Правитель города, бывший в приятельских отношениях с Насреддином, пожаловался Молле, что его подданные постоянно врут.

— Я так устал от их лжи, Молла! Врун на вруне. Ну, ничего, я заставлю их говорить только правду,— распалился правитель.— Если уговоры не помогают, пусть говорят правду из страха смерти. Кто соврёт, тот сразу лишится головы!

— Но ведь у каждого своя правда,— сказал Насреддин, желая смягчить гнев повелителя.— Казни ни к чему хорошему не приведут…

Но правитель был непреклонен, и утром на площади города уже стояла плаха, палач проверял остроту клинка, а в город мог войти только тот, кто правдиво ответил бы на вопрос начальника стражи у городских ворот.

Самым первым, с восходом солнца, к воротам подошёл Насреддин.

— Отвечай, куда ты идёшь,— сказал начальник стражников,— и не лги, или лишишься своей головы!

— Я иду, чтобы мне отрубили голову,— сказал Насреддин.

— Ты врёшь, я не верю тебе!

— Если я солгал,— сказал спокойно Молла,— то пусть меня ведут на плаху.

— Но тогда получится, что ты сказал правду…

— Да,— улыбнулся Насреддин,— вашу правду.