Музей магритта. Люди брюсселя

Автор: Татьяна Мужицкая

Записки из отпуска.

Я сегодня была в музее Магритта. Как-то так сложилось, что Магритт мой самый любимый художник. С подросткового возраста. Однако я невежественна в вопросах культуры, воспринимаю ее исключительно правополушарно, то есть через эмоции. Поэтому информация из бесплатного микропутеводителя, захваченного в аэропорту, оказалась для меня подарком вселенной. Оказывается, музей Магритта прямо здесь — в Брюсселе. Ура! Какой подарок. Я вам расскажу чуть-чуть о нашем романе с Магриттом. Не волнуйтесь, никак я его этим не скомпрометирую, поскольку роман у меня все же не с ним самим, а с его творчеством, с 14-летнего возраста.

А дело было так. Папа мой воспитывал во мне ученого подобного себе, а потому с 10-летнего возраста выписывал мне журнал «Квант». Это был такой журнал для детей, где публиковались задачки повышенной сложности, статьи на математические темы, всякая занимательная физика. В общем, детский научный журнал. Он у меня вызывал противоречивые чувства. С одной стороны, я до содержания журнала доросла только лет в 15, когда училась уже в матклассе и, как раз, постоянно решала такие задачи и была капитаном КВН по физике. С другой стороны — благодаря журналу, отец со мной раз в месяц, когда журнал приходил, сидел и этот журнал читал. Вернее читал он его сам, а я могла к нему прислониться на диване и радоваться тому, что у нас есть с отцом общее дело и физический контакт. Видимо, это на его языке были наивысшие проявления любви. Иногда мы решали задачи, но тут я была не лучшим решальщиком, а у отца терпения не хватало, поэтому обычно на этом все и заканчивалось. Сам же журнал отдельно от отца… как говорила Алиса в Стране Чудес: «Книжка без картинок — книжка неинтересная». Но в этом журнале картинки были.

В один прекрасный день он вышел с необыкновенной обложкой. Я ее вырезала и повесила на стену. Я смотрела на нее целыми днями, и она будоражила мое воображение, осуществляла прямой массаж философии. На обложке был изображен молодой человек в костюме с гладко зализанными назад волосами. Он был изображен со спины и смотрел на свое отражение в зеркале. Однако, вопреки здравому смыслу, в зеркале он отражался точно так же. Спиной. В пиджаке и с зализанными волосами. И эта картина просто выносила мне мозг! Надо сказать, что ребенком я была рано созревшим и социально активным. Кажется, я тогда уже прочитала «Мастер и Маргарита» Булгакова и взялась за Солженицына. В общем, мы с мамой обсуждали эту картину до хрипоты. Он говорила, что это про тупых клерков без индивидуальности. А я говорила… Я говорила, что это про среду, которая все чешет под одну гребенку, я говорила, что это про страх познакомиться с собой и увидеть свое истинное лицо. Я говорила, что постоянно про эту картину думаю и смыслы все время разные. А мама улыбнулась, посоветовала посмотреть, кто художник. Этого в журнале написано не было. Да и зачем, действительно, математикам знать художников по именам?

Помню, приближался мой пятнадцатый день рождения, я уж не помню по какому делу бродила по книжному магазину на Тверской. Наверное, по классному поручению искала подарок какой-то учительнице. Тогда еще модно было считать, что книга — лучший подарок, тем более, что хорошие книги были, а все остальное доставалось с трудом.

И вдруг, о, счастье! Я не верю своим глазам. С какого-то стенда по искусству на меня глядит… Родной брат того клерка с картины. У него тоже нет лица, вместо лица у него голубь, и еще на нем такой же костюм и шляпа-котелок. И я, конечно же, узнаю манеру. И вижу название: «РЕНЕ МАГРИТТ». Книга стоила по тем временам недешево. Порядка пяти рублей. Я вернулась домой в нервном возбуждении. Я сразу направилась к бабушке. Я сказала: «Бабушка! Ты меня всю жизнь водила по музеям и театрам. Ты учила меня ценить прекрасное. И случилось чудо. Кажется, у меня появился мой любимый художник. От его картин у меня волосы на руках шевелятся. Подари мне на день рождения его книгу! Она стоит пять рублей». Надо ли говорить, что бабушка с радостью «купилась». Правда, когда я принесла вожделенное творение домой, она, мягко говоря, удивилась. Думаю, она не ожидала, что я стану поклонницей сюрреализма. Причем, даже не Сальвадора Дали. Книгу я знала наизусть. Всю биографию Магритта, все его картины, которые там были. И тогда мир у меня делился на тех, кто понимает и тех, кто говорил: «Вот жуть какая!» или «Что это за хрень?»

И вот. Я взрослая. Я психолог. Я приняла свою шизоидность — попытку придавать всему смысл. И я люблю Магритта. И я иду в его музей. Не знаю, боюсь обидеть искусствоведов, но я не всегда понимаю, зачем идти в музей, если есть хорошие репродукции?

Но в этом случае, мне кажется, что я иду к нему в гости, к нему на свидание. И хорошо, что нет аудиогида на русском, а английский слишком быстрый. Не хочу ничего слушать о том, к какой школе он принадлежал, и какие выставки у него были, и с кем он сотрудничал. Лишнее это все. Есть его образы. Такие смешные и дерзкие в тридцатых. И такие мощные в пятидесятых. Здесь есть не все. Моей любимой картины, как раз, и нет. Но это не важно. Он разговаривает со мной. Иногда я впрыгиваю туда, в его реальность, где дерево открывает дверцу, за ней дом. Прямо внутри дерева. Где Венера Милосская перестает быть статуей и становится страстной женщиной из плоти. И начинаю думать, что это так глубоко. Ведь что отличает голую статую от голой женщины? Энергетика. И ведь есть такие женщины, что красивые, но как статуи. А есть такие, которые как это дерево, открывают внутри себя дом и целый город.

Или вот эта — семейство голубей, ставших листьями. А может это листья, ставшие голубями. И название — что-то вроде «Слияние с природой».

Но мои самые любимые — это про небо и про море. И где скала висит над морем, а облако лежит на земле и на него идет дождь, и где бутылка становится морковью, где небо сворачивается в трубочку за занавесом… И эта, моя любимая. Тронула меня сегодня до слез. Тогда, в детстве я этого не понимала. А сейчас… Она называется «Терапевт». Явно, что психотерапевт. Эдакий Фрейд с тросточкой и в котелке. А вместо лица и тела у него голубое небо в мелких облачках. А ведь так и есть. Именно этим я и занимаюсь.

Вы знаете, о чем я — каждый клиент погружается в терапевта, чтобы там за ним найти небо. Найти и взлететь.

Все эти его женщины, портреты которых выписаны с фотографической точностью и помещены в сюрреалистические контексты… Женщина на лошади, исчезающая между деревьями. Женщина у моря. А вот просто туфель, на котором сидит голубь. И надпись: «God is not a saint» и вот как хочешь, так и переводи. Бог не святой?

И вот эта знаменитая порнография, отражающая век нынешний не хуже века минувшего. Здесь лицо, на месте глаз которого, женские груди, вместо носа — пупок, а вместо рта — лобок. И все это в окружении пышных волос. Эдакое вполне себе лицо. Масскультура давно перестала их видеть и показывать — лица. За каждым лицом именно это. Как недавно сильно выступил Жванецкий: «Куда исчезли с экранов прекрасные пятидесятилетние женщины? Одно гламурье кругом».

И, конечно же, клерки. Клерк с голубем вместо лица. Просто клерк. Целый проливной дождь из клерков. Это кстати, то, что происходит сейчас в Москве. Проливной дождь из клерков, которые постоянно суетятся, носятся с дикой скоростью, времени ни на что не хватает, уровень агрессии бешенный.

То ли дело здесь. Народу на улицах почти нет. Только в самом центре. По вечерам народ приходит в бары на улицы и сидит весь вечер, мило беседуя за бокалом чего-нибудь прохладительного. Здесь, где я сижу, в меню даже нет никакой еды. И никто никого не торопит и не гонит. Вот я сижу тут уже час с айпадом, и официантке всё равно. А вокруг приятный народ: туристы и местные. Вот веселая компания из пяти ребят с большой флегматичной рыжей собакой. У них на столе бумажный пакет с багетом. А собака спокойно лежит у ног хозяина. За соседним столом латиносы. Парочка. Напитки в их бокалах уже час стоят на том же уровне. Просто сидят и разговаривают. Папа с двумя детьми читает газету. Две подружки-туристки глазеют по сторонам. Странная компашка иностранцев в шортах, кедах и толстовках. В губах сережки. Волосы дыбом. Блондины. Пожилая седая леди с чашкой кофе. И вот, почему-то я все это в Москве себе совершенно не могу представить. В Москве идет постоянно дождь из клерков. А здесь… Картина Магритта про иллюзии света. Там изображен дом, у дома горят фонари и сумерки сгущаются. А над домом яркое голубое небо с облачками. И вот, думай, как хочешь…

Автор: Мужицкая Т.
Размещено на сайте syntone.ru. При публикации статьи ссылка на сайт обязательна.