Заказать звонок

Как стать несчастным 

Автор: Вацлавик П.

Пауль Вацлавик

Какстать несчастным без посторонней помощи

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

“…Чего же можноожидать от человека?.. Да осыпьте его всеми земными благами, утопите в счастьесовсем с головой, так, чтобы только пузырьки вскакивали на поверхностисчастья, как на воде; дайте ему такое экономическое довольство, чтоб ему совсемуж ничего больше не оставалось делать, кроме как спать,кушать пряники и хлопотать о непрекращении всемирной истории, такон вам и тут,- человек-то, и тут,- из одной неблагодарности, из одного пасквилямерзость сделает. Рискнет даже пряниками и нарочно пожелает самогопагубного вздора, самой неэкономической бессмыслицы, единственно для того,чтобы ко всему этому положительному благоразумию примешать свой пагубныйфантастический элемент. Именно свои фантастические мечты, своюпошлейшую глупость пожелает удержать за собой…“Эти слова принадлежат человеку, которого Фридрих Ницше считалвеличайшим из психологов,- Федору Михайловичу Достоевскому. И все же эту мысльможно свести к банальности, известной еще с незапамятных времен, а именно, чточеловек весьма плохо приспособлен к тому, чтобы сносить абсолютноеблаженство. Пожалуй, давно уже настало время расстаться с бабушкиными сказками насчет того, что, дескать, удача, счастье и удовлетворение — это все, чего следует желать от жизни. Слишком долго намтвердили — а мы наивно верили,- будто погоня за счастьем так или иначе ведет ксчастью.

Это утверждениевыглядит особенно абсурдно, когда мы обнаруживаем, что не всостоянии даже точно определить, что же, в сущности, означает этосамое пресловутое слово “счастье”. “В чем состоит счастье” — вот вопрос,который еще с незапамятных времен не перестает волновать умы,- пишетфилософ Роберт Шпеман в своем эссе о счастливой жизни.- Варрон, авслед за ним и Августин насчитали ни более ни менее, как двести восемьдесят девять различных точек зрения на счастье. Всякое человеческое существо желает быть счастливым. И здесь Шпеман приводит мудрыйеврейский анекдот о сыне, который сообщает отцу о своем желании жениться на девице по фамилии Кац. Отец возражает, ведь у девицы Кац нет никакого приданого. Сын настаивает, он может бытьсчастливым только с ней одной. “Быть счастливым? — изрекает отец.- А чтоты от этого будешь иметь?”

Чтобы возбудить унас подозрения, достаточно хотя бы краткого экскурса в мировую литературу.Всякие ужасы, трагедии, преступления, грехи, безумия, опасности -вот что издавна служило исходным материалом для великих литературных творений.Ведь в своем “Аде” Данте проявил куда большеизобретательности, чем в “Рае”. То же самое можно сказать и о “Потерянномрае” Мильтона, рядом с которым его “Возвращенный рай” выглядит поменьшей мере пресным. Первая часть “Фауста” вызывает у нас слезы, втораязевоту.

Так что хватитдурачить самих себя всякими красивыми историями. Настала пора честно ипрямо поставить вопрос: к чему бы мы все пришли и во что бы превратились,не будь у нас наших несчастий? Они нам просто чертовски, в полном смыслеслова чертовски, необходимы.

Не в лучшемположении оказались и наши теплокровные собратья из царства зверей. Вы только посмотрите, к каким катастрофическим последствиям приводит укрытие и содержаниеэтих прекрасных созданий в зоопарках, где им не грозит голод, они надежнозащищены от опасностей и болезней, включая даже зубную боль. В результате всехэтих забот мы превращаем их в некие звериные подобия человеческихпсихопатов и неврастеников.

Наш мир ужебуквально наводнен бесчисленными руководствами, советами и рецептами,которые на все лады учат нас, как стать счастливыми. Пора броситьспасательный круг и тем обездоленным, кто стремится стать несчастным. До каких пор психологи и психиатры будут ревностно хранить за семью печатями столь необходимые этим людям знания о техпроцессах и механизмах, которые приведут их к вожделенному ощущению несчастья?

Следует признать,что на свете существует достаточно много людей, от природы наделенныхталантом самостоятельно мастерить свой маленький персональный ад. Но ведь ещебольше тех, кто нуждается в помощи и поддержке. Вот для них-то ипредназначается эта книга, в надежде, что она послужит им не тольковводным курсом, но и практическим руководством.

Но не надодумать, будто мною движут исключительно альтруистическиепобуждения, мой труд продиктован также и соображениями политического и экономического характера. То же самое, что в весьма скромных масштабах практикуют директора зоопарков, пытаются на общенациональномуровне осуществить и наши современные правительства — ведь и они хотят, чтобы жизнь их сограждан была застрахована от любых невзгод и пронизанасчастьем от колыбели до могилы. Достижение этой благородной цели требует,среди всего прочего, систематического и неустанного воспитания граждан,направленного в сторону непрерывного повышения уровня их социальнойбеспомощности. Так что стоит ли удивляться, что во всем мире все более и болееастрономические суммы тратятся на здравоохранение и прочие многочисленныесоциальные проекты.

Приведем лишьнесколько примеров. Общенациональные расходы на здравоохранение в СоединенныхШтатах возросли с 12,7 млрд. долларов в 1950 году до 247,2 млрд. в 1980 году,причем расходы только на медикаменты и различные товарымедицинского назначения увеличились за тот же период с 3,7 млрд. долларовдо 19,2. Не менее головокружительный взлет претерпели и расходы на социальныенужды — они подскочили с 23,5 млрд. долларов в 1950 году до 428,4млрд. в 1979 году. Современная статистика Западной Германии -просто чтобы привести хотя бы один европейский пример — показывает, чтоежедневные расходы на систему здравоохранения составляют 450 млн.западногерманских марок, то есть в три раза больше, чем в 1950 году. Таже статистика утверждает, что в любой наугад взятый момент времени вФедеративной Республике Германии можно насчитать 10 млн. больных людей и среднестатистический житель этой страны заглатывает на протяжении своей жизни 30 тыс. таблеток.

Теперь представимсебе на минутку, что со всеми нами будет, если эти цифры перестанут растистоль головокружительными темпами или — упаси господь!- чего доброго еще начнут сокращаться. Окажутся под угрозой уничтожения целые министерства и другие чудовищные бюрократическиеобразования, потерпят банкротство огромные отрасли промышленности, и миллионылюдей останутся без работы.

В борьбу запредотвращение подобной катастрофы свой скромный, но вполне, как я надеюсь, реальный вклад призвана внести и эта небольшая книжка. Современное государство столь остро заинтересованов непрерывном повышении степени беспомощности и несчастья своих сограждан,что просто нельзя долее оставлять выполнение этой важнейшей задачи на попечении хоть и исполненных благих намерений, но все женедостаточно умелых одиночек. Здесь, как и во всех других областяхчеловеческой жизни, путь к успеху лежит через государственноеуправление и планирование. Конечно, быть несчастным в наше время непроблема, это доступно каждому. Другое дело — стать несчастным, таксказать, выковать свое несчастье своими же собственными руками. Здесьмало одного-двух случайных ударов судьбы или накопленного уже личногоопыта — этому надо серьезно учиться.

А между темполезная и нужная информация крайне скудна, а если и встречается порой где-то в специальной психологической илипсихиатрической литературе, то, как правило, случайно, вопреки воле инамерениям автора. Насколько мне известно, лишь весьма немногие из моих уважаемых коллег отваживались касаться этой взрывоопасной темы. Среди достойных похвалы исключений можно назвать французскихканадцев Родольфа и Люка Моризетт, авторов книги “Краткийкурс супружеской герильи”, Гульельмо Гулотта, написавшего “Комедиии драмы супружества”, автора книги “Узлы” Рональда Ланга и автора книги “Магбез магии”Мару Сельвини — известного психолога, которой удалось наглядно показать, как остро нуждается современная школьная система вошибках и просчетах школьных психологов, чтобы менять, ничего не меняя, ис возрастающим успехом стимулировать изменения в избранномнаправлении. Нельзя обойти молчанием и книги моего друга Дэна Гринберга “Какстать еврейской матерью” и “Как довести себя до плачевного состояния” — этаважная работа была расценена критиками как “честный и искренний документ,благодаря которому более ста тысяч читателей научилисьвлачить существование, по-настоящему лишенное какого бы то ни было смысла”. Инаконец, последними — по порядку, но отнюдь не по значению — упомяну трехнаиболее значительных представителей британской школы: речь идет о СтивенсПоттере, авторе “Полного курса обучения превосходству над другими влюбом деле”, первооткрывателе “принципа Питера” ЛоренсеПитере и всемирно известном авторе закона, названного его именем, СирилеНорткоте Паркинсоне. Имея за плечами несколько десятилетий клиническойпрактики, автор надеется дополнить все эти превосходные исследования вводнымпрактическим пособием, где собраны самые надежные и действенные приемы,гарантирующие состояние несчастья. Несмотря на такие обнадеживающие обещания, авторотнюдь не претендует на создание полного и исчерпывающего учебника — это всеголишь ряд советов и рекомендаций, которые дадут возможность наиболееодаренным читателям выработать свой собственный индивидуальный стиль,отвечающий их природным вкусам и наклонностям.

Глава 1
ГЛАВНОЕ — ВСЕГДА БЫТЬ ВЕРНЫМ СЕБЕ И НИ ЗА ЧТО НЕСДАВАТЬСЯ
Этот перлмудрости восходит еще ко временам шекспировского Гамлета и связан сименем главного королевского советника Полония. Дабы пояснить значение этогоперсонажа для темы нашего повествования, а именно как выковать свое несчастьесвоими же собственными руками, напомним, что Полоний умудрился довестиспособность сохранять верность самому себе до такого виртуозного уровня,что в конце концов был “принят за крысу” ипронзен шпагой вместе с ковром, за которым имел неосторожность спрятаться. Заметим кстати, что, судя по всему, в Датскомкоролевстве в те времена был еще неизвестен другой перл мудрости, который гласит, что подслушивание под дверью -отнюдь не самый удачный способ узнать о себе что-нибудь приятное.

Нам могутвозразить, что в данном случае искусство творить собственные несчастьядоведено до совсем уж гипертрофированных размеров, выходящих за рамкинастоящего исследования, но ведь нельзя отказывать Шекспиру в праве нанекоторые поэтические преувеличения. Как бы там ни было, ноосновной принцип все равно остается в силе.

Жить в постоянномконфликте со всем миром и, главное, с окружающими вас людьми — делов общем-то совсем нехитрое. Куда труднее постигнуть и довести досовершенства искусство быть несчастным наедине с собой, независя от окружающих и не нуждаясь в их услугах. Мы всегда можем упрекнуть партнера в недостатке любви, подозревать злокозненность начальства или сваливать на погоду вину за свое дурное настроение, с этим безтруда может справиться каждый. Но ведь наша задача — обходиться в этом важном деле без всякой посторонней помощи. Как же стать самому себе злейшим врагом? Надежным путеводителем к несчастьюмогут служить народные пословицы и поговорки. Являясь выражением такназываемого здравого смысла или некоего таинственного инстинкта истины,народная мудрость таит для нас неисчерпаемый источник вдохновения.Главное, не обращать никакого внимания на то, что для всякого из этих изреченийвсегда можно найти другое, имеющее совершенно противоположный смысл.Взять хотя бы “Береженого бог бережет” и “Волков бояться — в лес неходить” или “Поспешишь — людей насмешишь” и “Куйжелезо, пока горячо”. Просто надо раз и навсегда выбрать какое-нибудьодно такое изречение и сделать его главным ориентиром повседневногоповедения, своим кредо, символом собственного “Я”. Отсюда нетрудно прийтик убеждению, что на свете существует только одна правильнаяточка зрения и она по странной случайности совпадает с вашей собственной. А тут уж всего один шаг до утверждения, что мир устроен неправильно и в нем все идет не так, как нужно.

Здесь, кстати,уже можно заметить разницу между настоящим профессионалом и жалкимдилетантом. Последний еще иногда может, обреченно пожав плечами,смириться с неизбежным несовершенством этого мира. Но тот, кто верен себедо конца, истинный мастер своего дела, никогда не унизится до такого жалкогокомпромисса. Оказавшись перед выбором между миром, каков он есть, имиром, каким он, по его убеждению, должен был бы быть,- тем жесамым роковым выбором, который еще в незапамятные времена занимал умы древнихиндуистских философов,- профессионал без всяких колебаний предпочтетвторое и с негодованием отвергнет первое. Стойкий капитан корабля, скоторого уже давно сбежали даже последние крысы, он отважно пустится в плавание по бурному ночному морю. Остается только сожалеть, что в этом арсенале мудрых изречений нет одного, которое было известно еще древним римлянам: Ducunt fata volentem, nolentem trahunt,или, проще говоря, “судьба желающего ведет, а нежелающего тащит”.

А уж следоватьголосу здравого смысла или подчиниться воле судьбы наш герой отнюдь не расположен,причем это упорное неприятие реальности со временем приобретает унего весьма своеобразные формы, превращаясь в некую всепоглощающую навязчивуюидею, почти наваждение. В своем стремлении всегда и во всем быть верным себе онвсе больше проникается духом отрицания, ведь отказаться от этого значилобы для него изменить самому себе. Уже тот факт, что кто-то посоветовалему поступить тем или иным образом, служит для него самымвеским основанием, чтобы этот совет был безоговорочноотвергнут даже в том случае, если с объективной точки зрения он сулитизвестные выгоды. (Зрелость, как определил ее один из моих коллег,- этоспособность человека принять решение даже вопреки тому, что оносовпадает с советами собственных родителей.)

Но и это еще непредел. Настоящий гений собственного несчастья — это тот, кто способендостигнуть воистину заоблачных высот и героически отвергнуть даже торешение, которое представляется наиболее разумным ему самому,оставаясь глухим к доводам собственного рассудка. Так змея, недовольствуясь возможностью укусить свой хвост, потихоньку начинает пожирать самасебя. Надо ли говорить, что достигаемое при этом ощущение несчастья просто неподдается никакому сравнению.

Конечно, дляменее одаренных читателей состояние такого полного и безысходного отчаянияостается желанным, но, увы, недостижимым идеалом.

Глава 2
ЧЕТЫРЕ СПОСОБА ИГРЫ С ПРОШЛЫМ
Говорят, времялучший лекарь, оно врачует любые раны. Что же, может, это и так, но нестоит отчаиваться. Ведь можно помешать времени вести черную,разрушительную работу и превратить прошлое в надежный и постоянный источникнаших несчастий. Добиться этих результатов можно четырьмяразличными способами, которые известны еще с незапамятных времен.

1.Идеализация прошлого
Любой начинающий, если он наделен хоть искрой таланта, может научиться смотреть в прошлое сквозьрозовые очки, видя в нем только картины, услаждающие душу и приятные дляглаз. Разве что только самые безнадежные неудачники, неспособные даже натакую простейшую уловку, сохранят воспоминания о юности, не говоря уже одетстве, как о весьма неприятной поре Weltschmerz, полной сожалений опрошлом и страхов перед будущим,- и уж им-то никогда не придет в голову желаниехоть на день вернуться в те мрачные времена. Более удачливым жекандидатам в мастера несчастья не составит ни малейшего труда создать из своейпрошедшей юности нечто вроде утраченного рая, превратив ее в неиссякаемыйисточник ностальгических сожалений. Конечно, воспоминания о юности — это всегдалишь одна из множества возможностей. В качестве другого примера можно назватьбезутешную скорбь о разрыве романтической связи. Ни в коем случае не поддавайтесь доводам разума, не верьте собственным воспоминаниям иоставайтесь глухи к увещеваниям добрых друзей, в один голос твердящихвам, что роман все равно был обречен на неудачу и что время отвремени вы и сами уже мечтали, как бы вырваться из этого ада. Не верьте, есливам будут говорить, будто разрыв — это еще не самое страшное и чтомогло быть гораздо хуже. Наоборот, попытайтесь в сотый раз убедить себя втом, что если бы вам снова удалось начать с начала — нотолько уже по-серьезному, по-хорошему,- то все бы сложилось самымпрекрасным образом. (Совершенно очевидно, что ни малейших шансов наблагополучный исход романа нет и не предвидится.) Отметайте все сомнения ируководствуйтесь следующим, в высшей степени логичным, соображением: разутрата возлюбленной вызывает у вас такие адские муки, то каким жерайским блаженством было бы обрести ее вновь!Прекратите все связи с внешним миром, ни с кем не общайтесь, не выходите издому, лучше всего постарайтесь постоянно находиться в непосредственной близостиот телефона, дабы быть готовым к тому решающему звонку,которому суждено чудодейственным образом преобразить всю вашужизнь. И не отчаивайтесь, если ожидание станет совсем уж невыносимым, ведь в вашем распоряжении всегда остается надежный ипроверенный способ — завести аналогичный душераздирающий роман с другимпартнером. Не падайте духом, если на первый взгляд вам покажется,будто ваш новый избранник ничем не похож на предыдущую роковуюстрасть, все зависит только от вас самих, и вы вполне можете превратитьего в источник новых страданий.

2.Жена Лота
Возможность жить прошлым имеет и еще однодополнительное преимущество: она практически не оставляет вам никакоговремени, чтобы проявлять хоть малейший интерес к настоящему. Ведьтолько полностью концентрируя внимание на прошлом и повернувшисьспиной к настоящему, можно путешествовать по жизни, не опасаясьслучайных, невольных поворотов судьбы, которые могут вдруг изменитьперспективу на девяносто, а то и на все сто восемьдесят градусов,вопреки вашей воле показав вам, что настоящее — это не тольконеисчерпаемый источник негативных эмоций, оно может таить в себе икое-что утешительное, не говоря уже о каких-то совершенно новых позитивныхвозможностях. Даже мимолетные отвлечения от самоуглубленного созерцанияпрошлого способны поколебать нашу уверенность в полной безысходности того, чтоожидает нас впереди. В этой связи обратим свой восхищенный взор к нашейбиблейской наставнице, достопочтенной жене Лота – вы ведь помните ее, не правдали? И сказал Господь Лоту и его семейству: «Спасай душу свою; неоглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайсяна гору, чтобы тебе не погибнутьп… Жена же Лотова оглянулась позади его и сталасоляным столпом». (Не желая быть несправедливыми к жене Лота,заметим, что волнующие события, происходившие в тот момент в Содоме и Гоморре,были куда интереснее, чем перспектива провести остаток жизни на одинокойгоре. Но заслуга жены Лота в том, что она умудрилась неполучить ни того, ни другого.)

3.Роковая кружка пива
В фильме «Роковая кружка пива» великий пионерамериканской кинокомедии У. К. Филдс рассказывает нам леденящую душу историю неотвратимого падения одного подававшего большиенадежды юноши, который не смог противостоять соблазну выпить первую в своейжизни кружку пива. Мораль фильма весьма поучительна, и не следует принимать за шутку глубокомысленное предостережение Филдса.Его указующий перст — обращен ко всем нам. Ибо один мимолетныйопрометчивый поступок может стоить нам долгих лет раскаяния… И какогомучительного раскаяния! Ведь достаточно вспомнить о другом библейскомперсонаже, злополучной Еве, и о том крошечном кусочке яблока, который онаимела неосторожность проглотить…

Эта концепцияфатальной неизбежности, неотвратимого рока имеет для насважные, неоспоримые преимущества. Долгие годы о них предпочитали умалчивать. Но в наш просвещенный век такие вещи должны быть достоянием широкой общественности. Причем вся соль здесь вовсе не в раскаянии как таковом, его может и не быть. Для нас главное заключается внеобратимости и непоправимости роковых последствий той самой первой кружки пива, которая если и не оправдывает, то, во всяком случае,предопределяет все последующие. Иными словами, она дает основанияпримерно для такого хода рассуждений: «Конечно, я сам виноват во всем,что случилось. Знай я к чему это приведет, никогда неприкоснулся бы к проклятой кружке. Но теперь уже все равно ничего неизменишь, слишком поздно… Тогда, в прошлом, я совершил роковую ошибку,теперь же, в настоящем, я вынужден нести свой крест, расплачиваясь за старыегрехи».

Готов признать,что такой способ самоистязания не во всем идеален.

Что ж, его можнонесколько усовершенствовать. А если я вообще не причастен к тому первомуроковому событию, с которого начались все мои несчастья? Еслименя даже нельзя упрекнуть, что в этом есть и моя вина?

Тогда я получаювсе права считаться невинной жертвой злой судьбы, и пусть кто-нибудь попробует усомниться в том, что все мои несчастья -результат рокового стечения обстоятельств! Пусть только кто-нибудь осмелится посоветовать мне предпринять какие-то шаги, чтобы облегчить свою несчастную долю! Удары, которые, словно сговорившись, то и дело обрушивают на мою голову господь-бог и сама судьба, весь мир и матушка-природа, хромосомы и гормоны, родители и общество, полиция и родственники, учителя, врачи, начальники и в особенности близкиедрузья, и без того уже так тяжелы, что сама мысль, будто вмоей власти хоть как-то облегчить свою участь, лишь увеличиваетстрадания, добавляя к ним незаслуженное оскорбление. Ко всему прочему, это ещеи противоречит науке. Ведь в любом учебнике психологии ясно и недвусмысленноговорится, что развитие и структура личности определяются событиямипрошлого, особенно теми, которые произошли в раннем детстве. А даже ребенкуизвестно: то, что однажды случилось, уже нельзя повернуть вспять.Кстати, именно поэтому так удручающе серьезны — и так устрашающе длинны -сочинения, принадлежащие перу практикующих специалистов-психологов. Чтоже с нами будет и во что мы превратимся, если все больше ибольше людей проникнется убеждением, что их состояние безнадежно, но не опасно?Взять хотя бы тревожный пример Австрии, где настоящим — пусть и непризнанным пока официально — национальным гимном стала появившаяся еще вовремена эпидемии бубонной чумы gemiitiiche19 песня: «Oh du lieberAugustin, alles is ‘hin», что в весьма вольном переводе означаетприблизительно следующее: «О, великий Боже, все прахом пошло». Время отвремени, пусть и крайне редко, непредсказуемый и неподдающийся нашему контролю ход событий может вдруг ни с того, ни с сего, какбы в компенсацию за былые горести и лишения, преподнести нам приятный сюрприз,о котором мы столь безнадежно мечтали. Но настоящего профессионала в деле собственногонесчастья не должен сбить с толку и такой неожиданный поворот событий.Вооруженный формулой «Ах, все пришло слишком поздно, мне уже ничего нехочется…», он ни за что не покинет башни из слоновой кости,где замкнулся в горьком презрении к несправедливостямсудьбы, и ни на минуту не позволит затянуться ранам былыхобид.

Однако самаясовершенная разновидность этой игры — которая, конечно же, доступналишь самым одаренным — заключается в том, чтобы приписывать прошломуответственность даже за события позитивного характера, неуловимым образомоказавшиеся источником наших нынешних несчастий. Непревзойденным мастеромв этом виде искусства можно с полным основанием считать венецианскогогрузчика, который, по преданию, после ухода Габсбургов из Венеции с ненавистьюбросил им вслед: «Будь прокляты австрияки, это они научили нас есть трираза в день!»

Потерянный ключ, или«Продолжайте в том же духе»
Пьяный упорно что-то ищет под уличным фонарем.Подходит полицейский и спрашивает, что он там пытается отыскать, тот отвечает:«Свой ключ». Оба продолжают поиски. Наконец, по истечении некотороговремени полицейский интересуется, уверен ли пострадавший, что ключпотерян именно здесь, на что следует вполне резонный ответ: «Да нет, ясно,что не здесь, а там, дальше, но ведь тут же светлей».

Вам это кажетсяполным абсурдом? Что ж, значит, и вы тоже ищете не там, гденужно. Ведь вся цель подобных поисков как раз и состоит не вчем ином, как в их бесконечном продолжении. Главное — не сдаваться.

Простенькая итакая безобидная на первый взгляд формула «Продолжайте в том же духе» насамом деле без труда способна привести нашу планету к самым что ни наесть катастрофическим последствиям. За сотни миллионов лет с еепомощью удалось добиться вымирания и исчезновения с лица Земли целыхвидов растительного и животного мира.

Эта разновидностьигры с прошлым была известна на планете еще до шестого дня сотворения мира,раньше, чем появился человек.

В отличие от игрыпод номером три, возлагающей всю вину за наши несчастья на некие внешниесилы, неподвластные воле человека, эта, четвертая по счету игра состоит вупорном и непреклонном стремлении сохранять и воспроизводить тестереотипы поведения и способы решения проблем, которые, возможно, и быликогда-то в прошлом наиболее эффективными или даже единственно возможными, нодавно уже больше таковыми не являются. Такая консервативная приверженность кстарым подходам не может не порождать проблем, ведь всякая ситуацияимеет обыкновение со временем изменяться. Вот тут-то и начинаетсянаша игра. Совершенно ясно, что ни один организм не может реагировать наизменения окружающей среды наобум, сегодня так, завтра совершенно иначе.Жизненно важная потребность в адекватной адаптации к внешним условиямведет к выработке особых стереотипов поведения, целью которых в идеале являетсяуспешное и безболезненное выживание. По причинам, которые пока еще недостаточнохорошо изучены, человек, так же как и животные, склонен рассматриватьспособы оптимальной адаптации как нечто раз и навсегда заданное и неподлежащее пересмотру.

Это наивноедопущение делает нас слепыми в отношении того факта, что некогда оптимальныестереотипы имеют обыкновение со временем все больше и больше превращатьсяв анахронизмы. Одновременно оно мешает нам увидеть какие-то другиевполне реальные, осуществимые, а возможно, и более эффективныерешения, которые не только открываются перед нами сейчас, но были ираньше. Таким образом, двойная слепота ведет к двойному результату. Во-первых,она делает все более и более бесполезным избранное некогда решение и все болееи более безнадежной общую ситуацию. Во-вторых, возрастающееощущение дискомфорта вкупе с непоколебимой убежденностью, что насвете существует только одно-единственное решение, оставляют перед намитолько один-единственный выход из положения — с удвоенной, сутроенной энергией продолжать в том же духе. И чем старательнее вы продолжаете в том же духе, тем глубже погружаетесь в трясину все того же самого несчастья. Достоинства этого метода в особой рекламе ненуждаются. Им без труда может овладеть даже начинающий, не прошедший никакой предварительной подготовки. На самом деле онполучил столь широкое распространение, что еще со времен Фрейда с его помощьювполне сытно кормятся целые поколения профессиональных специалистов — правда,они избегают именовать его методом «Продолжайте в том же духе», предпочитаяболее наукообразный термин «невроз».

Впрочем, какоеимеет значение, как назвать. Ведь важно не название, а результат. Он же, можносказать, стопроцентно гарантирован, если обучающийся как следует усвоит двапростейших правила. Первое: существует лишь одно-единственное возможное,допустимое, разумное и логичное решение, и если оно еще до сих пор недало желаемого результата, то только потому, что вы недостаточно активнопроводили его в жизнь. Второе: никогда, ни при каких условиях неподвергайте сомнению допущение, что это решение — единственное; речьможет идти только об усовершенствовании техники его применения.

Глава 3
РУССКИЕ И АМЕРИКАНЦЫ
Да кому же это, сполным основанием возразит мне читатель, взбредет в голову вести себя такпо-дурацки, как тот чудак, потерявший ключ? Ведь он же прекраснопонимал и даже признался в этом полицейскому, что ключ вовсе нетам, где он его ищет. Слов нет, куда труднее найти что-нибудь вомраке (прошлого), чем в ярком свете (настоящего). Но помимо этого очевидного факта, анекдот о потерянном ключе ровно ничего недоказывает.

Ха-ха! Тогдаответьте, почему, возражу и я в свою очередь читателю, героемистории оказывается именно пьяный? Да просто потому, чтобы, воспользовавшись этой дешевой уловкой, довести анекдот до комической кульминации и дать нам понять, что тип этотслегка не в своей тарелке — что он будто бы, с одной стороны, что-тознает, а с другой, ведет себя так, словно ему ничего не известно.Что же это за таинственная истина? Ответить на вопрос нам поможет одна забавнаяшутка, придуманная известным американским антропологом Маргарет Мид. «Вчем разница между русским и американцем?» — спрашиваетона. И отвечает: «Американец, чтобы уклониться от докучливых обязанностей, сделает вид, будто у него заболела голова. Русский же .добьетсятого, что она у него и вправду заболит». Ex oriente lux — вот все, что,снедаемые завистью, мы можем сказать по этому поводу — ведь согласитесь, чторусское решение проблемы куда лучше и элегантнее американского. Конечно,в конце концов оба добьются своей цели, но американец будет приэтом целиком отдавать себе отчет, что лжет. Русский же останется в полномладу со своей совестью. Каким-то неведомым даже ему самому образомон умудрится найти веский уважительный предлог для отказа, за который не будетнести ровно никакой моральной ответственности. А добиться таких потрясающих результатов можно только тогда, когда, выражаясь фигурально,твоя правая рука не ведает, что творит левая.

В этой весьмаспецифической области, связанной с независимой, сепаратной деятельностьюправой и левой руки, каждое поколение выдвигаетсобственных непревзойденных мастеров, пусть даже зачастую они остаются безвестными и лишь изредка попадают в яркий свет рампы. Например, внаши дни мы с восхищением узнали из прессы о двух таких незаурядных личностях, чьи таланты, бесспорно, достойны хотя бы краткого описания. Первымиз них является некий Бобби Джо Кизи, который, согласно сообщениюагентства Юнайтед Пресс от 29 апреля 1975 года21, был приговорен кдвадцатилетнему тюремному заключению по обвинению в соучастии в нераскрытом еще (в тот момент) преступлении: похищении и убийстве вице-консулаСША в Мексике. Когда перед вынесением приговора Кизи спросили, имеет лион что-нибудь заявить суду, он ответил следующее: «Мне больше нечего добавить.Я оказался замешан в таком деле, которое в настоящий момент считаюпредосудительным». Большое впечатление производит семантика второгопредложения. «Я оказался замешан» может с равной вероятностью означать как предумышленное действие, так и участие в чем-то совершенно бессознательно,помимо собственной вели. Однако и в том и в другом случае самоепоразительное в его высказывании — это использование в настоящем времениглагола «считаю», что, вне всякого сомнения, означает: Кизи только теперь осознает, что ранее совершил нечто предосудительное. Иными словами, этоговорит о признании им того факта, что в момент совершения преступления такаяпростая мысль даже не приходила ему в голову.

В сущности, самаистория, возможно, и не заслуживает столь пристального внимания. Однако она принимает совершенно иной оборот, если прочитать, что написано о нашем герое дальше. Изпоследующей информации мы узнаем, что в 1962 году Кизи дезертировал изармии, украл самолет и улетел на нем на Кубу. По возвращении вСоединенные Штаты этот демарш стоил ему двух лет тюремногозаключения, хоть он и настаивал, что совершил полет по заданию ЦРУ. Со своейстороны ЦРУ какие бы то ни было связи с нашим героем категорически отрицало. Нои это еще не все. В 1970 году он умудрился оказаться в группе заложников, захваченных палестинскими партизанами в Аммане, а в1973 году, ко всеобщему изумлению, был уже средиамериканских военнопленных, освобожденных в Северном Вьетнаме. Газеты весьматочно окрестили Кизи «незадачливым солдатом». И читатель не может несогласиться, что подобный образ жизни возможен лишь в том случае, есличеловек от природы наделен прямо-таки редкостным талантом попадать вовсякие скверные переделки.

Не такой бурной,а куда более монотонной оказалась жизнь Майка Мэрина, который, каксвидетельствует информация, опубликованная в газетах от 28 августа 1977 года,всего за пять лет оказался объектом восьмидесяти трех (!) уличных нападений.Потерпевший не имел ни малейшего представления о причинах подобной странной напасти,что само по себе придает его истории какой-то почти мистическийоттенок. Причем Мэрии не был ни ювелиром, ни ростовщиком. Нападениясовершались как ночью, так и в разгар дня. Среди нападавших былимальчишки, подростки, взрослые мужчины и даже женщины. Полиция оказалась взамешательстве, весьма нескладно пытаясь объяснить загадочнуюцепь событий тем, что «каждый раз Мэрии в неподходящий момент оказывалсяв неподходящем месте».

Хорошо, скажетевы, пусть так, но ведь из этого объяснения совершенно не понятно, каким именнообразом герои типа Кизи или Мэрина умудряются систематическипопадать в подобные переплеты. Минуточку терпения, и япопытаюсь пролить свет на эту загадку.

Глава 4
ИСТОРИЯ С МОЛОТКОМ
Некто возымелжелание повесить картину. У него есть гвоздь, но нет молотка.И наш герой решает одолжить молоток у соседа, но потом его одолевают сомнения:«А вдруг сосед не захочет дать мне свой молоток? Он так нехотя мне ответил,когда я вчера с ним поздоровался. Конечно, может, он просто спешил. Или женарочно притворился, будто ужасно спешит, а на самом деле хотел избежатьразговора, потому что плохо ко мне относится.

Интересно, почемуон ко мне так плохо относится? Я всегда с ним любезен. Непонятно, что он противменя имеет, но здесь явно что-то не так. Если бы кому-нибудьпонадобился мой инструмент, я бы дал его без всяких разговоров. Почему онне хочет одолжить мне свой молоток, что я его съем, что ли? Да ивообще не понимаю, как можно отказывать людям в такой пустяковой просьбе?Вот такие-то люди и отравляют нам жизнь… Может, он решил,что, раз у него есть молоток, а у меня нет, значит, я у него в руках? Ладно, сейчас я ему прочищу мозги». Наш герой вскакивает, в яростимчится к квартире соседа и звонит в дверь. Ничего не подозревающий сосед открывает дверь, но не успевает он произнести и слово«Здравствуйте», как на него обрушивается крик нашего героя: «Подавись тысвоим молотком, ты, кретин!»

Конечно, методэтот предельно прост и отнюдь не нов, но результаты он дает прямо-такиошеломляющие. Еще два тысячелетия назад это искусство — правда, впозитивном плане — описал Овидий в своей поэме «Наука любви»: «Убедисебя, что любишь, там, где лишь желаешь мимолетно. А затем и сам уверьсяв этом… Только тот один любить достоин, кто умеет сам себя уверить в страсти нежной».

Если вам удалосьпроникнуть в суть совета Овидия, вы без труда сможете поставить его на службусобственному несчастью. Немного найдется в мире методов, которые бы по своейэффективности могли сравниться с умением ошеломить ничего не подозревающегособеседника, ознакомив его с заключительным звеном длинной, запутаннойцепи фантастических измышлений, где ему принадлежала решающая и,разумеется, весьма злодейская роль. Его замешательство, когда вы бросаете емув лицо открывшуюся вам горькую правду, «его полнаярастерянность и притворное непонимание, о чем идет речь, наконец,его гнев и тщетные попытки отрицать свою вину — все это лишь служитпоследними, решающими уликами, окончательно убеждающими вас в том, что вы былиправы в своих подозрениях, что вы осчастливили всеми своими милостями недостойногои что снова, вот уже в который раз, за все ваше добро вам заплатили чернойнеблагодарностью.

Однако следуетпомнить, что здесь, как и во всякой другой методике — включая,разумеется, и историю с молотком,- специалист всегда рискуетнарваться на аса, достигшего более высокого уровня совершенства в искусстве творить собственные несчастья. Имеются сведения, что одинсоциолог из Колорадского университета по имени Говард Хигман выявил особый вид коммуникации, который назвал разговорами о«неуточненном предмете». Так, в книге «Мой любимый социолог» Генри Фэрлиповествует о том, что женщины часто ухитряются заставлятьмужей курсировать по квартире с помощью восклицания «Это что ещетакое?!». «При этом жены,- пишет автор,- рассчитывают, что представителисильного пола непременно покинут насиженные места, чтобы узнать, очем идет речь, и, как правило, достигают желаемого результата.Однако одному моему другу удалось парировать отработанный удар супруги иодержать уверенную победу над ней. …Однажды, вернувшись домой,супруга воскликнула: «Ну что, они уже здесь?» Муж, находясь в кабинете и неимея ни малейшего представления, о чем идет речь, тем не менее твердо ответил:«Да». Жена, не сдаваясь, вновь прокричала: «А куда же ты их девал?» Начто из кабинета последовал невозмутимый ответ: «Туда же, куда обычно».Впервые за все годы супружеской жизни он получил передышку наоставшуюся часть дня. Теперь давайте снова вернемся к Овидию или, вернее,к его последователям. Здесь в первую очередь приходит на ум имя французскогоаптекаря Эмиля Куэ (1857-1926), основавшего школу самовнушения. Ученики этойшколы должны были неустанно повторять следующую фразу: «Каждый новый день несет нам только радость, счастье иудачу». Как вы понимаете, это утверждение полностью противоречит целямнастоящей книги, но даже человек со средними способностями может перевернутьфразу Куэ вверх ногами и с успехом поставить ее на службу собственномунесчастью.

Теперь,вооруженные всеми этими теоретическими знаниями, мы можем уже перейти крассмотрению практических рекомендаций. Ведь необходимая в нашем делеспособность скрывать от правой руки то, что творит в этот моментлевая,- необязательно природный дар, ее с успехом можно развить. В этомвам помогут несколько упражнений, которые мы приводим ниже.

Упражнение 1
Сядьте в удобное,лучше всего с подлокотниками, кресло, закройте глаза и представьте себе, что вывгрызаетесь в толстый ломтик сочного лимона. При небольшой тренировке этотвоображаемый лимон сможет вызывать у вас обильное слюноотделение.

Упражнение 2
По-прежнемуоставайтесь в кресле и, не открывая глаз, перенеситесьмыслями с лимона на свои собственные ботинки. Не думаю, чтобы вам потребовалосьслишком много времени, чтобы осознать, возможно, впервые в жизни, какиеогромные неудобства причиняет необходимость постоянно носить обувь.Пусть вас не смущает, если до этого момента ботинки казались вам верхомсовершенства, главное — как следует сконцентрироваться, и тогда выбез труда заметите, что где-то вам трет, где-то слегка жмет, большойпалец вынужден постоянно находиться в неестественно согнутом положении,шнурки слишком туго стягивают стопу, и к тому же вас преследуют какие-тонеясные, но явно неприятные ощущения холода, жары, покалывания и тому подобного. Повторяйте это упражнение до тех пор, поканошение обуви из привычной повседневной необходимости непревратится для вас в серьезный источник дискомфорта. Купите себе новуюпару ботинок и отметьте, что, как бы удобны ни казались онивам в магазине, все равно рано или поздно они начинают доставлять вам неменьше неудобств, чем старые.

Упражнение 3
Продолжайтеоставаться в кресле, но на сей раз повернитесь к окну и устремитесвой взгляд на небо. Если вам сопутствует хоть капелька удачи, то не пройдет иминуты, как у вас перед глазами замелькают мириады крошечных кружочков,вроде пузырьков. Когда вы сидите неподвижно, глядяпрямо перед собой, пузырьки медленно смещаются вниз, но стоит вам моргнуть, и они снова устремляются вверх. Теперь отметьте следующую особенность: чем старательнее концентрируете вы внимание на этих самыхкружочках, тем больше они становятся. Не исключено, что к вам незаметно подкрадывается какая-то коварная болезнь… Ведь если кружочки так и будут все время увеличиваться в размерах, то рано или поздно они распространятся на всю зону видимости — а надо ли говорить, как губительно этоможет отразиться на вашем зрении. Проконсультируйтесь с окулистом. Он, конечно,уверит вас, что опасения совершенно напрасны и речь идет о нормальном, абсолютно безвредном явлении, которое носит название фосфен.

Ну а что, есливаш доктор, допустим, будучи студентом, случайно заболел корью и пропустилзанятия, на которых у них в институте проходили вашу редкую иопасную болезнь? Или, например, он просто не хочет вас огорчать и из чистогочеловеческого сострадания скрывает от вас ваш смертельный недуг?

Упражнение 4
Не стоит особенноотчаиваться, если у вас возникли какие-нибудь трудности с выполнением третьегоупражнения. Ведь не меньше огорчений могут при желании доставить вам нетолько глаза, но и уши. Закройтесь в самой тихой комнате, и очень скоро выуслышите какое-то гудение, жужжание или даже посвистывание. В обычныхусловиях эти звуки заглушаются другими шумами, но если как следуетсконцентрироваться, то вы будете слышать их все чаще и чаще,они будут становиться все громче и громче. Теперь идите к врачу. Дальше событиябудут развиваться так же, как описано в упражнении 3, с той лишь разницей, чтона сей раз, пытаясь вас утешить, доктор будет объяснять беспокоящие вассимптомы обычным шумом в ушах.

(Примечание:Студенты-медики могут без ущерба для дела опустить упражнения 3 и4, поскольку они уже оснащены всеми необходимыми знаниями для того,чтобы обнаружить у себя пять тысяч симптомов, лежащих в основе клиническоймедицины, не говоря уже о более узких врачебных специальностях.)

Упражнение 5
Ну вот, теперь выуже достаточно подкованы и явно овладели всеми необходимыми умениями,чтобы слегка отвлечься от собственных недугов и обратиться к окружающему миру.Начнем хотя бы со светофоров. Вы ведь, наверное, уже заметили, что, покаваша машина далеко от перекрестка, упорно горит зеленый свет, но стоитподъехать поближе, как он, словно по мановению волшебной палочки, сменяетсяжелтым или красным. Если вам удастся заглушить в себе голос рассудка, постояннотвердящий, что в среднем вы попадаете на красный свет так же часто,как и на зеленый, то успех обеспечен. Каким-то неуловимымобразом вам удастся так организовать свою персональную статистику светофоров,что каждый новый красный будет успешно суммироваться с предыдущими,заставившими вас понапрасну терять время, простаивая уперекрестков; зеленые же пройдут незамеченными, не оставив в вашейлетописи и в памяти никаких заметных следов. Вскоре начнут крепнуть подозрения,что против вас в этом мире ополчились какие-то мистические враждебныесилы, причем их коварные происки отнюдь не ограничиваются пределами вашегородного города. Помните, как упорно онипреследовали вас во время путешествия в Лос-Анджелес или в Осло?

Если вы не водитеавтомобиль, то с не меньшим успехом можете воспользоваться обнаруженной вами странной закономерностью: куда бы вы ни пришли, на почту или в банк, очередь, в которую вы встали, всегда движется намного медленнее всех остальных, а выход к вашему самолету неизменно оказывается в самом дальнем от места регистрации билетов на этот рейс конце аэропорта.

Упражнение 6

Теперь, надеюсь,вы начали все более и более постигать, какие странные и подозрительныесвязи существуют порой между самыми простыми и на первый взглядсовершенно независимыми друг от друга событиями. Это даст вам возможностьраспознавать зловещие предзнаменования и исполненныеглубочайшего смысла закономерности, полностью ускользающие от суетных взглядов простых смертных. Попробуйте внимательно изучить свою входную дверь, и вы наверняка рано или поздно обнаружите на нейсвежую царапину, которую никогда не видели раньше. Теперь задумайтесь над тем,к чему бы это и что бы это могло значить? Может, это метка, оставленная вором,или следы неудавшегося ночного ограбления? Нет, скореевсего, вашей собственности намеренно нанес ущерб какой-тоанонимный недоброжелатель, или просто ваше жилище таким образом отметилитаинственные злоумышленники. Здесь тоже очень важно не поддаться соблазнумахнуть на все рукой и сказать себе: «А, все это чушь собачья…»

Вместес тем не следует впадать и в другую крайность, пытаясь найти всем этим явлениямвполне реальные практические объяснения. Главное — рассуждать о проблеме вчисто абстрактном, интеллектуальном плане, ибо малейшая экспериментальнаяпроверка может свести на нет всю эффективность данногоупражнения. (Подробнее об этой опасности будет рассказано в следующей главе.)

Разуж вы так наловчились проникать в суть странных, мистических связей междусамыми, казалось бы, независимыми друг от друга явлениями идаже выработали в этом собственный индивидуальный стиль, ваш натренированный глаз без труда заметит, до какой степени события нашейповседневной жизни подвержены влиянию необъяснимых и непредсказуемых совпадений.

Возьмем хотя бытакой простой прозаический пример: вы стоите на остановке, поджидая автобус, ичтобы как-то убить время, читаете газету, но время отвремени бросаете взгляд в конец улицы в надежде увидеть долгожданный автобус. Ивдруг словно какое-то шестое чувство говорит вам: «Идет!» Вы поднимаетеглаза от газеты и, конечно же, замечаете, что вдалеке, в нескольких кварталахот остановки появляется вожделенный транспорт. Примечательно,не правда ли? А ведь это отнюдь не самый яркий пример тех бесчисленных случаевпочти пугающего сверхчеловеческого ясновидения, которое, помимо воли,кристаллизуется в недрах вашего сознания, услужливо концентрируявнимание на всем, что несет в себе потенциальную угрозу вашей жизни,имуществу и покою.

Упражнение 7
Как только выдостаточно убедитесь в том, что вокруг вас все времяпроисходят какие-то странные и подозрительные события, немедленно поделитесь своим открытием с друзьями и знакомыми, включая в случае необходимости и почтальона. Ибо нет лучшего средства распознать, кто твой истинный друг, а кто — коварный волк, рядящийся в овечью шкуру, дабы безнаказанно плести вокруг вас мрачные интриги. При всей своей ловкости – аможет быть, как раз именно благодаря ей — он все равно выдаст себя, едва лишьначнет убеждать, что вы зря себя заводите и ничего подозрительного вваших наблюдениях он не видит. Впрочем, это нас нисколько не удивляетведь понятно, что, если кто-то исподтишка вынашивает против вас коварные планы,он ни за что открыто в этом не сознается. Наоборот, этот субъект лицемерно попытается отвлечь вас от ваших якобы необоснованных подозрений и убедить в своем добром дружескомрасположении. Зато теперь вы не только знаете, кто участвует внаправленном против вас заговоре, но и окончательно уверены, чтотакой заговор действительно существует — иначе зачем бы вашим так называемым«друзьям» так старательно убеждать вас в обратном?

Читатель, которыйдобросовестно изучил предложенные выше упражнения, без труда поймет, чтопоразительные на первый взгляд способности творить собственные несчастья вовсене являются привилегией гениев вроде русского из шутки, придуманной МаргаретМид, человека с молотком или талантливых самородков типа Кизи и Мэрина. Научиться собственными стараниями создаватьбезвыходные ситуации, не отдавая себе в этом ни малейшего отчета, можетпри небольшой тренировке любой человек со средними способностями. Итогда, страдая, он насладится собственной беспомощностью перед лицомополчившихся против него темных враждебных сил.

Но прежде чем этостанет возможно, хотелось бы поделиться с читателем некоторыми предостережениями.

Глава 5
ГОРСТКА БОБОВ
И все-такивоздействовать на высокие уровни собственного сознания — дело, увы,совсем не такое простое, как могло показаться по прочтениипредыдущих глав. В этом тонком деле никто никогда не застрахован от неудач, и,возможно, самый серьезный просчет наглядно иллюстрирует следующаяпоучительная история.

Некая молодаяжена, находясь на смертном одре, вырвала у своего мужа клятву, что послеее смерти у него никогда не будет других женщин. А если муж нарушит обещание,она будет являться к нему привидением и все равноотравит ему жизнь.

Вначале вдовецсвято соблюдал данную клятву, но прошло несколько месяцев со дня смертижены, ему повстречалась другая женщина, и вдовец сам не заметил, как сновавлюбился. Вскоре каждую ночь ему стало являться привидение вженском обличье и обвинять его в нарушении данного зарока. Привидениебыло прекрасно, во всех подробностях осведомлено не только об отношениях междубедным вдовцом и его новой пассией, но и о самых сокровенных мыслях, чаяниях инадеждах незадачливого любовника. Когда ситуация стала совсем ужневыносимой, вдовец решил обратиться за помощью к одномумудрому жрецу буддийской секты «дзэн».

Мудрец четко зналсвое дело и, по всей видимости, прекрасно отдавал себе отчет вполной бесполезности попыток убедить беднягу в том, что на самом деленикаких привидений попросту не существует, что все это не более чем плодвоображения и так далее и тому подобное. Однако мудрец посоветовалневерному вдовцу дождаться, пока привидение в обличьи усопшей жены посетитего в следующий раз, не скупясь восхвалить его мудрость ипроницательность, а потом взять наугад горстку соевых бобов и попроситьпривидение сказать, сколько их уместилось в его горсти. Если стольосведомленное привидение не сможет ответить на такой простой вопрос, значит,оно не более чем плод воображения вдовца и уже никогда более не потревожит егопокоя.

На следующуюночь, когда, следуя своему расписанию, в доме вдовцавновь появилось загадочное привидение, тот стал расточать в его адрес самые лестные комплименты. «Ты прав,- произнесло в ответпольщенное привидение,- я действительно знаю о тебе все. Мне известно даже, чтоты обращался за помощью к мудрецу из секты «дзэн», не так ли?» «Поистинепроницательность твоя не знает предела,- ответил наш герой,- но раз так, тоответь мне на такой вопрос: сколько бобов уместилось в моей горсти?»

Посрамленноепривидение исчезло и никогда уже больше не нарушало покоя незадачливогоклятвопреступника. Вот видите, именно такого рода осложненияя имел в виду, когда в упражнении 6 предостерегал вас о том, что любыепопытки обратиться к реальной действительности и проверить ваши умозрительныепостроения с помощью практических экспериментов ничего, кроме горькихразочарований, не принесут. Так что если уж отчаяние ибессонница довели вас до такого состояния, что вы, подобно нашему измученному вдовцу, решились искать помощи у мудрого жреца в его современномобличье, то уж по крайней мере постарайтесь выбрать такого, кто сам будетярым противником подобных радикальных и обескураживающих решений. Лучше всего в таких случаях обратиться к кому-нибудь из потомков жены Лота, практикующих ныне в сфере психоанализа. Он охотносыграет вместе с вами в описанную мною на стр. 15 игру с прошлым под номеромдва и втянет вас в скрупулезные поиски источников ваших несчастий, заставив копаться в печальных событиях раннего детства и позднего младенчества иливспоминать грустные подробности одинокого внутриутробного существования.

Глава 6
НАДЕЖНОЕ СРЕДСТВО ПРОТИВ СЛОНОВ
Предыдущие главыбыли посвящены развитию и постепенному совершенствованию способностей надежноскрывать от левой руки то, что творит в этот момент правая. Теперь мы намереныперейти к рассмотрению другой эффективной методики. Здесь в фокусенашего внимания окажется уже не искусствосоздавать себе как можно больше новых проблем, а постоянное стремление предотвратить их, которое в конечном счете неизбежноведет к надежному их увековечению.

Методикапредотвращения несуществующих проблем наиболее наглядно воплощена в следующейзабавной истории. Некий пожилой господин, путешествуя по северу Франции на пригородномпоезде, то и дело открывал вагонное окно и сыпал щепотку какого-то странногопорошка, который всякий раз доставал из элегантной табакерки слоновойкости. «Что это вы все время сыплете?» — не утерпев спросил заинтригованный сосед по вагону. «Порошок против слонов. Надежнейшее средство моего собственного изобретения»,- охотно ответил владелецтабакерки.

«Но помилуйте,-возразил попутчик,- какие же могут быть слоны на севере Франции?!» «Вотпотому их и нет,- был ответ.- Я ведь сказал, что по эффективности этомусредству просто нет равных».

Как убедительнопоказывает история, упорное стремление избежать опасности порой диктует нам,казалось бы, самое простое и разумное решение, которое на самом деле лишь способствует ее увековечению. Такой двойственный эффект попыток во что бы то нистало предотвратить нежелательное событие имеет для нас значение поистиненеоценимое. Чтобы пояснить свою мысль, приведу еще один пример. Еслилошадь, касаясь копытом металлической пластинки, вделанной в полконюшни, будет испытывать удар электрическим током, а за несколько секунддо удара слышать звук колокольчика, то очень скоро в ее мозгу установится причинно-следственная связь между двумя различнымисобытиями. Как только эта связь установилась, можно обойтись безэлектрического тока, ибо достаточно зазвучать колокольчику, чтобылошадь испуганно отдернула ногу от пола. И каждый такойэксперимент все больше и больше «убеждает» животное в том, что ему в очередной раз успешно удалось избежать болезненного ощущения.

Единственное,чего лошадь не знает и чего — поскольку ей этого удалось избежать -так никогда и не узнает, так это того, что опасности электрического удара, всущности, уже нет. Было бы глубочайшим заблуждением думать, чтоздесь речь идет о каком-то примитивном суеверии. Вовсе нет. Ведь любыедействия, основанные на суеверии, в высшей степени ненадежны, и это значительноснижает возможность их широкого практического использования для наших целей; что же касается стремления избежать реальной или мнимой опасности, то на это надежное средство можетс уверенностью полагаться любой, кому действительно дорого собственное несчастье. К тому же и практическое применениеэтой методики на деле куда проще, чем может показаться на первыйвзгляд. Ибо, в сущности, это не что иное, какпоследовательное применение на практике того, что повелевает нам извечныйзов здравого смысла — можно ли представить себе что-нибудь более похвальное и разумное?

Ведь в концеконцов никто же всерьез не станет отрицать того очевидного факта, что многиенаши повседневные и самые банальные занятия так или иначе сопряженыс определенной долей опасности. Какую же вероятность подобной опасности мысчитаем допустимой, на какой риск согласны пойти?

Разум и здравыйсмысл в один голос подсказывают нам, что риск долженбыть минимальным, а по возможности и вовсе сведен к нулю. Даже довольноотчаянные люди, наверное, все-таки не рискнули бы заниматься профессиональнымбоксом и поостереглись без специальной подготовки кувыркаться на трапеции -слишком велика опасность. Водить автомобиль? Да только представьте себе наминутку, сколько народу ежедневно погибает или остается калеками навсю жизнь в результате дорожных происшествий! Если как следует подумать,то не меньше опасностей таит в себе и безмятежная на первый взгляд жизньпешехода. Воры-карманники, выхлопные газы, внезапно рушащиеся здания,перестрелки между полицией и бандами, специализирующимися на ограблении банков,раскаленные обломки американских и советских космическихкораблей — да разве все перечислишь! Список опасностей, на каждомшагу подстерегающих человека на улице, можно продолжать до бесконечности, итолько отъявленный глупец по доброй воле согласится подвергать себяподобному риску. Казалось бы, единственный логичный выход изположения — постоянно сидеть дома. Но вся беда в том, что даже в родныхстенах безопасность весьма относительна. Вспомним про лестницы, про широкий спектр смертельных угроз, таящихся в обманчивом уюте кухни и ванной, про предательски скользкие полы, коварство уходящих из-под ног ковров,про ножи, вилки и прочие колющие и режущие инструменты — не говоря уже отаких гибельных изобретениях, как газ, горячая вода, электричество. Можноподумать, что единственный путь спастись — это залечь в постель ине покидать ее ни при каких обстоятельствах. Но что, интересно,может дать вам это хрупкое убежище в случае, скажем, внезапного землетрясения? И потом, как уберечь себя от появления пролежней, проводя все дни в кровати?

Я, конечно,слегка преувеличиваю. На самом деле лишь немногие гениальные самородки,наделенные поистине редким даром благоразумия, в состоянии заранее предвидетьход событий и своевременно остерегаться всех без исключения опасностей,которыми жизнь так щедро усыпает наш путь. А спектр опасностей оченьширок, это и загрязнение воздуха, и реальная возможность отравленияпитьевой водой, и побочные действия входящих в мыло глицеридов, и повышенноесодержание холестерина в пище, наличие в ней канцерогенных веществ имногие-многие тысячи прочих смертельно ядовитых веществ, окружающих нас.

Человеку сосредними способностями обычно недоступен такой всеобъемлющий, поистинеглобальный подход, который позволяет постоянно держать в поле зрения исвоевременно отводить от себя все вообразимые и даже невообразимые опасности.Пусть такая проницательность дает ее счастливым обладателям верную возможностьбыстро добиваться пособия по стопроцентной инвалидности, нам же,середнякам, все равно это недоступно. Что ж, не будемстремиться к совершенству, попробуем довольствоваться хотя бы частичнымиуспехами. В конце концов, необязательно строить чересчур честолюбивыепланы, часто достаточно высоких результатов можно добиться и весьма скромными средствами. Главное — сконцентрировать все отпущенное вам благоразумие и здравый смысл на решение самых,казалось бы, мелких и пустячных проблем. Например, общеизвестно, что ножомможно порезаться, а дверные ручки просто кишат разными бактериями. Ипотом, в самом деле, кто может заранее гарантировать, что емуне понадобиться выйти в туалет в разгар симфонического концерта? Далее,разве кто-нибудь в состоянии всегда точно знать, не открыл лион по ошибке дверь, когда, уходя, проверял, достаточно ли плотно она закрыта?Так вот, истинно благоразумный человек никогда не возьмет в руки острогоножа, не дотронется до дверной ручки, не надев предварительно перчаток, ни зачто не пойдет ни на какие концерты и с полпути вернется домой, чтобы удостовериться в том, что дверь действительно заперта. Всеэти приемы совсем несложны и доступны каждому; правда, здесь всегдаесть риск слишком увлечься самим процессом, постепенно забывая, апотом и вовсе теряя из виду ту самую исходную проблему, которая явиласьпервоначальным источником ваших тревог. Как избежать этойопасности, покажет вам поучительная история, которую я излагаю ниже.

Одна проживавшаяна берегу реки почтенная старая дева пожаловалась в полицию, что группаребятишек повадилась купаться в чем мать родила прямо под окнами ее дома. Шефместной полиции тут же направил на место происшествия одного из своихподчиненных, и тот настоятельно порекомендовал детям избрать для своих чересчуруж вольных купаний какое-нибудь другое, более отдаленное от жилища пуританки,место. Но на другой день в полицейский участок вновь поступилажалоба: дети все еще оставались в зоне видимости блюстительницынравов. Вновь для переговоров был послан полицейский, и детский пляжпередислоцировался дальше вверх по реке. Однако не прошло и трех дней,как возмущенная старая дева вновь появилась в полицейском участке: «Стоитзабраться на крышу дома, вооружиться хорошим биноклем — и юныебесстыдники опять видны как на ладони!»

Теперь зададимсебе вопрос, как поступила бы старая дама, если бы дети действительно переместилисьна место, совершенно недоступное для ее глаз? Может быть, она сталабы регулярно совершать утомительные прогулки вдоль берега реки? Илиудовлетворилась бы одной лишь горькой мыслью о том, что, возможно, в этотсамый момент кто-то где-то купается нагишом. Но одно можноутверждать с полной уверенностью: эта мысль по-прежнему омрачала бы ее существование.А ведь именно это для нас важней всего. Способность сконцентрироваться нанеприятном предмете имеет, конечно, первостепенное значение. Но это еще не все.Не следует забывать, что любая мысль, если ее с достаточной настойчивостьювнедрять в собственное сознание, постоянно снабжать калорийнойпищей, холить и лелеять, будет обретать все большую и большую убедительность,создавать полный эффект реальности. Перейдем теперь кдетальному рассмотрению этого в высшей степениполезного для нас феномена.

Глава 7
«ТАК Я И ЗНАЛ…»
Вы читаете вгороскопе, что сегодня вас ждут серьезные неприятности. Правда, вместе свами о той же самой неминуемой беде узнает еще триста миллионовваших собратьев, имевших неосторожность родиться под тем же, что ивы, знаком Зодиака, но это неважно. Главное, что в этот день вы,конечно же, поскользнулись и упали. Ага, значит, все-таки что-то есть вэтих гороскопах!..

А вы уверены, чтов них и в самом деле что-то есть? Можете ли вы,например, гарантировать неизбежность падения, даже если бы вам предварительноне попались на глаза роковые пророчества или если бы вы были полностьюубеждены, что астрология — это чушь собачья?.. Увы, после того как вы уже упали, ответы на эти вопросы невозможны. Философ Карл Поппервысказал одну интересную идею, которая, если для простоты выразить всамом примитивном виде, сводится к следующему: Эдип, стремясь всеми силамиизбежать свершения мрачных предсказаний оракула, сделал все длятого, чтобы эти предсказания в конце концов сбывались.

Вот видите, передвами еще один возможный эффект упорного стремления во что бы то ни сталоизбежать какого-то неприятного события: при определенных условиях можетслучиться так, что ваши усилия по предотвращению этого события будут неуловимымобразом способствовать его свершению. Интересно, при каких же таких условиях? Во-первых, должно обязательно иметь место какое-топредсказание, в самом широком смысле этого слова,- пусть это будет ожидание,предчувствие, уверенность, убежденность или хотя бы смутноеподозрение, что дело должно, предпринять именно тот, а не иной оборот. Похоже,в данном случае не имеет никакого существенного значения, откуда пришли к вамтаинственные предчувствия — были ли это надежды и предположения,внушенные вам другими, или их источником служили глубокие личные убеждения.Во-вторых, появившиеся у вас таким образом предчувствияследует рассматривать не просто как одну из многих возможностей, а какнадежное предсказание некоего важного события, требующего для своего предотвращения ваших немедленных и решительныхдействий. В-третьих, ваши предчувствия будут обретать все большую и большую убедительность по мере того, как их будетразделять все более и более широкий круг людей — совершенно независимо от того факта, что предчувствия эти могут оказатьсяв полном противоречии со здравым смыслом, нормами общественного поведенияили всем вашим предшествующим опытом.

Так, например,для начала вполне достаточно, если вы проникнетесьубеждением — плевать, имеет ли оно под собой хоть какое-то основание или простовзято с потолка,- что окружающие все время о чем-то шепчутся завашей спиной и втайне над вами потешаются. В ответ на этот непреложный «факт» недремлющий здравый смысл тут же услужливо порекомендует вамдержаться настороже и не быть простаком. А поскольку, само собой разумеется, все эти «маневры» окружающих скрыты от вас легкой дымкой тайны, то нелишне проявить бдительность и обращать внимание намалейшие и самые, казалось бы, незначительные детали. И уж теперь застать их на месте преступления, когда онибудут шептаться, хихикать, заговорщически подмигивать друг другу илиобмениваться многозначительными взглядами,- дело только времени.Рано или поздно ваши предчувствия непременно сбудутся, и вы сможете с горькимторжеством сказать: «Я так и знал…»

Успехгарантирован, главное — умудриться так поставить дело, чтобы до концаоставаться в полном неведении о своем личном вкладе в организацию всегомероприятия. К счастью, как раз этому мы уже вполне научились в предыдущих главах. Когда же игра как следует раскрутится и обретет характер более или менее стабильных межличностных отношений,станет, в сущности, уже совсем неважно — да и невозможно будетпроверить,- с чего же все началось: была ли всему виной вашасобственная подозрительность, вызвавшая закономерную ответную реакцию уокружающих, или они и в самом деле дали повод для подозрений своиминасмешками.

Эти пророчества,предчувствия, подозрения, не нуждающиеся во внешних подтверждениях,обладают поистине магической способностью создавать полный эффект «реальности»,что и определяет их особую важность для темы нашегоразговора. Они по праву занимают достойное место не только в жизни отдельныхиндивидуумов, в одиночку прокладывающих свой путь к личному несчастью, но и вразвитии целых человеческих сообществ. Например, история показывает, что есличленам какой-нибудь социальной или этнической группы постояннозакрывают путь к определенным видам «честного» труда — скажем, сельскомухозяйству или ремеслам — под тем предлогом, что в глазах большинства все онинепременно лентяи, жулики, мошенники, скупердяи и, главное, вообще «нетакие, как мы», то в конце концов им не останется ничего другого, кроме какдобывать себе пропитание, овладев малореспектабельными профессиямистарьевщика, ростовщика, контрабандиста и т. п.

Нет сомнений, чтолюди избирают подобного рода занятия именно потому, что онисоциально неполноценны, и общество, таким образом, имеет все основания недопускать их к тем видам трудовой деятельности, которые являются привилегиейпорядочных людей, вроде нас с вами. Чем больше полиция поставит на улицахвсяких запрещающих знаков, тем больше появится невнимательных водителей,нарушающих правила дорожного движения и своей небрежностью вынуждающихвласти к новым запретам. Чем больше страна опасается соседа, тем большеона будет вооружаться и тем больше ее сосед будет убеждаться внеобходимости ответных оборонительных мер. И тогдавозникновение войны — которой в конце концов станут непрерывно ожидатьобе стороны — превратится в вопрос времени. Чем больше власти будут повышать налоги, мотивируя это ростом, действительным или мнимым, числа недобросовестных налогоплательщиков, тем больше, вобщем-то, добропорядочных граждан будет представлять заниженные налоговыедекларации. Любые предсказания — будь то обоснованные или взятые спотолка — о грядущем дефиците тех или иных товаров и услуг,если в этом удастся убедить достаточно много людей, неизбежновызовут небывалое повышение спроса, а следовательно, ипредсказанный дефицит.

Так самопророчество вызывает к жизни напророченное событие. Как уже отмечалось выше,верный способ добиться чуда несложен, достаточно только убедиться самому — илидать убедить себя другим — в неотвратимости некоего события, чье свершениеабсолютно не подвластно нашей воле. И, совсем как наш Эдип, мы придем как раз ктому, чего так страстно хотели избежать. Правда, настоящие профессионалы знают,как предотвратить прибытие к месту назначения. Вот об этом-то и пойдетсейчас речь.

Глава 8
ЛУЧШЕ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ С НАДЕЖДОЙ, ЧЕМ ДОСТИЧЬ ПУНКТА НАЗНАЧЕНИЯ
Лучше путешествовать с надеждой, чемдостичь пункта назначения,- гласит мудрая японская поговорка. Но неодни японцы заметили коварные свойства достигнутойцели. Ведь еще Лао-цзы настоятельно рекомендовал немедленно забывать оцели, как только нам удалось ее достичь. Шекспир в своем 129-м сонете писал:

Утолено,-влечет оно презренье,
В преследованьене жалеет сил.
И тот лишенпокоя и забвенья,
Кто невзначай приманку проглотил.

Тут же приходитна ум и знаменитый, часто цитируемый без упоминания имени автора афоризм Оскара Уайльда, что вжизни возможны всего лишь две трагедии: первая — не осуществить своейстрастной мечты, вторая — добиться ее осуществления.

Соблазнитель водноименной поэме Германа Гессе умоляет предмет своих желаний в следующихвыражениях: «Сопротивляйся же мне, прекрасная женщина, застегни получше свое платье!Очаровывай меня, мучай меня — но не дари мне своейблагосклонности…» Этот герой слишком хорошо знал, что«действительность убивает мечту». Современник Германа Гессе Альфред Адлертрактует ту же самую проблему пусть не в такой поэтичной, но зато куда более конкретной форме. В своем труде, с которым давно пора бы поближепознакомить современного читателя, Адлер в деталях описывает образ жизнивечного путешественника, у которого хватает ума никогда не прибывать кместу назначения.

Если мы допредела упростим главную идею Адлера, то сможем определить основные правила нашейигры с будущим. Они сводятся примерно к следующему. Достижение цели — под которыммы, в буквальном или метафорическом смысле, понимаемдостижение цели нашего путешествия или осуществление нашихжеланий — считается важным критерием успеха, власти, признания исамоуважения. Соответственно неудача в достижении цели или, что еще того хуже,бессмысленное топтание на месте из-за недостатка рвения являются, пообщему признанию, явными признаками тупости, лени, безответственности,трусости. Однако путь к успеху весьма тернист, преодолеть его — дело куда какхлопотное, и даже самые напряженные усилия могут закончитьсяполной неудачей. И кому, спрашивается, охота заниматься этой суетой? Так вот,вместо того чтобы погрязать в этой «тактике мелких шажков», которая медленно ипостепенно будет приближать вас к разумной и вполне достижимой цели,бывает весьма удобно и полезно избрать для себя цель восхитительновозвышенную, но абсолютно недостижимую. Преимущества такой целидолжны быть очевидны моему читателю и без дополнительных разъяснений.

Вспомним хотя быо фаустовском стремлении к познанию и господству над миром, опоисках Синей птицы, об аскетическом отречении от всех бренных земныхрадостей — ведь все, кто имел дерзость взвалить на себя эти тяжкие ноши,снискали себе не только обожание своих матушек, но и высокоеобщественное признание. Кроме того, раз цель так высока и недоступна, то идураку ясно, что путь к ней обещает быть долгим и изнурительным, а такоепутешествие, само собой разумеется, требует серьезной подготовки идлительных сборов. Ну кто, интересно, осмелится после этого осуждать нас за то,что мы все еще не отправились в путь, или заблудились по дороге, илитолчемся на одном и том же месте, или, наконец, присели, чтобы слегка перевестидух и собраться с силами для нового броска? Литература иистория кишмя кишат героическими примерами дерзких искателей, которые запутались в сложных лабиринтах или потерпели поражения, стремясь достичь своих сверхчеловеческих целей. Нам же, смиреннымпродолжателям этих славных традиций, да будет позволено хотя бы погреться влучах их славы.

Но и это ещетолько часть правды. Даже достижение самой что ни на естьвозвышенной цели — как о том справедливо предостерегали авторы высказываний,приведенных в начале этой главы,- неизбежно чревато особенно серьезной опасностью, которая носит название – «разочарование,постигающее нас после того, как мы благополучно прибыли в пунктназначения». Об этой опасности знают все талантливые специалисты понесчастью. Создается полное впечатление, что творец этого мира специально устроил так, что недостижимая цель кажется нам во сто кратжеланнее, романтичнее и привлекательнее реальной. Так что хватит водитьсамих себя за нос, давайте посмотрим правде в глаза. Медовыймесяц быстро теряет свои прелести. Стоит прибыть вманивший вас издалека экзотический город, как первый же таксист портитнастроение, норовя содрать втридорога. С блеском выдержанныевыпускные экзамены не дают вам, по сути дела, ничего, кроме кучидополнительных хлопот и неожиданных обязанностей. А ваша долгожданнаяжизнь на пенсии даже отдаленно не напоминает того безмятежного рая, о котором вы так мечтали все эти годы.

Чушь, могутвозразить мне некоторые наиболее воинственно настроенные читатели, не надообобщать. Если люди, которые готовы довольствоваться такимижалкими, анемичными идеалами, и остаются в конце концов с пустыми руками, тотак им и надо, лучшей участи они не достойны. Но ведь есть же и другие. Чтоскажете вы, например, о величайших радостях удовлетворенной любовнойстрасти? Или о священном гневе, который находит выход впьянящем акте возмездия за перенесенные страдания и восстановлении попранной всеобщей справедливости? Кто перед лицом таких бесспорных примеров наивысшего удовлетворения может говорить о неизбежном «разочаровании»,которое якобы ждет каждого, кто достиг желаемого?

Весьма сожалею,но в жизни все получается, увы, не так прекрасно, как в теории. А тем, ктоэтого еще не понял, я бы настоятельно советовалпрочитать очерк Джорджа Оруэлла «Горькая месть». Правда, там есть несколько рассуждений, исполненных такого глубокого достоинства, и такой умиротворяющей мудрости, что они вряд ли уместны в учебнике длятех, кто хочет научиться быть несчастным. И все-таки надеюсь, читатель простит мне, если я процитирую отрывок из этой книги, посколькуон имеет непосредственное отношение к теме нашего разговора.

В 1945 году,будучи военным корреспондентом, Оруэлл посетил расположенный на севереГермании лагерь для военнопленных. Его сопровождал молодой австрийскийеврей, в чьи функции входил допрос заключенных. Когда они вошли вспециальное отделение, где содержались высокопоставленныеэсэсовские офицеры, сопровождающий со всей силы пнул своим тяжелым армейским ботинком и без того чудовищно опухшую ступню одного из военнопленных. Как выяснилось, этот германский офицер занимал генеральский поств политическом управлении войск СС.

«Можно было почтинаверняка утверждать, что в его непосредственном ведениинаходились концентрационные лагеря и по его личному приказу пытали ивешали людей. Короче говоря, он олицетворял все то, против чего мывоевали последние пять лет…

Было бы нелепоосуждать жителя Германии или Австрии за желание свести свои личные счеты снацистами. Одному Богу известно, какие веские основания могли быть дляэтого у молодого австрийца, вполне возможно, что нацистыуничтожили всю его семью, да и что такое в конце концов жалкийпинок, доставшийся одному из заключенных, по сравнению с чудовищными преступлениями, совершенными гитлеровским режимом? Все делов том, что эта сцена — так же как и многие другие, которыемне приходилось наблюдать тогда в Германии,- со всей очевидностью показала, что сама идея мести и наказания — не более чемребяческие мечты. Собственно говоря, месть как таковая вообщене существует. Месть — это некая акция, о которой вы мечтаете именно потому,что слабы и беспомощны: но едва исчезает ощущение бессилия, как вместе сним испаряется сама жажда мести.

Кто бы из нас неподпрыгнул от радости в 1940 году при одной мысли увидеть,как будут пинать и унижать эсэсовских офицеров? Однако, когда этодействительно стало возможным, вся сцена мести превратилась в жалкое иотталкивающее зрелище».

Затем, все в томже самом очерке, Оруэлл рассказывает, как он вместе с одним бельгийскимвоенным корреспондентом через несколько часов после падения Штутгартавошел в город. Бельгиец — и кто осмелился бы его за это осуждать?- был настроен еще более антигермански, чем любой средний англичанин илиамериканец.

«Нам пришлосьвходить в город через маленький пешеходный мостик, который немцы, судя повсему, отчаянно обороняли. У подножия лестницынавзничь лежал мертвый немецкий солдат. Лицо его отливало восковой желтизной.

Проходя мимотрупа, бельгиец отвернулся. Когда мост остался далеко позади,он признался мне, что впервые воочию увидел мертвеца. На мой взгляд, ему было лет тридцать пять, и он уже четыре года вел по радио военную пропаганду».

Для бельгийца это«прибытие» в Штутгарт оказалось решающим. Оно в корнеизменило его отношение к обошам.

«Когда мы уходилииз города, бельгиец отдал немцам, у которых мыквартировались, остатки захваченного с собой кофе. Неделю назад его привела быв негодование сама мысль поделиться кофе с обошами. Но отношение моегослучайного знакомого, как он сам мне в этом признался, кардинальноизменилось после того, как он увидел у моста «се pauvre mort», внезапноему открылась вся жестокая бессмыслица войны. А случись нам войти в город другой дорогой, и ему так и не довелось бы увидеть ни одного трупа, в которых превратила миллионы живых людей война. Но вернемся к нашей действительности. Если даже месть не так сладка, то насколько же менее приятным должно оказаться достижение целей,которые ранее, казалось, сулили нам счастье и блаженство? Так что повторяю: не старайтесь достичь цели. Кстати, наверное, неслучайно Томас Мор назвал тот далекий остров счастья Утопией, чтоозначает Нигде?

Глава 9
«ЕСЛИ БЫ ТЫ ЛЮБИЛ МЕНЯ, ТО ТЫ ЛЮБИЛ БЫ И ЧЕСНОК…»
«L’enfer — c’est les autres» — таковазнаменитая строка из последней сцены пьесы Жан Поля Сартра «Нет выхода».Если у вас, дорогой читатель, создалось впечатление, что я оставил этуважную тему без должного внимания или упоминал о ней лишьмимоходом, фокусируя свои советы на том, какстать несчастным без посторонней помощи, оставаясь в искусственной изоляции от окружающих, то высовершенно правы. Но сейчас настало время поближе познакомитьвас с изощренными пытками преисподней человеческих взаимоотношений ипочерпнуть кое-что из богатейшего профессионального опыта квалифицированныхСпециалистов по Порче Отношений — далее для краткости мы будемназывать их просто СПО.

Попробуемподвести под эту тему разумную методическую основу. Почти семьдесятлет назад Бертран Рассел настаивал на необходимости проводить строгоеразграничение между утверждениями, касающимися определенных вещей, иутверждениями, относящимися к сфере взаимоотношений. Так, утверждение «Этояблоко красное» характеризует свойства данного яблока. Утверждение же «Это яблоко больше, чем то» относится уже к сферевзаимоотношений между двумя яблоками. Такую характеристику бессмысленно давать тому или иному яблоку, взятому по отдельности, ибо качество яблок «больше чем» не присуще ниодному яблоку как таковому, но служит для описания ихвзаимоотношений друг с другом. Это важная идея о различиимежду утверждениями, касающимися определенных вещей, и утверждениями, относящимися к сфере взаимоотношений, была впоследствии использована и получила дальнейшее развитие в трудах антрополога испециалиста по коммуникациям Джорджа Бейтсона. Он отметил, что в любых человеческихкоммуникациях обычно присутствует два типа суждений, и назвал их соответственно уровнем предмета и уровнем взаимоотношений. Различие между ними поможет нам яснее понять, какможно быстро и без лишних усилий испортить отношения с любым партнером -и чем более тесные узы вас с ним связывают, тем лучше. Давайтепредставим себе, что жена говорит мужу: «Дорогой, яприготовила суп по новому рецепту. Тебе нравится?» Если суп ему действительнонравится, то он может без всяких колебаний немедленно довести это досведения подруги, и все будут довольны. Если суп ему не понравилсяи он не слишком заботится о том, чтобы уберечь жену от огорчений, то емудостаточно просто сказать нет и инцидент исчерпан. Однако настоящие сложностинемедленно возникают в том случае, если мужу новое кулинарное творениежены показалось совершенно несъедобным — что, как утверждаетстатистика, в жизни случается чаще всего,- но он не хочет ее огорчать. Ответ науровне предмета, то есть о качестве самого супа, должен был бы бытьрезко отрицательным. На уровне же взаимоотношений мужу следовало бы ответитьутвердительно, ведь ему не хочется огорчать жену. Что же в таком случае долженответить муж? Ведь он же не сможет ответить одновременно утвердительно иотрицательно. Скорее всего, попытается выкрутиться из этого безвыходногоположения, сказав что-нибудь вроде «Знаешь, пожалуй довольно своеобразно» — внадежде, что жена поймет, что он хотел сказать на самом деле». Но он незнает, что практически обречен. Пожалуй, лучшее, что он мог быпредпринять в этой трудной ситуации,- это последовать примеру одного моего знакомого. Наутро после свадьбы, накрываястол к первому в их супружеской жизни совместномузавтраку, жена поставила у прибора мужа большую коробку кукурузных хлопьев, исходя из ошибочного — на уровне предмета,- но исполненного благих намерений — на уровне взаимоотношений — предположения, что это любимое лакомство ее избранника. Он, нежелая огорчать молодую супругу, решил героически есть ненавистныйпродукт, пока не кончится вся коробка, а потом попросить жену никогда больше непокупать кукурузных хлопьев. Но преданная супруга оказалась чертовскивнимательной, и не успела подойти к концу первая коробка, как настоле появилась вторая. Теперь, после шестнадцати летсупружеской жизни, он, конечно, уже давно оставил надежды как-нибудь собратьсяс силами и деликатно объяснить жене, что сдетства ненавидит кукурузные хлопья. Можно представить себе ее реакцию.

Или давайтерассмотрим такую на первый взгляд безобидную просьбу, как «Дорогой, тебя незатруднит отвезти меня завтра утром в аэропорт?».

Знаю, знаю, что«правильным» был бы ответ, учитывающий различия между двумяуровнями коммуникации, скажем, нечто вроде: «Нет, меня очень дажезатруднит тащиться в аэропорт в шесть часов утра, но мне будет приятно оказать тебе эту услугу».

Думаю, вы ужедогадались, какую важность обретают все эти коммуникационные проблемыприменительно к теме нашего исследования. Ведь даже в том случае,если партнер изловчится выразить свое отношение к просьбежены в той форме, в какой это указано выше,- а кто, интересно, в наше время изъясняется столь изысканным слогом? — все равнонастоящий мастер своего дела, достойный носить высокое звание СПО, без труда завладеет ситуацией и превратит ее в конфликтную.

Например, женаможет заявить, что готова принять услугу только в том случае, если мужадействительно не затруднит просьба отвезти ее в аэропорт. И как бы тот нистарался с честью выпутаться из этой семантической ловушки, ему все равно неизбежать силков, сплетенных из перепутанных между собойразличных уровней коммуникаций — уровня предмета и уровнявзаимоотношений. В итоге долгих безрезультатных дискуссий каждый будет вне себя от ярости, во всем виня другого. Вот видите, на практикеприменить этот метод совсем несложно; главное — прочувствовать кардинальное различие между двумя уровнями коммуникаций и научиться путать их не только случайно, но и намеренно. Все этоне вызывает никаких затруднений даже у новичков благодаря сложности общения науровне, который мы называем уровнем взаимоотношений. Среди наиболеенаглядных из всех известных мне примеров можно с полным правом назвать привычкупутать и валить в одну кучу такие разные вещи, как «любовь» и«чеснок»,- она настолько показательна, что я даже использовал ее в названииданной главы. Как темы для разговора, неодушевленные предметы — в томчисле и чеснок,- кажутся на первый взгляд довольно безобидными. А можноли то же самое сказать о любви?! Ха-ха, ну что ж, попробуйте…Подобно тому, как скурпулезное объяснение смысла шуткинаповал убивает весь юмор, любая пустая болтовня о самых, казалось бы,очевидных сторонах человеческих отношений будет порождать всеновые и новые неразрешимые проблемы. Самым подходящим временем для таких«задушевных» бесед служит, конечно же, поздний вечер. К трем часам утрадаже самая простая тема разговора способна обрести совершеннонепредсказуемый оборот, и долготерпение собеседников достигает крайнегопредела. Бессонная ночь практически гарантирована.

Дальнейшееусовершенствование этой методики предполагает умение задавать собеседникуопределенные вопросы и выдвигать специфические требования. Приведу один пример.Предположим, собеседник обращается к вам с вопросом:«Почему ты на меня сердишься?» В тот момент, насколько вам известно, вы вовсене сердились ни на партнера, ни на кого бы то ни было еще. Однакосам этот вопрос подспудно предполагает, что задавший еголучше вас осведомлен о том, что происходит у вас в голове. Иными словами,ответ «Я на тебя вовсе не сержусь» не подходит хотя бы потому, чтоон явно противоречит действительности. Эта методика известна также под названием «умение читать чужие мысли», или «ясновидение». Ее чрезвычайновысокая эффективность объясняется, во-первых, тем, что о таких вещах, как человеческие настроения и их видимые глазу проявления,можно успешно проспорить вплоть до судного дня, и, во-вторых, тем, чтобольшинство людей буквально лезут на стенку, когда им начинают приписывать какие-нибудь отрицательные эмоции.

Другой весьмадейственный прием состоит в том, что некий субъект, назовем его А, встретившисьс субъектом Б, ошарашивает своего собеседника совершенно голословнымзаявлением, которое для пущего эффекта должно бытьдостаточно агрессивным и в то же время довольно туманным — скажем, типа«Знаешь, я сегодня вспомнила об одном твоем поступке и утаено расстроилась, нопотом решила, зачем бередить старое?..» Если Б наберется смелости иполюбопытствует, о каком таком, черт побери, поступке идет речь, тоА может ловко вывернуться из, казалось бы, безвыходного положения, парируя ударследующим образом: «И ты еще спрашиваешь?! Другой на твоем месте хотя быпомнил… Что ж, по крайней мере ты еще раз показал свое истинноелицо». Этот прием имеет славную историю, ибо его еще снезапамятных времен с огромным и неизменным успехом использовали в отношениитак называемых душевнобольных. Некоторое представление об этом даетсцена, где Розенкранц и Гильденстерн пытаются по приказу королявыяснить, «какая тайна мучает» Гамлета. Когда Гамлетзамечает: «В ваших глазах есть род признанья, которое ваша сдержанностьбессильна затушевать», и стремится выяснить, с какой же цельюпоявились в Эльсиноре его бывшие университетские товарищи, те обращаютсяк дешевым, но испытанным ответам вроде «Что нам сказать, милорд?», или «С какой целью, принц?», или, наконец, «Принц, ничего подобного не было у нас в мыслях!». Но вернемся к фактам и попробуем себепредставить, что может произойти, если тот, кого считают так называемымдушевнобольным, потребует прямо и без всяких экивоков объяснить ему, в чем жезаключается его безумие. Сам этот вопрос может быть расцененкак еще одно доказательство того, что у подозреваемого явно «не все дома»: «Если бы вы были нормальным, вы бы прекрасно понимали, о чем идет речь…» За этим заявлением стоит четкая и продуманная методика, на которой построена практика общения с душевнобольными. Сводится она к следующему: до тех пор, пока так называемый пациент молчаливо признает тип отношений с окружающими, который можно описать формулой «Мы нормальные,а ты сумасшедший», он тем самым соглашается с фактом своего безумия. Однакостоит ему поставить эту формулу под сомнение, как само требованиедать ему разъяснения немедленно превращается в неоспоримый признак душевной болезни. После такой неудачной экскурсии из своего собственного мира в среду, где обитают прочие человеческие существа, бедняге неостается ничего другого, кроме как либо в бессильной ярости рвать на себе волосы, либо вновь замкнуться в гордом одиночестве. Но в обоих случаях пациент в конечном счете лишь еще раз демонстрирует,насколько серьезно он болен и как правы были в своих подозренияхокружающие. Термин «довести другого до сумасшествия» был введен в научный оборот Гарольдом Ф. Серлзом, однако методика эта былахорошо известна еще Льюису Кэрроллу. В своей книге «В Зазеркалье»он описывает, как Черная и Белая королевы обвиняют Алису в стремленииговорить наперекор, объясняя это ее душевным состоянием: «- О,уверяю вас, я без всякого умысла…- начала было Алиса, но еенетерпеливо перебила Черная королева. — Вот в том-то и дело, что без умысла! Аследовало бы его иметь! Что же это за девочка, если у нее нетникакого умысла? Даже в шутке должен быть какой-то умысел, а ведьдети, согласитесь, все-таки важнее шуток. И вы не сможете этоопровергнуть, даже если попробуете обеими руками.

— Но я не могуопровергать руками,- возразила Алиса.

— А кто жеговорит, что можете? — изрекла Черная королева.- Я ведь какраз и сказала, что не сможете, даже если попробуете.

— Просто она втаком состоянии,- вмешалась Белая королева,- что ейнепременно хочется что-нибудь опровергать — только она никак не решит, что именно!

— Какой, однако,скверный, несносный характер,- заметила Черная королева, и несколько минут всенеловко молчали».

В заведениях, которые считаются достаточно компетентными, чтобы исцелять подобные душевные состояния, сфера применения этойметодики ограничивается только изобретательностью тех, кто там служит.Так, например, можно оставить на усмотрение пациента решать самому,хочет ли он заниматься тем или иным видом трудотерапии или нет. Если пациент сблагодарностью отклоняет предложение, его с самой искренней заботойпопросят объяснить причины. Если разобраться, ответ пациента не имеетровно никакого значения, ибо, что бы он ни сказал, окружающие всеравно истолкуют это как свидетельство злокозненногосопротивления больного тем, кто желает его вылечить, иследовательно, как явление по природе своей чисто патологическое. В сущности,единственное, что ему остается, так это принять — сознательно и подоброй воле — участие в том виде трудовой деятельности, которую сочли для негоцелесообразной его больничные благодетели. Здесь весьма важно, однако,чтобы пациент никоим образом не дал им пронюхать, что он соглашаетсяисключительно потому, что понимает: другого выхода у него практически нет.Иначе ему все равно припишут внутреннее сопротивление и отсутствиесознательности. Его участие непременно должно быть «добровольным» (см. главу 10), даже невзирая на тот факт, что своим «добровольным» участием он как бы косвенно признает, чтоболен и нуждается в лечении. В рамках более широкихсоциальных систем, смоделированных по принципу закрытыхпсихиатрических лечебниц, эта методика известна подмалопочетным и весьма реакционным названием «промывание мозгов». Дальнейшие размышления на эту темувыходят за рамки целей данного скромного пособия, поэтому позвольте мневернуться к предмету нашего исследования и подвести итоги того, что сказановыше.

Один из полезныхи весьма эффективных приемов испортить отношения заключаетсяв том, что партнеру предоставляется две альтернативные возможностивыбора. Как только выбор сделан, можно тут же упрекнуть за пренебрежение другойиз предложенных возможностей. В сфере коммуникационных исследований эта уловканазывается иллюзорной альтернативой, и структура ее весьма проста. Если партнервыбирает альтернативу А, ему говорят, что он должен был бы остановиться наальтернативе Б; если же он предпочитает альтернативу Б, сетуют, почему он невыбрал альтернативу А. Наглядный пример применения этойметодики можно найти в инструкциях, которые дает «еврейской матери» ужеупомянутый в предисловии Дэн Гринберг. «Подарите своему сыну Марвину два разныхгалстука. Подождите, пока он наденет один из них, окиньте сына скорбнымвзглядом и проговорите своим излюбленным, особым голосом: «Я так и знала,что второй тебе понравится меньше…»

Этот приемдает прекрасные результаты и если использовать его задом наперед. Природным даром создавать видимость альтернатив, то есть те самые иллюзорные альтернативы, которых на самом деле вовсе не существует, обладают подростки. Находясь на узкой полоске ничейной земли, отделяющей мир детства от царства взрослых,они не испытывая никаких сомнений, самым естественным образомтребуют от родителей предоставления им всех привилегий и свобод, которымипользуются взрослые. Однако стоит возникнуть какой-нибудьситуации, где подростки оказываются перед необходимостьювзять на себя взрослые обязанности и по-взрослому ответить за свои поступки, как они тотчас же — словом или делом — дают вам понять, что еще слишком малы, чтобы принять на себя столь тяжкое бремя ответственности. Если же родители в ответ на подобные заявления впадут вамбицию и еще, чего доброго, вслух пожалеют о том часе, когда импришла в голову мысль обзавестись детьми, то подростки тут же поймают ихна слове, с искренним возмущением обвинив в отсутствии родительских чувств инежелании выполнять элементарные родительские обязанности. В любом случае последнее слово останется за представителями юногопоколения.

Психиатры ипсихологи до сих пор ломают головы, пытаясь объяснить, почемумы все с такой готовностью попадаемся в ловушку ложных, иллюзорныхальтернатив, хотя, как правило, способны довольно легко отвергнутькаждую из этих возможностей, если они возникают перед нами не в паре, а вотдельности. Этот скромный эмпирический факт открывает широчайшие перспективы перед теми, кто стремится стать творцом собственного несчастья. Особую пользу могут извлечь из него лица, решившие посвятить жизнь благородной целиискоренения добрых отношений с окружающими ипревращению этих отношений в неисчерпаемый источник адских мучений. Дляних, только начинающих путь в этом направлении, предлагаем несколько простейших упражнений.

Упражнение 1
Попроситепартнера оказать вам какую-нибудь услугу. Как только оннаправится исполнять вашу просьбу, тут же, не давая опомниться, обратитесь к нему с новым поручением. Поскольку партнер сможет выполнить обе ваши просьбы только поочередно, а никак не одновременно, победа вам практически обеспечена. Если онпредпочтет сперва довести до конца первое дело, то вы сможетеупрекнуть его в невнимании к вашей второй просьбе, инаоборот. В том же случае, если партнеру вздумается рассердиться, не упуститевозможности кротко и грустно заметить, что в последнее время он почему-тостал очень раздражительным.

Упражнение 2
Скажите илисделайте что-нибудь такое, что партнер может с равным основанием воспринять какв шутку, так и всерьез. Теперь, в зависимости от реакции партнера, вы сможетеобвинить его либо в стремлении превращать в шутку серьезные вещи, либо в полномотсутствии чувства юмора. (Данный пример заимствован из ужеупоминавшейся выше статьи Серлза.)

Упражнение 3
Попроситепартнера прочитать то, что написано выше, утверждая, что тамв точности воспроизведено его обычное поведение по отношению к вам. Еслислучится почти невероятное, и партнер скажет, что вы совершенно правы, то тем самым он раз и навсегда признает, что вероломно манипулирует вашими чувствами. Если же — что гораздо реальнее — онкатегорически отвергнет ваши инсинуации, то все равно победа за вами. Ведь увас всегда остается возможность показать ему, что самим своим стремлением опровергнуть очевидное он только что проделал это с вами снова. Объяснитеему свою мысль примерно в следующих выражениях: Пока я молча терпела твои гнусные манипуляции, это вдохновляло тебя на новые и новые «подвиги»; теперь же, когда я наконец решилась тебе об этом сказать, ты пытаешься оказать на меня давление, утверждая, что у тебя и в мыслях никогда небыло манипулировать моими чувствами».

Это всего лишьначальные, элементарные примеры. Когда вы станетепо-настоящему квалифицированным СПО, вы сможете развить эту методику, полностью раскрыв заложенные в ней неисчерпаемые возможности, обнаружив все сложные ходы и лабиринты, придав ей истинно византийскоевеличие. В конце концов вашему партнеру придется всерьез задаватьсебе вопрос, не сошел ли он в самом деле с ума. А уж легкиеприступы головокружения ему просто гарантированы. Таким образом, высможете овладеть тактикой, которая не только позволит вам доказать правоту инормальность в любое время и в любом деле, но и обеспечит максимум страданийкак для партнера, так и для вас самих. Все это можно дополнитьиерархической системой, позволяющей ставить под сомнение любой полученныйответ, и, требуя все новых и новых подтверждений, переводить беседу на более высокие уровниабстракции. Здесь может оказаться весьма полезен опыт, описанный в книге Р. Д.Ланга «Ты меня любишь?», где, в частности, приводятся примеры, которые по правумогут считаться шедеврами дискуссий такого рода. Во многих примерахрешающую роль играет использование ключевого слова «правда». Именнотак это происходит в приведенном ниже обмене репликами, который хоть и неявляется точной цитатой из вышеупомянутой книги, но, надеюсь, вполне передаетаромат беседы:

Ты меня любишь?

Люблю.

Правда, любишь?

Правда, люблю.

Правда-правда?

Далее, по всейвидимости, следует то, что Олби в своей пьесе «Кто боится ВирджинииВулф?» назвал «лесными звуками»,- вопли, рычание и прочие свидетельства полногоозверения. Пользуясь подходящим случаем, хочу дать читателю, желающемудостигнуть сходных результатов, еще один полезный совет.

Как ужеотмечалось автором в предисловии к настоящей книге, весьматрудно, если вообще возможно, определить содержание понятий «счастье» и«удовлетворение», пользуясь ясными терминами позитивного характера. Однако это обстоятельство, разумеется, не может служить достаточно вескимоснованием для того, чтобы помешать блюстителям нравственности истолковыватьэти понятия в негативном, то есть резко отрицательном, смысле. Читателю, возможно, хорошо известно, — что неофициальным кредо пуританизма служит фраза: «Делай все, что хочешь, при условии, чтоэто не доставляет тебе ни малейшего удовольствия». И действительно, в нашем мире существует множество людей, считающих непристойным чему-то радоваться, когда планета находится в столь плачевном состоянии. Следуятакой логике, непозволительно получить удовольствие даже от глотка воды, ведь в этот самый момент, возможно, в каком-то уголке светамучаются от жажды миллионы ни в чем не повинных людей. Но есликогда-нибудь, пусть и в отдаленном будущем, в мире все-таки воцаритсявсеобщее счастье и благоденствие, пессимисты кальвинистскоготолка все равно не должны вешать носа. Ибо и тогда никто неотнимет у них права использовать универсальныйрецепт Ланга — упрекнуть своего безмятежного счастливого партнера: «Как тыможешь смеяться?! Может, ты забыл, что Христос ради тебя принял смерть на кресте?! Думаешь, ему было смешно?» После этих слов должно воцаряться напряженное молчание.

Глава 10
БУДЬ САМИМ СОБОЙ! ВЕДИ СЕБЯ НЕПОСРЕДСТВЕННО!
Итак, донастоящего времени мы занимались в основном различными вариациями однойосновной темы, которую кратко охарактеризовали «Любовь и чеснок». Но то, чтодает применение этой методики,- всего лишь мелкие, безвредные стычки всравнении с взрывной силой такой, казалось бы, безобидной на первый взгляд просьбы, как просьба вести себянепосредственно. Из всех силков, капканов и прочих хитроумных ловушекразличных размеров и назначений, которые имеются в арсенале всякого уважающегосебя квалифицированного СПО, парадокс «призывов к непосредственному поведению»является, вне всякого сомнения, оружием, получившим наиболее широкоераспространение. А уж коли речь зашла о парадоксах, то тут мы имеемналицо парадокс самого что ни на есть наипервейшего сорта — чтоназывается, редкий экземпляр, удовлетворяющий самым строгим требованиямформальной логики.

В освященныхвременем храмах логического Олимпа понятие «принуждение» и понятие «непосредственноеповедение» — то есть такое поведение, которое не сдерживается ни логикой,ни памятью, никакими внешними силами или ограничениями,- считаются понятиямисовершенно не совместимыми. Подчиняться приказу и оставаться приэтом естественным и непосредственным так же невозможно, как усилием волизаставить себя забыть о каком-то неприятном происшествии или выполнить сознательно принятое решение спать крепче.Одно из двух, либо мы ведем себя непосредственно, пользуясь полной свободойвыбора, либо подчиняемся воле других — и тогда какая уж непосредственность! Нос точки зрения чистой логики делать и то, и другое одновременно мы никакне можем.

Не можем с точкизрения чистой логики? Подумаешь, тоже препятствие!

Да кто это в нашевремя заботится о логике? Если я могу безнаказанно написать фразу «Будьнепосредственным!» на бумаге, то я имею полное право и произнести еевслух — совершенно не заботясь о том, удовлетворяет она требованиям этойсамой вашей чистой логики или нет. В конце концов, язык без костей, а бумагавсе стерпит. Чего, разумеется, нельзя сказать онесчастном адресате подобных призывов к непосредственности — но что за дело? И потом, у него, в сущности, нет никакого выхода…

Если вы читалироман Джон Фауэлза «Собиратель», то вы прекрасно понимаете, о чем я веду речь.Собиратель, некий юноша, поначалу довольствовался тем, чтоколлекционировал бабочек, чьей красотой он мог потом спокойно любоваться вминуты досуга. По крайней мере они были надежно приколоты булавками и немогли улететь прочь. Но однажды он влюбился в прекраснуюстудентку по имени Миранда и, призвав на помощь описанную выше методику «продолжайтев том же духе», попытался применить к ней тактику, так хорошозарекомендовавшую себя в его предшествующей коллекционерской практике. Нотут же натолкнулся на серьезные трудности. Посколькуюноша не отличался слишком приятной наружностью и отнюдь не считал себянеотразимым для прекрасного пола, он убедил себя в том, что Миранда никогда невлюбится в него естественным, непосредственным образом, то есть сама по себе.Поэтому он решил похитить девушку, а в качестве булавкииспользовал уединенный домик, где и держал ее в заточении. Собиратель всерьезнадеялся, что в обстановке такого явного, неприкрытогонасилия девушка в конце концов постепенно привыкнет к нему, оценит и полюбит.Надо ли говорить, что для несчастной пленницы ситуация с каждымднем становилась все более и более кошмарной. Увы, слишком поздно началмолодой человек осознавать всю безжалостность и трагическую безнадежность своих попыток реализовать парадокс под названием «Будь самим собой! Веди себя непосредственно!», слишком поздно до него дошло,что своими действиями он сделал невозможным то, чего так хотел добиться. Более того, теперь юноша уже не мог просто признать свою ошибку и отпустить насвободу Миранду, ибо к тому времени ему грозил арест за достаточно тяжкоепреступление.

Что,неправдоподобно? Притянуто за уши? Слишком «литературно»? Ладно, пусть так. Тогдадавайте рассмотрим другую ситуацию, куда более тривиальную, она непотребует от вас никакого особого воображения. Это банальный,набивший оскомину пример мамаши, которая требует от сына, чтобы тот делалуроки, ссылаясь не на простое и всем понятное правило, что таковы школьныепорядки, а взывая непосредственно к чувствам малолетнего отпрыска,который — будь он нормальным, хорошим ребенком — должен был бы получать отэтого радость и высшее наслаждение. Здесь мы сталкиваемся сявлением, которое сродни упомянутому выше определению пуританизма, только поставленному с ног на голову. Вместоимператива «Твой долг — не получать никакого удовольствия» здесьдействует основное правило, гласящее: «Выполнение твоего долга должно приноситьтебе удовольствие».

Что же делать? Вопросэтот чисто риторический, ибо ответа он не имеет. Ну что, например, можнопосоветовать жене, чей муж требует от нее не только круглосуточной готовности влюбой момент выполнять свои супружеские обязанности, но еще и желает при этом,чтобы она всякий раз умирала от счастья? Что можно посоветовать тому, ктооказался в положении упомянутого выше бедного мальчугана, обязанного с радостью делать школьные уроки? В сущности, у всех у нас естьтолько две возможности: либо признаться в своей собственной неполноценности,либо заподозрить, что мир сошел с ума. Но поскольку у каждогоиз нас весьма мало шансов переделать мир, то в конечном счете нам не остаетсяиного выбора, кроме как взвалить всю вину на свои же собственныехрупкие плечи. Вам этот вывод кажется не слишком-то убедительным,не правда ли? Что ж, читайте дальше и увидите, что все это гораздо проще, чем может показаться на первый взгляд.

Представьте себена минутку, что вам выпало родиться в семье, где каждый- неважно, по какой причине,- непременно должен чувствовать себясчастливым. Или, точнее говоря, в семье, где родители одержимы идеей, что безмятежно-радостное состояние духа их чад служитнаилучшим доказательством родительских успехов. А теперь посмотрим,что будет, если у вас вдруг случится плохое настроение, иливы просто устали, или, скажем, испытываете страх перед каким-нибудьгрядущим событием – завтрашним уроком физкультуры, визитом к зубному врачу, перспективой остаться в темноте,- или, наконец, вампросто неохота вступать в отряд бойскаутов.

Но родителиотнюдь не склонны видеть во всем этом временную смену настроения, внезапныйприступ усталости, раздражительности, типичное длядетского возраста состояние повышенной возбудимости или что-нибудь столь жеобъяснимое и простительное. Они воспримут ваше плохое настроение какмолчаливый — но оттого ничуть не менее красноречивый — укор их родительским добродетелям. И в попытке самооправдания противстоль незаслуженных обвинений непременно напомнят вам, как много — и чтоименно – они для вас сделали, какие жертвы им пришлось принести и что,следовательно, у вас нет ни права, ни причин чувствовать себя несчастными.

Отдельныеродители умудряются доводить эту методику до прямо-такимастерского совершенства. Например, в борьбе за счастье ребенка они могутобратиться к нему со следующей сентенцией: «Ступай в свою комнату и невыходи, пока у тебя на лице не появится улыбка». За подобными речамистоит, пусть и в неявном виде, некое четкое и глубокое убеждение, а именно что при наличии доброй воли и надлежащих стараний чадо вполне способно перестроить свои внутренние ощущения,то есть сменить характер эмоциональных переживаний и перейти от дурногонастроения к прекрасному.

А сделать для этогонадо самую малость, всего лишь привести в действие те лицевые мускулы,которые воспроизводят радостную улыбку — и вот вам уже сновавозвращены права гражданства «хорошего» человека в мире нормальных,«хороших» людей.

Рецепт этогоблюда, которое мы настоятельно рекомендуем всем искателям собственногонесчастья, до смешного прост: возьмите немного грусти, тщательноперемешайте ее с любыми дурными наклонностями — лучше всего снеблагодарностью,- затем бросьте все это туда, где у вас уже томятся вместе любовь и чеснок,- и бульон готов. Гарантирую, чтодаже небольшое количество этого магического кушанья способно вызвать улюбого человека глубочайшее чувство вины, чьи признаки вы без трудасможете истолковать как проявление именно тех самых черт характера,которых у него не должно было бы быть, если бы он не был тем, что он есть. Аесли же он наберется наглости и спросит, каким же это, черт побери, образом ондолжен настраивать шкалу своих чувств и настроений, вы можете спокойновозразить, что у нормальных, «хороших» людей такие вещи происходят сами посебе, и им просто не придет в голову задавать подобные дурацкиевопросы. (При этом не забудьте поднять брови и сделать грустное выражениелица.)

Как только выпочувствуете, что партнер достаточно наловчился в искусстве впадатьв тоску и таким образом постоянно создавать отрицательный эмоциональный фон, можете на время оставить его в покое — дальнейшее углублениедепрессивного состояния будет уже происходить у него безвсякого внешнего вмешательства. Однако для этого совершенно необходимапредварительная тренировка, ибо у неподготовленного человекадалеко не всегда удается с первого раза вызвать достаточно глубокое чувство вины. Я имею в виду тех твердоголовых, лишенныхтворческого воображения субъектов, которые — наравне с кандидатами в неврастеники — переживают время от времени периоды дурногонастроения, но в отличие от последних придерживаются на этот счетупрощенческих взглядов, ошибочно полагая, что моменты тоски -неотъемлемая часть любого человеческого существования. По каким-то неведомымпричинам они убеждены, что тоскливое настроение приходит и уходит, и еслионо не исчезло к вечеру, то непременно выветрится к утру. Нет, дорогиечитатели, настоящая, доброкачественная депрессия, верными спутникамикоей являются тоска и отчаяние, заключается совсем вдругом. Она в умении человека постоянно напоминать себе о том, что емутвердили в детстве, а именно — что у него нет ни права,ни причин чувствовать себя несчастным. И тот, кто с должным усердием иприлежанием решил следовать этому нехитрому правилу, может бытьсовершенно уверен: приступы депрессии со временем будут становиться у него лишь глубже и продолжительней.

Друзья идомочадцы, которые по простодушию или по велению здравогосмысла попытаются как-то помочь бедняге, впавшему в депрессивное состояние,подбадривая его или призывая взять себя в руки, с наивным изумлением обнаружат,что все их жалкие потуги «каким-то неуловимым образом» еще более ухудшаютситуацию. Ибо теперь несчастная жертва получает все основания чувствовать себявиноватым вдвойне: мало того что бедняга казнит себя, сознавая всюпостыдность своей депрессии, отныне к этому прибавляются угрызения совести, чтоон неспособен откликнуться на оптимистические призывы доброжелателей ивынужден платить черной неблагодарностью за их искреннюю заботу и участие.Например, Гамлет полностью отдавал себе отчет в том, какаядушераздирающая пропасть отделяет его восприятие мира от взглядов других людей,однако мы должны с восхищением признать, что он умудрился мастерскииспользовать это обстоятельство для осуществления своего замысла. «Недавно, незнаю почему, я потерял всю свою веселость и привычку к занятиям. Мне так не посебе, что этот цветник мирозданья, земля, кажется мнебесплодною скалою, а этот необъятный шатер воздуха с неприступновознесшейся твердью, этот, видите ли, царственный свод, выложенныйзолотой искрой, на мой взгляд, просто-напросто скопление вонючих и вредныхпаров. Какое чудо природы человек! Как благородно рассуждает! С какимибезграничными способностями! Как точен и поразителен по складу и движеньям!Поступками как близок к ангелам! Почти равен богу — разуменьем! Красавселенной! Венец всего живущего! А что мне эта квинтэссенция праха?Мужчины не занимают меня и женщины тоже…» Похоже, не так уж важно,исходит ли парадоксальный призыв «Будь счастливым!» от нас самих илидиктуется какими-то внешними авторитетами. Более того,требование «Будь счастливым» представляет собой лишь одну из многочисленных вариаций уже известной темы «Будь самим собой! Веди себя непосредственно!». В сущности, любой вид непосредственного поведения может быть с успехом использован вкачестве исходного материала, чтобы изготовить себе из него крепкую и надежнуюловушку. Взять хотя бы требование не по указке со стороны, аподчиняясь внутреннему порыву, удержать в памяти или, напротив, забыть какое-тособытие вашей жизни. Или ситуацию, когда вы высказываете желаниеполучить в подарок какую-нибудь приглянувшуюся вам вещь, а потом бываете разочарованы, что вам подарили ее«только» потому, что вы об этом попросили. Или твердое намерение непременно получить самому или доставить партнеру сексуальное наслаждение, реализация которого зачастую оказывается невозможной именнопотому, что осознанное намерение убивает желание. Не говоря уж о таких банальныхвещах, как призывы поскорей заснуть, потому что вам хочется спать, или, наконец, требование любить кого-то, потому что это вашморальный долг,- надо ли говорить, что такой подход на корню губит самувозможность любви.

Глава 11
С ЧЕГО ЭТО ВДРУГ КТО-ТО ДОЛЖЕН МЕНЯ ЛЮБИТЬ?
Конечно, любовь -тема совершенно неисчерпаемая. И я ограничусь здесь весьма скромной задачейрассмотреть лишь отдельные ее стороны, таящие в себе наиболее мощные иперспективные источники несчастья. В этой связи хочу для началанапомнить вам об одной интригующей идее Достоевского, котораязаключается в том, что в известной библейской заповеди «Возлюби ближнегокак самого себя», оказывается, больше смысла, если перевернуть ее с ногна голову, то есть считать, что человек способен возлюбить ближнего только в том случае, если он любит самого себя. Не такэлегантно, но зато более точно ту же самую мысль высказал несколько десятилетийспустя и Маркс (нет-нет, не Карл, а Грушо): «Мне бы никогда и вголову не пришло вступить в клуб, где сгорают от желания иметь меня своим членом». Если вам удалось постигнуть всю глубину этого афоризма, то считайте, что вы достаточно подготовлены, чтобы усвоить дальнейшее.

Быть любимым -штука весьма загадочная, даже тогда, когда все вроде быскладывается самым благоприятным образом. А вообще попытки прояснитьчто-нибудь насчет любви, как правило, не дают никаких реальных результатов, аесли паче чаяния их и удается достигнуть, то это лишь еще большеусложняет и запутывает ситуацию. В лучшем случае ваш вопрос, почему васлюбят, просто останется без ответа: в худшем же случае причиной любви неожиданно окажется какая-нибудь такая ваша особенность,которую вы никогда не считали для себя слишком лестной — скажем, родимоепятно на левом плече. И вы в очередной раз убедитесь в справедливости поговорки, что слово — серебро, а молчание — золото.

Итак, вот вам ещеодин полезный урок, который поможет расширить познания в изучаемомпредмете. Никогда не принимайте нежную привязанность к вам со стороны ближнегокак нечто дарованное вам свыше и потому не нуждающееся в объяснении.Наоборот, размышляйте, пытайтесь докопаться до истоков, дойтидо истины. Непрерывно задавайте вопросы — но прежде всего самому себе, а нетому, кто души в вас не чает. Ведь нет никаких сомнений, что за всей этойтак называемой любовью должны стоять какие-то меркантильные интересы илиэгоистические соображения, а кто же в них так простопризнается?

Любовь — этопарадокс, который ставил в тупик умы, и почище, чем у нас свами. Из этого источника черпали вдохновение авторы самых прославленныхтворений мировой литературы. Попробуйте вдуматься в смысл фразы, взятойиз одного из писем Жан Жака Руссо к мадам д’Удето: «Будь вы моей, то сам фактобладания вами лишал бы меня той, пред кем преклоняюсь».

Что, не уловили?Тогда прочитайте еще раз. Не спорю, что на вкус среднего потребителя подобныхсентенций мысль, которую, судя по всему, хотел выразить этой фразойРуссо, должна казаться, мягко говоря, несколько неожиданной. Ибо гласит онаследующее: «Если ты, моя возлюбленная, уступишь страстным мольбам иупадешь в мои объятья, то самим этим фактом впредьлишишь себя права считаться олицетворением моей любви». Этот бытовавший вXVIII веке несколько возвышенный подход к любви жив-здоров и по сей день.Особенно процветает он в одной из стран Средиземноморья, гдемужчина, предварительно как следует убедив себя в том, что он буквально сгорает от страсти, начинает преследовать избранницу непрерывнымимольбами, просьбами и уговорами, пока та наконец не решится уступить егопламенным речам. И вот тут-то он и вознаграждает ее оскорбительным презрением -ведь порядочная женщина никогда бы не позволила себе сдаться.

Неудивительно,что именно в этой же самой стране существует широко распространенная — хотя,разумеется, и не признаваемая официально — поговорка: «Все женщины шлюхи, кромемоей собственной матери — та была святой». (Уж она, конечно, никогда непозволила бы себе «этого».)

В своей книге«Бытие и ничто» Жан Поль Сартр определяет любовь как тщетноестремление подчинить себе свободу как таковую. Он пишет: «…любовника не можетудовлетворить та высшая форма свободы, которую представляет собойдобровольный и свободный союз двух людей. Кто может довольствоваться любовью, даруемой лишь ради чистого соблюдения клятвы в верности? Кто сможет смириться со словами: «Я люблю вас,потому что по свободному выбору связала себя обещанием любить вас ине желаю нарушать данного слова; я люблю вас из верности самой себе». Поэтому любовник требует клятв, и в то же времяклятвы вызывают у него раздражение. Он хочет, чтобы еголюбили по свободному выбору, но требует, чтобы эта свобода как таковая уже небыла более свободной». Тем, кто хотел бы углубить свои познания в любви, узнатьобо всех непостижимых и в то же время неизбежных ее превратностях — а вдобавокк тому получить сведения и о многих прочих разновидностяхиррационального поведения,- могу порекомендовать оригинальную и захватывающуюкнигу норвежского философа Иона Элстера «Улиссы и Сирены». Однако дляначинающих должно оказаться вполне достаточно того, что было сказановыше. Возможно, эти начальные знания и не позволят им сразу же достигнуть техзаоблачных вершин, где пребывают великие гении этого мира, вроде ГрушоМаркса, но уж, во всяком случае, они помогут сдвинуться с нулевойточки и сделать первые шаги в нужном направлении. Ибо впередиу нас непочатый край работы. Главное условие успеха — полнаяуверенность в своей неспособности внушить кому-нибудь чувстволюбви. Опираясь на это основополагающее убеждение, можно без всякого труда мимоходом дискредитировать любого, комувздумается нас полюбить. Ведь совершенно очевидно, что у человека, которыйспособен влюбиться в того, кто никакой любви не достоин, должнобыть что-то сильно не в порядке. Нарушение психической деятельноститипа склонности к мазохизму; невротические симптомы, обусловленные «кастрирующей»мужчину зависимостью от сильной, авторитарной матери; патологическая тягак ситуациям, дающим возможность реализовать комплекс неполноценности,- здесь сгодятся любые причины, лишь бы они имели клиническое объяснение этой совершенно неуместной и нелепой любви ипозволяли превратить ее в нечто, лишенное хоть маломальского интереса идаже попросту отравляющее вам жизнь. (Огромную помощь ввыборе подходящего диагноза могут оказать хотя бы поверхностные знания изобласти психологии или опыт посещения разного рода групп встреч и клубовзнакомств.)

Ну а как тольконайден нужный диагноз, перед вами сразу же в самомнеблагоприятном свете предстают не только влюбленный и предмет его обожания, но и сама любовь как таковая. О лучших результатах трудно даже и мечтать! Из всех известных мне авторов эту цепь умозаключений с наибольшим блеском и наглядностью продемонстрировал Рональд Ланг в своей книге Узлы. Схематически она выглядит следующимобразом.

Я себя не уважаю.

Я не могу относиться с уважением ктому, кто уважает меня.

Я в состоянии испытывать уважениетолько к тем, кто меня не уважает.

Я уважаю Джека, поскольку он неуважает меня.

Я презираю Тома, поскольку он непрезирает меня.

Только человек, достойный презрения,способен уважать такую презренную личность, как я.

Я не могу любить человека, которогопрезираю.

Сам факт, что ялюблю Джека, не позволяет мне поверить, что он может любить меня. Ну, какон сможет доказать, что и вправду меня любит?.. На первый взглядвсе это может показаться какой-то неправдоподобной чушью — слишком ужочевидно, что подобное отношение к себе самому и к окружающим способно осложнить нашу повседневную жизнь. Однако это поверхностное наблюдение вовсе не должно нас обескураживать илилишать возможности с наслаждением погрузиться в вожделенные пучинынесчастья. Ведь, как мудро заметил в одном из своих сонетов Шекспир: Всеэто так. Но избежит ли грешный Небесных врат, ведущих вад кромешный?

И если вы чувствуете себя в этом «кромешном аду» так же уютно, как всвоем родном доме, то все остальное придет само собой. Можетесмело влюбляться в кого хотите — женатого или священника, кинозвезду или оперную диву,- стопроцентная безнадежность гарантирована. Такимобразом, вы сможете без конца путешествовать с надеждой, такникогда не достигая пункта назначения, и вечно пребывать в полнейшем неведениио том прозаическом факте, что, возможно, где-то совсем рядомсуществует вполне реальный, наделенный всякими достоинствами и свободный откаких бы то ни было обязательств человек, который умирает отжелания связать с вами свою судьбу. Впрочем, я чуть было не забыл,что это последнее обстоятельство автоматически навлекает на беднягу вашеиспепеляющее презрение.

Глава 12
ЛОВУШКИ АЛЬТРУИЗМА
Те, кто любит,всегда стремятся прийти на помощь возлюбленному. Однако интуитивное,неосознанное желание помочь вовсе не обязательно должно относиться к томучеловеческому существу, с кем вас связывают узы любви или дружбы. Совсемнаоборот, альтруистическое стремление оказать помощь совершеннопостороннему человеку издавна считается доказательством особенноизысканного благородства. Подобные бескорыстные порывы альтруизмакотируются в нашем обществе чрезвычайно высоко и даже, как утверждают знатоки, как бы сами несут в себе моральное вознаграждение за причиненные нам хлопоты.

Все вышесказанноевовсе не следует рассматривать как некое непреодолимое препятствие напути к реализации наших замыслов. Ведь бескорыстное желание помочь другому -как, впрочем, и всякий другой благородный поступок — всегда можноосквернить, заподозрив наличие какой-нибудь низменной задней мысли. Чтобыпоставить под сомнение бескорыстие и чистоту наших помыслов, достаточно поройпросто задать себе вопрос, а не кроются ли часом за нашими поступкамитайные намерения? Может, например, мой благородный жест- всего лишь очередной взнос за право обеспечить себе теплоеместечко в раю? Или он продиктован желанием произвести впечатление наокружающих? Скажем, вызвать у них восхищение? Или вынудить кого-то испытывать к вам чувство благодарности, ожидая какой-нибудь услугивзамен? Не говоря уж о таком простом мотиве, как стремление заглушить угрызения совести в связи с содеянным вами неблаговидным поступком. Да мало ли какие можно найти объяснения, ведь поистиненегативизм не знает пределов, и, кто ищет, тот всегда найдет. Тому, кточист помыслами, все кажется чистым и бесхитростным; пессимист же,напротив, во всем умудрится распознать и разоблачить какие-то дьявольские козни, всегда найдет ахиллесову пяту или какое-нибудь другоеуязвимое место — метафору по своему усмотрению можноподыскать.

Если эта задачавызывает у вас затруднения, обратитесь к соответствующей литературе попсихиатрии. Она сразу же откроет вам глаза. И вы не без удивленияобнаружите, что в каждом отважном пожарнике где-то глубоко затаиласьманиакальная страсть к огню; геройский подвиг солдата — не более чем выражениеего стремления к самоубийству или же, в зависимости от конкретныхобстоятельств, жажды крови себе подобных; полицейский потому так любиткопаться в чужих преступлениях, что это занятие помогает емубороться с соблазном самому преступить закон; все знаменитые детективы на самом деле стремятся к социализации, то есть стараются адаптироватьсяк условиям общественной среды и таким образом найти нужное и приемлемоедля общества применение своим шизофреническим, параноидным наклонностям.

При подобнойинтерпретации каждый хирург предстает перед нами как тайный садист, каждыйгинеколог как человек с половыми извращениями и каждыйпсихиатр как претендент на то, чтобы играть роль самого господа бога.

Вот так, дорогиечитатели! Теперь, надеюсь, вы и сами убедитесь, что разоблачать несовершенстваэтого насквозь прогнившего мира — дело совсем не такое уж сложное.

Но если отдельнымальтруистам, несмотря на все наши советы, и не удалось вскрыть и оценить подостоинству истинную мотивацию иных добрых деяний, все равно не стоитотчаиваться — ибо существуют и другие надежные способы превратить вашублаготворительную деятельность в источник таких изощренных, воистинудьявольских пыток, какие и не снились простым рядовым любителям. Все, что для этоготребуется,- это установить особый тип взаимоотношений, основывающийсяисключительно на таком распределении ролей, при котором один из двух партнеровнуждается — или, во всяком случае, утверждает, что нуждается,- в помощи,а другой ее оказывает. Природа подобных взаимоотношений такова, что онимогут иметь лишь один из двух возможных исходов,причем, что особенно важно, оба чреваты одинаково роковыми последствиями. Либопопытки оказать помощь так и кончаются ничем, либо они приведут кжелаемым результатам. Снова мы сталкиваемся с дилеммой, которую древние римлянеформулировали «tertium non datur», или «третьего не дано». Б первом случае дажесамый заядлый альтруист рано или поздно махнет рукой, скажет,что с него хватит, и прекратит потерявшие смысл отношения. Если же, напротив,эти старания увенчаются успехом и жаждущий помощи все-таки получит то,чего хотел, то взаимоотношения все равно распадутся, ибо, каки в первом случае, они утратят свою первоначальную цель. Ведь партнер ужене будет нуждаться в услуге другого, а именно это, напоминаем, исоставляло основу их союза. (Я предвижу возражения моих наиболее идеалистическинастроенных читателей, которые наверняка скажут: «Ну и что, вот теперь-томежду нами и установятся совершенно новые, построенные на здоровой основе, зрелые взаимоотношения».

Конечно, конечно- кто спорит? — только попробуйте-ка внушить эту мысль кому-нибудь изнастоящих мастеров альтруизма!)

Если обратиться клитературным примерам, то сразу же приходят в голову бесчисленные романы илибретто XVIII и XIX веков, повествующие о юном аристократе, который посвящаетсвою жизнь спасению распутной, одержимой порочными страстями — но, какоказывается, в глубине души совершенно невинной, обворожительной и наделеннойвсевозможными достоинствами — женщины легкого поведения. Болеесовременный и близкий нам пример представляет собой некая особа женского пола -как правило, умная, интеллигентная, вполне респектабельная и склоннаяк самопожертвованию,- одержимая роковой манией нежной силою своейлюбви спасти и вернуть к нормальной жизни какого-нибудьалкоголика, любителя азартных игр или преступника и вплоть до самогопечального финала упрямо продолжает в том же духе: в ответ наничуть не меняющееся поведение избранника она с не меньшим постоянствомодаривает его все новыми и новыми порциями преданности и готовностиприйти на помощь. Как неиссякаемый источник страданий этот тип отношенийможно считать почти совершенным, ибо здесь партнеры, на редкостьудачно дополняя друг друга, способны добиться результатов, о которых невозможномечтать в иных, менее неблагоприятных ситуациях. Для того чтобы принести себя вжертву, такой женщине совершенно необходим партнер слабохарактерный, непрерывнопопадающий в какие-то сложные переделки, ибо в жизнинормального, уравновешенного и умеющего разумно организовать свой быт человекане окажется ни места, ни надобности в ее любви, а следовательно, и в ней самой.Избранник же ее со своей стороны тоже не меньшенуждается в ее постоянной и беззаветной готовности прийти к нему напомощь, ибо такой альтруизм дает ему возможность плавно продолжать свое шествие от одной неудачи к другой. Окажись рядом с ним сторонница равноправия, считающая, что давать и получать взамен должны одинаковым образом обе стороны, она бы, конечно, быстро одумаласьи вышла из игры — в том случае, если у нее вообще хватило глупости вступить вподобные отношения. Отсюда наш рецепт: ищите себе партнера, который,будучи таким, каков он есть, позволяет вам стать такими, какими вы хотелибы себя видеть,- но и здесь тоже остерегайтесь достигнуть желанной цели!

В теориикоммуникаций этот тип взаимоотношений известен под названием «тайный сговор».Речь идет о некоем весьма тонком, часто и неосознанном соглашении,пожалуй, даже сделке quid pro quo, в соответствии с которой междупартнерами устанавливается определенный тип взаимоотношений,регулируемый следующим условием: я позволяю партнеру стимулировать, поддерживатьи укреплять во мне те черты характера и манеру поведения, которыесоответствуют тому, каким я себя вижу и каким бы хотел видеть. Непосвященныйчитатель, лишь приступающий к овладению этой нелегкой наукой, можетпо наивности задать вопрос: за каким дьяволом здесь вообщенужен партнер? Ответ предельно прост: только представьте себе на минутку матьбез ребенка, врача без больных или главу государства, у которого нет государства. Все эти люди стали бы не более чем тенями, таксказать, несостоявшимися человеческими существами. Сделать нас «реальными» личностями может только партнер, безукоризненно исполняющийту роль, которая от него требуется; без него — или без нее — мывынуждены полагаться лишь на свои собственные грезы, а они, какизвестно, весьма далеки от реальности. Но почему, спроситевы, кто-то должен по собственному желанию играть для меня ту или инуюзаданную роль? На то есть две возможные причины.

1. Роль, которуюпартнер должен играть, дабы дать мне возможность почувствовать себя «реальным»,может совпадать с той ролью, которую он хочет исполнять, дабы осуществитьсвою собственную «реальность». Первое впечатление, что все складываетсясамым наилучшим образом и к полному взаимному удовольствиюобоих партнеров, не так ли? Но если и вправду так, какоеотношение все это может иметь к теме нашего разговора? А вот какое.Заметьте себе, пожалуйста, что идеальные, совершенные отношениямежду людьми могут оставаться таковыми и впредь в том и только в том случае, если они не претерпевают со временем ни малейших, даже самых незначительных изменений. Но насамом-то деле время идет, дети имеют несносную привычкурасти и взрослеть, больные склонны рано или поздновыздоравливать — и вот уже восторги первых дней сменяются признакамиразочарования, и вы начинаете делать безнадежные попытки помешать партнерувыскользнуть из пут, которые становятся для него все более и более невыносимыми. Позволю себе снова процитировать Сартра: Когда я пытаюсьосвободиться от влияния другого человека, тот тоже делает попыткуосвободиться от моего влияния; когда я стремлюсь поработить другого, онстремится поработить меня. Здесь никоим образом нельзя говорить окаких-то односторонних отношениях с некоей вещью в себе, эти отношенияобоюдны и переменчивы. Поскольку в любом тайном сговоре, молчаливомсоглашении предполагается, что другой по своему собственному желанию ивыбору должен в точности соответствовать той роли, которая ему отводится, то вконце концов совершенно неизбежен уже описанный нами выше парадокс под названиемБудь самим собой! Веди себя непосредственно!

2. Неотвратимостьрокового исхода станет еще более очевидной, если мы рассмотрим вторую причину,по которой партнер может по собственному желанию взять на себядополняющую роль и таким образом дать нам возможность в полной мере реализовать себя как личность, ощутить свою собственную реальность. Эта причина связана садекватным вознаграждением за оказанные услуги. Здесь немедленно приходит в голову пример проституции.Клиенту всегда хочется, чтобы дама отдавалась ему не просто ради денег, но ипотому, что ей это действительно доставляет удовольствие. (Заметьте, с каким завидным постоянством перед нами вновь и вновь возникает эта замечательная, поистине магическая, концепция реальности, действительности.) Неудивительно, что только по-настоящему одаренным куртизанкам на деле удается пробудить и до концасохранить эту зыбкую иллюзию. Что же касается менее талантливыхпредставительниц этого древнего ремесла, то именно здесь-то и лежит первопричина,исходная точка последующего разочарования клиента. Но не будем, однако,ограничивать наши рассуждения проституцией в самом узком смысле этого слова; ведь, похоже, что разочарование неизменно возникаетвсякий раз, когда покой взаимоотношений, построенных нанекоем молчаливом соглашении, «тайном сговоре»,оказывается нарушен какими-то ожиданиями или требованиями партнеров. Ведь говорят же, что настоящий садист — это тот,кто отказывается помучить мазохиста. Проблема многих гомосексуальныхсвязей заключается как раз именно в том, что один из партнеров рассчитываетдобиться близости с настоящим, всамделешним, реальным мужчиной, тот же, как правило, либо сам оказывается гомосексуалистом, либо попростуне проявляет никакого интереса к развитию подобных отношений.

Чрезвычайно живуюкартину мира, построенного на таких вот молчаливых соглашениях идополняющих ролях, дает в своей пьесе Балкон Жан Женз. В суперборделе мадамИрмы проститутки не только потрафляют любым сексуальным фантазиямклиентов, но и исполняют для них — за плату, разумеется любую дополняющую роль,в которой те нуждаются для реализации своих сокровенных грез.В одной из сцен мадам Ирма проводит «инвентаризацию» своихклиентов: среди них оказывается два короля Франции, для которых были проведены по всей форме церемонии коронации и прочие пышные празднества; один адмирал, храбро стоявший на мостике тонущего судна; епископ, пребывающий в состоянии непрерывного религиозного экстаза; судья, допрашивающий вора; генерал верхом на боевом коне имногие-многие другие персонажи. (Напомним, что все это происходит в самый разгар революции, когда северная часть города уже находится в рукахповстанцев.) Но даже та великолепная организация, которой удалосьдобиться в своем заведении мадам Ирме, не в состоянии полностьюзастраховать клиентов от неизбежных в таком тонком деле срывов и разочарований.Как легко догадаться, клиентам оказывалось не так-то просто освободиться -будь то бессознательно или специальным усилием воли — от мысли, чтоони сами оплачивают все эти шарады. Другая досадная помеха проистекала изтого факта, что наемные партнерши не всегда могли — или жепопросту не слишком старались — подыграть партнеру, то естьисполнять свои роли в точности так, как это было необходимоему для воссоздания своей вожделенной «реальности». Возьмем к примеру следующий диалог между «судьей» и«воровкой».

СУДЬЯ: Моесуществование как судьи есть эманация твоего существования как воровки.Стоит тебе отказаться… нет-нет, не вздумай и вправду!.. так вот,стоит тебе отказаться быть тем, кто ты есть — то есть, тем,что ты есть, а значит, и тем, кто ты есть,- и я перестаю существовать… исчезаю, испаряюсь. Лопаюсь, как мыльный пузырь. Превращаюсь в дым. В ничто. Отсюда следует, что источник добродетели… Ах, о чем это я? К чему все это? Ты ведь не откажешься, не правда ли? Ты не откажешься быть воровкой? Это было бы очень дурно с твоей стороны. Я бы сказал, дажепреступно. Ведь тогда ты сделаешь невозможным и мое существование! (С мольбой вголосе.) Скажи же мне, мартышка, скажи, любимая, ты ведь не откажешься?

ВОРОВКА: (Скокетством.) Кто знает?

СУДЬЯ: Что? Чтоты такое сказала? Я не ослышался? Ты действительно могла быотказаться? Тогда говори, где это произошло. И напомни мне еще раз. чтоты стащила.

ВОРОВКА: (Резко исухо, слегка приподнимаясь со стула). Ни за что!

СУДЬЯ: Ну скажигде! Не будь же такой жестокой…

ВОРОВКА:Пожалуйста, перестаньте мне тыкать!

СУДЬЯ: Ах!Мадмуазель… Мадам! Прошу вас! (Падает на колени.) Видите, я вас простоумоляю! Вы только подумайте, в какое унизительное положение вы меня ставите -добиваться, чтобы тебе дали возможность быть судьей!Только представьте, что бы с нами было, если бы на свете не осталось ниодного судьи, этак можно дойти до того, что исчезнут и все воры.

В конце пьесымадам Ирма, вконец утомленная после многотрудной ночи, обращается кзрителям со следующими словами: «Ну, а теперь вам пора расходиться по домам;можете не сомневаться, что там вас ждет ничуть неменьше фальши, чем у нас…» И она гасит свет. Где-то совсем рядом раздается угрожающая пулеметная стрельба.

Глава 13
OX УЖ ЭТИ ИНОРОДЦЫ!..
Как почти всякаягорькая истина, последнее замечание мадам Ирмы вряд ли способно привлечьк ней большие зрительские симпатии. Кому приятно слышать, когда емунапоминают о фальшивых сторонах его личной жизни? Ведь наша собственнаяжизнь, наш собственный мир считается миром истинным и праведным;все же странности, ненормальности, иллюзии, обманы и разочарования проистекаютиз совсем другого мира или, вернее, из миров других людей. И отсюда можноизвлечь уйму полезных вещей для тех, кто учится быть несчастным безпосторонней помощи.

Я вовсе несобираюсь – да и не обладаю нужной компетенцией — разглагольствовать здесь на широко дискутируемую тему, почему это между гражданами той или иной страны и проживающими там представителями этническихменьшинств постоянно возникают какие-то конфликты. Эта проблема явно приобрела универсальный характер: возьмите, к примеру,положение мексиканцев, вьетнамцев или гаитян в Соединенных ШтатахАмерики, североафрикацев во Франции, уроженцев индопакистанских земель вАфрике, итальянцев в Швейцарии, жителей турецкого происхождения в ЗападнойГермании, не говоря уже об армянах, курдах, друзах, шиитах и многих-многих других.

Полный переченьполучился бы слишком длинным, чтобы поместить его настраницах этой книжки.

Сформировать всебе стойкое предубеждение в отношении людей другойнациональности совсем не трудно, достаточно разок-другой столкнуться с ними лично или даже просто понаблюдать со стороны, причемдля этого вовсе не обязательно покидать пределы родной страны — немало поводов для конфликтов можно легко найти и у себя дома. Когда-тосчиталось, что отрыжка во время еды или после застолья — даньуважения гостеприимству и щедрости хозяев; теперь это уже давноутратило свой первоначальный смысл и, как известно, перестало служить признакомхорошего тона повсюду, кроме отдельных арабских регионов. А знаете ли вы, чтоза японским столом чавкать, причмокивать губами или с громкимприсвистом втягивать сквозь зубы воздух и по сей день считаетсядоказательством деликатного воспитания? Или, например, что вы можете нажить себесерьезных врагов, если осмелитесь в Центральной Америке, описывая внешность какого-нибудьчеловека, показать его рост совершенно естественным и привычным для нас жестом, то есть отмерить нужное расстояние от земли горизонтальнымдвижением ладони? Подобный жест позволителен там лишь в том случае, когда речь идет о каких-нибудь представителях животного мира.

Кстати, раз уж мызаговорили о Латинской Америке, то вы, возможно,

знаете или уж покрайней мере слышали о таком феномене, как «латинский любовник» -идеальное воплощение мужской силы и мужественности. В сущности,это, как правило, милейший человек с вполне уживчивым и совершенно безобиднымхарактером, и его роль прекрасно вписывается в более широкий социальныйконтекст латиноамериканских культурных традиций, которые и по сей деньостаются весьма строги в вопросах морали и нравственности.

Я хочу сказать,что в так называемом приличном обществе до сих пор — во всяком случае, всоответствии с официально принятой точкой зрения — существуют довольножесткие пределы дозволенных добрачных любовных приключений. Такая установкапозволяет пресловутому «латинскому любовнику» безудержно расточать направо иналево страстные признания и томные вздохи, идеально дополняя тем самымтрадиционное поведение прекрасных латинянок, внешне пылких и чувственных, ноабсолютно не склонных спешно вознаграждать преданность своих воздыхателей.Неудивительно поэтому, что латиноамериканские народные песни — и преждевсего исполненные чарующей ностальгии «болеро» — без усталивоспевают то муки безнадежной, безответной любви, то роковую разлуку,внезапно преградившую возлюбленным путь к счастью, тодушераздирающее великолепие знаменитой ultima noche, первой и в то жевремя безвозвратно последней ночи любви. Вдоволь наслушавшись подобныхпесен, менее романтичный и не склонный к сентиментальности чужеземец раноили поздно начнет задавать себе вопрос: неужели это все, чтомогут позволить себе бедные влюбленные? И, за весьма редким исключением, ответна этот вопрос оказывается — увы! — положительным.

Теперь давайтеперенесем нашего «латинского любовника» куда-нибудь на север, скажем, вСоединенные Штаты или в страны Скандинавии — и мы тут же столкнемсяс массой неожиданных проблем. Латиноамериканский обольститель будет и здесьатаковать местных красоток, демонстрируя им отработанные векамиприемы пылкого обожания. Но ведь американки или жительницы Скандинавии привыклик совершенно иным правилам любовной игры и склонны приниматьромантические клятвы чужеземного поклонника за чистую монету и всерьез. Тот жени сном, ни духом не помышлял, что его поведение можно трактоватьтаким образом — для него это была всего лишь некая абстрактная мечта,прекрасная сама по себе, однако он так же мало рассчитывал на ее немедленноеосуществление, как мы с вами — на внезапное получениемиллионного наследства. По его понятиям, следуя правилам привычной для него игры, дама должна была бы либо отвергнуть его ухаживания, либо держатьего на почтительном расстоянии вплоть до самой первой брачной ночи.

Не так уж труднопредставить, какую бездну разочарований таит в себе вся эта ситуация как длянетерпеливой возлюбленной, так и для смятенного«латинского любовника», приготовившегося к долгому и медленному развитию сюжетаи вместо этого получившего реальную возможность испытать на своей шкуре всюгоречь и унижения знаменитой ultima noche Здесь мы еще раз убеждаемся, насколько приятней путешествовать с надеждой, чем прибывать к месту назначения.

Сходные проблемы- благодаря постепенной эмансипации женского населения страны — встают сейчас иперед мужчинами Италии. Некогда итальянский мужчина мог безболезненно выказыватьровно столько страсти, сколько он считал необходимым исходя изсложившейся конкретной ситуации. Риск был невелик, ибо не было нималейшего сомнения, что дама с надежностью автомата отвергнет его приставания.Одно из основополагающих правил мужского поведения гласило: если я провелнаедине с женщиной — внешность и возраст значения не имеют — болеепяти минут и даже не попытался ее обнять, она наверняка сочтет менягомосексуалистом. Вся беда в том, что женщины теперь все решительнеерасстаются со своими былыми предрассудками, так что, насколькоможно доверять психиатрической статистике, число мужчин, лечащихся отимпотенции, говорят, достигло весьма внушительных размеров.

Как видите,мужчина может позволить себе, не подвергая риску здоровье,бесстрашно демонстрировать пылкие чувства в том и только в том случае, если у него есть надежная партнерша, полностью усвоившая свою «правильную» дополняющую роль и умеющая отражатьего заигрывания, сохраняя должную скромность и материнскуюснисходительность.

Европейцев,попавших в Соединенные Штаты, скорее всего, будут подстерегать трудности, прямопротивоположные тем, с какими столкнулся наш незадачливый латиноамериканский соблазнитель. Так, например, в любой культурной среде существует некоторый вполне определенный краткийпромежуток времени, в течение которого допустимо, не отводя глаз, выдерживатьобращенный прямо на тебя взгляд незнакомца. По истечении этого «допустимого»зрительного контакта реакция коренного европейца и уроженца Соединенных Штатовбудет существенно различаться. В Европе человек, ставший объектомстоль пристального внимания, скорее всего, слегка смутится или заподозритчто-нибудь неладное и в конце концов отведет взгляд; в Северной Америке же,напротив, он — а тем более она — просто улыбнется. Такая совершенно неожиданнаяреакция способна заронить в души даже самых застенчивых европейцев мысльо каких-то особых симпатиях приветливой незнакомки — так сказать, любовь спервого взгляда — и даже кое-какие надежды на благоприятное развитиенаметившихся отношений. Однако в этой улыбке не было ни надежд, ниобещаний — просто у двух случайных партнеров оказались абсолютноразличные правила игры.

Почему я решилпопотчевать вас этой странной мешаниной псевдоэтнических предрассудков? Вовсене затем, чтобы поразить своими космополитическими познаниями. Просто янадеюсь, что они помогут вам, дорогой читатель, превратитьлюбое ваше путешествие за границу — и даже посещениеиностранных гостей на работе или дома — в надежный и верный источник горьких разочарований. Здесь, как и во многом другом, сохраняет свое непреходящее значение простой,элементарный принцип: сколь бы убедительно нисвидетельствовали вам факты об обратном, твердо держитесь железногоправила и никогда, ни при каких обстоятельствах не сомневайтесь, что вашеповедение — единственно правильное, нормальное и разумное. Как только высвыкнетесь с этой мыслью, любой человек, ведущий себя в той же самой ситуациикак-то иначе, будет казаться вам кретином или как минимум недоумком.

Глава 14
ВСЯ НАША ЖИЗНЬ – ИГРА
Психолог АланУоттс как-то заметил, что жизнь — игра, первейшее правило которой — считать,что это вовсе не игра, а всерьез. Нечто весьма близкое имел в видуи уже упомянутый Ланг, написав в своей книге «Узлы» следующее: «Онииграли в игру. Они играли, будто не играют ни в какую игру».Мы уже не раз убеждались, что главным условием достижения успеха в борьбе засобственное несчастье служит умение сделать так, чтобы праваярука оставалась в полнейшем неведении о том, что творит в этот момент ее левая сестра. С помощью этих полезных навыков мы сможем без труда играть с самими собой в занимательнуюигру, описанную Уоттсом и Лангом,- всего лишь ловкость рук иникакого обмана!

Не надо думать,что все это просто какие-то нелепые, странные фантазии. Ведь существуетдаже целый специальный раздел высшей математики, а именно теория игр,который еще с 20-х годов всерьез занимается изучением моделей принятияоптимальных решений в условиях конфликта. Вот из этого-то источникамы и хотим почерпнуть новые силы и вдохновение. Разумеется, дляматематиков понятие «игра» не несет в себе никакого по-житейски игрового,развлекательного смысла. Совсем наоборот, они подразумевают под этим некиеконцептуальные рамки, в пределах которых действует определенный сводспецифических правил, в свою очередь детерминирующих возможные типыповедения игроков. Совершенно ясно, что понимание и оптимальное использование ими этих правил повышает шансы каждого на выигрыш.

В теории игрделается одно фундаментальное различие между двумя основными типамиигр — игрой с нулевой суммой и игрой с ненулевой суммой.

Рассмотримсначала игру с нулевой суммой. При такой игре проигрыш одного обязательноозначает выигрыш кого-то другого из участников. Иными словами, сумма всехвыигрышей всегда равняется нулю. На этом принципе строится любое простое пари,заключаемое двумя партнерами,- все, что проигрывает один, выигрываетдругой. Конечно, на свете существуют и куда более сложные варианты игр снулевой суммой, но этот основополагающий принцип всегда остается неизменным.

Игра же сненулевой суммой, в отличие от рассмотренной выше, характеризуется, как на то иуказывает ее название, тем, что выигрыши и проигрыши здесь неуравновешивают друг друга. Это означает, что сумма всехвыигрышей и проигрышей может быть как выше нуля, так и ниже нуля; так что в этом виде игр оба партнера — а если в ней участвуют болеедвух игроков, то и все без исключения партнеры — могут оказаться либо ввыигрыше, либо в проигрыше. Возможно, на первый взгляд такая ситуация может показаться нереальной или даже парадоксальной, однако тутже приходят на ум и вполне наглядные примеры — скажем, забастовка. Ведь, как правило, во время забастовки в проигрыше оказываются обе стороны -как администрация, так и сами рабочие. Причем, даже в том случае, еслив результате переговоров той или другой стороне удается добиться материализации каких-то выгод или преимуществ, все равно общая суммавыигрышей и проигрышей вовсе не обязательно должна равняться нулю, но может составлять и отрицательную величину.

Теперь представимсебе ситуацию, в которой проигрыш, связанный соснижением производительности вследствие забастовки, оказывается счастливымшансом для конкурента данного предприятия, благодаря этому получившеговозможность продать больше своей продукции, чем раньше. Получается, что на этомуровне ситуация приобретает характер игры с нулевой суммой. Потеризабастовавшего предприятия могут в точности соответствовать добавочным прибылямконкурента. Однако заметьте при этом, что проигрыш вданном случае распространяется на обоих партнеров бастующего предприятия -какна рабочих, так и на администрацию,- так что в этом смысле они оба что-тотеряют.

Оставим теперьабстрактный мир чистой математики и перипетии сложных экономических взаимосвязейи спустимся на уровень межличностных отношений. Здесь тотчас же возникаетзакономерный вопрос: к какому типу игр следует отнестичеловеческие контакты, различные формы общения людейдруг с другом — являются ли они, так сказать, игрой с нулевой суммой или, напротив, представляют собой пример игры с ненулевой суммой? Что быответить на этот вопрос, нам необходимо выяснить, правомерно ли рассматривать«выигрыши» одного из партнеров как результат равных по величине«проигрышей» другого.

И здесь, по всейвидимости, мнения наших читателей существенно разойдутся. Ведь если бы этупроблему можно было просто свести к тому, кто в той или иной конкретнойситуации оказывается объективно прав, а кто соответственно не прав, тогдаречь, несомненно, может идти об игре с нулевой суммой. И многие типычеловеческих отношений строятся главным образом именно по этомунесложному принципу. Вряд ли можно порекомендовать более доступныйи радикальный способ создать себе поистине адские условия существования,чем уверенность в том, что жизнь как таковая, во всех ее проявлениях,представляет собой игру с нулевой суммой, и любые отношения с партнеромсулят лишь одну-единственную альтернативу — победа или поражение. Если вамудалось достигнуть такого отношения к жизни, то все остальное не составитбольшого труда и придет к вам автоматически. Даже если поначалу вашпартнер и не очень склонен рассматривать жизнь какнепрерывный кулачный бой, не беда — со временем вам обязательно удастсяобратить его в свою веру. Единственное, что для этого требуется,- это упорно, пусть на первых порах и в одностороннемпорядке, вести игру с нулевой суммой во всем, что касаетсямежличностных отношений,- и скоро вы увидите, как все прямо наваших глазах начнет разваливаться и полетит в тартарары. Ибо заядлые любителиигр с нулевой суммой, будучи одержимы манией выиграть, чтобы непроиграть, склонны, как правило, упускать из виду одну простуюистину, а именно что основным их противником в этойкровопролитной борьбе оказывается не партнер, а сама жизнь и все то, что онаможет вам предложить, помимо всех этих мелких побед и поражений. И перед лицом этого могущественного противника неизменно терпят поражение оба партнера в играх с нулевой суммой.

Почему же намбывает так трудно осознать тот факт, что жизнь — это отнюдьне одна из разновидностей игры с нулевой суммой? Почему мы так упорно не хотим понять, что, отказавшись от навязчивой идеи непременно повергнуть в прах партнера, дабы помешать ему одержать над вамиверх, мы можем оказаться в выигрыше оба — как один, так и другой? И почему,наконец, те из нас, кому удалось стать классными мастерами игры с нулевой суммой, совершенно не в состоянии даже представить себе, чтоможно жить в ладу и гармонии с нашим основным, всеобъемлющим и вездесущимпартнером — жизнью?

Все это не болеечем чисто риторические вопросы, сродни тем, что имел в виду Фридрих Ницше,когда заметил в своей книге «По ту сторону добра и зла», что безумие редкопоражает отдельных индивидуумов, зато правит целыми группами, нациями иэпохами. Действительно, с чего это нам, простым смертным, претендовать на то,чтобы быть мудрее политиков, идеологов и даже сверхдержав? Куда быты ни шел, не забудь прихватить с собой дубину, или, как говаривал кайзерВильгельм, «viel Feind, viel Ehr», «чем больше врагов, тембольше почета».

Существует лишьодно простое правило, следуя которому можно положить конец этой затянувшейсяигре, причем оно вообще не имеет к подобным играм ни малейшего отношения.Его можно преподносить в различных формулировках, изображать различнымисимволами, но все они в конечном счете приводят нас ктаким извечным понятиям, как честность, терпимость и доверие. Без нихнаши игры грозят затянуться до бесконечности. Собственно говоря, на чисто умозрительномуровне все мы вроде бы с детства знаем о существовании этогоправила. (Известны даже всякие не слишком-то оптимистическиепоговорки, гласящие, что жизнь приносит нам то, чем мы пожелаем еенаполнить. Например, каков вопрос, таков и ответ; как аукнется, так и откликнетсяи так далее. ) В общем, умом-то мы это понимаем, но, увы, не толькоразум движет нашими поступками. Есть еще уровень интуитивный,подсознательный — уровень души. И вот здесь-то в справедливостьэтого правила по-настоящему верят лишь немногие, истинно счастливые люди.Ведь верить в это означает не только осознавать, что мы сами являемся творцаминаших собственных несчастий, но и понимать, что с ничуть не меньшим успехом мыможем своими руками сделать себя счастливыми.

Эта скромнаякнижка начиналась цитатой из Достоевского. Позвольте мне и закончить ее тожевыдержкой из произведения этого писателя. В романе «Бесы» один изсамых загадочных персонажей Достоевского сказал следующее: «Все. Человекнесчастлив потому, что не знает, что он счастлив;только потому. Это все, все! Кто узнает, тотчас сейчас станет счастлив,сию минуту». Так что, как видите, ситуация действительно безвыходная и выход изнее безнадежно прост.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Первое, чтосделало это смешное существо — пожалуй, самое смешное из всех существующихна свете,- как только поднялось на задние лапы и схватило передними палку, таксразу же нарекло себя homo sapiens, или человек разумный. А затем сороктысяч лет (по некоторым данным, даже больше) исключительно тем и занималось, что доказывало абсолютную несостоятельностьхвастливого самоназвания.

Как только дватаких существа сходились вместе и при этом случайнооказывались противоположного пола, они тут же образовывали так называемуюсемью и начинали отравлять жизнь друг другу с такой изобретательностью, что становились общим посмешищем, хотяобоим было не до смеха.

Как только такихсуществ собиралось побольше, они создавали так называемое учреждение, и тут ужвзаимоотравление жизни становилось настолько масштабным, что сами же сотрудникиобычно именовали свое заведение серпентарием, или, в переводе слатинского, гадюшником.

Наконец, кактолько существа собирались толпами, они тут же начинали так называемыезахватнические войны — занятие наиболее бессмысленное и наименеесмешное, потому что после каждой войны оставались лишь горы трупов и никаких других видимых результатов. И даже в этом случае они все-таки ухитрились поставить себя в смешное положение,нагородив такую гору вооружений, что достаточно малейшей неосторожности,чтобы на Земле не осталось ничего живого.

Главное же,неистощимая изобретательность homo sapiens позволила перейти, таксказать, на самообслуживание и начать отравлять жизнь себесамому без посторонней помощи.

Долгое времявысокоразвитое искусство подобного самообслуживания оставалось бездолжного научного осмысления, но вот появился человек, автор настоящейкниги, и вознамерился восполнить этот пробел.

Павел Вацлавик -известный ученый-психолог и психиатр, видный специалист по социальной психологии, автор монографий и научно-популярных книг,переведенных на многие языки. Родился в 1921 г. в Австрии, получил образование в Европе, работал в Швейцарии, с 1967 г. живет в США. Завоевавшая всемирную известность, ставбестселлером в США, ФРГ, Англии, Франции, Италии и других странах мира книга П.Вацлавика «Как стать несчастным без посторонней помощи» — первоначальноеназвание американского издания: «The Situation Is Hopeless, But NotSerious. The Pursuit of Unhappiness» — «Состояние безнадежно, ноне серьезно. В погоне за несчастьем» — ближе кнаучно-популярному жанру. Пародируя очень распространенные наЗападе издания типа «Как стать счастливым», «Как построить дом без постороннейпомощи» и т. п., автор в остроумной манере, напоминающей популярную у наскнигу «Закон Паркинсона», пишет о вещах весьмасерьезных и актуальных. Под видом практических советов тем, ктохочет освоить «технику отравления» собственной жизни и чувствовать себяглубоко, по-настоящему несчастным, описываются реально существующие в каждом из нас психологические «механизмы», повинные втягостных ощущениях беспричинной неудовлетворенности, наваливающегося несчастьяи приводящие порой к неврозам и стрессам. Помочь читателю осознатьэти опасные «механизмы», вместе посмеяться над своими собственными«страхами», показать, насколько наше счастье, душевное здоровье зависитот нас самих,- вот цель и смысл настоящей книги.

Автор базируется,понятно, в основном на западноевропейских и североамериканских материалах. Еслибы он обратился к примерам из нашей жизни, то книга, наверное, получилась быубийственно смешной, ибо по части искусства сделать свою жизнь несчастнойравных нам в мире не было, нет и, скорее всего, не .скоро еще будет.Подобно тому как мы упорно проезжаем на дорожных перекрестках на красныйсвет, оставляя в буквально-статистическом смысле сто жертв вместо одной, снастойчивостью, достойной лучшего применения, мы движемся на красный свет и навсех мыслимых жизненных перекрестках. Количество жертв тут просто неподдается ни счету, ни описанию. Что мы ни делаем на дорожных перекрестках — идороги непроезжие, и машины, ползущие со скоростью пешехода, втроемедленнее, чем на Западе, и гаишники на каждом шагу (не говоря уже опожилых матронах с тяжеленными хозяйственными сумками в руках и с алойповязкой «Народный дружинник» на рукаве),- ничего не помогает. А ведь нажизненных перекрестках человек предоставлен самому себе: нет нигаишников, ни дружинников — ни души. Выруливай сам, как умеешь. Ну ивыруливаем…

Перваяглава предлагаемой вниманию читателя книги называется «Главное всегда бытьверным себе и ни за что не сдаваться», или, в переводе на более современныйрусский язык, «Не могу поступиться принципами». Нет, в данном случае речь идетвовсе не о трескучих фразах, бездумно выкрикиваемых по наущению людей, чьи«принципы» сводятся к тому, чтобы урвать спецквартиру,прорваться в спецстоловую и почить на спецкладбище, доведя все вокруг дополного развала. Речь о жестких шаблонах, стереотипах нашего сознания и поведения,впитанных с молоком матери или с водкой в компаниимного лет назад, когда был еще большим несмышленышем, нежелисейчас (хотя в то, что большим, трудно поверить), и бездумно применяемых всовершенно иных, новых жизненных ситуациях, как говорится, «рассудку вопреки, наперекор стихиям».

В этой краткойглаве автор ограничился самой общей постановкой вопроса, по нашему мнению, надеясь,что читатель до всего остального, из абзацев этой главы вытекающего,додумается сам. А вообще-то он мог развернуть главу в пухлый том, нашпиговавпримерами по самому широкому диапазону, начиная с презренной физиологии икончая таинственной психологией, по сравнению с которыми любой фильм ужасоввыглядел бы очередным выпуском «Ну, погоди!». Ну, например, как человек,пошедший на вторую сотню килограммов, остается верным себе и никогдане отступается от возможности добавить к своему весу еще килограмма по два-триутром, днем и вечером. Или, привыкнув курить в школьном туалете, чтобывыглядеть взрослым, не желает отвыкать от этой привычки, даже став таковым(чисто физиологически, не более, разумеется), и, несмотря на угрозу ракагортани, легких и всего иного, что восстает в организме против столь зверскогоизнасилования его природы, «всегда и во всем остается верным себе». Или, раз навсегда усвоив хамскую манеру поведения вотношении всего нижестоящего и холуйскую — в отношении всего вышестоящего,продолжает вести себя тем же манером в собственной семье, в компании,повсюду, где никаким «нижестоящим-вышестоящим» вообще не пахнет.Естественно, с самоубийственными последствиями.

А сколько из насдо самой смерти продолжает цепляться за какую-то одну-единственную (и, какправило, идиотическую) мысль, чудом пробравшуюся в незапамятные времена сквозьнепроходимые чащобы мозговых извилин, когда все вокруг вопиет против нее?Сколько «остается верными себе», умножая собственные несчастья — и если бытолько собственные! — приближая собственную смерть? Затоумирает человек с улыбкой на устах, в гордом сознании того,что, как говаривал в сходных случаях Генрих Гейне, все своеневежество он приобрел не как-нибудь, а собственными силами.

В том же духепостроены остальные 13 глав книги П. Вацлавика. И почти в каждой главе естьсюжеты, по которым можно было бы поспорить с автором (подозреваю, что именноэтого автор и домогается от читателя).

Вот, например, вглаве «Четыре способа игры с прошлым» наглядно показано, как можно превратить вбезотказный и неисчерпаемый источник страданий свое прошлое. Самыйнадежный и доступный даже для начинающих способ — идеализация минувшего.«Да, были люди в наше время — не то, что нынешнее племя!» -говорит старый солдат в стихотворении М. Лермонтова «Бородино» и неподозревает, что причисляет себя тем самым к адептам историко-философскойконцепции социального регресса, согласно которой золотой век всегдапозади — касается ли это человечества или отдельногочеловека, безразлично. Насколько деморализует подобная концепция ичеловечество, и человека, не приходится говорить. Но беда в том, что противоположная концепция — безудержного прогресса любой ценой — тоже не подарок. Автор вполне мог бы дополнить свою главу еще четырьмя или даже больше способами игры с прошлым, когда от него неправеднонапрочь отрекаются якобы во имя настоящего и будущего. В итоге единственное рациональное зерно — человек легкомысленно сбрасываетсяс ладони как нечто «отжившее».

Он заменяетмоногамную семью вереницей скандальных разводов, старомодное времяемкоеписьмо новомодным, очень экономным в смысле времени («давайкак-нибудь созвонимся»), старомодные понятия Долга, Чести, Достоинства и пр.- новомодными понятиями Удобства, «Стыд не дым»,Нужности («нужный человек») и получает в конечном итогебеспросветное одиночество (даже когда все время пребывает в компании«нужных людей»), чудовищный комплекс неполноценности и угрызения совести,если к тому времени от таковой у него что-нибудь осталось.

Так что прошлое -палка о двух концах: одним тебя может больно ударить, зато надругой можно надежно опереться в жизни. Смотря на какой конецобопрешься. Но это уже другой вопрос.

В последующихглавах П. Вацлавик повествует читателям, какие минус-чудеса способна проделать с человеком его собственная мнительность.

Если исцеляютвнушением и даже самовнушением, то, вероятно, должна существоватьпроцедура прямо противоположного характера. Действительно, мы видим воочию, какмнительность разрушает отношения между людьми и превращает в «руины»жизнь самого жизнерадостного сангвиника, совершенно нечувствительного ни кнасмешкам, ни к обидам. «Мне показалось» — этого зловещегословосочетания бывает нередко достаточно, чтобы превратить дружбу во вражду и счастье в отчаяние. Классический пример с Владимиром Ленским из пушкинского «Евгения Онегина» у всех на памяти: мнительность стоила молодому поэту жизни. Могу дополнить примером изсобственной жизни: хозяйке дачи показалось, будто женщина, которую она знала20 лет и которой решилась продать свое недвижимое сокровище, неотносится к ней с должным уважением. Дача немедленно была продана за полцены первому встречному, а обе дамы рассталисьнавеки, причем одна из них так и не поняла, за что она вдругпопала в опалу. Мне известен также человек, которому показалось, будто еговозлюбленная перестала относиться к нему с той же сердечностью, что ипрежде. Из жениха он навечно сделался холостяком и, что еще хуже, изсангвиника — меланхоликом. Словом, примеров не счесть.

Однакосправедливости ради автору хотелось бы несколько возразить. На наш взгляд, мнительностьподобна желчи. Плохо, когда ее чересчур много, но не лучше, когда ее нетсовсем. Всем хорошо известен персонаж, напрочь лишенный всяких комплексов, связанных с мнительностью. Он способен вторгнуться в кружок разговаривающих и перебить разговор каким-нибудь глупым анекдотом, а увидев, что от него отшатнулиськак от умалишенного,- как ни в чем не бывало отойти иприсоединиться к другой компании.

Но ведь не все жеодарены столь счастливым характером. Поэтому, еслиидешь просить что-нибудь у соседа, не зная стопроцентно всех особенностейего характера, и вдруг нарываешься на грубый отказ, вряд ли тебе полегчает оттого, что ты не поймал о возможности подобного варианта заранее. Что касаетсяменя, то моя профессия футуролога заставляет во всех случаях жизнипредполагать сначала самое худшее, и я бесконечно радуюсь, что в действительностивсе оказалось не так скверно, как предполагал вначале,-как бы скверно ни было. Народная чешская мудрость учит нас:«Никогда не бывает так, чтобы не было еще хуже». Понимаю, что мой способ статьменее несчастным, чем мог бы, подходит не всякому. Но, во всякомслучае, он представляется вполне конкурентоспособным тому, на который намекает П. Вацлавик.

Еще несколькоглав книги посвящены любопытному явлению, которое всовременной прогностике носит название «эффект Эдипа», а в обыденной жизни выражается высказыванием: «Ну, напророчил, накаркал!Постучи скорее три раза по дереву, чтобы не сбылось». Правда, автор касается лишь одной стороны этого явления, отмечая, что «…пророчество вызывает к жизни напророченное событие». Бывает инаоборот: стремясь избегнуть последствий плохого пророчества, людипредпринимают определенные действия, и то, что должно было произойти, непроисходит. Как бы то ни было, и в том, и в другом случае мы получаем нечтовроде аналога мнительности, только еще более сильнодействующее. Действительно,одно дело «мне кажется» и совсем другое «я знаю». Одно дело, мне кажется,что встречу не особенно сердечный прием у людей, к которым иду в гости, или что не особенно хорошо подготовился к экзамену и поэтомувряд ли могу рассчитывать на успех, и совершенно иное, когда знаю, что встречунедоброжелательный прием, когда знаю, уверен, убежден, что двойки наэкзамене мне не миновать. Каким образом знаю, что лежит в основе этого «знания»,- таким вопросом обычно не задаются. Знаю — и все. А конечный результат красноречиво подтверждает «знание»: вечер в самом делеоказался сквернейшим, и двойка — вот она. И мало кому приходит в голову, что бывает подлинное знание (без кавычек) и знание мнимое (вкавычках). Конечно, если вы располагаете достоверной информацией о недоброжелательномк вам отношении людей, с которыми намерены встретиться, или сознаете, что абсолютно не готовы к экзамену,- тут, как говорится, нетвопросов. Но как часто наше псевдознание проистекает из псевдоинформации,приобретает силу предрассудка, который помогает нам собственными силамииспортить встречу с ничего не подозревающими, сердечно расположенными кнам людьми, заставляет нас мычать нечто нечленораздельное наразнообразных экзаменах жизни, хотя в общем-то, если бы мы не убедили себя и ненастроились соответствующим образом, все было бы хорошо. Человек Якобы Разумныйотличается от других живых существ на Земле тем, что страстножелает знать свое будущее. Тщетно предостерегали его древние греки,что такое желание самоубийственно, противочеловечно, ведет к потересмысла жизни, тщетно рассказывали ему жуткую историю о Прометее, которого богипокарали не просто казнью физической (приковали к скале, где орелтерзал его печень), но еще того страшнее — футорологической(даровав ему способность видеть, знать будущее). Сами подумайте, каковобыло Прометею висеть на скале, зная доподлинно о всех наших с вами художествахна протяжении последующих четырех тысяч лет и далее. Это вам не покалываниев печени!

Не надеясь, чтонам пойдут впрок древнегреческие мифы, М. Булгаков в «Мастере и Маргарите»преподал еще один урок на ту же тему. Злосчастный буфетчик нечаянно, спомощью нечистой силы, заглянул в свое будущее.

Помните результат?«Буфетчик стал желт лицом… сидел неподвижный иочень постарел. Темные кольца окружали его глаза, щеки обвисли, и нижняячелюсть отвалилась…» «Сейчас из достоверных рук узнал, что в феврале будущего года умру от рака печени. Умоляю остановить!» И тем не менее не родилась еще та студентка любого факультета МГУ, которая, только что сдав на «пятерку» экзамен по диамату, не захотела бы узнать, кто у нее на сердце и длинна ли дорога в казенный дом. Полжизни за то, чтобы узнать свое будущее хотя бы на неделю вперед! Ну а если непомогает гадание, homo sapiens немедленно переходит на самообслуживание.Он изобретает свою собственную микрофутурологию, убеждает себя вдостоверности самопрогнозов и, как умеет, калечит себе жизнь, стремясьдобиться их самоосуществления. Может быть, книга П. Вацлавика поможет тем,кому не помогли ни древние греки, ни М. Булгаков?

Если ряд глав вкниге П. Вацлавика, о которых мы уже упоминали, посвящены разным самоубийственнымспособам «игры с прошлым» и «игры с будущим», то несколько глав рассматриваютаналогичные способы «игры с настоящим». Важное место среди последних занимаетискусная постановка несбыточных целей и безумное упорство в ихпреследовании, причем открывается восхитительная возможность всю жизньупиваться горем по поводу несбыточности несбыточного и давить, как удавкой, темже самым горем своих любимых родных и ближних. Справедливости ради надо сказать, что некоторым удается действительно превратить свое горе вувлекательную игрушку, которой можно с неподдельным удовольствием игратьвсю жизнь. Это о них сказал Станислав Ежи Лец: «Онразбил свою жизнь, и у него получились две очень уютные разбитые жизни». Но этовсе-таки исключение из правила. А правилом остается мучительнейшаянеудовлетворенность жизнью, в данном случае — всецело из-заискусственно созданных потребностей, которые невозможно удовлетворить. Иесли к этому еще примешивается зависть — безразлично, черная или любогодругого цвета,- то ваша жизнь неизбежнопревратится в мини-ад для сугубо личного пользования.

Еще один способ -игра в слова. Мы играем словами, а слова играют нами. Мы произносим те из них,которые подвернулись на язык, нимало не задумываясь, как они будут поняты ивосприняты собеседником. А потом пытаемся «стереть с лица пощечину» ивопрошаем: «Что такого я сказал?» Не помогает и советпримерить сказанное сначала на свой собственный аршин: то, что с тебя -как с гуся вода, для собеседника может оказаться хуже кипящей смолы.Кроме того, сколько слов сказано по принципу: «откуда я знаю, чтодумаю, пока не услышу, что говорю». Со столь же впечатляющимирезультатами.

Жаль, что П.Вацлавик не в состоянии подслушать бесед, происходивших (и происходящих)за пределами тех стран, в которых жил. В частности, наших с вами бесед, когдазабота о человеческом достоинстве не только собеседника, но и самогобеседующего отходит далеко на задний план перед стремлением«врезать», «размазать по стене», «доконать» и пр.- слова,которые ни за что не понять никаким пришельцам из космоса, но которые хорошо понятны туземцам-аборигенам. Вот уж поистине «язык мой — враг мой». А как насчет стремления навязать свое миропонимание и даже свое настроение ближним своим? Никто не может сказать,откуда в нас такая великолепная убежденность, будто наше восприятие мира — если неединственно возможное, то уж, во всяком случае, единственно правильное, авсе остальные варианты — возмутительная чушь. И откуда твердокаменноесознание, что если у меня сегодня плохое настроение, то все должны вести себятак, чтобы оно улучшилось (всякие иные цели заранее исключаются), а еслихорошее, то все должны только и делать, что стараться не испортить его.Зато можно сказать вполне определенно, что именно такая убежденность, именно такой стереотип сознания уподобляет нашу жизнь минномуполю, и мы, шагая по нему, непрерывно вызываем огонь на себя.

А как насчет«образа врага»? Сегодня мы стараемся вытравить этот замшелый образ из международныхотношений, прийти наконец к мысли, что далеко не все американцы –«проклятые империалисты» и далеко не все советские — зловещиегерои очередной серии фильма «Рэмбо» что мы — пассажиры одного корабля, что мы- в одной команде по ликвидации того аварийного состояния, в которое попаланаша матушка-Земля. Ну а в межличностных отношениях? Как много случаев,когда именно искусственно сконструированный «образ врага» мешает наладитьне звериные, а подлинно человечные отношения в семье, на работе, в местахсовместного отдыха!

«Вся наша жизнь –игра» — так озаглавлена заключительная глава книги П. Вацлавика. Самоеопасное, по мнению автора, приносящее столько несчастий заблуждениесостоит в том, что мы убеждены, будто наши отношения с другими есть «играс нулевой суммой», то есть выигрыш одного непременно означает проигрыш другого.Именно это, утверждает автор, приводит к тому, что на деле впроигрыше оказываются в конечном счете все «играющие». А могли бы все остатьсяв выигрыше. Все до единого!

Книга начинаетсяи завершается цитатами из произведений Достоевского, где говорится, что человекчасто чувствует себя несчастным просто оттого, что не знает своегосчастья. Так что, заключает автор, если хотите быть несчастным, незабывайте о своих бедах и о том, что их всегда можно изобрести. Ипользуйтесь противоположным правилом, если хотите быть счастливым. От умения создать в себе положительный эмоциональный настройзависит не только наше душевное здоровье, как говорится, личное счастье, но иобстановка в семье, на работе, в любом коллективе. Книга П. Вацлавикаучит навыкам психической гигиены, где главная заповедь — не приниматьмнимые горести всерьез, не отравить душу себе и ближним по пустякам.

А теперьоглянемся вокруг на наши с вами отношения и настроения. История распорядиласьтак, что мы за очень короткий исторический срок — в масштабах историибуквально за мгновенье — совершили массовый переход от традиционного сельскогообраза жизни, где все регулировалось вековыми традициями,нравами, обычаями, к современному городскому, где никакихтрадиций и обычаев еще нет, а нравы только устанавливаются. Самое времязадуматься о путях оптимизации этого довольно непростого процесса. Задуматься отом, как сделать себя счастливым, когда это зависит от тебя, и только оттебя самого. Думается, книга, подобная прочитанной вами, способна сыгратьроль одного из путеводителей в поиске этих путей.

Другие книги
ТЕХНИКИ СКРЫТОГО ГИПНОЗА И ВЛИЯНИЯ НА ЛЮДЕЙ
Несколько слов о стрессе. Это слово сегодня стало весьма распространенным, даже по-своему модным. То и дело слышишь: ...

Читать | Скачать
ЛСД психотерапия. Часть 2
ГРОФ С.
«Надеюсь, в «ЛСД Психотерапия» мне удастся передать мое глубокое сожаление о том, что из-за сложного стечения обстоятельств ...

Читать | Скачать
Деловая психология
Каждый, кто стремится полноценно прожить жизнь, добиться успехов в обществе, а главное, ощущать радость жизни, должен уметь ...

Читать | Скачать
Джен Эйр
"Джейн Эйр" - великолепное, пронизанное подлинной трепетной страстью произведение. Именно с этого романа большинство читателей начинают свое ...

Читать | Скачать
Ближайшие тренинги
Запись мини-тренинга
«Эмпатия и эмоциональное влияние»
Тренинги
Видео «Мастер влияния»
Тренинги
Прямо сейчас
в «Синтоне»
идет конкурс!
Тренинги
Видеозапись вебинара Татьяны Бизиной (от 10 июля 2019 г.)
Тренинги
ошибочка
Тренинги
Запись тренинга
«МАСТЕР СЛОЖНЫХ ПЕРЕГОВОРОВ:
лучшие техники убеждения
сообщества переговорщиков»
Тренинги
Видео «МАСТЕР СЛОЖНЫХ ПЕРЕГОВОРОВ: как уверенно побеждать в жестких переговорах»
Тренинги
Видео «Эмоциональный интеллект:
как управлять собой и другими»
Тренинги
Запись вебинара
«5 быстрых способов
сохранить спокойствие
в конфликтных ситуациях»
Тренинги
Видео «3 способа избежать эмоционального выгорания в работе с людьми»
Тренинги
Запись вебинара для мужчин
«Как мужчине обеспечить семью всем необходимым»
Тренинги
Видео «Карьерная пирамида. 4 пути наверх.»
Тренинги