждый тип всегда выглядит удивлённым, услышав ответы своей противоположности. К примеру, экстраверты считают, что интроверты выбирают ужасно скучные способы времяпрепровождения. А выбор экстравертов кажется интровертам слишком утомительным.

Ниже приведены ответы, которые были даны участниками одного типичного семинара. Мы никак их не корректировали, дабы сохранить порядок и разнообразие данных ответов.

Например, экстраверты и интроверты ответили на вопрос, чем бы они заняли свободное время, следующим образом:

Что экстраверты и интроверты сделали бы в свободное время

Обратите внимание на обилие ответов экстравертов — столь характерное для них свойство. То же относится и к беспорядочно‑многословным формулировкам. Ознакомившись с ответами экстравертов, интроверты сказали, что все эти занятия им кажутся скучными и утомительными — какой же это отдых? Это и есть ключевое различие в интровертном и экстравертном подходах ко времени. То, что развлекает экстравертов, утомляет интровертов. (И экстраверты, и интроверты продемонстрировали, как обращаются со временем, уже в процессе ответа на вопрос. Интроверты быстро составили свои списки и спокойно ждали, пока все остальные закончат; остальные — то есть экстраверты — могли бы ещё долго продолжать свои списки, если бы мы их не остановили.)

Как сенсорики и интуиты описывают время

Важно отметить два свойства этих списков. Первое — насколько конкретна наибольшая часть слов сенсориков по сравнению со словами интуитов. Второе — из шестидесяти трех слов, присутствующих в этих двух списках, только одно — быстротечное — есть в обоих. Вам может показаться удивительным тот факт, что две группы, выполняя одно и то же задание, использовали два абсолютно разных набора слов, но они всего лишь действовали в соответствии со своим типом. Если сложить оба списка вместе, обе группы, вероятно, согласились бы, что в результате получилось гораздо более исчерпывающее описание времени.

Как логики и этики определяют время

Логики и этики на просьбу дать определение времени отвечали в несколько разной форме. Этики выдавали список, а объективные логики — цельную формулировку.

И снова различия между двумя списками весьма характерны. Объективные логики «определяют ориентиры», а субъективные этики видят «вехи» на «жизненном пути». Слово люди в логическом списке даже не появляется. Логику бы и в голову не пришло использовать такую «слащавую» терминологию при составлении формального определения.

Что делают со временем рационалы и иррационалы

На просьбу описать, что нужно делать со временем, рационалы и иррационалы ответили так:

И дома, и на работе проблема использования времени стоит очень остро. Как только рационалы выяснят, что и когда надо сделать, они понимают, сколько у них свободного времени. Для иррационалов все время — «свободное», так что планировать нужно осторожно. (Воистину, неопределённость — второе «я» иррационалов: когда мы однажды задали этот вопрос группе иррационалов в одной из крупнейших корпораций Америки, они написали просто: «Зависит от обстоятельств».)

Очевидно, что такие различия в восприятии оказывают влияние на то, как выглядит рабочий день, будь то организованное или свободное время. Типологические различия в восприятии времени могут вести к всевозможным разногласиям — например, интроверта может раздражать постоянное вмешательство экстраверта в его дела, а сенсорик может не соглашаться с интуитом в том, что часовой объём работы можно выполнить за двадцать минут — и оказывать сильное влияние на продуктивность работы. Когда рационал приводит в порядок бессистемные планы иррационала (что может быть для иррационала весьма полезно), не исключено, что таким образом он подавляет его продуктивность. Что касается рационалов, то их раздражает избыток неорганизованного времени, сам факт его существования может снизить продуктивность их работы.

Откладывание на потом: ни один тип от этого не застрахован

Нет такого типа, которому больше других свойственно откладывать дела на потом; сведение этого к минимуму является ещё одной важной задачей управления временем. Каждый из нас иногда откладывает что‑то на потом. Хотя часто считается, что это случается только с иррационалами — неторопливыми, гибкими и не склонными к соблюдению графика, существуют ситуации, в которых на это способны все типы:

— Экстраверты: Экстраверты откладывают на потом молчаливые размышления и самоанализ. Они знают , что нужно этим заняться, но всегда предпочитают отложить это на завтра.

— Интроверты: Интроверты откладывают на потом публичные выступления перед коллективом или совместную работу (игру) с большой группой людей.

— Сенсорики: Сенсорики откладывают на потом фантазии и мечты, а также мысли о будущем. Им проще и приятнее сделать то, что в данный момент под рукой, здесь и сейчас.

— Интуиты: Интуитам свойственно откладывать на потом участие в проектах, где требуются «сенсорные» подробности.

— Логики: Логики откладывают на потом решение межличностных проблем и вопросов. Они могут долго колебаться перед тем, как попросить прощения, и пропустить самый подходящий момент. Дабы облегчить себе жизнь и смазать колёса взаимоотношений, логикам нужно помнить, что выражение чувств не есть признак слабости.

— Этики: Этики откладывают на потом дела, не связанные с общением или, хуже того, связанные с негативным взаимодействием с людьми, в особенности все, что хотя бы отдалённо напоминает конфликт. Этики стремятся к позитивному контакту с людьми и могут махнуть рукой на все, что противоречит этому приоритету.

— Рационалы: Рационалы откладывают на потом развлечения, отдых и досуг. Они всегда думают: «Отдохну после того, как закончу этот проект». Разумеется, один проект следует за другим, и время для отдыха никогда не наступает.

— Иррационалы: Иррационалы откладывают на потом принятие окончательного решения по какому‑либо вопросу. Всегда есть какие‑то факторы, данные, которые они ещё не успели выяснить и исследовать.

Советы по управлению временем

Для всех проблем со временем, для начальников и для подчинённых мы предлагаем общие советы, как наилучшим образом использовать время и дома, и на работе:

— Экстраверты: не рассказывайте всем обо всем, что приходит в голову. Для экстравертов вполне естественно вдруг выбежать в коридор или зайти в чужой кабинет, чтобы поделиться с кем‑то идеей, только что пришедшей ему в голову, и узнать чужое мнение. Для того чтобы лучше использовать время, иногда стоит внести подобные переговоры в график и ограничить их длительность. Вообще экстраверты очень легко отвлекаются на внешний мир. Правильное распоряжение временем может потребовать ограничения их деятельности и концентрации.

— Интроверты: не замыкайтесь внутри себя. Интроверты должны нащупать тонкую грань между постоянной бомбёжкой «экстравертного мира» — телефонные звонки, встречи и экстренные ситуации — и желанием уединиться в собственном внутреннем мире, где они предпочитают находиться. Им нужно понять, когда наступает необходимость выйти наружу из своей интроверсии и сделать то, что нужно.

— Сенсорики: не забывайте, что время — это не просто минуты и секунды. Для сенсориков важно постараться выйти из границ временной конкретики. Они хорошо ориентируются в привычных реалиях — тех самых минутах и секундах, но терпят неудачу там, где требуется чувство истории или видение будущего. Они совершенно не терпят неопределённости во времени, имея дело с другими людьми, — вплоть до занудства.

— Интуиты: будьте реалистами. Интуитам необходимо иногда задавать себе вопрос: «Действительно ли я могу сделать все то, что запланировал, за то время, которое на это отвёл?» У большинства интуитов отсутствует должная практичность в оценке того, что и за сколько времени можно сделать.

— Логики: принимайте в расчёт чужое время. Независимо от того, как чётко вы видите объективность и линейность времени, другие могут воспринимать его иначе. Логики без всяких затруднений отвергают человеческие и субъективные элементы времени, заставляя других подчиняться их логическим доводам. Им нужно научиться принимать во внимание потребности других людей, которые неизбежно будут частью работы, проекта или мероприятия, и давать им свободное пространство для собственных планов.

— Этики: определите границы своих полномочий. Этики иногда оказываются в ситуации, когда им приходится откладывать собственную работу, дабы помочь всем тем, кто нуждается в их помощи. В то время как логики легко навязывают другим свою волю, этики оказываются теми, кому приходится брать на себя груз чужой вины, чужих проблем и чужой ответственности. Этики должны учиться отказывать, не испытывая при этом чувства вины.

— Рационалы: помните, что время не всегда существенно. Рационалы обладают природным талантом к работе с графиками и управлению временем. Тем не менее существует опасность сделать что‑то слишком быстро — ради самого факта выполненной работы. Этоможет привести к стрессу и снижению качества работы, аможет и поставить под угрозу весь проект. В перспективе, если это означает, что проект надо переделать, то выходит, что слишком быстрая работа замедлит процесс, а не ускорит. Когда рационал испытывает острое желание поскорее завершить проект, может быть полезно вовлечь в процесс кого‑нибудь ещё, лучше всего — иррационала.

— Иррационалы: постарайтесь сосредоточиться. Иррационалы легко отвлекаются и могут «прыгать» от проекта к проекту. Забавно то, что они часто считают это экономией времени — в конце концов они же выполняют несколько проектов одновременно! Разумеется, в результате ни один из этих проектов может быть не завершён. Иррационалам бывает полезно самостоятельно ограничиться «всего» двумя или тремя проектами одновременно.

Подбор персонала: притяжение (и отталкивание) противоположностей

За годы практики типоведения мы узнали одну истину: «Тип порождает тип». Это, конечно, всего лишь очередная вариация известной пословицы: «Рыбак рыбака видит издалека». Выбирая друзей, религию или работу, мы обычно находим людей и организации, которые похожи на нас.

Работа или жизнь рядом с человеком, чей тип является полной противоположностью вашего, может стать для вас тяжёлым психологическим трудом. С одной стороны, ваши отношения охватывают весь диапазон предпочтений: экстраверсия, интроверсия, сенсорика, интуиция и так далее. С другой стороны, каждый раз, когда вы смотрите друг на друга, вы видите ту часть вашей личности, которой вы не отдаёте предпочтения. (Подробнее об этом — в главе 7.) В отношениях типа начальник‑подчинённый, равно как и в семейных, и в супружеских, наши полные противоположности дают нам максимальный потенциал развития, но одновременно становятся причиной огромных трудностей. Но если вы, как это обычно бывает с сотрудниками одного учреждения, и имеете какие‑то общие предпочтения, вы все равно не застрахованы от проблем.

Фактически менеджеры обычно принимают на работу людей, чей тип личности сходен с их собственным, хотя любой уважающий себя руководитель непременно станет отрицать этот факт, будучи уверен в том, что нанимает персонал рационально, объективно и без малейшей примеси дискриминации. Понятно, что, принимая сотрудника на работу, вы скорее выберете того, чья личность вам нравится, кто думает так же, как вы, кто с энтузиазмом реагирует на ваши идеи и с кем вы легко «синхронизируетесь» — другими словами, того, чей тип личности совпадает с вашим. Принимают на работу и повышают в должности, как правило, людей схожих типов — по крайней мере на определённых уровнях организации. Шестьдесят процентов высшего руководства любого учреждения составляют рациональные логики (TJ); чем выше вы поднимаетесь по иерархической лестнице учреждения, тем более вероятно, что они будут преобладать. Но, как вы вскоре увидите, слишком большое преобладание какого‑то типа может привести к возникновению слабых мест, потому что какие‑то предпочтения — и их достоинства — не будут представлены в коллективе.

Разнообразие воистину придаёт жизни вкус, и наиболее верно это утверждение для организаций. Человек, отличающийся от основной массы сотрудников организации, может сделать значительный вклад в её развитие. Но через некоторое время этого человека начнут считать «белой вороной», аутсайдером, «не таким, как все». И неизбежно потребуют, чтобы он приспособился к остальным. Неудивительно, что все сотрудники IBM носят белые рубашки с длинным рукавом и тёмные костюмы, а все служащие армии США носят форму цвета хаки. В обоих этих учреждениях люди должны одеваться одинаково, потому что считается, что они должны вести себя одинаково. В результате оба учреждения притягивают людей одинакового типа. Неудивительно, что подавляющее большинство служащих IBM и американской армии принадлежат к одному и тому же типу — а именно ISTJ.

Кроме всего прочего, бороться со слабыми местами необходимо ещё и затем, чтобы избавить людей от параноидального страха критики со стороны не похожих на них людей. Поскольку в организациях «тип порождает тип», совершенно естественно, что, сделав какую‑то часть работы, вы сначала покажете её тем коллегам, с которыми успели достаточно хорошо сойтись — обычно это люди того же типа, что и вы. Вполне нормально, что вы первыми просите оценить вашу работу тех, кто смотрит на мир теми же глазами, что и вы: они скорее поймут и поддержат ваши усилия. Потом, когда вам придётся показывать вашу работу начальнику другого типа, который станет критиковать её со своей, отличной от вашей точки зрения, вы сможете спокойно воспринимать его критику, потому что уже получили одобрение тех, кто вас «понимает».

Без понимания того, как разные типы воспринимают одну и ту же работу, легко списать их критику на другие факторы — расу, пол, возраст, политические взгляды, должность, стиль, да что угодно. Часто такая неправильно истолкованная критика становится для вас «доказательством» того, что якобы одна из главных профессиональных задач вашего критика в данном учреждении — портить вам жизнь. Присутствие в коллективе разных типов — в сочетании с начальными познаниями в типоведении — обеспечивает сотрудникам организации полный набор точек зрения на вещи, избавляя их от ненужной паранойи и повышая уровень понимания и продуктивности.

Как выглядит идеальное сочетание типов? В идеале между типами должно быть достаточно сходства, чтобы они не вступали в ненужные конфликты, и достаточно различий, чтобы организация могла успешно расти и развиваться.

Почему рациональные логики — руководители от Бога

Не случайно, что 60 процентов руководителей во всем мире — рациональные логики. Даже в преимущественно этических системах TJ‑типы поднимаются на вершину; к примеру, в церковном мире большинство епископов относятся к этому типу. Причина в том, что важные решения — те, что касаются человеческой жизни, финансов и карьеры, — должны быть объективными. Рациональность и логика помогают организовать и довести до конца наиболее важные дела. Хотя может показаться, что личная заинтересованность здесь тоже нужна, в конечном итоге выходит, что главное — оставаться спокойным, хладнокровным и объективным.

—

Если хорошего слишком много — это уже плохо

Слабые места организаций, возникающие из‑за чрезмерного сходства типов и отсутствия дополняющих точек зрения, — бич многих фирм. Вполне возможно, что семеро космонавтов НАСА безвременно погибли именно из‑за того, что в этой организации преобладал рациональный тип — рационалами являются более 80 процентов высшего руководства учреждения, согласно трём исследованиям штата НАСА, проведённым государственными органами, крупным университетом и нашей командой. В результате, несмотря на то что данные чётко указывали, что не следует запускать космический корабль «Челленджер», глубинная потребность рационалов в следовании графику (независимо от того, была ли в том реальная политическая или организационная необходимость) взяла верх — и последствия были трагическими. Если бы на нужном уровне руководства было больше иррационалов, они могли бы убедить рационалов отреагировать на дополнительную информацию, не так строго привязываясь к планам и графикам. (Конечно, этот пример несколько упрощён. Исследование трагедии «Челленджера» ясно показало, что сотрудники НАСА и родственных организаций тщательно проанализировали всю информацию. Тем не менее потребность «следовать графику», очевидно, была для них первостепенной задачей.)

Так и со всеми четырьмя парами предпочтений. Торговая фирма, состоящая исключительно из экстравертов, вряд ли остановится и прислушается к желаниям клиента‑интроверта. Избыток сенсориков в какой‑либо организации может сделать её настолько приземлённой, что она в упор не будет видеть собственных перспектив; хотя все счета этого учреждения будут оплачиваться точно в срок, оно может так и не добиться успеха из‑за неспособности удовлетворять постоянно меняющимся требованиям рынка. Организация, переполненная этиками, пропустит мимо ушей логические данные, а фирма, среди сотрудников которой слишком много логиков, будет в основном полагаться на данные, забыв о человеческой стороне дела.

Последнюю ситуацию — слишком много логиков и недостаточно этиков — отлично иллюстрирует грандиозный провал «новой кока‑колы» в 1986 году. Компания «Кока‑кола» потратила миллионы долларов на выпуск нового продукта, провела множество тестов, показавших, что вкус их нового напитка всем нравится. Наконец с огромной шумихой и фанфарами «новая кока‑кола» вышла в свет, и что же? Она почти сразу потеряла покупателей. Что произошло? Ответ прост: среди всей этой груды маркетинговых тестов и исследований никто не догадался выяснить, надоела ли кому‑нибудь «старая» кока‑кола. А она никому не надоела. В итоге — объективные и логичные специалисты «Кока‑колы» создали продукт, который всем нравился, но никому не был нужен.

Ещё один аргумент в пользу разнообразия типов — то, что сотрудники организаций с явным преобладанием какого‑то типа чаще всего не имеют возможности учиться на чужих ошибках и достижениях. К примеру, организация с преобладанием иррационального типа великолепно справится с исследованием новых возможностей, проектированием новых продуктов, она будет отличаться гибкостью и способностью вовремя принимать нужные меры. Но вряд ли она сможет придерживаться точного графика и организационных правил.

Не имеет значения, в какую сторону перекошён тип коллектива. Когда в организации слишком много людей одного типа, она лишается множества преимуществ.

Из чего состоит творчество

Несколько лет назад мы провели эксперимент среди инженеров одной компании. Мы разделили их на четыре группы для состязания в упражнении, известном как «Лего‑человек Редди и Крегера». (Вероятно, вы знаете, что «лего» — это разноцветный детский конструктор.) Каждой группе был дан один час на собирание конструктора. Их целью было создать как можно более точную копию «лего‑человека», стоявшего на столе посреди комнаты. Мы установили определённые правила игры и сообщили каждой группе, что в расчёт идёт только время, потраченное непосредственно на собирание конструктора.

Всем группам был дан час на выполнение задания, и они могли потратить на планирование их конструктора сколько угодно времени — двадцать минут, полчаса или даже пятьдесят девять минут. В «зачёт» шло только время, потраченное на сборку конструктора. Как вы, наверное, уже догадались, мы разделили инженеров на группы в соответствии с их типами: за первым столом собралось шесть иррациональных сенсориков (SP), за вторым оказались в основном интуиты‑логики‑иррационалы (NTP), за третьим — рациональные сенсорики (SJ), а за четвёртым — рациональные логики (TJ). Не столь важно, почему мы выбрали именно эти комбинации предпочтений, важно то, что за каждым столом сидели люди со сходным образом мышления.

Хотя мы и сказали участникам, что будем учитывать только время сборки, в действительности мы проследили и за тем, сколько времени ушло у каждой группы на планирование, и это оказалось очень важным фактором. Выиграла четвёртая команда, состоявшая из рациональных логиков (TJ). Они собрали модель человека за четыре минуты, потратив на планирование двадцать шесть минут. Когда упражнение было выполнено, одна дама‑ISTJ отказалась разговаривать с остальными членами группы — она чувствовала, что её исключили из команды и проигнорировали её вклад в работу, — на что один из рациональных логиков сказал, что ему очень жаль, что так вышло, но это было неизбежно — ведь главной целью был выигрыш.

Второе место заняла команда номер два — интуиты‑логики‑иррационалы (NTP). Они потратили на сборку конструктора девять минут, хотя дольше всех занимались планированием — у них ушла на это тридцать одна минута. Они допустили одну ошибку.

На третьем месте оказались рациональные сенсорики (SJ) — они потратили семнадцать минут на планирование и пятнадцать — на сборку.

И последними оказались иррациональные сенсорики (SP). SP наиболее склонны к действию, настолько, что им жаль тратить время на планирование. В результате на планирование у них ушло всего четыре минуты; сам конструктор они собирали тридцать минут, включая время, потраченное на исправление одной ошибки. Любопытно то, что члены этой группы были очень довольны собой, несмотря на то что заняли последнее место. Они объяснили это тем, что общее время, потраченное ими на выполнение задачи, — четыре минуты на планирование плюс тридцать минут на сборку — лишь на четыре минуты превосходило результат группы‑победительницы.

Последовавшая за этим дискуссия была очень оживлённой, насыщенной и характерной. Казалось, что каждый защищает собственный подход к задаче, независимо от того, «выиграл» он или «проиграл». Группе иррациональных сенсориков, занявшей последнее место, очень понравился процесс решения задачи; они постоянно общались между собой и получили от этой игры истинное удовольствие, и если бы мы снова дали им то же задание, они, скорее всего, выполнили бы его точно так же. В то же время в группе рациональных логиков постоянно возникали расхождения мнений, а одну из участниц они попросту проигнорировали.

В чем же дело? Во‑первых, очевидно, что каждая из групп проявила себя в соответствии со своим типом. Во‑вторых, не имея разнообразия типов, каждая группа продемонстрировала свои слабые места, возникшие на почве переизбытка типичных достоинств: деятельные и гибкие SP слишком мало времени потратили на планирование, поставив цель «выполнить задачу», а правильно или неправильно — не суть важно. TJ, стремящиеся «достичь результата любой ценой», игнорировали и задевали чувства людей. «Концептуальщики» NTP наибольшую часть времени провели в проектировании и перепроектировании модели, так и не доделав её до конца. А поборники порядка SJ слишком долго спорили, как именно надо действовать, вместо того чтобы просто собрать конструктор.

Проблема в клиенте или в сотрудниках?

Вот ещё одна причина не отдавать предпочтение только одному типу при подборе персонала: чем больше разных склонностей представлено в коллективе, тем лучше он сможет соответствовать требованиям окружающего мира — от неожиданных изменений рынка и отношений с клиентами и покупателями до множества других проблем и кризисов, с которыми регулярно сталкивается любая организация. Даже для того, чтобы просто понять все особенности людей, из которых состоит «окружающий мир», в идеале нужен весь диапазон психологических типов.

К примеру, нередко учреждению достаётся некий «проблемный клиент», с которым никто не в состоянии найти общий язык — кроме одного сотрудника, которому удаётся установить с клиентом взаимопонимание. Между этими двумя людьми возникают некие отношения, к изумлению (и, как правило, облегчению) всех остальных сотрудников организации. Обычно у этих людей совпадает несколько предпочтений — по крайней мере достаточно для того, чтобы сходства между ними было больше, чем различий. Чем больше разных типов личности представлено в штате организации, тем больше гибкости она будет проявлять в контактах с клиентами любого типа.

Разнообразие типов в организации — это фактор, важность которого нельзя переоценить. Хотя и трудно удержаться от соблазна собрать вокруг себя коллектив единомышленников, со временем становится понятно, что вреда от этого больше, чем пользы.

Типоведение и разрешение конфликтов

Ценность типоведения наиболее ярко проявляется в разрешении споров и конфликтов. Несмотря на количество конфликтов, бушующих во многих организациях — предположительно возникающих из‑за того самого разнообразия, которое мы пропагандировали выше, — большинство организаций не слишком успешно справляется с погашением этих ежедневных ссор. Только не надо думать, что конфликты — это плохо. Учреждение, избегающее конфликтов, тем самым избегает прогресса. Но важно приложить все усилия, чтобы конфликт привёл к развитию, а не к разрушению организации.

Известно: что для одного милая беседа, то для другого прямо‑таки сражение. И это во многом отражает наши типы и предпочтения. Кроме того, мы с уверенностью заявляем, что ни один тип не умеет хорошо, эффективно и легко разрешать конфликты.

Наш опыт подтверждает, что конфликты вызывают стресс у всех типов, поэтому типоведческий подход к разрешению конфликтов — это, быть может, один из важнейших уроков, который вы извлечёте из этой книги.

Экстраверты и интроверты

Для экстравертов конфликт — лишний повод для открытой дискуссии. Они говорят больше, чем слушают, причём обращаться могут вовсе не к тому, с кем поспорили. («Ты представляешь, что этот негодяй мне сделал?!») В конфликтной ситуации экстраверты могут вести себя довольно агрессивно. И чем больше они говорят, тем громче и возмущеннее звучит их речь. Таким образом, относительно слабое раздражение может очень быстро перерасти в крупную ссору.

Интроверты предпочитают хранить своё несогласие внутри себя и размышлять о причинах конфликта. Они репетируют и прорабатывают диалог у себя в голове, переносясь в прошлое и воображая будущее. («Надо было сказать ей, чтобы она прислушалась к моим словам. Может быть, в следующий раз мне удастся объяснить ей, что я на самом деле думаю».) Очевидно, есть опасность, что подобные размышления могут создать для интроверта иллюзию решения проблемы, но лишь внутреннего, а внешне ничего не произойдёт. Другая опасность состоит в том, что интроверт может сознательно или бессознательно «сохранить» этот опыт на будущее. И когда кто‑нибудь другой вступит в спор с интровертом, на него могут вылиться последствия старого конфликта, о которых он и не подозревает.

Сенсорики и интуиты

Как мы уже сказали, споры часто возникают из‑за разницы восприятия. Сенсорик слышит буквально то, что было сказано, а интуит фигурально воспринимает то, что имелось в виду (или ему кажется , что имелось в виду) — и взаимопонимание тут же начинает катиться под откос. «Не надо мне объяснять, что я услышал или что я сказал», — говорит сенсорик столь резко и самоуверенно, что конфликт практически неизбежен. Интуит отвечает: «Я знаю, что я услышал, и знаю, что я прав». И пошло‑поехало.

Для сенсорика только реальный конфликт, имеющий место здесь и сейчас, является конфликтом. Его не заботят ситуации, вероятные в будущем, равно как и уже прошедшие: «С глаз долой — из сердца вон». Опасность для сенсориков заключается в том, что они слишком сильно сконцентрированы на конкретном моменте и из‑за этого могут не замечать все остальное. («Откуда мне знать, что ты сердишься, если ты мне об этом не сказала?») Сенсорики лучше всего проявляют себя в отдельных столкновениях, одержать победу в большой войне им труднее. Сенсорик, вечно недовольный начальством, скорее разрешит спор, происходящий в данную минуту, и временно успокоится, нежели займётся глобальным пересмотром отношений. Более конструктивным было бы оценить общую картину и рассмотреть взаимосвязь между текущим раздражением и отношениями вообще.

Для интуитов опасность заключается в том, что для них конфликт, как и все остальное, — предмет осмысления: они рассматривают его как целое. Интуиция позволяет им с лёгкостью увидеть причинно‑следственные связи конфликта, выстроив адекватную перспективу расположения людей, программ и событий системы. Их сила в способности составить проект разрешения спора. Их слабость в том, что они не всегда задумываются о возможности реализации этого проекта. Интуит говорит: «Кажется, у нас тут есть проблема. Чтобы её решить, нам нужно посмотреть на вещи с правильной точки зрения. Давайте‑ка исследуем особенности нашей связи с отделением на Западном побережье». Такие слова действуют на сенсорика как красная тряпка на быка. Сенсорик говорит: «Я рассержен сейчас. Меня не волнует, как в ситуацию вписываются все остальные».

Пример разницы восприятия забавно проиллюстрирован в комиксах «Пустячки». Люси (сенсорик) говорит Линусу (интуиту): «Мы получаем от жизни столько, сколько в неё вкладываем, не больше и не меньше, в точности столько, сколько вкладываем». Линус погружается в раздумья; в этот момент Снупи (тоже интуит) отходит в сторону, размышляя вслух: «Мне бы хотелось, чтобы пределы погрешности были шире». Это типично для интуитов: они предпочитают избегать точности, чтобы не исказить общую картину.

Логики и этики

Вам может показаться, что логические типы способны лучше разрешать конфликты, потому что они скорее объективны, чем субъективны. Считается, что у них нет никаких проблем с увольнениями, наказаниями и прочими неприятными ситуациями типа начальник‑подчинённый. Но в действительности логические типы избегают конфликтов: они прячут их и так же стремятся уклониться от них, как и этики. («Не надо волноваться. Если мы сохраним спокойствие и рассудительность, мы со всем справимся».) И хотя они, вероятно, и не так склонны принимать конфликты на свой счёт — они не стремятся ни к конфликту, ни к гармонии; они стремятся лишь к истине и справедливости — и не лучше этиков умеют справляться с конфликтами.

Обычно логики испытывают страх перед всем, связанным с чувствами и отношениями, поэтому, когда логик видит, что чувства оппонента задеты или спор перерастает в личную ссору, он не всегда понимает, что ему делать — чужие эмоции его пугают. В итоге страх часто одерживает верх, и логик начинает вести себя довольно неуклюже, пытаясь разрешить конфликт.

Этики все воспринимают очень лично, в особенности конфликты. Резкое суждение на какую‑либо тему этик принимает на свой счёт. «Мы потерпели провал как организация» для этика означает: «Я сделал что‑то не так». Если начальник говорит: «Мы не успеваем в срок», этик автоматически переводит это на свой язык: «Я неудачник и все порчу» — даже если он всегда все делает вовремя. Даже, казалось бы, нейтральные слова могут быть восприняты как личная обида и оскорбление. «Давай поговорим о наших отношениях» — услышав эту фразу, этик может содрогнуться от страха, решив, что что‑то не так, хотя на самом деле все в порядке. Более того, он сделает вывод, что причина проблемы — в нем, хотя самой проблемы может вовсе не существовать.

Хорошим примером разницы между этиками и логиками в их подходе к конфликтам могут послужить результаты опроса, который мы провели на одном из семинаров. Мы попросили логиков и этиков дать определение конфликта, и вот ответы (в исходном виде, мы никак их не меняли):

Логики сказали, что конфликт — это «любая дискуссия, обсуждение или спор, результатом которых могут быть только победа или поражение».

Этики сообщили, что «конфликт возникает, когда имеются четыре набора мнений/чувств, идей/опыта, и мы пытаемся достичь согласия».

Как мы уже говорили, этики часто принимают все на свой счёт. Их сила в способности отождествлять себя с другими людьми и их трудностями. Но когда этой силы слишком много, она заставляет их все пропускать через призму своего личного опыта и восприятия, что и было продемонстрировано в их определении. В целом подход этиков к конфликтам можно выразить словом «замять» или «подавить»: «Ну же, ну же. Мы ведь все в одной команде, верно?» Они предпочитают решать конфликты, спрятав их в тёмный угол — что на самом деле ничего не решает.

Рационалы и иррационалы

Как только что‑то вторгается в жизнь рационала, он должен активно на это что‑то отреагировать. Если новые данные требуют изменения графика или модификации «информационной базы», они часто отвергаются без раздумий. (Некоторые называют это «придирками».) В результате даже самый безобидный вопрос может привести к последствиям, очень похожим на конфликт.

Рационалы стремятся все держать под контролем, в особенности конфликты. Их девиз: «Быть во главе, командовать и сохранять самообладание». Рационалы — большие любители свалить вину на других. (Особенно это касается рациональных логиков.) Часто рационалы слишком резко выражают своё несогласие по вопросам, которые на деле не являются для них столь принципиальными. Создаётся впечатление, что они уверены в своей правоте и совершенно не желают выслушивать другие точки зрения.

Иррационалы обычно ищут новые пути. Для других типов, особенно рациональных, они могут быть источником непрерывного раздражения. Когда иррационал находит новый путь, часто он совершенно не собирается ему следовать — это лишь часть процесса восприятия, характерного для иррационалов, а в итоге рационалы могут сильно разозлиться на «бессмысленные» действия — спор ради спора, альтернатива ради альтернативы: «Давайте рассмотрим все варианты».

Есть ещё одна проблема: иррационалы не всегда имеют в виду буквально то, что говорят. В соответствии с типологическими особенностями, иррационалы обычно делятся своим восприятием , а не суждениями , считая, что их высказывания звучат более определённо, чем на самом деле — особенно если рядом оказывается рационал, который действительно нуждается в точных и определённых формулировках. Мы не так давно наблюдали этот феномен в разговоре между девушкой рационального типа и её иррациональной начальницей. Подготавливая почту для отправки, рационалка положила в конверт столько документов, что он буквально вздулся. Её начальница подумала, что надо поменять конверт на другой, большего размера. Она подошла к сотруднице и поделилась своим восприятием: «Как по‑твоему, этот конверт не слишком мал?» Сотрудница‑рационал коротко ответила «нет» и вернулась к работе. После чего начальнице пришлось оспаривать неверное, с её точки зрения, суждение подчинённой. Если бы в самом начале она сообщила своё суждение , а не восприятие — «Мне кажется, этот конверт слишком мал. Поменяйте его на другой, побольше», — процесс прошёл бы легче и быстрее, снизив вероятность возникновения конфликта на почве этого, столь тривиального, вопроса. (Начальница могла бы легко решить проблему, сказав подчинённой: «Я сообщила своё восприятие, а не суждение. На самом деле я имела в виду, что…»)

Другое препятствие в разрешении конфликтов — непоколебимая уверенность рационалов в своей правоте: они совершенно не выносят никаких оттенков смысла. Рационал говорит: «Я знаю, что я прав, а поскольку я знаю, что я прав, следовательно, ты неправ». Если его собеседник — тоже рационал, он, разумеется, так же уверен в своей правоте, таким образом, диалог заходит в тупик. С другой стороны, иррационалы так оживлённо втягиваются в конфликт — ищут новые данные, изобретают новые пути и пытаются разобраться в том, как рационал пришёл к такому заключению, не имея всей нужной информации, что на пятой‑шестой реплике спора они могут не вспомнить даже его причины. Стоит ли говорить, что других, особенно рационалов, такое поведение раздражает.

Пять шагов к разрешению конфликта

В любом конфликте, будь то конфликт в семье (как мы увидим в главе 7) или на работе, существует пять основных шагов для того, чтобы заинтересованные стороны рассмотрели проблему в истинном свете — а это уже полпути к её решению.

Чтобы пройти эти пять шагов, нужно ответить на некоторые вопросы:

1. Предмет разногласий: Что является предметом данного конфликта? Составьте список спорных вопросов.

2. Основа: Есть ли у него типологические причины? Можете ли вы определить, какие предпочтения затрагивает спорный вопрос, и более объективно их классифицировать?

3. Причина: Как возникло непонимание? С какими событиями в прошлом оно связано? Можете ли вы истолковать причины с типологической точки зрения?

4. Решение: Способен ли каждый из оппонентов встать на противоположную точку зрения?

5. Соглашение: Инаконец, существуют ли вероятность договориться полюбовно или найти компромисс в данной проблематичной ситуации?

Пять шагов: пример из жизни

Посмотрим на то, как эта методика работает в реальной жизни. Несколько лет назад мы столкнулись с одним случаем конфликта между двумя рационалами: руководителем‑ESTJ и его подчинённой‑INTJ. Будучи мужчиной и ESTJ, руководитель мыслил традиционно и считал, что в силу его руководящей должности и мужского пола он должен отдавать приказания. Представителям типа ESTJ свойственна исключительная уверенность в том, что они знают все ответы, а во многих вопросах попросту нет нужды. Его подчинённая придерживалась другого мнения. Будучи представителем самого независимого из всех шестнадцати типов — INTJ, она всегда могла придумать лучший способ выполнения какой‑либо задачи.

В какой‑то момент INTJ воспротивилась необходимости подчиняться приказам своего начальника‑ESTJ. Она была убеждена, что может выполнить работу лучше, чем этот человек, который навязывает ей свой «дурацкий устаревший порядок». С точки зрения ESTJ, порядок не был дурацким, он являл собой набор проверенных временем методик, поддерживавших систему на плаву. Это был типичный случай противостояния SJ с его девизом «Незачем чинить то, что не сломано» и NT, убеждённой в том, что «перемены нужны для того, чтобы учиться».

Конфликт достиг стадии, на которой они почти не разговаривали, но суть их работы и всей системы предполагала, что они должны работать вместе, как сплочённая команда.

Отто вызвали в качестве посредника. Тогда‑то он и решил применить к данной ситуации метод пяти шагов.

1. Предмет разногласий: Отто его описали как проблемы в отношениях между начальником и подчинённой в результате дискриминации по половому признаку. Помимо того, начальник пытался помешать развитию её карьеры, а подчинённая — подорвать авторитет начальника.

2. Основа: Зная о жестоких разногласиях, возможных между ESTJ и INTJ — оба эти типа часто уверены в своей правоте и не всегда готовы к переговорам, — первым делом он попросил обоих прочитать их собственные индивидуальные типологические описания и подчеркнуть то, с чем они были согласны. ESTJ с исключительной тщательностью прочитал описание своего типа и подчеркнул то, что требовалось; INTJ также обнаружила много сходства. После этого Отто попросил их обменяться своими описаниями с подчёркиваниями и прочитать друг о друге.

3. Причина: После того, как мы достаточно глубоко проанализировали основу, мы обнаружили несколько глубинных причин. К их обоюдному изумлению, особенности их конфликта вполне объяснялись общими утверждениями об их типах, которые они прочитали и подчеркнули. Их типологические различия казались им самим и окружающим половыми различиями: его обвиняли в том, что он «надутый самоуверенный шовинист», а её называли «дерзкой девчонкой», не умеющей выполнять приказы. Им обоим пришлось принять тот факт, что общество не слишком любит женщин‑логиков, а в особенности — мужчины‑ESTJ, слишком консервативные в своей мужественности. Взгляд на конфликт с точки зрения типологических, а не личностных особенностей может обезличить — и сгладить — конфликт.

4. Решение: Вконце концов они начали осознавать свои различия и смотреть на вещи с точки зрения типоведения — теперь они были в состоянии работать бок о бок по крайней мере восемь часов в день в манере скорее созидательной, чем разрушительной.

5. Соглашение: Они порешили на том, что она сделает усилие и честно постарается выполнять некие минимальные организационные требования, а он даст ей возможность работать более или менее независимо, не следя за каждым её шагом. Кроме того, они договорились каждый месяц встречаться с Отто, который бы проверял, не отклонились ли они от общего курса.

Этот план сработал. Они, конечно, не стали лучшими друзьями, но, по крайней мере, они достигли некоторой степени понимания, которая позволила им заключить мир. Они научились более объективно относиться к своим различиям, не переходя на личности.

Начальник слишком хорош: ещё один пример из жизни

Не все организационные конфликты основаны на жёстких разногласиях и суровой, безапелляционной манере руководства. Даже глубокая привязанность может породить конфликты, особенно когда она доходит до того, что подчинённые не могут критиковать своё начальство.

Подобная ситуация сложилась в одной некоммерческой организации, занимавшейся вопросами образования национальных меньшинств. Главой этой организации была женщина с типом INFP. Она приступила к работе, обладая превосходными рекомендациями и отличным послужным списком. Ей досталась организация, состоящая из опытных профессионалов, которые уже много лет работали в этой области. Корпоративная культура этой организации предполагала открытость, искренность и прямоту.

Будучи от природы мастером налаживания отношений, она быстро стала лидером преданной команды последователей. Они испытывали к ней огромное уважение и лично, и профессионально. Как каждый новый руководитель, она начала вносить изменения в систему, некоторые из которых вели к разногласиям между представителями «старой гвардии» и новым руководством.

Многие члены организации встали перед дилеммой: они испытывали огромную симпатию к своей руководительнице, но были не согласны с её новыми идеями. Для неё это тоже была дилемма: она хотела, чтобы они открыто выражали своё несогласие, но, будучи INFP, принимала такую критику слишком близко к сердцу. Когда нас призвали на помощь, проблема дошла до такой стадии, что, несмотря на сохраняющуюся преданность и взаимные похвалы, обе стороны конфликта застыли в бездействии, и работа практически стояла на месте.

Вот как мы подошли к решению этой проблемы.

1. Предмет разногласий: Взгляды начальницы на управление организацией не сочетались с привычными методами работы сотрудников, и все это было прикрыто искренним сочувствием — по отношению друг к другу и общему делу.

2. Основа: Через несколько дней, побеседовав с начальницей и её командой, мы обнаружили, что у проблемы, несомненно, были и типологические корни. INFP действовала гибко и свободно. Она больше размышляла, нежели навязывала свои взгляды, но, будучи этиком, часто воспринимала точки зрения, отличные от её собственной, как личную критику. Более того, она так хорошо относилась к своим сотрудникам, так ценила их и хвалила, что они просто не могли решиться на открытое выражение несогласия.

3. Причина: Начальница ждала от подчинённых открытости и искренности, но её собственное поведение препятствовало этому. Подчинённые хотели откровенно высказывать свою точку зрения, но из‑за привязанности к ней «боялись причинить ей боль».

4. Решение: Мы попросили их совершить несколько действий, в том числе поучаствовать в перестановке ролей, чтобы каждая сторона услышала точку зрения оппонента. Мы попросили начальницу вспомнить и повторить то, что она слышала от сотрудников (к примеру: «Я не согласен с изменениями в программе Б»); мы попросили подчинённых воспроизвести её вербальные и невербальные реакции (прячет голову в плечи и хмурится, говоря: «Я ценю вашу критику, но…»). Стало очевидно, что начальница подавала смешанные сигналы, которые сбивали с толку её команду. Как всегда, мы также попросили всех прочитать описания типов личности остальных и прокомментировать их, особенно в тех аспектах, которые имеют отношение к проблеме.

5. Соглашение: Договорились, что каждый раз, когда подчинённые получат смешанный сигнал от начальницы, они должны обратить её внимание на это. Начальница обещала, что немедленно сообщит им, если её чувства будут задеты; в ином случае они могут сделать вывод, что можно продолжать выражать своё несогласие с ней.

После этого атмосфера значительно прояснилась. Привязанность осталась на месте, как и сопротивление, но эффективность и результативность работы заметно выросли.

Советы по разрешению конфликтов

Вот несколько советов, которые за много лет доказали нам свою важность.

Экстраверты: остановитесь, посмотрите и послушайте. Экстраверты всегда думают, что могут словами добиться разрешения большинства конфликтов. Но самое важное в этом процессе является для них и самым трудным, а именно умение выслушать точку зрения оппонента.

Интроверты: выражайте своё мнение. Хотя часто это очень трудно, а иногда кажется излишним, на деле совершенно необходимо высказать свою точку зрения на обсуждаемый вопрос — а может быть, и не один раз, пока оппонент не прислушается к вашим словам. Когда конфликт касается важных вещей, можно позволить себе слегка выйти за рамки своих привычек. Убедитесь в том, что вас услышали.

Сенсорики: конфликты состоят не только из фактов. Несмотря на то что это кажется ненужной тратой сил и, по‑вашему, лишь добавит вопросу неопределённости, иногда важно взглянуть на смягчающие обстоятельства. Если кто‑то всегда спорит с вами, что бы вы ни говорили, вероятно, проблема несколько шире, чем любая из конкретных спорных ситуаций.

Интуиты: не отклоняйтесь от темы. Когда возникает конфликт, интуиты обычно хотят связать его с ситуацией в целом. Это не всегда имеет смысл или приносит пользу. Это может внести неопределённость в конкретный вопрос и усложнить разрешение конфликта. Иногда лучше всего просто уладить небольшой спор, чтобы потом спокойно перейти к более глобальным вопросам.

Логики: позвольте людям выражать свои эмоции. Логиков выводит из себя, когда кто‑то плачет на рабочем месте; точно так же они реагируют на объятия или другие выражения тёплого отношения. Но эти эмоции — на работе или где‑либо ещё — нераздельно связаны с разрешением конфликтов. Даже если вы сами не можете выражать эмоции, вы не должны лишать других такой возможности.

Этики: не бойтесь говорить то, что думаете. Если вы скажете то, что думаете, — даже если это что‑то не очень приятное — совершенно необязательно, что тут же наступит конец света. Слова, которые кажутся вам жёсткими и грубыми, необязательно покажутся таковыми представителям других типов; вероятно, они, наоборот, оценят вашу прямоту и станут относиться к вам с ещё большим уважением. Если вы склонны к бурному выражению эмоций, не надо просить за это прощения или чувствовать себя виноватым. Если вы не будете скрывать свои чувства, вам проще будет разрешить любой конфликт.

Смешанные сигналы

В нашем производственном цехе есть два начальника — этик и логик. Когда мы спросили их, как идут дела, логик ответил, что ему приходится часто делать выговор одному сотруднику, который не следует инструкциям. После чего этик сказал: «Ну да, и каждый раз, когда ты на него орёшь, мне приходится бегать его утешать».

—

Рационалы: вы не всегда правы. Вэто может быть трудно поверить, но вам придётся это сделать, если вы хотите, чтобы конфликт хоть когда‑нибудь разрешился. Рационалы видят мир в категориях «чёрное и белое», «плохое и хорошее», и им нелегко принять противоположную точку зрения. Трудно обсуждать что‑либо с человеком, который считает, что он всегда прав.

Иррационалы: займите чёткую позицию. Иррационалы часто могут аргументировать противоположные точки зрения, потому что они действительно понимают обе точки зрения в споре. Иногда это приводит к тому, что они играют адвоката дьявола. Гибкость и приспособляемость не всегда полезны при решении проблем. Порой эти качества могут даже обострить конфликт. Если что‑то для вас действительно важно, лучше занять твёрдую позицию и защищать её.

Типоведение и набор команды

Итак, мы уже рассказали вам кое‑что о типологическом подходе к управлению временем, постановке целей, осмыслению ситуаций в отношениях начальник‑подчинённый и разрешению конфликтов. Имея все это, мы можем приступить к созданию команды.

Типоведение и подбор команды идут рука об руку. Мы уже говорили, что идеальная команда в реальности встречается редко, потому что мы обычно собираем вокруг себя типы, относительно похожие на наш собственный. Несомненно, что идеальная рабочая группа должна включать все шестнадцать типов. Мы могли бы позвать немного экстравертов, немного интровертов, сенсориков, интуитов, логиков, этиков, рационалов и иррационалов — и объединить их таким образом, чтобы они не только осознали свои различия, но и смогли ими воспользоваться. Но в действительности мы обычно поступаем так, как нам удобнее всего, а это означает работу с людьми, которые типологически с нами схожи. В результате этого мы получаем группы, в которых предпочтения не уравновешивают друг друга — другими словами, однобокие. Как уже было сказано, у таких групп сужено поле зрения, много слабых мест и слишком много однообразия в ущерб творчеству.

Задайте себе три главных вопроса

Так в чем же состоит типологический подход к набору команды? Неужели все, что надо, — это собрать вместе понемногу от каждого предпочтения, дать им работу и надеяться на лучшее? Перед тем как это обсуждать, нужно задать себе три главных вопроса:

— К чему на самом деле стремится наша организация? Вероятно, у вас где‑то есть программа деятельности вашей организации. Отыщите её, сотрите с неё пыль и прочитайте; там непременно будут перечислены некоторые из ваших целей. Насколько они жёстки и обязательны? Насколько конкретны? Насколько образны? Насколько объективны? Вы должны искать таких людей, которые смогут наилучшим образом выполнять те основные задачи, что указаны в вашей программе (если, конечно, вы не ярко выраженный иррационал и не пожелаете изменить программу перед тем, как набирать команду).

— Какие типологические предпочтения соответствуют этой программе? Подходит ли эта программа практичным людям с чётким пониманием иерархии, которые способны принимать серьёзные решения, имея в своём распоряжении минимум данных? Насколько важны взаимоотношения с клиентами — есть ли нужда в сотрудниках, наделённых чувствительностью и гуманностью? Требует ли программа творческого подхода к работе? Как насчёт планирования и реализации планов?

Имея ответы на эти два вопроса, мы можем приступить к третьему:

— Каковы наши слабые места? Какой бы ни была ваша программа, каким бы ни был состав организации и её сильные стороны — какие предпочтения у вас отсутствуют? Какая команда вам нужна, чтобы преодолеть эти слабые места, чтобы всем в вашей организации (включая акционеров) стало лучше?

Ответы на эти вопросы могут дать вам отличную систему ориентиров, касающихся не только мелких повседневных задач организации, но и продвижения к предполагаемым глобальным целям. Секрет успеха заключается в том, чтобы собрать команду, идеально подходящую для данной задачи.

Примером может послужить государственное учреждение (называть которое мы не будем), с которым мы работали в штате Оклахома. Двенадцать лидеров этой группы сопоставили свои типы с программой деятельности учреждения. Одна дама из высокопоставленных членов правления была интровертом, ей не нравились те пункты программы, которые требовали коллективного взаимодействия — например, произносить речи в бизнес‑клубах, публиковать выпуски новостей и присутствовать на общественных встречах и заседаниях. В свою очередь, её заместительница — экстраверт — была в восторге от подобных вещей и предпочла бы ими и заниматься, но в её обязанности входило совсем другое. Аналогичная ситуация наблюдалась в финансовом и административном отделах. Руководителю отдела не слишком подходили собственные должностные обязанности, а в его отделе был сотрудник, чей тип гораздо лучше соответствовал этой работе, но заниматься ему приходилось совсем другим.

Мы попытались внести изменения в привычный порядок должностных обязанностей, выделив каждому сотруднику то поле деятельности, которое лучше соответствовало его типу. На эту работу потребовалось три дня. Очень много времени потребовалось на то, чтобы заставить интровертов и экстравертов доверять друг другу: легко ли начальнику‑интроверту поверить подчинённому‑экстраверту, который взаимодействует с публикой и получает, таким образом, больше признания? Каждому из них потребовалось много времени и усилий, чтобы понять концепцию команды. Группа приложила много сил к тому, чтобы преступить правила и установки организации в пользу сильных и слабых сторон каждого.

Естественное равновесие: пример из жизни

Если вы посмотрите на эти три вопроса — и на ответы, которые получаете, задавая их, — вы увидите, какую помощь типоведение может оказать в создании коллектива. Скажем, к примеру, задача вашего отдела — маркетинг и продажи в крупной престижной компании. И, скажем, подавляющее большинство людей в вашем коллективе относятся к типу ESTJ — экстраверты, сенсорики, логики и рационалы. Это хороший коллектив: сотрудники трудолюбивы, благополучны и хорошо друг с другом уживаются; вы выполняете всю работу в срок. Вы уверены, что ваша команда идеально подходит для этой работы.

Но смотрим глубже. Ваша маркетинговая команда крайне нуждается в таких качествах, как интроверсия (размышления о том, как идут дела), интуиция (долгосрочное планирование), этика (понимание нужд клиентов) и иррациональность (умение приспособиться к переменчивым условиям рынка) — что составляет тип INFP. В силу сенсорно‑рациональной «упертости» вы можете считать, что нет необходимости что‑то менять — дела и так идут превосходно. А в силу вашей объективности (логика) вас могут совсем не волновать истинные чувства ваших клиентов. В конце концов, они ведь получают то, за что платят — эффективные маркетинговые планы и продажи, причём вовремя. Вы делаете своё дело.

Но благодаря типоведению вы можете увидеть, что надвигается беда. Чем больше вы узнаете о типоведении, тем проще вам будет собрать команду, которая наиболее эффективно справится с задачами вашего отдела — и сиюминутными, и глобальными.

Типологическая схема организации

Иногда проще и удобнее всего выяснить, какие проблемы могут быть у команды, посмотрев на стандартную схему организации, в которой вместо имён и званий сотрудников (или вместе с ними) указаны их психологические типы. Мы неоднократно и очень успешно применяли эту методику.

Например, рассмотрите схему организации на странице 148: на ней изображена структура правления одного южного округа, с которым мы когда‑то работали. Они попросили нашей консультации по двум причинам: во‑первых, их интересовало типоведение вообще, а во‑вторых, у них были некоторые проблемы с взаимодействием между четырьмя отделениями организации, между группой поддержки и некоторыми отделениями, а также между высшей администрацией и руководителями отделений.

Потребность во взаимодействии

Я логик, а мой начальник — этик. Терпеть не могу, когда он говорит: «Мне кажется, что это прекрасная мысль, пойдите и спросите всех остальных, что они об этом думают».

—

После того как все типы были определены и у коллектива появилось общее представление о типоведении, мы нарисовали схему организации и все вместе приступили к выявлению спорных моментов.

Мы обнаружили несколько основных проблем. Во‑первых, главный администратор и её заместительница обе были интровертными рациональными логиками. Руководители четырех отделов — четверо мужчин — обладали противоположными типами: ENFP и ISTJ, ESFJ и INTP.

Как вы можете догадаться, проблема была в том, что противоположные типы руководителей отделов неизбежно влекли за собой постоянные споры. К примеру, все практические, конкретные проекты, которые выдвигал ISTJ, моментально оспаривались его коллегой ENFP, которому они казались скучными. INTP рассуждал о вершинах, которых компания должна была достичь через десять‑двадцать лет, a ESFJ сердился, что недостаточно внимания уделяется повседневному взаимодействию и общению между сотрудниками. Из‑за всех этих споров каждое общее собрание превращалось в сплошную перебранку. Главный администратор и её заместительница — интроверты — воспользовались своим положением и попросту перестали проводить общие собрания; будучи рациональными логиками, они посчитали, что собрания непродуктивны, а следовательно, бесполезны. Четыре руководителя отделов решили, что две начальницы просто‑напросто не смогли вынести накал эмоций.

Так обстояли дела у руководства. Внутри самих отделов тоже было обнаружено несколько проблем типологического характера. Нельзя было не обратить внимания на явный переизбыток рационалов, особенно рациональных логиков. Кроме того, один из отделов состоял исключительно из экстравертов, включая руководителя. Шум и гвалт, доносившийся из их части офиса, непрерывно досаждал всем остальным.

И наконец, группа поддержки, состоявшая из четырех иррациональных этиков. Они стремятся к гармонии, счастью и удовольствию и очень хотят, чтобы всем вокруг было хорошо. Поэтому каждый раз, когда кто‑то приходил к ним с просьбой помочь в какой‑то работе — которую, как правило, нужно было сделать ещё вчера, иррациональные этики из службы поддержки бросали все, чем они занимались, и начинали работать над новым заданием. Такое неизбежно случалось по нескольку раз в день, так что к вечеру накапливалась изрядная куча недоделанной работы, а самое последнее задание ещё только распечатывалось на принтере. Чем неумолимее надвигался срок, тем чаще иррациональные этики встречались у автомата с газировкой, чтобы немного передохнуть. (За те два дня, когда мы с ними работали, они умудрились отложить две корпоративные вечеринки.)

Изучив схему организации, коллектив принял три основных решения:

1. Четыре руководителя отделов договорились встречаться за полчаса до каждого еженедельного собрания, чтобы лично обсудить свои разногласия, не заставляя никого присутствовать при их спорах.

2. Рационалы всех четырех отделов решили по очереди заниматься организацией работы иррациональных этиков из группы поддержки. Они установили правила работы — к примеру, все задания на текущий день должны быть подтверждены до 10 часов утра, в ином случае они переносятся на следующий день. Рационалы испытывали искреннее удовольствие от такого планирования, а группа поддержки почувствовала себя гораздо спокойнее (и стала проводить не так много времени у автомата с газировкой).

3. Экстраверты стали уделять больше внимания гвалту в своём отделе и постарались ограничить свою общительность перерывами на обед и чашку кофе.

Получив несколько основных уроков типоведения, команда этой организации приступила к более тщательному изучению предмета нашей книги. Хорошо овладев типологическим языком, они нашли для типоведения новые способы применения и стали гораздо более конструктивно действовать, сталкиваясь с проблемами на работе.

Несколько проверенных временем советов

За долгое время работы с организациями самых разных типов и масштабов мы нашли несколько простых и эффективных способов внедрить методики типоведения в деятельность организации. Вот некоторые из них:

Почему многие экстраверты занимаются продажами (и почему этим стоит заняться интровертам)

Экстраверты создают впечатление прирождённых продавцов. Они общительны, разговорчивы, легко идут на контакт и рассказывают всем о своих товарах. Интроверты, напротив, недостаточно ярко расписывают преимущества своей продукции. Но на семинарах по продажам всегда говорят, что главное в продаже — результат, то есть заключение сделки. Если это так, то интроверты, бесспорно, находятся в более выгодном положении.

Представьте, к примеру, продавца‑экстраверта, который пытается что‑то продать покупателю‑экстраверту. Продавец постоянно говорит и почти не слушает покупателя — вряд ли это поможет ему продать товар. А если покупатель — интроверт, то ситуация ещё хуже. Экстраверт попросту не обратит внимания на мнение покупателя и «задавит» его своим напором.

А теперь представьте, что в тех же ситуациях продавец — интроверт. Покупатели‑экстраверты сами сделают всю работу. Они распишут вслух все прелести товара и убедят самих себя, что его необходимо купить — а продавцу остаётся только выслушать их и вовремя поддержать. А покупатели‑интроверты легко установят контакт с продавцом‑интровертом и оценят его спокойствие и отсутствие давления; у них появится возможность все обдумать и самостоятельно решить, нужен ли им этот товар. Главные достоинства продавца — чувство времени и умение поддержать покупателя, а вовсе не эмоциональный напор.

Экстраверты отлично рекламируют товары, сообщают миру об их существовании. Но интроверты лучше приспособлены к достижению результата.

—

— Предложите всем, начиная от президента компании и заканчивая уборщицей, указать свои типы — на рабочих столах, нагрудных табличках и везде, где обычно помещают сертификаты, дипломы и прочую информацию о себе. Это поможет всем раскрыться и даст повод для разговоров о типоведении. Представьте типичную картину: сотрудник останавливается у вашего стола и спрашивает: «Что означает этот шифр?» — тем самым давая вам отличную возможность поделиться с ним некоторыми знаниями о типоведении и заразить его идеями позитивного описания различий между людьми.

— Попросите всех сотрудников обменяться распечатками описаний своих типов. Пусть каждый подчеркнёт или выделит маркёром те части описаний из главы 10, которые кажутся ему верными, — можно также выделить то, что кажется неверным ,- и отдаст этот текст начальникам, сотрудникам и подчинённым. Это упражнение создаст почву для замечательных и в высшей степени содержательных бесед между сотрудниками о типе и личных особенностях каждого.

— Перед встречей с человеком, с которым вам трудно найти общий язык, прочитайте его/её описание. (Если вы не знаете точно его тип личности, попробуйте его определить самостоятельно.) Постарайтесь найти в описании типа возможные объяснения ваших обоюдных затруднений. Определите типологические различия между вами и этим человеком и попытайтесь понять, каким образом они повлияли на ваше мнение друг о друге. После этого обсудите с ним ваши выводы и договоритесь о том, что не стоит переходить на личности.

Просто скажите «нет»

Мой тип — ENTJ, и когда я прихожу к моему начальнику ENTP за советом, он часто предлагает мне планы, которые я не в состоянии реализовать, с учётом моих личных особенностей или других факторов. Меня это страшно злило, но в какой‑то момент я понял, что он просто генерировал идеи, а не давал указания, как мне казалось до этого. Теперь мне гораздо проще слушать то, что он говорит, и находить в его речах рациональное зерно. Но мне постоянно приходится напоминать себе: «Я не обязан реализовывать все эти идеи».

—

— Нарисуйте общую таблицу типов, подобно той, что была в главе 3 — что‑то вроде доски объявлений. Пусть каждый из сотрудников организации подойдёт к таблице и впишет своё имя в соответствующую графу. Но будьте аккуратны: не надо самостоятельно вписывать чужие имена в таблицу, нарушая конфиденциальность их обладателей, или заставлять их делать это в приказном порядке. Они должны сделать это по собственной воле. Эта таблица может послужить хорошей иллюстрацией общего профиля компании, а при возникновении проблемных ситуаций между людьми может помочь разрешить конфликт.

Все эти советы основаны на принципе открытости. Если затронут вопрос конфиденциальности — в случае, когда чей‑то тип личности ещё не стал достоянием общественности, — необходимо спросить разрешения у человека, прежде чем обсуждать его тип с другими. Если кто‑то принципиально не желает раскрывать свой тип — его право. Но ничто не мешает вам воспользоваться своими познаниями в типоведении, чтобы решить, каким может быть его тип.

В чем бы ни состояла проблема, типоведение волшебным образом смягчает конфликты и помогает решить любой вопрос. Несомненно, это верно в отношении работы, но не менее верно это и в отношении семьи. Этому и посвящена следующая глава: как типоведение помогает супругам, любовникам, друзьям и родным поддерживать хорошие отношения.

ГЛАВА 7. ДРУЖБА, ЛЮБОВЬ И ТИПОЛОГИЯ

«Наконец‑то я нашёл ту, которая поможет мне привести мою жизнь в порядок!»

Мы не намерены здесь рассуждать о том, как сложны бывают близкие отношения вообще. Будь то любовь на всю жизнь или брак по принуждению — сложностей не избежать. Воистину, ничто — даже типоведение — не избавит нас от тяжёлого труда, коим является построение близких отношений. Но если вы приложите немного усилий и кое‑какие познания в типоведении, вы начнёте понимать и ценить друг друга гораздо глубже, чем раньше; а некоторым парам и семьям типоведение дарит второе дыхание и давно позабытую радость общения и взаимопонимания. Это случалось и с теми, кто познакомился пару месяцев назад, и с теми, кто давно отпраздновал серебряную свадьбу. Мы не обещаем чудесных преображений, но мы видели, как раз за разом в жизни людей происходят перемены к лучшему — и неоднократно успешно применяли типоведение в нашей собственной семейной жизни.

Мы уже упоминали о феноменальном притяжении противоположностей. Это притяжение — самый обильный источник любви и ненависти в отношениях между людьми. Вы наверняка наблюдали это неоднократно, а возможно, и испытывали на своей шкуре: людей притягивает друг к другу, потому что у каждого есть те качества, которых не хватает другому. Встретив потенциального партнёра по жизни, живущего организованно и упорядоченно, спонтанный и неорганизованный иррационал восхищается: «Ах, наконец‑то я нашёл ту, которая поможет мне привести мою жизнь в порядок!» А организованный иупорядоченный рационал думает: «Прекрасно! Он научит меня расслабляться и отдыхать». Результат неизбежен: проходит несколько лет (месяцев, недель), и рационал начинает увещевать иррационала: «Пожалуйста, будь поорганизованнее!» — а иррационал просит рационала «хотя бы немного расслабиться». То, что некогда так притягивало, теперь вызывает лишь головную боль.

И тогда обоим партнёрам приходится задать себе вопрос: «Как мне сохранить (или восстановить) то, что когда‑то казалось столь привлекательным, дабы сохранить (или восстановить) радость от общения с партнёром?» И типоведение помогает ответить на этот вопрос.

Ищите и обрящете

Я ENFP, а мой муж — ISTJ. Он говорит, что моя голова — это кипящий котёл, в котором перемешано и взаимосвязано все, из чего состоит моя жизнь. Свою же голову он сравнивает с длинным коридором, по сторонам которого — множество дверей в разные комнаты, и на каждой двери висит табличка: ЛЮБОВЬ, РАБОТА, ДЕТИ, СЕМЬЯ, ОТДЫХ, МОЛИТВА, БЛИЖАЙШИЕ ПЛАНЫ и так далее. Когда мы с ним разговариваем и я перескакиваю с одной темы на другую (хотя мне и не кажется, что я перескакиваю на другую тему — ведь в моей голове все эти темы связаны), ему приходится бегать туда‑сюда по коридору, пытаясь найти нужную дверь, а когда он наконец её находит, он обнаруживает, что я уже давно в другой комнате.

—

Как и в предыдущей главе, давайте рассмотрим поведение и классические роли разных типов личности в отношениях.

Как экстраверты и интроверты ведут себя на свидании

Начнём, пожалуй, с экстравертов, потому что с ними легко и весело — по крайней мере на первых порах. С ними легко в том смысле, что всегда можно рассчитывать на их инициативу: они сами назначат свидание, найдут тему для разговора и будут его активно поддерживать, переведут общение в более интимное русло и так далее. А весело с ними потому, что они придумают, чем занять время и как развлечься, будь то вечер в городе или разговор за обедом. Экстравертам удивительно легко общаться. Если им выпадет случай «общаться» с интровертом, они могут весь вечер проговорить сами с собой, а в конце поблагодарить интроверта за увлекательную беседу.

Вот как одна пара интровертов описала «идеальное свидание»: ужин на двоих, приглушённый свет, нежная музыка — и никаких разговоров. «Когда мы вместе, нам не нужны слова», — сказали они.

Дело не в том, что интроверты застенчивы или скучны. Но им вполне хватает одной вечеринки или встречи за вечер. А экстраверты пытаются везде успеть и все увидеть.

Нет ничего удивительного в том, что интровертов обычно привлекают экстраверты. Экстраверты кажутся им прекрасными партнёрами просто потому, что они так общительны; при необходимости экстраверты могут поддерживать беседу без чьей‑либо помощи. Экстраверты могут на протяжении всего свидания работать на широкую и разнообразную аудиторию, в которую входят и швейцары, и официанты, и вообще все, кто окажется рядом. Один интроверт, описывая свои отношения с ярко выраженным экстравертом, сказал об этом ещё более резко: «Я могу и вовсе не приходить на свидание. Он даже не заметит моего отсутствия, но непременно поблагодарит за приятный вечер».

На свиданиях, как и везде, экстраверты больше говорят, чем думают.

Быть рядом с экстравертом легко и приятно во многих отношениях, но хватает и недостатков. Можно подытожить весь наш опыт и сказать, что экстраверты — приятные собеседники, когда не надо говорить ни о чем осмысленном, особенно в начальной стадии отношений. Это типичная точка зрения интроверта на экстраверта, и часто на первых свиданиях все происходит именно так. Именно поэтому экстраверты наилучшим образом проявляют себя в таких ситуациях. Что касается точки зрения самих экстравертов, им часто кажется, что интроверты — такие люди, с которыми хорошо, когда хочешь побыть в одиночестве. Для многих экстравертов это идеальная ситуация: быть среди людей и одновременно в одиночестве.

Трое друзей

Когда мой муж‑ENFJ задумал открыть собственную мастерскую, я волновалась, как он выдержит необходимость работать весь день в одиночестве. Но вскоре моим волнениям пришёл конец: каждый вечер он приходил домой и рассказывал мне множество историй о своих воображаемых напарниках, Педро и Карлосе.

—

Как сенсорики и интуиты ведут себя на свидании

Переходим к функции сбора информации — сенсорике и интуиции. Это предпочтение является одновременно источником притяжения, удовольствия и — нередко — неловких ситуаций на свиданиях.

Сенсорики, как правило, подходят к свиданиям очень практично. Они оценивают достоинства и недостатки человека по его делам и наглядным проявлениям. Не забывайте, что они крепко держатся на ногах в объективной реальности, обращая внимание на то, что есть рядом с ними, здесь и сейчас. Вряд ли их впечатлят самодовольные речи или воображаемый потенциал. С другой стороны, для интуитов значительная часть свидания происходит в воображении. У них богатая фантазия; и часто бывает, что их воображение рисует более яркие и богатые картины свидания, чем то, что происходит на самом деле. Сенсорики тоже фантазируют, но уже после того, как событие имело место. К примеру, после первой встречи они представляют себе, какой будет вторая встреча — они способны вообразить множество чудесных картин, но все эти картины будут реалистичными, они будут лишь логичными следствиями того, что в действительности происходило во время прошлой встречи. Интуиты — не любители фактов: факты лишь разрушают их фантазии.

Для сенсориков, которые по определению сосредоточены на своих пяти чувствах, хорошее свидание — это такое свидание, которое задействует все эти чувства — быть вдвоём с человеком, который хорошо выглядит , приятно пахнет , чувствовать вкус хорошей еды, слышать красивую музыку, ощущать себя комфортно и так далее. Сенсорик воспринимает свидание именно через свои пять чувств. Интуит же, напротив, воспринимает свидание скорее через чувство потенциала, нежели через чувство реальности; в каком‑то смысле свидание для них — не факт, а фантазия. Радость и вдохновение, которые интуит привносит в процесс свидания, рождаются в его воображении — в мечтах о том, каким могло бы быть это свидание.

Сенсорики и интуиты очень по‑разному воспринимают свидания. Для сенсорика свидание начинается в тот момент, когда двое встречаются, а для интуита «началом» свидания может послужить уже договорённость о таковом, даже если встреча должна состояться через много недель. И чем дольше предстоит интуиту ждать свидания, тем больше шансов, что мечты и фантазии о предстоящей встрече станут преследовать его как наваждение. Разница в подходе заметна не только на первом свидании. Ожидания сенсорика строятся на предпосылках, которые ему дала предыдущая встреча. Если на первом свидании сенсорику было хорошо, то он будет с нетерпением ждать следующего. А для интуита реальный опыт, как всегда, играет второстепенную роль на фоне его воображения. Даже самое великолепное первое свидание не может сравниться с фантазиями интуита. Именно поэтому интуит может так явно приукрасить свой рассказ о первом свидании, что сенсорик оскорбится, решив, что его обманывают. Слушая интуита, сенсорик непременно задумается: «А был ли я на этом свидании?» В действительности интуит способен совершенно искренне перепутать свои фантазии с реальными фактами.

Одна из проблем, которые могут возникнуть во время свидания сенсорика с интуитом, состоит в том, что сенсорику может быть сложно уследить за извилистым ходом мысли интуита. Однажды наша сенсорная подруга так описывала своё свидание с интуитом: «Он порхал как бабочка, нигде не приземляясь на сколько‑нибудь долгое время. Он просто‑напросто непрерывно нёс всякий вздор. Это было забавно, но утомительно».

В искусстве свиданий хороший разговор — как правило, ключевая составляющая успеха. На первом свидании люди обычно много и содержательно беседуют, выявляя вкусы и личные особенности партнёра. Сенсорики предпочитают говорить о конкретных вещах: о знакомых людях, о местах, где они были, о том, что они видели, слышали и трогали. Интуиты, напротив, обожают разговоры о своих мечтах, убеждениях, представлениях и прочих неосязаемых вещах.

Значительную трудность составляют подробности: у сенсориков и интуитов очень разный подход к деталям. Один интуит с раздражением рассказывал нам о том, как его сенсорная супруга постоянно перебивала его рассказы, поправляя какие‑то незначительные (с его точки зрения) подробности. Он говорил: «Помню, в июле, когда мы были в баре „У Сэма», я заказал виски с содовой, и мне принесли крем‑соду, и…»

Тут его супруга перебивала: «Не крем‑соду, а лимонную соду. И это было не в июле, а в августе».

«Да какая разница?» — думал интуит.

Для сенсорика важно, чтобы все факты были переданы верно — только после этого можно продолжать рассказ. Для интуита детали не имеют такого значения, как суть рассказа, и подобные мелкие придирки его только раздражают.

Факты и только факты

Я интуит, а моя жена — сенсорик. Однажды я ворвался в дом с радостным криком: «Ты сможешь поехать со мной на конференцию! А потом мы вместе навестим твоих родителей!» Она ничего не сказала и продолжала заниматься своими делами. Я остановился и сказал: «Давай я расскажу все по порядку. В офисе авиакомпании „Восточные авиалинии» висит большой рекламный плакат, на котором написано: все перелёты на наших линиях — по одной цене. Это значит, что мы оба можем поехать на конференцию в Стэнфорд, а потом в Портланд, к твоим родителям, всего за полторы тысячи».

Она воскликнула: «Это замечательно! Почему же ты сразу этого не сказал?»

—

Очевидно, степень интенсивности разговора напрямую зависит от того, являются его участники экстравертами или интровертами. Два экстраверта с лёгкостью могут болтать весь вечер без перерыва, а два интроверта проведут несколько мучительных часов, пытаясь поддерживать хоть какой‑нибудь разговор. Лучше всего, когда в паре один — экстраверт, а другой — интроверт: экстраверт получит внимательного слушателя, а интроверт с удовольствием расслабится и позволит экстраверту задавать вопросы и самостоятельно на них же отвечать.

Ещё одна потенциальная проблема для сенсориков и интуитов — время. Если фильм начинается в восемь вечера, до кинотеатра идти двадцать минут, а сейчас уже без десяти восемь, сенсорик будет сердиться и нервничать из‑за перспективы десятиминутного опоздания. Интуит гораздо более свободно обращается со временем. Он подумает (или скажет): «Фильмы в кино всегда начинаются позже, чем пишут в расписании. К тому же в самом начале наверняка пустят рекламные ролики. А если мы придём позже, мы попадём как раз к началу фильма. Так что ничего страшного». И на самом деле он прав.

Как логики и этики ведут себя на свидании

Роль функции принятия решений — логики или этики — во время свиданий заключается в том, чтобы решить , надо ли развивать эти отношения или не надо. Именно поэтому мы считаем, что в сфере близких отношений нет ничего важнее данного предпочтения.

Это подчас ведёт к проблемам. Ведь как мы уже говорили, логика и этика — предпочтения, связанные с полом: среди логиков больше мужчин, чем женщин, а среди этиков больше женщин, чем мужчин. Соответственно чаще всего мужчин‑логиков будут привлекать женщины‑этики. В ходе развития отношений и сближения это различие способно породить больше всего разногласий. Ирония судьбы: хотя комбинация «мужчина‑логик и женщина‑этик» кажется наиболее «нормальной» и «правильной» в гетеросексуальных отношениях, у такой пары больше всего шансов на постоянные и серьёзные разногласия в самых разных вопросах. Логики стремятся к пониманию близости; они считают, что её нужно анализировать, прорабатывать и усовершенствовать. Этики просто хотят быть вместе — и ради бога, не надо никакого анализа! В результате логики часто кажутся этикам холодными и равнодушными, когда они «анализируют» и «прорабатывают» свои чувства. Самим же логикам может не понравиться то, как этики «втягивают» их в отношения и чувства, в которых сами чувствуют себя как рыба в воде. Только не подумайте, что логики не способны на чувства. Разумеется, логики чувствуют и любовь, и привязанность, и иногда у них в душе кипит настоящий вулкан страстей — но им просто необходимо обдумать то, что они чувствуют, перед тем как демонстрировать это окружающим.

Стремление логиков к осознанию и рассуждению проявляется ещё на первом свидании, и не надейтесь, что с развитием отношений они про него забудут. К примеру, в самом начале им очень важно чётко определить ожидания обеих сторон: «Мы будем просто друзьями или у нас есть шансы на что‑то большее?» Конечно, и после того, как оба решили быть «просто друзьями», остаётся простор для фантазии: например, некоторые друзья спят друг с другом, а некоторые — нет. Даже решение начать серьёзные отношения кажется им недостаточно чётким и всеобъемлющим: что значит «серьёзные»? Это навсегда или временно? Насколько свободны мы будем в этих отношениях? Как мы будем измерять обоюдное развитие? И так далее, и тому подобное.

Для логика даже такие слова, как «я тебя люблю», являются поводом для дальнейшего обсуждения и прояснения.

С точки зрения этика, все эти рассуждения и уточнения попросту разрушают всю прелесть ситуации. Даже если это касается случайного свидания, этики чувствуют, что лучшее определение — просто «быть вместе». И чем больше времени вы проводите вместе, тем более определёнными становятся ваши отношения. На просьбу логика дать определение происходящему этик ответит: «Ты сам поймёшь, когда это случится» или «Сердце тебе подскажет». С точки зрения логика, такие ответы крайне туманны и ничего не объясняют.

Для этика слов «я тебя люблю» более чем достаточно. Они не понимают, зачем ещё что‑то прояснять.

Главное — чтобы тебе было приятно

Моему мужу‑этику не нравилось, что я езжу в Нью‑Йорк на семинары. Он говорил мне, что это слишком дорого и занимает много времени, и потом, точно такие же семинары проводятся и в нашем городе. В конце концов я сказала ему: «Я езжу в Нью‑Йорк, потому что мне это приятно».

На что он сказал: «Ах вот оно что! В таком случае удачной тебе поездки».

—

В тех необычных ситуациях, где мужчина — этик или женщина — логик, возникают совершенно иные проблемы. Оба этих случая нарушают общественные стереотипы — как мужчина и женщина должны вести себя на свиданиях и в близких отношениях. К примеру, женщина логического типа, которая стремится объективно и беспристрастно анализировать каждое свидание, может вызвать удивление, ведь женщине положено быть непосредственной и эмоциональной. Как известно, женщина должна быть мягкой и чувствительной, а вовсе не прямой и резкой. В жизни женщины‑логика это несоответствие может стать истинной трагедией, ведь ей постоянно приходится бороться и с самой собой, и с мужчинами, которые требуют от неё другой модели поведения, не говоря уже о подругах‑этиках, которые одним своим видом напоминают о её «ненормальности».

Не легче и мужчинам этического типа: его природа требует, чтобы он открыто выражал свои чувства, наслаждался моментом, был мягким и чувствительным, в то время как, согласно стереотипам мужественности, он должен быть «выше этого». Снова и снова это несоответствие порождает нелепые и неприятные ситуации. В их числе то, что мы называем «компенсаторным поведением»: мужчины‑этики начинают вести себя «сверхмужественно», подавляя свои истинные чувства и надевая маску грубости и резкости, а женщины‑логики, соответственно, стремятся к «сверхженственности» во всем — от вычурного почерка до цветастых платьев, а иногда доходит и до того, что они рожают кучу детей, чтобы «доказать» свою женственность. Но совершенно необязательно доходить до таких крайностей. Можно просто иногда умерять свои естественные склонности: женщины‑логики могут на время забыть о своих феминистских идеалах, возложив принятие решения на мужчину, а мужчины‑этики могут в некоторых случаях переключаться на логичный и объективный тип поведения — лишь бы не переборщить.

Мы уже не раз повторяли это, но повторим ещё раз, потому что это очень важно: этики умеют думать, а логики умеют чувствовать. Типоведение лишь указывает, к чему предпочтён каждый тип. Пожалуйста, не забывайте об этом.

Как рационалы и иррационалы ведут себя на свидании

И наконец, разница между рационалами и иррационалами — это та разница, которую могут быстро определить даже начинающие типоведы. Предпочтение рациональности или иррациональности скрыть значительно труднее, чем любое другое предпочтение. Как правило, его легко определить даже в телефонном разговоре. Рационалы стремятся составить «график» свидания, все спланировать, организовать, успеть — в общем, поддерживать «порядок» в отношениях. Им нравится брать на себя ответственность за свидание: решать, куда идти, что делать, когда встречаться и переходить ли к более близким отношениям. Они не любят планировать «приблизительно», в духе «встретимся, а там посмотрим, что делать». Они хотят знать , что именно будет происходить, даже если потом планы изменятся. На начальной стадии отношений рационалы более ориентированы на цель. Они хотят знать, к чему все это приведёт — не только само свидание, но и отношения вообще. Проблема в том, что иррационала это может очень привлекать — по крайней мере какое‑то время. Но некоторые иррационалы даже на ранней стадии отношений сопротивляются рамкам, которые им ставят рационалы. («Зачем мне знакомиться с твоими родителями? Мы всего полтора месяца встречаемся. Не слишком ли это серьёзная затея?») Дело в том, что каждый иррационал — это непосредственный и игривый ребёнок, который живёт в каждом из нас. И на ранних стадиях отношений это кажется очень привлекательным. Но через некоторое время могут возникнуть серьёзные проблемы. («Послушай, милая, мы встречаемся уже два года. Может быть, ты все‑таки познакомишься с моими родителями? Это совсем не страшно».)

Особенно проблематичными бывают попытки рационалов и иррационалов совместно путешествовать. Одна такая пара несколько раз ездила вместе отдыхать. Чем более расслабленно и спонтанно вела себя иррациональная партнёрша, тем больше сердился и нервничал её спутник‑рационал. Помимо всего прочего, ему приходилось навязывать ей свою одержимость временем и графиками; она начала возмущаться. Позже они описали это так: «Сначала нам казалось, что это возможность хорошо отдохнуть и узнать друг друга поближе, но вскоре мы поняли, что это катастрофа. Мы были уверены, что больше никогда не захотим друг друга видеть».

Планирование

Рациональный сенсорик (SJ): «Я люблю планировать. Я всегда составляю планы и выполняю их. Я могу точно сказать, где я буду сегодня в шесть часов вечера».

Рациональный интуит (NJ): «Я тоже люблю планировать, но я не привязан к своим планам. У меня всегда есть план действий, но он постоянно меняется».

—

Различие между рационалами и иррационалами может сыграть заметную роль в том, как проходит свидание (или любое другое мероприятие). В разговоре, к примеру, иррационалы способны обсуждать многие темы одновременно, не углубляясь ни в одну из них. Рационалы скорее сосредоточат своё внимание на одной теме, но зато чётко и развёрнуто выскажут своё мнение. Проблемы могут возникнуть, если иррационала так или иначе заденет эта чёткость и однозначность. Нередко это приводит к жестокому спору вместо короткого обмена репликами. К собственному вящему удивлению, иррационалы в пылу дискуссии могут начать убеждённо защищать точку зрения, противоположную той, что высказал рационал, хотя на самом‑то деле эта тема их вовсе не волнует.

Волки в овечьей шкуре

Мир свиданий и близких отношений не похож ни на что другое. Это тот случай, где абсолютно нельзя полагаться на первое впечатление. На первых свиданиях люди так стараются произвести наилучшее впечатление, что порой чрезмерно выпячивают качества, которые им вовсе не свойственны, для того чтобы чувствовать себя более уверенно. К примеру, интроверты могут пытаться вести себя более открыто и общительно, подобно экстравертам; экстраверты, которым так часто указывали, что они слишком много говорят, могут больше слушать, чем говорить. Сенсорики могут говорить и делать то, что свойственно интуитам, а интуиты — обращать внимание на сенсорные мелочи, которые в иной ситуации не заметили бы. Логики ведут себя романтично, а этики, зная, как сильно они могут расчувствоваться, прячутся под маской жёсткости, равнодушия и отстраненности. Все эти защитные меры обычно длятся недолго и исчезают сразу же, как только человек почувствует себя чуть более уверенно и спокойно.

Важно помнить, что романтические свидания менее всего располагают людей к тому, чтобы демонстрировать свои истинные достоинства и недостатки. И, разумеется, именно на романтических свиданиях подобная искренность может принести больше всего пользы. Понятно, что такие игры не могут длиться долго. В конечном итоге оба партнёра снимают маски, показывают своё «истинное лицо», и удивляются — что же случилось с теми прекрасными отношениями, которые когда‑то были между ними. Нельзя сказать, что такое поведение правильно или неправильно. Это просто динамический процесс, часть «брачного ритуала», который все мы время от времени инстинктивно совершаем. Но он способен сбить с толку даже самых лучших специалистов по типоведению.

Что бывает после свиданий: типоведение в любви и браке

Мы могли бы написать об этом отдельную книгу. На самом деле большинство уроков типоведения, из которых состоит эта книга, во многом применимы и к любви, и к семейным отношениям — включая содержание главы «Типоведение с 9 до 5». (В конце концов отношения — это в своём роде маленький бизнес, в котором необходимо ставить цели, планировать время, разрешать конфликты и заниматься прочей организационной деятельностью. Но мы не будем продолжать эту аналогию.)

Чтобы понять, как наши восемь предпочтений проявляются в браке, давайте рассмотрим кое‑какие закономерности, связанные со свадьбой и первым годом совместной жизни.

Экстраверты и интроверты: что значит «скромная» свадьба?

Эта история произошла с нами несколько лет назад перед нашей свадьбой. Мы оба хотели устроить скромное празднество, но, как выяснилось, наши взгляды на то, что такое «скромное празднество», несколько различались. Для Отто, ярко выраженного экстраверта, это означало «всего лишь» три сотни гостей, которых он считал близкими друзьями. Для Джанет, более склонной к интроверсии, это было абсурдом: она предпочла бы ограничиться одним‑двумя десятками гостей.

И это было только начало. В процессе подготовки церемонии, праздничного приёма и других деталей мероприятия стало окончательно ясно, что, если мы хотим устроить праздник, который понравится обоим, придётся разделить его на три разных мероприятия. Так мы и сделали. Для начала мы устроили приём для узкого круга самых избранных друзей: пили шампанское на берегу океана, глядя на восход солнца, и рассуждали о пути, который привёл нас к этому моменту. Через неделю состоялась официальная церемония, на которую мы пригласили около сорока друзей и родственников, которые исполняли роль свидетелей и подписывали документы. А вечером того же дня 175 гостей собрались на большую вечеринку (ещё 125 не смогли прийти): они произносили тосты, кричали «горько», танцевали, смеялись и веселились.

Конечно, мы не предлагаем всем будущим молодожёнам следовать нашему примеру, но сама проблема, безусловно, достаточно типична. Каждый из нас хоть раз наблюдал, как нервничают женихи и невесты из‑за интровертно‑экстравертных разногласий, (Сколько пар интровертов оказывалось в ситуации, когда родители‑экстраверты радостно восклицали: «Ну конечно, мы устроим шикарную свадьбу!»)

Постарайтесь не опоздать в церковь

Мы неоднократно наблюдали забавные ситуации, связанные с представителями типа ENTP. К примеру, несколько лет назад муж и жена типа ENTP приехали к нам на свадьбу на день раньше, чем было назначено. Ещё одна представительница этого типа вручила нам свой подарок через полтора года после свадьбы, хотя купила его за месяц до неё. Будучи иррациональными интуитами (NP), ENTP не слишком хорошо ориентируются в конкретных пространственно‑временных категориях. Их головы всегда заняты новыми идеями и впечатлениями, да так, что они почти не обращают внимания на окружающую действительность.

—

Как мы уже говорили, разногласия между экстравертами и интровертами продолжаются и после свадьбы. Они могут десятилетиями преследовать супругов. Не надо быть ясновидящим, чтобы предвидеть проблемы, которые могут возникнуть у них на этой почве. Экстраверты с лёгкостью делают комплименты и этим притягательны. Проблема в том, что они часто перебарщивают — даже когда хвалят самих себя, а это они делают постоянно. Интроверты склонны объяснять такое поведение «ненадёжностью» и «неискренностью» экстравертов. Один наш близкий друг — экстраверт — уже более сорока лет женат на ярко выраженной представительнице интровертного типа. Однажды мы сидели вечером у них на кухне, и муж‑экстраверт сказал: «У нас прекрасный брак, мы очень счастливы, все эти годы были прекрасны. Единственное, на что я могу пожаловаться, — она недостаточно часто говорит мне, что любит меня».

Его супруга ничего не сказала. Мы продолжили беседу, прошло какое‑то время, и наконец она посмотрела на нас и сказала: «Но разве слова что‑то значат?» Вот вам прекрасный пример разницы между экстравертом и интровертом: первому нужны слова, второму — дела. Однажды мы куда‑то ехали в машине вместе с той же супружеской парой, и между ними произошёл следующий разговор:

Экстраверт: «Посмотри, какие прекрасные домики! Они тебе нравятся?»

Интроверт: (кивает головой)

Экстраверт: «Ты бы хотела жить в таком домике?»

Интроверт: (кивает головой)

Экстраверт: «Ну так как? Мы можем купить здесь домик, когда выйдем на пенсию! Как тебе эта мысль?»

Интроверт: (кивает головой)

Экстраверт (поворачивая голову к нам): «В этой машине кто‑нибудь есть или я сам с собой разговариваю?»

Его супруга обиделась: ведь ей казалось, что она активно участвует в разговоре, хотя и не с помощью слов.

Умение отключаться

Я — единственный интроверт в семье экстравертов, но мне все‑таки удаётся урвать немного времени для самого себя. Я делаю виду что смотрю телевизор, а сам в это время о чем‑то размышляю.

—

Ещё один пример из жизни: экстраверт пришёл домой с работы сильно уставший, он хотел провести пару часов перед экраном телевизора и расслабиться. Но как только он переступил порог, его жена‑интроверт напомнила ему, что они приглашены сегодня на вечеринку. Экстраверт выразил недовольство, но они собрались и пошли. Само собой, через полчаса у экстраверта открылось второе дыхание — он с удовольствием веселился и совсем не хотел возвращаться домой. Но его супругу вечеринка утомляла чем дальше, тем сильнее. Ей там нравилось, но сил у неё хватило ненадолго. Видя, что её муж заметно развеселился, она задумалась: «Может, со мной что‑то не так? Когда мы были вдвоём, он выглядел таким утомлённым».

Но причина, конечно же, не в том, что её мужу не было с ней весело, и наверняка он первым бы это подтвердил. Просто в экстраверта общение вливает новые силы, а интроверта оно обессиливает. Но если супруги этого не понимают, им может быть очень трудно вместе, и интроверт начнёт несправедливо обвинять во всем себя.

Сенсорики и интуиты: знакомство с родителями

Сенсорики и интуиты очень по‑разному трактуют необходимость «оставить хорошее первое впечатление» при знакомстве с родителями партнёра — да и с кем угодно. Сенсорики, сосредоточенные на конкретике и реалиях, уделяют исключительное внимание внешнему облику: каждый волосок должен быть на месте, одежда подобрана по цветам и фасону к ситуации; даже ниточка на костюме может всерьёз испортить сенсорику настроение. И, разумеется, все должно быть вовремя, согласно договорённости. А если этот сенсорик ещё и рационал, то главным приоритетом для него будет соответствие намеченным планам и уважение традиций.

Нетрудно представить, каков потенциал для смешанных сигналов при знакомстве сенсорика с родителями партнёра. Если, к примеру, родители опоздали, он истолкует это как: «Они не хотят со мной знакомиться». Если оба родителя по какой‑то причине вышли из помещения одновременно, сенсорик может подумать: «Я им не нравлюсь. Они вышли, чтобы поговорить обо мне». Дело не в том, что сенсорики склонны к паранойе — просто, будучи реалистами, они видят неизвестное в чёрных красках.

У интуитов тоже могут возникнуть проблемы. Точность для них не так важна, как общее впечатление. Нередки случаи, когда они надеются впечатлить родителей партнёра своим интеллектом, но из‑за своей невнимательности опаздывают на встречу на полчаса — и первое впечатление подпорчено. Разговор может зажить собственной жизнью, если фантазия занесёт интуита так далеко, что он забудет, о чем шла речь в начале. Один из родителей говорит: «Я так понимаю, что вы на предпоследнем курсе колледжа?» Интуит отвечает: «Забавно, что вы об этом упомянули. Как раз на прошлой неделе мы обсуждали взаимосвязь времени зачисления в колледж с очерёдностью рождений и обнаружили потрясающую зависимость…»

К сожалению, это только набросок возможных различий между стилями общения сенсорика и интуита. Несколько лет назад супруги Манни и Хелен вместе со своим двухлетним ребёнком переехали в свой первый новый дом, когда он ещё не был достроен. Манни, будучи интуитом, увидел дом сразу достроенным, несмотря на то что он весь был покрыт слоем цементной пыли, грязи и строительных материалов. Несмотря на все, что творилось вокруг, он с лёгкостью вообразил окончательный результат. Но Хелен — сенсорик — каждодневно сталкивалась с реальностью и терпела множество неудобств, начиная от недоустановленной стиральной машины и заканчивая ковром в гостиной, который постоянно пачкался. Но Манни лишь отмахивался от её жалоб — для него они были «незначительными деталями». Через много лет они удивлялись, как им удалось пережить то время и сохранить свой брак.

Когда супруга рожает

Один из членов нашего сообщества — INTJ. Когда его жена рожала их первого ребёнка, он взял с собой в роддом книгу по статистике, решив, что ему «по меньшей мере пятнадцать минут будет нечего делать».

—

А когда нашего знакомого интуита по имени Джек жена попросила починить протекавший водопроводный кран, он две недели читал книги о водопроводных кранах и сантехнике, пытаясь понять общую концепцию водопровода, пока наконец его жена не потеряла терпение и не вызвала сантехника.

Мы знаем очень много подобных историй. Хотя различия между сенсориками и интуитами могут казаться очень привлекательными, они служат источником серьёзных проблем взаимопонимания.

Логики и этики: первая годовщина свадьбы

Представим себе первую годовщину свадьбы, окончание первого года совместной жизни — что бы это ни значило. Пусть распределение ролей «традиционно»: муж‑логик и жена‑этик. С его точки зрения, на приближение этой даты можно отреагировать по меньшей мере тремя способами:

— «Год прошёл довольно продуктивно. От добра добра не ищут. Сходим поужинать и посмотрим кино».

— «Год был довольно хорош. Поэтому мы можем усовершенствовать то, что уже имеем: вот несколько вопросов, которые имеет смысл обсудить с целью дальнейшего обоюдного развития. Давай проведём этот вечер, отмечая и обсуждая».

— «В день годовщины будет серия решающих матчей моей лиги по боулингу, так что придётся отложить праздник на другой день».

Этику кажется совершенно невероятной такая холодность и объективность по отношению к столь важной дате. Она думает: «Очевидно, его это не очень‑то волнует». Или ещё хуже: «Мне не удалось заставить его понять всю важность нашей первой годовщины. Это все я виновата».

Этики знают, что нет ничего важнее первой годовщины. (Для этиков почти всегда важнее всего «первое» — первый поцелуй, первое свидание, первая совместная поездка и т. д. Более того, этики едва ли сознают, что каждая последующая годовщина не менее важна.) С точки зрения этика, годовщина должна непременно проходить в тёплой, сентиментальной, душевной обстановке, а прежде всего это должно быть значительное событие. Если логик с недостаточным вниманием отнесётся к этой дате или, хуже того, поставит какое‑то незначительное дело выше годовщины, вывод будет один: «Ты меня не любишь».

Все может обернуться другой стороной в ситуации, когда жена — логик, а муж — этик. Объективность супруги будет истолкована как «отсутствие женственности», а субъективность супруга — как «отсутствие мужественности». Если они к тому же не имеют представления о типоведении, они закидают друг друга обвинениями, будут взывать к чувству вины и тендерным стереотипам. И тогда годовщина превратится в кошмар.

После более чем двадцати пяти лет работы в области психологического консультирования мы можем с уверенностью сказать, что первая годовщина свадьбы может быть не менее опасной и болезненной, чем первая брачная ночь.

Безусловно, все сколько‑нибудь важные события связаны со стрессом, будь то решение завести ребёнка, планы на отпуск или крупные покупки. Рассмотрим, к примеру, историю одной семейной пары: Генри — логик, а его жена Ирен — этик. Они решили купить машину — первая крупная покупка в их совместной жизни. Генри самостоятельно провёл тщательное исследование предмета — выяснил технические характеристики, стоимость перепродажи, скорость износа разных моделей. Среди прочего он выяснил, что определённые цвета (белый и бежевый) удобнее других — на них не так сильно заметна грязь, они не так быстро ржавеют и хорошо отражают солнечный свет, сохраняя прохладу. Завершив свои исследования, он поделился их результатами с Ирен. «Дорогая, я все рассчитал, — заявил он. — Нам надо купить автомобиль вот этой модели. Если мы купим его в кредит, нам придётся выплачивать по 170 долларов в месяц. Он должен быть одного из этих двух цветов. А теперь можно приступить к подыскиванию подходящего варианта».

Ирен была очень расстроена по нескольким причинам. Не последней из них стало то, что исследование проводилось без её участия. Хотя она и не могла винить Генри в том, что он это сделал, она была крайне разочарована, что её лишили возможности пройтись по автосалонам, посмотреть на разные машины, посидеть в них, попробовать на них прокатиться — короче говоря, прочувствовать каждую потенциальную покупку. Главным камнем преткновения стал цвет. Меньше всего на свете Ирен хотелось иметь белую или бежевую машину. Эти цвета казались ей блеклыми и не отражающими её личность — если они и могли оставить какое‑то впечатление, оно было бы негативным.

Генри не понимал, что её так расстроило. Он сказал, что машина не есть инструмент самоутверждения; она — лишь транспортное средство. В крайнем случае невыгодное вложение денег. Именно поэтому их следует выбирать со всей возможной мудростью и объективностью. «Цвет начнёт тебе нравиться, как только ты поймёшь, как мудро мы вложили наши деньги».

Как часто бывает в спорах между этиками и логиками, проблема была не в том, что кто‑то «прав», а кто‑то «не прав». Проблема была в том, что каждый из них не мог понять точку зрения другого. Осложняло положение и то, что они делали разные выводы из одних и тех же фактов. В конце концов она согласилась с его решением.

Очевидно, чтобы решить эту проблему, нужно было найти области компромисса: он мог бы согласиться на другой цвет, если бы она согласилась с его выбором модели; он мог бы пересмотреть вопрос цены, если бы она пожертвовала некоторыми аксессуарами. Именно так мы и решили эту проблему. К счастью, благодаря результатам исследования Генри, у нас было более чем достаточно информации для работы.

Не важно, какой выбор они сделали в конечном итоге, важно то, что проблема и способы её решения остались теми же: мы делаем выбор, исходя из наших ценностей. А ценности у этиков и логиков различаются довольно сильно:

— Для логиков выбор — процесс исключительно объективный, к чувствам не имеющий никакого отношения; чем важнее этот выбор, тем более объективно надо рассуждать. Решение должно приниматься головой.

— Для этиков выбор — крайне субъективный процесс, требующий внимания к чувствам людей, которых он затрагивает; чем важнее этот выбор, тем больше внимания нужно уделять чувствам и реакциям, которые он может вызвать. Решение должно приниматься сердцем.

Голубые стены

Супруг‑ST сказал супруге‑NF: «Послушай, если ты хочешь, чтобы стены покрасили в голубой цвет, просто скажи — покрась стены в голубой цвет. Не надо говорить мне о том, что голубые стены приносят людям ощущение чуда».

—

Рационалы и иррационалы: выбор подарка

Всевозможные годовщины и праздники могут стать плодороднейшей почвой для непонимания между рационалами и иррационалами. Помните ту фразу рационала: «Я не люблю сюрпризов»? Несомненно, иррационал возразил бы ему: «Весь мир — сплошной сюрприз, и это замечательно!»

Сентиментальные камешки

У меня есть что‑то вроде коллекции камешков, очень интуитивно‑этическая штука. Родные и друзья привозят мне по камешку из всех мест, где они побывали. Но моя коллекция — просто дань сентиментальности. Недавно один мой друг‑ST принёс мне научную книгу про камни. Я читал её, удивляясь — неужели кому‑то может быть интересно заниматься такой ерундой?

—

Рассмотрим типичный сценарий. Приближается какой‑то праздник (день рождения, Новый год, День св. Валентина), рационал подходит к иррационалу и говорит: «Вот список подарков, которые я хотел бы получить, выбери из него тот, что хочешь мне подарить». Рационал подумал, что этот список — очень полезная и конструктивная вещь. Иррационала, конечно же, он только разочаровывает, лишая его прекрасного приключения, коим является для него выбор и преподнесение подарка.

И наоборот. На вопрос рационала: «Что тебе подарить?» иррационал отвечает: «Сделай мне сюрприз». От этой простой фразы у рационала волосы встают дыбом. Он отвечает: «Я был бы рад, если бы ты задал мне хотя бы общее направление». Иррационал на это говорит: «Ах, нет, что ты. Ты можешь подарить мне все что угодно». Но для рационала это слишком неопределённая задача. Не получив чётких инструкций, он направляется на поиски подарка, мечтая поскорее решить эту задачу. В результате рационал может купить первое, что попадётся ему на глаза, вместо того чтобы подыскать что‑нибудь действительно стоящее. Вне всякого сомнения, иррационала разочарует результат: ему вручат очередной галстук, свитер или кухонный комбайн.

Слушай, что пожелаешь

Несколько лет назад коллеги‑интроверты обсуждали, что подарить на день рождения своему другу‑экстраверту. Их друг много путешествовал, поэтому они решили подарить ему что‑нибудь для его машины. Они отвергли все варианты, кроме двух: кассетный магнитофон или любительский радиопередатчик. Нетрудно догадаться, что выбрали двое интровертов. Конечно же, они выбрали кассетный магнитофон — ведь он может скрасить одинокую поездку. Они уже чуть было не купили его, когда вдруг осознали, что экстраверту больше подойдёт любительский радиопередатчик — он позволит ему поддерживать постоянный контакт с окружающим миром. Они подарили ему радиопередатчик, и он с удовольствием им пользовался.

—

Сосредоточьтесь на достоинствах, а не на недостатках

Из всех рассказанных нами выше сюжетов вы могли сделать разумный вывод, что брак (и все, что ему предшествует) может стать прекрасной почвой для широчайшего спектра разногласий. Без понимания их типологических корней можно разрушить семью и отношения — или, по крайней мере, потратить немало времени на ненужные споры. Достоинство типоведения применительно к отношениям состоит в том, что оно даёт нам возможность рассматривать наши различия как типологические, а не личностные. Типоведение может также напомнить вам, как вас когда‑то привлекало в партнёре то, что ныне раздражает.

Важно помнить, что чаще всего вы поначалу рассматриваете эти различия как полезные дополнения к вашим собственным качествам — к примеру, организованный рационал нуждается в спонтанности и расслабленности иррационала. Хотя в разгаре спора об этом мало кто вспоминает, попытки изменить партнёра, подладить его под себя — например, сделать иррационала таким же организованным и пунктуальным, как рационал, — обычно приводят к обратным результатам. Хуже того, если вам все‑таки удалось изменить вашего партнёра, это означает, что вы лишились того, что притягивало вас к нему изначально. Ваше раздражение может быть в какой‑то степени вызвано тем, что поведение другого человека, так не похожее на ваше, символизирует ту часть вашей личности, которую вы в какой‑то момент «отвергли», предпочтя другую. Если вы сможете абстрагироваться от раздражения и осознать, что его причина — в типологических различиях, у вас появится вполне реальная возможность ужиться с этими различиями и научиться получать от них пользу и удовольствие.

Кухонная драма

Женщина‑SJ и её муж‑NP никак не могут договориться насчёт коробок с овсянкой. Она не понимает, зачем держать открытыми три коробки одновременно. Она говорит: «Открой одну коробку и покончи с ней, а потом уже берись за другую». Он отвечает: «Но мне нужен выбор!»

—

Таким образом, задача в том, чтобы подчеркнуть положительные стороны — сосредоточиться на привлекательной стороне различий, а не на том, что вызывает раздражение. Если разработать правильный подход — а шестнадцать типов личности дают нам по крайней мере шестнадцать различных подходов, — с помощью типоведения можно растопить лёд в отношениях, поддержать хорошие отношения и сделать их ещё лучше, смирить самую жестокую бурю взаимонепонимания.

Два главных правила построения отношений

Как мы уже говорили, вы можете найти технологии типоведения, применимые к проблемам близких отношений, в любой главе этой книги, но вот два наиболее важных правила, помогающих смягчить самые острые углы совместной жизни:

1. Идите на компромисс. Признавая, что различия существуют, можно при необходимости слегка их модифицировать. Хотя экстраверту, вероятно, никогда не понадобится (и не удастся) стать интровертом, а сенсорику — интуитом, существует замечательная золотая середина. Более того, чем лучше вы научитесь использовать качества, к которым вы не предпочтены, тем меньше слабых мест останется у вас и ваших семейных отношений. К примеру, экстравертам неплохо бы иногда послушать собеседника, а интровертам — научиться выражать свои чувства и мысли на словах. Сенсорики могут уделить какое‑то время приятным мечтам о будущем, отложив все насущные дела, а интуиты — для разнообразия заняться работой по дому, починить что‑нибудь или, в крайнем случае, вызвать для этого специалиста. Логикам не помешает иногда демонстрировать свои чувства, а этикам — хотя бы иногда ставить свои нужды выше потребностей партнёра. Рационалы могут отвести пару часов в своём расписании спонтанному, хаотичному отдыху, в то время как иррационалам стоит ежедневно завершать хотя бы одно дело, которое они собирались отложить на завтра.

2. Не забывайте и про себя. Вто время как вы оба идёте на компромисс в некоторых вопросах, вам не следует забывать и про свои важнейшие потребности, необходимые для поддержания комфорта. К примеру, интроверт должен оговорить, что ему требуется определённое количество времени, чтобы побыть в одиночестве, не испытывая при этом вины перед партнёром, — и необходимо убедиться в том, что это никоим образом не нарушит планы экстравертного партнёра и не расстроит его. Вероятно, экстраверт захочет пойти на вечеринку в то время, когда интроверт наслаждается одиночеством — в таком случае он не должен чувствовать вины за то, что «бросил» интроверта одного. Поздно вечером, после рабочего дня, иррационал захочет почитать книгу, расслабиться или пораньше пойти спать, а рационал почувствует необходимость прибраться перед сном. Не следует винить иррационала в том, что он не помогает рационалу в уборке, а рационала называть маньяком чистоты.

Типоведение может не только научить нас терпимости к чужим особенностям, но и вернуть угасающую привязанность к партнёру. Поэтому так полезно применять его технологии в отношениях.

Типы и споры

Как правило, мы не планируем споры и конфликты. Они обычно возникают неожиданно, и мы естественным образом прибегаем к нашим природным предпочтениям:

— Экстраверты говорят быстрее и громче, они знают, что, если им удастся «сказать ещё только одну вещь», конфликт сразу же разрешится. Они хотят обсудить все аспекты проблемы сразу . Если им это не удаётся, они расстраиваются и даже пугаются.

— Интроверты, которых неожиданные споры чаще всего ставят в невыгодное положение, лучше всего себя чувствуют тогда, когда у них есть время все обдумать, отрепетировать и сделать некоторые предварительные выводы о спорных вопросах. Когда конфликт возникает неожиданно для них, они могут просто спрятаться в своей раковине.

— Сенсорики любят обсуждать факты, чем конкретнее, тем лучше. Они способны просмотреть основную проблему, концентрируясь на мелочах.

— Интуиты любят делать широкие обобщения и нередко раздувают конкретный случай до вселенских масштабов. Внимание сенсориков к фактам кажется им проявлением мелочности.

— Логики слишком много анализируют объективные факты, подчас забывая об эмоциональной стороне дела. Их логический анализ аргументов может не иметь никакого отношения к задетым чувствам партнёра. Любимое правило логиков в споре — «Не давать воли чувствам» — обычно только ухудшает ситуацию, отнюдь не решая проблемы.

— Этики все принимают на свой счёт, даже то, что совершенно не имело такого подтекста. Они стараются избегать любых разногласий и нередко «сдаются» до того, как вопрос разрешён, чтобы восстановить гармонию отношений.

— Рационалы «знают», что они правы. Поскольку весь мир для них черно‑белый (и того же они требуют от других), они чрезмерно упрощают большинство проблем, решив, что правильно, а что неправильно, что хорошо, а что плохо и так далее. Нелегко спорить с человеком, который абсолютно уверен в своей правоте.

— Иррационалы, которые обычно видят множество альтернатив в любой ситуации, нередко отстаивают противоположные точки зрения на один и тот же вопрос. В отличие от рационалов, они видят великое множество оттенков у большинства вещей. Им сложно разрешить спор, потому что всегда существуют дополнительные данные, а следовательно, и другие варианты решения.

Несмотря на вышесказанное, бывают случаи, когда во время спора люди начинают вести себя нетипичным для их предпочтений образом. Например, экстраверты могут замолчать и даже в буквальном смысле сбежать из помещения, в котором происходит спор. Интроверты, напротив, могут разойтись и высказать все наболевшее («И, раз уж мы об этом заговорили, я хотел сказать тебе ещё кое‑что…»), даже если оно не относится к данной конкретной ситуации. В процессе обострения конфликта сенсорики могут оторваться от земли и начать предсказывать жуткие и кошмарные вещи, а интуиты — обратить своё внимание на частности, какими бы неточностями ни изобиловала их речь.

Честная борьба: пять шагов

В такие моменты здравый смысл куда‑то пропадает, а разрешение конфликта кажется попросту невозможным. Нам известен один приём, который мы сами неоднократно использовали в подобных ситуациях: когда спор доходит до критического момента, один из спорщиков должен чётко и громко произнести: «Перерыв!» (Может быть полезно разработать такой сигнал перерыва, который можно использовать на людях, не привлекая лишнего внимания и никого не смущая.) Этот сигнал на время приостанавливает словесное состязание, оппоненты расходятся по разным углам (образно говоря) до тех пор, пока сиюминутные эмоции не утихнут. После этого перед каждым из оппонентов стоит задача — проанализировать произошедшую ссору. Хотя лучше всего написать это все на бумаге, некоторые экстраверты, например, предпочтут ответить на эти вопросы мысленно:

1. Предмет разногласий: Что является предметом данного конфликта? Составьте список спорных вопросов.

2. Основа: Есть ли у него типологические причины? Можете ли вы определить, какие предпочтения затрагивает спорный вопрос и более объективно их классифицировать?

3. Причина: В какой момент ситуация вышла из‑под контроля? Из‑за чего пришлось сказать: «Перерыв»? Можете ли вы истолковать причины с типологической точки зрения?

4. Решение: Способен ли каждый из оппонентов принять противоположную точку зрения?

5. Соглашение: И наконец, существует ли вероятность договориться полюбовно или найти компромисс в данной проблематичной ситуации?

Рассмотрим пример из жизни: женщина иррационально‑экстравертного типа — домохозяйка, проводящая дни дома с двумя детьми, и её муж, рациональный интроверт. По вечерам, приходя домой с работы, он любит оставаться в одиночестве, чтобы подумать, отдохнуть и восстановить силы. Его жена, после восьми часов, проведённых с маленькими детьми, мечтает о том, чтобы поговорить со взрослым человеком. Но каждый вечер он приходит домой и исчезает в своём кабинете, закрыв дверь, потом выходит из него, чтобы поужинать, но сразу после ужина возвращается обратно к своему одиночеству. Его жене, разумеется, это совсем не нравится: она чувствует себя отвергнутой и с каждым днём расстраивается все сильнее. Когда она спрашивает его, почему он так поступает, он объясняет ей: «Я весь день работал с людьми, и я хочу побыть один». Кроме того, он добавляет: «Я не могу измениться. Я всегда таким был». Через какое‑то время, когда он все‑таки выходит из своего кабинета, она становится ворчливой и придирчивой и обнаруживает, как сильно её стала раздражать любая мелочь в его поведении. Когда количество мелочей наконец зашкаливает, её ярость и обида прорываются наружу, и начинается ссора.

С помощью методики, которую мы описали выше, эти супруги могли бы так проанализировать свои проблемы:

1. Предмет разногласий: Главная проблема состоит в противоречии между его потребностью побыть в одиночестве и её потребностью поговорить со взрослым человеком после рабочего дня.

2. Основа: У этой проблемы есть два очевидных типологических обоснования: конфликт его интроверсии (потребность побыть одному после целого дня среди людей) с её экстраверсией (потребностью поговорить после целого дня в одиночестве), а также его рациональное упрямство («Я не могу измениться. Я всегда таким был»).

3. Причина: Ситуация вышла из‑под контроля, когда из‑за её растущего недовольства мужем мелочи переполнили чашу. Она перестала отличать важное от второстепенного и уже не могла справиться со своим раздражением.

4. Решение: После того, как будет объявлен «перерыв» и проанализирована проблема, обоим супругам станет очевидно, что необходимо считаться с потребностями и обязанностями каждого из них.

5. Соглашение: Он проводит в своём кабинете один час в полном одиночестве, а после этого выходит к жене и детям. (После ужина он может провести в одиночестве ещё немного времени, но не каждый день и только после того, как дети лягут спать.)

Конечно, не каждый конфликт позволяет так легко вычленить причину — и не всегда она бывает одна, — но процесс, по сути своей, всегда одинаков.

Четвёртый этап — «Решение» — является наиважнейшим для разрешения конфликтов. Споры становятся гораздо менее жестокими, как только каждому оппоненту удастся поставить себя на место другого. Это не так уж трудно сделать, а с помощью типоведения — ещё проще, поскольку оно позволяет отделить личные качества от особенностей типа. Когда наши супруги поймут, что их вечерние потребности находятся в прямой зависимости от их интроверсии и экстраверсии, они смогут посмотреть на проблему с более общей точки зрения. Обобщение ситуации часто помогает людям попросить прощения и признать свою вину. А простое извинение может привести к очень быстрому разрешению конфликта.

Вы уже, конечно, понимаете, что человек не сводится к сумме букв, составляющих его тип. В сочетании с другими тремя каждая буква приобретает особый оттенок. Рациональный интроверт в споре ведёт себя не так, как иррациональный интроверт. Этик‑экстраверт ведёт себя в споре не так, как этик‑интроверт, а последний — не так, как логик‑интроверт, и так далее.

Два простых правила

На пути к труднодостижимой цели — умению быстро и легко разрешать любые конфликты — полезно запомнить два простых правила:

1. Пусть этики подумают, а логики почувствуют. Много лет назад мы использовали этот приём в нашем курсе «Воспитание чувствительности»: заставляли спорщиков влезть в шкуру друг друга. Поразительно, с какой скоростью и лёгкостью этот приём разрешает конфликты.

Лучше всего этот приём действует в конфликтах между логиками и этиками. Посудите сами: логики воспринимают мир объективно, а этики — субъективно. Кажется, что им никогда не найти общий язык. Логикам важно понять, что способности объективно анализировать ситуацию не всегда достаточно для разрешения конфликта, а этики должны осознать, что в некоторых случаях объективность — наилучший способ справиться с ситуацией.

Вспомним историю Генри и Ирен, которые не могли договориться о покупке машины. Несомненно, если бы они поменялись ролями, все стало бы гораздо проще. К примеру, Генри мог бы аргументировать точку зрения, что автомобиль должен отражать личные вкусы и ценности его владельца. А Ирен могла бы встать на защиту позиции своего мужа — что вкладывать деньги в покупку автомобиля надо разумно и обдуманно. Каждому потребуется некоторое время, чтобы подготовить «речь», — к тому же за это время они успокоятся. Затем оба они должны сформулировать и доказать свою точку зрения с искренним стремлением к победе в споре. Каждый должен искренне оспаривать точку зрения другого.

Ещё одно полезное упражнение для обоих участников конфликта — как можно больше абстрагироваться, отстраниться от ситуации. (Это проще сделать объективным и беспристрастным логикам.) Пусть логик попробует посмотреть на ситуацию с точки зрения третьей, незаинтересованной стороны. Остался ли какой‑нибудь смысл в приземлённых аргументах логика? С точки зрения незаинтересованного третьего лица, какие слова должны быть сказаны, чтобы разрядить напряжение? Пусть этик также посмотрит на ситуацию со стороны и подумает, что не было сказано из боязни ранить и обидеть другого. — хотя, возможно, сказать это было действительно важно. Неумение произнести такие простые слова, как «я сержусь» или «я расстроен», может сыграть злую шутку в близких отношениях.

2. Не зацикливайтесь на победе. Одна из проблем состоит в том, что у рационалов и иррационалов совершенно разные точки зрения на то, что такое «победа» и «поражение» в конфликте. Рационал, как правило, не только уверен в своей правоте, но и пытается сразу обозначить линию фронта, то есть предмет конфликта. Иррационал же чаще всего сердится по множеству поводов сразу и не может определить, в чем истинная причина. В итоге, когда рационал начинает сосредотачиваться на определённом вопросе, иррационал тоже сосредотачивается — на том факте, что эта «причина» (обозначенная рационалом) не есть истинная причина конфликта (хотя иррационал может по‑прежнему не понимать, в чем же истинная его причина). Чтобы разрешить эту дилемму, рационал должен научиться слушать. Существует один проверенный временем приём, который психологи называют «активным слушанием»: перед тем, как ответить, рационал должен повторить то, что только что сказал иррационал. Таким образом, рационалу приходится действительно слушать все, что ему говорят, а не только первые слова, на основании которых делаются выводы и придумываются ответные реплики. (Дело в том, что для рационалов вся жизнь — сплошное упражнение в додумывании за других: стоит вам сказать первые несколько слов, а рационал уже «знает», что вы скажете дальше.) «Активное слушание» полезно и для иррационалов — оно заставляет их сосредоточиться на одной конкретной мысли и выразить её в сжатой форме, не отвлекаясь на другие темы.

Для проведения подобных упражнений вам необязательно искать людей противоположных типов. В них могут участвовать люди с любыми предпочтениями.

В конечном итоге суть этих упражнений в осознании своих сильных и слабых сторон и осознании особенностей, сильных и слабых сторон другого человека.

Задача типоведения не состоит в том, чтобы избежать конфликта. Напряжение и разногласия — естественная составная часть любых человеческих отношений. Именно они помогают нам расти и сближаться, любить друг друга сильнее и с лёгкостью прощать друг другу возможные прегрешения. Хотите — верьте, хотите — нет, но без борьбы невозможен полный расцвет взаимоотношений. А типоведение учит нас созиданию и любви в конфликтах.

Любовь, секс и типы: что нам нравится и что не нравится

Типоведение приносит пользу и в любви, и на войне. Как‑то мы проводили семинар о любви и взаимоотношениях. Группа оказалась достаточно большой, и мы разделили её в соответствии с предпочтениями. Потом мы выдали каждой из групп по большому листу бумаги и задали им следующие вопросы:

— Мы спросили у группы экстравертов и группы интровертов: «По каким признакам вы определяете, что вас любят?»

— Мы попросили группы сенсориков, интуитов, логиков, этиков, рационалов и иррационалов составить списки того, что им нравится и что не нравится в сфере личной и сексуальной жизни.

Их ответы, как и предполагалось, вполне соответствовали их типам. Вот пример:

Экстраверты: экстраверты назвали «шум» и «деятельность» основными признаками любви. Под «шумом» в первую очередь подразумевались слова: обмен нежностями во время занятий любовью, словесное сопровождение смеха и слез, умение слушать то, что они говорят, и разговоры, разговоры, разговоры. Экстраверты требуют словесных поощрений, внимания и отзывчивости от своих партнёров — черты, которые других могут весьма сильно утомлять. Хотя «деятельность» может быть какой угодно, а чаще всего требуется лишь составить экстраверту компанию, потребность во внимании такого рода у экстравертов столь же сильна и неизменна, как и потребность в словесном общении. По словам экстравертов, без этих двух проявлений внимания они чувствуют себя неуютно и неуверенно, им кажется, что в отношениях что‑то не так.

Интроверты: любовь для интровертов — это когда им предоставляют достаточно личного времени и пространства. Чтобы доказать интроверту свою любовь, нужно дать ему возможность побыть одному, поразмышлять, проанализировать свою жизнь или просто посидеть в тишине и спокойствии. Более того, по словам интровертов, слова не просто ничего не значат — чрезмерная словоохотливость вызывает в них недоверие. («Если наши отношения так прекрасны, зачем ты постоянно об этом говоришь?») В то время как экстраверты упоминают неизменную потребность в поощрении словом и делом, интроверты утверждают, что если отношения требуют от них слишком многого, они быстро утомляются и уже не могут действовать наилучшим образом.

Нет ничего удивительного в том, что мы ждём и требуем от своих партнёров именно того, что партнёры противоположных типов вряд ли смогут нам предоставить. Интроверты нуждаются в личном пространстве — экстраверты вторгаются в личное пространство. Экстраверты нуждаются в словах — интроверты держат свои мысли при себе. Когда мы не получаем от партнёра то, в чем так нуждаемся, мы нередко впадаем в депрессию и самоуничижение, полагая, что нас не любят.

Сенсорики: как и следовало ожидать, сенсорикам нравится все тактильное и чувственное. Для них очень важны прикосновения, равно как и чистота. Запах, вкус и зрительный ряд также имеют большое значение. Соответственно отвращение у сенсориков вызывают неприятные звуки и чрезмерно навязчивые прикосновения, запахи, изображения и вкусовые ощущения. Сенсорики, особенно рациональные, наименее терпеливо относятся к неприятным ощущениям: если что‑то вызвало в них отвращение, трудно добиться их расположения снова.

Интуиты: в некоторой степени их стимулирует все неизвестное. Богатая фантазия, которой дали почву для действия, гораздо более увлекательна, чем реальность. Ещё одно интересное наблюдение — хотя интуитам, несомненно, нравится далеко не все, иррациональные интуиты при малейшей возможности способны преобразовать отвращение в удовольствие. («Я никогда не любил рыжих, но эта рыжая девушка так мила и привлекательна — это здорово!») Не забывайте, что воображение интуитов всегда богаче самой реальности.

Логики: они хорошо отдают себе отчёт в том, что им нравится, а что — нет. Им нравится здравомыслие, объективность и стремление понять и усовершенствовать отношения. Им не нравятся любые проявления эмоциональности, сентиментальности и чувствительности, а иногда они их даже пугают.

Этики: этикам нравится доставлять радость своим любимым, они наслаждаются моментами особо острых переживаний любви, радости и удовольствия. Кроме того, этики — даже интроверты — очень сильно нуждаются в поощрении. Если какая‑то из этих потребностей не удовлетворена, в конце концов этик начинает обвинять себя в том, что он ни на что не годится в любви и его личная жизнь не сложилась. Этики более, чем кто‑либо ещё, подвержены расстройствам и разочарованиям, но если они чувствуют, что партнёру хорошо, они могут убедить и себя в том, что все в порядке.

Рационалы: они наиболее чётко знают, что им нравится, а что не нравится. Больше всего им нравится то, что происходит в соответствии с их планами — чаще подразумеваемыми, чем явными. Они любят определённые поступки и слова, которые приводят ситуацию в движение и соблюдаются до последней буквы, даруя всем участникам удовлетворение. Любые помехи в запланированных событиях не просто раздражают рационала, а могут напрочь испортить для него само событие. Рационалы хотят, чтобы все происходило в соответствии с расписанием — никаких сюрпризов. Хотя рационалы и любят перемены, эти перемены должны быть запланированы .

Иррационалы: в противоположность рационалам, иррационалы больше всего радуются всему незапланированному, необычному и даже рискованному — и, конечно же, сюрпризам. Чем более неожиданно событие, тем больше оно нравится иррационалу. Соответственно отвращение у них вызывают планы, расписания (явные или подразумеваемые) и все, что лишает их шанса на неожиданности и перемены.

Как стать потрясающим супругом (или другом)

ESTP — самые непредсказуемые

Побольше надёжности Вам нравятся развлечения, сюрпризы и разнообразие, но партнёру это не всегда по душе. Уделяйте больше внимания дому и обустройству совместной жизни. Хотя бы иногда приходите вовремя, не сбегайте со скучных семейных сборищ и демонстрируйте уважение к традициям, следуя устоявшимся нормам поведения.

ESFP — самые щедрые

Не разбрасывайтесь Вы можете уделять внимание множеству людей одновременно, но это означает, что вас постоянно что‑то отвлекает от «обыденных» потребностей вашего партнёра. Типичный пример — отец, в последний момент пообещавший отвести ребёнка на шестичасовой матч детской бейсбольной лиги, а другого — к семи часам в спортзал, в то время как его жена ждёт их домой к обеду, который всегда бывает в шесть часов.

ISTP — мастера на все руки

Поменьше практичности Вам в голову приходит множество прекрасных идей, как можно выразить свою привязанность: смастерить для жены кофейный столик или оставить на автоответчике сообщение «я люблю тебя». Но вы отвергаете эти идеи как непрактичные и глупые. Не надо бороться со своими внутренними импульсами, делайте то, чего вам хочется — хотя бы иногда.

ISFP — самые артистичные

Побольше слов Вы думаете, что слова ничего не значат, и предпочитаете выражать свои чувства в более осязаемой, практичной форме — испечь пирожки или подарить жене огромный букет цветов. Это прекрасно, но ещё лучше, если вы иногда будете выражать свои чувства на словах. Например, вложите в букет или запеките в пироге записку со словами: «Я люблю тебя, малыш».

ESTJ — самые строгие

Не отнимайте то, что дали Вы любите демонстрировать привязанность в стиле «мачо»: хлопнуть по спине или сказать что‑нибудь грубоватое, вроде «Что ж, сойдёшь для…» Постарайтесь не отнимать те немногие выражения привязанности, которыми вы одарили партнёра. Просто скажите: «Я люблю тебя».

ESFJ — самые миролюбивые

Не скрывайте обид Благодаря вашему желанию смягчить любую ситуацию и помирить всех, вам может быть свойственно не обращать внимания на проблему, вместо того чтобы её решать. Не бойтесь — конец света не настанет лишь потому, что вы выразите своё несогласие. Спокойнее относитесь к конфликтам.

ISTJ — самые суровые и неразговорчивые

Хвалите за дело Обычно вы не хвалите людей за хорошие поступки, потому что для вас это «само собой разумеется». Но вам следует учиться открыто выражать поощрение, когда человек того заслуживает. И пусть в ваш свод правил войдёт правило говорить супругу: «Я тебя люблю» по крайней мере раз в неделю. Это ваш долг по отношению к любимому человеку.

ISFJ — самые преданные

Побольше твёрдости Вероятно, ваш супруг (или супруга) когда‑нибудь скажет вам: «Я очень ценю твою преданность на протяжении двадцати лет, но иногда так хочется, чтобы ты вышел из себя или сделал что‑то необычное!» Ссора с вами похожа на сахарную вату: откусил — и она исчезла. Это вряд ли можно назвать конструктивным подходом. Постарайтесь быть более уверенными в себе: выполнение долга любой ценой — не единственно важная вещь в жизни.

ENTJ — самые склонные к руководству

Побольше мягкости Вы в чем‑то похожи на ESTJ — одной рукой дарите привязанность, другой отнимаете. Но ваше оружие — сарказм, а не грубые замечания. Постарайтесь быть менее язвительными.

ENTP — самые изобретательные

Просто сделайте это! Вы замечаете, что в доме что‑то не работает и требует починки, но вместо того, чтобы пойти и починить, вы начинаете разрабатывать систему, способную поддерживать эти предметы в рабочем состоянии. А когда ваша супруга (или супруг) начинает жаловаться, что вы так и не доделали дело до конца, вы чувствуете, что правда на вашей стороне, и отказываетесь решать проблему. Ради блага вашей семейной жизни не беспокойтесь об общих принципах. Просто сделайте то, что надо, — прямо сейчас.

INTJ — самые независимые

Побольше поддержки Вы весьма независимы, но, пожалуйста, не требуйте того же от вашего партнёра. Помогайте ему и поддерживайте. Не надо бросать его в воду, как щенка: или утонет, или научится плавать. Эта методика не подходит для близких отношений.

INTP — самые логичные

Говорите от души Когда вы пытаетесь выразить любовь посредством логики, смысл ваших слов может значительно исказиться. Делитесь чувством любви, а не пониманием её.

ENFJ — самые убеждённые

Не бойтесь разногласий Обычно вы уверены, что ваш партнёр с вами во всем согласен, но если он хотя бы в чем‑то вам возразит, вы принимаете это близко к сердцу и очень сильно обижаетесь. Позвольте вашему партнёру иметь собственное мнение по некоторым вопросам.

ENFP — самые оптимистичные

Займитесь насущными проблемами Вместо того чтобы решать насущные проблемы, встающие перед вашим браком, вы готовы увлечь партнёра за собой в прекрасный мир мечты. Не надо так легко отказываться от настоящего в пользу будущего. Постарайтесь решить сегодняшние проблемы.

INFJ — самые сочувствующие

Покажите, что вы понимаете Вы прекрасно понимаете чувства других людей и не нуждаетесь в объяснениях, когда дело касается динамики межличностных отношений, но вы не всегда пытаетесь что‑то изменить. Вам отлично известно, что ваш партнёр нуждается в ласке или словах любви, но сегодня вы не в настроении для ласковых слов, и поэтому вы ровным счётом ничего не делаете. Постарайтесь давать партнёру то, в чем он нуждается, не только тогда, когда чувствуете «вдохновение».

INFP — самые щепетильные

Не бойтесь давать советы Вы обладаете прекрасным даром — помогать людям понять их чувства и повысить свою самооценку, но вы не уверены в том, что можете им помочь. Не стесняйтесь давать советы вашему партнёру, утешать его и хвалить.

Было бы слишком просто сказать, что привлекательное для одного не нравится другому. В действительности — во всяком случае, поначалу — предпочтения, противоположные вашим собственным, вызывают интерес и восхищение. Тем не менее через некоторое время природные свойства и пристрастия человека начинают проявляться.

Поэтому по мере развития отношений возникает потребность в безопасности, которую могут обеспечить собственные предпочтения. В целом наиболее привлекательно в длительных и серьёзных отношениях уважение и внимание к желаниям друг друга, которое позволяет обоим расслабиться и быть самими собой. Нет ничего хуже ситуации, когда тебя заставляют стыдиться собственных предпочтений или требуют измениться, стать «нормальным» — с точки зрения партнёра — человеком.

Выводы

Несомненно, вы уже начинаете понимать, как центральные свойства разных типов проявляются на работе и дома. Преимущество изучения этих особенностей в контексте типоведения состоит в следующем:

— Это позволяет вам увидеть разницу между теми особенностями вашей личности и поведения, которые можно (и, вероятно, нужно) изменить, и теми, которые изменить невозможно (и вряд ли необходимо).

— Это даёт вам возможность направить ваши силы туда, где их воздействие будет наиболее эффективно, и снимает с вас ответственность за то, над чем вы действительно не властны.

— Это позволяет вам лучше понять самих себя и правильно оценить тех, кто на вас не похож.

— И наконец, если вы сумели понять себя и окружающих, с помощью типоведения вы сможете выработать компромиссный вариант взаимодействия с людьми, позволяющий каждому оставаться самим собой.

В результате все окажутся в выигрыше.

В следующей главе мы расскажем о возможностях применения типоведения в другой обширной сфере межличностных конфликтов и стрессов, а именно в отношениях отцов и детей.

ГЛАВА 8. ТИПОВЕДЕНИЕ И ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ

«Ты не мог бы смотреть глазами , а не языком ?»

Мы снова и снова слышим один и тот же риторический вопрос: «Почему мы не знали о типоведении, когда пытались понять наших детей?»

Этот вопрос в очередной раз напоминает нам об универсальности типоведения. Если вы начали применять принципы типоведения в жизни, не нужно быть доктором психологических наук, чтобы понять, как его методики разрешения споров и построения отношений, полных взаимного уважения, могут помочь в семейной жизни — особенно во всем, что касается вечной проблемы взаимопонимания отцов и детей. Даже если у вас нет детей, у вас уж точно были родители. Само собой разумеется, что уроки типоведения могут применять обе стороны. Мы надеемся, что так оно и будет.

Вы, наверное, можете представить некоторые очевидные разногласия: родитель‑интроверт и ребёнок‑экстраверт, который целыми днями болтает по телефону и жить не может без вечеринок, коллективной учёбы и ночёвок у друзей, или родитель‑экстраверт, который обвиняет себя в том, что не смог привить необходимые социальные навыки ребёнку‑интроверту, предпочитающему почитать книжку у себя дома, а не погулять в компании сверстников. Даже родители‑экстраверты могут переживать, что их ребёнок‑экстраверт «слишком сильно зависит от других людей» и не может полностью полагаться на себя.

Но это лишь верхушка айсберга. Существует бесконечное множество сенсорно‑интуитивных, логико‑этических, рационально‑иррациональных разногласий между детьми и родителями (вдобавок к очевидному конфликту между экстравертами и интровертами), которые большинство родителей осознают, но чаще пытаются изменить своих детей, а не понять их. Сколько раз вы говорили — или испытывали соблазн сказать — фразы вроде: «Почему ты не можешь быть таким, как твой брат (или сестра)?» Вы можете принять саму идею различий, но принять конкретные различия гораздо сложнее. Типоведение учит нас правильно относиться к этим различиям и извлекать из них пользу.

Ищите и обрящете

Будучи матерью семейства и единственным интровертом в семье из восьми человек, я всегда старалась создать то здесь, то там спокойные уголки, где можно посидеть в одиночестве. Мои дети обычно собираются там все вместе. А если кто‑то из них обнаруживает меня в моменты уединения, он начинает звать всех остальных: «Эй, идите сюда, мама тут совсем одна!»

—

Не исключено, что вы многие годы занимались типоведением при воспитании собственных детей — в форме негативных прозвищ и ярлыков. Ребёнок‑экстраверт мог заслужить прозвище «балаболка» или «хвастун», а ребёнок‑интроверт — «тихоня», а то и «изгой». И тому подобное.

Почти любую проблему отцов и детей можно объяснить — и решить — с помощью типоведения. Давайте рассмотрим самые распространённые из них.

Интроверты и экстраверты: личное пространство

Мы уже обсудили многие типичные разногласия между экстравертами и интровертами. Большинство из них относится и к воспитанию детей. Как правило, родители‑экстраверты испытывают потребность в том, чтобы вторгаться в личное пространство других членов семьи, включая детей‑интровертов. Это тот самый случай, когда царственное «мы» не объединяет людей, а разделяет: «Мы все смотрим телевизор. Почему ты не смотришь его вместе с нами?» Проблема в том, что экстраверты, нуждаясь в определённых видах деятельности, навязывают эти виды деятельности другим, не задумавшись о том, что у других могут быть совсем иные потребности — например, потребность в одиночестве. Один из самых типичных случаев вторжения в личное пространство интроверта — разумеется, с наилучшими намерениями — это классический вопрос: «Что ты делаешь один в своей комнате? Иди поиграй с другими детьми!» Чаще всего дети‑интроверты не испытывают никакого удовольствия, когда нарушают их уединение («Я тебе не помешал?») или вмешиваются в их дела («Что это ты делаешь? Кажется, что‑то интересное?»). Интровертов обычно раздражает склонность экстравертов к многословию и неоднократному повторению очевидных вещей.

Кроме того, экстраверты не слишком хорошо умеют слушать, что может привести к большим проблемам в отношениях с детьми. Экстраверты хотят, чтобы их дети больше общались со сверстниками и участвовали во всех школьных кружках и мероприятиях, и не понимают, что детям это совсем не нужно или они ещё к этому не готовы. Первый школьный день может стать для экстраверта весёлым приключением, но для интроверта это в лучшем случае страшновато, а в худшем — совершенно невыносимо. Есть один простой, но крайне эффективный приём: погулять вместе с ребёнком‑интровертом по школе перед началом занятий, чтобы он мог немного освоиться в новой обстановке в собственном, удобном для него ритме.

Очень важно понять следующее: интровертам необходимо делать все в своём собственном ритме. Когда этот ритм им пытаются навязывать окружающие, могут возникнуть проблемы.

В противоположной ситуации — когда родитель интроверт, а ребёнок экстраверт — родитель нередко не понимает, как сильно его ребёнок нуждается в постоянном одобрении со стороны окружающих. Даже если он уже несколько раз слышал, что он хорошо убрался на кухне или что ему идут эти новые джинсы, он хочет слышать это снова и снова. Понятно, что трудно ожидать таких подвигов от человека, предпочитающего избегать многословия.

Главное — хорошее начало

Мы переехали в новый город, когда мой ребёнок‑ENFP учился в средней школе. Я интроверт, и меня беспокоило, легко ли ему будет найти новых друзей. Потом я узнала, что в первый же день в новой школе он забрался на стол в столовой и сказал: «Привет, я Лео Бэрри, я вам нравлюсь?»

—

Родители‑интроверты не так активно реагируют на поведение своих детей и не слишком доверяют беспорядочной болтовне, к которой склонно большинство детей. Это заставляет экстраверта удвоить усилия — говорить громче, быть более настойчивым — для того, чтобы его «заметили» (хотя часто столь долгожданная реакция принимает форму раздражения). Фраза, которую мы не раз уже повторили — «Ты не мог бы смотреть глазами , а не языком ?»- принадлежит родителям‑интровертам, которые не понимают, как тесно связано одно с другим в сознании экстраверта.

В ситуации родителей‑экстравертов и детей‑интровертов самое лучшее решение проблемы — понять, насколько различны ваши потребности в уединении и активности, и попробовать мирно договориться. К примеру, ребёнок‑интроверт вполне может не поздороваться с родителями, придя домой, — экстравертов это ужасно злит. Вы не поверите, как много конфликтов вырастает на почве этой «мелочи». Но можно выработать компромисс: «Я оставлю тебя в покое, если ты будешь здороваться со мной, когда приходишь домой. Кроме того, ты будешь отвечать на моё приветствие, когда я прихожу домой». Если удастся добиться этого простого соглашения, ребёнок не будет страдать из‑за вторжений в его личное пространство, а родителям не будет казаться, что он их избегает.

Хотя родители‑интроверты служат хорошим резонатором для детей‑экстравертов, они скупы на похвалу и поддержку, так необходимую детям. Но и в этом случае решением послужит компромисс: ребёнок попробует поменьше болтать, а родители постараются почаще его хвалить, даже когда им кажется, что в этом нет нужды. (Интроверту кажется, что «нет нужды» хватить за то, что очевидно и само собой разумеется, — для них такая похвала относится к категории «избыточного многословия».)

Сенсорики и интуиты: что нужно делать?

Родители‑сенсорики обычно дают чёткие и конкретные указания, в то время как дети‑интуиты склонны использовать эти указания в качестве плацдарма для собственной фантазии. Просьба: «Уберись у себя в комнате» кажется довольно простой, но ребёнок‑интуит может истолковать её как призыв поднять первый попавшийся предмет, который нужно убрать, и исследовать все его возможности. Этот предмет может стать символом прошлых и будущих отношений (для интуитивного этика) или первым кирпичиком целого здания (для интуитивного логика). Через какое‑то время родитель‑сенсорик заходит в комнату, ожидая увидеть результаты уборки, но видит, что ничего не изменилось — более того, новое занятие может стать причиной ещё большего беспорядка. Чтобы предупредить подобный полет фантазии, лучше давать ребёнку‑интуиту как можно более конкретные указания: «Поставь книжки на полку и сложи игрушки в коробку». Это не значит, что дети‑интуиты не способны к более широкой постановке вопроса — напротив, широкомасштабные проекты, которые никогда не будут доведены до конца, их чрезвычайно привлекают. Если ваш ребёнок — интуит, вам придётся хорошенько обдумать, как именно надо просить его «убраться в комнате», ведь для него каждая из разбросанных по комнате вещей имеет свой смысл. То, что сенсорику кажется «беспорядком», для интуита может быть «потрясающим богатством возможностей».

(Кстати, это довольно важное различие. Сенсорикам гораздо проще выбрасывать вещи, чем интуитам. Для интуита каждый предмет, даже если он кажется совершенно бесполезным, является катализатором множества идей и воспоминаний, и это придаёт ему немалую ценность, поэтому интуит предпочитает сохранить его: «Когда‑нибудь пригодится». Сенсорики смотрят на что‑то и говорят: «Мы много лет этим не пользовались, давай его выбросим». А интуит «знает», что, если он что‑то выбросит сегодня, оно непременно понадобится ему завтра.)

Внимание: Бигмак!

Экстраверты нередко думают вслух, что ужасает и смущает интровертов. Как‑то раз наш друг, ярко выраженный интроверт, ехал на машине по шоссе, на обочинах которого расположилось множество кафе и заведений быстрого питания. На заднем сиденье ехал его сын‑экстраверт. В какой‑то момент между ними произошёл следующий диалог:

Сын‑экстраверт: «О, вон там „Макдоналдс»!»

(Отец съезжает с шоссе и направляется на автостоянку около «Макдоналдса». )

Сын‑экстраверт: «Эй, почему ты здесь останавливаешься?»

Отец‑интроверт: «Потому что ты сказал „О, вон там Макдоналдс»!»

Сын‑экстраверт: «Ну да, он и правда там. А вон там — „Бургер Кинг», а чуть дальше — кафе „У Венди». Их тут полно».

Отец‑интроверт: «Я знаю. Я умею читать. Зачем ты читаешь мне все, что написано на вывесках?»

Сын‑экстраверт: «Я не читаю тебе ! Я читаю себе !»

—

Ситуация усложняется, когда родитель — экстравертный сенсорик, а ребёнок — интровертный интуит. Основная часть жизни ребёнка проходит в его воображении и фантазиях, он не испытывает потребности реализовывать что‑либо на практике. А экстравертные сенсорики, как правило, исключительно требовательны к действиям и результату. Представьте, как себя чувствуют обе стороны, когда интуитивно‑интровертный подросток заявляет родителям — экстравертным сенсорикам, что хочет «учиться в колледже просто потому, что это интересно» — чтобы получить удовольствие от самого процесса обучения и рассуждения об интересных вещах. Родители, скорее всего, ответят: «Мы не будем платить за то, что не принесёт практической пользы» — другими словами, хорошей работы и карьеры. Дело в том, что многим сенсорикам трудно понять, зачем делать то, что не принесёт реального, ощутимого и конкретного результата (например, карьера). Они предпочитают оставить теорию интуитам. Одной из первых лабораторий для теоретических исследований интуита становится обычно его собственная комната. Когда вы просите ребёнка‑интуита прибраться, вы можете таким образом уничтожить «данные» и «эксперименты», которые больше всего занимают вашего ребёнка в данный момент.

В поисках победителя

Когда мой сын Энди, принадлежащий к типу ENFP, пришёл домой из школы, я спросила его, что он получил по контрольной. Он сказал, что занял второе место в классе. Я поздравила его. Потом к нам зашёл его приятель и сообщил, что Энди и правда занял второе место в классе, только все остальные заняли первое, получив высший балл.

Но Энди во всем ищет хорошее, и, с его точки зрения, жизнь по‑прежнему прекрасна.

—

В обратной ситуации — когда родитель интуит, а ребёнок сенсорик — ребёнку может казаться, что родитель недостаточно чётко и конкретно выражает свои мысли. Помните ту старую шутку, в которой ребёнок спрашивает отца: «Откуда я взялся?» Отец‑интуит начинает читать ему лекцию о птичках и пчёлках; ребёнок, внимательно все выслушав, отвечает: «Ух ты, как интересно. Но я имел в виду другое: вот Мэри — из Чикаго, Билли — из Буффало. А я откуда?»

Смешно? Да. Но далеко не так смешно, когда подобное непонимание становится неизменной составной частью общения ребёнка с родителями. Ребёнок нуждается в конкретных объяснениях и указаниях, но получает лишь туманные, общие ответы, поэтому в какой‑то момент он решает, что от родителей мало пользы в реальной жизни. Дети‑сенсорики часто вырастают с ощущением, что их «неправильно понимают». Чтобы решить эту проблему, нужно постоянно стремиться к ясности и взаимопониманию в процессе общения и постоянно проверять, правильно ли вы друг друга понимаете: «Я ответил на твой вопрос?», «Что я сейчас сказал?», «Я думаю, ты хочешь сказать, что…»

Логики и этики: пример для подражания

Мы уже говорили о том, что эта разница в некотором роде связана с половыми различиями: около 2/3 мужчин в США — логики, а такое же количество женщин — этики. Разумеется, традиционные стереотипы требуют от мужчин — и отцов, и сыновей — объективности и логичности в принятии решений, а от женщин — и матерей, и дочерей — склонности к более гуманным, субъективным ценностям. Когда тип и пол находятся в соответствии, это значительно снижает число потенциальных проблем между детьми и родителями. А когда такого соответствия нет, вероятность конфликтов гораздо выше. Возникающие в результате проблемы не решаются в один миг; они могут породить долгосрочное взаимонепонимание и беспокойство родителей из‑за «странного» поведения их ребёнка, которое на самом деле типологически обусловлено.

Например, отец‑логик — прекрасный пример для подражания во всем, что касается логики и объективности — может расстроиться, обнаружив, что его сын‑этик «не следует по его стопам». Возможно, сын‑этик предпочитает этические виды деятельности, вроде живописи и музыки (и даже флейта ему нравится больше, чем барабаны!), и легко «срывается» в споpax с родными и друзьями. Отец делает вывод, что мальчик не выживет в этом жестоком мире, хотя на самом деле его чувствительность и талант могли бы принести ему большой успех в конечном итоге. Отец может причинить сыну страдания, заставляя его вести себя «по‑мужски» — например, самоутверждаться на футбольном поле, а не в той сфере, которая действительно его привлекает.

Злюсь, чтобы их порадовать

Я логик, а мои родители — оба этики. Этикам не нравится, когда ты сохраняешь спокойствие в споре, поэтому я научился злиться и демонстрировать свои чувства, чтобы доставить им удовольствие.

—

Волнение

Когда наши две дочери ждали, пока за ними заедут, чтобы отвезти на первый бал старшеклассников, дочь‑этик болтала без умолку, волнуясь и предвкушая грядущий вечер, а дочь‑логик спокойно сидела в кресле. Мы спросили: «Ты хочешь пойти на этот бал?» Она ответила: «Да, очень, Я так же взволнована, как и Джейн».

—

Проблемы неизбежно возникают и тогда, когда мама — этик, а дочь — логик. Мать, как и следует этику, постоянно заботится об эмоциональных нуждах семьи. В то же время дочь‑логик не просто не следует её примеру — он её отталкивает. Хуже того, она начинает подвергать сомнению собственную женственность, ведь мама‑этик постоянно винит её в том, что она «не такая, как другие девочки». (Безусловно, вина — это этическая концепция.) Вообразите, в какой ужас приходит мать, когда дочь приносит домой лягушку, которую хочет препарировать из интереса, или предпочитает домашнему хозяйству и литературе физику и тригонометрию. Мать начинает винить себя в «ошибках» дочери и задаётся вечным вопросом: «Что я сделала не так?» — внушая дочери неуверенность в себе, которая может остаться с ней на всю жизнь. Другие сочетания — отец‑этик и сын‑логик, мать‑логик и дочь‑этик — порождают другие проблемы и конфликты. К примеру, отцы‑этики часто кажутся детям‑логикам слишком мягкими и даже слабыми, не удовлетворяя их потребность в «мужественном» отце.

Путь к сердцу мужчины

Когда мы ехали домой, забрав с работы нашу дочь логического типа, мой муж‑этик поделился с ней своими сомнениями в её привязанности к нему. С его точки зрения, она практически никогда не обнимала его, не была с ним ласкова — в общем, не выражала свою любовь. Она несколько раздражённо ответила: «Конечно, я люблю тебя. Я же кладу в твои бутерброды больше мяса!»

—

Рационалы и иррационалы: будь таким, как я

Любое из возможных сочетаний рациональности с иррациональностью в семье обычно становится источником наибольшего количества ссор и конфликтов, а иногда — и приятных неожиданностей.

Сначала о приятном. Дети‑рационалы кажутся родителям‑иррационалам невероятно организованными и «правильными», кажется, что они непременно преуспеют в жизни: они всегда убирают игрушки, делают домашние задания, приходят домой вовремя — все то, чему так хотели бы научиться родители‑иррационалы, но никогда не смогут и знают об этом. С точки зрения родителя‑рационала, ребёнок‑иррационал беззаботен и игрив, не слишком переживает из‑за повседневных семейных разногласий и сравнительно легко справляется с неизбежными проблемами при взрослении. Рационал может позавидовать подобной стрессоустойчивости.

Разные подходы

Прошлым летом двое моих детей — у обоих есть семьи — решили покрасить свои дома. Семья рациональных логиков приступила к задаче ещё в феврале: они выяснили, как подготовить дом, какую краску покупать и когда лучше начинать покраску. Они измерили дом, подсчитали, сколько галлонов краски им понадобится, дождались распродажи и купили ровно столько, сколько было нужно. Семья иррациональных сенсориков пошла другим путём: они подобрали цвет, купили галлон краски, красили дом, пока краска не кончилась, потом купили ещё один галлон…

—

К сожалению, в таких семьях не менее вероятны и регулярные конфликты и столкновения по самым разным вопросам.

С точки зрения рационала, ребёнок‑иррационал не может поддерживать порядок в своей жизни и иногда кажется совершенно «неконтролируемым». Вероятно, вы помните, что рационалы любят контролировать то, что их окружает — а ребёнок, безусловно, входит в этот круг. Но как бы сильно ни старался рационал, ему кажется, что ребёнок‑иррационал ничего не может сделать вовремя и так, как надо:

— «Мам, я забыл тебе сказать, мне надо завтра принести в школу дюжину кексов».

— «Папа, надеюсь, тебе не нужна сегодня вечером машина? У меня будет важное свидание, я забыл тебя предупредить».

— «Что значит беспорядок? Мне нужно , чтобы все эти вещи лежали на столе!»

Исход таких ситуаций напрямую зависит от других предпочтений участников. Если родитель‑рационал принадлежит к интровертно‑этическому типу, он начинает обвинять самого себя в том, что не сумел достаточно хорошо воспитать ребёнка‑иррационала. Стоит ли говорить, как серьёзно может повлиять такое отношение (не важно, высказано оно вслух или нет) на самооценку ребёнка? Если же родитель‑рационал принадлежит к экстравертно‑логическому типу, ему более свойственно выражать свою неудовлетворённость во внешних проявлениях, которые чаще всего сводятся к созданию «военной» атмосферы, дабы «воспитать» этого странного ребёнка. В подобных случаях страдает вся семья, включая других детей, которым также приходится жить в этой военной атмосфере. Разумеется, и родитель‑рационал, и ребёнок‑иррационал всего лишь делают то, что свойственно их типам, но попытки перевоспитать ребёнка приводят лишь к тому, что каждый из них начинает ещё более яростно защищать свою позицию, не желая идти на компромисс. Например, родитель‑рационал начинает более строго требовать пунктуальности от ребёнка‑иррационала, а тот, пытаясь справиться с этими требованиями, становится ещё более рассеянным: забывает свои вещи или опаздывает ещё больше, чем обычно.

Теперь давайте рассмотрим обратную ситуацию, где родитель — иррационал, а ребёнок — рационал. С точки зрения иррационала, упрямство и непреклонность ребёнка‑рационала могут быть истолкованы как проявления эгоизма. Ребёнок, который постоянно твердит, что все должно быть «по‑моему», приводит родителей‑иррационалов в ужас, и подчас они теряют надежду его переубедить и оставляют его в покое: пусть делает то, что считает нужным. (Вероятнее всего, когда вы слышите чьи‑то жалобы на «недостаточно воспитанных» чужих детей, речь идёт именно о детях иррационалов.)

Вот как выглядит со стороны ребёнок‑рационал:

— «Нельзя это делать так. Это положено делать вот так».

— «Мне нужно узнать ответ прямо сейчас !»

— «Кто переставил вещи в моей комнате? Там все стояло на своих местах !»

— «Ты сказала, что сегодня на обед будет курица! Почему ты изменила меню?»

Достижение компромисса может стать чрезвычайно сложной задачей. К примеру, иррационал может из принципа потребовать от ребёнка‑рационала выполнения неких правил — ведь ему кажется, что хорошие родители так и должны себя вести. Проблема состоит в том, что результаты подобной тактики вряд ли будут долгосрочными. Хотя иррационал может одержать верх в каком‑то конкретном споре, через некоторое время ребёнок неизбежно вернётся к привычной модели поведения — на то он и рационал. И родителю придётся с этим смириться. Для рационалов воспитание детей — долгосрочный и целенаправленный процесс, а иррационалы подходят к нему скорее с точки зрения сиюминутной необходимости — воспитывают тогда, когда им кажется нужным, а не постоянно и неизменно.

Разумное решение

У двоих интровертов‑этиков (IF) была дочь‑ESTJ, и они нашли прекрасное применение её настойчивости. Когда их не устраивало что‑то, что они только что купили, они посылали свою дочь в магазин, чтобы она пожаловалась на покупку и потребовала возврата денег, а сами ждали её в машине.

—

Несмотря ни на что, мы убеждены в том, что иррационалам проще воспитывать детей. Рационалы, как правило, пытаются избежать любых неожиданностей, обращаясь с детьми более строго, а иррационалы просто‑напросто более спокойно относятся к этим неожиданностям и любым подводным камням — независимо от типа их ребёнка. Конечно, мы не хотим сказать, что для иррационалов проблемы вообще не являются проблемами. Кроме всего прочего, иррационалы часто стыдятся того, что их семьи не так прекрасно организованы, как другие.

Рационалы и иррационалы: решение проблем

С учётом притяжения и отторжения между рационалами и иррационалами, есть некоторые способы смягчить потенциальные конфликты в семье. Но для начала необходимо заметить, что бывают дни, когда даже самые послушные дети испытывают терпение родителей, а самым терпимым и свободомыслящим родителям приходится пользоваться родительской властью — так устроен мир. Такие ситуации невозможно предвидеть и предотвратить даже с помощью самых точных психологических тестов — они являются неизбежной составляющей семейной жизни. Но и это проходит, хотя в тяжёлые минуты в это особенно трудно поверить. Как говорил Рейнгольд Ниебур: «Господи, дай мне храбрость, чтобы изменить то, что я могу изменить, спокойствие, чтобы принять то, что я не могу изменить, и мудрость, чтобы отличать одно от другого». Типоведение как раз и учит нас отличать одно от другого.

Почему самые ответственные родители — иррациональные этики

С учётом того, что дети живут в собственном мире и каждому ребёнку нужна определённая свобода для развития, лучше всего с ролью внимательных и чутких родителей‑воспитателей справляются иррациональные этики (FP). Рационалы, в особенности рациональные логики, могут быть слишком суровыми, пытаясь «вылепить» из ребёнка то, что им кажется наиболее подходящим — особенно если ребёнок заметно отличается от остальных членов семьи. Преимущество иррационалов в том, что они быстро и адекватно реагируют на любую ситуацию. Иррациональные этики помогают детям расти и развиваться, создавая для них свободную и творческую атмосферу.

—

Итак, что вы можете изменить и что вам следует принять как есть? Для рационала вопрос стоит следующим образом: «До какой степени я должен мириться с непосредственностью и неорганизованностью моего ребёнка и когда я могу прибегать к власти, дабы удовлетворить собственные потребности и навести хоть какой‑то порядок в его жизни?» Если вы — рационал, ваша потребность в определённости и порядке может помешать вам задать себе этот вопрос, а если вы это все‑таки сделаете, ваш ответ может быть слишком суровым: «Разумеется, ребёнок нуждается в постоянном присмотре — ведь я старше и мудрее его. Поэтому я должен контролировать его жизнь». Возможно, вам больше подойдёт другой способ: он более результативен и к тому же удовлетворяет потребность рационала в чёткости и порядке. Составьте список всех областей и видов деятельности, в которых ваш ребёнок недостаточно, по вашему мнению, успешен — от уборки до пунктуальности и организованности, а потом сядьте и обсудите с ребёнком, какие требования он может выполнить, а от каких вы согласны отказаться. Существует опасность, что рационал сочтёт все требования в равной степени важными, не осознавая необходимости компромисса. Если вы не будете идти на компромисс, возникнет порочный круг: вы будете все более суровы и требовательны к ребёнку, естественное для него поведение станет все больше вас разочаровывать, конфликт между вами будет все острее, и так далее.

Несмотря на свои природные наклонности, родители‑иррационалы тоже должны поддерживать определённый порядок и организованность в жизни своих детей — дабы убедиться, что ребёнок действительно выполняет необходимую работу по дому и прочие обязанности или что запланированные события происходят более‑менее вовремя. Главное, о чем следует помнить иррационалу при воспитании детей: недостаточно просто вообразить порядок, необходимо сделать его частью повседневной жизни.

Пять историй из жизни

За многие годы работы в области психологического консультирования мы помогали многим семьям решить их проблемы с помощью приёмов типоведения. Мы предлагаем вашему вниманию пять жизненных сюжетов, которые прекрасно иллюстрируют возможности типоведения во взаимоотношениях отцов и детей.

Доброго пути!

У нашего друга, иррационального интуита, есть дочь — тоже иррациональный интуит. Она регулярно приезжает к нему из другого города. Когда ей пора уезжать, отец обычно привозит её в аэропорт за считанные секунды до взлёта. Как‑то раз он твёрдо вознамерился покончить с этой порочной практикой, и ему удалось выехать из дома заранее. Когда они мчались в аэропорт, превышая все возможные ограничения скорости, он с гордостью объявил: «Мы приедем в аэропорт Ньюпорт за полчаса до отправления!»

Дочь удивилась: «Ньюпорт? Разве я не сказала тебе, что полечу из аэропорта Норфолк?»

—

Салли: интуитивный интроверт среди рациональных экстравертов

Она была первенцем и принадлежала к типу INFP, в то время как её родители и четверо младших братьев и сестёр были рациональными экстравертами. Когда Салли исполнилось восемь лет, всем уже было ясно, что она отличается от других членов семьи: с их точки зрения, она была необщительной, капризной, неорганизованной и вообще довольно странной. Она любила одиночество и с удовольствием проводила много времени в своей комнате. Она не видела необходимости в строгом порядке, которого требовали её родители, и не понимала, почему все нужно делать точно в установленное время. Когда подросли её братья и сестры, разница стала ещё больше бросаться в глаза. Будучи интуитивным этиком, Салли хотела доставлять всем удовольствие, но её иррациональность и интроверсия слишком плохо соответствовали запросам её родных‑EJ.

Когда Салли исполнилось двадцать два года, её отец из каких‑то курсов на работе узнал о типоведении. Оно довольно сильно его впечатлило, и, поняв, что типоведение может благотворно повлиять на его семейную жизнь, он пришёл к нам на консультацию. Первым делом он сказал: «Мы пытались вылечить нашу дочь Салли — белую ворону в семье — с тех пор, как ей исполнилось восемь лет». Он также признался, что все их усилия были всегда направлены на то, чтобы сделать её такой, как остальные члены семьи.

К тому времени Салли была переполнена сомнениями и лишена всякой уверенности в себе. Она видела, как сильно отличается от других, и была уверена, что с ней что‑то не в порядке. Несмотря на прекрасные способности, она плохо училась в колледже и даже была замечена в различных формах «антисоциального» поведения: лгала, обманывала, воровала и далее в том же духе.

Сначала мы помогли всем понять, чем Салли отличалась от остальных и почему это различие так бросалось в глаза — ведь типы всех остальных членов семьи были так схожи. Мы также приступили к восстановлению самооценки Салли, проведя с ней несколько приватных консультаций и рассказав ей о всех достоинствах и преимуществах её типа. Мы помогли ей понять, что её «антисоциальное» поведение было лишь попыткой добиться внимания и признания, которые столь необходимы интуитивным этикам.

Нашей главной задачей было помочь Салли и её родителям посмотреть на прошедшие четырнадцать лет взаимного непонимания и неодобрения с типологической точки зрения. Мы стремились к тому, чтобы все они осознали и приняли типологические различия не только сознательно, но и всей душой.

Наконец настало время работать над особенностями отношений и поведения в этой семье. Для начала все экстравертные рационалы в семье должны были перестать негативно отзываться о поведении Салли и, более того, смириться с тем, что оно нормально. К примеру, им надо было понять, что Салли имеет право на собственные «внутренние часы», на собственное определение понятия «чистая комната» и собственные потребности в общении с семьёй — как сильно бы они ни отличались от их собственных. Салли должна была поверить в собственные силы, осознать свои собственные положительные качества и, вместо того чтобы лгать и обманывать, начать говорить своим родным правду — и верить, что они примут её. Кроме всего прочего, Салли поняла, что ей в действительности легко общаться с людьми: она была внимательна, хорошо понимала других и обладала талантом вдохновлять их на свершения.

Прошло шесть лет. Эта семья до сих пор работает над своими взаимоотношениями, но они добились уже очень многого. Салли стала полноправным членом семьи, а её родители, братья и сестры научились ценить её вклад в общую деятельность, а не отвергать его без раздумий. Сама Салли тоже научилась ценить свои способности и умения: она стала посредником в семейных конфликтах и учит своих близких прислушиваться к словам собеседников, и в то же время она начала принимать больше участия в «экстравертных» видах деятельности и стала более организованной. Она теперь не так много сидит в своей комнате, больше общается с семьёй и даже принимает участие в спорах (говоря спорщикам о том, что они должны лучше слушать друг друга).

Линда: как учатся дети‑экстраверты

Старшеклассницу Линду (ENFP) к нам привели её родители — рациональные интроверты. Её мать сказала: «Вчера вечером я заглянула в её комнату и увидела, что она прижимает к уху телефонную трубку, громко играет радио, и при этом она делает домашнее задание. Так нельзя учиться!»

Мы спросили её: «Какие оценки у вашей дочери?»

Она ответила: «Это совершенно не важно. Так учиться нельзя, и все тут. Мы должны ей помочь».

Эта семья прошла наш курс типоведения в Армейском военном колледже, они знали и уважали типологические различия, но, очевидно, не применяли это знание к привычкам собственной дочери. Мы попросили их составить список того, что, по их мнению, должно нравиться в процессе учёбы представителям типа ENFP. Также мы попросили их составить такой же список для рациональных интровертов. Оказалось, что супруги прекрасно понимают различия между ENFP и рациональными интровертами в подходе к учёбе. Например, тот факт, что интровертам требуется тишина, чтобы сосредоточиться, а экстраверты предпочитают разнообразие и активность. И то, что рационалы любят доводить все дела до конца, а иррационалы не прочь отложить их на потом.

Различия между этими списками говорили сами за себя, а тот факт, что Линда была одной из лучших учениц в школе, доказывал, что её методы учёбы вполне себя оправдывают. Родителям надо было понять, что, пытаясь навязать ей «правильное» поведение, они могли бы принести ей вред.

Мы сделали копии этих списков и попросили родителей Линды повесить их на дверцу холодильника, чтобы они ежедневно напоминали им о том, что у каждого свой путь.

Ронда: проблемы в отношениях

Когда ей было одиннадцать лет, её родители развелись. Ещё до развода Ронда успела проявить все типичные для этика свойства: она нуждалась в открытом выражении привязанности и с удовольствием выражала привязанность сама, принимала критику близко к сердцу, старалась доставить всем удовольствие и была довольно‑таки эмоциональна. В общем, она была нормальным, счастливым ребёнком.

Развод родителей стал для неё полнейшей неожиданностью. Казалось, что в семье все было спокойно. Когда родители разошлись, Ронда была в шоке и, как типичный этик, отнесла эту ситуацию на свой счёт: она стала винить себя в их разводе, решила, что причина его была в её поведении. Её самооценка резко упала.

Мы встретились с ней через много лет, когда она была уже студенткой университета. Она пришла к нам на консультацию, чтобы понять, почему ей не удаётся поддерживать отношения ни с друзьями, ни с любовниками. Она призналась, что относится к людям — включая родителей — с подозрением и боится слишком близких отношений, потому что, по её словам, «люди причиняют боль». Она прошла тест Майерс‑Бриггс, и он показал лёгкий перекос в сторону логики, что явно противоречило её описанию собственного поведения в детстве.

С помощью типоведения ей удалось осознать, что корни её проблемы лежат в противоречии между этикой и логикой. Как свойственно этику, она взяла на себя вину за то, к чему не имела никакого отношения. Поговорив с каждым из родителей, она наконец поняла, что не была причиной их развода. Атмосфера прояснилась, и родители смогли показать, как сильно они привязаны к ней — и даже друг к другу.

Она ни с кем не обсуждала эти проблемы на протяжении долгих лет, и это усугубило ситуацию. После того как Ронда избавилась от чувства вины, ей удалось частично восстановить свою самооценку. Её родителям тоже стало намного легче. Они также чувствовали себя виноватыми в её детских переживаниях. Разговор с дочерью помог им сбросить этот груз.

Но это решило лишь часть проблемы — у неё по‑прежнему не получалось поддерживать близкие отношения. Понимая, что чаще всего отношения между мужчинами и женщинами строятся во многом по примеру собственных родителей, Ронда согласилась поддерживать постоянный контакт со своими родителями и быть с ними открытой и искренней, чтобы научиться строить доверительные и крепкие отношения.

В конце концов она заключила с собой договор. Когда её логическое «я» говорило, что ей надо опасаться близости с данным человеком, она задавала себе вопросы этического характера: нравится ли мне этот человек? Есть ли какие‑то признаки опасности? Что может случиться в худшем случае?

В ситуации Ронды типоведение не стало мгновенным решением проблемы — она по‑прежнему работает над последствиями своих детских переживаний, — но оно помогло ей понять проблему и выработать действенный метод её решения. Пользу от этого получила и Ронда, и её родители.

Джонатан: как здоровается ребёнок‑интроверт

Он был единственным интровертом в семье экстравертов. Его отец был в разъездах все выходные и вернулся домой в воскресенье вечером. Жена и дочь (обе экстраверты) бурно его приветствовали, расспрашивали о впечатлениях и рассказывали, как провели эти дни. Джонатан даже не вышел из своей комнаты. Прошло три часа, а он так и не поздоровался с отцом. В конце концов отец потерял терпение, ворвался в комнату Джонатана и потребовал, чтобы сын поздоровался с отцом, поговорил с ним и присоединился ко всей семье.

Все закончилось ссорой. Вышло так, что на следующий день члены этой семьи познакомились с типоведением и узнали о различиях между интровертами и экстравертами. Отец понял, что, как экстраверт, он нуждается в присутствии сына, в его внимании и поощрении — «Эй, я вернулся домой, порадуйтесь мне!» — но также он понял, что потребности интровертов в значительной степени отличаются от его собственных.

В результате они пришли к простому компромиссу: Джонатан согласился по крайней мере здороваться с другими членами семьи (а при малейшем желании — не только), а экстраверты согласились оставить его в покое и не требовать, чтобы он всегда был рядом с ними.

Эми: сенсорик среди интуитов

Её отец Дон (ENTP) начал свой рассказ с тех же слов, которые мы так часто слышим от других: «Ах, если бы я узнал о типоведении много лет назад… Я бы не чувствовал себя таким виноватым». Десятилетняя Эми (ESFJ) была первенцем и единственным сенсориком в семье из пяти человек: две сестры (ENFP), отец (ENTP) и мать (INFJ). Как‑то раз Дон помогал Эми с домашним заданием по арифметике. Напряжение между ними нарастало — они совершенно по‑разному воспринимали предмет: для Эми арифметика была лишь комбинацией тривиальных операций сложения, вычитания, умножения и деления, а Дон пытался связать её с более широкими концепциями.

Дело дошло до того, что Дон не смог сдержать раздражение и огорчение и швырнул учебником в собственную дочь. Эми выбежала из комнаты в слезах, чувствуя страх и отчуждение по отношению к отцу и потеряв всякую уверенность в собственных умственных способностях. Дон никогда больше не помогал своей дочери делать уроки, а у Эми на долгие годы развился страх перед математикой.

Через много лет, когда Эми уже была аспиранткой, мы познакомились с Доном на обучающем семинаре по типоведению. Когда речь зашла о различиях в подходе к обучению между сенсориками и интуитами, на Дона снизошло озарение. Ему не только удалось снова «пережить» ситуацию в своём сознании, но и пришлось обсудить все это с Эми. Этот разговор тринадцать лет спустя помог им обоим: Дону — избавиться от чувства вины, а Эми — возродить уверенность в собственных способностях к математике и исцелить открытую рану во взаимоотношениях с отцом.

Мы знаем ещё много таких историй. К примеру, случай с отцом и сыном противоположных типов (сын — ENTP, отец — ISFJ). Сыну было крайне скучно заниматься всеми практическими, приземлёнными делами — от написания курсовой работы до выбора профессии, которые отец полагал необходимыми, а отец считал все идеи своего изобретательного сына легкомысленными и странными. Эти разногласия создавали постоянные проблемы в их семье. Типоведение помогло им принять эти разногласия как должное, понять, что их потребности и интересы всегда будут сильно различаться, и постараться свести конфликты к минимуму. Отец согласился не подвергать критике все идеи сына без исключения, а сын согласился, что будет доводить до конца хотя бы один проект в неделю.

На протяжении всей этой книги мы стараемся донести до вас эту мысль. Естественное человеческое свойство — стремиться к уничтожению различий, «подгонять» окружающих под себя и свои стандарты. Ярче всего это свойство проявляется при воспитании детей. Мы искренне верим, что родители руководствуются самыми благородными мотивами, но при этом они злоупотребляют своей родительской властью, требуя от детей поведения, не соответствующего их типу. Типоведение может научить их с уважением относиться к тем качествам их детей, которые не присущи им самим, и принимать как должное то, что нельзя изменить, тем самым способствуя созданию компромиссов и взаимопониманию.

Конечно, невозможно изменить тип вашего ребёнка. Но это не значит, что вы не должны время от времени пытаться научить его новым способам действия. К примеру, можно поощрять лёгкую «рационализацию» ребёнка‑иррационала в том, что касается учёбы и домашних заданий, или «экстравертизацию» ребёнка‑интроверта за семейным ужином. Но мы должны вас предостеречь: родителям‑рационалам более свойственно желание «отлить» ребёнка по желанному шаблону. Поэтому им следует особенно чётко осознавать свои мотивы и каждый раз задавать себе вопрос: «Почему я пытаюсь изменить своего ребёнка — потому что я так хочу или потому что это поможет ему в будущем?» Родители‑иррационалы нередко впадают в противоположную крайность, принимая любое поведение ребёнка как должное и не обеспечивая достаточной строгости и дисциплины.

Общение с пожилыми родителями

Мы неоднократно упоминали о том, что типоведение актуально в любой среде и любом возрасте. Оно может по‑прежнему решать проблемы отцов и детей и тогда, когда дети уже выросли, женились и сами стали родителями. В действительности, типоведение может стать огромным подспорьем в отношениях между повзрослевшими, самостоятельными детьми и их стареющими родителями.

Одна из проблем подобных отношений состоит в том, что дети и родители нередко меняются ролями: теперь родителям нужна моральная и материальная поддержка детей, а детям приходится справляться с множеством новых обязанностей. Ситуацию ещё больше усложняет то, что с возрастом люди частенько отходят от своих предпочтений и начинают вести себя не свойственным им прежде образом. Мы знали одного генерала, упрямого и дисциплинированного рационального логика (TJ), который, выйдя в отставку, с головой ринулся в богемную, художественную деятельность. В числе прочего они с женой арендовали автофургон и отправились в путешествие по юго‑западу Соединённых Штатов — медленно, неторопливо, безо всякого расписания, наслаждаясь каждой милей. Он занялся живописью и писал пейзажи акварелью.

Такое поведение может поставить детей в тупик — ведь им приходится справляться с новыми реалиями, одновременно занимаясь устройством собственной жизни. С помощью типоведения можно объяснить такие изменения и снабдить их положительными и конструктивными ярлыками, тем самым облегчая ситуацию для обеих сторон. Навыки типоведения, уже освоенные вами, могут помочь вам выработать правильную реакцию на неожиданное и беспокоящее вас поведение родителей. Прежде общительные, ваши родители внезапно стали замкнутыми? Вероятно, они «примеряют» свою прежде скрытую интроверсию. Они стали более суровыми и требовательными? Вероятно, они начали испытывать потребность в рациональности или сенсорике — или же просто переключились на свои прежде неведомые стороны. В обоих случаях (как и во многих других) типоведение может очень пригодиться. (В главу 10 мы включили краткие описания вероятного поведения каждого из шестнадцати типов в пожилом возрасте — вы можете воспользоваться ими.)

По мере роста популярности типоведения — и по мере старения нашего общества в целом — знание и практические навыки типоведения, несомненно, будут жизненно важны для поддержания отношений с пожилыми людьми.

Типоведение — не волшебство и не панацея для всех семейных проблем — некоторые проблемы просто‑напросто выходят за пределы любой психологической модели. Мы также не утверждаем, что для решения любой, даже самой незначительной проблемы необходимы профессорские познания в типоведении — у каждого из нас бывают дни (или недели), когда он встаёт не с той ноги. Тем не менее наш жизненный и профессиональный опыт показывает, что типоведение даёт превосходные результаты при построении взаимоотношений между детьми и родителями.

ГЛАВА 9. ТИПОВЕДЕНИЕ ЗДЕСЬ И ТАМ

«Съешь пирожок. Тебе станет лучше».

Если вы уже успели заразиться лёгкой формой типоведческой лихорадки, мы хотели бы сказать вам пару слов, чтобы немного охладить ваш пыл. Мы не раз видели, как новообретенные типоведы пытаются вместить весь мир в рамки типоведения. Они говорят об экстраверсии плакучих ив и интроверсии золотых рыбок, о сенсорно‑рациональных котятах и интуитивно‑этических автомобилях. Это забавно и, возможно, имеет некоторые основания, но рано или поздно это переходит все границы.

Но такое поведение — пустяки в сравнении с другим: попыткой оправдать свои дурные поступки с помощью типоведения. Это выглядит примерно так: «Я хотел тебе перезвонить, но я же интроверт, а интроверты обычно не перезванивают». Или: «Я бы с радостью тебе все объяснил, но ты сенсорик, и поэтому ты вряд ли поймёшь». Или даже: «Ты зря решил, что мне не наплевать. Я же логик!» Хотя подобные утверждения могут быть в достаточной мере верны, они вряд ли способствуют разумному компромиссу и самосовершенствованию — двум самым важным вещам, которые, по нашему мнению, и оправдывают существование и применение типоведения.

Упомянув о возможной опасности — злоупотреблении типоведением или использовании его для оправдания, мы должны признать, что в жизни не так много областей, в которых типоведение неприменимо. Главное — не забывать об уважении к себе и другим людям, на котором выстроена наша наука.

Типоведение в учёбе и преподавании

Школы, колледжи и университеты предоставляют бескрайнее море возможностей для применения навыков типоведения. Напоминаем вам, что типоведение зародилось именно в учебном заведении, когда Катарина Бриггс создала классификацию учеников на основании их различий в подходе к обучению — равно как и к преподаванию.

О связи типов личности и образования было написано очень много. Мы тоже работали с учебными заведениями всей страны — начальными и средними школами, колледжами и университетами — и оценили потрясающую пользу типоведения в том, что касается процессов обучения. Мы предлагаем вам некоторые наблюдения о поведении разных типов в учебном процессе.

Сенсорики делают, интуиты обучают: дихотомия S‑N

Начальные классы средней школы во многом ориентированы на сенсорику. Обучение происходит в действии, ученики максимально вовлечены в процесс. Дети постоянно что‑то «делают» — выходят к доске, рисуют и лепят, заполняют прописи и далее в том же духе. В старших классах обучение начинает тяготеть к теории, в колледже эта тенденция усиливается, а в высшем учебном заведении доходит до максимума. Наши данные подтверждают этот факт: две трети учителей начальной школы — сенсорики, среди учителей старших классов примерно равное количество сенсориков и интуитов, а преподавательский состав вузов на 70 процентов состоит из интуитов (в некоторых университетах количество преподавателей‑интуитов достигает 77 процентов).

Вы можете представить, какими проблемами чревата такая ситуация в системе образования. Представьте, например, профессора истории в колледже, принадлежащего к интуитивному типу, который читает лекцию в аудитории, полной студентов‑сенсориков. «Сегодня, — начинает он, — мы рассмотрим четыре причины Второй мировой войны. Но перед тем как начать, я изложу для вас теоретический базис…» Далее следует увлекательный, но несколько беспорядочный трактат, объясняющий, что привело к началу Второй мировой войны, но ничего не говорящий о вышеупомянутых «четырех причинах». Лекция подходит к концу, студенты‑сенсорики (коих в помещении подавляющее большинство) не понимают, что происходит и зачем они вообще сюда пришли — не говоря уже о том, что они не записали ни единого слова из сказанного профессором. А немногочисленные интуиты вполне довольны услышанной лекцией, она оказалась для них интересной и информативной. Так протекает жизнь сенсориков и интуитов в академической среде.

Не слишком много и не слишком мало

Я преподаватель‑INTJ, и я предпочитаю давать своим студентам задания свободного характера. Когда студенты задают мне вопросы вроде: «Каков должен быть объём доклада?» — я отвечаю им: «Столько, сколько потребуется вам для высказывания и аргументации мысли».

После знакомства с типологией я понял, что это должно расстраивать моих студентов‑сенсориков. Но мне по‑прежнему кажется невозможным назначить точное количество страниц. Лучшее, что я могу сделать, — это указать рамки.

Я говорю им: «Пяти страниц вам, скорее всего, не хватит, а пятьдесят — это уже слишком много».

—

Дело обстоит ещё хуже, потому что большинство тестов на умственное развитие разрабатывается в высших учебных заведениях. Это означает, что группа создателей теста, состоящая в основном из интуитов, в сущности, определяет судьбу — в том, что касается образования, — массы людей, большинство из которых сенсорики. Неизбежным следствием этого является то, что результаты интуитов в таких тестах обычно выше, чем у сенсориков.

А мы ещё удивляемся, почему наша система образования часто кажется «неактуальной».

Типоведение проясняет причины этой «неактуальности». Как мы уже знаем, сенсорики — «деятели», их подход к жизни отличается практичностью. Поэтому для них «актуальное» образование должно быть практичным, конкретным и приземлённым. Такое образование ориентировано скорее на конкретные профессиональные навыки и должно наилучшим образом подготовить сенсорика к рабочей деятельности. Но с точки зрения профессора‑интуита, теории никогда не бывает слишком много.

Тем не менее в нашей культуре дипломы вузов весьма ценятся, и чем выше уровень полученного образования, тем лучше. Вообразите разочарование родителей, когда их ребёнок — подросток‑сенсорик — заявляет: «Я не хочу поступать в институт!» — или хуже того: «Я хочу быть автомехаником!»

Не всегда дела обстояли именно так. Сегодняшний автомеханик был мастером по металлу, часовщиком или ремесленником. Эти профессии считались почётными. Но современная система вознаграждений, основанная на теоретических знаниях, не способствует тому, чтобы люди стремились получать такие «скромные» навыки и профессии, не говоря уже о том, чтобы идти в технические учебные заведения. Вы, наверное, помните, что профессионально‑техническое образование было создано для тех, кто не мог добиться успеха в привычной сфере образования. Вероятно, в былые времена наша система образования была более «сенсорной» — тогда общество ценило и ремесленников, и подмастерьев.

Таким образом, не обеспечивая должного уважения и вознаграждения определённым профессиям, мы лишаем эти профессии привлекательности, что ведёт к снижению качества обучения, а следовательно — к снижению качества работы: автомобили не ездят, самолёты не летают, высокотехнологичным оборудованием невозможно пользоваться.

Дихотомия S‑N ведёт к тому, что сенсорики становятся деятелями в своей области — врачами, учителями начальных классов, инженерами и адвокатами, а интуиты начинают преподавать медицину, педагогику и юриспруденцию. Это может послужить объяснением того, почему так много людей считает высшее образование ненужным и неактуальным и почему повышается спрос на краткие курсы практической подготовки по всем дисциплинам, от инженеров до преподавателей английского. Другими словами, после долгих лет обучения чему‑либо вы должны в течение года делать это, чтобы достичь реальной компетенции — точно так же, как подмастерье ремесленника. Вероятно, именно сенсорик придумал поговорку о том, что специализация — это «узнавать все больше о все более узкой области, пока не окажется, что знаешь все ни о чем».

Не подлежит сомнению и авторство другой идеи: «Учит тот, кто ничего не умеет» — наверняка это сказал сенсорик. (А интуиты считают, что «тот, кто не может быть учителем, становится учителем физкультуры» — это чисто сенсорная деятельность.)

Типоведение и тесты

Ещё одно различие между сенсориками и интуитами проявляется при прохождении тестов, где время, данное на ответ, ограничено. Сенсорики предпочитают внимательно прочитать каждый вопрос — возможно, и не один раз, — чтобы убедиться, что они правильно его поняли. Они не слишком склонны верить первой же мысли, что придёт им в голову. У интуитов все наоборот. Проходя тест, они дают ответ, который первым пришёл им в голову, даже если они не до конца поняли вопрос. Есть основания предположить, что такие тесты удобнее для интуитов.

Ещё одно различие в подходах к прохождению тестов связано с логикой и этикой. В 1973 году два исследователя, изучая группу студентов Говардского университета, выяснили, что интровертные логики лучше, чем экстравертные этики, запоминают последовательность чисел, а экстравертные этики лучше, чем интровертные логики, запоминают лица людей. Это не означает, что этики не могут оперировать числами, а логики не могут запоминать лица. Это означает лишь, что они затрачивают разное количество энергии на эту деятельность. Логики помнят числа, а этики помнят лица, но если в тесте представлены только числа, то этики неизбежно окажутся в невыгодном положении, и их результаты будут ниже. Эта тенденция преследует нас на протяжении всего процесса обучения, но ярче всего она проявляется в высших учебных заведениях. Вот типичный пример: наш клиент, интровертный сенсорик, студент университета, сдавал письменный экзамен трём профессорам‑интуитам. Они «завалили» его эссе с письменным примечанием: «Недостаточно раскрыта тема, нет ничего, кроме голых фактов». С точки зрения сенсорика, фактов достаточно, а все остальное — лишь ненужные детали. Но решение принимали интуиты — и интуиты поставили ему двойку. Можно сказать, что, как истина, красота и контактные линзы, интеллект — в глазах смотрящего.

Выражение и размышление: экстраверсия и интроверсия

Существует экстравертная модель обучения, согласно которой «без выражения нет понимания». Другими словами, «если вы не можете это сказать, значит, вы этого не знаете». Интроверты, напротив, живут согласно поговорке: «Без размышления нет понимания» — перед тем как считать, что вы поняли какую‑то информацию, её надо хотя бы немного обдумать. Представим себе такую ситуацию: учитель сообщает некую информацию ученикам. Чтобы полностью понять сказанное им, экстравертам требуется это обсудить — с учителем или другими учениками, в то время как интровертам нужно время для того, чтобы обдумать услышанное, понять, в чем его суть, и усвоить — но у них ничего не получится, потому что экстраверты мешают им своим бурным обсуждением.

Какие из учеников будут казаться более сообразительными? Безусловно, экстраверты, которые постоянно демонстрируют своё понимание предмета вслух, в то время как у интровертов (не менее сообразительных) нет времени, чтобы все обдумать, не говоря уже о том, чтобы высказать.

Порядок и спонтанность: рационалы и иррационалы

Рационалам легче всего учиться, когда они знают, какие задачи перед ними стоят и каков план обучения. Для иррационала все это, скорее, досадные помехи. Для иррационала не так важно выполнить план, как уделить внимание каждой мысли, что придёт ему в голову. Но рационала расстраивают отклонения от намеченных планов. («Мы сказали, что пройдём сегодня три параграфа, но прошли только один, а все остальное время потратили на обсуждение».) Иррационалам доставит огромное удовольствие урок, на котором учебный план был принесён в жертву ради интересного отклонения от темы. Конечно, способность действовать согласно плану напрямую связана с типом преподавателя. Несмотря на то что интуитивно‑иррациональные этики могут быть превосходными учителями на любом уровне обучения, в системе образования их довольно мало благодаря сенсорно‑рациональным логикам на административных должностях, которые требуют от них еженедельных подробных отчётов. Эти отчёты совершенно изнурительны для NFP.

Темпераменты в учёбе

В главе 4 мы говорили о кратчайшем пути к типоведению: комбинациях из двух букв, составляющих четыре типа — NF, NT, SJ и SP, каждый из которых обладает некоторыми специфическими особенностями. С помощью этих четырех типов — «темпераментов» — мы можем наиболее точно предсказать поведение человека. Они также многое говорят о поведении человека в учебном процессе.

Например, сама природа образования во многом благоволит к студентам, предпочтённым к интуиции и этике — NF. Интуиция помогает им добиваться успеха в теории, а этика рождает потребность нравиться, доставлять удовольствие окружающим — учителям, родителям, сверстникам, кому угодно. В итоге студенты‑NF часто достигают больших успехов в учёбе и, казалось бы, у них отличные карьерные перспективы. Но нередко оказывается, что им очень трудно работать по выбранной профессии — хотя получить её было так легко! Интуитивные этики становятся инженерами, бухгалтерами и учёными, чтобы порадовать родителей или стать похожими на кого‑то, кем они восхищаются. Но аналитическая работа, как правило, не подходит NF, склонным к общению и работе с людьми.

Существуют и другие различия между темпераментами

Больше половины школьных учителей принадлежат к сенсорно‑рациональным (SJ) типам, что ставит интуитивно‑логических (NT) учеников в тяжёлое положение. NT испытывают потребность в чётких, уверенных знаниях и считают, что учителя должны обладать такими знаниями. Поэтому они ежедневно устраивают им проверки (как и родителям, друзьям и самим себе). В результате ученики NT приобретают репутацию упрямых, нахальных и самонадеянных спорщиков. В действительности же они просто проверяют знания учителя и собственное понимание предмета. Наша подруга в своей докторской диссертации установила взаимосвязь между типами студентов и качествами, которые нравятся и не нравятся преподавателям. Она выяснила, что интуитивно‑логические студенты вообще и ENTJ в особенности не вызывают особых симпатий у большинства преподавателей, a ESFJ и этики вообще обладают теми качествами, которые кажутся учителям наиболее привлекательными. ESFJ — самые любезные из 16 типов (подробнее мы расскажем о них в главе 10). Они всегда стремятся угодить преподавателю.

Разумеется, учителя стараются завлечь любимых учеников в преподавание (поэтому около 60 процентов школьных учителей принадлежат к SJ‑типам). Сенсорно‑рациональные ученики действуют по принципу «учитель должен обучать, а ученик должен учиться». Следовательно, они хорошо запоминают то, что должны запоминать, вовремя (и аккуратно) делают домашние задания, получают хорошие оценки и учатся всему, что нужно для того, чтобы стать хорошим учителем. SJ обычно хорошо понимают, в чем состоят роли и обязанности ученика и учителя, и прекрасно выполняют эти роли.

Хуже всего в нашей системе образования приходится иррациональным сенсорикам (SP). Они живут настоящим моментом, поэтому им трудно учить что‑то, чему они не смогут немедленно найти применения. (Именно эти люди говорят: «Когда ничего не помогает — прочитайте инструкцию».) Для них обучение — это процесс борьбы с практическими обстоятельствами. Если справиться с обстоятельствами удалось, значит, SP «научился». К примеру, SP не понимает, зачем учить теорию музыки, если хочешь играть на гитаре, или зачем учиться ветеринарной медицине, чтобы работать с животными — у них и так это прекрасно получается.

В отличие от NF, которые могут легко освоить теорию, дабы доставить удовольствие окружающим, NT, которые получают удовольствие от самой интеллектуальной работы с теориями, и SJ, которые учат теорию, потому что «должны», SP декларируют свою, особую точку зрения. «Если можно это сделать без инструкции, — говорит SP, — зачем нужна теория?» Кроме того, SP уверен, что: «Если мне понадобится теория, я её найду. А если не понадобится, я буду рад, что не потратил время на изучение ненужных вещей».

Эти черты исключительно ярко проявились в одном ESTP, который пришёл к нам на консультацию. Его запредельный показатель IQ — 137 баллов — был самым низким результатом из трех пройденных им тестов, и тем не менее школьный консультант поставил ему диагноз «умственная неполноценность». К величайшему сожалению, этот диагноз оказал критическое влияние на жизнь этого умного и способного молодого человека, обременённого неугомонностью и нетерпеливостью темперамента SP Сейчас ему двадцать шесть лет, он разведён, у него есть ребёнок, нет работы; поскольку он был исключён из учебного заведения, у него нет документов об образовании, необходимых для того, чтобы найти работу, подходящую его прекрасным способностям. Пока для продвижения по лестнице образования будет необходимо изучение теории, он обречён на провал.

В конечном итоге наша система образования больше всего внимания уделяет теории. Чем больше теории вы знаете, тем выше ваши оценки, учёные степени и социальный статус. Иррациональным сенсорикам, живущим «здесь и сейчас», исключительно сложно пожертвовать удовольствием настоящего момента ради вознаграждения в будущем. Статистика подтверждает это: иррациональные сенсорики реже всех остальных типов оканчивают вуз.

Тип и профессия

Мы уже говорили о влиянии типов личности на рабочий процесс — о том, как начальники выбирают себе подчинённых того же типа, как хорошо некоторым типам подходят некоторые виды работ и т. д. Очевидно, типоведение можно широко применять и в области выбора — и смены — профессии.

Просто, как азбука

Иррациональные сенсорики известны своим отношением к орфографии. Для этих отъявленных конкретиков орфография сродни теории: им проще что‑то сделать, чем чему‑то научиться. Однажды наш знакомый руководитель группы, делая доклад, ошибся в написании одного слова на доске. Группа указала ему на ошибку. Он ответил: «Я никогда не знал, даже, как пишется „кошка» и „собака». Мне это просто не нужно. Зачем писать, если можно их просто увидеть?»

Однажды в подобной ситуации оказался наш знакомый интуит — он неправильно написал одно слово на глазах у целой группы. Когда ему указали на ошибку, он надменно произнёс: «Если человек может написать слово лишь одним способом, это говорит об ограниченности его ума».

—

Темпераменты в учёбе

Любой человек способен учиться, но каждый тип и темперамент подходит к обучению по‑своему. Предлагаем вашему вниманию учебные профили четырех темпераментов, созданные доктором Китом Голэем, врачом‑консультантом из Фаллертона, Калифорния, который применяет теорию темпераментов в работе с клиентами.

NF

Чему они учатся с наибольшим интересом:

1. Ценность разных биологических видов для природы и человечества.

2. Как сообщить людям о биологических видах, которым угрожает опасность, и необходимости их защищать.

3. Проблема гуманного обращения с пойманными или охраняемыми животными.

4. Влияние законов и правовых санкций на жизнь людей; не нарушают ли они, в свою очередь, права человека.

Как они учатся с наибольшим интересом:

1. Пишут письма разным людям.

2. Читают книги и делают доклады по теме.

3. Разыгрывают роли, демонстрируя проблемы людей.

4. Произносят речь перед классом.

5. Работают с информацией в малых группах.

6. Разрабатывают способы информирования людей о растениях и животных, находящихся в опасности, или организовывают информационную кампанию, чтобы люди узнали о нуждах этих биологических видов.

NT

Чему они учатся с наибольшим интересом:

1. Решение проблем: как собирать и анализировать информацию, относящуюся к биологическим видам, которым угрожает опасность.

2. Исследование поведения: как собирать и анализировать информацию о привычках и нуждах разных биологических видов.

3. Прогнозирование: как оценить варианты развития разных биологических видов с учётом различных условий.

4. Причины событий.

Как они учатся с наибольшим интересом:

1. Самостоятельные исследования в библиотеке.

2. Беседа со специалистом в университете.

3. Чтение книг по данной тематике.

4. Чтение лекции в классе.

5. Дискуссия о плюсах и минусах.

6. Разработка теста для учеников.

SJ

Чему они учатся с наибольшим интересом:

1. Законы, политика и государственные учреждения, которые занимаются биологическими видами, подвергающимися опасности.

2. Как заботиться о пойманных животных.

3. Как собирать и систематизировать данные, связанные с привычками и нуждами разных животных.

4. Учёт различных животных — сбор и хранение информации.

5. Распространение информации среди населения.

6. Новые законопроекты, необходимые для усиления мер защиты.

Как они учатся с наибольшим интересом:

1. Запись информации.

2. Поиск информации в библиотеке.

3. Опросы с целью получения информации — разработка формата опроса, то есть список вопросов, которые надо задать разным людям.

4. Беседа на заданную тему с классом.

5. Сбор информации у правительственных учреждений и включение её в документы.

SP

Чему они учатся с наибольшим интересом:

1. Как найти и поймать животное.

2. Как построить заповедники и комплексы для содержания различных животных.

3. Как бороться с браконьерством.

4. Современные методы проведения законов в жизнь.

Как они учатся с наибольшим интересом:

1. Беседы с людьми.

2. Просмотр фильмов по данной тематике.

3. Посещение заповедников, фото- и видеосъемки по данной тематике для показа в классе.

4. Рисование схем и иллюстраций к теме.

5. Создание макета заповедника.

Однако перед тем как приступить к этой теме, мы должны вас предупредить: если вам нравится ваша работа — пусть даже она «не подходит» вашему типу, — не позволяйте типоведению сбить вас с толку. Старинная истина типоведения говорит о том, что любой тип может преуспеть в любом виде деятельности. Более того, некоторые типы — в большинстве своём иррационалы — получают своеобразное удовольствие, оказавшись «не на своём» месте, и нередко добиваются больших успехов с помощью своих, необычных для этого места, личных особенностей. Впрочем, чаще всего люди не достигают особых успехов, будучи «не на своём месте», и несоответствие типа и профессии может положить начало целой веренице других проблем — и дома, и на работе.

Кулинарные привычки

Одна дама, принадлежащая к типу NFP, однажды сказала: «У меня не всегда оказываются под рукой все ингредиенты, указанные в рецепте. Но меня не пугает импровизация. Если у меня нет какой‑то приправы, я положу вместо неё другую — или обойдусь вообще без приправ». Это услышала другая дама, ISTJ, и ответила: «Если в рецепте этого не написано, я не смогу так сделать». Неудивительно, что подавляющее большинство диетологов — около 70 процентов — относятся к типам STJ. Для них понятие «кулинария» синонимично «выполнению инструкций».

—

Проблемы совместимости типа и профессии часто возникают вследствие некоторых особенностей современной системы вознаграждений, которая направлена на достижение всеобщего блага, но не во всем верна. Нередко на одном уровне работы требуются совсем не те знания и навыки, что на другом. Рассмотрим, к примеру, офицера полиции, патрулирующего какой‑то район. Эта работа требует гибкости, хорошей реакции и внимания к сиюминутным потребностям людей, а иногда и нарушения правил и инструкций. Если полицейский хорошо выполняет свою работу, его могут повысить в должности — теперь он будет сидеть в кабинете, за собственным столом. Но на новой должности его ожидают совсем другие требования: планы, процедуры, строгое соблюдение ведомственных правил и инструкций и гораздо меньше общения с людьми. Внезапно образцовый работник становится ни на что не годен. Тот же феномен наблюдается и в других профессиях.

Существует непосредственная связь между уровнями работы и типологией. Консультанты по поиску работы часто разделяют профессии на три типа — связанные с информацией (компьютерный оператор, канцелярский работник, бухгалтер), связанные с людьми (продавец, учитель, менеджер, юрист) и связанные с предметами (оператор‑телефонист, крановщик, столяр и т. д.). В каждой из этих категорий по мере продвижения по карьерной лестнице вам приходится сталкиваться с разными типологическими требованиями.

Как показано в таблице на следующей странице, простейшие задания в любой категории профессий могут быть выполнены представителем почти любого типа. Возьмём, к примеру, категорию «данные»: чтобы сравнить данные — то есть понять, одинаковы или различны два предмета, — не требуется никаких типологических особенностей. Но когда приходится что‑то делать с этими данными — собирать, анализировать, согласовывать и т. д., требования к типу становятся более принципиальны. Простейшие задания в категории «предметов» представляют собой «рациональные» виды деятельности: регулярно опустошать контейнеры, работать с копировальным аппаратом, поддерживать работоспособность оборудования и другие задачи, которые не требуют принятия решений, но предполагают пунктуальность и организованность, — отвечают качествам, естественно присущим рационалам. Высший уровень этой категории требует значительно большей гибкости и восприимчивости для преобразования, переработки, классификации и установки различных «предметов», следовательно, он лучше подходит интуитам и иррационалам. Ирония ситуации заключается в том, что интуиты и иррационалы чаще всего разочаровываются ещё на первых, низших этапах работы, а это значительно снижает вероятность того, что они доберутся до вершины, чтобы занять наиболее подходящие им должности, и соответственно повышает вероятность того, что эти должности займут менее подходящие для них типы.

Взаимосвязь типа и профессиональных способностей

Внижеследующей таблице представлена иерархическая структура функциональных навыков в каждой области. Наверху располагаются более сложные задачи, внизу — самые простые. Каждый профессиональный уровень включает в себя навыки предыдущих уровней.

—

Тип и выбор профессии

Предлагаем вашему вниманию примеры типичных видов деятельности, привлекательных для каждого из шестнадцати типов личности, взятые из «Руководства по MBTI» 1985 года. Данная подборка основана на базе данных, собранных за четырнадцать лет Центром применения психологического типа. В «Руководстве» представлены подробные списки профессий, из которых мы выбрали по несколько самых типичных. Мы также включили в список несколько вариантов, основанных на наших личных наблюдениях, — они отмечены звёздочкой.

ISTJ

Административные и руководящие должности (школы, промышленность, медицина)

Стоматологи

Полицейские и детективы

Аудиторы и бухгалтеры

Военнослужащие*

ISFJ

Медсёстры

Духовные наставники

Учителя и воспитатели (дошкольное обучение, логопедия)

Библиотекари

Санитары

INFJ

Консультанты по образованию

Священнослужители

Врачи

Работники СМИ

Учителя (английский язык, живопись, театр)

INTJ

Юристы

Учёные (естественные науки)

Компьютерные аналитики

Инженеры‑химики

Преподаватели университетов

ISTP

Фермеры

Механики и специалисты по ремонту

Электрики

Инженеры

Стоматологи

ISFP

Складские работники

Медсёстры

Ассистенты стоматолога

Бухгалтеры

Механики и специалисты по ремонту

INFP

Психиатры и психологи

Писатели, художники, редакторы

Учителя

Социальные работники

Музыканты и композиторы

INTP

Писатели

Эстрадные артисты

Программисты

Социологи

Юристы*

ESTP

Специалисты по маркетингу

Полицейские и детективы

Менеджеры и руководители

Розничные торговцы

Аудиторы

ESFP

Работники детских садов

Секретари приёмной

Продавцы

Религиозные деятели

Учителя (дошкольное обучение и подготовительные курсы)

ENFP

Консультанты по реабилитации

Учителя (живопись и театр)

Писатели, художники, эстрадные артисты

Психологи

Священнослужители

ENTP

Фотографы

Специалисты по маркетингу

Продавцы

Журналисты

Компьютерные аналитики

ESTJ

Учителя

Школьные администраторы

Хирурги

Начальники предприятия и прорабы

Юристы

ESFJ

Сиделки в больницах

Священнослужители

Медсёстры*

Специалисты по домоводству

Парикмахеры и косметологи

ENFJ

Священнослужители

Учителя

Актёры и эстрадные артисты

Писатели и художники

Консультанты

ENTJ

Юристы

Менеджеры

Ипотечные брокеры

Руководители (компьютерные системы и образование)

Учёные

—

Мы ни в коем случае не считаем, что можно выбирать профессию, основываясь лишь на её «подходящести» вашему типу Однако может быть полезно осознать, какие требования предъявляет выбранная вами профессия к типологическим предпочтениям. Имейте в виду, что каждая профессия требует какой‑то степени владения каждым из восьми предпочтений. К примеру, исследования в первую очередь связаны с интроверсией — когда речь идёт о пути к открытию. Однако когда открытие уже сделано, нередко его надо «продать» другим людям, чтобы получить финансовую поддержку или профессиональный статус — а для этого уже требуется экстраверсия. Аналогично трезвые административные решения должны приниматься средствами логики и рациональности, но для того, чтобы они были действительно эффективными, необходима чувствительность к нуждам людей, которых затронет это решение, и гибкость для приспособления к меняющимся условиям — то есть черты, свойственные этикам и иррационалам.

Если вы недавно окончили школу или почувствовали необходимость сменить профессию, вам может быть полезно рассмотреть различные варианты с точки зрения типоведения. Для этого вы должны найти ответы на множество вопросов. Например:

— Связана ли эта профессия с общением с другими людьми, или же она предполагает преимущественно самостоятельную работу? Работа, связанная с общением, лучше подходит экстравертам, особенно если надо что‑то продавать, кого‑то в чем‑то убеждать и мотивировать. Интроверты также могут прекрасно выполнять такую работу, но у них она будет отнимать гораздо больше сил и энергии. И наоборот, если работа преимущественно самостоятельная и не связана с другими людьми, она будет гораздо более привлекательной для интровертов. Такие работы, как правило, ограждают интроверта от вторжения в его личное пространство и дают ему возможность работать самостоятельно — лучше всего, если у него есть собственный кабинет, запирающийся изнутри.

— Чего больше требует эта профессия — практической деятельности или работы воображения? «Практическая работа» — это необязательно работа с молотком и паяльником. Это любая работа, основанная на «делании» и «реальных доходах», — например, работа бухгалтера, адвоката и инженера‑конструктора. Такие профессии, дающие быстрые и ощутимые результаты, особенно приятны тем, кто предпочтён к сенсорике. Что касается профессий, требующих построения гипотез и работы воображения — например, финансисты, профессора юриспруденции и инженеры‑архитекторы, — задачи в которых более долгосрочны, а результаты более абстрактны, они скорее подойдут интуитам.

— Нужны ли в этой работе объективные, рациональные решения или внимание к людям и забота об их благополучии? Очевидно, логические типы стремятся к профессиям, которые не впутают их в сеть множества межличностных отношений, — например, журналистика, высокотехнологичные исследования, биржевое маклерство и почти любой вид военной службы. Этиков же, напротив, привлекает работа, связанная с живыми людьми, — преподавание, духовенство, консультирование и медицинский уход.

— Высоки ли требования этой профессии к организованности, структуре и планированию, или же она позволяет более гибкую линию поведения? Рациональные типы лучше всего чувствуют себя в обстановке, требующей чёткого выполнения конкретных процедур и правил, — от вождения автобуса до нейрохирургии. Однако существует множество профессий, для которых нужно умение работать спонтанно, гибко и с учётом постоянно меняющихся обстоятельств, в том числе предприниматели, журналисты, специалисты по стратегическому планированию. Эти профессии лучше всего подходят иррациональным типам.

Необходимо учесть, что привлекательность профессии нельзя вычислять, исходя лишь из одного предпочтения — она напрямую зависит от всех четырех. Например, интровертному сенсорику необязательно подойдёт профессия, привлекательная для экстравертного сенсорика или интровертного интуита.

Рассматривая свои четыре буквы через призму ваших ценностей, образования, возраста и других личных характеристик, вы увидите, что выбор профессии не сводится к выбору одного из пунктов списка профессий, которые «должны» подходить вашему типу. Скорее, это процесс задавания себе вопросов, которые могут помочь вам сосредоточиться на себе и своём типе и понять, какой род деятельности подходит одинаково хорошо и вам, и вашему типу.

Предположим, что ваш тип — ENTP (экстраверт‑интуит‑логик‑иррационал). Этому типу лучше всего подойдёт профессия, связанная с:

— постоянным общением с другими людьми, постоянным речевым взаимодействием и широкими возможностями вмешательства в чужую деятельность;

— воображением, работой фантазии и построением гипотез;

— поощрением объективных решений и ясности мысли;

— постоянно меняющимися обстоятельствами и задачами.

Неудивительно, что среди предпринимателей так много представителей типа ENTP. Кроме того, этим людям подходит работа, связанная с писательством и журналистикой (что позволяет им выражать собственные мысли, а не следовать чужим планам и проектам), а также программирование (которое удовлетворяет их потребность в развитии и творчестве, равно как и их любовь к новым технологиям), маркетинг и рекламная деятельность (где можно найти применение их экстраверсии и творческому потенциалу интуиции, а также гибкости и восприимчивости к постоянно меняющимся условиям).

Если бы консультанты по профессиональной ориентации и кадровые агентства применяли типоведение в своей работе, люди бы гораздо реже делали неправильный выбор и гораздо больше удовлетворения получали от работы по выбранной профессии. Очевидно, что профессиональная ориентация для представителей типа ENTP должна значительно отличаться от профессиональной ориентации для представителей типа ENFP.

Мы знаем довольно показательную историю о безработном ISTJ, которому консультант из очень престижного бюро по трудоустройству посоветовал для более успешного поиска работы действовать в духе ENTP: много общаться, рекламировать себя и свои профессиональные качества, быть готовым к переменам и открытым для новых возможностей — любых, что подвернутся под руку. Через три недели консультант потерял терпение, видя, что его советы не имеют почти никакого действия. Он обвинил клиента‑ISTJ в отсутствии интереса к собственному будущему и желания прилагать какие‑либо усилия, чтобы добиться успеха.

Мы встретились и с консультантом, и с его клиентом. Выяснилось, что, несмотря на кажущееся отсутствие интереса, ISTJ имел довольно хорошее представление о своём профессиональном будущем — о своих сильных и слабых сторонах, о требованиях к зарплате и даже о том, в какие города он готов переехать. С его точки зрения, проблема состояла в том, что инструкции консультанта были слишком расплывчаты, чтобы воплотить их в жизнь. Более того, эти инструкции предполагали постоянную необходимость «продавать» себя такими способами, которые были ему не по душе — например, разговоры с незнакомыми людьми и посещение вечеринок. К тому же отсутствовал постоянный контроль со стороны консультанта и необходимость ему отчитываться — немаловажный фактор для ISTJ.

Нам быстро стало очевидно, что лучше, если консультант будет каждый раз давать клиенту по одному конкретному заданию — например, установить знакомство с одним полезным человеком в указанный срок и отчитаться о результатах. Лучше всего делать это с помощью письма с просьбой о встрече в рабочее время с чётко обозначенными намерениями. Результаты превзошли все ожидания. Через пару недель ISTJ нашёл подходящую работу.

Оказалось, что проблема была в консультанте. Будучи ENTP, он навязывал свой экстравертно‑интуитивный стиль ведения дел интровертному сенсорику (который, будучи к тому же рационалом, усугубил проблему своей верой в то, что правильный способ всегда бывает только один). Стиль, предложенный консультантом, оказался для ISTJ неэффективным, непривлекательным и непонятным.

Идея типоведения в отношении выбора профессии состоит в том, чтобы помочь человеку найти работу, подходящую для его типа личности, — вместо того, чтобы заставлять его приспособиться к неподходящей. Чем лучше вам подходит ваша профессия, тем меньше профессиональный стресс, тем больше ваше личное удовлетворение работой — и тем выше в конечном итоге её эффективность.

Какого цвета ваши туфли?

ESFJ (экстраверт‑сенсорик‑этик‑рационал) — наиболее элегантный, любезный и целесообразный из всех шестнадцати типов. Одна наша знакомая представительница типа ESFJ доводит эту целесообразность до предела: она всегда соблюдает сочетаемость цветов в одежде. Она утверждает, что её бельё всегда подходит по цвету к верхней одежде.

—

Типоведение и развлечения: кто как ведёт себя на вечеринке

Мы не собираемся спорить с очевидным: экстраверты наслаждаются общением с людьми практически всегда, и чем больше людей вокруг, тем лучше, а интроверты предпочитают шумной вечеринке книгу или встречу с одним‑двумя близкими друзьями. Мы достаточно рассказали об этом в предыдущих главах. Интересно то, какое именно поведение свойственно разным типам на вечеринках и массовых мероприятиях. Вы видели их на семейных праздниках, корпоративных вечеринках и шумных ночных гуляньях:

— тот, кто всегда опаздывает

— тот, кто всегда приходит слишком рано

— тот, кто хочет во всем принять участие

— тот, кто не хочет ни в чем принимать участия

— тот, кому важно, чтобы всем было весело

— тот, кому важно, чтобы все вовремя разошлись

— тот, для кого «хорошо провести время» означает «хорошо поспорить»

— тот, для кого «хорошо провести время» означает «выполнить все планы»

— тот, для кого «хорошо провести время» означает «делать то, что в голову взбредёт»

Мы сами проводили немало вечеринок, и поскольку нам известны типы личности практически всех наших коллег и знакомых, мы много раз наблюдали за проявлениями разных типов в подобных ситуациях. Нередко после вечеринки мы для собственного удовольствия просматривали список гостей и отмечали, кто был главным заводилой, кто выглядел неуместно, кто провоцировал конфликты и т. д., пытаясь найти всему типологические причины. Такие причины находятся почти всегда.

Мы можем с уверенностью сказать только одно: вы не ошибётесь, собрав на вечеринку как можно больше разных типов. Кроме того, есть типы, которые гарантируют успех мероприятию, а есть и такие, чьё присутствие на вечеринке значительно усложнит её проведение.

Разумеется, экстраверты могут оживить любую ситуацию, хотя если экстравертов будет слишком много, то более спокойные типы не выдержат их напора и быстро покинут вечеринку. Мы также обычно стараемся пригласить как можно больше этиков и иррационалов. Можно сказать, что экстраверты, этики и иррационалы любят приводить все в движение. Даже упрямые и замкнутые рациональные интроверты (IJ) могут заразиться весельем и активностью, находясь среди толпы экстравертов‑этиков‑иррационалов. Конечно, все эти наблюдения являются субъективными и напрямую связаны с нашими собственными психологическими типами. Как и большинство людей, мы стремимся быть верными собственным типам, предпочитая общаться с теми, чьи типы схожи с нашими собственными. Поэтому в кругу наших друзей преобладают интуиты, этики и иррационалы.

Безусловно, интроверты тоже могут получать удовольствие от вечеринок, хотя их представление об удовольствии может сильно отличаться от точки зрения экстравертов. Однажды мы праздновали день рождения, и большинство гостей на празднике оказались интровертами. Мы были убеждены, что вечеринка катастрофически не удалась, потому что все вели себя очень тихо. (Уровень шума, создаваемый парой десятков интровертов, равен уровню шума, создаваемому четырьмя экстравертами в хорошем расположении духа.) Но на самом деле все было не так. Интроверты просто наслаждались возможностью вести себя сдержанно и тихо и разговаривать по душам с одним‑двумя собеседниками.

Сенсорики — что вполне объяснимо — обращают внимание на материальные аспекты вечеринки: кто как одет, как украшены столы, как выглядит угощение и каково оно на вкус и т. д. Интуитов же гораздо больше интересует мероприятие в целом — кто на нем присутствует (и кто не присутствует), что происходит вокруг, с кем можно поговорить или потанцевать, можно ли здесь познакомиться с интересными людьми, чем все закончится. Они обращают внимание скорее на общую атмосферу вечеринки, а не на конкретные её элементы.

Логик оценивает мероприятие рассудочно: «Должен ли я блюсти интересы дела или можно просто веселиться?» Внимание этиков поглощают люди: «С кем нужно познакомиться, кем важно не пренебречь, кто выглядит одиноко и нуждается во внимании?» А если что‑то пойдёт не так, этики всегда готовы помочь.

Рационалы приходят вовремя и ожидают, что хозяева организуют все до последней мелочи. Они считают, что вечеринка удалась, если все произошло согласно плану. Иррационалы, в свою очередь, спешат на вечеринку, стремясь удовлетворить своё любопытство, и надеются, что вечер подарит им пару неожиданностей.

Полагаем, основная мысль вам понятна.

Типоведение — в радость

Нас никогда не перестают интересовать новые возможности применения типоведения. Хотя некоторые могут обвинить нас в злоупотреблении типологией, мы действительно наблюдаем подобные тенденции почти всегда и везде: типоведение оказывает большое влияние на нашу жизнь. Мы получаем огромное удовольствие, обнаруживая неведомую прежде взаимосвязь между, казалось бы, необъяснимыми событиями и типоведением.

Типы домашних животных

Как известно каждому любителю животных, все собаки, кошки, рыбы и птицы обладают собственным неповторимым характером. Кто станет отрицать экстравертно‑этическую натуру ретривера или интровертно‑сенсорно‑логико‑рациональную натуру немецкой овчарки?

Как‑то мы завели себе двух котят из одного помёта — серого мальчика и чёрную девочку. Хотя они и не проходили тест (мы обдумывали эту мысль, но решили, что вряд ли они удержат карандаш), нам быстро стало понятно, что у каждого из них есть свой собственный ярко выраженный тип личности: мальчик — ENTP, а девочка — ISTJ.

Мальчик предпочтён к экстраверсии (он общителен, любит, когда вокруг него много людей, играет с другими животными, часто бегает по дому и мяукает); интуиции (он постоянно стремится к новым впечатлениям, прыгает с подоконников и других опасных мест, думая, наверное, что может взлететь, как бабочка, за которой он охотится); логике (он не слишком ласков и предпочитает, чтобы с ним играли, а не нежничали) и иррациональности (его характер отличается гибкостью и спонтанностью — новые впечатления могут отвлечь его даже от еды.)

Девочка склонна к интроверсии (она гораздо более замкнута, её расположение не так легко завоевать, она предпочитает общаться лишь с двумя‑тремя людьми — и никаких других кошек); сенсорике (она очень педантично относится ко всему, что она ест, и к условиям, в которых она живёт, и тщательно все проверяет заранее); логике (она тоже держится весьма прохладно и отстраненно) и рациональности (она очень аккуратна, всегда убирает за собой и ест строго по расписанию).

—

На непосредственном наблюдении за тысячами людей самых разных профессий, которых мы встречали на семинарах, консультациях и др., основаны следующие (и многие другие) возможности применения типоведения, которыми мы занимаемся сейчас.

Деньги: кто тратит, а кто экономит?

Все восемь предпочтений и шестнадцать типов отличаются друг от друга, в числе прочего, отношением к деньгам. Мы исследовали работу одной компании, занимавшейся биржевым маклерством, и выяснили, что представители типа ISTJ работали наиболее консервативным образом, обеспечивая вкладчикам небольшую, но надёжную и постоянную прибыль. А брокеры, принадлежащие к типам ESTP и ENTP, добивались самых заметных результатов и высоких прибылей — впрочем, и убытки их превосходили всех остальных. И брокерским фирмам, и их вкладчикам принесла бы много выгоды возможность оценить, брокеры каких типов добьются наибольших успехов в текущей финансовой обстановке страны — тогда они могли бы выбирать, с каким брокером работать.

Мы нередко наблюдаем ещё один феномен: склонность экстравертов и интуитов «округлять» цены в разные стороны с некоей целью. Например, 19,95 доллара превращаются в двадцать долларов, если нужно произвести впечатление, или в девятнадцать, если человек захотел преуменьшить цену. Кроме того, экстраверты и интуиты обычно не прочь похвастаться, когда речь заходит о деньгах, и нередко с лёгкостью обсуждают с «достойными доверия» незнакомцами свои личные финансовые дела (что приводит интровертов и сенсориков в полнейшее замешательство).

Сенсорики, как правило, более реалистично подходят к денежным вопросам, возможностям и ограничениям. Их нередко раздражает уверенность иррационалов, интуитов и экстравертов в том, что в денежных вопросах «все относительно».

Что же касается этиков, мы заметили, что деньги их не слишком интересуют. Они чаще всего верят, что деньги нужно тратить на служение человечеству; не случайно их так привлекает работа в сфере услуг и другие профессии, ориентированные на общение, несмотря на их низкооплачиваемость.

Достоинства рационалов проявляются во всей красе, когда дело доходит до финансового планирования и управления ресурсами, хотя гибкость иррационалов иногда позволяет им более творчески решать финансовые проблемы.

Иррационалы, в особенности интуитивные, обычно теряют самообладание, почуяв приближение дня подачи налоговой декларации, в то время как рациональные сенсорики заполняют налоговые декларации на полгода раньше и совершенно по этому поводу не беспокоятся. Ту же картину можно наблюдать всегда, когда дело касается оплаты счётов.

Логики, этики и домашние животные

Мы сделали пару наблюдений — не подтверждённых статистикой — о том, как функция принятия решений влияет на отношение к домашним животным.

Логики: они любят животных, но держат их на определённой дистанции. Они заводят животных для охраны, удовольствия и компании, но не слишком стремятся о них заботиться.

Этики: они чаще видят в животных личность — разговаривают с ними и создают целый жизненный сценарий от их лица. Они привязываются к животному и могут воспринимать его как часть собственной личности.

—

Вес: кто приобретает и кто теряет?

Поначалу мы заинтересовались, как диеты связаны с типоведением, но впоследствии наши исследования распространились на расстройства, связанные с едой и отказом от курения, а в будущем, возможно, они прольют свет и на другие виды зависимости. Люди со всей страны говорят нам, что верят в наши исследования насчёт типа и веса. Мы планируем продолжить наши наблюдения в этой области.

Одно из наиболее захватывающих открытий мы сделали на семинаре, который проводился в университете Мэриленда в 1983 году для группы диетологов, консультантов и специалистов по контролю веса. Они сообщили нам, что, согласно их статистике, большинство людей, страдающих от анорексии и булимии, принадлежат к типам INFP и ENFP. Это вполне соответствует нашему предположению, что экстраверты, интуиты, этики и иррационалы гораздо больше страдают от проблемы лишнего веса, чем интроверты, сенсорики, логики и рационалы. В чем причина?

Причин несколько:

— Экстраверты в целом более общительны и ориентированы на слова, вследствие чего они часто едят и пьют за разговором с друзьями, в кафе или в гостях. Интроверты, напротив, склонны сосредотачивать внимание на своём внутреннем мире, им проще себя сдерживать. В то время как экстраверты обычно едят просто так, интроверты сначала подумают, нужно ли им в действительности поесть, прежде чем это сделать.

— Сенсорики, будучи более приземлёнными и материальными людьми, лучше ориентируются в своих ощущениях и понимают, когда они уже сыты. Интуиты, напротив, любят строить теории о похудении — но при этом продолжают есть.

— Логики, как правило, более объективно смотрят на вещи и едят тогда, когда это необходимо с рациональной точки зрения. Более заботливые и внимательные этики нередко предлагают другим (и себе) поесть, чтобы решить проблему («Съешь пирожок. Тебе станет легче»), а также едят, чтобы никого не обидеть. Логики могут вежливо отказаться от предложенного им блюда, если они не голодны, а этики скорее пожертвуют фигурой, чтобы порадовать других.

— Рационалы, ориентированные на порядок и достижение целей, с относительной лёгкостью следуют планам и расписаниям, включая диеты. Иррационалы очень восприимчивы и любопытны к новой информации — даже если эта «информация» представляет собой лакомый кусочек пищи. Их девиз: «Я могу сесть на диету завтра».

Аналогичное открытие было сделано на другом семинаре, посвящённом отказу от курения. Исследование показало, что интуитам, иррационалам и экстравертам труднее всего бросить курить (это смогли сделать только 62%, 55% и 54% людей с указанными предпочтениями, соответственно). Наиболее высокие показатели успеха были обнаружены среди интровертов (80%), рационалов (76%) и сенсориков (73%). Заметных различий между логиками и этиками в этом вопросе обнаружено не было.

Мы также провели наблюдения, чтобы выяснить, какому типу какой вид диеты подходит. Например, экстравертам нужно заключать некое соглашение с окружающими, превращать свою диету в общественное мероприятие. Пример: «Я хотел бы сесть на диету. Мне надо сбросить около пяти фунтов. Я буду держать тебя в курсе своих успехов». Когда все вокруг знают, что экстраверт сидит на диете, это заметно повышает его сознание ответственности.

Этикам, как правило, тяжело сидеть на диете — ведь для них еда является очень важной концепцией. Совместный приём пищи для них — это способ продемонстрировать близкие и тёплые отношения с людьми. Еда — это то, что можно дарить окружающим и необходимо принимать с благодарностью от других. Еда нередко становится утешением и радостью для этиков. Диета (как и отказ от курения) для этиков наиболее вероятна и привлекательна тогда, когда мотивация лежит в сфере человеческих отношений.

Во всем, что касается диет, у рационалов есть неоспоримое преимущество — ведь диета предполагает постановку и достижение цели, часто в сочетании с чётко организованным планом приёма пищи и жёсткими временными рамками. Вести список всего съеденного, взвешивать и измерять калории в продуктах и тому подобные диетологические технологии — это действия, которые отлично подходят рационалам, но могут довести иррационала до морального изнеможения, заставляя его открывать холодильник в поисках утешения.

Диеты и другие способы контроля дурных привычек напрямую связаны с темпераментами, о которых мы говорили в главе 4. Например, представитель типа NF, сидящий на диете, вдохновляется личными отношениями и, вероятно, требует более частых выражений одобрения от близких и друзей. Поэтому его проблемы с пищей и лишним весом могут лишь усугубиться, если в отношениях что‑то пойдёт наперекосяк. Людям типа NT, по своей природе тяготеющим к соревнованиям, свойственно состязаться с самими собой, когда они садятся на диету. У них всегда есть «идея получше», поэтому они берут уже существующую диету, улучшают её и начинают экспериментировать с собственным нововведением. В целом интуитов больше привлекает интрига и загадка процесса сидения на диете, нежели непосредственные механизмы самой диеты.

Что касается типа SJ, эти люди наиболее ответственно относятся к приёму пищи; если у них и возникают проблемы с лишним весом, это обычно вина других предпочтений — экстраверсии или логики с этикой. Все иррационалы, в особенности сенсорные, стараются держаться подальше от постановки целей и составления списков. Они предпочитают устраивать «разгрузочные дни».

Юмор: кто как рассказывает анекдоты

Шутки, анекдоты и юмор в целом невероятно тесно связаны с типоведением. Безусловно, кое‑что можно понять из самой природы восьми предпочтений: экстраверсия заставляет смеяться над другими, интроверсия — над самими собой. Сенсорика помогает смеяться над абсурдностью реальности, а интуиция позволяет находить смешное в вещах, казалось бы, никак не связанных — игра слов, каламбуры и многое другое. Логика помогает смеяться над самыми грустными моментами жизни, а этика учит смеяться над некоторыми моментами в близких отношениях, которые иногда нас пугают. Чёткие и организованные рационалы прекрасно рассказывают анекдоты, а гибкие и спонтанные иррационалы — наиболее остроумны и находчивы.

Это ещё не все. Вас наверняка не удивит тот факт, что экстраверты предпочитают рассказать анекдот, а не выслушать. Каламбуры и лимерики — царство интуитов, в то время как буквальный юмор («Что ты нашёл в этой книге?» — «Около 250 страниц текста») принадлежит сенсорикам. Юмор логиков обычно довольно‑таки жёсткий — например, циничные шутки на тему секса и национальности, а этики, хотя и смеются над такими шутками (испытывая в глубине души чувство вины), предпочитают тёплый, добрый и позитивный юмор. Чёрный юмор наиболее свойствен логикам и рационалам.

Лучше всех рассказывают анекдоты рациональные экстраверты, на втором месте — рациональные интроверты. Остроумные спонтанные замечания лучше всего удаются иррациональным экстравертам и иррациональным интровертам. Мы считаем, что интуитивные этики — наиболее сентиментальные и идеалистичные из всех юмористов; если вокруг ценится более жёсткий юмор, они теряют конкурентоспособность. Что же касается интуитивных логиков, они — мастера каламбуров и загадок; они также очень любят, когда им дают возможность решать подобные юмористические задачи. Им же принадлежит и большинство плохих шуток, от которых окружающие только стонут. Иррациональные сенсорики тяготеют к практическим розыгрышам и не прочь оказаться жертвой — ведь в следующий раз они могут подстроить вам ловушку получше. Шутки и забавные истории рациональных сенсориков (в особенности если они логики) наиболее ядовиты и одновременно с этим бывают самыми смешными — хотя бы потому, что у их историй всегда бывает и начало, и конец.

Секс: кто, что, где и когда?

Нельзя обойти вниманием этот безусловно важный вопрос, поэтому мы поделимся с вами некоторыми наблюдениями. Во‑первых и в‑главных, мы выяснили, что рационалы — сознательно или бессознательно — планируют свою сексуальную жизнь. У них часто есть собственные ритуалы и процедуры распределения времени, в рамках которых половой акт становится частью деятельности, запланированной на неделю. Как‑то раз один рационал пришёл домой ровно в 17.05 в преддверии званого ужина, который должен был состояться у него дома в 19.30. К своему удивлению, он обнаружил, что жена (ярко выраженная иррационалка) встречает его полуодетая, соблазнительная и явно в игривом настроении. Муж отреагировал совсем не романтично: он резко напомнил жене о запланированном ужине и необходимости подготовиться к нему. Она обиделась и почувствовала себя отверженной. Этот эпизод не только не принёс супругам желанной близости, но и испортил вечер: званый ужин начался ровно в 19.30, но весь вечер в доме стояла тяжёлая атмосфера семейной ссоры — жена сердилась, муж чувствовал себя виноватым.

Это одна из очевидных потенциальных опасностей. Гораздо менее очевидны проблемы, которые может создать богатое воображение интуита — воображение, рисующее картины, которые всегда прекраснее реальности. Сенсорики любят фантазировать о половом акте — после него. А экстраверты испытывают потребность говорить до, после и во время секса — что тоже может повлечь за собой серьёзные проблемы, особенно если партнёром окажется интроверт, которому необходимо пережить все это внутри себя — до, после и во время. Чёткие и объективные логики с удовольствием (и, с точки зрения этиков, слишком много) анализируют свои сексуальные достижения с целью самосовершенствования; этиков подобный подход коробит, они боятся, что сила их личных переживаний померкнет на фоне рассудочного анализа. Если вы обсуждаете такие вещи, не владея пониманием типологических различий между людьми, вы рискуете задеть чувства другого человека, получить отказ, поссориться — и далее вплоть до расставания с партнёром.

Спорт: кого волнует процесс, а кого — победа?

Мы не станем утверждать, что с помощью типологии можно выявить потенциальных чемпионов, но мы обнаружили занимательные взаимосвязи между типом и спортивными способностями. Контактные виды спорта больше привлекают сенсориков и логиков, которые стремятся к немедленному удовлетворению. Но чем более разносторонним в типологическом смысле будет спортсмен, тем лучше. Это наглядно продемонстрировали недавние попытки включить в программу тренировки футболистов балетную подготовку, ведь балет — значительно более интуитивная и этическая дисциплина, нежели футбол.

Если проанализировать почти любой вид спорта, можно увидеть в нем вполне отчётливые типологические черты. Например, гольф можно отнести к типу INTP: постоянное соревнование с самим собой (интроверсия); зависимость результата каждого движения от различных внешних факторов, таких, как рельеф местности и погода (интуиция и иррациональность); на основании этой информации принимаются объективные решения (логика), которым могут лишь повредить такие вещи, как суеверие и межличностные взаимоотношения. Агрессивный защитник в футбольной команде — тот, кто блокирует нападающих противника, чтобы его команда могла продвигаться вперёд, — скорее всего, ISTJ: он контролирует свою территорию и отчитывается в первую очередь перед самим собой (интроверсия); он должен хранить в памяти множество пройденных игр и точно знать, где он должен быть в каждый момент игры (сенсорика и рациональность); он знает, что противника нужно уничтожить, и прилагает все усилия к достижению этой цели, не задумываясь о чувствах противника (логика) — ведь и правда, члены противостоящих команд могут быть в жизни лучшими друзьями. Свойственное ISTJ стремление к совершенству делает их прекрасными игроками. Хоккей и лыжные гонки, напротив, ориентированы на немедленное действие. Хоккеист вполне может принадлежать к типу ESTP, а лыжник — к типу ISTP. Хоккей — командный спорт, ориентированный на зрителей (экстраверсия), а лыжный спорт — индивидуальный (интроверсия). Оба эти вида спорта предполагают возможность получить немедленный результат (сенсорика) и требуют полной и постоянной сосредоточенности на изменчивых обстоятельствах (иррациональность, в особенности сенсорная). Холодный расчёт (логика) позволяет победить соперника, внешние препятствия и самого себя. И хоккеисты, и лыжники должны обладать способностью к концентрации внимания и мгновенной реакцией. «Если остановишься, чтобы подумать, — проиграешь» — вот девиз спортсмена SP.

К спортивным занятиям в юном возрасте лучше подходить с точки зрения типологии, чем стандартных общественных стереотипов. К примеру, дети‑этики обычно чувствуют дискомфорт, играя в жёсткие соревновательные игры, но под давлением родителей и друзей продолжают это делать — хотя участвуют в игре лишь телом, а не душой. Вероятно, интуитивно‑иррациональные дети не так быстро овладевают координацией движений, как другие, поскольку их меньше интересуют конкретные вещи, и им трудно сосредоточиться на мелочах, необходимых для того, чтобы стать спортсменом. Типоведение может пригодиться родителям, которые не могут решить, нужно ли подталкивать ребёнка к занятию каким‑либо видом спорта, если сам он не горит желанием этим заниматься. С другой стороны, неразумно было бы мешать ребёнку, искренне любящему спорт, проявлять себя в этой деятельности, потому что она якобы не соответствует его типу.

Религия: кто как верит?

Церковный и религиозный опыт нередко отражает типологические склонности. Можно утверждать, к примеру, что простые и приземлённые традиции методистов и баптистов более привлекательны для сенсориков, а символичность и торжественность лютеранской и епископальной церкви нравится интуитам. Концептуальные и либеральные идеи, на которых основаны унитаризм и христианская наука, вызывают интерес у логиков, особенно интуитивных. Харизматики располагают к себе иррациональных сенсориков, а консерваторы и фундаменталисты — рациональных сенсориков. Несомненно, церковная принадлежность человека связана в основном с семьёй и воспитанием, но мы считаем, что тип личности также может повлиять на религиозную активность.

Даже внутри каждой религии прослеживаются типологические различия. Возьмём, к примеру, католицизм и иудаизм. Каждая ветвь католической церкви — орден францисканцев, орден иезуитов и т. д. — обладает определёнными типологическими особенностями, которые привлекают одних людей и отталкивают других. (Например, среди францисканцев много SFP, среди иезуитов — NT и NF.) Похожая картина наблюдается и в иудаизме: последователи прогрессивного иудаизма гораздо больше склонны к интуиции, нежели консерваторы, которым ближе сенсорика и рациональность.

Спасибо за все

Я — интуитивный этик (NF), а моя жена — иррациональный сенсорик (SP), и различия между нашими характерами проявляются, в том числе, и во время молитвы. Я благодарю Бога за все, что только можно вообразить, — за Библию, за церковь, за хорошую атмосферу дома и благополучный брак. Моя жена благодарит его за дом, машину, пищу и одежду.

—

Интересно то, что многие священнослужители — интроверты, которых вначале привлекает внутренняя глубина и богатство теологии, но потом оказывается, что работа священника требует в основном экстравертной деятельности. Поэтому в церковных сферах преобладают экстраверты, интуиты, этики и рационалы. Несмотря на этот факт, «идеальному» священнику — будь то пастор, раввин или православный батюшка — больше подошли бы такие качества, как интроверсия (размышления и самоанализ), интуиция (воображение и символичность), этика (чувства и отношения) и иррациональность (восприимчивость и спонтанность). И тем не менее приходская деятельность апеллирует к экстраверсии (найди и приведи нам новых членов), сенсорике (заработай денег и оплати счета), логике (веди дела разумно для всеобщего блага) и рациональности (чтобы во всем был порядок). Не случайно многие церкви отличаются высокой строгостью правил и принципов — вполне в духе ESTJ.

Политика: кто лучший лидер?

Пока что идеи применения типоведения в политике остаются преимущественно теоретическими — политики, как правило, не склонны проходить психологические тесты, поэтому о их типах известно немногое. Но эта область — великое искушение для любого, кто интересуется человеческой психологией. Политик, способный привлечь к себе все внимание, почти наверняка окажется экстравертом, а тот, кто достаточно чётко проводит границу между общественной и личной жизнью, скорее всего, интроверт. Неудивительно, что в США — стране преимущественно экстравертной — наибольшую популярность завоевали в наше время президенты‑экстраверты (Трумен, Эйзенхауэр, Кеннеди, Джонсон, Рейган), а лидерам‑интровертам (Никсону, Форду, Картеру) пришлось потрудиться, чтобы привлечь симпатии публики. В исторической перспективе труднее оценивать президентов, склонных к интроверсии, потому что их деятельность не так заметна. Экстраверта оценить значительно проще — хотя бы потому, что он сам при первой же возможности расскажет вам о своих успехах.

Советники и специалисты по рекламе оказывают огромное влияние на внешние и внутренние проявления политических деятелей, поэтому тип личности самого политика определить подчас бывает очень трудно. Но типы некоторых знаменитых деятелей не вызывают ни малейших сомнений. Очевидно резкий, грубоватый и приземлённый стиль Гарри Трумена указывает на его принадлежность к типу ESTJ — экстраверт, сенсорик, логик, рационал. Мягкий и обаятельный Рональд Рейган — великий миротворец — наглядно демонстрирует черты ENFJ — экстраверсию, интуицию, этику и рациональность. Вряд ли случайно то, что этот тип преобладает среди священнослужителей и продавцов подержанных автомобилей.

ГЛАВА 10. ШЕСТНАДЦАТЬ ТИПОВ

«Как мы могли проиграть, ведь мы играли от всей души?»

Мы не первые, кто взялся за составление портретов всех шестнадцати типов. За полтора десятка лет работы с типоведением — тестирования, консультирования, обучения и других видов контакта с тысячами людей — мы собрали достаточно материала, чтобы составить описания, основанные не только на теории, но и на практическом опыте конкретных людей. Наши описания ни в коей мере не претендуют на звание истины в последней инстанции — скорее, это некие ориентиры, которые могут вам помочь лучше понять себя и других.

Потенциальная опасность создания описаний типов заключается в том, что обычно их рассматривают как жёсткие конструкции, состоящие из застывших и неизменных характеристик. В таком случае описания будут скорее ограничивать, а не освобождать, тем самым лишая смысла основную задачу типоведения — позволить другим «быть самим собой».

Читая описание вашего собственного типа, вы обнаружите, что некоторые его части подходят вам лучше, чем другие. Но не думайте, что если несколько утверждений кажутся вам неверными, значит, само описание ошибочно. Есть вероятность, что другие люди видят в вас то, что вы сами не видите. Если вы всерьёз сомневаетесь в точности вашего типологического портрета, вы можете прочитать описание типа, противоположного вашему: ENFP, если вы ISTJ, или ISFP, если вы ENTJ. Это поможет вам взглянуть на ваше собственное описание с более общей точки зрения. Возможно и то, что, прочитав описание вашего типа, вы решите пересмотреть свою точку зрения на собственный тип.

Иногда типологические описания обвиняют в сходстве с гороскопами: слишком общие утверждения, которые подойдут любому. Но это неправда. Мы считаем, что наши описания отражают сочетание классической теории Юнга и многолетних клинических исследований. Безусловно, положительного в них больше, чем отрицательного. Но для мира психологии, привыкшего к патологиям, это, скорее, шаг вперёд.

ISTJ

Делать, что должно

Вероятно, ни в каком другом типе чувство ответственности и прагматичность не развиты так сильно, как в интровертах‑сенсориках‑логиках‑рационалах (ISTJ). Во имя ответственности эти интроверты овладевают навыками общения, выражения своих мыслей и установления межличностных контактов в любой момент — лишь потому, что «так надо». В определённых обстоятельствах они могут казаться такими открытыми и общительными, что их можно принять за экстравертов. Но не делайте этой ошибки: будучи самым закрытым из всех шестнадцати типов, эти интроверты лишь надевают маску экстраверта при необходимости, а их внутренняя сущность при этом не меняется.

Корни исключительной ответственности ISTJ лежат в сенсорном предпочтении их функции сбора информации. Другими словами, внимание ISTJ направлено вовнутрь и сосредоточено на объективных, сиюминутных, конкретных и реалистичных данных. Живя «здесь и сейчас», они не делают предположений и ничего не принимают на веру. Все, что попадается им на глаза, они осмысляют объективно и материалистично (логика), а затем немедленно организуют и раскладывают по полочкам (рациональность). Поскольку для них это очень просто и естественно, они ожидают такого же поведения буквально от всех окружающих. Они чрезвычайно требовательны и дома, и на работе, и даже на отдыхе, им нередко бывает свойственно навязывать другим людям свою волю. Некоторым они кажутся чрезмерно нетерпеливыми, настойчивыми и упрямыми.

Как и INTJ, с которыми они разделяют три общих предпочтения (интроверсия, логика и рациональность), они часто демонстрируют превосходные успехи в учёбе и работе, нередко достигая высокого положения — староста класса, менеджер проекта и лидер сообщества, которое может казаться неподходящим для интровертного типа. Но ISTJ не считают, что им это не подходит, они просто выполняют свой долг — «делают, что должно» (хотя и не то, что для них естественно. Несомненно, «долг» — ключевое слово мантры ISTJ, как и всех остальных рациональных сенсориков. Для них главное — это результат, поэтому они отдают предпочтение не удобной и привычной интроверсии, а сложной и отнимающей силы экстраверсии).

В нашем обществе все женщины‑логики плывут против течения, но особенно это касается женщин типа ISTJ. Их ответственность и упрямство хотя и вызывают восхищение, но всецело противоречат принятым в обществе стандартам женского характера. Кроме того, будучи в глубине души консерваторами, женщины‑ISTJ испытывают постоянный внутренний конфликт, пытаясь найти компромисс между традиционными женскими ролями — воспитание детей, забота о семье — и присущей им объективностью и организованностью (TJ). Мужчины этого типа, напротив, идеально вписываются в «мужскую» социальную модель, причём настолько, что этот тип удостоился ярлыка «мужской тип». Неудивительно, что женщине нелегко мириться с таким ярлыком (но многих женщин‑ISTJ это не смущает).

Дома у ISTJ всегда чисто и опрятно, они замечательно организовывают домашнее хозяйство. Им нравится все делать по расписанию: завтракать в восемь утра, обедать в полдень, а ужинать — в семь вечера, невзирая на обстоятельства. Праздники и другие семейные дела имеют для них огромное значение и становятся главным элементом семейной жизни, ради которого можно жертвовать деньгами, временем и комфортом. Принадлежащие к другим типам члены семьи, которым не удалось жить по стандартам ISTJ, могут оказаться в очень тяжёлом положении. Обстановка дома ISTJ, как и его внешность, обычно отражает его характер в целом: она традиционна и довольно строга. Дом ISTJ можно узнать издалека: во дворе несколько аккуратных кустиков и растений, дом, скорее всего, выкрашен в пастельные цвета, велосипеды и игрушки спрятаны, в общем — скромно, но со вкусом. Ничего лишнего, и все на своём месте.

Воспитание детей для ISTJ — пожизненное обязательство, к которому они относятся в высшей степени серьёзно. Они навязывают своим детям — а иногда и супругам — правила и обязанности, которые должны выполняться без всяких сомнений. Ведь когда сам ISTJ был ребёнком, он поступал именно так, поэтому теперь, когда он стал взрослым и получил соответствующую власть, все «должно» идти так же, как раньше. С точки зрения родителей‑ISTJ, роли распределены чётко: родители — это родители, а дети — это дети, и у каждого есть соответствующие обязанности. Иногда ISTJ могут расписать дела для всех членов семьи на все выходные, чтобы не потерять ни минуты. Для ISTJ безделье — наихудший грех, а честная работа — все, чего может желать человек. Даже отдыхают они по расписанию и из чувства долга.

Те же самые движущие силы определяют характер и жизнь детей‑ISTJ. Они вовремя и аккуратно делают домашние задания и, как правило, хорошо учатся. В их комнатах всегда царит порядок. Они вовремя приходят на обед, ожидая, что обед всегда будет готов в должное время. Как и взрослые ISTJ, они живут, основываясь на понятии «долга», и нередко навязывают это понятие своим родителям. Они, как и взрослые, чётко распределяют роли между детьми и родителями. Они могут сильно расстроиться, столкнувшись с противодействием члена семьи, принадлежащего к другому типу, который не хочет следовать их правилам и жить по их расписанию. В конечном итоге они подчинятся взрослому, но им это будет весьма неприятно, и они не будут скрывать своё неудовольствие, дабы проверить, насколько хорошо вышестоящее лицо справляется со своими обязанностями.

Что касается близких отношений, слово ISTJ ценится на вес золота: если он сказал: «Я тебя люблю», можно быть уверенным, что он останется верным этому чувству в течение долгих лет — даже если говорит об этом он не очень часто. Причина этого проста: ISTJ считают, что дела говорят лучше, чем слова, и истинная любовь выражается в действиях, а не в возвышенных речах — быть рядом с любимым каждый день, помогать ему в трудную минуту, стать для него поддержкой и опорой. Этот невербальный стиль выражения привязанности часто становится причиной того, что ISTJ считают бесчувственными и бессердечными.

Но это не так. У ISTJ, безусловно, есть чувства, которые они демонстрируют посредством своего потрясающего чувства ответственности. (Бесспорно, они предпочли бы умереть, чем показаться кому‑то безответственными.) Они абсолютно верны — и людям, и учреждениям — и порой их чувство долга доходит до фанатизма. Из них выходят отличные солдаты, и буквально, и фигурально.

Другие профессии, к которым тяготеют ISTJ, точно так же ориентированы на достижение практического, ощутимого результата — например, хирургия, юриспруденция и бухгалтерия. Привлекательность этих профессий состоит в том, что они часто подразумевают работу в одиночестве (интроверсия), ориентированы на результат (сенсорика), требуют объективного мышления (логика) и, как правило, предполагают действие в соответствии с чёткими правилами и предписаниями (рациональность). Хотя этот тип может преуспеть в любой профессии, его в меньшей степени привлекают виды деятельности, связанные с абстрактным мышлением и постоянными межличностными контактами. Неважно, начальники они или подчинённые: в работе, как и во всем остальном, они любят играть по правилам. Они уверены, что подчинение правилам ведёт к победе, а игнорирование их — к поражению.

С возрастом некоторые ISTJ могут начать вести себя довольно неожиданно. Это тот период жизни, когда в них пробуждается жажда эмоциональности, пристрастности и стихийности. Строгий и жёсткий отец может внезапно превратиться в весёлого и ласкового дедушку. Организованный и упрямый администратор примеривает новые головные уборы — от берета художника до кепки туриста. В общем и целом, с возрастом ISTJ начинает понимать, что вещи, казавшиеся ему самыми важными в жизни, не таковы на самом‑то деле, и мир значительно более разнообразен, чем ему казалось.

Среди знаменитостей, которые относятся к типу ISTJ, такие люди, как Генри Форд (который, по слухам, был немногословен и предлагал клиентам «выбор» из «всех оттенков чёрного цвета»); Джордж Вашингтон (чей проект развития страны состоял преимущественно из практических процедур, которые надлежало немедленно выполнить); Джонни Карсон (который называл себя интровертом, стал законодателем мужской моды в Америке и разработал программу на четверть века вперёд) и Кельвин Кулидж (который стремился к простоте и строгости и отличался лаконичными и таинственными замечаниями).

ISFJ

Исключительное чувство долга

ISFJ любят работать «за кулисами». Будучи быстрыми, покладистыми, аккуратными, организованными, преданными и послушными, они черпают энергию внутри себя (интроверсия) и живут в мире вещей, которые можно увидеть, услышать, почувствовать, попробовать и понюхать (сенсорика). Свои силы они направляют на служение другим (этика) и делают это размеренно и организованно (рациональность). В результате смысл жизни ISFJ видят в том, чтобы служить людям и приносить им счастье.

Сущность ISFJ можно описать как надёжного защитника, который всегда придёт на помощь, когда будет нужно, а в остальное время спокойно ждёт, когда этот момент наступит. Будучи рационалами, они могут жаловаться на вторжение в их жизнь, но в конечном итоге чувство долга заставляет их делать то, что нужно сделать, без слова жалобы.

Близкие и друзья ISFJ часто критикуют их за то, что они позволяют окружающим злоупотреблять своей добротой, несмотря на то что сами они порой не могут удержаться от подобных злоупотреблений. И действительно, ISFJ чрезвычайно серьёзно относятся к обещаниям и обязательствам и часто позволяют другим пользоваться собой в собственных интересах. Вероятно, чаще, чем любой другой тип, они оказываются в положении человека, о которого все «вытирают ноги» — на работе, в семье, в любой другой ситуации. Как правило, это следствие их высокоразвитого чувства долга и преданности в сочетании с твёрдыми моральными ценностями и готовностью служить на благо человечества.

Социально‑половые вопросы составляют проблему для мужчин‑ISFJ и ровным счётом никаких трудностей для женщин‑ISFJ. Особенности типа ISFJ почти идеально вписываются в «женский» стереотип — спокойствие, сдержанность, мягкость, постоянство, надёжность, заботливость, покорность, изящество и аккуратность. Женщины‑ISFJ могут в глубине души критично относиться к женщинам, которые ведут себя не «как все девочки». Женщина‑ISFJ столь чётко следует своему женскому «сценарию», что, если вдруг в какой‑то момент она проявит свою индивидуальность, это может удивить окружающих её людей и вызвать негативную реакцию в людях.

Раз ISFJ соответствует женскому стереотипу, можно ожидать, что мужчины‑ISFJ должны столкнуться с определёнными проблемами. Мягкость, нежность, спокойствие и покорность — свойства, противоречащие образу типичного «мужского» характера. В результате мужчины‑ISFJ могут быть вынуждены подавлять свои естественные проявления, чтобы вести себя «как мужчина». В таких случаях ISFJ могут и переборщить с «мужественностью», начав слишком много пить и курить или постоянно соревноваться с кем‑то с целью самоутверждения.

В близких отношениях, как и почти во всем остальном, у ISFJ преобладает чувство долга. Они обычно стремятся к осторожным и точным формулировкам — ведь эти формулировки несут в себе обязательства и договорённости, к которым ISFJ относятся очень серьёзно. Отношения для ISFJ развиваются медленно, но верно, и когда наступает момент для признания в любви, ISFJ могут считать, что это навсегда. Больше, чем все другие типы, ISFJ склонны к сохранению отношений, которые давно испортились, просто из чувства долга.

Их преданность и постоянство могут производить впечатление чрезмерной серьёзности. Нужна помощь человека другого типа, чтобы смягчить свойственное ISFJ серьёзное отношение к жизни. Некоторых ISFJ в глубине души тянет ко всему странному, загадочному и экстремальному. Впрочем, они позволяют себе поддаться этому влечению только в особых случаях, обычно же предпочитают удовлетворять его просмотром фильмов и рассказами друзей. Если не считать этих исключений, они живут по принципу «делу время, потехе час» — и «потеха» возможна только тогда, когда дело завершено. С точки зрения ISFJ, почти всегда существуют какие‑то дела, которые необходимо выполнить.

Воспитание детей для ISFJ — ещё одна серьёзная ответственность, которую они более, чем другие типы, рассматривают как пожизненное обязательство. Поэтому они часто берут на себя роль спокойного защитника. Как правило, родители‑ISFJ заботливы, усердны и чрезвычайно терпеливо относятся ко всем граням этой сложной работы — воспитания детей. Хотя все эти качества по отдельности прекрасны и достойны уважения, но, будучи развиты у ISFJ слишком сильно, они могут привести к пренебрежению родительскими нуждами в пользу желаний ребёнка. ISFJ никогда не кажутся самим себе святыми, но большинство их детей, вероятно, описало бы их именно так.

Долг, покорность и ответственность неизменно царят в любой деятельности ISFJ, поэтому вся их жизнь отмечена систематичной и продуманной заботой о других. Отдыхать можно только тогда, когда вся работа выполнена, а такое — как мы уже говорили выше — случается редко. ISFJ, как правило, планируют своё свободное время, и нередко выходит так, что даже свободное время заполняется работой и обязанностями.

ISFJ более, чем всем другим типам, свойственно жаловаться на то, что на них взвалили слишком много работы и ответственности, но если кто‑то попытается освободить их отчасти этой ноши, они почувствуют огорчение и разочарование. К примеру, необходимость накрыть праздничный стол для толпы гостей, позаботиться о престарелом родственнике или устроить встречу одноклассников может породить в ISFJ бурю протеста и возмущения. На самом же деле ему больше всего на свете хочется этим заняться. А если кто‑то попытается его спасти, ISFJ расстроится и почувствует себя виноватым.

Дети‑ISFJ — настоящий подарок для родителей. Они способны довольствоваться собственным обществом, не очень требовательны, аккуратны и послушны — в общем, идеальные дети и прилежные ученики. И в детстве, и в зрелом возрасте ISFJ могут внезапно проявлять упрямство, которое кажется абсолютно им не свойственным. Но даже с этим упрямством можно справиться без особого труда, стоит лишь напомнить об иерархии, полномочиях («Я — твой учитель, и я хочу, чтобы ты сделал это вот так») или как‑то иначе воззвать к чувству ответственности ISFJ. Люди этого типа уважают власть и реагируют соответствующим образом.

Будучи студентами, ISFJ предпочитают организованные и практические курсы. Они любят следовать инструкциям и выполнять задания, не требующие импровизации. К обучению они относятся так же, как и к большинству других вещей: они счастливы, когда не сталкиваются с неприятными неожиданностями и все происходит «как надо», то есть в установленном порядке.

Семейные мероприятия имеют большое значение для ISFJ, предоставляя им возможность собраться вместе, следуя традициям и ритуалам, и выразить на деле всю важность родственных связей. Важность мероприятия ISFJ оценивают исходя из собственного вклада в их организацию — готовка, уборка и т. д.; такие усилия для них являются непосредственным выражением любви. Несмотря на всю замкнутость поведения ISFJ, нельзя недооценивать глубину их преданности, отражающую их уникальную внутреннюю силу и сущность.

Работа для ISFJ — это интересно, полезно, приятно и исключительно важно. Если это не так, ISFJ станет работать ещё более усердно в надежде, что дела пойдут на лад. Наверняка эту фразу о небесах сказал именно ISFJ: «Что бы там ни было, там непременно должна быть работа, иначе — какие же это небеса?» Как правило, счастье для ISFJ — это возможность заполнять свои дни работой на благо своих родных, друзей или начальства. С точки зрения ISFJ, работа закаляет характер, приносит рост, зрелость, удовлетворение и самореализацию. И воспитание детей, и построение отношений, и обучение, и управление — все это формы работы, посредством которой ISFJ выражает своё чувство долга и ответственности.

И в молодости, и в зрелом возрасте ISFJ предпочитают надёжные, проверенные методы буквально во всем. Но с возрастом они могут позволить себе слегка расслабиться и более открыто выражать собственные потребности. Хотя их по‑прежнему сдерживает чувство ответственности перед обществом, они начинают получать удовольствие от удовлетворения собственных желаний, а не от жертвования ими ради других людей. Риск тоже становится для них привлекателен — разумеется, относительно: с точки зрения многих других людей, их поведение по‑прежнему будет казаться чрезмерно осторожным. А если ISFJ уйдёт на пенсию — хотя многие из них даже не обдумывают этот вариант, — он сможет посвятить все своё свободное время важной и полезной деятельности.

INFJ

Вдохновение для других

INFJ отличаются мягкостью, состраданием и терпимостью, но склонны к исключительному упрямству. Движущая сила INFJ — их интуиция (N), направленная вовнутрь (I) и создающая бесконечный поток возможностей и идей. В действительности, чем больше INFJ погружается в себя, тем более гибкой и неоднозначной кажется ему жизнь. Но внешний мир постоянно вторгается в этот поток вдохновения и творческих устремлений, потому что INFJ чувствуют, что их призвание — служить человечеству (F) регулярно и систематично (J).

Поэтому, когда в жизни INFJ появляются идеалы и задачи, на поверхность всплывает его упрямство. Эти обычно мягкие и сдержанные люди становятся чрезвычайно жёсткими и требовательными к себе и окружающим, когда они преследуют определённую цель во внешнем мире.

INFJ — мечтатели, чья духовность, забота и внимание могут нести вдохновение многим другим людям. Они спокойны и не стремятся к высокому положению, зато с искренним, глубоким и сильным участием переживают большинство ситуаций. Почти в любой деятельности, связанной с общением, от рабочего совещания до тихого семейного сбора, люди ощущают спокойную силу и уверенность INFJ. Однако у их надежд, чувств и стремлений есть свои пределы, и INFJ может вспомнить об этих пределах в любой момент, даже если они не имеют непосредственного отношения к происходящим событиям. Из‑за этого другие люди могут чувствовать растерянность, смущение и обиду.

INFJ часто испытывают потребность в экстравертах, чтобы те выманили наружу сокровища, спрятанные в глубине их души. Иначе эти сокровища могут пропасть внутри INFJ — из‑за его интроверсии — или в результате давления со стороны тех, кто предпочитает использовать свою рациональную функцию во внешнем мире и живёт упорядоченной, «правильной» жизнью. В присутствии более экстравертированных типов INFJ могут шутить, рассказывать анекдоты, делиться своими эксцентричными идеями и мыслями, моделями и теориями. Их близкие могут расстраиваться и удивляться тому, что внутреннее богатство мыслей и чувств INFJ так редко прорывается наружу. Ещё труднее им становится, когда они понимают, что, хотя они и должны уважать личное пространство INFJ, это мешает последним полностью самореализоваться во внешнем мире.

Часто INFJ без всякого формального обучения отлично понимают динамику поведения в коллективе. Они почти телепатически чувствуют различные уровни взаимодействия между людьми. Однако они редко делятся своим знанием с кем‑то ещё — рассказывать об этом другим для INFJ нелегко.

Хотя они могут приложить некоторые усилия, чтобы завоевать чью‑то привязанность, они, как истинные интроверты, обычно скупятся на выражение эмоций. Слова для INFJ не имеют большого значения, но недостаток вербального общения и выражения чувств может плохо повлиять на отношения с близкими, родными и коллегами.

Что касается половых стереотипов, тип INFJ в большей степени подходит женщинам, чем мужчинам. Склонность к этике делает этих людей мягкими и заботливыми — черты, традиционно относящиеся к женскому характеру. Однако в силу интроверсии, женщина‑INFJ не всегда явно проявляет эти качества, несмотря на то что они занимают так много места в её душе. И дома, и на работе она держится особняком, так что ощущение её заботы и внимания совершенно теряется, в особенности для тех типов, которым требуются более открытые выражения чувств. На женщин‑INFJ часто жалуются, что они «милы, но кажутся слишком отстранёнными». Даже признавая, что эти женщины всегда помогут и поддержат, что они надёжны и постоянны, трудно избавиться от этого впечатления. Женщина‑INFJ должна приложить большие усилия, чтобы быть понятой; нередко её мучения принимают как должное, потому что ей не удалось достаточно хорошо выразить свои желания и потребности. Поэтому, когда ей все‑таки удаётся их выразить, это кажется странным и необычным — настолько, что ей могут не поверить. А недоверие со стороны окружающих INFJ воспринимает весьма тяжело.

Мужчины‑INFJ находятся в более сложной ситуации, потому что естественные для этого типа склонности и качества не соответствуют «мужскому» социальному стереотипу. Чтобы не казаться людям слабым и бесхарактерным, мужчина‑INFJ может стать упрямым — нередко слишком упрямым для сложившейся ситуации. Они делают из мухи слона, воображая, что от исхода какого‑то, казалось бы, незначительного спора зависит судьба мира — или, по крайней мере, их мужское достоинство. Такое поведение, к сожалению, плохо вяжется с тем фактом, что и мужчины, и женщины этого типа хранят в себе обширные запасы умственной энергии, которая может стать источником вдохновения и побуждением к деятельности для окружающих. Многие INFJ — великие мыслители, чьё необъятное воображение может родить великие идеи. Как правило, они предпочитают распространять свои идеи спокойно и неторопливо — пером, а не мечом.

В семье, среди родных, INFJ чувствует себя в своей стихии и более всего проявляет свой идеализм и гуманизм. Их стремление к гармонии столь велико, что иногда они создают напряжение в отношениях, слишком упорно стремясь это напряжение погасить. Они предпочитают разрешить конфликт внутри себя, а не фокусироваться на внешних проявлениях, и нередко несут в душе тяжёлое бремя. В каком‑то смысле это заставляет их чувствовать себя мучениками, что типично для этиков в целом. Когда их стремление к гармонии реализуется недостаточно хорошо, их в конечном итоге начинает преследовать боль и мучение, рождающие в них — и их близких — сильное чувство вины. Гармонии, к которой стремятся INFJ, особенно трудно достичь потому, что они редко выражают свои устремления вслух, хотя и движутся к ним со всем возможным упорством.

Воспитание детей для INFJ означает принятие на себя огромной ответственности — помочь в самостоятельном развитии юных умов и душ. Действуя личным примером и непосредственным участием, INFJ изо всех сил старается предоставить ребёнку абсолютно все возможности для интеллектуального развития. Эти люди терпимо относятся к различиям — главное, чтобы дети проявляли свою индивидуальность. Родители‑INFJ стараются вдохновлять и питать души своих детей и помогать им во всем. Им кажется, что юная человеческая душа — это великое сокровище, которое ни в коем случае нельзя потерять. Поэтому, если ребёнок проявит интерес к какому бы то ни было виду самореализации и духовного развития, этот интерес получит поддержку от INFJ, даже если от их собственной сферы интересов он очень дачек. INFJ приложит все возможные усилия, чтобы способствовать личностному росту ребёнка.

Посторонним кажется, что дома у INFJ довольно‑таки неплохой порядок, но стоит копнуть чуть глубже, и вы обнаружите миллионы книг, журналов, статей и проектов, отложенных на будущее. Для INFJ важнее, чтобы атмосфера дома была тёплой, интересной и вдохновляющей, а чистота и порядок скорее вторичны. Их дом похож на справочную библиотеку по множеству вопросов и тем. Почти в каждом предмете заложен какой‑то смысл, и мало что отправляется на помойку. INFJ любят фантазировать о том, что когда‑нибудь отправятся в путешествие по этой стране сокровищ и займутся каждым из проектов, который найдут там. Но обычно для них это остаётся лишь фантазией.

Дети‑INFJ обычно очень добры. Если не считать упрямства, проявляемого ими по принципиальным вопросам, их стремление к миру и гармонии в сочетании с любопытством и тягой к знаниям делает из них послушных детей и превосходных учеников. Родители (особенно если они экстраверты) могут удивляться тому, какими довольными кажутся их дети‑INFJ, и немного беспокоиться из‑за их склонности к мечтам и фантазиям. Но эти мечты и фантазии, как правило, помогают детям‑INFJ в учёбе, от которой они получают истинное удовольствие. Очевидно, что в силу интроверсии и интуиции они склонны скорее к теоретическим и абстрактным знаниям, но их желание порадовать учителей и родителей помогает им преуспеть и в большинстве других предметов. Учение обогащает ум, a INFJ очень рано начинает понимать, что его ум — это его способ связи с миром.

Семейные мероприятия INFJ воспринимает как возможность для исследования и обучения, поэтому посещает их с радостью и вниманием. INFJ особенно чувствительны к семейным конфликтам и склонны все принимать на свой счёт — даже те проблемы, к которым они не имеют никакого отношения. Если семейные мероприятия становятся источником конфликта, INFJ станет избегать их и даже бояться. И наоборот, если такие встречи полны тепла и радости, INFJ может погрузиться в них всей душой — хотя чаще пассивно, чем активно.

INFJ всегда находит себе работу, особенно если она предоставляет ему возможность роста и развития. Руководители‑INFJ открыты, искренни и заинтересованы в людях не меньше, чем в продукции. Хотя они не всегда выражают удовольствие и благодарность в открытой форме, в глубине души они обычно гордятся достижениями своих подчинённых и готовы поддерживать их стремление к самосовершенствованию. Для INFJ нет хуже проклятья, чем конфликты и напряжённые взаимоотношения на работе. Как правило, INFJ способны помогать другим в реализации их потенциала и стремятся реализовать свой собственный — будь они начальниками или подчинёнными. Лучше всего они проявляют свои таланты в ситуациях, связанных с личностным развитием.

В зрелые годы, когда у INFJ появляется больше свободного времени, а страстность и увлечённость характера немного ослабевают, они могут почувствовать себя достаточно свободными, чтобы мечтать и размышлять. Мечты, фантазии, теории, чтение и размышление позволяют INFJ произвести на свет всевозможные творения мысли. Кроме того, в зрелом возрасте INFJ могут наконец позволить себе сбросить груз проблем и вопросов всего мира с собственных плеч и заняться самими собой. Впрочем, для них эта задача чрезвычайно сложна, и немногим удаётся выполнить её до конца. Для типа, который благодаря своему уникальному набору предпочтений склонён взваливать на себя бесконечное множество чужих забот, такое освобождение может стать удивительно прекрасным открытием.

Среди знаменитостей, предположительно относящихся к типу INFJ, — Зигмунд Фрейд (чьи революционные интуитивные психологические теории перевернули взгляды человечества на вопросы личности, а склонность к этике позволила до конца жизни помогать людям, хотя критика его работы заставила его ещё более резко отстаивать собственные взгляды).

INTJ

Все можно улучшить

Внутренний мир INTJ полон бесконечных идей и возможностей, что в сочетании с их предпочтением к логике и рациональности заставляет их постоянно искать способы совершенствования буквально всего подряд. У них всегда есть «мысль получше». Можно улучшить все — слова, планы, проекты, идеи и даже людей. С точки зрения INTJ, улучшить можно даже самое лучшее.

INTJ обладают естественной склонностью к организации, поэтому они нередко поднимаются на вершину любой системы, в которой оказываются. Им свойственно глобальное мышление (интуиция) — они видят одновременно и лес, и совокупность всех его отдельных частей. (Для INTJ лес — это больше, чем просто деревья.) Обладая способностью к систематической и последовательной работе (рациональность), они чаще всего доводят до конца свои многочисленные проекты. Люди приводят их в пример, когда речь заходит о хорошо выполненной работе, правильно подобранном слове или удачно использованной возможности. И они обычно уверены в своих силах.

INTJ — один из самых независимых типов. Их девиз — «Я буду делать все так, как я хочу». Как и у всех интуитивных логиков, их независимость заставляет их казаться самодовольными и высокомерными, что затрудняет развитие глубоких взаимоотношений. Во время работы и на отдыхе они часто создают впечатление надменных, равнодушных спорщиков. Для INTJ такое поведение — лишь попытка «расшевелить» окружающий мир. Они могут быть потрясены и даже казаться обиженными, если их обвинить в холодности и равнодушии, но ирония ситуации в том, что причиной недовольства была именно забота INTJ. Их удивляет, когда другие люди обижаются на их действия, хотя их намерения были более чем благими — усовершенствование! Как и остальные NT, INTJ учатся в спорах, которые для них являются частью бесконечного пути познания вселенной. Проблема в том, что если для INTJ это «дружеская беседа», то другим это может казаться враждебным и оскорбительным поведением.

По статистике, мужчин‑INTJ больше, чем женщин. Неудивительно и то, что независимость, интеллектуальная отстраненность и склонность к спорам женщины‑INTJ имеют мало общего с традиционным женским характером и могут создать в её жизни некоторые проблемы. Для женщины‑INTJ сохранять верность себе — значит постоянно вступать в противоборство с господствующими стереотипами.

Когда INTJ становятся родителями, их неуклонное стремление к совершенству начинает служить образцом и для их детей. Они поощряют независимость и самодостаточность ребёнка, и чем раньше разовьются эти качества, тем лучше. Что другим может казаться равнодушием и прохладностью, для INTJ — лучшая и единственно возможная забота: научить своих детей самостоятельности. Лучше всего этот принцип иллюстрирует описание того, как INTJ учит ребёнка плавать. INTJ может позволить ребёнку нырнуть на такую глубину, которая другим родителям покажется опасной и рискованной, пристально за ним наблюдая — ради того, чтобы он научился плавать по‑настоящему. Родители других типов стараются держать своих детей на мелководье, чтобы обеспечить им комфорт и безопасность на время учёбы. Для INTJ ни комфорт, ни страх не имеют решающего значения. Важно научиться плавать. Есть одна старинная китайская пословица, выражающая суть родителей‑INTJ: «Дай человеку рыбу, и он насытится на день; научи его ловить рыбу, и он будет сыт всю жизнь».

По тому же принципу INTJ строят все отношения с людьми: отношения, которые хороши сегодня, завтра могут стать ещё лучше, и обе стороны должны стремиться к постоянному самосовершенствованию: обучению, росту, решению проблем — всему, что ведёт к развитию личности и отношений. Будь они любовниками, супругами или партнёрами — INTJ должны постоянно совершенствовать и совершенствоваться. Если им что‑то в этом помешает, они могут стать чрезмерно критичными и нередко впадают в депрессию из‑за кажущегося «загнивания».

Дом INTJ отражает идеи, которые актуальны для него в данный момент. Там можно найти огромное количество книг по теории и практике. Стороннему наблюдателю может показаться, что в доме порядок, но в более дальних углах хранятся коллекции сувениров, следы незавершённых проектов и задач на будущее: гитара, на которой надо научиться играть, документы, которые надо привести в порядок, сломанная вещь, которую надо починить. Мечты и фантазии для INTJ — это способ отдохнуть и расслабиться. К сожалению, честолюбивые планы INTJ могут так и не реализоваться, если он слишком сильно погрузится в столь приятный процесс умозрительного планирования, забыв о необходимости практических действий. Подобные дилеммы у INTJ становятся поводом для самокритики, которая, в свою очередь, ведёт к разочарованию и депрессии.

Дети‑INTJ стремятся быть такими же независимыми, как их родители. Если родители не принадлежат к тому же типу, это стремление может стать причиной продолжительных споров в семье. Хотя комнаты детей‑INTJ достаточно чисты и аккуратны, чтобы удовлетворить запросы родителей, они часто служат лабораториями для бесконечных исследований и экспериментов. Когда родители заходят в комнату ребёнка, он воспринимает это как вторжение в его личное пространство и начинает борьбу за свободу и независимость. В старших классах INTJ могут учиться не очень хорошо — они получают хорошие оценки на контрольных, но ежедневные занятия нагоняют на них скуку. Аналогично, семейные мероприятия могут быть им интересны, если они становятся поводом узнать что‑то новое и решить какую‑то задачу, но окончательное решение о присутствии на таком мероприятии должен принимать сам INTJ, а не его родители. Отсутствие взаимопонимания по этому вопросу может привести к серьёзным конфликтам. Вообще, когда речь идёт о детях‑INTJ, даже такие, казалось бы, простые вопросы — когда ложиться спать или идти ли на семейный праздник — могут стать поводом для настоящей войны.

Для INTJ работа — это лаборатория, в которой проекты превращаются в реальность — и уступают место новым проектам. Поэтому руководители‑INTJ стремятся максимально повысить эффективность работы своих подчинённых, а подчинённые‑INTJ ждут того же от своих руководителей. Они также хотят, чтобы им предоставили свободу для экспериментов; слишком строгий контроль над их действиями возмущает их и разочаровывает. Они с лёгкостью осваивают язык, на котором говорят окружающие их люди: будь они менеджерами или консультантами, они всегда знают, какое слово или фразу нужно сказать в данной ситуации.

В двух словах, работа для них — очередная «система», которую можно привести в порядок и усовершенствовать. И все задачи они выполняют, руководствуясь этим же принципом. Когда INTJ не видит признаков улучшения ситуации, он может с головой погрузиться в самокритику. Среди наиболее привлекательных для INTJ профессий — те, что постоянно предоставляют пищу для пытливого ума (преподавание в высших учебных заведениях, исследования) и требуют изобретательности и в бизнесе, и в науке (программные аналитики и архитекторы). Их могут сильно утомлять и раздражать профессии, которые предполагают слишком сильное погружение в детали и постоянное общение с людьми.

Как большинство других типов, в зрелом возрасте INTJ немного меняется, некоторые прежде ярко выраженные качества смягчаются и ослабевают, уступая место другим. На смену интуитивным поискам абстрактных сущностей приходит желание немедленного сенсорного удовлетворения. Точно так же может произойти удивительное и слегка пугающее «открытие» в себе чувств и эмоций — этической стороны личности. Нередко INTJ становятся гораздо более общительны с возрастом.

Среди наиболее известных представителей этого типа — Томас Эдисон (который почти каждый день что‑то изобретал и совершенствовал) и Ричард Никсон (чей политический гений заставил его значительно опередить своё время, но попытки удержать контроль в конечном итоге уничтожили все достигнутое).

ISTP

Готовы попробовать все один раз

ISTP сдержанны, прохладны и осторожны во всем, что касается человеческих отношений, но готовы попробовать почти все что угодно — один раз. Они сосредоточены на внутреннем мире (интроверсия) и склонны к объективному мышлению (логика), поэтому естественно, что они предпочитают подождать и посмотреть, как будет развиваться разговор или ситуация, прежде чем раскрывать собственные карты. Их восприятие мира отличается конкретикой (сенсорика) и гибкостью (иррациональность), поэтому нередко они ведут себя более активно и спонтанно, чем можно было предположить, исходя из их независимости и бесстрастности. К примеру, они могут поддаться внезапному приступу веселья, начать командовать окружающими или броситься чинить все подряд. Такие проявления интереса к окружающей среде часто удивляют окружающих и выбивают у них почву из‑под ног — а именно этого и хочется ISTP.

Девиз «не мешай мне» принадлежит, скорее всего, ISTP Он во многом подходит этому типу. Он может означать: «Не мешай мне, потому что я не знаю, как я на это отреагирую», или «Не мешай мне, потому что я не мешаю тебе», или «Не мешай мне, потому что это лишняя трата времени и сил».

ISTP — мастера на все руки, они получают огромное удовольствие от ощутимых, немедленных результатов. Когда что‑ то- не путать с «кто -то»- требует внимания, природная наблюдательность ISTP (связанная с сенсорикой и иррациональностью) позволяет им быстро заняться насущным делом, не задумываясь о процедурах и инструкциях. Именно так предпочитают работать ISTP, а когда им удаётся достичь хорошего результата, они испытывают большую радость и удовлетворение. Если в процессе выполнения какой‑то задачи станет очевидно, что без инструкций не обойтись, ISTP обратится только к тем разделам, которые имеют непосредственное отношение к текущей проблеме, чтобы не потратить зря ни капли времени и сил — ISTP придаёт и тому и другому огромное значение.

Собственные интересы ISTP ставит превыше чужих заданий, которые кажутся ему глупыми, скучными или непрактичными. Они могут так много внимания уделять собственным проектам, что все остальные обязанности, если и не оказываются совсем заброшены, то занимают стабильное второе место. Если дело им интересно, они работают очень хорошо и аккуратно, к зависти и удивлению окружающих. Они вкладывают в работу всю душу и готовы даже пойти на риск, если это необходимо для выполнения задачи.

Мужчины и женщины типа ISTP оказываются в совершенно разных условиях. Слишком многие качества, особенности и предпочтения ISTP относятся к традиционно мужским. Контактные виды спорта, тяжёлое оборудование, автогонки, плотницкое дело и другие занятия, связанные с повышенным выбросом адреналина в кровь, — все это доставляет ISTP радость и удовольствие. Очевидно, женщины‑ISTP с теми же склонностями и умениями будут сочтены странными и недостаточно женственными, если начнут их реализовывать в жизни.

Женщина‑ISTP может найти выражение своих склонностей в более традиционных для женщины областях, таких, как домашнее хозяйство, бизнес и бухгалтерия, одновременно не отклоняясь от общепринятых «женских» стереотипов и удовлетворяя свою потребность в непосредственном, ощутимом результате. В мире есть спрос на множество практических профессиональных умений, и не все из них привязаны к половым стереотипам. У женщины‑ISTP есть масса возможностей самовыражения на рабочем месте без малейших потерь для «женственности» её образа. Гораздо более вероятны проблемы в сфере общения. Холодность, отстраненность и осторожность ISTP в сочетании с их интересом к ручной работе и практическим действиям может заставить людей чувствовать себя не в своей тарелке рядом с девочкой или женщиной этого типа. Более того, если она преуспеет в этой деятельности, то друзья, родители, партнёры и коллеги могут начать воспринимать её как угрозу.

Общаться с ISTP интересно, но их поведение может порой сбивать с толку. Они воспринимают жизнь легко и открыто, но не всегда легко понять, что они чувствуют или имеют в виду. ISTP сочетают искренний энтузиазм по отношению к вещам, захватившим их внимание в данный момент, со спокойным равнодушием ко всему остальному — поэтому невозможно предсказать их реакцию на то или иное событие.

ISTP часто кажутся загадочными людьми, особенно экстравертам и рационалам, которых так раздражает их непредсказуемость и кажущееся равнодушие к людям, что они пытаются изменить их. Мало того что ISTP с негодованием отвергают подобные попытки, они к тому же могут испытать глубокое внутреннее удовлетворение от осознания своей загадочности и непредсказуемости в глазах других людей.

Молчаливое наблюдение за окружающим миром присуще всем ISTP. Они постоянно собирают информацию — но не для того, чтобы применить её на практике; просто в их природе заложено желание воспринять все, что происходит в мире. Но есть у этого свойства и впечатляющее следствие: в критической ситуации ISTP могут моментально проникнуть в суть проблемы и все исправить. Это кажется почти инстинктивным действием, но на самом деле это результат длительного наблюдения и сложившейся в голове ISTP чёткой картины происходящего.

Родители‑ISTP не верят в планирование. Они живут по принципам «поживём‑увидим» и «утро вечера мудрёнее», считая, что лучше всего решать проблемы по мере их поступления. ISTP знают, что самые лучшие планы всегда идут наперекосяк, и особенно ярко это проявляется в процессе воспитания детей. Поэтому не стоит ничего планировать — надо просто быть готовым ко всему, делать то, что необходимо, и ожидать наилучшего результата. Больше всего на свете они боятся потерять голову под властью эмоций — ведь это отнимает силы, и они могут оказаться не готовы к тому, что случится потом.

Родители‑ISTP почти не испытывают потребности навязывать детям своё мнение и свою личность. Индивидуализм, личное пространство, разные уровни развития и разные интересы для каждого члена семьи — это первичные ценности ISTP, которые тратят немало усилий на то, чтобы жить в соответствии с этими ценностями. Однако когда в семье возникает конфликт, ISTP может разразиться громкими и неоспоримыми требованиями, которые позже, когда он успокоится, уступают место более спокойному перечислению альтернатив.

Эти принципы свободы и невмешательства так важны для ISTP, что иногда им приходится расплачиваться за них одиночеством, ISTP считают, что каждый человек имеет право на личное пространство (что бы под этим ни подразумевалось) и должен использовать его с удовольствием, в соответствии со своими индивидуальными склонностями и интересами. Право на частную жизнь для них гораздо более важно, чем аккуратность, порядок и режим, поэтому жизнь рядом с ISTP полна неожиданностей и не слишком легка. Но нельзя спорить с тем, что ISTP предоставляет близким людям исключительную личную свободу. Если им понадобится завалить свою комнату горами документов с текущего проекта или кучей тряпок для шитья, притащить в дом пару автомобильных двигателей, холсты и краски, чтобы реализовать свои личные устремления, ISTP с радостью позволит им сделать это в обмен на ту же свободу для самого себя.

Когда ISTP не заняты делом, которое требует всего их внимания, они расслабляются. Они не утруждают себя рутинной работой, которая другим типам может казаться успокаивающей и достойной внимания. В результате жизнь ISTP — это длительный процесс отдыха, прерываемый иногда всплесками увлекательной активности: починить, понять, усовершенствовать или попробовать то, что сильно их заинтересовало в данный момент.

Родителям рациональных типов очень трудно понять детей‑ISTP. Их стремление к приключениям и любовь ко всему тактильному и механическому часто становится причиной их отчуждения от семьи. С точки зрения других типов, ребёнок‑ISTP постоянно навлекает на себя неприятности — разбирает механизмы, чтобы понять их природу, нажимает на кнопки, пробует все подряд без разрешения. Их часто влекут к себе мотоциклы (и езда, и ремонт), что заставляет родителей нервничать и беспокоиться.

Обучение приносит ребёнку‑ISTP наибольшее удовлетворение, когда оно имеет конкретную цель и построено на практическом опыте. ISTP считают, что единственный способ научиться чему‑то — делать это. Чем более абстрактной и отвлечённой от практических, конкретных задач становится учёба, тем меньше интереса к ней проявляет ISTP. Экспериментальные проекты и другие практические действия помогают ему получать искреннее удовольствие от процесса обучения.

Семейные мероприятия вызывают у ISTP смешанные чувства. И ребёнок, и взрослый этого типа могут с радостью предвкушать грядущее торжество — Новый год, день рождения, семейный сбор, хотя процесс подготовки к мероприятию (испечь праздничный пирог или оформить и упаковать подарки) часто более интересен для них, чем смысл и эмоциональное наполнение события. Другим типам такое поведение может казаться равнодушным, холодным, бесчувственным и антисоциальным. Это неправда — просто ISTP не испытывает особенной потребности в больших компаниях. По окончании торжества ISTP может попросить пару близких друзей немного задержаться; тут‑то для него и начинается «настоящий» праздник: приятное времяпрепровождение в узком кругу близких людей.

Рутинная работа (типа управленческих должностей) или деятельность слишком неопределённого характера (например, исследования) мало интересуют ISTP. Профессии такого рода их только утомляют. Что им действительно интересно — так это все новое, неисследованное и неожиданное; они вряд ли сочтут такое удовольствие «работой».

В зрелом возрасте ISTP могут стать несколько более экстравертными и больше времени посвящать семейной жизни. Их может привлечь возможность вернуться к делам и проектам, которые в более раннем возрасте ускользнули от их внимания, и наконец‑то ими заняться — например, реализовать какую‑то мечту, которая подспудно преследовала их всю жизнь. Когда ISTP осознает, что настало время для осуществления этой мечты, он приступит к её исполнению столь же спокойно и отстраненно, как действовал всю жизнь.

ISFP

Все видит, но ни во что не вмешивается

ISFP в полной мере наделены чувствительностью и любовью к людям, а также спокойствием и душевным равновесием. Сочетание интроверсии, сенсорики, этики и рациональности создаёт основу для чрезвычайно тесной связи ISFP и с внешним миром, и с собственным внутренним — более тесной, чем у любого другого типа.

ISFP почти не испытывают потребности управлять другими людьми и контролировать их действия, однако им хочется видеть, что все вокруг — растения, животные и люди — находится в гармонии. ISFP никогда не вторгаются в чужое личное пространство, вместо этого они хотят помочь каждому живому существу реализовать его потенциал. Из‑за того, что они так чутки к естественным границам чужих «я» вокруг себя, им может быть трудно понять потребность некоторых людей навязывать другим свой порядок и ограничения. К сожалению, в своём стремлении не мешать людям они часто воздерживаются от каких‑либо действий и выражений своих желаний, чтобы никого не побеспокоить. Ненавязчивость и кажущееся отсутствие целеустремлённости так сильны в ISFP, что другим нетрудно их вовсе не заметить или обойти в каком‑то деле. В каком‑то смысле они — самые незаметные из всех типов.

Хотя большинство людей этого типа — талантливые, творческие натуры, обладающие массой практических навыков в областях, связанных с людьми и природой, они обычно стесняются предлагать свои услуги, тем самым лишая мир плодов своих стараний и талантов. Чаще всего их места занимают более агрессивные, требовательные — и менее одарённые — типы.

Подход ISFP к решению проблем может быть довольно оригинальным, но не потому, что они ценят своенравие как таковое или получают удовольствие от придумывания новых способов действия. Это происходит просто потому, что они видят простейший способ решения проблемы и действуют соответственно — что часто приводит в ужас людей, которые предпочитают следовать по проторённой дорожке. ISFP нередко не имеют представления о «стандартных» способах, и им совершенно непонятно, почему кто‑то может предпочесть такой странный и непрактичный образ действий.

Этика (мягкость и заботливость) и иррациональность (открытость и гибкость) являются традиционно женскими качествами, в то время как интроверсию (задумчивость и замкнутость) и сенсорику (практичность и приземлённость) стереотипы скорее относят к мужским чертам. Сложите все вместе, и вы получите тип, который не стремится властвовать и управлять, который не хочет изменять и контролировать мир вокруг себя — и даже понимать его: ему достаточно лишь принимать окружающую действительность как она есть. Поэтому ISFP, независимо от пола, не производят сильного впечатления — да они к этому и не стремятся.

Мужчины‑ISFP достигают успеха и уважения в различных областях, а если кому‑то нужен заботливый мужчина, то этот тип — идеальный кандидат. И женщины, и мужчины этого типа часто себя недооценивают. Поэтому почти любой комплимент в свой адрес ISFP отклоняют: «вряд ли он имел это в виду», «это просто случайность».

Воспитание детей для ISFP — в первую очередь возможность установить с ними близкие отношения, а не контролировать их жизнь. Поэтому дети, также обладающие склонностью к иррациональности, могут быть слишком предоставлены самим себе и лишены тех основ дисциплины, которые потом им могли бы очень пригодиться. Детей‑рационалов, напротив, часто раздражает недостаток инструкций и чётких правил; их недовольство может породить в ISFP чувство вины. Но их вины здесь нет — просто они не в состоянии предоставить детям достаточно чёткие указания во всех областях жизни. Другим типам сложно понять, как мала потребность ISFP во власти и контроле. Понятно, что они хотят предоставить другим как можно больше свободы в развитии, хотя из‑за своей скромности и мягкости они могут никогда не дождаться благодарности.

Дети привыкают к тому, что родители‑ISFP всегда рядом, всегда готовы понять, помочь и поддержать, что бы ни случилось — и при этом всегда спокойны и непритязательны. Они редко выражают любовь на словах и почти постоянно — действиями, молчаливо и неустанно. Девизом ISFP могла бы стать фраза: «Лучшее выражение любви — пирог только что из печи». Пирожки, кукольный домик или свитер ручной вязки — вот символы, которые говорят: «Я люблю тебя». Ребёнок чувствует любовь родителей‑ISFP, потому что она сквозит в каждом их заботливом движении, в каждом добром деле.

Образ жизни ISFP можно охарактеризовать как непринуждённый, но активный. Будучи сенсориками, они предпочитают практическую деятельность. Правда, эта деятельность не всегда отражает актуальные задачи и проблемы — скорее, ISFP займётся тем, что ему хочется делать. Как и все иррациональные сенсорики, они обычно предпочитают деятельность бездействию, но их деятельность часто стихийна и случайна, а не целенаправленна. Она может доставлять им большое удовольствие, но неизбежным следствием такого образа жизни становится длинный список незаконченных дел, который может изрядно раздражать и самого ISFP, и окружающих.

Отдых для ISFP — это «сделать что‑нибудь просто так, ради интереса». Что же ему интересно? В первую очередь это садоводство, рисование, рукоделие или вырезание по дереву. Некоторые хобби ISFP (например, создание миниатюр) требуют немалого таланта и сноровки.

Дети‑ISFP — это любопытные исследователи, которые не торопятся ни к какой конкретной цели. Они могут получать удовольствие от собственного общества, а мир для них — бесконечный источник увлекательных открытий. Забывая о правилах, времени и других требованиях взрослых, они погружаются в исследование окружающей действительности. Растения, животные, братья, сестры и родители — все это составные части их мира.

Иррациональность — причина того, что дети‑ISFP обладают крайне своеобразным чувством времени. Они могут играть во время обеда, смотреть телевизор, когда все остальные уже собрались и ждут их в машине, устраивать смотр игрушкам, когда вот‑вот придут гости. Они очень хотят радовать других людей, но часто их действия, направленные на благо родителей, учителей, братьев, сестёр и т. д., вызывают в последних лишь нетерпение, а порой и раздражение. ISFP очень чувствительны к таким реакциям, они читают в них обвинение: «Ты всегда все делаешь не так!»

Будучи сенсориками, ISFP тяготеют к конкретике, поэтому учёба в их понимании должна быть практичной и давать непосредственный результат. Их мало интересуют абстрактные концепции, то ли дело ощутимые реалии: «Как это выглядит?», «Каково это на ощупь?», «Что я могу с этим делать?», «Как это действует?» Подобные вопросы порождают в них интерес к проекту; теоретическая его сторона более сложна, менее интересна и нередко вызывает у ISFP крайне негативные реакции. Из‑за этих реакций ISFP могут заслужить массу нелестных прозвищ — например, «бездарь» или «зевака». Эти прозвища, разумеется, не отражают реальное положение дел, но они стимулируют склонность ISFP избегать формального образования, в особенности высшего.

Самые лучшие семейные мероприятия для ISFP — те, что происходят спонтанно. Чрезмерное планирование, подготовка и организация могут испортить все удовольствие от торжества. Безусловно, семейные ритуалы заслуживают внимания, но только после того, как они уже начались. ISFP способны заниматься чем‑то, совершенно не связанным с торжеством, буквально за минуты до его предполагаемого начала. ISFP знают , что все устроится само собой, если они будут внимательны и добры к людям, искренни в выражении чувств и готовы к любым неожиданностям. Все пройдёт превосходно — в этом можно не сомневаться.

ISFP считают, что «пора спать» — это когда ты устал. Если какие‑то проекты, люди, животные или другие формы жизни требуют внимания, сон можно отодвинуть на второй план. Когда все насущные вопросы решены, то можно ложиться спать — независимо от времени суток и местонахождения (но только если ISFP действительно устал). Многим людям такое поведение кажется непонятным и странным.

С точки зрения ISFP, работа должна оправдывать себя, а для этого она должна доставлять удовольствие им самим и приносить пользу другим людям. Деньги для них — на втором месте; главное — оказать помощь тому, кто в ней нуждается. Если для того, чтобы сделать карьеру в какой‑то области, требуется высокая степень формального образования или абстрактных теоретических знаний, ISFP, скорее всего, поищет себе другую профессиональную область. Однако профессионально‑техническое образование нередко привлекает людей этого типа, даруя им возможность практической, ручной работы — от ремонта автомобилей до косметологии, плотницкого дела и церковного служения.

Если ISFP уверены в собственных способностях и стремятся достичь успеха, они могут открыть в себе неисчерпаемый ресурс талантов в самых разных профессиях, в числе которых психология, ветеринарная медицина, ботаника и теология. Когда они достигают руководящих должностей, они предпочитают давать как можно меньше конкретных указаний. Они создают открытую и разноплановую атмосферу, которая может стать прекрасной почвой для индивидуального развития подчинённых.

В зрелые годы ISFP сохраняют лёгкость характера. Они без труда приспосабливаются к меняющейся обстановке, не испытывают потребности в планировании и предпочитают «ждать и надеяться на приятную неожиданность». Когда они выходят на пенсию, у них появляется время на такие хобби, которые ориентированы больше на процесс, чем на результат, и доставляют им ни с чем не сравнимое удовольствие.

INFP

Благородная служба обществу

Если этот тип можно описать одним словом, это слово — идеалист . Будучи этиками‑интровертами, они находят свои идеалы в субъективно‑эмоциональном восприятии мира и применяют их, чтобы оказывать другим людям разнообразную помощь. Среди них немало «Жанн (или Жанов) д’Арк», которые самореализуются путём благородной службы обществу.

У INFP есть свои собственные законы чести и морали, и, хотя они не испытывают потребности в том, чтобы навязывать их кому‑либо, кроме себя, они могут очень строго следить за своим собственным выполнением этих законов. Но в общем и целом, INFP обычно легки и приятны в общении. Они предпочитают «подстраиваться» под других, а не создавать конфликты — до тех пор, пока это не вступит в противоречие с их идеалами. Однако когда кто‑то выказывает пренебрежение по отношению к этим идеалам, INFP могут стать очень требовательными и агрессивными — нередко к собственному изумлению. Лучшей иллюстрацией к этому может послужить мать‑INFP, которая чувствует, что с её ребёнком несправедливо обращаются в школе. Обычно тихая и спокойная, она поставит всю школу с ног на голову, дабы исправить положение — не только для собственного ребёнка, но и для других пострадавших.

Мужчины‑INFP могут казаться некоторым консервативно настроенным людям слишком мягкими и даже слабыми. Благородный принцип INFP — «живи и давай жить другим» — выглядит в их глазах как пассивность и плохо сочетается с общепринятыми стереотипами «мужественности». Впрочем, эта пассивность моментально исчезает, стоит лишь поставить под угрозу их систему ценностей. Какого бы пола ни был INFP, в подобной ситуации добродушие и мягкость могут уступить место жёсткости и упрямости. Коллегам, друзьям и близким, которые не понимают этой особенности, INFP может казаться в лучшем случае непредсказуемым — то уступчивым, то упрямым, а в худшем — глубокой, сложной, меланхолической и недоступной для понимания натурой. Если мужчина‑INFP женится на экстравертной даме, людям может казаться, что она обладает в их семье абсолютной властью. В действительности же, если супруга INFP хочет построить комфортные взаимоотношения, ей быстро приходится понять, что власть её ограничена.

Те же самые качества общество с готовностью принимает и ценит в женщине‑INFP. В то время как тихое упорство мужчины‑INFP воспринимается как сочетание безвольности и упрямства, женщину уважают за её внутреннюю силу. Люди чувствуют её уверенность, дарующую им ощущение безопасности.

INFP не терпят ярлыков и склонны к действиям, расшатывающим основы чужого мировосприятия. Из‑за этого их поведение иногда бывает непредсказуемым и даже возмутительным. Мы знали одну тихую и послушную даму‑INFP, которую пригласили на корпоративный костюмированный бал. Всем приглашённым было указано одеться в такой наряд, в котором они «могут быть самими собой». Эта дама пришла в костюме Мадонны, эксцентричной рок‑певицы восьмидесятых, — вся в шелках и бриллиантах. Её коллеги были шокированы её видом, но ей было все равно.

Как и все интуитивные этики, INFP стремятся к самопознанию, самореализации и пониманию самого себя. Их главный вопрос: «Кто я?» Однако INFP более, чем все остальные, находят в своих предпочтениях помощь и вдохновение для решения этой нерешаемой задачи. Интроверсия дарует им способность к самосозерцанию и размышлению, интуиция помогает увидеть постоянно расширяющийся круг возможностей для внутреннего развития, этика заставляет задуматься о том, какую пользу эти возможности могут принести себе и другим, а иррациональность делает их открытыми и восприимчивыми к постоянному потоку новой информации. INFP может, едва проснувшись, погрузиться в размышления (интроверсия): «Кто я такой и что принесёт мне жизнь сегодня?» Он может найти самые разные ответы на этот вопрос (интуиция): «Я отец», «Я супруг», «Я учитель» и так далее — равно как и понять, каким образом он должен действовать, чтобы принести наибольшую пользу обществу в рамках этой роли (этика). Решив, что это интересные вопросы, которые стоит обдумать, INFP направляется в школу или на работу в поисках новой информации (иррациональность), которая поможет ему принять верное решение. А там все начинается сначала. Даже если он не задаётся сознательно этими вопросами, в глубине души его всегда занимает проблема самоидентификации. Как правило, вопросов у INFP всегда больше, чем ответов.

И дома, и на работе INFP всегда ставят перед собой массу задач разного масштаба: прочитать книгу, погладить бельё, нарисовать картину, написать статью… Далеко не все им удаётся выполнить. Но эта масса планов и задач всегда будет присутствовать в жизни INFP. И чем старше они становятся, чем шире спектр их интересов, тем объемнее будет эта масса. Им следует смириться с этим, а не критиковать себя за каждую «неудачу», за каждое невыполненное дело. В отношениях с людьми на работе и дома INFP скорее спокойны, нежели упрямы; они с лёгкостью меняют свои планы, чтобы помочь окружающим людям. Чистота и порядок не так важны для них, как эмоциональный комфорт и тёплые отношения. Но если они приглашают к себе домой гостей, то все будет организовано по высшему разряду, чтобы доставить друзьям как можно больше удовольствия. INFP предпочитают соглашаться с другими, а не спорить, если чувствуют, что спор приведёт к эмоциональному напряжению. Однако если посягнуть на систему моральных ценностей INFP, все их спокойствие и миролюбивость вмиг улетучатся, а их место займут строгие правила и принципы.

Точно так же они ведут себя с детьми. Внимание родителей‑INFP сосредоточено на небольшом количестве действительно важных принципов. Если эти принципы соблюдаются, INFP, как правило, мягок, спокоен и готов пойти навстречу желаниям своего ребёнка. Родители‑INFP с добротой и пониманием относятся к детям, чем нередко заслуживают их искреннее доверие и любовь. Если у родителей‑INFP и есть существенные недостатки, они связаны в основном с их первым предпочтением — интроверсией: INFP испытывают определённые трудности с открытым выражением одобрения и похвалы, хотя чувствуют их во всей полноте. Иррациональность тоже играет свою роль, мешая им создавать для ребёнка атмосферу порядка и организованности.

Интроверсия мешает INFP и в близких отношениях с партнёром: нередко они чувствуют гораздо больше любви и тепла, чем в состоянии выразить. Близкие отношения с INFP даруют обоим партнёрам возможность роста, самореализации и уверенности в себе, но иногда сочетание предпочтений к интроверсии и этике заставляет их избегать обсуждения вопросов, по которым может возникнуть несогласие. Например, INFP может долго обдумывать какой‑то важный вопрос и наконец принять решение — и только после этого вывалить своё решение на неподготовленного партнёра. Так, если INFP решит, что он (или партнёр) должен уйти с работы и поступить в университет, он представит это решение в форме свершившегося факта, а не темы для обсуждения, шокируя партнёра, который не ожидал от уступчивого и мягкого INFP такой решительности и упорства в отстаивании незначительного, в сущности, вопроса.

Двойственность натуры INFP — внешняя мягкость и внутреннее упрямство — может привести к глубокому стрессу и вызвать серьёзные проблемы со здоровьем, в особенности с желудком и кишечником. Особенно высок риск заболеваний тогда, когда потребности других людей мешают INFP расслабиться и получать удовольствие от реализации собственных желаний. INFP нередко приносят себя в жертву другим.

Обманчивая мягкость детей‑INFP может привести к тому, что их проблемы никто не будет воспринимать всерьёз. Дети‑INFP испытывают острую потребность доставлять удовольствие родителям — и получать за это похвалу. Как правило, они нежны и чувствительны по отношению к окружающему миру и, как и взрослые INFP, нередко жертвуют собой ради других. Если люди не ценят или, хуже того, критикуют их жертвы, INFP могут стать угрюмыми, замкнутыми, чрезмерно самокритичными и чувствительными к самым невинным замечаниям. Жертвенность развивается в них довольно рано. Дети‑INFP могут проводить огромное количество времени в мечтах и размышлениях. Они часто хорошо учатся и прилагают много усилий, чтобы порадовать учителей. И в школе, и в университете они обычно добиваются успехов. Чтобы доставить удовольствие другим, они могут выбрать специальность, которая им не нравится — и даже достичь в ней высокого уровня профессионализма. Однако они всегда находятся на грани сомнений и неуверенности в себе. Даже если им говорят, что работа сделана хорошо, они все равно могут остаться недовольны результатом, если он кажется им в чем‑то несовершенным.

Вообще, несмотря на всю любовь INFP к обучению, росту, совершенствованию и доставлению радости другим, они всегда остаются для себя самыми жестокими критиками, напоминая себе о том, что могли бы добиться и лучших результатов. Они всю жизнь разрываются между удовлетворением и недовольством и в конечном итоге недооценивают самих себя.

Семейные мероприятия для INFP — это выражение самого главного, что есть в жизни; они могут потратить уйму сил, организовывая такие семейные ритуалы, как празднование дней рождений, годовщин и памятных дат. Верность и преданность семье навсегда оставляют INFP ребёнком — в любом возрасте они близки с родителями, если не физически, то хотя бы духовно.

Те же ценности, что превалируют в семейной и личной жизни INFP, определяют и выбор профессии: честность, добросовестность, идеализм, чувствительность и забота о других людях. Самокритичность и перфекционизм INFP всегда оказывают влияние на их работу, порой негативное. INFP может быть превосходным музыкантом или отличным учителем, но даже если его засыпают похвалами, он никогда не будет полностью удовлетворён своими достижениями. У них прекрасные способности к обучению, поэтому они могут добиться отличных успехов в учёбе по специальности, которая не очень хорошо подходит их типу. К примеру, дочь инженера может пойти в инженерный вуз, чтобы порадовать отца, и с удовольствием там учиться — но когда дело дойдёт до работы, она, как интуит‑этик‑иррационал, скорее всего, сочтёт её скучной и чуждой своей натуре.

Лучше всего INFP подходят профессии, связанные с людьми: например, психология, преподавание, медицина и церковное служение. В конечном итоге, работа INFP должна служить на благо его идеалам. Если же это условие не выполняется, они почувствуют неудовлетворённость и разочарование, а работать будут медленно и неэффективно.

INFP с радостью выходят на пенсию — ведь теперь они могут разгрести все горы планов и задач, скопившихся за долгие годы, и наконец‑то их реализовать. В преклонные годы они действуют с той же скоростью и энергией, с которой занимались до этого карьерой и воспитанием детей. Уход на пенсию доставит им особенное удовольствие, если позволит им уйти с работы, требовавшей от них порядка и дисциплинированности, столь невыносимых для этого типа. Они по‑прежнему выглядят спокойными снаружи, но не остывает их внутренняя потребность служить человечеству — детям, внукам, организациям, всем, кому понадобится помощь.

INTP

Любовь к решению проблем

Если какой‑то тип и олицетворяет образ «рассеянного профессора», этот тип — INTP. Их склонность к размышлениям — интроверсия — позволяет им исследовать все воображаемые возможности, которыми в избытке снабжает их интуиция. Их объективность (логика) требует анализа всей этой информации, а открытость и гибкость (иррациональность) делают их восприимчивыми к любым объёмам новых данных.

В силу сочетания предпочтений, INTP постоянно преследуют парадоксальную цель — привести весь бесконечно растущий объём информации к последовательному целому. Будь то статья, рисунок, план, схема, мысль или теория — INTP всегда старается выстроить из всех элементов общую картину, которая будет постоянно разрастаться по мере увеличения числа элементов. В результате все мысли, идеи и планы, какими бы окончательными они ни казались, могут изменяться в последний момент, когда появляются «новые данные» — в результате размышлений или изменений во внешней среде. Этот процесс кажется крайне увлекательным представителям типа INTP, но весьма утомляет всех остальных, в особенности рационалов.

INTP с восторгом и интересом доводят дела до совершенства — лишь для того, чтобы новое озарение опять усложнило их задачу. Поэтому они — лучшие критики самим себе и гордятся тем, что первыми находят несоответствия в собственных теориях, рассуждениях и выкладках. Стремление к безупречности, логичности, профессионализму, идейному совершенству и самообладанию — вот движущая сила INTP. Однако слишком сильная концентрация внимания на этих вещах может привести к переутомлению и стрессам.

Любую задачу — будь то починка крана, составление бизнес‑плана или планирование отпуска — INTP воспринимает как интеллектуальный вызов, продумывая заранее каждый этап работы, с начала и до конца. В планировании и обдумывании он может пользоваться компьютерами, планшетами, книгами и всем, что помогает ему сосредоточиться на проекте и создать достаточно удобный и гибкий план, чтобы его можно было без особых проблем видоизменять при необходимости. Когда план готов — на бумаге или в голове INTP, — наступает время для критики и усовершенствования этого «наброска». Этот процесс может отнимать у INTP довольно много сил, поскольку продолжается часами, днями и даже неделями, но он всегда доставляет им гораздо больше радости и удовольствия, чем непосредственная реализация планов. Иногда, обдумывая какой‑либо проект, INTP могут потерять к нему интерес, поскольку он уже доведён до совершенства — даже если этот совершённый проект существует только в голове INTP. А когда INTP погружены в раздумья — а они чаще всего в них погружены, — отвлечь их от этого процесса может быть очень нелегко.

Проблемы половых стереотипов наиболее актуальны для женщин‑INTP. Общество не терпит женской склонности к молчаливым размышлениям и построениям концепций, хотя готово простить (если не понять) то же самое в мужчинах. Образ «рассеянного профессора», опять же, гораздо лучше подходит мужчине, а не женщине. Женщину‑INTP преследуют по крайней мере три проблемы. Во‑первых, с давних времён от женщин не ждали создания и проектирования чего‑то большего, чем собственный дом и семья. Свойственное всем INTP желание подчинить мир теоретической модели бросает вызов традиционным представлениям о женской роли в обществе. Во‑вторых, оригинальность мышления также не является традиционной женской чертой. Некоторые INTP в ответ на вопрос «который час?» могут разразиться тирадой о философском смысле времени; подобную эксцентричность со стороны мужчины могут счесть признаком большого ума, но если так поведёт себя женщина, она вряд ли заслужит более мягкую оценку, чем «странная» или даже «глупая». И наконец, предрасположенность к логике прямо противоречит «обязанности» женщины быть мягкой, нежной и заботливой. Хуже того, когда эмоции женщины‑INTP все‑таки прорываются через слой логики и объективности, они, как правило, так интенсивны, что могут напугать и её саму, и окружающих.

Близкие отношения с INTP любого пола — это постоянный интеллектуальный вызов. Все высказанные слова и мысли будут истолкованы ими как призыв к обдумыванию, прояснению, обсуждению и переосмыслению. Они не так склонны к моментальным реакциям, как их родственники ENTP, но имейте в виду, что даже если они не ответили вам сразу, они обдумают и тщательно отрепетируют свой ответ, а потом поделятся с вами своими глубокими и разносторонними выводами, которые могут заставить вас по‑новому взглянуть на предмет. Такая строгость и дисциплина способствует росту и развитию отношений. Но вежливость и внимательность к другим людям INTP никогда не поставит выше своих интеллектуальных устремлений. Поэтому, когда INTP погружены в размышления, представителям других типов они нередко могут казаться в лучшем случае невнимательными, а в худшем — просто‑напросто грубыми.

Воспитание детей для INTP — это в первую очередь возможность помочь юным умам в развитии и интеллектуальном росте. Родители‑INTP очень терпимы и принимают личные особенности детей как должное, желая в первую очередь, чтобы дети научились независимо мыслить, выражать свои мысли и получать от этого удовольствие. Явственно предпочитая развитие ума развитию тела, родители‑INTP с изумительной терпимостью относятся к пути развития, который выбирают их дети, и всегда готовы им в этом помочь. Можно даже сказать, что они дают детям слишком большую свободу выбора. INTP предпочитают открывать детям новые возможности, предлагая им — не требуя и почти никогда не навязывая — альтернативы тем мыслям и целям, которые зародились в их голове; если ребёнок не принял эту альтернативу, INTP не станет переживать. Он просто скажет: «Ну что ж, по крайней мере я попытался». Но некоторые дети, несмотря на кажущееся упрямство и отсутствие интереса, очень хотят, чтобы родители навязывали им новые идеи и подталкивали их в нужном направлении. Родители‑INTP никогда не смогут удовлетворить эту потребность, потому что слова «навязывать» и «подталкивать» им абсолютно чужды.

Большинство INTP придерживаются принципа «живи и давай жить другим». Они учатся, генерируют идеи, достигают совершенства и переходят к следующей задаче. Иногда их любовь к решению проблем затмевает все остальные склонности. Так, например, не имея особых склонностей к технике, они могут полностью погрузиться в починку какого‑то устройства и все свои силы тратить на него до тех пор, пока оно не заработает. А когда эта задача будет решена, они немедленно переключатся на что‑то другое. Обычно они владеют всеми ремёслами в минимальном объёме, но ни в чем не достигают абсолютного мастерства.

Дети‑INTP обычно довольно‑таки застенчивы или же склонны к спорам по любому поводу — середина встречается редко. В школе они могут казаться невнимательными из‑за их склонности задумываться о слишком многих вещах, не имеющих отношения к учебной программе. Хуже того, учителя считают, что они задают неправильные и ненужные вопросы — хотя это больше говорит о консерватизме учителя, а не о неорганизованности ученика. Тем не менее поведение INTP может восприниматься как деструктивное, особенно если INTP — девочка. Это неизбежно ведёт к тому, что INTP сталкиваются с особыми трудностями в средней школе. Но если им удаётся эти трудности преодолеть, в университете их ждёт блестящее будущее. Там мечты INTP наконец сбываются — ведь высшее образование всячески поощряет любознательность. Каким бы ни был предмет, INTP получают огромное удовольствие от процесса познания.

Семейные мероприятия, как правило, забавляют INTP, давая им возможность исследовать механизмы действия подобных событий и присутствующих там людей. INTP может забыть о годовщине важного события или припоздниться с поздравлениями, но это обычно лишь случайность — для них такие события имеют большое значение. По меньшей мере, семейные торжества — это повод задуматься о значении семьи и её месте в течении жизни. С возрастом INTP даже сон начинают воспринимать как поле для исследовательской деятельности, ведь он дарует сновидения — а это такой увлекательный материал для изучения и развития.

Работа, которая не даёт INTP возможности интеллектуального развития и профессионального роста, быстро становится ему в тягость. На самом деле, если профессия INTP не удовлетворяет его интеллектуальных запросов, он довольно быстро решит сменить профессию. Иначе им овладеет лень и апатия, а конечным результатом станет стресс и полная потеря работоспособности.

Зрелые годы даруют INTP возможность мечтать и теоретизировать, не отчитываясь ни перед кем. В этот период жизни INTP могут обнаружить в себе склонность к экстравертно‑этическому поведению (их это немного пугает, но в то же время доставляет большое удовольствие). По окончании этого периода INTP успокаиваются и последние годы своей жизни проводят в размышлениях и создании теорий для молодых поколений.

ESTP

Реалисты до мозга костей

Девизом ESTP могла бы стать фраза: «Когда ничего не помогает, читайте инструкцию». Этот тип более, чем все остальные, ориентирован на действие и живёт настоящим моментом. Чтение инструкций — лишняя трата того драгоценного времени, которое можно было бы потратить на действия.

ESTP — реалисты до мозга костей, которые терпеть не могут абстрактные теории, не имеющие отношения к делу. Внимание ESTP направлено на людей и события внешнего мира (экстраверсия), а информацию они воспринимают посредством пяти чувств (сенсорика). Потом эта информация подвергается объективно‑аналитической переработке (логика), в то время как восприятие ESTP остаётся спонтанным, гибким и открытым для новых возможностей (иррациональность). Сочетание этих четырех предпочтений даёт их обладателю умение быстро, точно, конкретно, объективно и открыто реагировать на любую ситуацию.

ESTP считают, что, тратя время на планирование и подготовку, можно пропустить то, что происходит в действительности. Так, например, учёба имеет смысл только тогда, когда учишься действительно необходимым и полезным вещам. Но ESTP всегда предпочитает жить в «настоящем мире» и решать настоящие (в противовес книжным) проблемы с помощью своих врождённых талантов, а не инструкций, взятых из книги.

ESTP не любят бездельничать: лучше делать что угодно, чем ничего. А последствия совершаемых действий — дело будущего, о них можно подумать потом. С проблемами надо разбираться по мере их поступления. Из‑за этого другие типы могут считать их «непоседами» и «электровениками», если не хуже. И в самом деле, ESTP может казаться чрезмерно деятельным.

Будучи исключительными реалистами и объективистами, ESTP хотят, чтобы каждое предпринятое ими усилие давало определённую отдачу. Если им кажется, что какое‑то дело не оправдывает затраты, они бросают его и переходят к следующему. ESTP вряд ли станет дочитывать книгу, которая ему не понравилась; некоторые типы готовы продираться сквозь дебри скучного текста лишь затем, чтобы закончить начатое, или потому, что считают это полезным для умственного развития, но для ESTP это бездарная потеря времени. Точно так же потерей времени им кажется уборка в комнате, если единственная её причина — «так надо ». Другое дело, если требуется найти какую‑то потерянную вещь. В таком случае уборка не будет казаться ему бесцельной и бессмысленной.

ESTP веселы и общительны, они с лёгкостью устанавливают контакт и часто оказываются в центре внимания. Их своеобразное практическое остроумие привлекает многих. Люди тянутся к ESTP и редко скучают в их обществе. ESTP стремятся к сложным задачам — и выполняют их, не испытывают страха перед новым и неизведанным и обладают острым соревновательным инстинктом. Это деятели, люди, на которых можно рассчитывать в решении самых сложных и нетривиальных задач. Правда, никто не гарантирует, что все будет сделано согласно правилам. Для этого ESTP слишком горды и сообразительны. Если работа станет рутинной и однообразной, ESTP потеряет к ней всякий интерес и очень скоро захочет поменять род или место деятельности.

Одна из неизбежных трудностей в жизни ESTP — они часто не обращают внимания на установленные нормы и правила. Из‑за этого у них постоянно возникают проблемы с вышестоящими лицами и инстанциями. Некоторые типы склонны к борьбе с властями и испытывают удовольствие, проверяя их на прочность — но не ESTP. ESTP о властях просто‑напросто не задумываются. Они смотрят на проблему или задачу, видят способ её решить и тут же приступают к делу, не проверив, существуют ли какие‑нибудь правила и процедуры для подобных действий. В результате, несмотря на благие намерения ESTP, другие люди остаются недовольны его работой и считают, что он лишь усугубил проблему, а не решил её. ESTP оказывается вовсе не героем, а нарушителем порядка и устоев. К счастью, ESTP не склонны к длительным самокопаниям и просто переключаются на следующую задачу.

Женщины‑ESTP обычно плывут против течения. Их часто привлекает спорт, особенно связанный с соревнованиями и плотной, тактильной активностью. Если женщина‑ESTP, согласно своим предпочтениям, увлекается подобными видами спорта и достигает в них успеха, её, вероятно, станут упрекать в отсутствии женственности. Кроме того, типичная для ESTP модель поведения «сделать или забыть» в нашем обществе считается неподходящей для женщины.

В любви, как и почти во всем, ESTP хотят доминировать. Хотя в серьёзных отношениях они могут быть очень преданы партнёру, их выражения любви и преданности могут сильно меняться в соответствии с текущими обстоятельствами.

Родители‑ESTP, как правило, очень реалистично оценивают возможности своих детей. Их дети необязательно должны быть лучше всех — и даже поступить в университет, — но они обязательно должны практично и конструктивно организовать свою жизнь. В принципе, единственное, чего действительно хотят родители‑ESTP — чтобы их дети нашли то, что сделает их счастливыми.

ESTP можно по праву назвать неугомонными людьми. В их жизни всегда происходит слишком многое, планируется ещё больше, а времени никогда не хватает. Такой образ жизни радует и вдохновляет ESTP. Почти любое событие может стать поводом для вечеринки: спортивное соревнование, конец лета, крестины, новая работа, хорошая оценка — буквально что угодно. ESTP может принимать самое активное участие в подготовке и проведении таких мероприятий. Иногда вся эта суматоха — не больше чем суматоха, особенно когда ESTP неорганизованны, действуют исключительно по внутреннему порыву и мало что в действительности выполняют. В таком случае их нелюбовь к порядку может чрезвычайно раздражать окружающих людей. Кроме того, антипатию может также вызывать их постоянное стремление быть в центре внимания, нетерпимость к теории и «слишком длинным» объяснениям.

В детстве ESTP становятся жертвами ужасающего непонимания. Это те самые дети, которых мы зовём «сорвиголовами» и «недоучками». Часто между детьми‑ESTP и их родителями разгорается настоящая война, потому что родители считают необходимым «успокоить» этих «сорванцов». В действительности дети‑ESTP очень изобретательны и талантливы, несмотря на постоянные попытки заставить их принять более «приемлемые» модели поведения. Если не давить на них властью, а руководить их развитием, ESTP могут добиться больших успехов. Они любят семейные торжества, но часто ведут себя непредсказуемо. И ребёнок, и взрослый этого типа может запланировать и организовать какое‑либо мероприятие, а потом забыть прийти в назначенный час. Им такое поведение кажется вполне естественным, но другие люди с, ними вряд ли согласятся.

ESTP интересна работа, требующая гибкости, разнообразия и творческого подхода. Однообразие и предсказуемость для них — страшная обуза, они ведут к стрессу и снижению работоспособности. ESTP хотят учиться «на ходу»; они обратятся к инструкциям только тогда, когда ничто другое не помогает, — да и то прочитают только самое необходимое. Они предпочитают доверять собственному здравому смыслу при решении практически любых задач. Из них получаются искусные предприниматели — среди ESTP немало владельцев мелкого бизнеса. Спорт, автомобили, техническое обслуживание и ремонт специфического оборудования, равно как и все изменчивое и непредсказуемое, привлекают людей этого типа больше всего.

В зрелом возрасте ESTP по‑прежнему чувствуют потребность покорять новые вершины. Пусть эти вершины не так высоки, как прежде, но они непременно должны присутствовать в перспективе. Кроме того, у них слегка усиливается потребность в размышлениях, хотя вызов, практические действия и здравый смысл, как и прежде, остаются приоритетными понятиями. Если жизнь ESTP не заполнена действием, выход на пенсию станет для него мучительным испытанием.

ESFP

Жизнь дана нам только раз

Из всех шестнадцати типов ESFP в наибольшей степени склонны жить «здесь и сейчас». Как и ESTP, они следуют принципу: «Действуй сейчас, о последствиях подумаешь потом». Будучи экстравертными сенсориками, они уверены только в том, что могут наблюдать здесь и сейчас. Они воплощают собой пословицу: «Лучше синица в руках, чем журавль в облаках». Когда синица у них в руках, им больше ничего не надо; если же её нет, они направляют всю свою энергию на то, чтобы её получить. В то время как их «родственники»‑интроверты предпочитают немного подумать перед тем, как что‑то делать, экстраверсия заставляет ESFP действовать немедленно, чтобы достичь желаемой цели.

ESFP — тот образец, с которого, должно быть, писались многие рекламные слоганы: «Жизнь дана нам только раз» и «Если мне дана лишь одна жизнь, я хочу прожить её блондинкой».

Будучи полностью сосредоточены на настоящем моменте, они с трудом выносят процедуры, однообразие и все, что мешает немедленному удовлетворению желаний. Сочетание экстраверсии, сенсорики и этики заставляет ESFP заполнять приятным и полезным общением каждую секунду своей жизни. Они очень терпимы к людям и считают, что надо «жить самому и давать жить другим». Их потребность в гармонии так велика, что они постоянно акцентируют внимание на положительных сторонах любого дела, отрицая все, что содержит хотя бы немного негатива, и нередко применяя отвлекающие манёвры, дабы избежать конфликта. Если между людьми возникает спор, ESFP могут быстро перевести разговор на более приятную тему в надежде, что спорщики присоединятся к ним и забудут о своём несогласии.

Хотя экстравертные сенсорики — реалисты до мозга костей с отличной жизненной хваткой, они быстро теряются, погрузившись в глубины абстрактного мышления. Для них это зловещее место, лабиринт, в котором слишком легко заблудиться. Как их двоюродные братья и сестры — ESTP, они всегда предполагают самое худшее, если дать им хотя бы минуту на размышления. Если супруг или гость опаздывает на обед, это непременно означает, что он погиб в автокатастрофе, не меньше. А когда он все‑таки появляется, его вполне правдоподобные оправдания будут приняты с недоверием. Когда ESFP дают волю воображению, их фантазии могут абсолютно выйти из‑под контроля.

Все это наделяет ESFP сверхъестественным умением превращать жизнь в цирк, жонглируя людьми и действиями, наслаждаясь шумом и суматохой и постоянно находясь в центре внимания. К сожалению, им трудно выносить те моменты, когда цирковые огни гаснут, а занавес опускается. Из‑за их постоянной потребности в действии их могут называть непостоянными, суетливыми и даже эгоистичными — что кажется верным, даже если таковым и не является. В присутствии ESFP люди часто чувствуют радость, энергию и энтузиазм, но ими может овладеть усталость, если они попытаются ни в чем не отставать от ESFP и делать все то же, что делают они.

От половой принадлежности ESFP во многом зависит то, как их воспринимают окружающие. Женщины‑ESFP, к несчастью, нередко становятся жертвами ярлыка «глупая блондинка» (каким бы ни был цвет их волос). А мужчину‑ESFP могут назвать в лучшем случае чудаком, а в худшем — и вовсе тряпкой. И мужчины, и женщины этого типа постоянно жалуются на то, что «никто не воспринимает их всерьёз».

Качества, обычно приписываемые ESFP, традиционно считаются более женскими, чем мужскими — например, «умение обращаться с детьми», «жажда доставить другим удовольствие», «нелюбовь к конфликтам» и «легкомысленность». Поэтому, когда мужчина‑ESFP демонстрирует какое‑то из этих качеств, его мужественность может быть поставлена под вопрос. ESFP бывает свойственна некоторая резкость и поспешность суждений, поэтому они поначалу могут казаться грубыми и жёсткими — хотя длительные отношения неизбежно выявляют всю их нежность и чувствительность, — так что мужчине‑ESFP иногда приходится приложить немалые усилия, чтобы избавиться от страха показаться недостаточно мужественным и проявить свою природную мягкость.

Вообще, как правило, людям свойственно неправильно воспринимать и мужчин, и женщин типа ESFP. Спонтанность и непосредственность их натуры (иррациональность) наряду с сильной привязанностью к тому, «что есть сейчас» (сенсорика) в противоположность тому, «что может быть» — вот те черты, которые заставляют людей считать ESFP лишёнными глубины, цели и направления. Но они ошибаются. Дело в том, что их глубина, цель и направления всегда интерпретируются в свете требований текущего момента. ESFP могли бы сказать: «Мне не нужен долгосрочный план, если я извлекаю наибольшую пользу из того, что делаю сейчас». Именно поэтому они могут показаться окружающим неглубокими и легковесными.

Как и все экстраверты‑иррационалы, ESFP далеко не все свои дела доводят до конца, поэтому им жизненно необходимо разработать некую систему отсчёта, согласно которой можно будет оценить их достижения. Погруженные в «здесь и сейчас», они редко задумываются о самореализации и конечном результате, поэтому такой вид контроля может оказаться для них полезным.

ESFP привносят элемент «цирка» и в рабочую деятельность, и в семейный быт. Они стремятся всячески разнообразить жизнь своих детей и способны вместить в один вечер посещение футбольного матча и танцевального кружка, церковный сбор и семейный ужин. Безусловно, все это может быть крайне увлекательно, но рано или поздно это ведёт к перенапряжению и рассредоточенности, а потом — к чувству вины за все то, что оказалось не сделано. (К сожалению, в числе этих «несделанных» вещей может оказаться и выражение любви и внимания к партнёру.) Даже когда сами ESFP не чувствуют перенапряжения, их дети могут чувствовать его вдвойне, особенно если они принадлежат к другому типу. В действительности ESFP могут казаться своим детям чем‑то вроде соперников. Ведь они, «живущие здесь и сейчас», явственно предпочитают быть среди детей и играть в их игры, а не сидеть в сторонке с остальными родителями. Поэтому родителям‑ESFP легко завоевать любовь и восхищение соседских детей (и их родителей), но их собственный ребёнок может решить, что «папе плевать на меня лично, он всегда играет с моими друзьями. У него никогда нет времени для меня самого». С точки зрения ребёнка, иногда цирк должен приостанавливаться. Но даже дети, которых утомляет жизнь с родителями‑ESFP, не могут не радоваться их теплу, поддержке и беспечности.

Один из возможных недостатков их беспечности состоит в том, что родным ESFP может не хватать ограничений, инструкций и общей дисциплины, не говоря уже о «планировании будущего» — некоторым типам эти вещи очень важны. Например, дети‑рационалы, хотя и ценят непосредственность своих родителей и их любовь к развлечениям, могут испытывать сильное разочарование из‑за отсутствия планов, расписаний, правил и общей жизненной схемы.

Принцип «как можно больше впечатлений на единицу времени» ESFP переносят и на любовный фронт. Они — настоящие мастера выражения чувств в повседневной деятельности. Например, сегодняшняя страсть может преобразоваться в завтрашний изысканный обед и послезавтрашний «романтический сюрприз». Хотя все это, безусловно, прекрасно и увлекательно, партнёр другого типа может неправильно понять подобные действия. Партнёр‑интроверт, например, удивится — зачем нужны ежедневные подтверждения близости? А партнёр‑рационал, с трудом терпящий непостоянство, возжаждет стабильности и порядка.

Отдых для ESFP, как и все остальное, означает «действие». Помните: если экстраверт‑сенсорик‑иррационал проводит слишком много времени в одиночестве и размышлениях, это может привести к разнообразным тяжёлым последствиям. Таким образом, лучше «делать хоть что‑то», чем «не делать ничего». «Отдых» в понимании ESFP может включать в себя такую деятельность, которую другие типы сочтут утомительной работой. Но с точки зрения ESFP, эта деятельность не только позволяет отдохнуть и расслабиться, но и даёт возможность сделать кое‑что из бесконечного списка «вещей, которые они всегда хотели сделать». Так, воскресный поход на пляж может обернуться исследованием всех мало‑мальски интересных прибрежных магазинчиков или собиранием ракушек, из которых потом можно сделать подарки для друзей.

Ребёнку‑ESFP часто приходится бороться за то, чтобы его поняли. Он видит себя шоуменом, танцором, сборщиком мусора, мойщиком машин, машинистом — образы меняются каждый день. В результате этих детей часто считают чрезмерно активными; кажется, что им нужны постоянное внимание и похвала. Положительная сторона дела заключается в том, что они прекрасно умеют развлекать себя сами — хотя их деятельность не всегда заслуживает родительское одобрение.

Потребность в действии проявляется также и в отношении к учёбе. Когда учёба — это веселье и общение, возможность развлекать и развлекаться, ESFP могут достичь огромных успехов. Но как только абстрактно‑теоретические модели начинают преобладать, ESFP в конечном итоге теряет всякий интерес к процессу. Хотя сенсорики‑иррационалы обычно не отличаются хорошей успеваемостью в университете (потому что высшее образование в значительно большей степени состоит из абстрактных концепций, чем среднее) и нередко «недотягивают» до диплома, ESFP могут и там добиться успехов, если только поймут, что университет — это несколько лет развлечений за счёт родителей. Возможно, их оценки не всегда будут высоки, но им удастся сохранить своё место на курсе, взяв на себя основную часть его общественной жизни.

Как и все дети‑экстраверты, ESFP скорее заснут на лестнице, чем пропустят что‑то интересное, что может происходить на первом этаже. И если какой‑то вид деятельности может послужить возможностью ещё раз оказаться в центре внимания, ребёнок‑ESFP с готовностью бросится туда. Поэтому семейные правила, расписания, учебные часы и прочие элементы режима будут напряжены до предела — равно как и терпение родителей.

ESFP, как правило, умеют превратить любое семейное торжество в весёлое и увлекательное событие, хотя чаще всего это происходит спонтанно, а не запланированно. Отсутствие тщательного планирования может стать причиной предпраздничного стресса у членов семьи, принадлежащих к другим типам (особенно рациональным), хотя результат, скорее всего, доставит им истинное удовольствие. ESFP могут совершать чудеса в последнюю минуту: они способны организовать весёлую и удачную вечеринку буквально за несколько секунд — нередко к ужасу и изумлению сторонних наблюдателей.

Наиболее подходящие профессии для ESFP — те, что связаны с людьми: преподавание, особенно в начальной школе, работа в театре, искусство. Они любят спорт и все, что может обеспечить непосредственный и явный результат и предполагает самовыражение, заботу о других и возможность достигать целей, совершенствоваться и расти. И наоборот, профессии, требующие терпимости к строгому графику, однообразию и всевозможным ограничениям, вряд ли понравятся ESFP, а в конечном итоге могут вызвать сильный стресс. Людей этого типа привлекают разнообразные, интересные и нетривиальные задачи.

Жажда неизвестного и неожиданного не покидает их и в зрелые годы. Лучшая иллюстрация тому — история женщины, которая встретилась со священником за день до похорон своего мужа. Когда пастор спросил её, не хочет ли она включить в похоронную службу что‑то особенное, она пару секунд подумала, посмотрела на него и сказала: «Удивите меня».

ENFP

Получить от жизни как можно больше

ENFP — энергичные энтузиасты, легко налаживающие контакт с людьми, общительные и оптимистичные. Сочетание экстраверсии, интуиции, этики и иррациональности позволяет им легко общаться с самыми разными людьми, решать задачи и организовывать мероприятия — порой одновременно.

ENFP воспринимают мир как море возможностей (интуиция), которые можно использовать на благо людей (этика). Они постоянно взаимодействуют с окружающим миром (экстраверсия), а иррациональность позволяет им видеть альтернативные решения практически в любой ситуации.

ENFP испытывают острую потребность в том, чтобы хвалить других людей — и получать одобрение с их стороны. Поэтому кому‑то их похвалы могут показаться чрезмерно восторженными, несоразмерными значению выполненной задачи, а то и неискренними. Жажда одобрения вынуждает ENFP буквально перенапрягаться — физически и психологически — в попытках порадовать других. Кроме того, они могут тратить много сил на оказание знаков внимания окружающим, надеясь получить то же самое в ответ. ENFP могут довести себя до изнеможения, следуя зову вдохновения или желая получить одобрение кого‑то важного для них.

ENFP исключительно талантливы во всем, что касается человеческих отношений, потому что они видят потенциал в любом человеке и почти телепатически чувствуют, что происходит с окружающими людьми. Однако экстраверсия иногда побуждает их поделиться своими интуитивными озарениями с другими, напугав их точностью и верностью своих слов. Такие непрошеные открытия могут заслужить скорее неодобрение, чем похвалу, но для ENFP это значит лишь, что в следующий раз надо постараться получше.

ENFP так восторженно относятся к жизни, что могут с лёгкостью увлечь других буквально любой идеей или проектом. К сожалению, как и их близкие родственники ENTP, они редко завершают намеченные дела. Поэтому, хотя людей поначалу и привлекает харизма ENFP, вскоре они начинают чувствовать разочарование из‑за отсутствия организации, порядка и каких‑либо чётких действий.

Мужчины‑ENFP могут испытывать в жизни определённые трудности, потому что многие из присущих этому типу качеств традиционно считаются женскими: общительность, желание/ потребность радовать других, интуиция, стихийность и забота о людях. Поэтому, если мужчина‑ENFP следует своим естественным предпочтениям, он может в конечном итоге оказаться изгоем мужского сообщества. Пытаясь исправить положение, он начинает действовать нетипичным для себя образом — например, начинает много спорить. Стремясь к общественному одобрению, он может заняться такими серьёзными видами спорта, как бокс, даже если ему это совсем не нравится. Мужчины‑ENFP чаще, чем другие мужчины‑этики, попадают в ловушку самоутверждения посредством физического соблазнения женщин. Безусловно, и женщины, и мужчины этого типа бывают весьма соблазнительны — и физически, и интеллектуально.

В силу своего оптимизма и гибкости, ENFP очень не любят всевозможные классификации людей, считая, что это их ограничивает, и бурно протестуют против того, чтобы их помещали в ячейки подобных классификаций — их личность для этого слишком многогранна. Приложив совсем небольшое усилие, они могут поставить себя на место другого человека и во всей глубине понять его мысли и чувства — с такой лёгкостью, что есть опасность потерять своё собственное «я». Эта прекрасная способность мгновенно примерять на себя достоинства и проблемы любого другого типа кажется людям очень приятной и полезной. Однако для самих ENFP она может превратиться в проблему, вынуждая их плыть по течению и не понимать, кто они такие и что им на самом деле надо делать. Очевидно, это не очень приятное свойство, равно как и привычка не доделывать начатые дела.

ENFP почти никогда не бывают полностью удовлетворены отношениями с партнёром. Несмотря на всю верность и преданность, они не могут не думать о том, что «все могло бы быть ещё лучше, если бы я немного постарался» или что «где‑то наверняка меня ждёт более подходящий партнёр». Подобная неопределённость может достаточно сильно напрягать партнёров другого типа, особенно рационалов, а в наибольшей степени — сенсориков‑логиков‑рационалов (STJ).

Воспитание детей доставляет ENFP большое удовольствие (их детям, как правило, тоже). Хотя их дом может быть не самым опрятным на свете, там всегда есть место веселью, творчеству и познанию окружающего мира. Главный принцип — «чем больше, тем веселее»: все члены семьи должны получать свою долю внимания и одобрения, какими бы разными они ни были. В этих домах царит свобода самовыражения и развития. Вся жизнь — сплошное развлечение, поэтому даже рутинные домашние дела надо превращать в игру, чтобы выполнять их было приятно. Если надо сделать какую‑то работу по дому, её либо откладывают на потом (потому что это скучно), либо собираются её делать большой компанией (чтобы было весело). Дом ENFP — место сбора всех соседей и друзей. Если их дети принадлежат к другому типу, их может довольно сильно смущать такое «несолидное», детское поведение родителей.

Основной мотив жизни ENFP — самовыражение. 1960‑е годы, с их акцентом на самосознание и общение, с разговорами о мире и любви, лучше всего выражают ценности ENFP. Чем больше у людей возможности быть самими собой — и получать за это одобрение, — тем легче им будет самосовершенствоваться и работать на благо общества. ENFP свято верят в это и готовы прилагать усилия, чтобы помочь другим достичь их целей. Однако их энтузиазм может заставить их двигаться одновременно в таком количестве направлений, что самые лучшие намерения пропадут зря. А в результате — разочарование и очередной приступ самокритики.

Очевидно, ENFP нелегко по‑настоящему расслабиться, даже в игре. Они всегда чувствуют потребность в действии. Если они увлекаются, они могут совершенно забыть о времени, о своих физических потребностях и обо всем остальном. Они летят в порыве вдохновения, пока не начинают валиться с ног от усталости. Поэтому отдых нередко отходит для них на задний план, что может плохо сказаться на их здоровье.

Дети‑ENFP всегда очень милы и в то же время способны постоянно выводить родителей из себя. Все окружающие ENFP предметы становятся пищей для их воображения. Например, пылесос становится радиомикрофоном, a ENFP — диск‑жокеем. На следующий день он строит дом на дереве и становится архитектором, художником и дизайнером интерьера. Ещё через день он — режиссёр на игровой площадке, ответственный за все игры. Все эти занятия, столь интересные для ENFP, становятся для родителей постоянной каруселью — ведь ребёнок просит их совета и участия в каждом из своих проектов. Хотя дети‑ENFP так страстно желают одобрения, они могут иногда делать вещи, совершенно противоположные тому, чего от них ожидают: без умолку трещать, вместо того чтобы выслушать других, или потерять что‑то важное, что им доверили на хранение, или устроить в комнате беспорядок под лозунгом уборки, или вернуться домой позже обещанного.

Дети‑ENFP так сильно хотят нравиться, что совершенно не выносят критики, особенно со стороны товарищей. Они принимают все слишком близко к сердцу, и одно резкое замечание может испортить им настроение на несколько дней. Их излюбленная фраза: «Почему все так плохо со мной обращаются!»

К учёбе ENFP подходят так же, как и ко всему остальному: это интересное приключение, которое, если все сделать правильно, может доставить им одобрение старших и равных. Нередко они становятся подлизами и подхалимами. Они хотят нравиться всем: учителям, одноклассникам, администрации и случайным прохожим. Будучи экстравертами‑интуитами‑этиками, они обычно хорошо учатся и радуют своих учителей. Однако более чем все другие типы, они боятся контрольных работ: как бы хорошо они ни занимались в классе, как бы подробно ни знали материал, проверочная работа, где может быть только один «правильный» ответ, очень сильно их ограничивает. С другой стороны, они хорошо пишут сочинения — ведь для них это возможность выразить свои мысли в свободной форме.

С точки зрения ENFP, семейные мероприятия обязаны быть весёлыми. Если они такими не являются, ENFP их такими сделает. «Ирландские» поминки, скорее всего, были изобретены ENFP, предпочитавшими радоваться жизни, а не скорбеть о смерти. Одно из прекраснейших достоинств ENFP — умение превратить самое обычное семейное торжество в произведение искусства, полное впечатлений и эмоций, без всякого заблаговременного планирования.

В этом, как и во многом другом, ENFP — великие импровизаторы. Их возможности и желание доставить другим удовольствие практически безграничны. К примеру, они могут открыть холодильник, достать оттуда что угодно и превратить это в великолепный стихийный ужин, поданный с радостью и артистизмом. Но несмотря на все свои достоинства, ENFP склонны к постоянной самокритике. Помыв посуду, они могут решить, что ужин был бы ещё лучше, если бы они, скажем, запланировали его вчера или догадались разморозить шоколадные пирожные. Подобные размышления в духе «а что, если бы..», преследуют ENFP всю жизнь, заставляя их предаваться ненужному самобичеванию.

Работа, по мнению ENFP, должна быть похожа на игру, иначе она не заслуживает внимания. Достойная работа — это та работа, которая даёт вам пространство для самореализации и скорее развлекает, чем утомляет. Как и другим ЕР‑типам, ENFP трудно ограничиться лишь одной профессией по трём причинам: во‑первых, они искренне верят, что могут сделать почти все, что захотят; во‑вторых, поиск новых областей деятельности всегда более интересен, чем рутинная работа в уже привычной сфере, и, в‑третьих, они действительно могут сделать почти все, чего им захочется. К сожалению, они нередко выбирают профессию, исходя не из собственных желаний, а из чужих. К примеру, чтобы доставить удовольствие родителям, ENFP может выбрать такую профессию, которая рано или поздно станет источником стресса. Как правило, им приятнее работать с людьми — в области медицины, психологии, преподавания и теологии, — чем в технических и финансовых сферах. Начальники‑ENFP больше похожи на наставников и адвокатов, чем на «боссов», они уверены, что их задача состоит в том, чтобы помочь всем достичь своих собственных целей.

В зрелые годы ENFP могут открыть для себя более практичную и объективную сторону жизни. Вкупе с возможностью проводить больше времени в размышлениях (интроверсия) это может придать жизни ENFP некую стабильность.

ENTP

Жизнь полна увлекательных задан

Представители типа ENTP — исключительно изобретательные люди, чей энтузиазм заставляет пробовать себя в самых разных видах профессиональной деятельности и хобби. Корни их изобретательности лежат в их сильной интуиции (N), которая позволяет им видеть мир как массу прекрасных возможностей, что в сочетании с объективностью в принятии решений (логика) и направленностью вовне (экстраверсия) преобразует буквально все в идеи и проекты.

Как и большинство экстравертов‑иррационалов, они с бОльшим удовольствием выдумывают новые идеи, нежели прорабатывают уже существующие. Это может стать причиной тревоги и разочарования — и для них самих, и для окружающих их людей. Для ENTP весь мир — шахматная доска, и фигуры на ней должны двигаться так (под управлением ENTP, разумеется), чтобы все игроки получили от жизни как можно больше прекрасных плодов. Постоянный поток вдохновляющих идей ENTP ведёт их в лучшем случае к непрерывному переключению с одной увлекательной задачи на другую, а в худшем — к бесконечной череде отложенных дел и нереализованных планов.

ENTP — любители глобального и обобщённого, им доставляет огромное удовольствие придумывать все новые и новые способы составить целое из одних и тех же частей. На самом деле как раз их способность мыслить глобально позволяет им создавать так много творческих альтернатив в любой системе — будь то отношения в семье, поездка на курорт, коллекция пластинок или крупная корпорация. Они знают, что любую, даже самую успешную систему можно сделать ещё более эффективной. Они настолько проницательны во всем, что касается будущего развития, что иногда кажутся другим ясновидящими. Очевидно, что эти качества весьма способствуют успеху в рискованных деловых предприятиях.

ENTP играют с азартом и делают большие ставки, независимо от того, касается это их самих или кого‑то ещё. Как и все экстраверты‑иррационалы, они выигрывают по‑крупному, но и проигрывают целые состояния. Поэтому жизнь для ENTP (и окружающих его людей) похожа на американские горки — высокие подъёмы и крутые спуски, страхи и радости, внезапные остановки и множество непредвиденных поворотов.

Все женщины логических типов плывут в нашем обществе против течения, и для женщины‑ENTP ситуация может быть особенно проблематичной. Далеко не каждому мужчине понравится в женщине объективность, остроумие и любовь к спорам. Женщине‑ENTP нередко приходится бороться с традиционными женскими сценариями, предписывающими ей вести себя именно так и никак иначе. Всем ENTP свойственно испытывать границы терпения любой системы или человека, особенно если это связано с традициями.

Для большинства интуитивно‑логических типов процесс обучения состоит из дискуссий и споров, и это особенно верно для ENTP. Они получают удовольствие, доказывая противоположные точки зрения или делая что‑то необычное и неожиданное лишь для того, чтобы «посмотреть, что будет», Обычно с женщинами‑ENTP весело и интересно, но их любовь к спорам и испытаниям может быть утомительной. Любопытно, что те же самые качества в мужчине‑ENTP могут считаться положительными, хотя и они могут утомлять представителей других типов.

Вступая в близкие отношения с ENTP, вам следует ожидать постоянных вызовов и испытаний — как правило, это все новое, необычное и неизведанное. Сам процесс общения с ENTP уже может быть нелёгкой задачей — факт, который признают и сами ENTP («Я считаю себя очень интересным, но утомительным».)

Воспитание детей для ENTP — это очередная возможность для роста и развития всех участников. Дом ENTP может быть заполнен самыми современными книгами, техническими новинками и безделушками. ENTP познакомят своих детей со всеми этими предметами, чтобы те могли познавать жизнь и развивать свой ум — что для этих родителей гораздо более важно, чем порядок, расписание и аккуратность. Родители‑ENTP ставят во главу угла самосовершенствование и развитие ребёнка и делают все, чтобы помочь ему в этом. Большинство родителей этого типа каждый день придумывают для ребёнка больше идей и возможностей, чем он сможет реализовать за всю свою жизнь. Это само по себе может быть довольно утомительно и вести к разочарованию, если ребёнок принадлежит к другому типу. Вероятно, именно родитель интуитивно‑логического типа, а скорее всего как раз ENTP, первым сказал: «Мы обязаны использовать все ресурсы разума». Основной принцип родителей‑ENTP — помогать ребёнку в самореализации и самосовершенствовании. Порой ради этого они жертвуют «ненужными» объятиями, поцелуями и выражениями чувств, считая, что сам процесс уже является достаточным выражением любви.

Игры ума, крайности, идеи, возможности и независимость мышления — эти пункты лучше всего характеризуют стиль жизни ENTP. Все это так или иначе ведёт к нестабильности. Их жизнь — это череда взлётов и падений, моральных и финансовых; она нередко беспорядочна и неорганизованна. Когда интеллектуальные битвы и желание «жить по‑своему» берут верх над делами, которые надо было сделать ещё вчера — например, уборка дома, офиса, двора, результатом может быть полный хаос. Как правило, дом ENTP открыт для всех, в особенности для тех, кого интересует текущее положение дел на идейном фронте, и тех, кто, подобно ENTP, получает удовольствие от интеллектуальных споров и битв, независимо от того, кто выигрывает.

Лучший отдых для ENTP — это возможность фантазировать и изобретать новые возможности, не неся никакой ответственности за их реализацию. Вероятно, это также величайший источник творчества ENTP. Таланты ENTP расцветают пышным цветом, когда их воображение находится в свободном полёте и не сковано условностями, обязанностями и утомительными мелочами. Для них этот процесс — не только возможность развития и самосовершенствования, но и настоящий отдых. А чрезмерное обилие фактических подробностей может стать причиной стресса.

Как и взрослые ENTP, дети этого типа часто напоминают торнадо. Их жизнь заполнена друзьями, смехом, проектами и идеями. Каждый новый день — это возможность разрабатывать системы, спорить с друзьями и строить глобальные проекты. Единственная просьба родителей — например, «вынести мусор» — может привести к тому, что ребёнок‑ENTP много часов, если не дней, проведёт в попытках изобрести устройство, которое сможет выносить мусор из кухни во двор без человеческого вмешательства. Процесс разработки идеи может потребовать присутствия друзей, экспериментирования и многого другого — и все это будет гораздо интереснее, чем достижение цели как таковой.

Именно таков подход ENTP к учёбе. Для них учёба — это коллективный обмен идеями, мыслями и проектами. ENTP предпочитают активно участвовать в процессе обучения, а не просто слушать лекции. А если в результате этого активного участия будет создано что‑то, что можно использовать или продать (например, новая система уборки мусора) — тем лучше. ENTP нравятся преподаватели, способные создать именно такую обстановку. Чрезмерно монотонные, подробные и рутинные занятия их утомляют. ENTP могут выполнять задания слишком поздно (или слишком рано) и не очень аккуратно. Если изначально задания кажутся скучными и не несущими пищи для ума, ученик‑ENTP может даже видоизменить их — во имя обучения и самосовершенствования. Подобное поведение, типичное для ENTP, может вызывать раздражение и разочарование в преподавателях и учениках других типов и в конечном итоге привести к безвыходной ситуации, в которой проигрывают все — преподаватель теряет уважение и внимание ENTP, a ученик‑ENTP начинает хуже учиться.

Как и большинство других вещей, семейные ритуалы и мероприятия для ENTP — это ещё одна возможность обмена идеями. ENTP ни за что не пропустят такую возможность. Хотя их поведение не всем кажется уместным, ENTP всегда принимают самое активное участие в семейных сборах. Иногда они опаздывают, иногда приходят неподготовленными, но они все‑таки приходят — и превращают любое мероприятие в интересное и запоминающееся событие.

ENTP больше всего привлекает работа, дающая им пищу для ума и развития. Если им придётся постоянно выполнять монотонные стандартные процедуры, в конечном итоге это приведёт к разочарованию и стрессу. Наиболее подходящие области деятельности для ENTP — информатика, финансовое консультирование, преподавание в колледже и все, связанное с теорией и абстракциями.

Зрелые годы приносят ENTP возможность слегка «замедлить ход» и наконец‑то реализовать некоторые проекты и хобби, отложенные в долгий ящик. В этот период жизни они могут получать удовольствие от молчаливых размышлений, от непосредственных чувств и ощущений, а также от моментов, полных нежности и эмоциональности.

ESTJ

Хозяева жизни

ESTJ воспринимают мир таким, «каков он есть» (сенсорика), и на основании своего восприятия принимают объективные решения (логика); будучи экстравертами‑рационалами, они испытывают острую потребность навязывать свои суждения, правила и порядок окружающему миру. Они — настоящие хозяева жизни.

Нет ничего естественнее для ESTJ, чем руководить (хотя необязательно для этого находиться во главе) — в этом деле они чувствуют себя как рыба в воде. Приземлённые, организованные, требовательные, расторопные, общительные, способные к обучению и всегда «правильные», ESTJ создают впечатление надёжности, практичности и способности выполнить любую работу. ESTJ с лёгкостью идут вверх по карьерной лестнице. Присущий им талант руководителя позволяет управлять порядком везде — дома, на работе, в своём квартале или в церкви. Когда ESTJ просят взять на себя ответственность, он всегда соглашается.

ESTJ обладают неплохим, хотя и резковатым чувством юмора. Они любят ходить на вечеринки и организовывать их, не лезут за словом в карман и всегда готовы высказать своё мнение по любому вопросу. Нравится вам ESTJ или нет, вы всегда знаете, какой позиции он придерживается.

Из всех шестнадцати типов ESTJ в наибольшей степени отражает традиционные мужские черты характера, поэтому женщинам этого типа может приходиться нелегко. Каждый из четырех компонентов — экстраверсия, сенсорика, логика и рациональность — падает на более жёсткую и объективную сторону типологической альтернативы.

Поэтому мужчины‑ESTJ отличаются ярко выраженной «мужественностью», а в их шутках преобладают мотивы расизма и полового шовинизма. Из настойчивых, крепких, практичных, открытых и решительных ESTJ получаются отличные защитники и кормильцы — роль, гораздо больше подходящая мужчине, чем женщине.

Хотя женщину‑ESTJ и удовлетворяет её собственная женственность, она порой разрывается между внутренним голосом, говорящим: «Будь жёсткой, настойчивой, решительной и твёрдой», и традиционной женской социальной моделью, требующей: «Будь мягкой, пассивной, добросердечной и гибкой». Эта борьба проходит для ESTJ тяжелее, чем для любого другого типа. Хотя против течения в нашем обществе плывут все женщины логических типов, наиболее ярко выражена эта тенденция у ESTJ.

В отношениях, как и во всем остальном, ESTJ предпочитают брать на себя ответственность. Решительные и уверенные в себе, они легки в общении до тех пор, пока их слушаются и не пытаются лишить власти. На самом деле и ESTJ, и ISTJ предпочли бы окружить себя людьми, которые во всем им поддакивают — и дома, и на работе, — хотя сами они скорее всего станут это отрицать.

Родители‑ESTJ имеют чёткое представление о распределении ролей, и каждый член семьи (будь то супруг или ребёнок) должен выполнять свою роль. Отец — это кормилец и третейский судья, мать — хранительница очага, а дети должны слушаться родителей. (ESTJ могут допустить ещё и «дружбу» между членами семьи, но только в строго определённое время.) Когда семья оправдывает ожидания ESTJ, все идёт гладко и без проблем. Проблемы возникают тогда, когда супруг или ребёнок другого типа начинают «бунтовать» (ENTJ или ISTP, например) или стремиться к «излишней» самостоятельности (в особенности NP‑типы).

Дом, семья и воспитание детей относятся к главным приоритетам ESTJ. Если вы хотите добиться чего‑либо от ESTJ, лучше всего напомнить ему о родительском долге. Подозреваем, что представителям типа ESTJ было продано больше книг о воспитании детей и семейной жизни, чем кому‑либо ещё.

Стиль жизни ESTJ отличается порядком и организованностью. Семья неизбежно требует руководства. Усердная работа, строгие расписания и справедливая система вознаграждений — вот основные принципы жизни ESTJ. На развлечения и отдых отводится совсем немного времени. Хорошая работа приносит хорошее вознаграждение; усердный труд — лучший отдых. В качестве отдыха мужчины выбирают типично мужские занятия — гольф, пиво и покер, а женщины соответственно женские — садоводство, теннис или поход по магазинам.

Дети‑ESTJ обычно социально активны и ответственны. Такое поведение гораздо более приветствуется в мальчиках, чем в девочках, но девочки‑ESTJ не менее склонны к нему, чем мальчики. Поэтому они постоянно слышат что‑то вроде: «Маленькие девочки так себя не ведут». (Парадоксально, но с наибольшей вероятностью такое скажет родитель‑ESTJ.) Подобные заявления могут оказать сильное влияние на развитие их женственности. В целом эти дети отличаются довольно жёстким характером и любят раздавать приказы всем вокруг (даже родителям). Больше всего они хотят двух вещей: чтобы родители вели себя как положено родителям, и чтобы кто‑то диктовал им порядок и правила. Хотя они могут возражать против навязываемых им правил, но в конечном итоге ESTJ очень ценят безопасность, даруемую авторитетами. Дети‑ESTJ отличаются послушанием, но порой испытывают родителей и учителей, чтобы убедиться в том, что на них можно полагаться. Лучше всего это демонстрирует ситуация, когда ребёнок‑ESTJ не хочет ложиться спать и всячески протестует, однако бесконечно уважает родителей, которые не поддаются его давлению и продолжают требовать выполнения правил.

Так же обстоят дела и в школе. Задача учителя — учить, следить за порядком в классе, быть хорошим примером для подражания, одеваться как положено, быть решительным и следовать плану урока. Ученики‑ESTJ, как правило, прилежны и умны, хотя и бывают излишне склонны к спорам. Больше всего их привлекают хорошо структурированные и практические предметы. Успехи в учёбе сопровождают их и далее, хотя они и не слишком любят абстрактные и теоретические науки. Их раздражают профессора интуитивно‑иррациональных типов (которых в колледже, как правило, больше всего), потому что их лекции не укладываются в заявленные рамки, а материалы не ограничены фактами и конкретикой.

Семейные торжества и ритуалы символизируют для ESTJ культурное наследие, какой бы ни была эта культура, и поэтому к ним следует относиться с величайшим почтением и соблюдать до малейшей подробности. И дети, и взрослые ESTJ с нетерпением ждут дней рождения, памятных дат и других семейных праздников. И хотя ESTJ могут возражать против участия в подготовке к такому мероприятию, само торжество они ни за что не пропустят.

Философию ESTJ на рабочем месте можно описать двумя слоганами: «Не надо чинить то, что не сломано» и «Все, что надо делать, надо делать хорошо». Преданные и ответственные, они быстро взбираются по административной лестнице любой организации. Они умеют тратить деньги и чрезвычайно талантливы в вопросах маркетинга и продажи своих способностей. Они великолепно разрабатывают руководящие стратегии и уверены в том, что делают все наилучшим образом. Они легко и быстро вторгаются в новые области, берут их под свой контроль и обычно преуспевают, благодаря чему подчинённые уважают их и полностью им доверяют.

ESTJ обладают острым пониманием субординации. Работа для них — это череда целей, которых надо достичь, выполняя правила и указания, полученные от высших инстанций. Системы и правила — гарантия безопасности и успеха. ESTJ уверены, что, если следовать всем правилам и усердно работать, система станет, в свою очередь, работать на их благо. ESTJ всегда преданны организации, в которой работают, хотя эта преданность не всегда распространяется на конкретных людей.

ESTJ усердно трудятся всю жизнь, получая за это награды, учёные степени, золотые медали и сертификаты. Уход на пенсию, как и все остальное, должен быть тщательно запланирован к совершён вовремя. Как правило, зрелые годы ESTJ почти так же строго расписаны и распланированы, как и молодые.

ESFJ

Воплощённая ответственность

Сочетание экстраверсии, сенсорики, этики и рациональности порождает людей, способных установить контакт практически с кем угодно. С помощью субъективных этических решений они привносят гармонию и согласие почти в любую ситуацию — равно как и порядок, и структуру. Они исключительно хорошо чувствуют потребности и желания людей, вплоть до тончайших нюансов.

Можно сказать, что ESFJ воплощают собой образ матери. Их мягкость и заботливость заставляют их жертвовать собственными нуждами во имя нужд других людей. Они считают себя ответственными за весь мир. Мужчины‑ESFJ могут всю жизнь метаться между традиционно мужскими обязанностями и более близкой их душе потребности заботиться о других. Сенсорно‑рациональный темперамент (сильнее прочих приверженный традициям) требует от них мужественности, объективности и агрессивности, но экстраверсия и этика наделяют их «излишне» мягким и нежным характером.

Если социальная роль мужчины‑ESFJ достаточно противоречива, то женщину‑ESFJ, напротив, можно назвать воплощением женственности. Она всегда носит правильную одежду, говорит правильные слова и ведёт себя так, как надо. Девочки‑ESFJ — идеальные дочери: они не пачкают одежду и всегда исключительно аккуратны. Вообще вокруг ESFJ — особенно женщин этого типа — всегда есть некая аура правильности и уместности.

Однако не надо думать, что ESFJ совершенны. К примеру, они, как и все EJ, склонны делать поспешные и резкие замечания, когда кто‑то вмешивается в их упорядоченную деятельность. Однако как и все SF, они критично относятся к собственному поведению в таких случаях и компенсируют свою резкость двойной дозой любезности. Как говорила Изабель Бриггс Майерс, у них есть целые списки того, что «надо» и «не надо» делать и они совершенно не скрывают их от других. Они могут совершенно проигнорировать факты, когда ситуация кажется им неприятной, а критика — обидной. Поэтому им свойственно закрывать глаза на проблемы, вместо того чтобы их решать.

Собственный дом — это центр вселенной для ESFJ: это средоточие семейной жизни, место для развлечений, крепость, в которой можно укрыться от жестокости внешнего мира, и последний оплот для всех членов семьи. Дома у ESFJ, как правило, царит уют и порядок, что бы там ни происходило. Не стоит говорить с ESFJ об отдыхе, пока не все постели застелены и не все крошки сметены со стола. Отдых для ESFJ состоит в том, чтобы выполнять эту рутинную домашнюю работу или знать, что она выполнена. (Будучи EJ, они могут жаловаться на беспорядок и на то, сколько работы надо проделать, но в глубине души они счастливы, когда делают это для своих близких.) Как и все рационалы, ESFJ отдыхают по расписанию: если они запланировали почитать книгу, они будут читать книгу, а если решили встретиться с друзьями, то мало что может изменить их решение.

Как правило, дом для ESFJ может быть местом для развлечений, радости и веселья. Однако все это должно происходить по расписанию и «так, как надо». К примеру, вечеринки — это прекрасно, но только тогда, когда к ним заблаговременно и тщательно подготовишься; «стихийное веселье» вызывает у ESFJ отторжение. Правила распространяются также на одежду, украшения и поведение. ESFJ распределяют обязанности между членами семьи и ожидают, что все будет выполнено аккуратно и в срок. Они с готовностью навязывают свои правила поведения другим членам семьи, а когда те не оправдывают их надежд, ESFJ могут обидеться и расстроиться.

Потребность в «правильности» определяет и то, как ESFJ воспитывают детей. Их дети обычно чувствуют любовь и заботу своих родителей, но многочисленные правила и обязанности, как и необходимость ставить работу впереди отдыха, могут их ограничивать и утомлять. Как правило, ESFJ очень терпеливо относятся к детям, но даже терпение должно подчиняться правилам. Родителей‑ESFJ можно описать как строгих, но при всем при этом очень любящих и заботливых.

То же самое касается и близких отношений. Они очень верны и преданны и нередко жертвуют собственными нуждами ради партнёра. Вспомните об их стремлении к гармонии и согласию, и вы поймёте, как низко стоит их личное благополучие в списке приоритетов. Неудивительно, что они иногда чувствуют себя не столько партнёрами, сколько наёмными рабочими. Парадокс в том, что они, будучи не в состоянии обратить внимание на собственные нужды, обижаются на недостаток внимания к ним со стороны окружающих.

Дети‑ESFJ не менее любезны, заботливы и пунктуальны, чем взрослые. Они опрятны и легки в общении. В школе ESFJ предпочитают учителей, твёрдо следующих намеченному плану. Они прилежны в учёбе и аккуратно выполняют домашние задания. В одном исследовании учителя и школьные психологи назвали ESFJ идеальными учениками. ESFJ обладают многими качествами, желанными для учителей: они услужливы, внимательны и стремятся доставить всем удовольствие.

Дома они ведут себя примерно так же. Но у них, как и у всех рационалов, могут возникнуть трудности, если предъявляемые им требования вступят в противоречие с их внутренними потребностями. К примеру, общительному ребёнку‑экстраверту может быть мучительно сложно идти спать в установленное время, когда гораздо больше хочется быть среди людей. Однако дети‑ESFJ считают, что «родители есть родители», и принимают правила как должное. Как и взрослые‑SJ, они могут возражать против некоторых из них, но никогда не теряют к ним уважения. Для них очень важно чёткое распределение социальных ролей.

В профессиональном плане ESFJ часто тяготеют к работе с людьми: из них получаются отличные няни, медсёстры, школьные учителя, священнослужители, психологи и продавцы. Занятия, не связанные с общением (компьютеры или бухгалтерия), равно как и теоретическая, абстрактная деятельность (преподавание в колледже, консультирование и инвестиционное маклерство), могут стать причиной стресса для ESFJ.

С возрастом ESFJ могут стать мудрее и глубже, но их ценности и принципы останутся прежними. Проведя полжизни в служении близким, они могут наконец обратить внимание на более абстрактные и глобальные вопросы. Однако даже после выхода на пенсию их жизнь полна правил и обязанностей, хотя эти обязанности могут быть не столь сосредоточены на служении людям — например, выучить иностранный язык, вспомнить о заброшенных хобби или заняться собой. В целом дом, семья, дети и внуки играют для них первостепенную роль; они предпочитают находиться рядом с семьёй и всегда радуются неожиданным гостям. Символом спокойствия и безопасности для них может служить камин, вокруг которого собирается вся семья.

ENFJ

Мастера убеждения

ENFJ — прекрасные манипуляторы. У них природный дар убеждения — они могут убедить людей сделать даже то, что те изначально делать не собирались.

Их внимание и энергия сосредоточены на внешнем мире (экстраверсия), и они прекрасно понимают потребности и желания других людей (этика). Кроме того, они одарены богатым воображением (интуиция) и способны последовательно и организованно реализовывать свои идеи (рациональность). Неудивительно, что из них получаются прекрасные лидеры, заслуживающие доверие своих многочисленных последователей.

ENFJ способны интуитивно оценить ситуацию и сказать именно то, что нужно сказать. В частности, поэтому людей так влечёт к ENFJ, и поэтому из них получаются такие отличные руководители. Им почти всегда удаётся интуитивно определить, что нужно коллективу и как этого достичь.

В силу своих руководящих способностей, ENFJ чаще, чем другие этики, занимают высокие посты в различных организациях. Безусловно, они прекрасные руководители и вызывают искренние симпатии своих подчинённых. Мир для ENFJ полон людей, чьи многочисленные нужды и заботы требуют вмешательства соответствующих организаций и учреждений, способных помочь. ENFJ способны с энтузиазмом навязывать человечеству то, что, по их мнению, нужно этому самому человечеству, и, к счастью, чаще всего оказываются правы.

Как ни парадоксально, одна из их главнейших проблем является логическим следствием их сильнейшей стороны. Получая огромное удовлетворение от работы с другими людьми и коллективами, ENFJ могут впасть в депрессию и меланхолию, если их идеи встречают сопротивление. Они принимают отказы и конфликты очень близко к сердцу и могут затаить недовольство против «виновников». Несогласие перерастает для них в войну, где проведена чёткая граница между «своими» и «чужими», даже если другая сторона всего лишь собиралась поднять пару вполне разумных вопросов. Подобное поведение ENFJ, облечённых властью, не раз становилось причиной распада семей, организаций и всевозможных систем.

Женщины‑ENFJ имеют некоторое преимущество перед мужчинами, потому что многие качества, свойственные этому типу, — нежность, забота и так далее — принято считать типично женскими. Однако когда женщина‑ENFJ, привыкшая брать на себя руководящую роль в семье, переключается на более крупные системы, у неё могут возникнуть проблемы. Система, и в особенности мужская её часть, может её отвергнуть. Внезапно все качества, за которые её так ценили дома, в колледже или где‑то ещё, начинают вызывать презрение и отторжение — ведь она «перешла границы» женского характера. Она всего лишь ведёт себя так же, как вела себя всегда, однако это может привести к конфликтам.

Харизма ENFJ так велика, что они нередко кажутся другим весьма мужественными и имеют успех у женщин. И мужчины, и женщины рассчитывают на мягкое, тактичное руководство ENFJ — и обычно не разочаровываются. Несмотря на это, все ENFJ, и мужчины тоже, периодически становятся жертвами обвинений в неискренности и поверхностности — а все из‑за того, что они слишком гладко и бойко говорят. ENFJ относятся к такой критике с недоверием и могут очень сильно расстроиться, ведь искренность и вера — их главная движущая сила в жизни.

Близкие отношения с ENFJ обычно просты и приятны. Как правило, ENFJ стремится к счастью и взаимопониманию, потому что в такой обстановке люди действуют наиболее эффективно. Люди этого типа прекрасно умеют выражать свои мысли и обладают великолепным чувством юмора, поэтому чаще всего они становятся душой любой компании. Даже если компания состоит всего из двух человек, ENFJ все равно будет прилагать все усилия, чтобы участникам было что вспомнить впоследствии. К сожалению, как и большинство экстравертов, ENFJ может переборщить, и тогда единственное, что запомнится партнёру, — как много ENFJ говорил и как мало слушал.

Воспитание детей для ENFJ — это и обязанность, и удовольствие. Дети для них — юные и гибкие организмы, из которых можно «слепить» то, что в наибольшей степени способствует идеалам и взглядам родителей. В отличие от большинства других типов, особенно иррациональных, ENFJ не ожидают от детей самостоятельного развития. Напротив, они очень мягко и нежно, но уверенно и непреклонно навязывают детям свои взгляды на то, что такое хорошо, а что такое плохо. Дети ENFJ всегда знают, какова позиция родителей по любому вопросу и как они должны себя вести в той или иной ситуации. Когда ENFJ довольны поведением своих детей, они не скупятся на похвалы и одобрение. Однако «неправильное» поведение детей нередко приводит к тому, что родители‑ENFJ чувствуют себя неудачниками. А если ребёнок почувствует их разочарование, он станет винить себя в том, что огорчил их.

Когда вокруг царит гармония, энергии и веселью ENFJ можно позавидовать. Но они, как и все рационалы, живут по принципу «делу — время, потехе — час». Безусловно, главная цель их жизни и работы — мирное и радостное существование. Однако для достижения этой цели требуется или следовать планам, разработанным ENFJ, или позволить ему показать, в чем вы «не правы» и где лежит источник «истинной радости» — что бы это ни означало.

Как правило, люди — главный приоритет жизни ENFJ. Если возникает конфликт между нуждами людей и правилами, ENFJ встанет на сторону людей — хотя может при этом чувствовать себя мучеником.

Дар слова проявляется у детей‑ENFJ в раннем возрасте и не пропадает никогда. Им часто советуют стать ораторами, проповедниками или ведущими теле- и радиопередач, «когда они вырастут». Дети‑ENFJ любят доставлять взрослым удовольствие и получать от них похвалу. Обычно у них есть герои, которыми они восхищаются и стараются им подражать — будь то родители, братья, сестры, учителя или кто‑то ещё, оказавший на них значительное влияние. Поскольку подражание — самая искренняя форма лести, неудивительно, что дети‑ENFJ часто становятся любимчиками учителей и родителей.

Обучение для ENFJ — это тоже подражание. Они учатся, копируя действия и манеры своих героев. Как и ENFP, они так сильно желают доставлять удовольствие и получать поощрение, что могут выбрать профессию, совершенно им не подходящую, в надежде, что это порадует «героев», которым они подражают.

ENFJ любят семейные торжества. Их не нужно просить помочь в подготовке мероприятия — и дети, и взрослые этого типа сами с удовольствием возьмут на себя ответственность за его планирование и проведение, и вряд ли кто‑то пожалуется на результат: ENFJ умеют вдохнуть радость, гармонию и интерес буквально в любое событие. Обычно родные и близкие очень ценят эту их способность, чем бесконечно радуют ENFJ.

Очевидно, что любая возможность быть среди людей, развлекать их, служить им и общаться доставляет ENFJ гораздо больше удовольствия, чем сон или любая другая одиночная деятельность. В действительности, если ENFJ проводит слишком много времени в одиночестве, он может стать капризным, меланхоличным, излишне самокритичным и депрессивным. ENFJ больше, чем все другие типы, нуждается в общении с людьми. Даже негативное отношение для них лучше, чем отсутствие оного.

ENFJ привлекают профессии, которые позволяют служить людям, не вступая в конфликты. Работа, связанная с обилием конкретных подробностей и документов и не дающая возможности общаться с людьми, быстро наскучит ENFJ. В особенности им нравится работа в религиозных организациях, научных сообществах и психологических консультациях. В таких профессиях им легко добиться успеха. Они — прекрасные учителя и проповедники, хотя сопутствующие административные требования могут их огорчить и разочаровать.

Зрелые годы привносят в их жизнь нотки интроверсии и объективности. ENFJ наконец понимают, что спасение мира — задача ненужная и невыполнимая, что жизнь может продолжаться и без их участия и, вероятно, не сильно от этого пострадает. Если ENFJ не будет иногда отдыхать от служения человечеству, он может почувствовать истощение. Но если этого удаётся избежать, то ENFJ в конечном итоге перейдёт на следующую ступень развития, остановится, посмотрит вокруг и перестанет пытаться спасти мир. Уход на пенсию позволит ENFJ сосредоточиться на своих личных потребностях и вести более расслабленный и спокойный образ жизни.

ENTJ

Прирождённые лидеры

Энергичность, любовь к спорам и здравый смысл — вот слова, наиболее точно описывающие тип ENTJ. У этих людей очень высока потребность во власти и необыкновенные руководящие способности.

Их внимание и энергия направлены во внешний мир (экстраверсия) — в мир бесконечных возможностей и смыслов (интуиция), преобразуемых в объективные системы и программы (логика) аккуратно и организованно (рациональность).

Как и для их двоюродных братьев ENTP, мир для ENTJ представляет собой шахматную доску с фигурами, которые должны передвигаться (разумеется, под управлением ENTJ) с целью всеобщего блага. Жизнь — это система факторов, которые изо дня в день требуют понимания, овладения, обуздания, изменения или уничтожения, в зависимости от ситуации.

Жизнь для ENTJ раскрывается в противоборстве, спорах и стычках во имя познания. Изначально ENTJ занимает позицию: «Я уверен, что я прав. Докажи мне, что это не так». Процесс доказательства его неправоты имеет смысл лишь до тех пор, пока у окружающих хватает сообразительности и смелости, чтобы принять этот вызов с достоинством. Если в итоге ENTJ окажется прав, противнику лучше забыть о своих возражениях. Если же ему сумели доказать его неправоту, он ответит искренним восхищением и благодарностью за преподанный урок.

В каком‑то смысле жизнь для ENTJ является вариацией детской игры «Царь горы». Цель игроков — столкнуть ENTJ с вершины. До тех пор пока им это не удастся, они будут находиться на низшей ступеньке по сравнению с ENTJ. Процесс борьбы для ENTJ столь же важен, как и результат.

Как правило, ENTJ не испытывают уважения к людям, которые отказываются вступать с ними в борьбу или боятся их, и, напротив, очень уважают тех, кто способен бросить им интеллектуальный, эмоциональный или ещё какой‑либо вызов. Проблема страха усугубляется высокомерием ENTJ, которое нередко столь естественно для них, что они его вовсе не замечают. Зато окружающие их люди замечают его постоянно.

ENTJ нередко бывают нетерпеливы, более, чем какой‑либо другой тип. Их нетерпение может принимать форму вспыльчивости, неуместных жалоб на, казалось бы, несущественные мелочи и страстного желания двигаться вперёд, к лучшему и большему. Высокое самомнение может заставить их думать, что они могут справиться буквально со всем на свете, включая рутинные подробности и серьёзные вопросы человеческих отношений, но ни то, ни другое не входит в число сильных сторон этого типа.

Когда ENTJ терпит поражение в таких вопросах, он может испытать настолько сильный стресс, разочарование и чувство собственной некомпетентности, что с головой погрузится в критику и самобичевание — нередко несоизмеримые с серьёзностью вопроса. Что и говорить, в вопросах критики и самокритики ENTJ — мастера высочайшего класса. Острые на язык, резкие, обманчиво неумолимые, ENTJ могут буквально «вытрясти душу» из того, кого они критикуют — включая самих себя.

ENTJ обладают исключительным даром слова. Ясность мысли и речи помогает им убедить кого угодно в чем угодно, а также обостряет впечатление от их критики.

Понятно, что проблемы социальных стереотипов, связанных с половой принадлежностью, весьма актуальны для женщин‑ENTJ. Как правило, их надменность, любовь к борьбе и стремление к власти могут казаться другим «неженственными». Попытки родителей и окружающих втиснуть их в рамки привычных моделей поведения наталкиваются на бурное сопротивление. Другие женщины часто обижаются на высокомерие ENTJ и чувствуют, что с ними говорят свысока. Поэтому женщины‑ENTJ могут, сами того не ведая, оказаться в одиночестве — что особенно тяжело для экстраверта.

Конечно, проблема усугубляется, когда речь идёт о взаимодействии женщины‑ENTJ с мужчинами — даже с мужчинами того же типа. Их требовательная, объективная, деловитая и независимая натура большинству мужчин кажется не слишком привлекательной. Из‑за этого легко проглядеть тот факт, что женщины‑ENTJ могут быть очень заботливыми и ласковыми. Просто женственность для них не ограничивается традиционными социальными ролями.

Хотя качества ENTJ и более приемлемы для мужчин, люди нередко держатся в стороне от них, избегая столкновений, чтобы не стать жертвой их надменности. Как и у женщин этого типа, у мужчин‑ENTJ бывает немало проблем в отношениях с сотрудниками, родными и любимыми, из‑за чего они гораздо чаще остаются в одиночестве, чем им хотелось бы.

Людям этого типа часто говорят (к их вящему удивлению), что они выглядят рассерженными, хотя на самом деле это лишь чрезмерный энтузиазм. Подобные заявления изрядно расстраивают ENTJ, и они могут оказаться в парадоксальной ситуации, сердито доказывая, что вовсе не рассержены. Тщетность этого занятия может ещё сильнее рассердить ENTJ, а женщины‑ENTJ нередко просто сдаются и переключаются на другое занятие. В обоих случаях конфликт изнуряюще действует на всех его участников.

Дом ENTJ — это всегда арена для самой разнообразной деятельности. Они предпочитают открытые, честные и вдохновляющие отношения. Хотя посторонним ENTJ могут казаться резкими и грубыми, их близкие хорошо понимают, что, как и другие EJ, они больше бранятся, чем сердятся. С точки зрения ENTJ, на рост и развитие отношений требуется время.

ENTJ с удовольствием воспитывают детей, потому что это даёт им возможность вдохновлять, развивать и обучать юные умы. Когда дети становятся постарше, они тоже могут «удостоиться чести» участвовать в пространных дискуссиях на самые разные темы. Родители‑ENTJ могут пытаться «лепить» и формировать своих детей под себя, как и всех, кто им небезразличен.

ENTJ уделяют большое внимание порядку и организации, поэтому члены их семей всегда должны знать и выполнять свои обязанности в системе. Наталкиваясь на сопротивление, ENTJ может получить удовольствие от спора и даже в каком‑то смысле восхититься дерзостью бунтаря, но сделает все возможное, чтобы подавить мятеж и восстановить привычный распорядок жизни — под собственным строгим руководством. Если бунтарю удаётся отстоять свою точку зрения, он завоюет искреннее уважение ENTJ. Вообще каждый день ENTJ полон побед и поражений, но ничья встречается крайне редко.

Людям типа ENTJ бывает непросто расслабиться — в лучшем случае по расписанию. И даже тогда это для них лишь очередная задача, которую нужно выполнить, и они берутся за неё с рвением и энтузиазмом.

Дети‑ENTJ ведут себя открыто и прямолинейно и со взрослыми, и со сверстниками. Хотя они любят спорить и приказывать, они легко находят друзей. Они сообразительны и общительны и, как и другие экстраверты, испытывают сильную потребность в том, чтобы все делать вместе с другими — от работы и учёбы до развлечений. Способности ENTJ вызывают у сверстников уважение, но многих отталкивает их всепоглощающая самоуверенность. Желая быть во всем лучше всех, ENTJ с детства критикуют себя за все ошибки и просчёты. Им не свойственно почивать на лаврах. Они уверены, что даже самое лучшее можно сделать ещё лучше. Так они относятся ко всему в жизни.

Разумеется, учителя не всегда это понимают, поэтому ENTJ нередко вступают с ними в конфликты — и проигрывают борьбу. Если нет возможности выйти из конфликта, сохранив собственное достоинство, ENTJ может почти полностью забросить учёбу. ENTJ отлично учатся в обстановке здорового соревнования и диалога, однако неравная борьба за власть между учеником и учителем может привести к разрушительным последствиям.

ENTJ любят семейные мероприятия. Для них это очередная возможность все спланировать, организовать и провести наилучшим образом — и, конечно, показать себя во всей красе в интеллектуальных беседах и дискуссиях. ENTJ с огромным энтузиазмом встречают подобные торжества.

Руководящие способности и талант к системному планированию даны ENTJ от рождения, поэтому они довольно быстро достигают высоких руководящих постов. В процессе, правда, они могут испортить отношения с некоторыми людьми, но это цена, которую они готовы платить. Более того, если им удаётся достигнуть цели и подняться на более высокий уровень личностного развития, они считают, что отношения были испорчены не зря. Они привыкли подходить к подобным вопросам объективно, поэтому их удивляет, что кого‑то их поведение может обижать. ENTJ не понимают, как можно принимать спор или соревнование близко к сердцу, если они способствуют интеллектуальному развитию участников.

В зрелые годы ENTJ продолжают стремиться к развитию и совершенствованию. Однако они с большим почтением начинают относиться к спокойным размышлениям и одиночеству и испытывают меньше потребности все контролировать. Тем не менее интеллектуальные бои по‑прежнему являются неизменной частью их жизни. Зрелость даёт ENTJ возможность больше читать, спорить и теоретизировать — другими словами, продолжать делать то же, что они делали всегда, но не так агрессивно. Даже если они когда‑нибудь уволятся, они все равно найдут возможность заниматься тем, что любят больше всего.

Приложение 1. Краткая история типоведения

Идея классификации людей стара как мир. Используемая в типоведении классификация типов личности основывается на работах швейцарского психолога К. Г. Юнга (1875‑1961), которые впервые были опубликованы на английском языке в 1923 году. Юнг ориентировался в равной степени и на медицину, и на психологию и интересовался скорее здоровьем, нежели болезнью — то есть не психическими отклонениями, а психологией нормы. Можно сказать, что он обладал наиболее целостным взглядом на жизнь среди теоретиков того времени, полагая, что многие физические и психические заболевания являются результатом дисбаланса сознания, тела и духа. Юнг считал, что мы с рождения склонны к определённым личностным предпочтениям. Он также был уверен, что для сохранения душевного здоровья человек должен на протяжении всей своей жизни развивать природные предпочтения, а не пытаться их изменить. С точки зрения Юнга, в процессе взросления мы должны учиться более эффективно обращаться с предпочтениями, к которым мы не склонны, и не чувствовать перед ними страха.

Примерно в то же время Катарина Бриггс, не имевшая формального психологического образования, самостоятельно и независимо от Юнга разработала собственную классификацию, основанную на её собственных наблюдениях различий между людьми. Она считала, что поведение людей не столь случайно и непредсказуемо, как принято думать, и стремилась доказать эту теорию. Её наблюдения показали, что это как‑то связано с тонкими, едва уловимыми различиями в восприятии ими жизни и окружающего мира. Она уже составила формальную классификацию этих различий, когда ей в руки попала только что переведённая книга Юнга «Психологические типы». Она обнаружила, что её теория типов личности во многом совпадает с теорией Юнга, и стала его преданной ученицей.

Единственная дочь Бриггс — Изабель — была исключительно одарённым ребёнком. Сначала мать сама занималась её обучением в домашних условиях, но потом Изабель поступила в Свартморский колледж, который и окончила с отличием по классу политологии (а заодно вышла замуж за Кларенса Майерса). Последующие двадцать лет она провела в роли жены, матери и автора двух опубликованных романов, все это время наблюдая за различиями в поведении людей и пытаясь связать их с классификациями Юнга и собственной матери.

В 1942 году Вторая мировая война — вкупе с убеждением обеих женщин, что одной из причин начала войны было непонимание людьми психологических различий, — подтолкнула Изабель (под руководством матери) заняться разработкой серии вопросов для определения предпочтений личности. Результатом этой работы стал индикатор типов Майерс‑Бриггс (ИТМБ). Тщательно и кропотливо перебирая тысячи карточек размером три дюйма на пять, содержащих пробные вопросы, Изабель несколько лет подряд сортировала, анализировала и проверяла ответы людей на ИТМБ. Верность своих ранних наблюдений она проверяла на группах людей, чьи предпочтения были точно ею определены. Потом она протестировала массу людей из разных социальных групп и доказала высокую степень достоверности теста по сравнению с другими психологическими инструментами. К началу 1960‑х годов ИТМБ уже не только был достоверным средством определения индивидуальных различий, но и, как полагали многие, мог показать динамику изменения этих различий с течением времени.

Далеко не все в психологическом мире хотели признавать ценность ИТМБ. Во‑первых, инструмент был разработан двумя женщинами, что едва ли располагало к себе психологическое сообщество, состоявшее преимущественно из мужчин. Хуже того, ни одна из этих женщин не была психологом. Кроме того, немногие психологи соглашались с эзотерическими теориями Юнга; даже сам Юнг чувствовал, что некоторые его теории недоказуемы. Казалось, что время для такого инструмента, как ИТМБ, ещё не пришло.

В 1956 году Служба образовательного тестирования (ETS) в Принстоне, штат Нью‑Джерси, согласилась опубликовать ИТМБ, хотя и несколько неохотно. Некоторым сотрудникам ETS казалось, что определение типа личности не вписывается в программу организации, рассчитанную скорее на материалы, связанные с образованием — например, тесты, определяющие уровень интеллекта. Однако Уильям Ченси, президент ETS, одержал верх, и ИТМБ постепенно начал приобретать популярность. ETS наложили жёсткие ограничения на работу с ИТМБ. Его можно было использовать только в исследовательских целях, ни в коем случае не предавая данные гласности. Немногие профессиональные психологи знали об индикаторе, не говоря уже о том, чтобы его использовать.

В 1960‑е годы произошло множество событий, оказавших сильное влияние на судьбу ИТМБ. В 1962 году Изабель опубликовала руководство по ИТМБ — первый официальный документ, связанный с ним. В том же году она была приглашена на переговоры в Американскую психологическую ассоциацию — серьёзный прорыв в её борьбе за признание в психологических кругах. Последующие годы ознаменовались несколькими исследованиями, связанными с ИТМБ и посвящёнными самым разным предметам — от проектов общежитий до личных особенностей в обучении.

В 1969 году Изабель познакомилась с Мэри Мак‑Колли, психологом‑клиницистом, возглавлявшей медицинский центр при Флоридском университете в Гейнсвилле. Они вдвоём организовали в университете типологическую лабораторию, которая стала впоследствии центром всех исследований и информации, связанных с ИТМБ. Лаборатория росла и развивалась и в 1972 году была преобразована в Центр применения психологического типа (ЦППТ), который по сей день остаётся главным учреждением по типологическим исследованиям. Создание такого центра было оправдано растущим интересом к типологии. В 1975 году, когда ИТМБ ещё считался лишь простым инструментом с ограниченным исследовательским потенциалом, под эгидой ЦППТ была организована первая конференция по типоведению, которая впоследствии стала проводиться каждые два года. Первую конференцию посетило менее сотни людей; через десять лет на шестую Международную конференцию в Эванстоне, штат Иллинойс, пришло более восьмисот человек. Посудите сами, насколько вырос интерес к типоведению за эти десять лет.

В 1975 году Consulting Psychologists Press опубликовала индикатор типов Майерс‑Бриггс, и ИТМБ стал доступен более широкому кругу профессионалов. На конференции ЦППТ в 1979 году была учреждена Ассоциация психологических типов (АПТ). Это организация единомышленников, открытая для всех, кто заинтересован в типологии. В числе задач АПТ — развитие и поддержание профессионального стандарта применения ИТМБ и поощрение многообразия в разных типологических школах. Один из самых популярных подходов к этой науке — теория темпераментов Дэвида Кейрси и Мэрилин Бейтс, написавших книгу «Пожалуйста, поймите меня». Хотя подход бихейвиориста и психолога‑клинициста Кейрси значительно отличается от подхода Юнга и Майерс‑Бриггс, он содержит весьма интересные и полезные открытия. Но сама по себе теория Кейрси, содержащая лишь четыре типа, кажется нам более ограниченной, чем ИТМБ. Однако вместе они дают нам более точную и подробную перспективу типологических различий, чем каждый из них по отдельности.

К середине 1980‑х годов растущий интерес к теории типов — и Юнгу — в сочетании с естественной склонностью людей к классификации друг друга породил чрезвычайно плодородную почву для развития типоведения. В настоящее время уже несколько миллионов американцев прошли тест ИТМБ; точные цифры нам неизвестны из‑за отсутствия централизированной информации. Кроме того, ИТМБ был переведён на японский, испанский и французский языки, а сейчас переводится ещё и на немецкий. Что касается Ассоциации психологических типов, она стала международной организацией.

Приложение 2. Доминирующая и вспомогательная функции. Сложная натура интроверта

Изначально мы вели речь о четырех буквах, определяющих то, как человек предпочитает воспринимать жизнь и человеческие отношения. Сочетание этих четырех букв даёт нам «тип личности» и помогает лучше понять особенности человека.

Существует другая концепция, выходящая за рамки четырехбуквенного типа, которая была разработана К. Г. Юнгом и усовершенствована Изабель Бриггс‑Майерс. Эта концепция сфокусирована лишь на двух функциях нашей личности: функции сбора информации (сенсорика или интуиция) и функции принятия решений (логика или этика). В нашем четырехбуквенном коде эти функции представлены второй и третьей буквой соответственно (например, ENF P).

Согласно теории Юнга, по мере роста и развития человека одна из этих функций начинает преобладать. Это наиболее надёжная, управляемая, послушная и предсказуемая функция человеческой личности. Это та функция, которая (по возможности) определяет поведение человека. Она называется «доминирующей функцией». Изабель Бриггс‑Майерс назвала её «главнокомандующим» личности. Проще говоря, она — самая главная.

Другая функция называется «вспомогательной функцией». Это вторая по важности функция, которая иногда пытается занять первое место, но чаще довольствуется ролью дополнения. Вспомогательная функция оказывает помощь и поддержку доминирующей. Изабель Майерс назвала эту функцию «верным адъютантом».

С помощью доминирующей функции экстраверты фокусируют свою жизненную энергию и деятельность. В случае экстраверта мы получаем ровно то, что видим. Его внешняя сторона является честным отражением внутренней. Экстраверты‑этики навязывают своего «главнокомандующего» — этику — всему окружающему миру и делают это ради всеобщего блага. (Большинство священнослужителей принадлежат к экстравертно‑этическим типам, ведь для них так естественно навязывать свою систему ценностей пастве и обществу.) Экстраверты‑логики, напротив, навязывают окружающему миру свою логику: они любят приводить в порядок и организовывать все, что находится в пределах досягаемости, поэтому они — лучшие «управленцы» мира.

Энергия и внимание интровертов, наоборот, направлены вовнутрь, потому что именно там обитает доминирующая функция их личности. Следовательно, вы сможете увидеть «главнокомандующего» личности интроверта только в том случае, если у вас назначена с ним встреча — то есть если интроверт вам доверяет. И даже в таком случае скорее вы будете «впущены внутрь», нежели интроверт «выйдет наружу». В результате интроверты держат связь с окружающим миром посредством своей вспомогательной функции, и, следовательно, решение всех внешних вопросов требует окончательного утверждения функцией сбора информации или принятия решений, которая является доминирующей.

Интроверты не только находятся в нашем обществе в невыгодном положении — на одного интроверта приходится трое экстравертов, — они также наделены более сложным механизмом психики, потому что их энергия и внимание сосредоточены на внутреннем мире.

Работая с типоведением, важно понять, что экстраверты с большей лёгкостью выражают свои предпочтения, а интровертов понять значительно сложнее. Более того, когда интроверт «экстравертируется», впоследствии он всегда тщательно обдумывает и анализирует свои (уже совершённые) действия. Это означает, к примеру, что «окончательное» решение, высказанное интровертом, может ещё измениться после раздумий и размышлений. Аналогично кажущаяся «уступчивость» интроверта может оказаться лишь мнимой, стоит ему на какое‑то время уйти в себя и обдумать поставленный вопрос.

С точки зрения экстравертов, внешний мир — это позитивный и радостный источник энергии, поэтому они обычно без колебаний используют свои самые сильные стороны именно там, сохраняя внутри то, что «похуже».

У интровертов все наоборот. Они предпочитают доверять собственному внутреннему миру — который для них так же хорош, как внешний для экстравертов, — поэтому их самые сильные стороны (доминирующая функция) направлены вовнутрь. Внешний мир утомителен, но от него никуда не деться: всем нам приходится ежедневно с ним сталкиваться, но для интроверта он не более чем неизбежное зло. Соответственно в том мире, который менее приятен и привлекателен, интроверт предпочитает использовать то, что «похуже», то есть вспомогательную функцию. Точка зрения интроверта на этот вопрос может быть выражена слегка видоизменённым рекламным слоганом: «Мы не так сильно вас любим, чтобы подарить вам самое лучшее».

Итак, экстраверты делятся с внешним миром своей главнейшей и сильнейшей — доминирующей — функцией. А интроверты делятся с внешним миром лишь вспомогательной функцией — второй по счёту.

Доминирующие и вспомогательные функции шестнадцати типов

Ниже описаны доминирующие и вспомогательные функции каждого типа:

ISTJ

— Доминирующая функция — интровертная сенсорика : факты и практическая деятельность.

— Вспомогательная функция — экстравертная логика : объективные решения и схемы.

ISFJ

— Доминирующая функция — интровертная сенсорика : факты и практическая деятельность.

— Вспомогательная функция — экстравертная этика : решения и схемы, основанные на межличностных отношениях.

INFJ

— Доминирующая функция — интровертная интуиция : вдохновение и возможности.

— Вспомогательная функция — экстравертная этика : решения и схемы, основанные на межличностных отношениях.

INTJ

— Доминирующая функция — интровертная интуиция : вдохновение и возможности.

— Вспомогательная функция — экстравертная логика : объективные решения исхемы.

ISTP

— Доминирующая функция — интровертная логика : объективные решения.

— Вспомогательная функция — экстравертная сенсорика : фактические и практические наблюдения.

ISFP

— Доминирующая функция — интровертная этика : решения и схемы, основанные на межличностных отношениях.

— Вспомогательная функция — экстравертная сенсорика : фактические и практические наблюдения.

INFP

— Доминирующая функция — интровертная этика : решения и схемы, основанные на межличностных отношениях.

— Вспомогательная функция — экстравертная интуиция : возможности и абстрактные наблюдения.

INTP

— Доминирующая функция — интровертная логика : объективные решения.

— Вспомогательная функция — экстравертная интуиция : возможности и абстрактные наблюдения.

ESTP

— Доминирующая функция — экстравертная сенсорика : детальное восприятие фактов.

— Вспомогательная функция — интровертная логика : объективные решения.

ESFP

— Доминирующая функция — экстравертная сенсорика : детальное восприятие фактов.

— Вспомогательная функция — интровертная этика : решения, основанные на межличностных отношениях.

ENFP

— Доминирующая функция — экстравертная интуиция : возможности и абстрактные наблюдения.

— Вспомогательная функция — интровертная этика : решения, основанные на межличностных отношениях.

ENTP

— Доминирующая функция — экстравертная интуиция : возможности и абстрактные наблюдения.

— Вспомогательная функция — интровертная логика : объективные решения.

ESTJ

— Доминирующая функция — экстравертная логика : объективные решения и схемы.

— Вспомогательная функция — интровертная сенсорика : факты и практическая деятельность.

ESFJ

— Доминирующая функция — экстравертная этика : решения, основанные на межличностных отношениях.

— Вспомогательная функция — интровертная сенсорика : факты и практическая деятельность.

ENFJ

— Доминирующая функция — экстравертная этика : решения, основанные на межличностных отношениях.

— Вспомогательная функция — интровертная интуиция : вдохновение и возможности.

ENTJ

— Доминирующая функция — экстравертная логика : объективные решения и схемы.

— Вспомогательная функция — интровертная интуиция : вдохновение и возможности.

[1] Юнг выдвинул эти гипотезы в своей работе «Психологические типы» (изд. Harcourt Brace), впервые изданной на английском языке в 1923 году.